Спал в горнице мальчишка-казачонок. Спал ненасытно, жадно, увлеченно, К сверканью смеха, рюмок и речей Совсем не проявляя интереса. Вдруг дальний голос:                          «…Из-за леса, леса                          Копия мечей,                          Едут сотни казаков-усачей…» Вот громче, громче: «Жги, говори!..» Одна секунда, две, а может, три,— Глаза раскрыты. Полон оживленья. Весь превратился в слух от изумленья. И вот я слышу: «Случай не велик, Ну, пели громко, так при чем инстинкт?..» Нет, граждане, мне больше всех ученых Сказал вот этот самый казачонок, В котором искра тайная горит, С младенчества кровь предков говорит. Пусть мотороллер — весть о новых днях, И пусть велосипеды на плетнях. Но по-казачьи жаждет он коня, Не погремушкой — стременем звеня. Чуть-чуть подрос — сидит в седле упруго. А дед-казак ведет коня по кругу.