…И если я кому грубил, То сумерки меня смягчали. Они, как музыка, звучали. О, как я сумерки любил!.. Я счастье высшее пойму — Чайковского. Как правду сказки… И сумерки, и грусти краски, Как вы обязаны ему.

Он занял дом. И, окрыляя звуки, Заворожил слух ветра и реки. Тогда природа опустила руки И перешла к нему в ученики.

Не от города. Все — от села… Чем бы сердце вскормил горожанин Чайковский, Если б «Во поле не стояла березка…»? Если б с песней судьба не свела?..