КАРТИНА 1-я
Гостиная и застекленная веранда в загородном доме. Сквозь стеклянные двери веранды виден большой, хорошо ухоженный сад. Дом старый, веранда, очевидно, пристроена гораздо позже, но это новшество не режет глаз. Обстановка небогатая, недостаток денег искупается вкусом и выдумкой. Сцена пуста, сквозь стекла веранды слышно тарахтенье газонокосилки (ручной). За окном появляется Ричард; он останавливается, вытирает платком лоб, идет дальше. В гостиную из передней входит Дженни; она ищет сигареты. Находит пачку на камине — пачка пуста; хочет выбросить, но спохватывается и вынимает из нее купон, хочет бросить ее в корзинку для бумаг и замечает там еще одну пустую пачку; покачав головой, наклоняется, распрямляет скомканную пачку и достает и из нее купон.
Дженни (про себя). Ну, надо же! (Громко, хотя Ричард не может ее услышать.) Сколько раз тебе повторять!
Ричард с косилкой опять проходит мимо окон.
(Дженни распахивает стеклянную дверь, кричит ему.) Сколько раз тебе нужно повторять!
Ричард под тарахтенье косилки проходит мимо.
(Вслед ему, раздраженно.) Ричард!
Он останавливается.
Ричард (его голос нам еле слышен). М-м?
Дженни. Мог бы, кажется, запомнить. (Возвращается в комнату, оставив дверь открытой.)
Ричард (входит следом за ней, промакивая шею носовым платком). Что я мог бы?
Дженни. Запомнить. (Считает излишним входить в объяснения.)
Ричард (подумав). Ладно. (Пауза) Что запомнить?
Дженни (в поисках сигарет). Ну, когда выкидываешь пачку,
Ричард (обдумывает эти слова). Ага. (Пауза.) Можно идти? Надо же, в конце концов, стричь этот подлый газон, да я что-то не вижу, чтобы толпа садовников ждала моих приказа…
Дженни (ей попадаются только пустые пачки). Я тебе две тысячи раз говорила… две тысячи раз я тебе говорила — пожалуйста, следи, чтобы в доме были сигареты.
Ричард (весело, хотя ему давно надоело все это слушать). Дом ведешь ты.
Дженни (наставительно, как строгая учительница). Когда докуриваешь пачку, помни, что я тебе говорила…
Ричард. …две тысячи раз.
Дженни (прикрыв на мгновение глаза, продолжает)…во-первых, проверь, не последняя ли она… эта пачка.
Ричард (томясь, нетерпеливо). Слушаюсь, мэм.
Дженни (непреклонно). И если последняя, запиши себе, что надо купить сигарет, или скажи мне.
Ричард (так же). Ладно. Ладно.
Дженни. И когда докуриваешь пачку, не забудь вынуть купон. Сделай одолжение. Купон, слышишь? Мы их копим — да или нет?
Ричард. А разве я забыл?
Дженни. Ты всегда забываешь. Мы курим эту гадость только ради купонов…
Ричард (небрежно). Да ладно!
Дженни (после небольшой паузы). У тебя еще есть?
Ричард. Купоны?
Дженни (без улыбки). Сигареты!
Ричард (шарит в карманах). Угу. (Догадывается, наконец.) Хочешь закурить? (Протягивает ей сигареты.)
Дженни (увидев пачку). Ах ты, свинья! Ведь это же… Да ты что, как ты смеешь курить эти сигареты, когда они без купонов? Я тут сижу, порчу себе легкие, а ты за моей спиной…
Ричард (хихикает: ему уже не выкрутиться). Попался-таки!
Дженни. Ты… ты жалкий плут!
Ричард (давая ей прикурить). Я великий плутище! А неплохие, верно?
Дженни (с сожалением). Да. (Пауза.) Как там газон?
Ричард. Растет.
Дженни. Помни, что я сказала: осторожнее возле тюльпанов.
Ричард (преувеличенно кающимся тоном). Видишь, какая штука: я иду, косилка тарахтит — др-др-др. у меня все в голове как-то спуталось, ну я и заехал в твои тюльпаны, гляжу — уже десятка два, искрошил. (Как бы спохватившись.) Прости, ради бога!
Дженни (качает головой; это старая история). В тот раз, когда тебя и вправду угораздило скосить цветы, тоже было не смешно. (Скорее про себя, чем ему.) Ведь надо же, взрослый человек прошелся косилкой по клумбе с тюльпанами!
Ричард (весело и горделиво). А что, лихо это я! И вообще, что это за разговоры— "как там газон"? На газон тебе наплевать. Пусть хоть сплошь зарастит одуванчиками, лишь бы цвели твои штокрозы, твои тюльпаны и эти, как их… "Вильямсы" розовые!
Дженни (чуть заносчиво, но мирно). Кому что дано, Ричард. Одни только и умеют, что стричь газоны, а другие… ты же знаешь, какая у меня легкая рука на цветы.
Ричард (оглядывается на сад). Да, есть на что посмотреть. Яичницу твою в рот взять нельзя, но сад у тебя — картинка.
Дженни (кисло-сладким тоном). Просто я не комнатного типа женщина.
Ричард (чмокает ее в лоб). Да. Это точно. (Валится в кресло, стонет от усталости.) О-о-о-ох-х, ч-черт!..
Дженни. Ну?
Ричард (искренне и грустно). Надоело дрожать над каждым центом.
Дженни (вполголоса, насмешливо). Кури больше! Собирай купоны! Получишь премию.
Ричард. Роджер звонил из школы? Доехал без происшествий?
Дженни. Да. В этом году у них комната на четверых, и, знаешь, ему позволят держать свой велосипед.
Ричард (оживляясь). Хоть бы мне кто позволил держать косилку с мотором!
Дженни. Ты же ее купить не можешь, ну и нечего… (Умолкает.)
Ричард. Наверно, из всех коренных жителей штата только у меня одного нет косилки с мотором.
Дженни. Раз не можешь себе позволить, нечего и говорить.
Ричард (обводя рукой вокруг). И у Алана есть, и у Клинтона. Даже у Марка. Марк свою еще и напрокат дает…
Дженни (неожиданно резко). Хватит!
Пауза.
Ричард (себе под нос). Сорок три года, и даже косилки с мотором нет. Пауза.
Дженни. Хочешь чаю? Или бутерброд?
Ричард (запальчиво). А мы это можем себе позволить?
Дженни (сквозь зубы). С трудом.
Ричард (встает, начинает шагать по комнате: как бы между прочим). Ты, гм… может, хочешь развестись? И выйти за богатого? С механической косилкой? Давай разводись.
Дженни (устало, деловито). В другой раз, сейчас мне некогда.
Ричард (рассеянно). Ну, тогда скажешь. (Вдруг останавливается.) Сколько?
Дженни. Чего?
Ричард. Сколько ты тратишь? На семена, навоз, на всякие там секаторы и…
Дженни (встает). Ох, ради бога…
Ричард. …и на луковицы, на подпорки для кустов, будь они трижды прокляты…
Дженни (со злостью, хотя все это скорее бравада). Возьми да перепаши все! Перепаши к черту весь цветник! Засыпь гравием. И заодно траву свою тоже!
Ричард (пожимает плечами). Трава у всех есть.
Дженни (яростно). У всех есть цветы! (Еще злясь, но уже более мирным тоном.) Я готова на все: я готова урезать себя во всем, есть что придется, ходить чучелом и одеваться, как в картинах сороковых годов…
Ричард (жалея, что затеял этот разговор). Ну, ладно, ладно,
Дженни. …жить без прислуги, заглядывать к парикмахеру только два раза в месяц и не говорить: "Съездим куда-нибудь на уик-энд"…
Ричард. Ну ладно, будет тебе!..
Дженни. …и платить, платить за этот треклятый дом…
Ричард (мягко, рассудительно, но внутренне вскипая)…все платят за дом… Дженни …и за эту несчастную машину…
Ричард. …машина нам нужна…
Дженни … и в школу за Роджера…
Ричард (почти гневно). А что делать, если школы в этой стране…
Дженни …и выплачивать страховку…
Ричард. Мы с тобой, между прочим, не бессмертны!
Дженни … и платить за все остальное, что пожирает наши деньги!
Ричард. Не забудь и правительство: у него волчий аппетит.
Дженни. На все я согласна, я… я буду курить эти мерзкие сигареты, я буду все… Но только— нет. Сад свой я не брошу.
Ричард (ласково, успокаивающе). Ведь я тебя и не прошу.
Дженни. Мы живем не по средствам, мы не имеем права держать этот дом; мы так завязли в долгах, что тебе придется либо ограбить банк, либо не знаю что, мы…
Ричард. Я люблю твой сад.
Дженни (немного успокаиваясь). Есть вещи, на которые я не соглашусь ни за что на свете, и прежде всего я не заброшу свой сад.
Ричард. Ну, разумеется.
Дженни. Я люблю свой сад.
Ричард. Да.
Дженни. Знаешь, сколько дерут за срезанные цветы в магазинах? Счастье, что нам не нужно покупать.
Ричард. Да, знаю, знаю.
Дженни. Вот если бы нам завести теплицу…
Ричард. Теплицу!
Дженни. Ну да, хоть маленькую, только чтоб выращивать орхидеи…
Ричард вскакивает и, мотая головой, идет к двери.
Ты куда?
Ричард. Иду кончать самоубийством.
Дженни. Почему вдруг?
Ричард (теряя самообладание). Ты знаешь, сколько стоит теплица?!
Дженни (вне себя). Я же хочу сэкономить деньги!
Ричард (безнадежно). Ты сошла с ума!
Дженни, Знаешь, сколько с тебя слупят за срезанные орхидеи?
Ричард (передразнивая ее). Знаешь, сколько с тебя слупят за оранжерею?
Дженни. Я же хочу сэкономить деньги!
Ричард (после короткой паузы). Заодно уж поезжай в Париж и купи себе всего Кристиана Диора. Тогда тебе не надо будет платить за платья.
Молчание.
Дженни (озабоченно). Хочешь чаю? Или бутерброд?
Ричард отрицательно качает головой. Молчание
(Чуть грустно, с тоскливой ноткой в голосе, но твердо). Когда-нибудь будет у нас и теплица. Я из нее игрушечку сделаю; я тебе всю гостиную уставлю цветами, ты будешь доволен, вот увидишь.
Ричард (кротко, с грустной иронией). Нельзя ли мне сперва получить косилку с мотором?
Дженни (ласково). Можно. У тебя будет все, что ты захочешь.
Ричард (со вздохом). Хорошо бы.
Дженни (тоскливо). И у меня тоже, и все будет чудесно.
Ричард (помолчав). Вот чем плохо быть бедным..:
Дженни (машинально поправляя). Иметь мало денег…
Ричард. Вот чем плохо быть бед… иметь мало денег…
Дженни (в смятении, словно испугавшись, что кто-то подслушает). Мы не голодаем!
Ричард. Да, конечно, мы что-то едим, но не будь мы членами этого (указывает за окно), вот этого клуба, мы ели бы куда лучше.
Дженни (с терпеливой покорностью). Да.
Ричард. Если б мы не старались жить, как наши знакомые, мы даже могли бы кое-что откладывать.
Дженни (так же). Угу.
Ричард. Как те знакомые, каких у нас, между прочим, не было, пока мы не переехали в этот дом…
Дженни. Нельзя же без друзей.
Ричард. Друзья они, как же (Чуть напыщенно, но искренне.) Мы живем неправильно.
Дженни (хохочет, закинув голову). О господи!
Ричард. Очень неправильно!
Дженни. Бедняжечка!
Ричард. Живешь в доме за сорок тысяч долларов, куришь черт те какую дрянь и собираешь купоны, чтоб наскрести на приличный пылесос и этот дом держать в чистоте; вступаешь в клуб ради права обмениваться приглашениями на обед с людьми, с которыми тебе и в голову не взбрело бы водиться, не будь ты членом одного с ними клуба, а в клуб ты вступил и мячи на корте научился гонять потому, видишь ли, что облюбовал себе дом в такой местности, где в этом клубе состоят все.
Дженни (безразлично). Кроме евреев и лавочников.
Ричард. А?.. Сидишь в ушах по самые долги… (Замечает оговорку и поправляется, стараясь сохранить достоинство.)… в самых долгах по… то есть сидишь по уши в долгах, а почему?
Дженни (слегка растерянно, но спокойно). Потому что тебе хочется жить прилично.
Ричард. Мне?
Дженни (с мученическим видом на мгновение закрывает глаза). Потому что нам хочется жить прилично; потому что мы хотим быть не хуже других. Устраиваются же другие.
Ричард. Да — те, у кого есть средства!
Дженни. Ничего подобного! Средств у них нет, но они устраиваются. Думаешь, в банке отдел залогов открыт специально для нас?
Ричард. Возьми хоть Джека…
Дженни. Джек богатый! Возьми всех остальных.
Ричард (после паузы, угрюмо). Не по мне все это.
Дженни (с чуть снисходительным соболезнованием). Бедненький ты мой!
Ричард. Кстати, если хочешь знать — для нас.
Дженни (в упор и даже с оттенком подозрительности). Что — для нас?
Ричард. Отдел залогов в банке; он открыт специально для нас.
Дженни (усмехнувшись). Хочешь бутерброд или еще что-нибудь?
Ричард (думая о своем). Нет.
Дженни (ясно, что на эту тему они разговаривают не впервые). У меня ведь сил хватит…
Ричард (твердо). Нет.
Дженни. Сколько жен так делают…
Ричард. Нет.
Джеини. Можно ведь на полдня…
Ричард. Работать ты не пойдешь!
Дженни. Нам было бы настолько легче…
Ричард (теряя терпение). Нет! Слышишь — нет, и все! (Спокойнее.) Чтобы моя жена надрывалась где-то там на работе, да еще вела бы хозяйство, да смотрела за мальчиком, когда он приезжает из школы…
Дженни. Роджеру четырнадцать, не так уж он нуждается в присмотре.
Ричард. Нет! И, между прочим, ему уже пятнадцать,
Дженни. Если б я поступила на работу, мы смогли бы взять прислугу и…
Ричард. Я сказал — нет.
Дженни (вне себя). Господи, да ведь не в прачки я наймусь!
Ричард (не без ехидства). Да? А куда же?
Дженни (тем же тоном, что и он). Что ж, если я, по-твоему, только на то и гожусь…
Ричард (повышая голос). Разве я это сказал?
Дженни. Нет, но ты про меня считаешь, что я…
Ричард. Про себя считаешь… То есть я про себя считаю… то есть… тьфу, ничего я не считаю!
Дженни. Нет, считаешь!
Ричард. И не думал!
Дженни (язвительным тоном: утрированно передразнивает его). Да неужели? "А куда же еще? На что ты еще годишься?" (Со злостью.) Значит, я больше ни на что не способна?
Ричард (изображая терпеливость). Я же не говорил, что ты годишься только в прачки. Я просто хотел сказать, что…
Дженни (переходя на крик). Очень жаль, что ты так плохо обо мне думаешь!
Ричард (возводит глаза к небу). О господи!
Дженни (горько всхлипывает, и это не притворство). Очень жаль, что ты считаешь, будто я ни на что не гожусь; Я стараюсь тебе помогать, я стараюсь быть хорошей хозяйкой…
Ричард. Ты замечательная хозяйка…
Дженни. …воспитывать твоего сына, чтоб он не вырос каким-нибудь бандитом…
Ричард. …нашего сына…
Дженни. …я стараюсь хорошо выглядеть, я стараюсь следить за собой ради тебя и твоих друзей…
Ричард. Да что это вдруг все стало моим! Это все больше твое, чем мое!
Дженни (сквозь слезы). Я стараюсь! Стараюсь!
Ричард. О господи! (Подходит к ней, хочет успокоить.) Ты замечательная хозяйка, ты ведешь дом просто… замечательно, ты… выглядишь так, что тебя хочется съесть. (Рычит, пытается укусить ее за шею.)
Дженни (страдальчески). Оставь, не надо.
Ричард опять рычит, пытается куснуть ее.
Перестань, говорю!
Ричард отходит от нее.
Уходи… уходи отсюда.
Ричард (после паузы, кротко). Я же… я вовсе не хотел тебя расстраивать.
Дженни. Да, но ты обо мне так думаешь!
Ричард (начиная злиться). Да ничего я не думаю!
Дженни (холодно). Тогда зачем ты это сказал?
Ричард (суживая глаза). Что?
Дженни. Раз ты так не думаешь, зачем ты это сказал?
Ричард. Ничего я не говорил… и если ты считаешь, что я…
Дженни. Не ты. а я…
Ричард. Прекрати!
Пауза.
Дженни (тихим, исполненным достоинства голосом). Я просто хочу сказать, что могла бы помогать в больнице раза два в неделю по полдня…
Ричард (фыркает). И на этот заработок содержать прислугу?
Дженни (стараясь сохранить спокойствие)…или же открыть шляпную мастерскую.
Ричард. Нет, ты ненормальная! Абсолютно ненормальная!
Дженни (с очень искренней мольбой). Мне же хочется помочь!
Пауза.
Ричард (смягчаясь. ласково). Знаю. И ты мне помогаешь; ты делаешь даже больше, чем можешь.
Дженни. Нет-нет, я тебе ни капельки не помогаю!
Ричард (зарывается лицом в ее волосы). Очень помогаешь.
Дженни. Ты считаешь, что я ничего не стою.
Ричард (пытаясь отшутиться). Нет, почему же, за тебя любой даст… гм…
Дженни (не поддаваясь его тону). Я сижу у тебя на шее. Я — обуза, а не помощница. Ведь столько женщин работают полдня, просто чтоб немножко вносить в дом, и…
Ричард (это его последнее слово). Нет!
Дженни (после паузы, со вздохом). Все деньги, деньги, деньги…
Ричард. Так всегда было. И так оно и будет.
Дженни (ободряюще). Ты ведь сейчас зарабатываешь больше, чем прежде.
Ричард. Больше, да. И налоги больше. Бойся, человек, повышений по службе! Бойся медленного восхождения по ступеням респектабельности!
В стеклянных дверях появляется Джек; он принимает участие в происходящем на сцене, только когда разговаривает с кем-либо из действующих лиц, остальное же время лениво наблюдает и обращается к публике.
Дженни. Я знаю. Мама мне всегда говорила: выходи только за биржевого туза.
Ричард (идет к шкафчику с бутылками). Вот правильно. Ты здорово промахнулась.
Дженни (еще одна попытка). Но если б я могла хоть немножечко прирабатывать…
Ричард (что- то ищет среди бутылок). Нет!
Джек (к зрителям, пока Ричард, перебирает бутылки). Они, что, ссорятся из-за денег? Бедняги: вечно одно и то же. А ведь они славные люди. Ричард — порядочный человек, а Дженни … Дженни очень хорошая, о чем я, черт возьми, весьма сожалею.
Дженни (не замечая Джека). Что ты там шаришь?
Ричард (не оборачиваясь). Водку ищу.
Дженни. Да вон она, прямо на тебя смотрит.
Ричард. Это не та, это американская, для гостей, а я пью польскую.
Дженни ("Вот и попался!"). Ах, да.
Ричард. Да и эта пустая.
Джек (к зрителям). Видали? Вот то-то и оно. Польская водка стоит восемь долларов бутылка. Конечно, она куда лучше, но ведь и стоит куда дороже. Бедные ребятки. (Доверительно.) Дженни мне нравится необычайно. Нет, я не собираюсь ее соблазнять и прочее, Я грешу с ней, увы, только мысленно.
Ричард. Приличная водка — это не роскошь,
Дженни. Оранжерея тоже.
Ричард. Оранжерея — роскошь,
Джек (к зрителям). Мой дядюшка, отдав богу душу, оставил мне три с четвертью миллиона. Это чрезвычайно приятно. Это значит, что о я могу покупать и оранжереи, и польскую водку, и тридцатилетний коньяк, и к тому же еще… не знать никаких забот, что, конечно, самое приятное, верно? (Включается в сценическое действие.) Здорово, птенчики!
Ричард. А?
Дженни (раздосадована и вместе с тем рада; в ее отношении к Джеку всегда борется материнское чувство с кокетством). О господи, Джек!
Ричард (он относится к Джеку со смешанным чувством легкого недоверия, беспокойства и искренней приязни). Здорово, Джек!
Джек (видя их замешательство). Когда я, сирый и убогий, изнемогаю от скитаний, куда влекут меня мои израненные ноги? Разумеется, только к вам. И зачем? Чтобы согреться вашей лаской и теплом. Как живете, малютки?
Ричард. Скверно.
Дженни. Отлично!
Джек. Не чувствую единодушия.
Ричард. А вы как?
Джек. Да вот. забрел в клуб поглядеть, как наши покеристы хватаются за сердце, присел играть сам и просадил пару сотен. (Целует Дженни в лоб.) От вас… чудесно пахнет.
Дженни (польщенно). Спасибо.
Джек. А потом решил по-соседски заглянуть к вам.
Ричард (любезно, но с подковыркой). Вы наверняка не прочь бы выпить.
Дженни (стремясь загладить неприятный намек). Я тоже не прочь!
Джек. С удовольствием. Польской водки, да?
Ричард (бросает взгляд на Дженни). Только что кончилась.
Дженни (Ричарду). Может, угостишь нас хорошим мартини?
Джек (хмыкает с притворным неодобрением). Ох, пьянство, пьянство!
Ричард. Вермут тоже кончился.
Джек. Такое гостеприимство, скажу я вам!
Ричард. Я сбегаю куплю.
Джек. Прекрасно! А я пока побуду наедине с вашей женой.
Дженни. Джек! Ай-ай-ай!
Ричард (смысл: если ты намерен сидеть долго, то я схожу за водкой). Вы к нам надолго?
Дженни (с веселой укоризной). Ричард!
Джек. Вообще-то я хотел распить с вами бутылочку на прощанье. Видите ли, я завещал каждому из вас по двести пятьдесят тысяч, и когда мы выпьем, я спущусь в погреб и покончу с собой.
Дженни. O-о-ох!
Ричард (угрюмо). Лучше бы где-нибудь в другом месте, а тонам, пожалуй, долго не видеть ваших денег, если. (Умолкает.)
Дженни (продолжая игру). Да… еще знаете… начнется следствие
Джек (к зрителям). Он, конечно, прав. Что значит практическая сметка! (Снова включается в разговор.) А! (Пауза.) Вы думаете? А тогда давайте выпьем просто так.
Ричард (медлит в нерешительности). Ладно. (Пауза.) Так пошел.
Джек. Идите, дорогуша, идите.
Дженни (хихикнув). Честное слово, Ричард, я буду вести себя хорошо!
Джек. У вас верная жена, Ричард, вам нечего бояться. (К. зрителям.) И это истинная правда. Такие, как она, — редкость; она — женщина честная.
Ричард (идет к двери в переднюю). Знаю; на других я и не женюсь.
Джек. Как, разве вы уже были женаты?
Ричард (удивленно). Я? А! Это я так… (не находит слов)… к слову. (К Дженни.) Тебе ничего не нужно? В магазине?
Дженни (покачав головой). Нет. Скорей возвращайся. Да! Возьми сигарет.
Ричард (у двери, не без яда). Каких?
Дженни (беспомощно улыбнувшись, вздыхает). Тех, что мы любим. Ну, беги.
Ричард выходит.
Джек (вслед Ричарду). До скорого! (К Дженни, комически изображая пылкую страсть.) Ну. быстро! У нас есть четверть часа, даже если он туда и обратно побежит рысью! Где у вас спальня для гостей?
Дженни (смеясь). Да ну вас, Джек! Кроме того какой же вы гость!
Джек (удивленно). Да? А кто же я?
Дженни. Ну… вы… почти свой человек,
Джек. Назойливый сосед? Вот опять черт принес этого зануду Джека, опять, конечно, под мухой будет теперь торчать тут целый день, делать ему нечего. Так?
Дженни. М-м-м…
Джек (к зрителям). Да. Это так. Делать мне действительно нечего. Боже, какую волю нужно иметь, чтобы превозмочь собственное благополучие. У меня ее нет. (К Дженни.) Давайте я напишу ваш портрет.
Дженни (весело, хотя говорят они об этом явно не в первый раз). Нет, спасибо.
Джек. Это вам не будет стоить ни единого цента.
Дженни. Не хочу.
Джек (зрителям). А ведь я неплохой художник. И что же? А ничего. Льстивые портреты богатых особ. (К. Дженни.) Но почему?
Дженни. Мне… мне не хочется быть как все.
Джек (ласковая вкрадчивость). Вам это не грозит. Вы — особенная, Дженни.
Дженни. В каждом, ну буквально в каждом доме, куда бы мы с Ричардом ни пришли, везде над камином в безобразной раме дамский портрет в виде Джиоконды, Юноны, Кармен, Греты, Гарбо, Прекрасной Таитянки — словом, портрет хозяйки дома — ваше произведение.
Джек ("Это — аксиома"). Дамы любят, чтоб их писали, я пишу дам, дамы вешают свои портреты.
Дженни (виноватым тоном). Не то чтобы мы не могли…
Джек (с коротким смешком) И ведь, по сути, это мое единственное занятие! (Поддразнивая ее.) Между прочим, за какие-нибудь три месяца я получаю больше денег, чем Ричард за целый…
Дженни. Ну, деньги!
Джек (немного выждав, спокойно, с улыбкой). Да, деньги. А что?
Дженни. Нет. я просто… мне неинтересно смотреть на себя, вот и все.
Джек (галантно). На вашем месте я бы только этим и занимался. (Обычным тоном.) Что происходит, ласточка?
Дженни. Ох… (Очень искренне, даже жалобно, хотя это, конечно, шутка.) Может, вы и вправду пойдете в погреб, Джек? То есть оставите мне и Ричарду по двести пятьдесят тысяч, а потом где-нибудь покончите с собой? Это было бы так мило!
Джек. Для вас я готов почти на все. (Подумав, уже не легкомысленным тоном.) Если это не идет вразрез с моими интересами.
Дженни горько смеется.
В чем дело, котенок?
Дженни (уклончиво). Я устала… ну устала, и все.
Джек. Хотите поплакать в жилетку?
Дженни. Нет. Хочу двести пятьдесят тысяч; хочу жить без забот.
Джек (качая головой). Не выйдет. Деньги, они ненасытные, они не любят одиночества, им всегда хочется, чтобы их было как можно больше. Берегите свою бедность: вам сейчас живется легко.
Дженни (презрительно). Вздор какой!
Звонок у входной двери; Дженни идет в переднюю.
Джек. Уверяю вас, это правда!
Дженни (уходя). Вы-то откуда знаете?
Джек. Из собственных наблюдений. (К, зрителям.) Да, это сущая правда: деньги требуют еще больше денег. А небольшие деньги — опасная штука. Не стремитесь иметь миллион — это опаснейший этап. Я бы перед смертью… я не завещал бы им по двести пятьдесят тысяч. Это их погубит. Я бы оставил им все три миллиона целиком. Между прочим, неплохая мысль! С тремя миллионами они смогут жить без забот. Пожалуй, так и надо сделать. Да, считайте, что это решено! (Подумав.) Беда в том, что я здоров, как бык. Может случиться, что они получат эти деньги, когда будет слишком поздно. И все же — это решено!
Голос Дженни. Да нет же, конечно, что за пустяки!
Входит Дженни, за ней миссис Туз.
Миссис Туз. Я понимаю, надо было позвонить по телефону, а не врываться к вам в дом, но я подумала, что… А это, должно быть, ваш муж! Добрый день, я — Туз, ваша супруга была так любезна, что…
Дженни (с легким смешком). Да нет же, это не Ричард… то есть не мой муж…
Миссис Туз. А! Ну что ж.
Дженни (с некоторой неловкостью). Это… это просто Джек.
Миссис Туз (протягивает ему руку). Неважно. Все равно, добрый день.
Джек (с коротким официальным поклоном пожимает ей руку). Здравствуйте, миссис Туз.
Дженни (досадуя на свое смущение). Джек как раз… проходил мимо и…
Миссис Туз (равнодушно). Друг дома, надо полагать.
Дженни. Да. ^
Джек (к миссис Туз). Вовсе нет: тайный обожатель прелестной Дженни. Я прихожу, только когда Ричарда не бывает дома. У нас есть условный сигнал: штанишки на бельевой веревке.
Дженни. Джек!
Миссис Туз. Божественно!
Дженни (окончательно смутившись и досадуя на это). Все, что он говорит, — до последнего слова неправда! Все, что он вообще говорит, — всегда до последнего слова неправда.
Джек (к миссис Туз). Беленькие штанишки, если у нас есть целый час, желтые — если надо спешить, и розовые — в тех особых случаях, когда…
Дженни. Джек! Перестаньте!
Джек (покачивая головой, грустно). Должен признаться, мадам, все так, как она говорит: я просто друг семьи… и зашел случайно. Остальное — сладостная фантазия. Жаль, что все это неправда.
Миссис Туз (сочувственно улыбаясь). Ах, та-а-к!
Дженни. Почему мы все стоим? Садитесь, пожалуйста, миссис… м-м… Туз.
Миссис Туз (садится). Благодарю.
Дженни. Джек, вы, кажется, собирались?..
Джек (давая понять, что сигнал принят). Вот досада, нужно бежать! Столько веревок, столько штанишек! В этих пригородах нам, холостякам, не дают передышки. Миссис Туз, я был весьма…
Миссис Туз. Я тоже весьма. Смотрите, не перепутайте сигналы.
Дженни провожает Джека до дверей в сад.
Джек. Скажите Ричарду, я зайду выпить мартини в другой раз. (Вполголоса.) Кто она такая, эта ваша фея-крестная?
Дженни. Уходите же, наконец!
Джек (чмокает ее в лоб). Пока. (Машет рукой зрителям.) Пока!
Джек уходит, Дженни возвращается к миссис Туз.
Дженни. Не верьте тому, что он тут наговорил, миссис…
Миссис Туз (останавливая ее местом). Ну что вы! Я, слава богу, могу отличить любовника от друга.
Дженни (быть может, даже чуть-чуть обидевшись). Неужели? А как?
Миссис Туз (смеется). В вашей стране друг редко бывает любовником, и наоборот.
Дженни. Вы англичанка?
Миссис Туз. Да. С головы до пят.
Небольшая пауза.
Дженни. Можно предложить вам чаю… или чего-нибудь… еще?
Миссис Туз (очень энергично). Нет, благодарю, я к вам только на минутку. По делу.
Дженни (после паузы). Да? Миссис Туз. Мне сказали, что вам нужна работа.
Дженни (слегка растерявшись). Кто? Кто вам сказал?
Миссис Туз (небрежно). Одна дама. Наша общая знакомая.
Дженни (растерянно, но с любопытством). Да? Кто же? Миссис Туз. Неважно кто. Может быть, это ошибка? Дженни (ей немного не по себе). Да нет… то есть я подумываю о какой-нибудь работе…
Миссис Туз. Ясно. Я так и знала.
Дженни. Разумеется, я не собираюсь поступать на службу… нет. Так что-нибудь…
Миссис Туз…на три-четыре часа в день, чтоб иметь в доме лишние денежки.
Дженни. Да, именно; видите ли, сын мой в школе, в пансионе, и у меня есть свободное время. И конечно, лишние деньги никогда не помешают, правда?
Миссис Туз (оглядываясь вокруг, сдержанно). Безусловно.
Дженни. Теперь такие времена, знаете, налоги, частная школа-
Миссис Туз. Да, да, вы, совершенно правы. А что делает ваш муж?
Дженни (ей неприятно — это похоже на допрос). Он… он работает в химической лаборатории и…
Миссис Туз…и, как всякий порядочный человек, работает слишком много, а получает слишком мало.
Дженни (защищая Ричарда). Вообще-то он неплохо зарабатывает, я просто… Миссис Туз. Ясно. Но все же вы хотели бы подработать.
Дженни (виновато поглядывая в сторону передней, Ричард может и вернуться с минуты на минуту). Да, знаете ли… хочется сознавать, что приносишь какую-то пользу,
Миссис Туз (заглядывая в свою сумочку). Пользу. Ясно. (Вынимает толстую пачку денег, показывает Дженни.) Деньги. (Дженни смотрит во все глаза, чуть приоткрыв рот.) Вам. (Хочет сунуть пачку ей в руку.)
Дженни. Да, но… ха-ха… (Она ошеломлена.)
Миссис Туз (энергично кивает). Да, деньги. Это вам. Тысяча долларов. Берите. Дженни (слегка отодвигаясь). Нет, право же, я…
Миссис Туз. Пересчитайте, если хотите. Вот — тысяча долларов. (Пытается насильно всунуть ей в руки пачку.)
Дженни (испуганно). Нет, что вы!
Миссис Туз. Прекрасно! (Сохраняя полную невозмутимость, встает, подходит к камину и швыряет пачку на горящие поленья.)
Дженни (инстинктивно бросается к камину, чуть не обжигает руки, вскрикивает и выпрямляется). О!.. По-моему, вам лучше уйти, миссис Туз.
Миссис Туз (с загадочной улыбкой). Пока — нет. Давайте начнем сначала. (Вынимает из сумки другую пачку денег, делает вид, будто хочет бросить ее в огонь. Дженни хватает ее за руку: миссис Туз спокойно отдает ей пачку и садится.)
Дженни стоит как вкопанная.
Дженни (не сводя глаз с миссис Туз). Вы, наверно, сумасшедшая.
Миссис Туз. Нисколько. Я очень богата.
Дженни (глядит на деньги, чуть что не взвешивает пачку на руке). Послушайте, вы… нельзя же просто… давать вот так деньги… Я… я не возьму… я не могу.
Миссис Туз (со смешком). Придется. Они ваши. Разве вам ничего не хочется купить? Для себя, для… — как его?.. — для Ричарда?
Дженни. Деньги не дают даром. Я хочу работать.
Миссис Туз. И прекрасно. Считайте, что это задаток. Вы можете работать у меня.
Дженни. Но я еще не знаю, буду ли работать вообще. Ричард категорически против, и я…
Миссис Туз (как бы поддразнивая ее). А мне говорили, будто вам нужны деньги.
Дженни. Это верно, но Ричард может на это не согласиться…
Миссис Туз. На что? (Указывает на деньги.) Вот на э т о он не согласится?
Дженни (смотрит на пачку денег, которую держит в руках). Простите, я, кажется, вам нагрубила, но это все так непонятно, правда? И… и так неожиданно.
Миссис Туз (пожимая плечами). Речь идет о работе.
Дженни (с нервным смешком). Но вы мне не сказали, что это за работа. Деньги ведь не самое главное.
Миссис Туз. Разве? А что же главнее денег? Сами подумайте: ваш дом — это деньги, ваш сад, прелестный сад, и все, что на вас надето, — разве все это не деньги?
Дженни. А что у вас за работа?
Миссис Туз. В какие часы работает ваш муж?
Дженни. Он уходит в восемь утра и приходит вечером в половине восьмого, но…
Миссис Туз. Дивно. Вы будете приезжать в город четыре раза в неделю, скажем, с часу до пяти и прямо ко мне — прекрасная улица, сплошь врачи, психиатры…
Дженни. Я… я буду работать в приемной?
Миссис Туз. В какой приемной?
Дженни. Ну, договариваться о часах приема и прочее?
Миссис Туз. Договариваться буду я. За вас.
Дженни (короткая пауза). За меня? С кем?
Миссис Туз. С клиентурой.
Дженни (наивно). О чем?
Миссис Туз. О сотне долларов.
Дженни. Нет, я хочу сказать… О сотне?
Миссис Туз. Если расщедрятся, можно получить и больше.
Дженни. А ваши клиенты… они кто?
Миссис Туз. Разные бизнесмены, приезжие. Все люди солидные, богатые.
Дженни (начинает догадываться, но не смеет себе в этом признаться). А что… что именно должна я буду делать за эти деньги?
Миссис Туз посмеивается; Дженни стоит с открытым ртом — у нее исчезли всякие сомнения. Пауза.
(Схватив пачку денег, протягивает миссис Туз; тихо и гневно). Вон из моего дома.
Миссис Туз не двигается; Дженни бросает пачку на стол.
Я позову полицию.
Миссис Туз (с абсолютным спокойствием; чуть свысока). Почему?
Дженни (вся дрожа). Вы знаете почему.
Миссис Туз (усмехаясь). Я вам ничего плохого не сказала.
Дженни. Вы понимаете, что вы мне предложили?
Миссис Туз (пожимая плечами). Зарабатывать деньги.
Дженни. Т а к и м способом!
Миссис Туз. Одна ваша приятельница очень довольна работой.
Дженни. Кто?
Миссис Туз. Э, нет, мы свои тайны храним крепко.
Дженни (сквозь зубы). Не верю ни единому вашему слову! Здесь у нас никто на это не пойдет, вы просто не знаете, вы, видно, и понятия не имеете о таких, как мы.
Миссис Туз (безразлично). Ну, как хотите.
Дженни. Может, кто-то из лавочниц; вы, наверно, про кого-то из них и говорите.
Миссис Туз. Я говорю о вашей подруге, очень милой даме, у нее славный дом — кстати, обставленный куда лучше, чем ваш, — и деньги для нее уже не проблема. Она счастлива и довольна, и вы могли бы жить так же.
Дженни. Вы мерзкая женщина! Это же отвратительно.
Миссис Туз (очень спокойно). Так ведь это как смотреть.
Дженни. Вы гадина!
Миссис Туз. Да, да.
Дженни. Я вызову полицию!
Миссис Туз (встает, слегка потягивается). Ну что ж. Пусть меня арестуют.
Дженни. Очень надеюсь, что вас засадят в тюрьму!
Миссис Туз. Да, не исключено; что ж, тогда я все расскажу.
Дженни. Все?
Миссис Туз. Да, как вы ко мне набивались и пригласили для переговоров, но вам не подошли мои условия. Вас не устроила сумма,
Дженни. Это же ложь!
Миссис Туз. 'Разумеется. Но я думаю, все, кому надо, — поверят.
Дженни. Убирайтесь отсюда!
Миссис Туз (вынимает из сумки визитную карточку). Вот моя карточка — адрес, телефон; когда надумаете, сообщите мне.
Дженни (совсем другим тоном: почти со слезами). Уходите, пожалуйста! Прошу вас! — Миссис Туз. Значит, полиция отпадает? Ладно. (Дженни не взяла визитную карточку; миссис Туз кладет ее на стол рядом с пачкой денег.) До десяти прошу не звонить, не люблю, когда меня рано будят.
Дженни. Уйдите, пожалуйста.
Миссис Туз (усмехается). Провожать не надо. Очень приятно было познакомиться. (Оглядывается на сад.) Какой чудесный сад. У вас есть оранжерея?
Улыбнувшись на прощанье, выходит. Дженни стоит посредине комнаты. Не двигаясь с места, она долго смотрит вслед миссис Туз. Затем взгляд ее падает на стол, где лежат пачка денег и визитная карточка. Дженни берет в руки карточку, читает, шевеля губам, затем рвет ее пополам и с гримасой отвращения, будто дохлую мышь, несет в другой конец комнаты и бросает в корзинку для бумаг. Возвращается к столу, стоит, уставясь на деньги; берет пачку в руки, смотрит на нее зачарованным взглядом и не знает, что с ней делать. Наконец решительно сует ее в ящик стола, запирает ящик и вынимает ключ; идет к двери веранды, оглядывается на запертый ящик и стоит, глядя в сад.
Голос Ричарда (из передней). Эй! (Входит с бутылками в бумажном мешке.) О, ты здесь. А что это за обломок Старой Англии выплыл из нашего дома? Добрый день, говорит… Куда, к черту, девался Джек?
Дженни (рассеянно). Привет.
Ричард (ставит бумажный мешок на стол, вынимает из него бутылки). Так кто же она — твоя фея-крестная?
Дженни (встревоженно). Моя — как ты сказал?
Ричард. Ну. Эта женщина. Дама. Кто она?
Дженни (снова думая о своем). Миссис Туз.
Ричард. Миссис — как ты сказала?
Дженни. Туз, Туз.
Ричард. Ты шутишь. Где Джек?
Дженни. Обыкновенная английская фамилия. (Пауза.) Так мне кажется. Джек? Он ушел.
Ричард. Здравствуйте. Послал меня в магазин, а сам удрал.
Дженни. Он тебя не посылал.
Ричард. Кто она такая?
Дженни. Миссис Туз? (Решительно.) Из какого-то комитета, зовет поработать в больнице.
Ричард. Бесплатно? Или за деньги?
Дженни (после паузы, небрежно). За деньги.
Ричард. Нет.
Дженни (после паузы; негромко). Хорошо.
Ричард (глядя на бутылки). Ну, раз твои богатые гости ушли, выпьем без них. Что ты хочешь… мартини?
Дженни (от души). Ох, хорошо бы!
Ричард. Есть! (Принимается готовить коктейль: лед уже в стаканах.) Знаешь, что мне вчера сказал Том Палмер?
Дженни (занятая своими мыслями, не то чтобы резко, но и не слишком приветливо). Нет, не знаю, я вчера не видела Тома Палмера. Что же сказал Том Палмер?
Ричард (поднимает на Дженни насмешливый взгляд, затем снова принимается за свое дело). Он сказал, что Джек был в клубе, в баре… как всегда пьяный в стельку…
Дженни. Джек вовсе не всегда пьяный.
Ричард (досадливо). Он всегда пьет.
Дженни (авторитетным тоном). Это еще не значит, что он вечно пьяный.
Ричард. Я только повторяю то, что сказал Том Палмер.
Дженни. Том Палмер — старая баба.
Ричард (раздражаясь). Что ты ко мне пристала? Я не в настроении ссориться!
Дженни. Ладно! (Раскаиваясь.) Прости, милый. (Пауза.) Ты у меня славный и честный, я тебя люблю.
Ричард (несколько обиженным тоном). И ты у меня славная и честная, и я тоже тебя люблю. И чтоб доказать, как я тебя люблю, я сейчас угощу тебя особенным мартини.
Дженни. С удовольствием выпью, милый!
Она подходит и берет у него из рук стакан; обнявшись, они идут к дивану.
Ричард целует ее в макушку.
Ричард. Я считаю, что ты пахнешь еще лучше, чем Джек.
Дженни (фыркает). Когда это ты нюхал Джека?
Ричард. То есть ты пахнешь еще лучше, чем считает Джек.
Дженни. Да? (Ричард хочет укусить ее за шею.) Ой! Перестань, я пролью мартини!
Они садятся на диван.
Ричард (с ноткой горечи в голосе). Хочешь, скажу тебе что-то смешное?
Дженни. Не знаю. А что?
Ричард. Я был в винном магазине у Грэди…
Дженни. Можно лопнуть со смеху.
Ричард. Да погоди. Знаешь, что мне сказал Грэди?
Дженни. Нет, а что?
Ричард. Он покупает вторую машину. Первую не продает, а просто покупает вторую.
Дженни. Ну?
Ричард. Хозяин какой-то винной лавчонки может держать две машины. А мы должны обходиться…
Дженни. Сигареты принес?
Ричард. А? Да, вот они. (Вытаскивает пачку.)
Дженни берет сигарету, оба закуривают.
Дженни. Интересно, от чего гибнет больше людей, от пьянства или от автомобильных катастроф?
Ричард. Если сложить тех и других, получится приличная цифра. Что у нас на ужин?
Пауза.
Дженни. Давай закатимся куда-нибудь ужинать.
Ричард. Куда?
Дженни (разойдясь). Да хотя бы… хотя бы в "Ле Кавалье".
Ричард. Ты, милая, спятила.
Дженни. Ничуть. Пойдем, а?
Ричард. Там сдерут двадцать пять долларов с каждого. С коктейлем, с вином — двадцать пять долларов, не меньше!
Пауза.
Дженни (осторожно). У меня есть немножко денег,
Ричард (не слушая). А?
Дженни. Я говорю, у меня есть немножко денег.
Ричард (с ленивым любопытством). Откуда?
Дженни (бойко). А я… я сэкономила немножко на хозяйстве. Я каждую педелю откладывала,
Ричард (мягко). Ух, черт возьми!
Дженни. Ну, давай пойдем, хоть рассеемся. Пойдем в "Ле Кавалье". Притворимся, что нам это нипочем.
Ричард. Сделаем вид, что мы можем себе это позволить?
Дженни. Ну да! Честное слово, нам это будет полезно!
Ричард. Выдумщица ты. Сколько у тебя денег?
Дженни. Ну… достаточно. Пошли!
Ричард. Ты моя умница. (Встает.) Надо хоть умыться. Нет, в самом деле? Денег у тебя хватит?
Дженни. Хватит. Сначала убери все из сада.
Ричард. Правильно. (Идет к стеклянной двери.) Ты у меня большая умница. (Выходит в сад.)
Подождав, пока он скроется из виду, Дженни медленно подходит к столу, отпирает ящик, вынимает пачку денег, вытягивает несколько ассигнаций, кладет на стол; немного поколебавшись, прячет пачку в ящик, снова запирает его и вынимает ключ. На секунду задумывается; глядит на корзинку для бумаг, ставит ее на стол, достает половинки разорванной карточки миссис Туз, прикладывает одну к другой. Ричард просовывает голову в дверь, Дженни не пугается и не прячет карточку, зная, что Ричард не разглядит и не спросит, что это такое.
Дженни.
Дженни. Да?
Ричард (с грустью в голосе). Милая, а сколько стоит оранжерея? Ну, хоть… самая маленькая?
Дженни. А что?
Ричард. Да просто так.
Дженни (подняв на него глаза). Порядочно.
Ричард. Я ведь просто так… (Скрывается.)
Дженни (смотрит на карточку, отрицательно мотает головой. Со вздохом). Порядочно.
Занавес.
КАРТИНА 2-я
Полгода спустя; декорация та же; середина дня. Ричард сидит за столом, разбирая счета; иногда в отчаянии трясет головой. Слышно, как щелкает замок и хлопает наружная дверь. Входит Дженни, нагруженная свертками и пакетами.
Дженни (задорно). Привет!
Ричард (уныло). Привет.
Дженни. По субботам тебе положено отдыхать. Почему ты не копаешься в саду?
Ричард мрачно усмехается.
А то просто… повалялся бы на диване.
Ричард (с тусклой улыбкой). Оплачиваю счета.
Дженни. А! (Кладет свои свертки.) Представляешь — я иду в магазин и забываю половину того, что мне нужно!
Ричард. Надо было составить список.
Дженни. Я и составила; только забыла записать все, что нужно.
Ричард. Что, например?
Дженни. Ну, например… например, фруктовую воду, и побольше молока, и изюм для печенья, и…
Ричард. Куда столько?
Дженни. У нас есть сын. Верно?
Ричард (рассеянно). Угу
Дженни (после паузы). Он сегодня приезжает домой.
Ричард (радостное удивление). Роджер? Сегодня? Домой?
Дженни (объясняет, как слабоумному). Да. Ка-ни-ку-лы. Понимаешь?
Ричард. Ах, черт возьми! '
Дженни. М-м… да, еще кукурузные хлопья и крупу…
Ричард. С летним лагерем ничего не выйдет.
Дженни. Что?
Ричард. Ничего в этом году не выйдет. С летним лагерем. Для Роджера. Мы не можем себе позволить.
Дженни (думая о чем-то другом). Серьезно?
Ричард. Серьезно.
Дженни (составляет список покупок). Ну, можем или не можем, а я была бы рада, если б он пожил с нами лето. Узнали бы его поближе.
Ричард (непреклонно-ворчливым тоном). Рада не рада, а выхода нет.
Дженни. Помогал бы тебе, мне…
Ричард. Если пойдешь в магазин, купи конвертов.
Дженни. У тебя же есть.
Ричард. Нет… такие, чтобы это можно было вложить в них.
Дженни (записывает). Хорошо. Он будет работать с тобой в саду.
Ричард. Угу. А то еще можно пристроить его на почту развозить газеты.
Дженни (скорчив гримасу, с кротким негодованием). Ну, знаешь ли!
Ричард. Тебе же непременно надо, чтобы в этом доме работали все…
Дженни. Он еще ребенок!
Ричард. Хо! У него наверняка уже завелась подружка — какая-нибудь тамошняя девчонка; небось, удирает по ночам из школы и спит с ней…
Дженни (смутившись, негодующе). Ричард!
Ричард. Они теперь быстро взрослеют.
Дженни. Роджеру всего четырнадцать лет!
Ричард. Ну, если он нормально развит, почему бы ему не таскаться по девкам? Кроме того, ему пятнадцать.
Дженни. Хватит, перестань!
Ричард. Это же лучше, чем разные другие штуки.
Дженни. Прекрати!
Молчание.
Ричард (покачивает головой с меланхолической улыбкой). Когда-то, когда я еще только начал за тобой ухаживать, я знал одну женщину… не то, чтоб я с ней проводил ночи… как говорится, до первых петухов, и вообще… но…
Дженни (суховато). Не балуй меня откровенностью.
Ричард. Да нет, ничего особенного. Я с ней не путался, потому что ждал тебя…
Дженни презрительно хмыкает.
И ты, по-моему, ее знаешь, но кто это — я не скажу… тем более что она и сейчас еще… пораньше она славилась как редкостная шлюха…
Дженни (скучающе-раздраженным тоном.). Да ну тебя, Ричард,
Ричард. Нет, даже не шлюха, какая-то одержимая: в гостях, где нибудь в пустой спальне, с кем угодно, где угодно, буквально кровь пила…
Дженни. Отстань ты от несчастной женщины!
Ричард (резко). А я к ней, между прочим, не пристаю. (Пауза.) Вообще-то я ведь это так, для сравнения с тобой.
Дженни (саркастически). Вот как.
Ричард. В твою пользу.
Дженни (с убийственной насмешкой). Ох-ох!
Ричард. На людях — то есть не в постели, а постелью могла быть куча угля или мусорный ящик, — словом, на людях она держалась как королева-мать. Прилично? Да она чуть что не говорила о себе "мы" по-королевски. Такое, знаешь, достоинство, что куда там… в жизни не догадаться.
Дженни (неприязненно). А при чем тут я?
Ричард. Ах, да. Мне она вспомнилась, когда я сказал, что у Роджера, наверно, уже есть подружка.
Дженни, Ты сказал, что он таскается по девкам.
Ричард. Один черт.
Дженни. Скажи это социологам.
Ричард. Они и так знают. Да, так вот, я сказал, что у Роджера, наверно, есть подружка, а ты вдруг неизвестно чего всполошилась, тебя вон даже в краску бросило и…
Дженни. Незачем кричать на весь дом…
Ричард (со злостью). А кто услышит? Наши лакеи?
Дженни. Не ори на меня!
Ричард (после паузы: покачивая головой, полужалобно, полусмешливо). А я ведь только хотел объяснить, какая ты смешная, чудесная, милая моя дурашка…
Дженни. Чушь.
Ричард. Нет, правда. Ты хорошая жена, и в постели ты прелесть, но все-таки чудачка… и немножко недотрога.
Дженни. Недотрога? Я?
Ричард. Да! Недотрога.
Дженни. Очень жаль!
Ричард. И тут я вспомнил про… гм… ну, про эту самую, что ходила, как королева-мать, и сама такие штуки вытворяла, а ты, дурашка, ничего такого не умеешь, но… (Бормочет.) А, да ну ее к чертям, не будем об этом. (Пауза.) Я же думал сказать тебе комплимент! Я тебя похвалить хотел!
Дженни (подумав, отвергает его доводы). Не знаю, почему ты первым делом вспомнил о ней.
Ричард (вконец отчаявшись, начинает злиться). А думаешь, я знаю?
Пауза.
Дженни. В конце концов, я ведь могу заучить пару неприличных анекдотов, а то возьму да начну всем рассказывать о некоторых твоих пристрастиях, когда мы с тобой…
Ричард. Перестань!
Пауза.
Дженни (силясь скрыть улыбку). Кто она такая?
Ричард, поморщившись, отрицательно качает головой.
Ну, правда, кто она?
Ричард. Нет, нет.
Дженни (слегка щекочет его). Да скажи же!
Ричард (повеселев). Не скажу, отстань!
Дженни щекочет его сильнее, он хватает ее в охапку, они затевают борьбу,
хохочут, с размаху садятся на диван, и все кончается поцелуем.
Снова целуются, на этот раз долго и уже всерьез.
Дженни. Ох-х-х. Не надо сейчас.
Ричард. Ум-м-м…
Дженни. Нет. Зайдет Роджер и…
Ричард. Ну и что, пусть расскажет приятелям, что мы еще живые.
Дженни. Нет, оставь меня. Нельзя же!
Ричард (откидывается назад, со вздохом). Ладно.
Дженни (помолчав). Так кто же она?
Ричард (мотает головой). Ни-ни. Я поклялся.
Дженни (суживает глаза). Кому?
Ричард. Себе. Внутренняя дисциплина, понимаешь. /
Дженни (отмахиваясь). Вот еще!
Ричард. А что, немножко не повредит.
Дженни (окидывает себя в зеркале довольным, одобрительным взглядом). Ты видел сегодняшнюю газету?
Ричард (рассеянно). Угу.
Дженни. Там есть одно объявление.
Ричард (идет к столу за газетой). Что, может, даром раздают деньги? Я бы не отказался, если….
Дженни (любуясь собой в зеркале). Нет, оранжерейка, алюминиевый каркас, выпуклые стекла…
Ричард (швыряет газету на стол). Дженни, побойся бога!
Пауза. Дженни глядит на него чуть надменно.
Ведь только что было сказано: Роджер в этом году не поедет в лагерь, мы не можем себе это позволить, а ты…
Дженни (весело и пренебрежительно). Ох, деньги-деньги-деньги.
Ричард. Да. Деньги. (Показывает счета.) Бензин. Машина. Плата за свет, за газ — у-у, сволочи! Счет на починку крыши.
Звонок у входной двери.
Дженни. Звонят.
Ричард (занятый счетами). Да. Пойди открой, что же ты.
Дженни (маленькая пауза). А ты?
Ричард. А?
Дженни. Почему не идешь открывать?
Ричард (плаксивым тоном). Потому что я занят, дорогая, ты же видишь, я…
Дженни. Может, это к тебе.
Ричард (слегка растерявшись). Так ты мне скажешь, кто там. Или что там.
Дженни (пауза; она колеблется). Тоже верно.
Снова звонок.
Ричард (бросает ручку, встает, выходит). О, боже!
Быть может, за сценой слышен его голос: "Да?"— и затем: "Ладно".
Пока его нет, Дженни ходит по комнате, стараясь казаться как можно беспечнее. Входит Ричард, в руках у него небольшой пакет в вощеной бумаге, перевязанный шпагатом, со множеством марок и наклейкой "заказное".
Дженни. Кто там?
Ричард (смотрит на пакет с любопытством и недовольством). Посылка.
Дженни. О, мне?
Ричард. Нет. Мне. (Встряхивает посылку, снова разглядывает ее.)
Дженни (после паузы). Да?
Пауза.
Вскрой же.
Ричард (кладет посылку на стол, глядит на нее, уперев руки в бока). Что бы это могло быть?
Дженни (со смешком). Вскрой и увидишь!
Ричард (берет пакет в руки, рассматривает.) Заказной, а от кого — не написано.
Дженни. Да вскрой же, ради бога!
Ричард (пытается разорвать шпагат; не может). Крепкий, черт… расстарался кто-то…
(Вынимает карманный нож, разрезает шпагат, принимается разворачивать бумагу. Дженни держится поодаль. Ричард, видит содержимое. Движения его становятся замедленными, он словно проникается суеверным страхом.)
Дженни (с наигранной непринужденностью). И что же там?
Ричард (ошеломленно). Дженни! Смотри!
Дженни. Ну?
Ричард. Дженни! Тут — деньги!
Дженни. Что?
Ричард. Деньги!
Дженни (с притворным изумлением и ребяческой радостью); Деньги? Неужели деньги?
Ричард (благоговейно понизив голос). Дженни, это деньги. Целая куча денег.
Дженни (приблизившись на шаг). Ну и ну… подумать только!..
Ричард. Дженни, тут пачки по пятьсот долларов, десятками…
Дженни (отлично разыгранное смятение). Сколько же… сколько же всего?
Ричард (пересчитывает, сначала вслух, потом молча). Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять…
Дженни (пока он считает, с паузами). Это… это невероятно… Я… Это просто невероятно.
Ричард. Постой… тут еще сотенные. Раз, два, три, четыре… (Растерянно.) Четыре тысячи девятьсот долларов!
Дженни (тоже слегка растерянно). Четыре девятьсот?
Ричард. Дженни, тут почти пять тысяч. Четыре тысячи девятьсот. Дженни! Четыре тысячи девятьсот долларов!
Дженни. Не может быть! Не пять?
Ричард (вдруг заподозрив что-то неладное). Не понимаю!
Дженни. Разве ты… разве ты не рад?
Ричард (с кислой усмешкой). Рад? Уж не знаю, радоваться или нет.
Дженни (все еще не подходит к деньгам). А они настоящие? Деньги-то?
Ричард (разглядывает одну бумажку). Конечно, самые настоящие, замусоленные бумажки, по сто долларов.
Дженни (с удовлетворением). Слава богу.
Ричард. Но… но откуда они? Почему? Нелепость какая-то!
Дженни (на всякий случай делает еще шаг ближе к деньгам). Да, но это же деньги.
Ричард (мрачно глядя на них). Это деньги. Верно. И жаль, что мы не можем их взять себе.
Дженни. Как это не можем?
Ричард (без особого энтузиазма). Вот так и не можем. Я отнесу их в полицию.
Дженни. Ни за что!
Ричард. Надо, Дженни. Тут что-то не так.
Дженни. Что именно?
Ричард (не находя слов). Видишь ли… то есть…
Дженни. Они посланы на твое имя, правда? И еще под расписку. Вит если б ты их нашел, тогда другое дело.
Ричард. Знаю, но…
Дженни (нарочито небрежным тоном). По-моему, кто-то хочет, чтобы ты взял их себе… Иначе, какой же смысл посылать на твое имя?
Ричард. Кто-то хочет, чтобы я их взял. Да, но кто?
Дженни. Я… я не знаю. (Пожимает плечами.) Мало ли кто…
Ричард. Слушай, а вдруг это что-нибудь страшное, например…
Дженни. Например — что?
Ричард. Ну… мафия или там еще что… может, громилы ограбили банк и… и послали деньги мне на сохранение…
Дженни (весело смеется). Чепуха какая!
Ричард (поразмыслив; покорно). Думаешь, кто-то прислал их именно мне?
Дженни ("Это же ясно, как божий день!"). Конечно.
Ричард. Хорошо. Но кто?
Дженни. Ну… может, кому-то ты сделал доброе дело, и вот.
Ричард. Так не бывает… так только в сказках…
Дженни. Но ведь это же не сказка!
Ричард (протягивает ей деньги; совсем по-детски). Хочешь — подержи… пощупай.
Дженни. Да, конечно. (Подходит к нему, дотрагивается до денег.) Кто же все-таки их прислал?
Ричард. Я— не знаю. Я часто езжу в поезде с одним человеком. Он почему-то все мной интересуется, пожилой такой, смахивает на банкира. Всегда расспрашивает, как я работаю да как свожу концы с концами. Может, он миллионер? И у него, как говорится, не все дома?
Дженни (протягивая незажженную сигарету). Спичку.
Ричард. М-м? А, да. (Протягивает ей коробок, затем спохватывается, зажигает и подносит спичку.) Может, какой-нибудь такой и прислал?
Дженни (с оттенком сомнения). Да, пожалуй.
Ричард (растерянно, вдруг упав духом). С другой стороны, вряд ли. Скорее всего — нет.
Дженни (ободряюще). Пусть не он, но кто-то все же прислал.
Ричард. Да. (Подумав, дает ей бумажку из пачки.) Вот. Это тебе.
Дженни (коротенькая пауза). Спасибо. Значит… значит, ты не сдашь их в полицию?
Ричард (после паузы, виновато, но с напускной развязностью). Знаешь, пожалуй, нет. (Пауза.) С какой стати? Раз они присланы мне, значит, тот, кто прислал, хочет, чтобы я оставил их себе. И глупо было бы отдавать. (Пауза.) Как, по-твоему?
Дженни (мило улыбаясь). Конечно!
Ричард. Я что хочу сказать… глупо же взять да выбросить…
Дженни. Еще бы не глупо! (Радостно.) Давай выпьем — отпразднуем, а?
Ричард (небо над ним прояснилось). Да! Давай!
Дженни (идет к двери). Сейчас принесу лед!
Ричард (идет к, шкафчику, где стоят бутылки). Прекрасно… а я сделаю четыретысячидевятисотдолларовый мартини,
Дженни. Дивно! (Выходя.) Нет, пятитысячный — так звучит красивее.
Вслед за ней уходит Ричард, и тотчас же в стеклянных дверях веранды появляется Джек.
Джек (прохаживаясь по сцене, обращается к зрителям). Проходят дни и месяцы, люди живут и умирают, и я… все слоняюсь без толку. Знаете, бывают дни, когда я отчетливо сознаю, что я не живу — и никогда не жил. Un voyeur de la vie — созерцатель жизни, соглядатай, вот я кто. Гляжу, подглядываю… (Открывая горькую правду о себе, он бесстрастно объективен.) Я никогда не чувствую, что живу. И дело не только в одиночестве, не и той обособленности, которую создают деньги, понимаете? Нет, не в этом дело. Я знаю много людей гораздо богаче меня, и они живут… и даже кончают самоубийством! Да, кстати, то, что хотел, я сделал. (Кивает.) Я написал — точнее говоря, переписал завещание: все свои деньжонки оставил им, Дженни и Ричарду. Подкинул им три миллиона. Но лучше пусть они пока не знают. Ко мне и так трудно проникнуться симпатией. Я не лишен обаяния, но… (Замечает деньги на столе.) Боже милостивый! Какая уйма денег!
Ричард (входит из кухни). Не троньте!
Джек (с притворной обидой). Прошу извинить.
Ричард (подходит к столу, сурово). Пожалуйста, только не трогайте.
Джек. Хорошо. Хотите, я выйду за дверь и постучу?
Ричард (вздыхает, затем с коротким смешком). Простите, Джек.
Входит Дженни, неся ведерце со льдом.
Дженни. Ну вот, на пять тысяч долларов льда и… А, Джек!
Джек (видит, что им обоим не по себе. К зрителям). Боже милостивый!
Дженни (после коротенькой паузы, изображая полное благодушие). Приветик!
Ричард. Выпейте с нами.
Джек (улыбаясь, ждет объяснений). Не откажусь.
Ричард (к Дженни). Джек… м-м… увидел эти деньги и…
Джек (очень добродушно)… и меня чуть удар не хватил.
Дженни. Ничего особенного; деньги как деньги.
Джек (глядя на стопку денег). Вы их украли, или напечатали в подвале на собственном станочке?
Ричард. Ни то, ни другое, мы…
Дженни. Их нам принесли… просто принесли.
Ричард (поясняя). С почты.
Дженни. Да.
Ричард (так же). Заказным.
Дженни. Да.
Джек (коротенькая пауза; он ждет дальнейших объяснений). Что ж, это очень мило.
Дженни. Кто-то прислал их Ричарду.
Джек. Неужели?
Ричард. Да.
Джек. Кто же?
Дженни. Понимаете, мы еще не знаем, мы думаем, какой-то доброжелатель, в знак уважения… может, даже восхищения.
Джек. Стало быть, вы даже не догадываетесь, от кого они.
Дженни. Пока — нет.
Ричард. Понятия не имеем.
Дженни. Никакого.
Джек. И много тут? Можно пощупать?
Ричард (инстинктивно хочет прикрыть руками деньги, но удерживается). Пожалуйста!
Джек (трет пальцем бумажки, разглядывает палец). Совсем сухие.
Дженни. А как же, они ведь не фальшивые!
Ричард (внезапная, не слишком приятная догадка). Джек… это не вы сделали?
Джек. Что, деньги?
Ричард. Нет, это не вы нам прислали, нет?
Джек (маленькая пауза; затем со смехом). Ей-богу, не я!
Ричард. Это точно, что не вы? Потому что если вы…
Джек. Точно, совершенно точно. (К. зрителям.) Между прочим, это истинная правда — я тут ни при чем. (К. Дженни и Ричарду.) Сколько тут?
Дженни. Да почти…
Ричард. Пять тысяч.
Джек. Ну, вот вам доказательство; я на мелочи не размениваюсь.
Ричард (обидчиво). Для вас, может, это и мелочь, а для некоторых…
Дженни (меняя тему). А не выпить ли нам хорошего мартини?
Джек. Великолепно!
Ричард принимается готовить коктейль. Дженни наводит порядок в комнате.
У меня и в мыслях, не было глумиться над… над вашим неожиданным счастьем.
Дженни. О, что вы…
Джек. Это просто великолепно! (К. зрителям.) И, на мой взгляд, дьявольски странно. (Опять включаясь в разговор.) Вы, надеюсь, кутнете как следует?
Дженни и Ричард переглядываются.
Дженни (с энтузиазмом). В самом деле, можно бы…
Ричард (колеблясь). Вообще-то не стоило бы разглашать…
Джек. И не надо, просто позовите гостей и задайте пир! Хоть немножко почувствуйте, что такое деньги! Достаньте икры! Подайте шампанское! Наймите дворецкого! Устройте прием в саду!
Дженни (зачарованно). Прием в саду!
Ричард (сдаваясь). Конечно! Что нам стоит?!
Джек. Конечно! Что вам стоит? (К. зрителям, пожимая плечами.) Что им стоит?
Дженни. Блестящая мысль. Когда?
Джек. Сейчас.
Дженни. Ох, нет… На той неделе и…
Ричард (чуть грустно, с сожалением). Знаете, ведь у всех свои планы и…
Джек. Нет, сейчас. Сию минуту, пока железо горячо. Звоните по телефону. Устройте бешеный кутеж, такой, чтоб небу стало жарко! (Мягче.) Выкиньте что-то эдакое, какое-нибудь безумство… такое, что вам давно хотелось бы себе позволить!
Дженни. Ох, правда! Давайте! Сейчас позвоню… Кому позвонить?
Ричард. Ну, хотя бы… Чаку и Берил.
Дженни (возбужденно; считает на пальцах). Да, Чак с Берил, и Цинтия с Перри, конечно, тоже…
Ричард. …да…
Дженни. …и… и Гилберт с Луизой. Кто еще?
Ричард (со смешком). Хватит, хватит! Хочешь растранжирить все деньги сразу?
Дженни. Думаешь, хватит? Шесть человек? Ах да, еще Джек. Вы же придете, Джек?
Джек. Нет, солнышко, у меня сегодня в клубе важный турнир в триктрак.
Дженни. Ну-у…
Джек. Не могу — очень важное дело. Огромные ставки. Не пропущу ни за что на свете.
Дженни (телячий восторг). Побегу обзванивать. Ладно?
Ричард (забавляясь). Беги, беги.
Дженни. А ты пока прикинь, сколько чего нужно… сколько виски и всего прочего…
Ричард. Шампанского не надо?
Дженни. Как не надо? Обязательно! Только его не все любят. Пошла звонить. (Идет к двери.)
Ричард. На который час?
Дженни. Ну, на шесть… полседьмого. Сейчас сколько?
Ричард. Четыре.
Дженни (секундная пауза). Гм. (Решительно.) Надо торопиться. (Уходя.) До свиданья, Джек.
Джек. Пока! (Ричарду.) Это значит, чтоб и духу моего здесь не было, когда она вернется, да?
Ричард (только смеется в ответ; протягивает Джеку мартини). Прошу.
Джек (берет стакан). Божий дар, лед с можжевельничком. Мерси.
Из соседней комнаты неясно доносится голос Дженни, разговаривающей по телефону.
Мы не различаем слов, но слышим ее приподнято-веселые интонации.
Ричард. Она в таком восторге. Ваше здоровье.
Джек. Ваше. Почему ж ей не быть в восторге? На вас свалились деньги — это же просто чудо.
Ричард. Да.
Джек. И главное без налогов.
Ричард. Гм?
Джек. Вы ведь не станете о них заявлять… значит, и налога не возьмут.
Ричард (ему это и в голову не приходило). Верно! Все до последнего цента останется при нас. Ах, черт!
Джек. А может, и еще получите.
Ричард (слегка растерявшись). Еще? Как так?
Джек. Ну видите ли… если вам ни с того ни с сего посылают такие деньги, почему ограничиться одной посылочкой? Может, вы будете получать каждую неделю.
Ричард (слегка краснея). Ну, бросьте!
Джек. Нет, серьезно!
Ричард (озабоченно хмурясь). Джек, вы не… вы никому об этом не скажете, а?
Джек (весело). Дражайший мой Ричард… это выветрится из моей головы через тридцать секунд. Разумеется же, я никому ни слова. Не бойтесь, я вас не подведу.
Ричард. Пожалуйста, постарайтесь не проговориться и даже не намекайте там, в клубе, понимаете, когда…
Джек. Когда я хлопну стаканчик-другой? Нет, Ричард, не проговорюсь. Даю слово.
Ричард. Спасибо.
Джек (небрежно). Деньги — занятная штука, верно, Ричард?
Ричард (по-детски). Не знаю, у меня никогда их не было много.
Джек. Деньги — вещь и символ. Клочок бумаги с типографской краской… и краска и клочок бумаги не стоят вместе и четверти цента… меньше… однако, не будь у нас этих бумажек, остановилась бы жизнь на земле.
Ричард. Можно было бы вернуться к меновой торговле.
Джек. Да, вероятно. Вот, скажем, живопись. Кусок холста и немного краски. Сколько это стоит? Четыре доллара? Пять? Нет, оказывается, пена бывает разная. Моя работа, скажем, стоит столько-то, а еще чья-то уже будет в десять… в сто раз дороже! Какой-нибудь картине Пикассо цена полмиллиона. Неплохая живопись, и может, стоит того. Деньги. Почем теперь коровы?
Ричард. Не знаю… долларов двести?
Джек. Возможно. Скажем, двести. Значит, один Пикассо за две с половиной тысячи коров! Молока-то одного! Сколько галлонов молока дает в день корова?
Ричард. Пятнадцать, что ли.
Джек (изумленно). Галлонов?
Ричард. Нет. Кварт. Кажется, я где-то читал.
Джек. Ладно. (Высчитывает в уме.) Получается… двести пятьдесят на пятнадцать будет…
Ричард. Дать карандаш и бумагу?
Джек (отмахивается, умножает в уме)…если в году триста шестьдесят дней, считая коровьи выходные… триста семьдесят пять ни тридцать шесть… сносим нули… получается… бог ты мой! Тринадцать с половиной миллионов кварт молока в год!
Ричард. Вы шутите!
Джек. Нисколько. Тринадцать с половиной миллионов кварт молока за один год.
Ричард. Что-то невероятное!
Джек. Вот так-то. Почем молоко по оптовой цене?
Ричард. Центов десять?
Джек. Нет, меньше. Оно же доходит до нас с жуткими наценками. Скажем, пять центов. Тринадцать пятьсот на пять… ну, это еще фантастичнее! Без малого семьсот тысяч долларов в год за одно молоко!
Ричард. Куда вы клоните, не пойму?
Джек. Что бы вы предпочли? Пикассо или коров?
Ричард (подумав, пожимает плечами; искренне). Не знаю. Налить еще?
Джек (залпом выпивая свой мартини, отрицательно качает головой). Нет. Надо бежать в клуб. Старик Дигби, наверно, уже рвет и мечет над доской.
Ричард. А! Ну что ж.
Оба встают.
Джек. Вот еще любопытная штука. Старик Дигби. Вы, между прочим, знаете, что ему восемьдесят семь лет? Он обожает деньги… и не как символ — как вещь в себе. Ручаюсь, у него не один миллион, а все шестьдесят. И они для него ценны сами по себе. Они не превратятся ни в Пикассо, ни в коров, они просто денежные знаки. Деньги, как таковые.
Ричард (после паузы, почти виновато). Но деньги — это и есть деньги.
Джек (мягко, как бы извиняясь). Да, я понимаю.
Ричард (непререкаемым тоном). Деньги — это плата за дом, за хорошую школу для Роджера, это возможность иной раз чем-то порадовать Дженни …
Джек. Понимаю, понимаю.
Ричард (указывая на пачку денег на столе). И потому, если вдруг с неба сваливается вот такое… это, знаете, для нас не жук начихал…
Джек. Я и не думал смеяться над вами.
Ричард. Не говорите Дженни, но может, я смогу купить ей тепличку, хоть маленькую…
Джек. Я же вам сказал: никому ни слова. Деньги? Что вы, какие деньги?.. Ну, я пошел. (Идет к стеклянной двери.) Я только что сообразил, что, кажется, никогда не входил к вам через парадную дверь. Как она выглядит, мило?
Ричард. Парадная дверь?
Джек. Ага.
Ричард (он об этом никогда не думал). Да… по-моему, ничего себе.
Джек. Как-нибудь надо проверить.
Ричард. Джек!
Джек останавливается в дверях.
Нет, ничего.
Джек (когда Ричард отворачивается, к зрителям). Он прав, и я ничуть над ним не смеюсь. Деньги… это… деньги. Пока! (Выходит.)
Дженни (влетает в комнату). А вы тут что же?.. О, Джек ушел?
Ричард. Угу.
Дженни (захлебываясь). Чак и Берил придут: они думают, мы зовем их просто посидеть, и я говорила с Цинтией и Перри, вернее с Цинтией, они что-то там отменят и придут к нам, я дозваниваюсь Гилу и Луизе, но у них все время занято, сейчас опять буду звонить.
Ричард. Ладно. Хочешь мартини?
Дженни. Потом, когда разделаюсь. (Бежит к двери.) Скоро приедет Роджер. Он возьмет в городе такси.
Ричард. Такси?
Дженни (останавливается на бегу). Да, а что? (Указывает, на деньги.) Разве мы не можем позволить себе такси?
Ричард (до него мгновенно доходит это; он смущенно улыбается). Хм, еще бы, конечно можем.
Дженни выходит. Ричард глядит на стопку денег, подправляет ее, похлопывая пальцами по краям; лезет в карман за сигаретами — там их нет; ищет глазами вокруг, находит пустую пачку. Ищет снова.
(В сторону двери). Дженни, куда ты девала сигареты? Ну ладно, сам найду.
На мгновение останавливается, положив руки на бедра, раздумывает. Подходит к… скажем, к какому-то столику, выдвигает ящик, заглядывает в него, шарит рукой и вдруг застывает на месте. Медленно вынимает что-то из ящика. Это пачка денег. Он разглядывает ее, переводит взгляд на пачку, лежащую на столе, и снова глядит на пачку в руке, бросает ее на стул или диван — что ближе — и оглядывает комнату; замечает что-то — например, рабочую шкатулку Дженни, — подходит к ней и, чуть поколебавшись, открывает, запускает в нее руку и вытаскивает еще одну пачку, которую рассматривает с напряженным любопытством; песет и бросает ее туда, куда он положил первую. Взгляд его падает на каминную полку, где стоит какая-то коробка; подходит, открывает ее и достает целую пригоршню бумажек. Подняв руку, он разжимает кулак; деньги летят на пол, словно конфетти.
Дженни (входя). Ну, все в порядке. Гилберт с Луизой тоже придут, значит… (Останавливается, видя, что он нашел деньги.)… значит, все будут в сборе.
Ричард (словно в трансе). Дженни, гляди, Что это?
Дженни. Деньги, Ричард.
Ричард. Но… откуда же… это— это твои?
Дженни. Некогда сейчас объяснять, я…
Ричард. Нет. Объясни. Сейчас же.
Дженни. Подожди, у меня дел по горло…
Ричард. Стой! (Показывает на деньги на столе.) Это ты прислала?
Дженни. По правде — да… а что было делать… их так много, и я ничего другого не могла придумать…
Ричард. Ты что… ты что, их выиграла?
Дженни (хватаясь за это). Да-да!
Ричард. Где? Каким образом? Кто за тебя делает ставки?
Дженни. Есть такой… один человек.
Ричард. Как его зовут?
Дженни. Да не все ли равно, раз я выигрываю?
Ричард (железным тоном). Как зовут?
Дженни. Дезорио.
Ричард. Врешь!
Дженни. Не смей со мной так говорить.
Ричард. Скажешь, это правда?
Дженни. Ну… не совсем.
Ричард. Значит, ты врешь!
Дженни (пожимая плечами). Ну, да.
Ричард. Сколько тут? Несколько тысяч? Где ты их взяла?
Дженни (оскорбленно). Конечно, не украла.
Ричард. Где ты их взяла?!
Дженни. Заработала.
Ричард. Работа! Ты поступила на работу?
Дженни. Да, в этом роде.
Ричард. Я же тебе говорил: я не желаю, чтобы ты поступала на работу! Да нет! Столько ты заработать не могла! Слишком много! Тут тысячи долларов, и…
Дженни. Ведь это за полгода!
Ричард (горько, почти истерически хохочет). Нет, погоди, милая, послушай. Скажи правду. Может… может, ты получила наследство? Может, кто-то умер, а ты мне не сказала?
Дженни. Никто не умирал. Я их заработала. (Короткая пауза.) За три-четыре часа в день.
Ричард. Постой. Радость моя, даже если бы ты работала круглые сутки, ты бы не смогла получать такие деньги. Ну, пожалуйста, скажи мне правду.
Дженни (надувшись; она старается выиграть время). Ах, вот как? Конечно, если ты считаешь, что я ни на что, кроме стряпни и уборки, не способна…
Ричард (скрипнув зубами). Где ты их взяла?
Дженни (вздохнув, начинает тараторить). Я зарабатываю двести долларов о день, четыре раза в неделю, иногда и больше Я немножко потратила на платья, но просто не успела потратить остальное и…
Ричард. Таких денег никто не платит! У тебя же нет никакой специальности.
Дженни. А там и не требуется специальность.
Ричард (растерянно: его уже злит эта загадка). Что же там требуется?
Дженни. Где мой мартини? Ты обещал мне ледяной экстрасупер-мартини…
Ричард (хватает ее за руку выше локтя). Говори, слышишь?
Дженни. Ой! Пусти сейчас же!
Ричард отпускает ее. Она потирает руку, оба разъяренно глядят друг на друга. Мирно.
Да, собственно, не о чем и рассказывать.
Ричард. Нет, ты, черт возьми, скажешь, или я из этих денег сейчас разожгу на лужайке костер!
Дженни (с мольбой в голосе). Не будь дурачком! Это же деньги.
Ричард. Я хочу знать, откуда они!
Дженни (тоже почти кричит). Я получила их за работу!
Ричард. Что это за работа?
Дженни (отчаянно, ища выхода). Я… я регистратор в приемной.
Ричард. И за это платят такие деньги? (Презрительно фыркает.)
Дженни. Там очень дорого берут!
Ричард. Где? За что?
Дженни. За… прием у врача.
Ричард. И я, по-твоему, должен поверить, что ты сидишь за столиком в приемной какого-то докторишки два часа в день и получаешь за это двести долларов? Ты меня идиотом считаешь?
Дженни. Это очень дорогое закрытое учреждение.
Ричард (чуть испуганно и чуть гадливо). Подпольный абортарий, что ли? Дженни. Фу, какие ты гадости говоришь!
Ричард. Почему же, я читал в газете, как один муж узнал, что его жена работала у доктора, который делал аборты тайком, и даже приводила ему клиенток.
Дженни. Мерзость какая!
Ричард. Прости, конечно, но ты так дьявольски скрытничаешь, что же мне остается думать? А?
Дженни (она в ловушке и от этого вне себя). Думай что хочешь! (Круто повернув разговор.) Тебе, значит, деньги не нужны?
Ричард (тоже вне себя). Деньги тут ни при чем!
Дженни. Как ни при чем? По-твоему, я это делаю ради удовольствия?
Ричард. Что ты делаешь? Сидишь за столом?
Дженни. Да, сижу за столом!
Ричард. Как называется это учреждение?
Дженни. Никак. Оно под номером.
Ричард. Да? Хорошо, скажи мне номер.
Дженни. Это секрет.
Ричард. Я же твой муж!
Дженни. А я твоя жена. И разве ты мне все рассказываешь?
Ричард. Я желаю знать правду!
Дженни. А много ли ты рассказываешь о своей работе мне, твоей жене?
Ричард. У меня не работа, а скукотища!
Дженни. У меня тоже!
Ричард. Зато деньги — нет! Деньги твои — не такая уж скукотища! Тебе они, черт бы их драл, платят вчетверо больше, чем мне! (Презрительно.) За то, что сидишь в приемной!.. Это как в перворазрядном борделе!
Дженни. Пожалуйста, без таких слов.
Ричард. Бордель! Бардак!
Молчание. Дженни смотрит через окно в сад.
Ричард начинает понимать, что он попал в точку.
Нет, в самом деле, довольно, скажи по правде, что это такое?
Дженни (глядя в сторону, с оттенком грусти). Такое место.
Ричард. Место!
Дженни. Где мне хорошо платят.
Ричард (опять вцепляется ей в руку). За что мне платят? Какого черта?
Дженни. Это мне платят, а не тебе. (Долгая пауза: почти тоскливо.) Ты не хочешь этих денег?
Ричард (выпустив ее руку, отшатывается, трясет головой; отказываясь верить, издает беспомощный смешок; заикается). Я… я… я не… я не верю… ни за что не поверю…
Дженни (небрежно). Ну и не верь.
Ричард (пятясь от нее; в таком же смятении). Я… я не могу поверить. Не могу.
Дженни (подходит к нему, с ласковейшей улыбкой). Милый, теперь ведь мы будем жить совсем, совсем по-другому.
Ричард (громко усмехаясь двусмысленности этих слов). О, еще бы!
Дженни (радостно, думая о своем). Все, чего нам столько лет хотелось….
Ричард. Нам!
Дженни. Мы можем завести вторую машину и…
Ричард. Да не поме… нет, я не верю!
Дженни. Что — не поме?..
Ричард. Не поместится вторая в гараже. (Недоверчиво.) Неужели ты на такое способна? (Пауза.) Брось, ведь это неправда, верно?
Дженни (наставительно, слегка нетерпеливо). Это же ради нас с тобой; ради того, о чем мы мечтали!
Ричард (сквозь зубы, в тихой ярости, которую старается подавить). Ты моя жена, мать Роджера, и ты стала обыкновенной проституткой?
Дженни. Ты ужасно выражаешься!
Ричард. А как я должен выражаться?
Дженни. Не одна я, ты же знаешь. Я не единственная на свете, кто…
Ричард. Ты единственная, на ком я женат!
Дженни (скорбное увещевание). Но в наших отношениях от этого ничего не изменится, и…
Ричард (жестко). Не изменится? (Подходит и дает ей сильную пощечину.) Не изменится? Сколько ты берешь за час?
Она только смотрит на него, не мигая; она застыла, но, очевидно, вот-вот разрыдается.
Он еще раз дает ей пощечину, такую же сильную.
Говори, сколько ты берешь?
Дженни, не говоря ни слова, быть может, с рычащим вскриком бьет его по лицу с такой же силой, как и он ее.
(После краткой паузы, холодно). Вон отсюда. Собирай вещи и ступай вон.
Дженни (так же холодно). Куда?
Ричард. Куда хочешь! Или уйду я. Нет, черт возьми, я не уйду! Это мой дом, я за него плачу. Я останусь здесь!
Дженни (с поразительным хладнокровием). Не могу же я… взять да уйти.
Ричард. Я сказал — вон!
Дженни. Тут много моих вещей.
Ричард. Забирай их! Забирай!
Дженни (сквозь зубы). Неужели ты воображаешь, что я так сразу могу все собрать, уложить и…
Ричард. Я все тебе пришлю! Только… только ступай вон сейчас же!
Дженни. Да ничего ты не пришлешь. Я же тебя знаю, где тебе справиться. Всякой укладкой, перевозкой, перестановкой всегда занимаюсь только я.
Ричард. Врешь!
Дженни. Ничего подобного, чистая правда. Когда твоя тетка, как ее там звали, потребовала назад свой комод-развалюху, ты сказал, что сам все сделаешь, и больше месяца прошло, а ты палец о палец не ударил.
Ричард (спокойно, со сдерживаемой злостью). Укладывай вещи и убирайся вон из дома!
Дженни (устав от всего этого). Ох, не валяй, дурака.
Ричард (взбешенный, не веря своим ушам). Что, что?
Дженни. Я говорю — не валяй дурака. Дай мне сигарету,
Ричард. Шлюха паршивая!
Дженни. Я не шлюха! Я же сказала: это ради денег. Тех денег, которые ты не можешь заработать! Ради денег, которые нам так нужны! думаешь, мне это доставляет хоть капельку удовольствия?
Ричард. Думаю?! Я?.. Я ничего не думаю! Не могу! Если начну думать, я немедленно спячу! За такие дела жен убивают!
Дженни (хихикнув) Ну уж!
Ричард (насмешка окончательно выводит его из себя). Ах, по твоему — нет? (Идет к ней с уже нешуточной угрозой.) Почитай газеты — увидишь! Почитай завтрашнюю газету, увидим, что ты запоешь…
Хлопает входная дверь; оба останавливаются. Из передней вбегает Роджер.
Роджер. Привет! Я прикатил на такси, деньги у вас есть?
Дженни (она совсем забыла о нем, и ей совестно). Роджер!
Роджер. Таксист требует пять долларов сверх счетчика, потому что за город.
Ричард (вся его ярость обрушивается на таксиста). Ах, он требует? Ну, погоди, я ему покажу, прохвосту! (Выбегает, быть может, отталкивая с дороги Роджера.)
Роджер (растерянно смотрит ему вслед к Дженни, с искренней нежностью). Здравствуй, мамуля.
Дженни (скрывая смущение). Мальчик мой! Ты… ты почему-то страшно рано…
Роджер (просто уточняя факт). Поезд пришел минута в минуту.
Дженни (возбужденно). Да? Правда? Значит… значит, наши часы отстают.
Роджер. Наверно. (Становится на стул возле окна в сад и старается заглянуть за изгородь.) Как там игра?
Дженни. Какая игра?
Роджер (указывает). Теннис. В клубе.
У входной двери слышны ссорящиеся голоса.
Дженни (беспокойно поглядывая в сторону двери). А! Я… я как-то не слежу.
Роджер. А папа играет? Надеюсь, таксист его там не убьет?
Дженни (зовет, испуганно). Ричард! (Роджеру.) Слезь со стула, пока отец не увидел!
Роджер. Да ладно… (Спрыгивает со стула, замечает деньги.) Ух, ты! Настоящие?
Дженни (она озабочена другим; стараясь отделаться от расспросов). Ну да… пусть лежат.
Роджер. Откуда это, из тотализатора?
Дженни. Ты… не обращай внимания.
Роджер. Можно взять пачечку?
Дженни (вдруг гневно). Нет! Не смей!
Роджер (обиженно). Извини. (Неуклюжая ирония.) Вот, оказывается, до чего тебе рады дома!
Дженни (виновато). Роджер, миленький, я…
Входит Ричард, немножко взъерошенный.
Ричард (мстительное торжество и горделивость). Избил мерзавца!
Роджер (робко). Здравствуй, папа.
Ричард (к Дженни, поскольку всему виной она). Я ему, собачьему сыну, показал!
Дженни (с кроткой укоризной). Ты бы со своим сыном поздоровался.
Ричард. А?
Роджер (застенчиво и обрадованно). Привет, па.
Ричард (только что осознав, что здесь Роджер: грустно и свысока). А, привет. (К Дженни, со сдержанной яростью и ликованием.) Я отлупил этого мерзавца.
Дженни (тихое отчаяние). За что?
Ричард. За что?! Он требовал девять долларов. Пять долларов сверх таксы потому, видите ли, что…
Дженни. За это не бьют.
Ричард. А за что бьют? (Не так громко, но с силой.) За что бьют?
Роджер (воспользовавшись крошечной паузой). Как там, на теннисе, па?
Ричард. Что?
Роджер (оробев). Как на теннисе?
Ричард (сбитый с толку). Я… я не… я не играл.
Роджер. А-а.
Дженни. Смотри, он на нас еще в суд подаст.
Ричард (злость его выдохлась: он даже смущен). Я только двинул его в плечо. Мы… мы просто немножко поспорили.
Дженни (после паузы: разочарованно, но с облегчением). Ах, так.
Ричард (с усмешкой). Не то я сделал, что хотелось.
Роджер снова взбирается на стул.
Роджер. Ух, ты! Мячом ему прямо… туда, откуда ноги растут!
Ричард. Кто?! Что?!
Дженни. Роджер, пожалуйста, не выражайся.
Ричард (насмешливо). Ах, ах!
Роджер. Подача была плохая, и мяч угодил прямо в… как же это, по-твоему, назвать?
Ричард. Маму не спрашивай, она слишком благовоспитанная. (Только сейчас до него доходит, где стоит Роджер.) Не смей пачкать мебель, будь она проклята! Слезь сейчас же!
Роджер (слезая, огорченно). Пожалуйста.
Ричард. Ты думаешь, деньги у нас на полу валяются?
Роджер (вызывающе, указывает на разбросанные деньги). Вроде бы да.
Наступает неловкое молчание.
Ричард (чтобы перевести разговор). Как прошел семестр, хорошо?
Роджер. Прилично.
Ричард. Как сдал экзамены? Какие отметки?
Роджер. Удовлетворительно.
Ричард. А в прошлом семестре какие были?
Роджер. Удовлетворительно.
Ричард (язвительно). Прекрасно, продолжай в том же духе, такого лоботряса к восемнадцати годам даже в земледельческую школу не впихнешь!
Дженни. Не придирайся!
Ричард застывает с открытым ртом.
Переведи часы.
Ричард. Они идут правильно.
Роджер. Они отстают на двадцать минут.
Ричард (в бешенстве). Сам возьми и переведи!
Дженни. Ричард!
Ричард. Молчи!
Роджер идет к камину, берет с полки часы.
Роджер. Что нужно делать?
Ричард. Ключик там поверни, ключик, черт бы его драл!
Д Дженни. Ричард, если ты не можешь вести себя…
Ричард (сквозь зубы). Сказано тебе — молчи! (Роджеру.) Хватит, хватит, куда ты!.. Да не крути обратно! (С гримасой отвращения довольно грубо вырывает у Роджера часы.) Дай сюда эти треклятые часы! Не крути стрелки назад! Слышишь, никогда не крути стрелки назад!
Роджер (растерявшись; запальчиво). Прости, пожалуйста, но я же…
Дженни. Роджер, сынок, отнеси свой чемодан наверх и…
Ричард (излишне сосредоточенно возясь с часами, скорей себе, чем Роджеру). Ни в коем случае не переводить стрелки назад, никогда в жизни.
Дженни. Пойди разбери свои вещи.
Роджер (надувшись). Ладно. Вон у вас сколько денег. Пошли бы да купили новые часы.
Ричард. Не твое дело!
Дженни. Пойди разбери чемодан, а потом приходи помогать нам.
Роджер. Мне идти наверх? А может, лучше кругом марш и обратно в школу?
Ричард. Ступай наверх!
Роджер (шепотом). Черт подери!
Ричард. Не смей чертыхаться!
Роджер. Почему? Тебе можно, а мне нельзя? (Уходит.)
Короткая пауза. Ричард с размаху швыряет часы на пол.
Дженни (спокойно, осуждающе). Так легче?
Ричард (тыча себя пальцем в грудь; горячо). Мне легче! М н е!
Дженни (на секунду прикрывает глаза; потом деловито). Запиши, пожалуйста, все, что нужно заказать, какого виски, закусок…
Ричард (смотрит на нее: спокойно). Шлюха.
Дженни (будто не слыша). Мы возьмем шампанского, но всегда оказывается, что кто-то из гостей его не пьет, так что ты…
Ричард (так же). Шлюха!
Дженни. …так что ты это учти. И если мы хотим угощать зернистой икрой — а иначе как же, — то я сама схожу к Блаустайму…
Ричард (так же). Гнусная, паршивая, грязная шлюха!
Дженни (вдруг рассвирепев). Тише, ты! У нас Роджер в доме!
Ричард (во весь голос). У меня мерзкая, паршивая шлюха в доме!
Дженни (короткая пауза; спокойно продолжает). Ну, давай пиши список. Через час придут гости…
Ричард (смеется, не веря). Гости? Мы будем принимать гостей?
Дженни (хладнокровно). Да, будем.
Ричард (на глаза его, наконец, навертываются слезы, слезы гнева и отчаяния; мы чувствуем это по тому, как дрожит и срывается его голос). И как же… как же мы поступим? Объявим всем? Сделаем тебе рекламу? Попросим оповестить знакомых, что тут можно провести времечко? Да?
Дженни. Пиши список.
Ричард. Да? Так мы и сделаем? Да? Говори, шлюха!
Дженни. Вино можно заказать по телефону, только надо сообразить сколько чего взять.
Ричард (слезы готовы брызнуть у него из глаз). А… я, может, они уже знают. Может… Чак, и Перри, и Гил… Они… им уже известно.
Дженни. Пиши.
Ричард. Писать?.. Мы… ладно… ладно… мы возьмем… (Начинает плакать.) в-в-водки и…
Дженни (мягко). Американской или русской?
Ричард (поднимает на нее глаза; просительным тоном). Может, и той и другой?
Дженни. Значит, той и другой.
Ричард. …и… виски… и коньяк… и… (его душат рыдания) и джин, и…джин, и… джин… и… (он долго тянет слово "джин", прерывисто всхлипывая и стираясь сдержать слезы)…джи-и-ин, и… (Последнее слово превращается в долгий прерывистый вопль.) Джи-и-и-и-и-н!..
Под этот вопль медленно опускается занавес.