I

Часто используемое в Кабинах присловье звучало так: «Делай не думая». Порывистость считалась признаком мудрости, а счастливчики всегда поступали согласно своим первым побуждениям. Это был единственно возможный принцип, так как при постоянной нехватке возможностей и какого-либо рода деятельности всегда существовала вероятность, что это лишающее сил аппатическое бездействие может охватить все племя. Маррапер, будучи специалистом по использованию всевозможных традиций племени для своих целей, прибегнул к этому неопровержимому аргументу для мгновенной мобилизации остальных трех участников своей экспедиции. Они похватали пакеты, натянули куртки и понуро поплелись за ним по жилым коридорам, на ходу прикрепляя парализаторы. Мало кто встретился им на пути, а попадавшиеся не уделяли им особого внимания. После последней вспышки веселья безразличие собирало тучный урожай. Маррапер остановился перед дверью своего жилища и полез за ключом.

– Почему мы остановились? Если мы начнем здесь крутиться, то нас сейчас же поймают и разорвут в клочья. Если уж мы решили уйти в Джунгли, так пошли сейчас.

Маррапер повернул свое обрюзгшее лицо в сторону говорившего, но тут же отвернулся, не унижаясь до объяснения. Вместо этого он распахнул дверь и позвал:

– Рой, выходи и познакомься со своими товарищами!

Как и пристало опытному и всегда настороженному охотнику, Рой появился на пороге с парализатором в руке. Он спокойно обвел глазами трех человек, стоявших рядом с Маррапером. Он знал их всех.

Вот Боб Фермор с локтями, опущенными на два топора, прикрепленных к поясу. Вэнтедж, неустанно крутящий в руках заостренный стержень, и Эрн Роффери, оценщик с неприятным, вызывающим выражением глаз. Комплейн долго присматривался к ним.

– Я не покину Кабины в такой компании, Маррапер, – наконец уверенно произнес он. – Если это те лучшие из лучших, которых ты только смог найти, то не рассчитывай на меня. Я полагал, что это будет серьезная экспедиция, а не комедия.

Священник издал звук, напоминающий куриное кудахтанье, и двинулся в его сторону, но Роффери отпихнул его и оказался напротив Комплейна, положив руку на рукоять парализатора. Усы его подергивались в опасной близости от лица Комплейна.

– А вот и наш прославленный специалист по мясу, – сообщил он. – Что это ты так себя ведешь…

– Как хочу, так и веду, – ответил Комплейн. – А ты лучше оставь в покое эту игрушку, иначе я подпалю тебе пальцы. Монах сказал мне, что будет экспедиция, а не выгребание мусора из борделя.

– Это и есть экспедиция, – прервал священник.

Он запинался от злости и поворачивал трясущееся лицо то к одному, то к другому.

– И все вы во имя Господа отправитесь со мной в Джунгли, даже если бы мне пришлось тащить туда ваши трупы. Вы болваны, сами плюющие в свои дурацкие рожи, кретины бестолковые, вы даже себе отчета не отдаете в том, что не заслуживаете даже взгляда хотя бы на самих себя, не говоря уже обо мне. Берите свое барахло и пошли, иначе я сейчас крикну стражников.

Эта угроза была столь идиотской, что Роффери разразился отчаянным смехом.

– Я присоединился к тебе, чтобы не любоваться такими ублюдками, как Комплейн, – сообщил он. – Ну что ж, ты тут всему голова! Веди, поскольку ты наш вождь!

– Если ты так считаешь, то чего ради тратить время на дурацкие сцены?

– ехидно поинтересовался Вэнтедж.

– Потому что я заместитель руководителя, – коротко заметил Роффери, – и я могу устраивать любые сцены, какие только пожелаю.

– Ты никакой не заместитель руководителя, Эрн, – коротко заметил Маррапер. – Я веду вас, равных перед законом.

При этих словах Вэнтедж злорадно захихикал, а Фермор сказал:

– Если вы уже перестали грызться, то, может быть, мы пойдем, прежде чем нас накроют и перебьют?

– Не так быстро, – вмешался Комплейн. – Я все еще не понимаю, что здесь делает оценщик? Почему он не занимается своими обязанностями? У него теплое местечко. Чего ради он его бросает? Мне этого не понять. Я бы на его месте ни в жизнь с места не тронулся.

– Потому что мозгов у тебя меньше, чем у жабы, – буркнул Роффери, всем телом налегая на вытянутые руки священника. – У всех нас есть причины, чтобы покинуть это сошедшее с ума племя, но мои причины – это мое личное дело.

– Зачем ты вносишь столько сложностей, Комплейн? – воскликнул Вэнтедж. – А ты сам почему идешь с нами? Я-то совершенно уверен, что у меня нет никакого желания находиться в твоем обществе.

Неожиданно между ними появился меч священника. Они видели, как побелели его пальцы, яростно сжатые на рукояти.

– Я – святой человек, – рявкнул он, – но клянусь каждой каплей крови, невинно пролитой в Кабинах, что отправлю в Долгое Путешествие первого, кто скажет еще хоть слово.

Они замерли в молчании, окостенев от ненависти.

– Сладкое, мир несущее лезвие, – прошептал священник.

Тут же, сдергивая с плеч котомку, он сказал нормальным голосом:

– Рой, возьми-ка эту штуку и приведи себя в норму. Эрн, оставь в покое парализатор, ты ведешь себя как девочка, которой подарили новую куклу. Успокойтесь и пошли, только дружной группой. Нам надо преодолеть одну из баррикад, чтобы пробраться в Джунгли, так что держитесь за мной. Это будет не так просто.

Он закрыл дверь в комнату, в задумчивости посмотрел на ключ, потом спрятал его в карман и, не обращая внимания на остальных, зашагал по коридору. Какое-то мгновение они колебались, а потом отправились следом за ним. Маррапер с каменным спокойствием смотрел перед собой, полностью игнорируя их присутствие, словно они принадлежали к другому, неполноценному миру. Они дошли до очередного перекрестка коридоров, свернули влево и немного погодя опять влево. Этот последний коридор вел к короткой слепой улочке, запертой решеткой из сети. Там дежурил стражник, и называлось это одной из боковых баррикад. Стражник был спокоен, но чуток. Он сидел на ящике, опустив подбородок на руки, но как только пятеро беглецов показались на повороте, мгновенно вскочил, направляя на них парализатор.

– Я был бы счастлив иметь возможность стрелять! – произнес он ритуальную форму предостережения.

– А я – умереть, – доброжелательно ответил Маррапер. – Спрячь оружие, Твеммерс, мы не Чужаки. Ты производишь впечатление напуганного.

– Стоять, иначе стреляю! – выкрикнул стражник Твеммерс. – Что вам нужно? Остановитесь все пятеро!

Маррапер не замедлил шага, остальные медленно шли за ним. Комплейна заинтриговала эта сцена, хотя он и не мог точно определить, почему именно.

– У тебя слишком слабое зрение для такой работы, приятель, – заметил священник. – Надо будет сказать Циллаку, чтобы тебя обследовали. Это я, Маррапер, страж твоей вызывающей опасение психики, священник, вместе с несколькими добропорядочными гражданами. У нас нет сегодня для тебя крови, парень.

– Я могу пристрелить любого, – воинственно пригрозил Твеммерс.

Он размахивал парализатором и одновременно отступал к находящейся за его спиной сетчатой решетке.

– Побереги свое оружие для лучшей цели, хотя и не знаю, попадется ли тебе когда-нибудь что-то лучшее, – говорил священник. – У меня к тебе важное дело.

Обмениваясь этими фразами, Маррапер ни на мгновение не прекращал своего движения, пока не оказался чуть ли не вплотную к стоявшему стражнику. Несчастный заколебался, правда, другие стражники находились в зоне слышимости, но ложная тревога могла окончиться для него плетьми, а ему так хотелось сохранить свое скромное положение. Эти несколько секунд колебаний оказались роковыми по своим последствиям. Священник был уже совсем рядом. Он мгновенно выхватил из-под плаща свой короткий меч и с резким выдохом воткнул его в живот охранника, потом ловко подхватил согнувшееся пополам тело. Когда руки Твеммерса принялись бессильно колотить его по спине, он вновь погрузил в него свой меч, на этот раз с удовольствием.

– Отличная работа, святой отец, – оценил Вэнтедж. – Я сам не сделал бы это лучше.

– Маэстро! – согласился с уважением в голосе Роффери. – Приятно видеть священника, который так успешно претворяет в жизнь суть своих учений.

– Мне приятно все это, но не говорите так громко, – буркнул Маррапер, – иначе эти собаки нас услышат. Фермор, возьми-ка его, ладно?

Тело было взвалено на плечи Фермора, который, будучи чуть ли не на голову выше остальных, больше всего подходил для этой цели. Маррапер небрежно вытер клинок о куртку Комплейна, спрятал меч и начал с интересом рассматривать решетку. Из одного из своих бездонных карманов он извлек кусачки и перекусил проволоку, придерживающую калитку. Он потянул за ручку, калитка поддалась на какой-то дюйм, но дальше не пошла. Священник сражался с ней, дергая туда и обратно, но безрезультатно.

– Дай-ка, – сказал Комплейн.

Он потянул изо всей силы, и калитка со скрежетом давно проржавевших петель неожиданно отворилась. Показался люк. Они отшатнулись, напуганные.

– Этот визг должен был переполошить всех стражников в Кабинах, – сказал Фермор.

Он с интересом изучал надпись: «Вызов лифта», помещенную рядом с колодцем.

– Ну, что дальше, святой отец?

– Прежде всего, брось туда тело, – распорядился Маррапер, – только быстро.

Тело было брошено в глухое отверстие, и минуту спустя они с удовлетворением услышали глухой удар.

– Кошмар! – с удовольствием произнес Вэнтедж.

– Еще тепленький, – прошептал Маррапер. – Надеюсь, мы можем пропустить погребальный ритуал, если сами хотим остаться в живых. Ну а теперь, полезли, не бойтесь, дети мои, это темное отверстие – дело рук человека. Когда-то, как мне кажется, в нем двигалось что-то вроде машины. Мы отправимся вслед за Твеммерсом, но, разумеется, не с такой скоростью.

В центре шахты свисали кабели. Священник ухватился за них и осторожно спустился на более низкий уровень. Под его ногами зияла бездна. Он осторожно встал на узенький порожек, потом ухватился одной рукой за сетку, а другой извлек кусачки. Осторожно перемещаясь и упираясь ногами, он проделал в заграждении достаточно большое отверстие, чтобы протиснуться сквозь него. Все один за другим последовали его примеру. Комплейн последним покинул верхний уровень.

Он спустился по тросам, распрощавшись с Кабинами лишенным сентиментальности пожеланием. Молчаливая пятерка остановилась в холодном свете. Они были на чужой территории, но заросли водорослей везде напоминали одно и то же. Приподнявшись на цыпочки, Маррапер аккуратно закрыл за ними дверцу и осмотрелся, одновременно потягиваясь и поправляя на себе плащ.

– Мне кажется, что для одной яви и такого старого духовника, как я, событий пока достаточно, – сообщил он. – Если только вы не собираетесь возобновить дискуссию по вопросам руководства.

– Это дело никогда не требовало пояснений, – заявил Комплейн.

Он внезапно посмотрел в сторону Роффери.

– Не пытайтесь спровоцировать меня, – сказал оценщик. – Я иду за нашим отцом, но изрублю каждого, кто попробует мешать.

– У нас будет еще достаточно забот, чтобы, по крайней мере, в этой области успокоить ненасытные стремления, – сообщил Вэнтедж тоном проповедника. Он повернул изуродованную половину лица в сторону поджидающей их стены зарослей.

– И нам было сказано, чтобы мы перестали мозолить друг другу глаза и приберегли свои мечи для врагов.

Неохотно, но они признали его правоту.

Маррапер расправил свой короткий плащ, внимательно разглядывая его. На боку остались капли крови.

– А теперь мы пойдем спать, – заявил он. – Мы вломимся в первое попавшееся помещение и разобьем там лагерь. Там мы проведем ночь. Мы не можем оставаться в коридорах, в них мы слишком заметны. В комнате же мы можем выставить часовых и спать спокойно.

– А не лучше ли было бы до сна удалиться от Кабин как можно дальше? – спросил Комплейн.

– Если я что-нибудь советую, то советую наилучшее, – сказал Маррапер.

– Или вы думаете, что кто-нибудь из этих ленивых стервецов станет подставлять свою немытую шею, проникая на незнакомую территорию, где так легко угодить в засаду? Я не стану утомлять свой язык, отвечая на ваши идиотские вопросы, скажу коротко и ясно: вы должны делать то, что вам приказано. Именно на этом и основано единство, а без единства все мы – ничто. Твердо придерживайтесь этого принципа, и тогда мы все преодолеем. Рой? Эрн? Вэнтедж? Фермор?

Священник по очереди пригляделся к каждому из них, словно проверяя, все ли на месте. Под его взглядом все они щурили глаза, словно четыре сонные совы.

– Мы уже приняли эти условия, – нетерпеливо заметил Фермор. – Чего большего ты от нас хочешь? Чтобы мы поцеловали твои башмаки?

Несмотря на то, что таким образом он выразил их общее мнение, остальные трое принялись исподтишка ворчать на него. Легче было срывать свое раздражение на нем, чем на священнике.

– Мои башмаки ты можешь целовать лишь тогда, когда заслужишь право на эту награду, – заявил Маррапер. – Я надеюсь, что вы не только станете слушаться меня без дискуссий, но и прекратите взаимные перепалки. Не надейтесь, что я подбиваю вас на самовлюбленность или еще на какие-нибудь глупости. Я не требую изменения догматов Науки. Если мы отправимся в Долгое Путешествие, то сделаем это ортодоксальным способом, однако, мы не можем позволять себе постоянные распри и ссоры, хорошие времена в Кабинах кончились бесповоротно. Некоторые опасности, с которыми мы можем столкнуться, нам известны: это мутанты, Чужаки, другие племена и, наконец, странные люди Носа. Однако, у меня нет сомнений, что нас могут поджидать опасности, о которых мы понятия не имеем. Если вы испытываете неприязнь к кому-либо из своих спутников, лучше приберегите эти чувства для чего-либо неведомого. Пригодится! – Маррапер изучающе посмотрел на них.

– Поклянитесь! – приказал он.

– Все это крайне мило, – пробурчал Вэнтедж. – Конечно же, я согласен, но ведь это означает отказ от собственной личности. Если ты этого ожидаешь от нас, то мы в свою очередь кое-чего ожидаем от тебя, Маррапер. Что ты прекратишь эту болтовню. Просто-напросто скажи нам, в чем заключается дело, и мы будем знать, что от нас требуется, но без выслушивания всех этих твоих нравоучений.

– Совершенно верно, – быстро произнес Фермор прежде, чем началась новая дискуссия. – Бога ради, поклянемся и на боковую.

Они согласились пренебречь своей привилегией на ругань и вслед за священником начали пробираться сквозь переплетения водорослей. Маррапер извлек огромную связку магнитных ключей. Через несколько метров они наткнулись на первую дверь.

Они остановились, и духовник принялся пробовать ключи один за другим. Комплейн прошел дальше и мгновение спустя они услышали его голос:

– Тут дверь выломана! – крикнул он. – Наверное, здесь проходило какое-то другое племя. Мы избавим себя от хлопот, если заберемся сюда.

Остальные подошли к нему, раздвигая шелестящие водоросли. Дверь была приоткрыта на ширину пальца. Они с тревогой смотрели на нее. Каждая дверь была неведомым путем в неизвестное. Всем были памятны рассказы о смерти, которая таилась за закрытыми дверьми, и страх перед ними был заложен в людях с раннего возраста.

Подняв парализатор, Роффери пнул дверь. Она распахнулась. Послышались мелкие шажки, и настала тишина. Комната была очень большой, но темной. Источник света был уничтожен. Если бы комната была освещена, водоросли в своей погоне за светом высадили бы дверь, но темных закутков они не любили еще больше, чем человека.

– Тут только крысы, – сказал Комплейн.

Он перевел дыхание.

– Входи, Роффери, чего ты ждешь?

Ни слова не говоря, Роффери достал из своей котомки фонарик и зажег его. Он двинулся первым, остальные столпились за ним. Помещение было очень большим – восемь на пять шагов, и совершенно пустым. Неровный свет фонарика выхватывал перекрытия потолка, нагие стены и пол, заваленный уничтоженными предметами. Кресла, столы, ящики которых были выдвинуты, носили на себе следы мощных ударов топором. Легкие металлические стеллажи были погнуты и валялись в пыли. Пятеро мужчин остановились на пороге и настороженно присматривались, пытаясь прикинуть, как давно произошел этот варварский акт, чуть ли не ощущая его в воздухе, поскольку разрушение в отличие от созидания переживает тех, кто был его творцом.

– Здесь можно спать, – коротко заметил Маррапер. – Рой, загляни-ка за дверь вон в той стороне.

Дверь, на которую он указал, была наполовину приоткрыта. Обогнув разломанный стол, Комплейн толкнул ее. Показалась небольшая ванная, фарфоровая раковина была расколота, трубы водопровода вырваны из стены, на которой все еще были заметны потеки старой ржавчины. Вода не текла здесь давным-давно. Комплейн осматривал ванную, когда неожиданно грязно-белая крыса выскочила из трубы, описала дугу, увернулась от пинка Фермора и скрылась в чаще водорослей.

– Достаточно, – сказал Маррапер. – Сейчас перекусим, а потом кинем жребий, кому стоять на страже.

Они ели, бережно пользуясь взятыми с собой запасами и дискутируя на тему рациональности дежурства. Поскольку Комплейн и Фермор считали его естественным, а Роффери и Вэнтедж – излишним, мнения были аккуратно разделены пополам, а священник не дал себе труда разрешить спор. Он молча ел, потом аккуратно вытер руки тряпьем и, все еще не перестав жевать, сказал:

– Роффери, ты будешь дежурить первым, а Вэнтедж вторым, таким образом, вы сразу получите возможность доказать свою правоту. Во время следующего сна дежурить будут Фермор и Комплейн.

– Ты сказал, что мы будем тянуть жребий, – гневно произнес Вэнтедж.

– Я передумал.

Он сообщил это так небрежно, что Роффери невольно приготовился к атаке.

– Думаю, что тебе, святой отец, никогда не придется быть в часовых, – заметил он.

Маррапер развел руками и на его лице появилось выражение детской наивности.

– Дети мои милые, ваш духовник оберегает вас все время, как во сне, так и наяву.

Неожиданно изменив тему, он достал из плаща какойто округлый предмет.

– С помощью этого приспособления, – сообщил он, – от которого я предусмотрительно избавил Циллака, мы сможем научно установить время дежурства, чтобы ни один из вас не перетрудился больше другого. Видите, на одной из сторон помещен круг с цифрами и три стрелки. Это называется часы, они отмеряют время, и время дежурства тоже. Их сконструировали с этой целью Гиганты, а это значит, что и им приходилось иметь дело с безумцами и Чужаками.

Комплейн, Фермор и Вэнтедж разглядывали часы с интересом, Роффери, которому приходилось сталкиваться с такими предметами в своей работе оценщика, сидел с безразличным видом. Священник отобрал свою собственность и принялся крутить небольшую головку на боку приспособления.

– Это я делаю для того, чтобы они действовали, – пояснил он. – Из трех стрелок вот эта, тонкая, двигается слишком быстро, и мы можем совсем не обращать на нее внимания. Две толстые перемещаются с разной скоростью, но нас интересует только вот эта, самая короткая. Видите, сейчас она касается цифры «восемь». Эрн, ты будешь дежурить до тех пор, пока стрелка не дойдет до цифры «девять», и тогда разбудишь Вэнтеджа. Вэнтедж, когда стрелка дойдет до цифры «десять», ты разбудишь нас всех, и мы пойдем дальше. Ясно?

– Куда пойдем? – ворчливо спросил Вэнтедж.

– Об этом поговорим, когда выспимся, – важно произнес Маррапер. – Сон сейчас – самое главное. Разбудите меня, если заметите кого-либо за дверью, но только без ложной паники. Я бываю очень недоволен, когда нарушают мой сон.

Он разлегся в углу, оттолкнул сломанное кресло, которое ему мешало, и начал готовиться ко сну. Без колебаний все последовали его примеру, только Роффери с неприязнью следил за ними. Все уже лежали на полу, когда Вэнтедж нерешительно заговорил:

– Отец Маррапер.

В голосе его звучала просьба.

– Ты не хотел бы помолиться о целостности наших шкур?

– Я слишком устал, чтобы заботиться о целостности чьей-либо шкуры, – ответил Маррапер.

– Коротенькую молитву, отец.

– Ну, как тебе угодно. Дети, пространства для нашего «я», молимся.

Лежа на грязном полу, он приступил к молитве. Сперва слова его не имели особой силы, но по мере того, как приходило вдохновение, молитва приобретала значительность.

– О Сознание, вот мы, недостойные, чтобы быть семенами Твоими, ибо много грехов в нас и не стараемся мы достаточно, дабы отринуть их от себя, хотя и есть в этом наш долг. Мы бедны, и бедна наша жизнь, но обладая Тобой, мы не лишены взаимных надежд. О Сознание, стань бдительным опекуном этих пяти утлых суденышек, поскольку надежда больше нужна нам, гребцам, чем тем, кто остался, и поэтому больше в нас места для Тебя. Поскольку мы знаем, что как только станет Тебя не хватать, объявится Твой враг, Подсознание. Позволь верить, что мысли наши будут обращены только к Тебе. Сделай ноги наши быстрыми, руки сильными, взор – острым и гнев наш – яростным, чтобы могли мы победить и убить тех, кто осмелится нам мешать. Позволь одолеть и поразить их! Позволь развесить их кишки по всему кораблю! Позволь, чтобы мы дошли до конечной победы, полные Тобой и верные только Тебе. Позволь, чтобы твоя искра горела в нас, пока не осилят нас враги, и не настанет наше время отправиться в Долгое Путешествие.

Акцентируя молитву, священник приподнялся, сел, вознес руки вверх, это движение повторили за ним все, под конец расправил плечи и, согласно с ритуалом, выполнил жест пальцем поперек горла.

– Ну а теперь, заткнитесь, – сказал он, уставившись в угол.

Комплейн лежал, привалившись к стене и положив голову на котомку. Обычно он засыпал легко, как зверь, без состояния дремоты между сном и пробуждением, но в этом непривычном окружении он лежал с закрытыми глазами и пытался думать. Мысли эти, собственно, были лишь обобщенными фразами: пустой матрас Гвенны, Маррапер, победно возвышающийся над трупом Циллака, Меллер и готовый к прыжку зверек, появившийся под его пальцами, частая сетка, напряженные мышцы на шее Вэнтеджа, готового мгновенно оторваться от интересного зрелища, стражник Твеммерс, бессильно опускающийся на руки Маррапера. Все эти картины связывал один знаменательный факт: все они касались лишь того, что уже было, будущее же не порождало никаких образов.

Теперь же он стремился к какой-то неведомой цели, вступал во тьму, о которой говорила и которой так боялась его мать. Он не делал никаких выводов, не тратил времени на предположения, наоборот, что-то вроде надежды пробудилось в нем согласно популярному тезису, который гласил: «Дьявол, которого ты не знаешь, может победить того, который тебе знаком».

Прежде чем заснуть, он еще мог видеть слабо освещаемую из коридора комнату, вековые заросли в проеме приоткрытой двери. В постоянной и безветренной духоте был слышен непрестанный шум водорослей, изредка раздавался тихий треск, когда семя падало на пол. Растения росли так быстро, что когда Комплейн проснулся, молодые побеги были на десяток сантиметров выше, а старые скопились вокруг преграды, какой являлась для них дверь. Скоро и те и другие будут уничтожены тьмой. И все же, постоянно наблюдая за этой волной, он не понимал, до чего это напоминает человеческую жизнь.

 

II

– А ты храпишь, святой отец, – дружелюбно сказал Роффери, когда они с началом новой яви сидели за завтраком.

Их взаимные отношения подверглись каким-то неощутимым изменениям, словно во время сна подействовала на них какая-то колдовская сила. Чувство, что они беглецы, пресытившиеся жизнью в Кабинах, исчезло. Беглецами они, разумеется, так и остались, но в том смысле, в каком все мужчины стремятся к бегству; но в первую очередь они ощущали связь, объединявшую их и противоположную всему миру. Дежурство пошло на пользу душевному состоянию Роффери, который теперь сделался почти послушным. Из всех пятерых, казалось, только с Вэнтеджем не произошло перемен.

Его характер, постоянно подвергающийся разрушительному действию одиночества и самоунижения, словно деревянный столб в центре беснующегося водяного потока, не обладал никакими возможностями к изменению. Вэнтеджа можно было либо убить, либо сломить.

– За эту явь мы должны уйти как можно дальше, – сказал Маррапер. – В следующую сон-явь будет как всегда темно, а путешествовать в такую пору не рекомендуется, так как фонарики могут выдать наше присутствие. Однако, перед тем, как мы отправимся, я бы хотел обрисовать наши планы, а для этого мне придется рассказать кое-что о корабле.

Не переставая жадно зевать, он с улыбкой обвел их глазами.

– Итак, во-первых, тот факт, что мы находимся на корабле. Все согласны?

Его настойчивый взгляд вынудил каждого на что-то вроде ответа «разумеется» Фермора, неторопливого бурчания Вэнтеджа, словно он считал этот вопрос не имеющим значения, безразлично-неопределенного движения рукой Роффери и «нет» Комплейна. Маррапер живо заинтересовался этим «нет».

– Будет лучше, если ты все это быстренько поймешь, Рой, – сказал он.

– Сперва факты. Слушай внимательно, отнесись к этому делу очень серьезно, так как проявление воинствующей глупости может вызвать мой гнев, а это плохо для нас всех кончится.

Он принялся расхаживать вокруг поломанной мебели, массивный, говорящий авторитетно.

– Значит так, Рой, запомни одно: не быть на корабле это прямо противоположное тому, что быть на нем. Вы знаете, что это такое: быть на корабле, и поэтому мы считаем, что существует лишь корабль. Но существует множество мест, огромных и самых разных, которые кораблем не являются. Я это знаю из записей, оставленных Гигантами. Корабль был построен ими для какой-то им ведомой цели, которая, по крайней мере, сейчас для нас скрыта.

– Все это мы уже слышали в Кабинах, – невесело заметил Комплейн. – Допустим, Маррапер, я поверю в то, о чем ты говоришь. Что дальше? Корабль или мир, какая разница?

– Этого ты не понимаешь. Вот смотри, – говоря это священник нагнулся, сорвал несколько водорослей и принялся размахивать ими перед лицом Комплейна.

– Это что-то естественное, что-то, что выросло само, – сказал он.

Он вошел в ванную и пнул фарфоровый умывальник так, что тот зазвенел.

– А вот это было изготовлено искусственно, – сказал он. – Теперь ты понимаешь? Корабль – искусственное сооружение, мир же – явление естественное. Мы – естественные существа, и настоящий наш дом – это не корабль, выстроенный Гигантами.

– Но даже если так… – начал Комплейн.

– Именно так. Все именно так. Доказательства тому повсюду вокруг нас: коридоры, стены, комнаты – все это искусственное, но ты к ним настолько привык, что этого не замечаешь.

– То, что он этого не замечает, это неважно, – сказал Фермор. – Это не имеет никакого значения.

– Я это вижу, – гневно возразил Комплейн, – просто я не могу этого объяснить.

– Ладно, сиди тихо и обдумывай это, а мы тем временем пойдем дальше, – сказал Маррапер. – Я прочитал множество книг и знаю правду. Гиганты выстроили этот корабль с какой-то конкретной целью. В дороге эта цель была утрачена, а сами Гиганты вымерли. Остался только корабль.

Он перестал ходить и прислонился к стене, опершись о нее лбом, и когда продолжил объяснение, то говорил словно бы сам себе.

– Остался только корабль, и в нем, как в ловушке, все племена людские. Должна была произойти какая-то катастрофа, когда-то произошло что-то страшное, и нас предоставили собственной судьбе. Это – проклятие, обрушившееся на нас за какой-то ужасный грех, совершенный нашими предками.

– Вся эта болтовня гроша ломаного не стоит, – раздраженно вмешался Вэнтедж. – Попробуй-ка наконец забыть, что ты священник, Маррапер. Все это не имеет никакого отношения к нашей дальнейшей судьбе.

– Имеет и огромное, – возразил Маррапер.

С печальным лицом он сунул руки в карманы и сейчас же вытащил одну, чтобы покопаться в зубах.

– Что касается меня, то меня в основном интересует теологический аспект этого дела. Что же касается вас, то важен тот факт, что корабль куда-то отправился. То, куда он отправился, даже более важно, чем сам корабль, поскольку именно там мы должны находиться на самом деле. Там наше настоящее место. Во всем этом нет никакой тайны, разве что для придурков. Тайна же заключается в том, почему нас держат в неведении относительно того, где мы находимся. Что, собственно, творится за нашими спинами?

– Что-то где-то сломалось, – быстро предположил Вэнтедж. – Я всегда говорил, что что-то где-то не вышло.

– Не смей говорить таких вещей в моем присутствии, – презрительно процедил священник.

Ему казалось, что общее согласие с его взглядами может ослабить его положение и авторитет.

– Заговор. Против нас плетут какие-то интриги. Пилот или капитан этого корабля куда-то спрятался, и мы несемся вдаль под его руководством не сознавая, что вообще путешествуем, не зная цели путешествия. Это какойто сумасшедший, который прячется ото всех, а на нас пало наказание за грехи наших предков.

Комплейну все это казалось поразительным и неправдоподобным, чуть ли не более неправдоподобным, чем сама мысль, что они находятся на движущемся корабле. Но принятие одной мысли влекло за собой принятие другой. Поэтому он сохранил молчание. Его ошеломило ощущение нестабильности. Присматриваясь к остальным, он не заметил, чтобы они с энтузиазмом согласились со священником. Фермор иронически усмехнулся, лицо Вэнтеджа выражало привычное неопределенное неудовольствие. Роффери нетерпеливо теребил усы.

– Мой план следующий, – изрек Маррапер. – К сожалению, для его осуществления мне потребуется ваша помощь. Мы должны отыскать этого капитана, должны выследить его в том месте, где он прячется. Наверняка, он нашел себе надежное убежище, но ни одни, даже наилучшим образом запертые двери не спасут его от нас. А как только мы найдем его – убьем и сами захватим власть на корабле.

– А что мы будем делать с кораблем, когда его захватим? – поинтересовался Фермор тоном, явно рассчитанным на то, чтобы погасить чрезмерный энтузиазм Маррапера.

Священник лишь какое-то мгновение казался растерянным.

– Мы найдем для него какую-нибудь цель, – сказал он. – Такого рода нюансы оставьте мне.

– И где нам следует искать этого капитана? – захотел узнать Роффери.

В ответ священник расстегнул плащ, залез под сутану и небрежно помахал книгой, которую Комплейн уже видел раньше. Он ткнул пальцем в название, но это не произвело на них никакого впечатления, так как только Роффери мог бегло разбирать слоги, но не умел складывать их в слова.

Убрав книгу, Маррапер милостиво пояснил, что называется она «Схема электрических коммуникаций звездного корабля». Он объяснил также – и это было еще одним поводом похвастаться – каким образом эта книга попала в его распоряжение. Она лежала на том складе, на котором стражники Циллака отыскали банки с краской, и была брошена в кучу предметов, ожидавших инспекции Совета. Маррапер заметил ее и, почувствовав ее важность, сунул в карман. На этом его поймал один из стражников. Молчание этого крайне лояльного человека можно было купить обещанием, что он отправится с Маррапером и разделит с ним власть.

– Это был тот стражник, которого прикончил Меллер у дверей моей комнаты? – поинтересовался Комплейн.

– Тот самый, – сказал священник.

Он автоматически сделал жест сожаления.

– Но когда он как следует надо всем поразмыслил, то решил, что больше будет ему пользы, если он сообщит о моих намерениях Циллаку.

– Кто знает, может, он был и прав, – едко заметил Роффери.

Игнорируя это высказывание, священник раскрыл книгу и развернул чертеж, придавив его рукой.

– Вот так выглядит ключ ко всему нашему делу, – заявил он с глубоким убеждением. – Это план корабля.

К своему неудовольствию ему пришлось тотчас же прервать монолог, так как понятие это было остальным совершенно неизвестно.

На этот раз Комплейн имел преимущество перед Вэнтеджем, так как очень быстро сообразил, для чего нужен план, а прежде всего понял, на чем основано двумерное изображение трехмерного объекта, да к тому же такого огромного, как корабль. Вэнтеджу не помогли даже почти в натуральную величину изображения Меллера. В конце концов он решил, что должен согласиться с фактом, которого не понимает точно так же, как Комплейн «принял» существование корабля, хотя и не видел для этого никаких разумных доказательств.

– До сих пор никто еще не располагал таким точным планом корабля, – поучал Маррапер. – Это счастье, что он попал ко мне в руки. Озберт Бергасс знал очень многое о строении корабля, но в совершенстве он знал лишь область Кормовой Лестницы и часть Джунглей.

План делал явным, что корабль своей формой напоминает вытянутое яйцо, более широкое посредине, и тупо закругленное на обоих концах. Все его пространство занимали восемьдесят четыре отсека, напоминающие в поперечном сечении монету. Большая часть отсеков (за исключением нескольких, расположенных на концах) состояли из трех концентрических этажей: верхнего, среднего и нижнего. В них помещались коридоры, соединяющиеся между собой лифтами или лестницами, а вдоль коридоров шли жилые помещения, среди них были большие, а порой такие огромные, что занимали весь этаж. Все отсеки соединялись друг с другом коридором, идущим вдоль большой оси корабля, так называемым Главным Коридором. Однако, существовали какие-то отдельные связи между коридорами как разных секторов, так и разных этажей. Один конец корабля был отмечен четкой надписью «Машинная», другой – «Рулевая». В это место Маррапер ткнул пальцем.

– Вот где мы найдем капитана, – изрек он. – Тот, кто находится там, управляет кораблем. Вот туда мы и направимся.

– Благодаря тому, что у нас есть план, это будет по-детски простой забавой, – сказал Роффери.

Он потер руки.

– Нам надо лишь все время идти по Главному Коридору. Может быть, все-таки слушаться тебя, Маррапер, не было таким уж большим идиотизмом.

– Это будет не так просто, – возразил Комплейн. – Ты все яви провел, удобно рассевшись в Кабинах, и совершенно не знаешь условий, царящих за их пределами. Главный Коридор хорошо известен охотникам, но в отличие от остальных коридоров он никуда не ведет.

– Хотя ты и формулируешь свои взгляды очень наивно, Рой, но тут ты прав, – согласился Маррапер. – В этой книге я нашел объяснение тому, почему он никуда не ведет. Так вот: вокруг Главного Коридора размещены аварийные двери. Каждая секция построена таким образом, чтобы в случае опасности становиться более или менее самостоятельной.

Он принялся листать страницы с чертежами.

– Даже я не понимаю всего, но вроде бы достаточно ясно, что произошла какая-то авария, пожар или что-то похожее, и с тех пор Главный Коридор остался замкнутым.

– А вот потому, пробираясь сквозь водоросли, трудно куда-нибудь прийти, – добавил Фермор. – Мы просто крутимся по кругу. Нам остается лишь отыскать вот эти дополнительные соединения, которые все еще открыты, и использовать их. А это значит, что мы все время будем петлять и возвращаться, а не идти напрямик.

– В этом вопросе ты получишь от меня детальные инструкции. Благодарю, – кратко сказал священник. – А поскольку, как я вижу, все вы дьявольски мудры, то без дальнейших разглагольствований мы можем отправиться в путь. Взвали-ка на спину вон тот тюк, Фермор, и иди первым.

Они послушно поднялись. За дверями их поджидало негостеприимство Джунглей.

– Но чтобы добраться до рулевой, нам придется пробираться через территорию Носарей, – сказал Комплейн.

– Испугался? – ехидно спросил Вэнтедж.

– Да, Дырявая Губа, испугался.

Вэнтедж зло повернулся, однако он был слишком увлечен, чтобы остро реагировать на незавидное прозвище.

Они молча пробирались сквозь заросли, продвижение их было медленным и утомительным. Отдельный охотник мог пробраться в Джунглях, разводя растения и держась поближе к стене. Теперь же они не могли прибегнуть к этому способу, так как отклоняемые стебли били идущих сзади. Этого можно было избежать, увеличив расстояние между путниками, однако, подчиняясь рассудку, они старались держаться вместе, не вырываясь вперед и не отставая. В продвижении вдоль стены им мешало еще одно: в этом месте слой покрытых хитиновой оболочкой семян был более толстым, так как, ударившись о стену, они падали рядом, и каждый шаг вызывал громкий треск. Натренированный глаз Комплейна безошибочно отмечал каждый факт: количество семян, являющихся любимой пищей свиней и собак, указывало на существование животных в этом районе. Тучи мух не уменьшались. Они без перерыва гудели возле ушей путников. Идущий впереди Роффери вырубал водоросли. Каждый раз, когда он взмахивал секирой, он проводил ею в опасной близости от головы, чтобы отогнать раздражающее облако насекомых.

Первое дополнительное соединение между секциями, до которого они дошли, было отмечено достаточно четко. Оно находилось в коротеньком боковом коридоре и состояло из двух отдельных металлических дверей, сейчас слегка приоткрытых. Они должны были дать возможность пройти из одного коридора в другой, но сейчас все пространство между ними было забито растительностью. На первой двери виднелась надпись «Отсек 61», на второй – «Отсек 60». Маррапер довольно хмыкнул, но было слишком жарко, чтобы пускаться в комментарии. Комплейн во время охоты не раз натыкался на подобные соединения, видел такие же надписи, но тогда они ничего не значили для него. Сейчас же он пытался скорректировать свой предыдущий опыт с концепцией движущегося корабля, но пока это все было слишком умозрительным и не годилось для логического анализа.

В «Отсеке 60» они повстречали других людей. Первым как раз шел Фермор, со стойким упорством расчищая дорогу, когда неожиданно открылась дверь.

Такие двери всегда означали опасность. Они в таких случаях собирались вместе и миновали их одновременно, но на этот раз они обнаружили в комнате старуху.

Она лежала нагишом на полу, и рядом с ней спала привязанная веревкой овца.

Женщина была повернута к ним боком, благодаря чему они могли во всех подробностях рассмотреть ее левое ухо. В результате какого-то странного заболевания оно разрослось, словно громадная губка, высовываясь из редких седых волос. Оно было пронзительно-розового цвета и причудливо контрастировало с бледным лицом. Женщина медленно повернула голову и уставилась на них осоловевшими глазами. Тут же, не изменив выражения лица, она принялась глухо рыдать. При этом Комплейн заметил, что ее другое ухо совершенно нормально.

Овца проснулась, отбежала на длину веревки, блея со страху, и рвалась с привязи. Прежде чем все пятеро успели уйти, из задней комнаты выскочило двое мужчин, скорее всего встревоженных криком, и бессильно остановились около воющей женщины.

– Они нам ничего не сделают, – с облегчением сказал Фермор.

Это было очевидным. Эти двое были уже стариками, согнутыми пополам. Один уже вплотную подошел к Долгому Путешествию, другой – страшно худой и лишенный одной руки в результате какой-то давней поножовщины.

– Мы должны их убить, – заявил Вэнтедж.

Одна половина его лица просияла.

– И в первую очередь эту кошмарную ведьму.

Услышав эти слова, женщина перестала кричать.

– Пространства для твоего «я», – быстро сказала она. – Заразы для ваших глаз, попробуйте только нас тронуть, и проклятие, которое висит на нас, обрушится на вас.

– Пространства для твоего уха, дамочка, – невесело сказал Маррапер.

– Пошли, герои, нет смысла здесь задерживаться. Пошли поскорее, пока крики этой идиотки не привлекли сюда кого-нибудь более грозного.

Они вновь свернули в заросли. Три обитателя комнаты неподвижно следили за ними. Они могли представлять собой остатки какогото племени Джунглей, однако, более правдоподобным казалось то, что это были просто-напросто беглецы, с трудом обеспечивающие себе проживание в этом закутке. С этого момента путники все чаще находили следы других мутантов или отшельников. Часто заросли были вытоптаны, что вне сомнения облегчало путь, но напряжение, вызываемое необходимостью быть в постоянной настороженности, было значительно большим. Однако, они ни разу не подверглись нападению.

Следующее дополнительное соединение между отсеками оказалось закрытым. Стальные двери, идеально пригнанные к косяку, несмотря на совместные усилия, не удалось стронуть с места.

– Должен же существовать какой-то способ, чтобы открыть их, – гневно произнес Роффери.

– Скажи монаху, пусть пороется в своей чертовой книге, – посоветовал Вэнтедж. – Что касается меня, то я сажусь и приступаю к обеду.

Маррапер хотел сразу же идти дальше, но остальные присоединились к Вэнтеджу и молча принялись за еду.

– А что произойдет, если мы окажемся в секции, все двери которой будут закрыты так же, как эти? – поинтересовался Комплейн.

– Это исключено, – важно заявил Маррапер. – В таком случае мы никогда не слышали бы о Носарях. Наверняка, есть путь – и не один – ведущий в те районы. Нам надо лишь перейти на другой этаж и поискать.

В конце концов, они отыскали проход в «Отсек 59», а потом поразительно быстро в «Отсек 58». Тем временем сделалось поздно. Приближалась темная сон-явь. Их снова охватила тревога.

– А вы заметили одну любопытную штуку? – неожиданно спросил Комплейн.

В эту минуту он вел группу, залитый потом и соком водорослей.

– Сорт водорослей изменяется.

Это была правда. Гибкие ранние стебли делались мясистыми и не такими твердыми. Стало меньше листьев, зато все чаще встречались воскоподобные зеленоватые цветы. Изменилась и почва у них под ногами. Обычно она была слежавшейся и плотной, пронизанной густой сетью корней, впитывающих каждую каплю влаги, теперь же она сделалась мягкой, а сами растения повлажнели и потемнели.

Чем дальше они продвигались, тем более заметными делались перемены, и вскоре они уже брели по болоту. Они миновали заросли помидоров, потом какие-то кусты с плодами, которые они не могли опознать. Среди явно слабеющих водорослей все чаще попадались новые виды растений. Эти неожиданные изменения насторожили их. Несмотря на это, в страхе перед наступающей темнотой Маррапер объявил привал. Он протиснулся в боковое помещение, дверь в которое некогда была уже выломана.

Комната была наполнена рулонами плотной материи с очень сложным узором. Свет фонарика Фермора выявил неисчислимое количество моли. С трудом она поднималась от материала, узоры на котором сразу же исчезли, зато проступило огромное число глубоко проеденных дыр. Моль кружила по помещению, вылетая в коридор; люди ощущали себя так, словно оказались в центре песчаной бури.

При виде огромной моли, летевшей прямо в лицо, Комплейн уклонился. На какое-то мгновение он испытал странное ощущение, которое ему пришлось испытать и припомнить позднее; хотя моль пролетела мимо уха, у него осталось такое впечатление, что она упала ему прямо на голову.

Разумеется, это была галлюцинация, но он чувствовал, что насекомое заполняет его мозг. Неожиданно все это кончилось.

– Исключено, что удастся здесь заснуть, – сказал он с неудовольствием.

Он повел товарищей дальше. Следующие открытые двери, которые им удалось найти, вели в помещение, идеально приспособленное для разбивки лагеря. Тут раньше была какая-то мастерская, обширная комната, заполненная верстаками, токарными станками и прочими, не имевшими с их точки зрения значения, предметами. Из крана, который не позволил себя завернуть, сочилась тоненькая струйка воды. Она беспрестанно стекала в раковину, а оттуда в находящуюся гдето под полом огромную емкость для сбора отходов. Уставшие, они вымылись, напились и перекусили своими запасами.

Когда они покончили с ужином, упала тьма, натуральная темнота, наступавшая каждую четвертую сон-явь. Никто не потребовал молитвы, священник тоже не предложил ее.

Он был также утомлен, как и остальные, занят теми же мыслями. Они преодолели всего три отсека, и от рулевой их отделял еще изрядный отрезок пути. В первый раз Маррапер осознал, что несмотря на указанные в планах размеры, он даже приблизительно не мог оценить истинные масштабы корабля.

Драгоценные часы были вручены Комплейну, который, в свою очередь, должен был разбудить Фермора, когда стрелка опишет полный круг. Охотник с завистью наблюдал, как остальные растянулись под столами и почти мгновенно погрузились в сон. Какое-то время он стоял, потом усталость заставила принять сидячее положение. Инстинктивно он отыскивал ответы на тысячи беспокоивших его вопросов, но через какое-то время и это утомило его. Он сидел, опершись о стол и глядя на закрытые двери.

Сквозь круглое матовое окошко, встроенное в них, был виден слабый свет контрольных ламп из коридора. Круг его делался все больше и больше, раскачивался и расплывался и, наконец, Комплейн закрыл глаза.

Он проснулся внезапно с ощущением тревоги. Дверь была открыта. В коридоре, почти полностью лишенном света, быстро гибли водоросли. Верхушки их обламывались и жались друг к другу, словно продрогшие старики под одним одеялом. Эрна Роффери в комнате не было.

Комплейн встал, вытащил парализатор и, прислушиваясь, подошел к двери. Было малоправдоподобно, чтобы кто-то мог похитить Эрна. Не обошлось бы без возни, которая наверняка разбудила бы всех. Из этого вытекало, что Роффери покинул помещение по собственной воле.

Но зачем? Может быть, он услышал что-нибудь в коридоре?

Конечно же, издалека доносился какой-то звук, напоминающий бульканье воды. Чем дольше Комплейн прислушивался к нему, тем звук казался ему сильнее. Он быстро глянул на троих спящих и отправился искать его источник. Этот достаточно рискованный шаг показался ему более верным, чем если бы он стал будить священника и признаваться ему, что дремал во время дежурства.

В коридоре он осторожно включил фонарик и сразу же обнаружил следы Роффери в грязи. Они вели в сторону еще неисследованной части этажа, на котором они находились. Сейчас ему было легче идти, так как водоросли скопились по центру коридора, а вдоль стен было пусто. Комплейн двигался осторожно, не зажигая без нужды света, с парализатором наготове. На пересечении коридоров он задержался на мгновение, а потом двинулся дальше в сторону, откуда доносился звук текущей воды.

Водоросли исчезли, появился начисто вылизанный водой пол. Комплейн почувствовал, что она омывает его ноги, и пошел еще осторожнее, стараясь не плескать. Это было нечто совершенно новое. Перед ним появился свет. Когда он приблизился, оказалось, что свет горит в огромном помещении, отделенном от коридора двойными стеклянными дверьми. Он подошел к дверям и остановился, читая четко выведенную надпись «Плавательный бассейн». Он повторил это выражение, совершенно не понимая его смысла. Сквозь дверной проем он увидел пологую лестницу, ведущую к ряду колонн, расположенных выше. За одной из них стоял человек.

Он немедленно отскочил от дверей.

Так как человек не шевельнулся, Комплейн решил, что его не заметили, и присмотрелся снова. Человек стоял к нему спиной и был похож на Роффери. Комплейн осторожно приоткрыл дверь, и немедленно поток воды залил ему ноги. Вода текла по ступеням, превращая их в водопад.

– Роффери! – позвал он.

Он направил свой парализатор на стоящего за колонной человека. Эти три слога, произнесенные нормальным голосом, но многократно усиленные резонансом, прозвучали подобно грому, и эхо повторило их еще несколько раз, пока не исчезло в темноте окружающей их пещеры. Исчезая, эхо как бы стерло все остальные звуки, оставив лишь звенящую в ушах глухую тишину.

– Кто там? – шепотом произнес человек. Несмотря на испуг, Комплейн смог прошептать свое имя, после чего мужчина махнул рукой. Сперва Комплейн стоял как окаменелый, и лишь после нового приглашения начал осторожно подниматься по ступеням. Когда он поравнялся со стоящей фигурой, то убедился, что это и в самом деле был оценщик. Роффери схватил его за плечо.

– Спал, болван! – прошипел он в самое ухо.

Комплейн виновато кивнул, опасаясь пробуждения нового эха. Роффери не стал развивать начатую тему, он молча вытянул руку. Комплейн, пораженный выражением лица оценщика, посмотрел в указанном направлении.

Никто из них еще не видел такого гигантского помещения. Освещенное лишь одной лампой, находившейся от них по левую сторону, огромное пространство тянулось в бесконечность и исчезало во тьме. Пол представлял собой зеркало воды с концентрически расходящимися волнами. В свете вода блестела как металл. На противоположной стороне помещения из гладкой поверхности выходили трубы, поддерживающие помосты разной величины, а по обе стороны вырисовывались плохо различимые во тьме каюты.

– Какая красота!

Роффери вздохнул.

– Скажи, разве здесь не прекрасно?

Комплейн с изумлением посмотрел на него. Слово «прекрасно» имело исключительно эротическое значение и применялось лишь в отношении поразительно сексуальных женщин. Однако, он должен был признать, что раскинувшийся перед ним пейзаж требует особого определения. Он вновь посмотрел на воду. Они еще никогда не видели ничего похожего. До сих пор вода значила для них тоненький ручеек, текущий из крана, слабый фонтанчик, бьющий из резинового шланга.

«Что может означать такое количество воды?» – задумался он. Хотя зрелище было печальным и угнетающим, но было в нем что-то и от красоты.

– Я знаю, что это такое, – очень тихо произнес Роффери.

Он смотрел на воду как загипнотизированный, лицо его подобрело настолько, что его трудно было узнать.

– Я читал об этом в книгах, которые приносили мне на оценку, но до сих пор считал это бреднями и выдумкой.

Он замолчал.

– «Мертвые не встают, и даже самая длинная река благополучно впадает в море», – процитировал он. – Это море, Комплейн. Мы наткнулись на море. Я столько раз читал о нем. Как мне кажется, это доказывает, что мы не на корабле. Мы попросту в подземном городе.

Слова эти не произвели никакого впечатления на Комплейна, который принципиально не придавал значения названиям, которые давались предметам и явлениям.

Однако, его потрясло нечто другое, то, что поясняло загадку, которая беспрерывно тревожила Комплейна: почему Роффери бросил свое теплое местечко и отправился вместе со священником в рискованную экспедицию. Теперь он знал, что причина тут была сходна с его стремлением – тоска по чему-то такому, чего он никогда не знал ранее, чего не мог коснуться пальцем. Но вместо того, чтобы ощутить большую, чем ранее, связь с Роффери, он решил, что должен держаться с ним настороже. Общие цели неизбежно ведут к чьей-либо гибели.

– Зачем ты пришел сюда? – спросил он, понизив голос, чтобы вновь не вызвать эха.

– Пока ты спокойно спал, я проснулся и услышал голоса в коридоре, – сказал Роффери. – Сквозь матовое окошко в двери я различил двух людей, проходящих мимо, только они были гораздо крупнее, чем люди. Это были Гиганты.

– Гиганты? Гигантов уже нет, Роффери!

– Я говорю тебе, что это были Гиганты, в них по крайней мере семь футов роста. Сквозь окошко я видел их головы.

Он замолчал и в глазах Комплейна увидел нежность.

– И ты пошел за ними до этого самого места?

– Да.

Услышав это, Комплейн внимательно присмотрелся к окружающим его теням.

– Слушай, ты случаем не собираешься меня напугать?

– Я не просил, чтобы ты шел за мной, а кроме того, почему бы нам бояться Гигантов? Парализаторы справятся с человеком вне зависимости от его размеров.

– Наверное, будет лучше, если мы вернемся. Нет никакого смысла торчать здесь дольше, а кроме того, я должен быть на посту.

– Об этом следовало думать раньше, – сказал Роффери. – Потом мы приведем сюда Маррапера, чтобы узнать, что он думает о море. Но перед тем, как мы уйдем, я хотел бы посмотреть кое на что, на то место, куда исчезли Гиганты.

Он указал рукой на место неподалеку от кают, где на несколько сантиметров над поверхностью выступало квадратное возвышение. На него падал свет единственного светильника, который выглядел так, словно Гиганты специально поместили его там для этой цели.

– За этим возвышением находится люк, – прошептал Роффери. – Гиганты спустились вниз и закрыли его за собой. Пошли, подойдем поближе и все подробно рассмотрим.

Этот проект показался Комплейну полностью лишенным смысла, но, не желая спорить, он сказал:

– Ладно, но только давай держаться в тени на тот случай, если кто-нибудь войдет.

– Вода здесь по щиколотку, – сообщил оценщик. – Не боишься вымочить ноги?

Он был до странности воодушевлен, совсем как ребенок, но несмотря на детское отсутствие страха перед опасностью, он послушался совета Комплейна держаться поближе к стене. Они брели гуськом по берегу моря, держа оружие наготове, и таким образом достигли люка, совершенно сухого за оградой возвышения. Роффери заговорчески подмигнул Комплейну и медленно приподнял люк. Из отверстия хлынул мягкий свет, в котором они разглядели железную лесенку, ведущую на дно колодца, полного проводов и труб, и две одетые в рабочие комбинезоны фигуры, молча работающие на дне колодца, чтото делая возле главного вентиля. После того, как люк был открыт, они, должно быть, услышали доносившийся сверху шум воды, так как оба одновременно подняли головы и с изумлением уставились на Роффери и Комплейна. Это, вне сомнения, были Гиганты – огромные, мощного сложения, с темным цветом лица.

Роффери сразу же потерял голову. Он с грохотом захлопнул люк, повернулся и побежал. Комплейн поспешил за ним. Еще минута, и Роффери исчез под водой.

Комплейн резко остановился. Прямо перед собой, под самой поверхностью моря он увидел край обрыва. Из глубины, в нескольких шагах от него, выплыл Роффери, вопя и бешено размахивая руками.

Наклонившись настолько, насколько это было возможно, Комплейн протянул руку, чтобы помочь ему. Несмотря на все старания, Роффери не сумел ухватиться за нее и в окружении пены и пузырьков снова ушел под воду. Хлопок отозвался в галерее оглушительным эхом. Роффери появился снова, но на этот раз ему удалось встать на ноги. Теперь он находился по пояс в воде. Тяжело дыша и сыпя проклятиями, он попытался продвинуться вперед, чтобы ухватиться за руку Комплейна, однако, в этот момент раскрылся люк.

Гиганты намеревались выйти. Комплейн резко повернулся и заметил, как Роффери схватился за парализатор, которому нисколько не повредила вода. Он заметил такой странный свет, мигающий гдето высоко над их головами. Не целясь он выстрелил в направлении появившейся из колодца головы и промахнулся. Гигант прыгнул к ним, и Комплейн, охваченный паникой, выронил оружие. Когда он наклонился, чтобы отыскать его в темной воде, Роффери выстрелил над его головой. Гигант качнулся и свалился в воду с всплеском, который многократно повторило эхо. Значительно позже Комплейн осознал крайне важное обстоятельство: у чудовища не было оружия.

Второй же Гигант был вооружен. Видя, какая судьба постигла его товарища, он задержался на лесенке и прикрытый возвышением, дважды выстрелил. Первый выстрел пришелся Роффери прямо в лицо. Раненый, он без слов скрылся под водой. Комплейн упал на живот, подняв ногами облако брызг, но для умелого стрелка он представлял хорошую цель. Выстрел пришелся ему в висок. Бессильно, лицом вниз, он погрузился в воду.

 

III

В самом центре механизма, именуемого человеком, находится мощная воля к жизни. Механизм этот настолько тонкий и чувствительный, что какие-либо неприятные последствия происшествия в детстве могут породить стремление прямо противоположное жажде жизни – тягу к смерти. Обе эти тенденции ведут спокойное совместное существование, и человек живет, вовсе не отдавая себе отчета в этом. Лишь внезапно кризис выявляет их наличие и одновременно роковую двойственность человеческой природы, и таким образом человек, прежде чем окажется в состоянии вступить в борьбу с внешним врагом, должен выдержать затяжную войну с самим собой.

Так было и с Комплейном. После первого беспамятства сначала появилось лишь страшное желание вновь сбежать в беспамятство. Но бессознательность была ему омерзительна, и сразу же появилось глубокое убеждение, что ему необходимо бежать, чтобы выбраться из положения, в котором он оказался. Тяга к бегству минуту спустя исчезла, и осталось лишь стремление положиться на судьбу и вновь погрузиться в ничто, однако жизнь упрямо возвращалась.

На несколько секунд он открыл глаза. Он лежал в полумраке на спине и что-то вроде серого потолка проплывало над ним едва ли не в нескольких дюймах над его головой.

Потолок двигался назад, или же сам он двигался вперед. Будучи не в состоянии определить, как обстоит дело, он вновь закрыл глаза. Усиливающееся ощущение неудобства дало ему знать, что его руки и ноги связаны.

Голова его раскалывалась, а отвратительный запах забивал легкие до такой степени, что дышать стало серьезной проблемой. Он понял, что Гиганты угостили его какой-то газовой капсулой с мгновенным действием, но скорее всего без неприятных последствий.

Он снова открыл глаза. Потолок все так же отъезжал назад, но постоянно ощущаемая им дрожь показывала, что это он находится на каком-то движущемся устройстве. Неожиданно это движение прекратилось, и Комплейн увидел возвышающегося над ним Гиганта, скорее всего того, который подстрелил его, а потом похитил. Из-под полуприкрытых век он заметил, что исполин из-за тесноты помещения может находиться в нем разве что на четвереньках. Минуту спустя Гигант что-то нащупал на стене, повернул какой-то переключатель, и часть потолка откинулась вверх. Ударил свет и донесся шум низких голосов. В дальнейшем Комплейн уже без труда различал эти низкие голоса, такие типичные для манеры разговора Гигантов. Прежде чем он успел что-либо предпринять, похититель снял его с повозки и без малейшего усилия втянул вверх без помощи каких-либо приспособлений через отверстие в потолке. Огромные руки приподняли его и довольно бережно положили у стены.

– Приходит в себя, – произнес голос со странным акцентом.

Комплейн почти сразу понял, что было сказано. Его беспокоило это замечание, так как с одной стороны он ничем не давал понять, что пришел в сознание, а с другой это могло вновь вызвать применение Гигантами газа.

Сквозь отверстие подняли еще какое-то тело, за ним взобрался Гигант. Начался разговор шепотом, и из того, что Комплейну удалось подслушать, вытекало, что второе тело принадлежит убитому Роффери Гиганту. Второй Гигант описывал, как развивались события, и вскоре стало ясно, что он обращается к двум другим, но с того места, где лежал Комплейн была видна только стена. Он снова задохнулся, пытаясь очистить легкие от омерзительного смрада.

Из бокового помещения появился какой-то другой Гигант и чтото произнес привычным к распоряжениям голосом. Похититель Комплейна вновь стал рассказывать о случившемся, но его вновь оборвали на полуслове.

– Течь остановлена? – спросил вновь пришедший.

– Да, мистер Картис. Мы установили новый вентиль на место старого, который проржавел, и отключили воду. Мы разблокировали сток и сменили несколько колен труб на новые и как раз кончили работу, когда появился этот соня. В эту минуту бассейн должен быть уже пуст.

– Ну ладно, Рэнделл, – произнес начальственный голос, который принадлежал Гиганту по имени Картис. – Но зачем ты приволок сюда этого вертуна?

Какое-то время стояла тишина, а потом другой голос виновато ответил:

– Мы понятия не имели, сколько их. Мы боялись, что они нападут на нас в контрольном колодце. Мы должны были выйти и посмотреть, что и как. Если бы мы знали, что их только двое, мы бы оставили их в покое.

Гиганты переговаривались так медленно, что, несмотря на странный акцент, Комплейн не имел почти никаких трудностей в понимании отдельных слов. Только общий смысл разговора он никак не мог уловить и уже начал терять к нему интерес, когда неожиданно сообразил, что говорят о нем. Интерес немедленно возвратился.

– Ты, наверное, понимаешь, Рэнделл, что у тебя будут неприятности, – произнес суровый голос. – Ты знаешь инструкции, а это пахнет трибуналом. Мне кажется, что тебе будет трудно доказать, что ты действовал в интересах самообороны, когда тот второй вертун утонул.

– Он не утонул. Я его выловил из воды и положил на замкнутую крышку люка контрольного колодца, чтобы тот пришел в себя, – едко заметил Рэнделл.

– Не касаясь этих подробностей, что ты собираешься делать вот с этим экземпляром.

– Если бы я его там оставил, он бы наверняка утонул.

– А зачем ты его сюда приволок?

– Может, по-твоему, треснуть его по лбу и решить тем самым проблему, мистер Картис? – отозвался один из молчавших до сих пор Гигантов.

– Это исключено. Преступное нарушение предписаний. А кроме того, смог бы ты хладнокровно убить человека?

– Да ведь это всего лишь вертун, мистер Картис, – защищался спрашиваемый.

– Может, отправить его на перевоспитание? – предложил Рэнделл голосом, полным восторга от собственной идеи.

– Да ведь он уже слишком старый. Они принимают только детей. И как тебе пришла в голову эта дурацкая мысль принести его сюда.

– Ну, я же говорил, что не мог его там оставить, а когда выловил его дружка, то… там так страшно. Мне показалось, что я что-то слышу. Ну, я схватил его и быстро убежал в безопасное место.

– Другими словами, поддался панике, Рэнделл, – сказал Картис. – В любом случае, здесь нам вертуны не нужны. Ты должен отнести его назад. На этом все.

Он говорил коротко и повелительно, и настроение Комплейна заметно улучшилось, так как ничто его не устраивало больше, чем возвращение на то место, откуда он пришел. Он не боялся Гигантов. Они были слишком медлительными и добрыми, чтобы оказаться кровожадными. В этом он уже сумел сориентироваться, находясь среди них. Положение Картиса он никак не мог понять, но предложение его было в огромной степени ему на руку. Началась перебранка на тему способа возвращения Комплейна на место. Приятели Рэнделла стали на его сторону и возражали начальнику, и в конце концов терпение Картиса иссякло.

– Ладно, – буркнул он, – пошли в бюро и позвоним Малому Псу. Таким образом, мы получим авторитетный совет.

– Ломаешься, Картис, да? – спросил один из оставшихся, когда они все страшно медленными, характерными для Гигантов шагами, даже не посмотрев на Комплейна, отправились вслед за Картисом в соседнее помещение, захлопнув за собой дверь.

Первой мыслью, которая пришла в голову Комплейна, была та, что Гиганты поразительно глупы, раз оставили его без охраны, ведь он может убежать через то отверстие в полу, откуда он прибыл. Однако, надежда тут же исчезла, как только он попытался перевернуться на бок. При первом же движении он испытал резкую боль в мышцах, вонь в легких усилилась. Он вскрикнул и вернулся в прежнее положение, опершись головой о стену. После ухода Гигантов одиночество Комплейна длилось не более секунды.

Где-то в районе его колен послышалось что-то вроде скрипа, слегка повернув голову, он увидел, что небольшой участок стены площадью в несколько квадратных дюймов был отодвинут, а в отверстии с неровными краями появились силуэты, словно живьем взятые из кошмара. Было их пятеро. Они высыпали с огромной быстротой, обежали Комплейна и побежали по нему и вновь скрылись в отверстии. Скорее всего, они были чем-то вроде разведчиков, так как сразу же после них появились другие существа, и по их движениям можно было понять, что это далеко не последние.

У пяти разведчиков, некрупных и худых, на шеях виднелись кольцеобразные воротнички. У одного из них не было глаза: в пустой глазнице, согласуясь с движениями другого, здорового, глаза, шевелился хрящ. Из трех крыс, появившихся следующими, одна была черна как ночь и производила впечатление начальника. Она встала, выпрямившись, шевеля розовыми лапками. Воротничка на ней не было, зато вся верхняя часть ее тела была покрыта самыми разными кусочками металла – там было колечко, пуговицы, наперсток, гвозди, образовывая что-то вроде панцыря. На ее поясе висел какой-то предмет, напоминающий крохотный меч. Она гневно запищала, тотчас пятеро разведчиков обежали Комплейна, вскочили ему на ноги, взобрались на грудь, сунулись под рубашку, оскалив зубы в паре миллиметров от его глаз. Личная охрана начальника, состоявшая из двух крыс, нервно подрагивала на месте, озираясь, и их распушившиеся усы настороженно вздрагивали.

Охранники стояли на четырех лапах, одеждой им служило что-то вроде небольших и небрежно скроенных плащей, накинутых на спины.

Комплейн дрожал. Он был приучен к виду крыс, но их организованность и целенаправленность действий будили в нем тревогу. Кроме того, он прекрасно отдавал себе отчет в том, что если крысы сочтут необходимостью выгрызть ему глаза, то он, в его теперешнем положении, полностью в их власти. У крыс, однако, была более важная цель, чем поиски деликатесов.

Появился арьергард, и из отверстия в стене выбрались, сопя, четыре сильно откормленные самки. Они тащили за собой небольшую клетку, которую согласно пискливым распоряжениям начальника, быстро установили напротив лица Комплейна, давая ему отличную возможность разглядеть ее содержимое, а также вдыхать оттуда аромат. Зверек, находившийся там, был по размерам больше крыс. Из шерсти над округлой головкой у него торчали два длинных уха, хвостик же был коротким комочком белого меха. Комплейн ни разу в жизни не видел такого создания, но узнал его на основе рассказов, которые слышал в Кабинах от старых охотников. Это был кролик, зверюшка чрезвычайно редкая, так как являлась любимой пищей крыс.

Он с интересом разглядывал кролика. Когда клетка была установлена, разведчики заняли место у двери, чтобы предупредить о возвращении Гигантов, а начальник прыгнул к кролику. Зверек дернулся отчаянно, но усилия его оказались напрасными, так как он был привязан к прутьям своей темницы за все четыре лапы. Начальник наклонил голову, и мгновение спустя в его зубах оказался крошечный меч, напоминающий миниатюрный серп, которым он принялся размахивать перед горлом кролика. После этой длившейся примерно минуту демонстрации он спрятал меч и жестикулируя лапами начал бегать между клеткой и лицом Комплейна.

Кролик явно понял, что его ждет. Комплейн с изумлением увидел, как глаза зверька вылезли из орбит. Он задрожал, но чувствовал, что нечто пытается прикоснуться к его мозгу, вторгнуться внутрь, заполнить его. Это было невероятно мерзкое ощущение, от которого он, несмотря на все свои старания, никак не мог отделаться. Что-то обволакивает его мозг, неторопливо, но настойчиво. Он попытался потрясти головой, но омерзительное ощущение не прошло, а только усилилось. Оно напоминало поиски чего-то наощупь, вслепую. Словно умирающий человек бродил в отчаянии по темным помещениям в поисках выключателя.

Пот выступил на лбу Комплейна. Стуча зубами, он попытался прервать этот отвратительный контакт, который неожиданно отыскал верный путь к его сознанию.

Неожиданно мозг Комплейна взорвался вопросами:

Почему…

Что…

Кто…

Как можно…

Ты можешь…

Ты хочешь…

Тогда Комплейн закричал. Поразительное бормотание немедленно кончилось, бессмысленные вопросы исчезли. Часовые бросили свои посты и вместе с носильщиками подскочили к пленному кролику, обступили его и вновь пропихнули клетку в отверстие в стене. Начальник вместе с личной охраной побежал сзади, стремительно подгоняя отстающих. Сразу после их исчезновения подвижный участок стены стал на свое место и вовремя, потому что в комнату входил привлеченный криком Гигант. Он ногой перевернул Комплейна навзничь. Охотник беспомощно смотрел на него в напрасной попытке что-либо сказать.

Успокоившись, Гигант вернулся в помещение, на этот раз оставив дверь открытой.

– У вертуна разболелась голова, – сообщил он.

Теперь Комплейн мог слышать их голоса. Ему показалось, что они общаются с какой-то машиной, но он был слишком взволнован своими переживаниями от крыс, чтобы обратить внимание на что-то другое. Какое-то время в черепе его находился безумец! Наука предупреждала, что мозг – нечистый орган. Святая троица – Фрейд, Юнг и Бассит – преодолели втроем страшную преграду сна, брата смерти, обнаружив за ней не нечто, как раньше верили, а подземные гроты и лабиринты, полные упырей, закопанных сокровищ, пиявок и стремлений, обжигающих как концентрированная кислота. Человек увидел себя обнаженным существом, полным страхов и комплексов. Основной целью Науки было извлечение возможно большего числа этих болезненных побуждений на свет, но, может быть, Наука еще не могла проникнуть так глубоко?

В Науке всегда использовались термины «сознание» и «подсознание», но лишь в аллегорическом смысле. А может быть, подсознание существует на самом деле и способно подчинить себе рассудок человека? Все ли извилистые коридоры обследовала святая Троица? Не именно ли подсознание было этим кричавшим в нем безумцем. Неожиданно он нашел ответ. Был он невероятно прост, хотя и сложен для понимания: между его сознанием и сознанием этого зверька налажен контакт. А вспоминая странные вопросы, Комплейн сейчас уже понимал, что исходили они от кролика, а не от какого-то чудовищного существа, притаившегося в его мозгу. Это объяснение успокоило его – ведь кролика всегда можно убить. Следуя истинной философии Кабин, Комплейн отмел все дальнейшие рассуждения и перестал о них думать.

Он лежал спокойно, отдыхая и стараясь одновременно очистить легкие от скопившейся в них вони. Минуту спустя вернулся Гигант – похититель Комплейна, Рэнделл. Он ни слова не говоря поднял его и открыл люк в полу. Скорее всего спор завершился в пользу Картиса. Рэнделл со своей ношей вновь опустился в тесный туннель, положил Комплейна на тележку и, судя по раздавшимся звукам, устроился где-то перед его головой. Он что-то негромко сказал стоящим над ним товарищам, включил двигатель, и серый потолок снова поплыл над их головами. Время от времени на его ровной поверхности виднелись пересечения каких-то труб, кабелей, проводов. Некоторое время спустя они остановились.

Гигант пошарил по потолку, надавил на что-то пальцем, и над ними разошлись квадратные створки. Комплейна втащили в это отверстие, пронесли несколько ярдов, пропихнули сквозь дверь и уложили на пол.

Он снова оказался в Джунглях. Их запах не вызывал у охотника никаких сомнений.

Какое-то время Гигант молча стоял над ним – тень среди теней. Потом он исчез. Полумрак сна-яви обнял Комплейна как рука матери. Он снова оказался дома среди опасностей, которые не были для него чужими. Он заснул.

Легион крыс мчался по нему, придавливая к полу, появился кролик и забрался внутрь его черепа, буйствуя там в лабиринтах мозга.

Комплейн в испуге проснулся, пораженный ужасами собственного сна. Вокруг было по-прежнему темно. Неподвижность конечностей, вызванная газовым ударом, прошла, легкие очистились совершенно. Он осторожно поднялся.

Прикрывая фонарик, чтобы он давал как можно более узкий луч света, Комплейн подошел к двери и настороженно заглянул в темный коридор. Перед ним в зоне его взгляда была лишь глубокая пропасть.

Он осторожно подался вперед и нашарил рукой с правой стороны ряд дверей. Подсвечивая фонариком, он установил, что стоит на влажном и голом кафеле. Теперь он уже знал, где находится. Гигант снова принес его туда, где находилось по словам Роффери море. Теперь, зная свое месторасположение, Комплейн осторожно включил свет. Море исчезло. Он подошел к краю колодца, в который свалился Роффери, но тот был пуст и уже почти сух. От Роффери не было и следа. Стены колодца, обвешанные кровавыми хлопьями ржавчины, поблескивали. В теплом воздухе дно его быстро высыхало. Комплейн повернулся и быстро, осторожно выбрался из зала, стараясь своими движениями не вызвать эхо. Влажный грунт легко проминался под ногами. Он осторожно огибал гниющие остатки водорослей прошлого сезона и, наконец, подошел к двери.

Он резко свистнул, прикидывая, кто сейчас стоит на посту: Маррапер? Вэнтедж? Фермор? Он думал о них почти с любовью и ласкал себя, мысленно повторяя популярную в Кабинах пословицу: «Дьявол знакомый лучше незнакомого». Его сигнал остался без ответа. Напряженный как струна, он проскользнул в комнату, там было пусто. Все ушли, и Комплейн оказался один в Джунглях.

Он сразу же потерял контроль над собой. Слишком много ему пришлось пережить: Гиганты, крысы, кролик – это он еще мог как-то вынести. Но не ужасающее одиночество Джунглей. Он заметался по комнате, пиная разбросанные предметы и сыпя проклятиями, потом выскочил в коридор и с воем и ревом бросился в заросли.

Чье-то тело упало на него сзади, и Комплейн рухнул на растения, отчаянно сопротивляясь нападавшему. Чья-то рука сильно зажала ему рот.

– Перестань орать, кретин ты этакий! – рявкнул в ухо чей-то голос.

Он перестал сопротивляться. В слабом свете, падающем на него, он различал склонившуюся над ним фигуру.

– Я думал, что потерял вас, – сказал он и неожиданно заплакал.

Нервное напряжение вновь сделало его ребенком: плечи задрожали, по щекам потекли слезы.

Маррапер с силой ударил его по лицу.

 

IV

Путешествие продолжалось. Они упрямо выкорчевывали водоросли и брели вперед, настороженно преодолевая темные участки, где не было света и не росли растения. Они миновали некогда посещаемые районы, где все двери были выломаны, а в коридорах лежали груды переломанных предметов. Все живые существа, которые попадались им, были боязливы и старались избегать их по мере возможности. Впрочем, было их немного – какой-то одинокий козел, одиночки или небольшие группы полулюдей, которые в панике спасались бегством, стоило Вэнтеджу похлопать в ладоши. Таковы были Джунгли, и в дебрях их притаились века молчания.

Кабины, совершенно забытые, остались далеко позади. Они даже позабыли о своей смутной цели, поскольку повседневная реальность, постоянно подвергавшая их физические возможности все новым испытаниям, требовала от них всех сил и внимания. Отыскивать дополнительные соединения между секциями даже с помощью плана Маррапера было не всегда легко. Шахты лифтов часто оказывались заблокированными, а этажи кончались тупиками. Однако, они упрямо продвигались вперед, преодолев сперва пятидесятые отсеки, потом сороковые, и, наконец, на восьмую явь после ухода из Кабин они достигли отсека «29».

К этому времени Комплейн уже начал верить в теорию корабля. Изменение его взглядов происходило постепенно, но основательно, и важную роль в этом сыграли разумные крысы. Когда Комплейн рассказывал своим спутникам о том, как его похитили Гиганты, он совершенно не упоминал об инциденте с крысами. Он инстинктивно предвидел, что тот фантастический элемент, который приобрел бы его рассказ, ослабил бы впечатление от него и мог вызвать недоверие и Маррапера и Вэнтеджа. Однако, мысленно он постоянно возвращался к этим вызывающим страх тварям. При этом он отметил поразительное сходство между крысами и людьми, проявляющееся в их по-человечески жестоком обращении с существами другого вида, в конкретном случае – с кроликом. Крысы жили так, как это представлялось им возможным, нисколько не обращая внимания на окружающий мир. Но ведь с ними самими совсем недавно было точно так же.

Маррапер внимательно выслушал рассказ о Гигантах, но от комментариев воздержался.

– А они знают, где находится капитан? – спросил он немного погодя.

Его интересовали в основном детали, касающиеся разговоров Гигантов, и он повторил имена «Картис» и «Рэнделл», словно шептал заклинания.

– А кто был этот Малый Пес, с которым они отправились разговаривать?

– спросил он.

– Думаю, что это чье-то имя, – ответил Комплейн, – а не настоящая маленькая собака.

– Чье имя?

– Я не знаю. Я же говорил тебе, что был почти без сознания.

Чем больше он размышлял над этим, тем менее понятным становился для него смысл услышанного разговора; даже тогда, когда он испытал и это, все настолько расходилось с его жизненным опытом, что он не мог уловить смысл даже частично.

– Как ты думаешь, это было имя Гиганта или какогото предмета? – настаивал священник.

Он теребил Комплейна за ухо.

– Мне кажется, что у них было намерение поговорить с какимто «Малым Псом».

По просьбе Маррапера вся четверка обыскала помещение, отмеченное как «плавательный бассейн», в котором раньше было море. К тому времени оно совершенно высохло, нигде не нашелся даже Роффери, что было достаточно удивительно, если принять во внимание слова одного из Гигантов, что оценщик, как и Комплейн, после отравления газом вскоре должен был прийти в себя. Они звали его, искали повсюду, но безрезультатно.

– Теперь его усы украшают какого-нибудь мутанта, – заявил Вэнтедж. – Ну, тронулись дальше.

Люк, который вел в помещение Гигантов, тоже не удалось открыть. Стальная плита, перекрывающая вход в контрольный колодец, в котором Комплейн и Роффери впервые увидели Гигантов, была заперта и выглядела так, словно никто никогда не открывал ее. Духовник скептически посмотрел на Комплейна, и на том поиск закончился. Все последовали совету Вэнтеджа и отправились в дальнейший путь. Весь этот инцидент сильно подорвал положение Комплейна, и Вэнтедж, быстро воспользовавшись ситуацией, мгновенно стал первым заместителем вождя. Он шел сразу за Маррапером, Комплейн и Фермор плелись позади. Но, как результат, это вызвало внешнее сплочение всей группы.

Если во время длительной тишины, в которой они шли по бесконечным изгибам коридоров, Комплейн превратился в человека, гораздо более, чем раньше, склонного к размышлению и анализу, изменился также и священник. Исчезла его болтливость по мере того, как таяли жизненные силы, питавшие ее. Он наконец-то смог представить себе цели, которые поставил перед собой, и стремление к окончанию путешествия требовало от него напряжения всей силы воли.

– Что-то нехорошее творилось здесь не так давно, – сказал он во время одного из привалов.

Опершись о стенку, он разглядывал открывшийся перед ним нижний этаж «Сектора 29». Остальные тоже остановились. Заросли продолжались перед ними еще пару ярдов, а дальше начиналась тьма, в которой ничто не могло расти. Причина неожиданного отсутствия света была очевидна: каким-то оружием с незапамятных времен, неизвестным в Кабинах, были пробиты отверстия в потолке и стенах коридора. Какой-то массивный шкаф свешивался из дыры в потолке, все близлежащие двери были сорваны с петель. Повсюду на довольно значительном расстоянии в стенах были видны более мелкие отверстия, напоминавшие следы от оспы (последствия какого-то гигантского взрыва).

– Наконец-то будет немного места без этих чертовых водорослей, – сказал Вэнтедж.

Он вытащил фонарик.

– Пошли, Маррапер.

Священник продолжал стоять, опершись о стену и ухватив себя за нос двумя руками.

– Мы вроде бы совсем близко от Носа, Рой, – сказал он. – Боюсь, что фонарики могут нас выдать.

– Если тебе хочется, можешь идти в темноте, – ответил Вэнтедж.

Он двинулся вперед, Фермор последовал за ним. Комплейн, ни слова не говоря, обогнул Маррапера и последовал за остальными.

Что-то бормоча себе под нос, священник отделился от стены. Никто не среагировал бы на унижение с большим достоинством, чем он.

Перед тем, как войти в тень, Вэнтедж включил фонарик и осветил лежащее перед ним пространство. Там творилась странная вещь. Комплейн, будучи наиболее опытным наблюдателем, первым заметил неестественный вид водорослей. Как обычно, они негусто росли вблизи темного участка, но на этот раз стебли их были какие-то необычайно гибкие и словно бы не имели сил выдержать собственный вес. Тем не менее, они протянулись на значительно большее, чем обычно, расстояние от источника света. Неожиданно Комплейн потерял пол под ногами. Шедший впереди Вэнтедж споткнулся без причины, а Фермор перемещался какими-то странными скачущими шагами. Комплейн почувствовал себя совершенно бессильным.

Весь отлаженный механизм тела отказал ему в послушании, это было так, словно он шел по воде и одновременно испытывал необъяснимое ощущение легкости. В голове его шумело, в висках стучала кровь. Он услышал изумленный крик Маррапера, после чего священник налетел на него сзади. В то же мгновение Комплейн полетел по пологой дуге, огибая правую руку Фермора, и, наполовину согнувшись, ударился бедром о стену. Пол медленно плыл ему навстречу, и он вытянул руки перед собой и, распластавшись, опустился на живот. Когда он, ошеломленный, вгляделся в окружающую его тьму, то увидел, что Вэнтедж, продолжая судорожно сжимать фонарик, опускается еще медленнее. Он посмотрел в другую сторону и обнаружил Маррапера, который как гигантский гиппопотам порхал в воздухе, выпучив глаза и беззвучно шевеля губами. Фермор ухватил священника за руку, ловко развернул и отшвырнул в безопасное место. Потом, несмотря на свою массу, грациозно нырнул вперед во тьму в ту сторону, откуда с пола раздавались проклятия Вэнтеджа. Передвигаясь вдоль стены, Фермор ухватил его, пнул ногой и сам нетерпеливо вернулся на старое место. Воодушевленный этим зрелищем, Комплейн сообразил, что здесь открываются идеальные условия для путешествия. Что-то произошло в коридоре (он смутно предполагал, что изменился воздух, хотя он и дальше продолжал быть годным для дыхания), и теперь они могли быстро продвигаться вперед прыжками. Он осторожно встал, покрепче сжал фонарик и прыгнул.

Его изумленное восклицание прокатилось по коридору громким эхом. Только вытянутые руки спасли его от удара головой, но это движение закрутило его так сильно, что он упал на спину. Он был ошеломлен случившимся, но, по крайней мере, продвинулся вперед шагов на десять. Его спутники остались далеко позади, слабо различимые на фоне зеленых водорослей. Неожиданно Комплейну вспомнились хаотические воспоминания Озберта Бергасса. Что-то он говорил тогда такое? Что-то, показавшееся Комплейну бредом. «Место, в котором руки становятся ногами, и ты мотаешься в воздухе, как муха». Значит, старый проводник доходил и досюда! Комплейн с удивлением подумал о милях гнилых туннелей, отделявших его сейчас от Кабин.

Должно быть, он поднялся слишком резко, так как снова начал вращаться. Неожиданно его затошнило. Блевотина разбегалась в воздухе крохотными шариками, которые кружились вокруг него, пока он неуклюже возвращался к своим товарищам.

– Корабль сошел с ума! – как раз заявил Маррапер.

– Почему же твоя карта этого не показывает? – зло спросил Вэнтедж. – Никогда я не доверял ей.

– Ослу понятно, что невесомость появилась здесь уже после составления плана. Пошевели хоть раз своими мозгишками, если они у тебя есть, – рявкнул Фермор.

Эту непривычную для него вспышку можно было объяснить разве что тревогой, которую выдало его следующее замечание:

– Думаю, что мы наделали достаточно шума, чтобы навести на наш след всех Носарей. Собираемся – и быстро пошли назад!

– Назад! – выкрикнул Комплейн. – Но мы не сможем вернуться. Путь в следующий отсек находится где-то неподалеку от нас. Нам нужно проникнуть в одну из этих выломанных дверей и дальше идти по комнатам, стараясь придерживаться параллельного коридору направления.

– А каким дьявольским способом мы это сделаем? – спросил Вэнтедж. – Или ты имеешь, чем дырявить стены?

– Мы можем лишь попробовать в надежде, что там есть какиенибудь внутренние двери, – сказал Комплейн. – Боб Фермор прав, оставаться здесь было бы чистым безумием.

– Ну ладно, но… – начал было Маррапер.

– Да, в Долгое Путешествие захотел? – гневно спросил Комплейн.

Он распахнул ближайшую поврежденную дверь и вошел внутрь. Фермор следовал за ним. Маррапер и Вэнтедж переглянулись и последовали сзади.

Им повезло, так как случайно они попали в обширное помещение. Здесь было светло, и буйно разрослись водоросли. Комплейн яростно рубил их, стараясь держаться возле стены, прилегавшей к коридору.

По мере продвижения вперед его снова охватила невесомость, но на этот раз ее действие было менее неприятным, а кроме того водоросли помогали сохранять равновесие.

Минуту спустя они добрались до цели в стене, и Вэнтедж выглянул через нее в коридор. Где-то вдали мелькало круглое пятнышко света.

– Кто-то идет за нами, – сообщил он.

Они тревожно переглянулись и ускорили шаги.

Металлический шкаф, вокруг которого пышно разрослись водоросли, преградил путь, и чтобы обогнуть его, они свернули к центру комнаты. Во времена Гигантов она служила столовой, и длинные столы, обставленные креслами из стальных трубок, занимали все ее пространство. Теперь же с медленной, но неудержимой силой, так свойственной растениям, водоросли оплели мебель целиком, образуя непроходимые, высотой до пояса, препятствия. Чем дальше они продвигались, тем условия продвижения становились все хуже, и стало ясно, что возвращение к стене скоро сделается невозможным.

Как в дурном сне они расчищали себе дорогу между огромных столов и кресел, слепые от комаров, которые туманной дымкой поднимались с листьев и опускались им на лица. Чащоба сделалась совсем непролазной. Целые пучки водорослей обрушивались на пол под собственным весом, образуя гниющие холмы, на которых уже росли другие растения. Появилась липкая голубая плесень, которая вскоре окончательно лишила их возможности пользоваться ногами. Залитый потом, тяжело дышащий Комплейн оглянулся на Вэнтеджа, который работал рядом с ним. Здоровая половина его лица опухла так, что глаз не было видно. Он что-то негромко бормотал про себя, из носа у него текло, и, заметив направленный на него взгляд Комплейна, он принялся монотонно материться. Комплейн молчал. Его не покидала тревога, да и жара выводила из себя.

Наконец, они пробились сквозь стену растений, возвышающихся над ними. Заняло это много времени, но зато они достигли какогото конца помещения. Но с какой стороны? Они потеряли ориентир и совершенно не знали, в каком направлении им двигаться дальше. Маррапер, тяжело дыша, опустился на разбросанные семена растений, оперся о гладкую стену и устало стер пот с лица.

– С меня довольно, – прошептал он.

– Мы и без того не можем идти дальше, – резко сказал Комплейн.

– Не забывай, Рой, что это была не моя идея.

Комплейн глубоко вздохнул. Воздух был тяжелым, а кроме того, его не оставляло ощущение, что в его кровеносные сосуды набились комары.

– Нам остается лишь одно: идти вдоль стены до тех пор, пока мы не наткнемся на дверь. Вдоль стены идти будет легче, – сказал он.

Вопреки собственным словам, он уселся возле священника.

Неожиданно на Вэнтеджа напал кашель. Каждый приступ сгибал его пополам. Изуродованная сторона его лица была такой же опухшей, как и здоровая, так что деформация стала сейчас почти незаметной. Когда он закашлялся в седьмой раз, свет повсюду погас.

Комплейн немедленно вскочил на ноги и направил свет фонарика на Вэнтеджа.

– А ну, прекрати чихать! – рявкнул он. – Сиди тихо.

– Погаси фонарик! – прошипел Фермор.

Они застыли, настороженные, чувствуя, как сердца подкатываются к горлу. Стоять в такой духоте было равносильно тому, что превращаться в студень.

– Это могло быть стечением обстоятельств, – неуверенно заметил Маррапер. – Я помню, что и раньше бывало, что свет порой гас.

– Это Носари, – прошептал Комплейн. – Они нас выследили.

– Нам остается только одно: тихонько пробираться вдоль стены до ближайших дверей, – сказал Фермор, повторив чуть ли не дословно последнее предложение Комплейна. – Да, они сразу нас услышат. Лучше не трогаться с места. Держите парализаторы наготове, они, скорее всего, хотят подобраться к нам.

Они застыли неподвижно, обливаясь потом. Жаркая и душная ночь обволакивала их как дыхание раскаленной печи.

– Произнеси Литании, отец, – начал умолять Вэнтедж дрожащим голосом.

– Не сейчас, ради бога, – выдохнул Фермор.

– Прочитай Литании, – повторил Вэнтедж.

Они услышали, как священник опустился на колени. Тяжело дыша, Вэнтедж сделал то же самое.

– На колени, скоты, – рявкнул он.

Маррапер начал монотонно с Признания Веры. С чувством полной беспомощности Комплейн думал: «Мы оказались в безвыходной ситуации, нас ждет конец, а монах молится. Не знаю, почему я считал его когда-то человеком действия». Он погладил парализатор, четко вслушиваясь во все посторонние звуки, потом без особого убеждения последовал примеру спутников.

Голоса их то усиливались, то стихали, но под конец молитвы они все почувствовали себя лучше.

– И выявляя в себе наши нездоровые инстинкты, мы можем избавиться от внутренних конфликтов, – нараспев произнес священник.

– И жить в психосоматической чистоте, – повторили они.

– И чтобы процветало психическое здоровье. И дабы такая неестественная жизнь могла завершиться Путешествием. И чтобы корабль был счастливо доведен до гавани, – завершил священник.

Морально ободренный своим выступлением, священник в полной темноте подполз к каждому по очереди и, сжав руку, пожелал им пространства. Комплейн резко отпихнул его.

– Прибереги этот спектакль до той поры, когда положение наше изменится, – сказал он. – Мы должны выбраться отсюда. Если мы сумеем идти тихо, то мы услышим любого, кто попытается к нам приблизиться.

– Ничего из этого не выйдет, Рой, – сказал Маррапер. – Мы здесь хорошо спрятались, а кроме того, я устал.

– Ты уже забыл о той власти, которую собирался добыть?

– Останемся здесь, – умолял священник, – водоросли слишком густые.

– Ну а ты что скажешь, Фермор? – спросил Комплейн.

– Послушайте!

Они напрягли слух. Водоросли поскрипывали, увядая без света и готовясь к смерти. Комары звенели возле ушей. Воздух, усиленно вибрировавший от этих звуков, все меньше становился пригодным для дыхания. Масса гниющих водорослей почти полностью поглотила кислород, выделяемый здоровыми растениями. Внезапно на Вэнтеджа обрушилось безумие. Он неожиданно набросился на Фермора, повалил его на землю. Они копошились в земле, яростно сражаясь.

Комплейн молча нагнулся над ними и нащупал мускулистое тело Вэнтеджа, лежавшее на Ферморе, который пытался оторвать от себя руки врага, сжавшиеся у него на горле.

Комплейн схватил Вэнтеджа за плечи и оттащил в сторону. Вэнтедж наугад нанес удар, промахнулся и потянулся за парализатором. Ему удалось достать оружие, но Комплейн перехватил его запястье и вывернул руку, заставив нагнуться, и одновременно с силой ударил его в челюсть.

Однако, в темноте он промазал, и удар пришелся Вэнтеджу в грудь. Вэнтедж качнулся, бесцельно махая руками, высвободился, но Комплейн снова перехватил его. На этот раз он оказался точен.

Колени под Вэнтеджем подогнулись, он качнулся и всем телом обрушился наземь.

– Спасибо, – сказал Фермор.

Сказать что-то большее он был неспособен. Они перестали кричать и прислушались. Но слышен был только скрип водорослей, звук, сопровождавший их на протяжении всей жизни, и, должно быть, будет он слышен даже тогда, когда они отправятся в Долгое Путешествие. Комплейн протянул руку и коснулся Фермора, который дрожал как в лихорадке.

– Тебе надо было использовать парализатор против этого сумасшедшего, – сказал он.

– Он выбил его у меня из руки, – ответил Фермор, – а теперь я потерял его где-то в грязи, это чертово оружие.

Он наклонился, ища парализатор в жиже, образованной гнилью и соком растений. Священник тоже наклонился и включил фонарик, который Комплейн тут же выбил у него из руки. Однако, священник уже отыскал Вэнтеджа, который лежал и стонал, и опустился над ним на колени.

– Я видел многих, кого это подстегивало, – прошептал Маррапер, – но грань между нормальным состоянием и безумием у бедного Вэнтеджа была такая расплывчатая. Это припадок. Мы, священники, называем это гиперклаустрофобией. Думаю, что все мы в разной степени страдаем от него. Она послужила причиной многих смертей в племени Грина, хотя и не таких стремительных. Большинство больных просто гаснет как лампа.

Объяснив это, священник удовлетворенно прищелкнул пальцами.

– Хватит об истории болезни, монах, – сказал Фермор. – Скажи лучше, бога ради, что нам теперь с ним делать?

– Лучше всего оставить его здесь и убираться, – предложил Комплейн.

– Вы что, не видите, как сильно меня интересует этот случай? – с возмущением спросил Маррапер. – Я знал Вэнтеджа еще тогда, когда он был ребенком, и теперь я должен видеть, как он умирает во тьме. Это чудесно и изумительно – иметь возможность проследить человеческую жизнь полностью. Это все равно что ознакомиться с отработанной композицией, завершенным произведением искусства. Человек отправляется в Долгое Путешествие, но оставляет после себя след в виде истории своей жизни, записанной в памяти остальных. Когда Вэнтедж появился на свет, мать его жила в глуши Джунглей, изгнанная своим собственным племенем. Она дважды совершила измену, и один из ее мужчин ушел вместе с ней, чтобы охотиться для нее. Это была скверная женщина. Мужчина погиб во время охоты, и она, не в состоянии жить в одиночестве в зарослях, нашла убежище у нас в Кабинах. Тогда Вэнтедж был еще ползающим на четвереньках малышом, крохотным созданием с большим уродством. Его мать, как это часто случается с незамужними женщинами, стала наложницей одного из стражников и погибла во время какой-то пьяной драки прежде, чем ее сын достиг зрелости.

– Чьи нервы, как ты полагаешь, должен успокоить этот рассказ? – задал вопрос Фермор.

– У страха нет пространства. Наша жизнь только одолжение нам, – ответил Маррапер. – Присмотритесь к судьбе своего несчастного товарища. Как это часто и бывает, конец жизни связан с ее началом. Колесо совершает полный оборот, а потом ломается. Будучи ребенком, он ничего не знал, кроме страданий. Другие дети издевались над ним из-за его матери, которая была скверной женщиной, и из-за его лица. С той поры Вэнтедж стал относиться к этим двум неприятностям, как к одному несчастью. Поэтому он всегда ходил рядом со стеной, чтобы скрыть изуродованную половину лица, поэтому он убивал при любом упоминании о его матери. И вот сейчас, когда он оказался в Джунглях, воспоминания детства вернулись. В нем воскрес весь тот стыд, источником которого была его мать, его охватил детский страх перед тьмой, перед изуверенностью в завтрашнем дне.

– Ну а теперь, когда эта краткая лекция психоанализа счастливо завершилась, – невесело вмешался Комплейн, – может быть, ты будешь так добр, Маррапер, и припомнишь, что Вэнтедж свихнулся и почему-то еще не умер. Он продолжает жить и представляет для нас серьезную опасность.

– А я как раз и собирался его прикончить, – сказал Маррапер. – Зажги на минутку фонарик, но осторожно, не буду же я его тыкать ножом, как свинью.

Комплейн осторожно нагнулся и почувствовал, как прилившая к голове кровь разламывает его череп. Ему захотелось сделать то же самое, что и Вэнтедж – захотелось сбросить с себя эти настырные ограничения, которые накладывает рассудок, и с воплем помчаться сквозь заросли. Лишь гораздо позже пришло к нему понимание: он потому был так послушен священнику в тот критический момент, что неожиданным поворотом к привычному ритуалу священнослужительства Маррапера – и это было несомненно – нашел выход собственный страх. Своеобразная эксгумация детства Вэнтеджа была своеобразной замаскированной попыткой спасения самого себя.

– Мне кажется, я сейчас снова начну кашлять, – произнес Вэнтедж совершенно нормальным голосом, неожиданно приходя в сознание.

В тонком, как карандаш, лучике света от фонарика Комплейн едва узнал его лицо. Обычно худое и бледное, сейчас оно было опухшим и налитым кровью. Оно напоминало бы маску вампира, если бы в глазах вместо огоньков был виден холод смерти. Когда свет упал на него, Вэнтедж вскочил. Комплейн, не подготовленный к нападению, упал, но Вэнтедж только отпихнул его в сторону и, размахивая руками, бросился в заросли.

Фонарик Маррапера вспыхнул и вырвал из темноты еще видную в зеленой поросли спину удалявшегося Вэнтеджа.

– Погаси свет, кретин! – выкрикнул Комплейн. – Я его достану из парализатора.

Но он не достал Вэнтеджа. Тот, только начавший углубляться в заросли, неожиданно задержался и повернул. Комплейн ясно услышал, как он издал какой-то странный свистящий звук. С минуту стояла тишина, потом Вэнтедж вновь издал этот странный звук и закачался, показавшись снова в световом пятне от фонарика Маррапера.

Он зашатался и упал, пытаясь подползти к ним на четвереньках.

В двух шагах от Маррапера он свалился. Какое-то время тело его сотрясалось судорогой, а потом он застыл. Мертвые глаза его с изумлением рассматривали стрелу, торчащую из солнечного сплетения. Они все еще стояли, бессмысленно разглядывая тело, когда из тьмы выступили вооруженные стражники Носарей и охватили их кольцом.