Когда наконец, через два дня после катастрофы, Ленш и Фенш отыскали хозяйку, ее уже основательно тошнило: от осточертевшего болота, надоевших спутников, запаха смерти, пропитавшего весь флиттер. А больше всего — от вони собственного немытого тела.

Воздушная лодка медленно приблизилась. Приятно видеть, что братцы проявляют столь похвальную осторожность, но Кореане не терпелось покончить с болотом. За все время пребывания пленников в вонючей трясине усадьба не проявляла никаких признаков жизни. Но кто знает, вдруг обитатели поместья все-таки наберутся храбрости и попытаются отомстить за погибшего хозяина.

Женщина высунулась из разбитого шлюза, призывно размахивая руками.

— Нельзя ли поскорее! — раздраженно закричала она.

Однако Фенш и Ленш сначала тщательно проверили, нет ли вокруг мин-ловушек, и только потом приземлились на краю болота. Кореана не стала дожидаться верных спутников. Она вылезла из разбитого флиттера и, по колено в трясине, побрела к воздушной лодке.

Ленш приоткрыл шлюз и осторожно выставил наружу круглую морду.

— Не очень-то хорошо ты выглядишь, хозяйка. Кореана ответила мрачной гримасой и без слов протиснулась мимо него внутрь катера. Сейчас она мечтала о горячем душе почти так же, как и о смерти ненавистного Руиза Ава.

Обнаружив, что братья еще не нашли времени для починки водопровода и канализации, Кореана разбушевалась так, что даже Ленш и Фенш, которые обычно не обращали внимания на вспышки хозяйского гнева, на этот раз постарались воздержаться от язвительных реплик.

— Куда теперь, домой? — поинтересовался Фенш.

— Ты что, спятил? Домой?! Нет, конечно. В Моревейник, причем как можно быстрее.

Руиз осторожно вел лодку по малолюдным каналам, пытаясь вспомнить изрядно подзабытый маршрут. Местность становилась все пустыннее. Пока даже удавалось избегать встречи со столь характерными для Моревейника неприятностями: малолетними пиратами, практиковавшимися в своей будущей профессии, рэкетирами, которые собирали дань с путников, безумцами, пустившимися на поиск случайных жертв своих гнусных страстей.

Фараонцы молчали, никто не мешал предводителю мысленно составлять, а потом отбрасывать один план за другим. Слишком много препятствий. Стартовые площадки космических кораблей находились под присмотром пиратских главарей, которые ввели жесткую систему контроля. Если Руиз попытается добраться хотя бы до платформы шардов, ему зададут массу неприятных вопросов: «Кто вы?», «Что делали на Сууке?», «Имеете ли отношение к Лиге искусств или какой-либо иной пангалактической организации?». Их технология послойного ментоскопирования наверняка гораздо лучше, чем у Кореаны. А что, если красотка решит объявить награду за их поимку? Работорговцы нередко именно так и поступали.

Единственный космопорт в Моревейнике, который не подчинялся пиратам, принадлежал инопланетным посольствам. Но дипломаты страдали манией преследования еще сильнее, чем пираты.

Если удастся покинуть город, то можно добраться до западного побережья. Там в протекторате Камфок располагались крупные торговые организации. Там же находился и принадлежащий им космопорт. Но уж слишком опасным казалось подобное путешествие. Немногие из местных коммерсантов рисковали пользоваться этой трассой, поскольку пираты рассматривали ее как дополнительный способ немного подзаработать.

А если украсть воздушную лодку и добраться до нейтрального космопорта? Но в Моревейнике воровство давно уже стало образом жизни, поэтому такие ценные вещи, как лодки, не оставляли без надежной охраны.

Многочисленные наземные маршруты тоже не годились, ведь Кореане гораздо легче было бы выследить их за пределами города, чем в его запутанных лабиринтах.

Руиз устало потряс головой. Без помощи не обойтись, придется рискнуть и восстановить старые связи. Он знал только одно подходящее место, но за помощь, полученную там, придется заплатить. Агент надеялся только на то, что цена не окажется слишком высокой.

А сейчас необходимо расслабиться. Отдохнуть и насладиться свободой. Кто знает, как долго она продлится. Постепенно предводителю беглецов удалось выкинуть из головы все заботы.

Через час крохотный отряд достиг низкой широкой арки, украшенной надписью из кованого железа: «Казармы Алмазной Подвески». У причала покачивались суда самого разного класса: от потрепанных деревянных джонок до бронированных канонерок. Руиз повернулся к спутникам.

— Вы мне доверяете? — прямо спросил он.

— Конечно, — улыбнулась Низа.

— Почему нет? — пожал плечами Мольнех. Осторожный Дольмаэро ограничился неуверенным кивком.

— Хорошо.

Он показал на самый дальний причал. По обе стороны взрывоустойчивой, сверхпрочной двери застыли роботы-охранники.

— Мне необходимо оставить вас в безопасном месте, пока я буду искать способ убраться с Суука. Больше я ничего не смог придумать.

— А где мы находимся, Руиз? — поинтересовалась девушка.

— Казармы для рабов. Заезжие работорговцы оставляют здесь живой товар, пока не найдут покупателей.

Лица фараонцев вытянулись.

— Ох… — только и смогла выдавить Низа.

— Пожалуйста, не бойтесь. Никто вам здесь не причинит вреда, и даже если Кореана разыщет это место, ей придется нанять армию, чтобы проникнуть сюда. Казармы контролируются пиратскими главарями. Надо быть абсолютно сумасшедшей, чтобы решиться на ссору с ними.

— Но она и в самом деле сумасшедшая, — испуганно сказала Низа.

— Ну, не до такой же степени, — уверенно произнес агент, думая про себя: «Будем надеяться, потому что другого шанса у нас нет».

— А что с нами будет, если ты не вернешься? — Дольмаэро наконец решился нарушить тягостное молчание.

— У меня нет ответа на этот вопрос.

Рабы содержались в казармах до тех пор, пока не заканчивалось оплаченное время, и еще несколько дней в кредит. Потом не востребованный хозяином живой товар отправляли на рынок.

— Есть шанс, что ты не вернешься? — продолжал допытываться Дольмаэро.

— Случиться может все что угодно. Но, честное слово, друг мой, я не вижу иного выхода. Вы не понимаете, какое опасное место Моревейник. Без надежной защиты неопытному путешественнику здесь и суток не продержаться. Конечно, имеются гостиницы, но их системы безопасности смехотворны. Кореана легко вас выследит и снова захватит в плен. Я оплачу недельный срок пребывания в казармах. Если я не вернусь за это время, то не вернусь вообще.

— Я доверяю тебе, Руиз, — веско произнес старшина. — Но меня беспокоит то, что мы — больше не хозяева своей судьбы. Все же я полагаю, что в самом худшем случае мы окажемся в том же положении, в котором были, когда попали в плен к Кореане.

— А мне нельзя пойти с тобой? — жалобно попросила Низа.

— Прости, но это невозможно. Я гораздо лучше управлюсь с возможными неприятностями, если мне не придется думать еще и о твоей безопасности.

— Понимаю, — коротко ответила девушка. Причал неумолимо приближался.

— Вам придется сыграть соответствующие роли. Отвечайте, только если вас спросят, опустите глаза, постарайтесь выглядеть подавленными, справитесь? — Он внимательно посмотрел на каждого.

Фараонцы дружно закивали. Особенно долго и пристально Руиз смотрел на принцессу, как будто старался запечатлеть в памяти любимый образ. Потом, под прикрытием панели управления, нежно пожал ей руку. Он не решился на большее, поскольку над входом в казармы размещались мониторы службы безопасности и за всеми посетителями внимательно наблюдали.

— Прежде всего, следите за своими речами. Будьте последовательны в действиях, не забывайте о своей роли, и вам ничего не грозит.

Лодка коснулась причала. Руиз вытащил осколочное ружье и заорал грубым голосом:

— А ну выходите!

Фараонцы весьма правдоподобно сгорбились, лица их вытянулись от отчаяния. Агент решительно подтолкнул их ко входу в казармы. Привычная картина не привлекла особенного внимания механических охранников, но, как и полагалось по инструкции, они взяли парализаторы на изготовку. Замок открылся, четверо товарищей вошли внутрь.

Они оказались в длинном, слабо освещенном коридоре со стальным полом. Боковые ответвления встречались через каждые десять метров. Сверкающие на стенах указатели информировали о классе камер и наличии свободных мест. Повсюду виднелись экраны мониторов и орудийные установки дистанционного управления.

— Тут самообслуживание, — пояснил Руиз.

Они вышли за пределы секции для дешевой рабочей силы, оборудованной лишь минимальными удобствами.

Свет стал ярче, из скрытых репродукторов послышалась успокаивающая музыка, ноги утопали в мягком пушистом ковре. Но автоматические пушки и экраны мониторов по-прежнему попадались на каждом шагу.

Руиз отыскал три свободные ячейки в боковом коридоре. Он поместил в первые две Дольмаэро и Мольнеха, надавил ладонью на зеленую пластинку идентификатора, потом приложил глаз к красной линзе, запоминающей структуру сетчатки.

В прорезь возле каждой камеры предводитель опустил с полдюжины дильвермунских монет.

Потом агент распахнул дверь в камеру Низы. Она послушно вошла внутрь, но затем повернулась и посмотрела в глаза возлюбленного. Руки девушки были сложены на груди, глаза казались неестественно огромными. Она не улыбалась.

Когда дверь захлопнулась, Руиз ощутил щемящую боль в сердце. Неужели им никогда больше не суждено увидеться? «Мы преодолели уже столько препятствий, все будет хорошо и на этот раз».

Однако в сердце прочно поселился холодок страшного предчувствия.

Кореана добралась до Моревейника перед самым закатом. Фенш отправился в рубку для наблюдения за орудийной системой. Пиратский город был небезопасным местом даже для владельцев бронированных воздушных катеров.

Сразу же после того, как они пересекли невидимую границу между поселением и береговой равниной с ее усадьбами и беседками, путешественников окликнули с отлично вооруженной канонерки. Им приказали подняться выше и ждать.

Кореана заскрипела зубами, окончательно озверев от непредвиденной задержки, но приказала Леншу подчиниться, поскольку все бортовые пушки канонерки недвусмысленно нацелились на их суденышко.

Зажегся видеоэкран, и женщина ударила по кнопке переговорного устройства.

На нее уставился очень немолодой человек, покрытый многочисленными шрамами.

— Назовите себя, — лениво произнес он.

— Кореана Хейкларо и ее экипаж, — с видимым раздражением представилась она. Ей, правда; не часто приходилось посещать пиратскую столицу, но никогда раньше женщина не сталкивалась с противодействием таможенных служб.

— В Моревейник по делам?

— Естественно, — огрызнулась Кореана.

— Ну-ну, — пират улыбнулся ледяной улыбкой. — Что же, вы занесены в мой компьютер, так что, если вы действительно та, за кого себя выдаете, то можете пролетать.

— Как мило с вашей стороны.

Теперь таможенник откровенно расхохотался, как будто беседовал с дерзким, но не очень умным ребенком.

— Должен предупредить, что мы можем оказаться не такими милыми, если вы попытаетесь покинуть Моревейник. В последнее время произошло слишком много неприятных событий. Все гости перед отъездом подвергаются послойной ментоскопии. Вы уверены, что ваши дела не терпят отлагательства, Кореана Хейкларо?

Она выругалась и отключила видеоэкран, даже не потрудившись ответить.

— Где мы остановимся? — поинтересовался Ленш.

— Держи курс на «Веселый Роджер». Можно с тем же успехом обдумывать планы мести в комфортных условиях.

— Прекрасный выбор, — воскликнул Ленш, плотоядно облизываясь.

Клиентами этой гостиницы были богатые пираты, жители иных миров, приехавшие, чтобы внести выкуп за похищенных родственников, торговцы, закупавшие в Моревейнике партии товаров. Здесь можно было встретить также представителей прессы, пытавшихся заполучить для видеопрограмм интервью у знаменитых грабителей и мародеров. Отель считался хорошо охраняемым, его постояльцы находились в безопасности до тех пор, пока не расслаблялись и не теряли бдительности.

Путешественники поставили воздушную лодку в бронированный ангар. К великому разочарованию Фенша, ему было приказано оставаться на борту, — Кореана не желала давать грабителям ни единого шанса.

Номер оказался вполне сносным. Каждый получил отдельную спальню и даже морассара удалось изолировать в отдаленном закутке, где путешественников не так беспокоило источаемое им зловоние.

После душа к женщине вновь возвратилась уверенность в своих силах. В то же время желание немедленно что-то предпринять слегка поутихло. Закутавшись в теплый халат, она развалилась на огромном диване, пока Ленш опытными движениями расчесывал волосы хозяйки.

— Что теперь? — поинтересовался Мармо.

— С утра пораньше отправимся на невольничьи рынки. Руиз Ав наверняка уже успел избавиться от спутников. Ему необходима наличность, к тому же дикари — фараонцы связывают ему руки.

Киборг скептически хмыкнул:

— Ты уверена? Когда этот проныра захватил лодку, у меня сложилось впечатление, что он очень дорожит девушкой. — Пират потер шею, словно опять почувствовал, как к ней прикасается острый нож пленника.

— Глупости. Эти люди лишают его необходимой мобильности, следовательно, необходимо как можно скорее от них избавиться. Я поступила бы именно так, а мы с ним рассуждаем одинаково.

Руиз гнал катер на максимальной скорости. Он пробирался на запад, в самую сердцевину запутанных лабиринтов Моревейника. Ночь превратила каналы в смутно освещенные каньоны, по которым осторожно пробирались суда без опознавательных огней. Много раз агенту только в последний момент удавалось избежать столкновения. Возможно, он разучился концентрировать внимание и выбрасывать из головы мысли, отвлекающие от конкретной задачи.

Руиз надеялся, что, укрыв фараонцев в самом безопасном месте, которое только удалось придумать, он сбросит с себя и груз ответственности, который давил на плечи с того самого, момента, как они приземлились на Сууке. Но, как выяснилось, теперь тяжесть только увеличилась. В мозгу агента мелькали смутные образы будущих несчастий. Ему представлялась Низа, в своей жалкой клетушке считающая дни в надежде на возвращение возлюбленного, и то, как охранники наконец уводят ее на рынок рабов. Хотелось верить, что обида на предателя победит горечь разлуки. Пусть лучше ненавидит его, чем страдает из-за гибели своего сказочного героя.

Руиз яростно замотал головой. Абсолютно бесполезные, сентиментальные мысли. Если он не сможет сосредоточиться на главной задаче, то в результате его ждет заслуженный провал.

Гнев подействовал благотворно. Нежные чувства, которые в данный момент не могли принести ничего хорошего, послушно исчезли. Руиз Ав вновь превратился в хладнокровный сгусток силы и энергии.

Низа уселась на тоненький матрас, с тоской вспоминая роскошные апартаменты в «Глубоком сердце». Она мрачно разглядывала спартанскую обстановку камеры.

Стальные стены. Одинокая полоска люма на потолке кажется чересчур яркой и неприятно режет глаза. Стул с прямой спинкой, отгороженный пленкой уголок для сухого душа, специальными волнами смывавшего грязь с тела, в другом углу — туалет за ширмой, оконце для подачи пищи и кран с водой под маленьким зеркальцем.

Над зеркалом — видеоэкран. Несколько минут назад на нем возникло неприятное лицо андрогина. Отвратительное существо коротко информировало новую обитательницу казарм о здешних порядках: два раза в день — еда, потом — прогулка, во время которой она сможет пообщаться с другими пленниками в отведенных для этого помещениях.

Девушка внимательно посмотрела на себя в зеркало. В этой все еще красивой, но страшно измученной женщине трудно узнать прежнюю Низу, любимую царскую дочь. Что изменилось? Взгляд стал глубже, ведь ей пришлось повидать гораздо больше странного и страшного, чем полагается женщине ее положения и расы. Губы, вроде бы такие же пухлые и чувственные, как раньше, обиженно сжались.

Мысли вернулись к ее загадочному возлюбленному. Она сама сказала, что доверяет ему, но было ли это правдой? Иногда девушка думала, что мотивы его поступков остаются тайной для него самого.

— Так же как и для всех прочих, — вслух произнесла Низа. — Ничего особенного.

Уже не раз с тех пор, как она в последний раз увидела сильное и жесткое лицо Руиза, в голову молодой женщины закрадывалось неприятное подозрение. Каждый раз она со стыдом пыталась отогнать его, но отвратительная мысль возвращалась снова и снова. Что, если человек, которому они без колебаний доверились, посчитал фараонцев слишком большой обузой?

Нет! Она не может в это поверить.

Пока не может.

Руизу пришлось снизить скорость, чтобы пробраться между ржавеющими остатками какой-то решетки. Из маслянистой воды торчали металлические колья. Он находился в самом центре Моревейника, где обитали его наименее почтенные жители. Дома, если можно было обозначить этим словом пещеры неизвестного происхождения, находились в скверном состоянии. Некоторые уже почти сползли в воду, другие, сцепившись крышами, пока еще сохраняли иллюзию устойчивости. Время от времени лодка скользила над странными источниками света, расположенными глубоко под водой, но надводная часть ничем не освещалась.

Руиз пытался сравнить воспоминания о последнем визите с тем, что он мог разглядеть во тьме сегодня.

Вот оно! Остаток металлической решетки, слегка напоминающий распятого вверх ногами человека. Агент направил лодку к балкам, сплетающимся в причудливый узел над самой водой, и увидел давно ожидаемый проход. Вскоре путник оказался в лагуне и разглядел грубо сваренный причал, возле которого покачивалась только одна канонерка, правда, бронированная. Ее блестящий корпус наполовину скрывался под водой, привязанный к поднимающемуся из глубины металлическому стержню.

Руиз обогнул канонерку-амфибию, восхищаясь округлыми колпаками моторов, тремя встроенными орудиями, внушительным рядом торпедных люков по всей срединной линии борта. Ну почему у него нет нужных инструментов, чтобы разобраться с охранной системой! Все тревоги и проблемы можно было бы разрешить одним махом. Но что толку мечтать о несбыточном, напомнил себе агент. К тому же если судно принадлежало Публию, то с его охранными системами пришлось бы изрядно повозиться.

Он вздохнул и направил собственное жалкое суденышко к причалу. Только бы старый хорек еще оставался хозяином этой части Моревейника. Неплохо также, если его чудища примут Руиза за клиента и позволят войти. Он ведь и в самом деле мог считаться в некотором роде клиентом.

Лодка с мягким металлическим звоном коснулась причала. Мужчина опустил армированный колпак и установил охранные мониторы. Конечно, этого недостаточно. Первый же компетентный угонщик сочтет его судно подарком судьбы. Оставалось надеяться, что все мало-мальски разбирающиеся в технике грабители промышляют сегодня в другом секторе. Или что потеря лодки уже не будет иметь значения. Все равно у него нет времени расставлять хитроумные ловушки.

Руиз нырнул в непроглядную тьму за пристанью, направляясь к обители творца чудовищ.

Лабиринт Публия по-прежнему производил отталкивающее впечатление. Стены вырублены из древнего топленого камня ржаво-черного цвета, с редкими вкраплениями мутно-красного стекла. Низкие потолки, люминесцентный мох, бросавший голубоватые отсветы на лужи застоявшейся воды и покрытые слизью камни.

Агент старался двигаться с максимальной осторожностью, прислушиваясь, не скрываются ли во мраке монстры Публия. Однако пока он улавливал только слабый гул двигателей внизу и звук капель, срывавшихся с потолка. Все-таки в одной руке мужчина нес осколочное ружье, а другой сжимал парализатор.

По мере того как он углублялся в лабиринт, проходы становились все уже, пересечения коридоров все запутаннее и многочисленнее, а свет — слабее. Руиз надеялся, что не забыл дорогу, — с последнего посещения этого страшного места прошло не так уж мало времени.

В некоторых коридорах светящийся мох полностью вымер, поэтому путник пробирался сквозь бархатистую тьму, стараясь максимально осторожно выбирать место, куда поставить ногу, чтобы не лишиться ее совсем. Послышались неприятные звуки: далекий, рев, топот тяжелых лап, вздохи и стоны.

Впрочем, лабиринт Публия обладал довольно странной акустикой. Возможно, поблизости не было ни единого чудища.

На Руиза начал давить вес небоскреба. Закралось невольное опасение, что прогнившая конструкция выберет именно этот момент, чтобы подчиниться закону всемирного тяготения и обрушиться вниз. Он знал, что страх этот нелогичен. Здание миллионы лет простояло в таком же положении и еще столько же простоит.

Было очень жарко, отвратительная вонь затрудняла дыхание. Все чаще попадались куски гниющего мяса — то, что осталось от неудачных экспериментов по созданию монстров, а может быть, останки других посетителей. Мешал свежий помет чудовищ, — если вляпаться в него, сапоги станут скользить, а это — дополнительный риск.

Руиз начинал мечтать о появлении противника. Тогда можно уже не опасаться его, а начать действовать.

Когда чудовище появилось из бокового коридора, агент проклял свое идиотское желание. Противником оказалась высокая, мускулистая тварь. Торс слегка напоминал человеческий, но венчала его длинномордая голова рептилии. Лапы чудовища как-то странно крепились к телу и сгибались в совершенно неожиданных местах — уж слишком много в них было суставов. Но когти отличались необыкновенной остротой, и именно их отвратительный мутант собирался пустить в ход. Руиз выстрелил, снаряд из осколочного ружья по диагонали разорвал грудь нападающего. Монстр рухнул, его конечности все еще совершали хватательные движения, но агент поднырнул под могучую лапу и отскочил в сторону.

Видимо, выстрел перебил чудищу позвоночник, потому что оно могло теперь только ползти, опираясь на передние лапы и скрежеща когтями по камням, на которых надеялось найти опору. Монстр попытался заговорить. В невнятной речи, отдаленно смахивающей на язык гуманоидов, звучали не то проклятия, не то мольбы.

Руиза затошнило. Он снова выстрелил, целясь в промежуток между желтыми глазами. Существо умирало медленно. Руиз еще долго слышал скрежет когтей и шарканье ползущего тела.

Он попытался не думать о том, что произойдет, если он застанет Публия в плохом настроении. А это случалось частенько. На милосердие подобного человека рассчитывать не приходилось — едва ли он вообще когда-либо испытывал это чувство. Оставалось надеяться, что Публий согласится продать ему необходимую услугу по сходной цене.

Агент никогда не мог понять пристрастия творца чудовищ к его сумасшедшему искусству. Публий был человеком, но в мозгу его скрывались настолько противоестественные для гуманоида чувства и мысли, что Руиз не представлял, как тому удается существовать под гнетом подобных страстей.

Во время их последней встречи создатель монстров развлекал гостя описанием существ, которых можно изготовить из его, Руиза, плоти.

Руиз содрогнулся. До этого момента он не вспоминал, насколько он ненавидел и боялся бывшего товарища по оружию.

Кореана так и не смогла заснуть. Она уселась в своей роскошной постели и приказала Леншу принести стакан молока со снотворным и тарелку масляного печенья. Пока снотворное не подействовало, женщина включила головизор и занялась просмотром бюллетеня официального невольничьего рынка. Она начала с товара, выставленного на ближайшие торги.

Сперва похитительница рабов предположила, что Руиз Ав окажется достаточно хитрым, чтобы выставить своих спутников на продажу под фальшивыми именами и данными, чтобы она не смогла выследить беглеца прежде, чем он продаст фараонцев и смоется. Поэтому женщина настроила параметры поиска на товар с планет Жестокого Мира, низкой технической культуры, обладающей артистическими способностями. Она была уверена, что этот проныра не устоит перед соблазном выручить хорошие деньги за свои трофеи. Если же он продаст их как грубую рабочую силу, то получит сущие гроши за мужчин, хотя подземные бордели могут предложить неплохую цену за женщину.

Официальный рынок в Моревейнике был огромен. Кореана просмотрела уже не одну сотню фотографий рабов и описаний их достоинств. Казалось, все работорговцы выставили на продажу примитивных артистов: исполнителей танца дождя с Пуэбло, певцов пламени с Ада-11, дрессировщиков с Серебряного Доллара, страстодрамматиков с Золотого Ока.

Веки ее начали смыкаться, а она просмотрела только малую часть каталога. Наконец Кореана решила проверить, не совершит ли непогрешимый Руиз Ав хотя бы одну-единственную ошибку. На этот раз она затребовала список рабов с Фараона. На экране немедленно появилось жестокое и наглое лицо Фломеля.

Женщина восторженно захлопала в ладоши и внимательно изучила дополнительные сведения. Дойдя до строки «владелец», Кореана недоуменно нахмурилась. Хозяином фокусника числилась организация под названием «Глубокое сердце». Руиз Ав снова действовал с потрясающей скоростью. Оставалось внести предварительный взнос за Фломеля, а на следующий день выжать из него всю возможную информацию. Женщина набрала трансфертный код на своем компьютере и облегченно вздохнула, когда в графе «владелец» возникло ее имя.

Ободренная успехом, Кореана продолжила поиски и страшно удивилась, не найдя никакого упоминания об остальных. Неужели Мармо в конце концов оказался прав и загадочный беглец вновь совершил нечто непредсказуемое, даровав свободу остальным своим спутникам? Или же, что еще более странно, он продолжает защищать и оберегать их?

Нет. Женщина яростно замотала головой. Скоро ее собственность вернется к ней.

А потом она найдет и самого Руиза Ава.