Все началось с моего старого телевизора где цвета увяли как листья с деревьев поздней осенью.

Я смотрел один фильм. Документальный.

Про концлагерь Аушвиц.

Смотрел и радовался что я лежу дома, на диване, а не там, в 1943 году, среди полосатых роб.

Да, я знал, эти люди все погибли ужасной смертью, но в момент когда их снимали – они старались делать счастливые лица.

Несчастные люди.

Наверное так им приказали делать.

Потом они начали махать кому-то руками… и вдруг я увидел что в одной руке – зажата дымящаяся сигарета…

– Любопытно! – Отметил я про себя. – Наверное кому-то привет хотел передать.

А через 2 года я вдруг оказался в Польше, в тот самом знаменитом Аушвице куда нас привезли на экскурсию.

Там есть бараки и есть каменные здания.

После лекции нам дали два часа и мы разбрелись по территории.

В бараке было скучно и я пошёл к старым зданиям. Из красного кирпича.

Даже время не могло стереть этот цвет.

Я положил руку на один из кирпичей, и закрыл глаза… кто знает – может когда-то вот так стоял тут какой-то заключённый и тоже держал руку на этом камне.

Тут я открыл глаза и замер… я подумал что схожу с ума, но он стоял передо мной.

Худой и длинный.

Его полосатая роба была мятой и грязной.

Он тоже стоял с закрытыми глазами, потом открыл и тоже увидел меня.

Мы смотрели друг на друг с ужасом.

Потом он вдруг у сказал – опять херня приснилась.

Я даже обиделся слегка на это… – я не херня, я тут на экскурсии.

Но переубедить его было трудно.

– Если ты не снишься, то дай мне свой зонт – сказал он мне.

Я положил ему зонт в руку и тот прошёл через неё и упал на землю.

Прямо в лужу.

Я выругался матом и это почему-то убедило его что я реальность.

Меня зовут Анжей – вдруг сказало приведение. Я заключённый, в 27 бараке.

И тут я начал понимать что происходит… ты в каком году живёшь, Анжей?

- В сорок третьем.

Поразительно, ведь я сейчас – в 1995 году.

– Я хочу к тебе – вдруг начал хныкать Анжей – забери меня отсюда… а то нас хотят расстрелять на следующей неделе.

– Ерунда, Анжей, – сказал я ему, как я тебя заберу?

Сам подумай!!

И вообще ты все путаешь… ведь а Аушвице не расстреливали а сжигали.

– Заживо? – глаза у Анжея широко раскрылись.

– Нет, сначала Вас газом отравят.

Анжей перестал хныкать и задумался.

– Газом, это как?

Странно, но он знал про свой концлагерь меньше, чем я…

Я рассказал все что знал про газ "Циклон Б", что травили им людей на протяжении 15 минут, сначала у них начинал мутиться рассудок, потом сильные люди начинают лезть по слабым, стараясь попасть повыше – к чистому воздуху, потом образуется гора людей. Внизу дети и женщины, вверху мужчины.

Потом все люди окончательно теряют сознание, начинают мочиться под себя, и потом умирают.

После этого я посмотрел на Анджея и осёкся…

Анжей смотрел на меня стеклянными глазами, потом выругался и сказал куда-то в небо – Господи! Я же просил тебя что бы мне приснилось море и девушка, а ты прислал мне какого-то идиота!

Я убрал руку с красного камня, и Анжей исчез.

Постояв немного, я снова положил руку на камень.

Анжей стоял все на том же месте.

– Слушай, Анжей, а может тебе сбежать?

– Нет, не получится. Нас всех отравят газом… Я не хочу умереть от газа, понимаешь?

Я задумался.

– А может кинуться на проволоку с высоким напряжением? Быстрая смерть и все.

Анжей усмехнулся.

– Уже кидались некоторые.

Потом пол дня лежали парализованные возле проволоки, упаси боже такую смерть.

– А может кинуться на часового? Пристрелит и все.

– Тоже не пройдёт. Те гады стреляют в живот, А потом ещё и овчарок напускают на раненых.

– А если повеситься?

– Негде. Мы все время на виду.

И тут я вспомнил.

Слушай, Анжей, ведь я видел по телевизору что был побег из Ауцшвица.

Их было трое. Два поляка и русский.

Они убежали.

Может это был ты? Найди себе этих людей. что бы вас было трое.

Анжей задумался. – А что, может попробовать, хотя вряд ли.

Анжей хотел уже уходить как вдруг меня осенило.

– А как я узнаю что с тобой будет дальше, Анжей?

Давай так, сегодня 25 мая 1995 года, 15 часов 30 минут.

Если останешься жив – приди сюда в этот день.

Анжей кивнул. – Я живу на втором этаже, мои нары возле 4-го окна.

– А как я тебя узнаю среди многих людей?

Ведь к тому времени ты станешь уже старым, и вообще, в этот

день может быть много посетителей.

Я тебе Анжей, сигареты на нары положу. Вот по этому знаку ты меня и узнаешь!

– Ладно, сказал Анжей, – мне просыпаться надо. здесь нельзя просыпать.

Он грустно вздохнул, забрал руку от камня и исчез.

Только теперь я заметил что тучи рассеялись, светило солнце и воздух был какой-то особенно свежий.

Я посмотрел на часы – было 15 часов 20 минут.

Успею.

Я побежал на второй этаж, нашёл его нары. Но увы… там никого не было.

Я положил пачку сигарет на его нары, Огляделся вокруг.

Кроме меня в том бараке посетителей не было. Никого не было.

А может я ошибся этажом? – Подумал я и побежал на нижний этаж.

Но там тоже никого не было.

Я посмотрел на часы – было 15 часов 35 минут.

Опаздываю – подумал я и побежал в первую комнату. И вдруг я увидел что оставленные мною сигареты – исчезли.

Но ведь комнате никого не было!

Может я забыл их положить? Но карманах у меня их тоже не оказалось.

Нет, вся -таки я положил их…

Из улицы раздался сигнал нашего автобуса. Пора было уходить.

Я вышел из ворот Аушвица.

Вдали виднелся наш автобус.,

– А может это приснилось мне? – Успокаивал я себя – ведь так бывает, отключился и привиделось что-то…

Наверное так и было. Да вот только что-то такое смутное… нечто… – не давало мне покоя… и тут я вспомнил…

Ту немецкую кинохронику про Аушвиц, где из толпы поднялась рука с сигаретой… как будто знак показанный кому-то.

Кому?

И тогда – странная догадка поразила меня.

Анжей, ты все-таки остался там.