Глава 30

Советская действительность до сих пор поражает своими причудливыми изворотами. Отвык я немного от этой реальности и никак не вживусь в неё окончательно. Если меня выдернули в Москву по распоряжению высшего руководства КГБ, а, возможно, и страны, то логично было бы предположить, что обо мне позаботятся надлежащим образом. Варианты были разные: от санатория спецслужб, до комнаты в подвале психиатрической больницы. Мне бы больше всего понравился вариант с конспиративной квартирой, предоставленной в полное мое распоряжение. Уверен, что у конторы таких пустующих квартир, как у дурака-махорки, тем более не в самой столице, а в Подмосковье.

Однако, фигушки! Поселили меня в студенческое общежитие, хорошо, что в двухместный кубрик, а не в стандартную комнату на шесть человек. Соседом оказался Семен Лавров, заочник с третьего курса. Двадцати трех лет отроду, улыбчивый здоровяк. Высокий, кудрявый, косая сажень в плечах, с натруженными мозолистыми ладонями - он не производил впечатление научного червя никак. Хитрый наглый взгляд намекал, что ухо с ним надо держать востро - шутник похоже ещё тот.

Сёма поведал, что пришел на завод сразу после школы, отслужил, вернулся в родной цех, теперь грызет гранит науки, хочет стать инженером. Очень ценная информация, ровным счетом ничего не проясняющая. Какой завод, какой инженер? Пояснить о чем речь сосед забыл, а уточнить я постеснялся. Капитан Петров строго настрого приказал держать язык за зубами и никого ни о чем не спрашивать лишний раз.

По легенде, я - будущий студент МИЭМ, временно пристроенный здесь по блату до начала учебного года. Логику такого алиби я уловить не смог, она оказалась за гранью моего понимания, но, как ни странно, лишних вопросов никто не задавал. Жизнь в режимном городе приучила народ не интересоваться чужими секретами.

Что касается странностей моей легенды, то не такая уж она и странная оказалась на фоне местных реалий.

Например, загадочная вывеска на входе "Общежитие № 5". Попробуй догадаться, где первые четыре общаги! Позже узнал, что их никогда и не было. По крайней мере, в Реутове. Или номер дома: 227. При том, что улица визуально длиной не больше километра и на ней всего три десятка домов. С номерами от 210 до 240 -го.

Традиция такая, чтобы враг не догадался, сколько домов в городе. И не вычислил количество студентов по номерам общежития. Ага, в век спутников-шпионов!

Товарищ Петров забыл мне рассказать, какого именно института эта общага, а догадаться по косвенным признакам за целые сутки я так и не смог. Пока Леоньтев не приехал и просветил.

Специально походил по этажам, посмотрел на контингент, но ничего полезного не обнаружил. Подавляющее большинство студентов выглядят, как ботаны-заумники, судя по разговорам - технари. Заодно сделал печальный вывод, что с девушками здесь жуткий напряг. Женского пола явная недостача, а те что есть в наличии - без слез не взглянешь.

- Я столько не выпью! - сделал вывод, оценив весь ассортимент женских особей. - Похоже серьезный ВУЗ, ни одной симпатичной мордашки.

На втором этаже обнаружился стенд для наглядной агитации, украшенный надписью "Новости кафедры СМ2". Из новостей нашлось лишь одно объявление, о том, что зачет у группы 224 на факультете "Динамика машин" 17 мая в 302 аудитории.

Единственное, что я понял из этого факта, что у них тоже май месяц, а не какой-нибудь август или октябрь для конспирации.

Вернувшись в комнату, пообщался с Семеном за чашкой чая и даже случайно выведал у него совершенно секретную информацию, что тот трудится в цехе 19-25.

- И почему я не удивлен?

Еще одна деталь меня сильно удивила. Не чувствовалось в общаге привычной студенческой нищеты. На кухне вполне съедобные запахи, а не аромат прогорклого маргарина. На плите заметил наваристый борщ, вполне аппетитного вида. Кровати, тумбочки и табуреты - свежие, не ободранные и не сломанные, матрас мне выдали абсолютно новый. Постельное белье - накрахмаленное! Умывальники исправные, душ чистый с горячей водой. Ремонт видно, что недавно сделали, а не как у нас в рыбохозяйственном - один раз к шестидесятилетию СССР.

Даже одеты студенты побогаче. Впрочем, близость столицы сказывается, а может снабжение здесь лучше.

Засыпая на новом месте, вдруг с ужасом подумал, а не общага ли это МИФИ, случайно? Студенты которого слепили программу "К@т Матроскин" в моем сне?

- Не дай боже такое совпадение. Ведущую телевидения Морозову С.А. я точно не переживу.

***

Утром заявился генерал Леонтьев. Злой и нервный. Вытащил меня погулять в парк, где сунул мне под нос фотокопию моего письма Громову.

- Что это такое? - задал он не слишком оригинальный вопрос.

- Там же все написано. Четко и ясно. Теракт или техногенная катастрофа на железной дороге. Место и дата указаны максимально точно.

- Не строй из себя клоуна. Все ты прекрасно понимаешь. Опять будешь валять Ваньку, что дед явился к тебе и предупредил?

- Нет, не буду. Не было никакого дедушки.

Из генерала словно воздух выпустили, он опустился на скамейку и вытащил пачку сигарет. Помял цигарку пальцами, но так и не закурил. Предложил присесть для долгого разговора.

- Ты и есть тот самый ясновидящий?

- Не совсем. Скорее, гость из будущего.

- Это как?

- Провидцы видят грядущее, я там жил.

- Какая разница? Уверен, что это так?

- Разница принципиальная. Предсказатели, если такие есть, видят отрывки и отдельные моменты из будущих времен. Я же помню всю свою прожитую жизнь в подробностях. Год за годом. За исключением совсем уж мелких деталей, стершихся из памяти чисто за давностью лет.

- И сколько же тебе лет? Или надо на вы обращаться?

- Не надо. Вы и в той жизни были старше меня, так что ничего принципиально не изменилось.

- Мы были знакомы? - нервно дернул рукой Леоньтев, так что сигарета разломилась.

- Немного. Встречались на конференциях "Конгресса патриотических сил". У меня дома книга с вашим личным автографом стояла. В две тысячи двенадцатом еще подарили.

Генерал стоически перенес новость, даже усмехнулся невесело.

- Как минимум, двадцать три года проживу. Хоть это радует.

- Больше. Заметно больше. На момент моего провала в прошлое вы еще живы были и неплохо выглядели.

- Не врешь?

- А смысл? - ответил я в том же духе.

- Значит, угробили Союз? И как вы там называетесь теперь? Российская империя?

- Нет, на империю не тянем. Российская Федерация. Украина и Беларусь - отдельные государства. Как и все остальные республики. В Прибалтике - базы НАТО. На Украине - стреляют. В мире - хаос и бардак. Россия под санкциями, холодная война снова в разгаре. Все, как обычно.

Генерал не схватился за голову и даже не выругался, лишь потемнел лицом. Но чувствовалось, что удар для него страшный. Не хотел я бы оказаться на его месте в данный момент.

- Не расстраивайтесь, Николай Сергеевич. Не будет уже этого будущего никогда. Поменяли мы с вами его. Окончательно и бесповоротно. Не будет царя-алкоголика Борьки Ельцина, не будет катастрофы девяностых, не будет десятков миллионов уехавших за рубеж. Не будет пенсионерок, умирающих с голода и офицеров, не получающих зарплату по полгода.

Глава 31

Больше трех часов длился разговор с генералом. Капитан Петров даже не выдержал, вылез из автомобиля, и заявился в парк. Но близко подходить не стал, убедился, что мы живы-здоровы и мирно беседуем на скамейке, после чего вернулся за руль.

Говорил в основном я, Леонтьев лишь изредка задавал уточняющие вопросы, почти без мата. Если бы я не знал, что он спокойно дожил до четвертого срока ВВП, то обязательно вызвал доктора, так сильно товарищ генерал переживал за содержание Википедии после 1991 года.

- Кенгуру вас всех за ногу, да об забор! Армию куда смотрела? КГБ чем занимался? - примерно так формулировал вопросы товарищ из той самой конторы, о которой спрашивалось.

- КГБ смотрел ровно туда же, куда и сейчас смотрит. Этот вопрос надо вам адресовать. В Советском Союзе госбезопасность не может быть выше по статусу, чем ЦК и Политбюро. Поэтому и молчали, выполняли преступные приказы вышестоящего начальства, иногда робко протестуя, втихаря саботируя. В оправдание могу сказать, что ГКЧП в девяносто первом все де чекисты организовали, а не армейцы. Военные же просто были одурачены, поскольку, в отличие от спецслужб, вообще не имели никаких достоверных источников информации и до последнего были уверены, что все обойдется.

- Не верю! Можно было верить Горбачеву пока он президент, можно было выполнять приказы пока Советский Союз существует. Но не могли армейцы не понять, что это предательство и переворот после переворота и развала СССР. У нас в стране полмиллиона офицеров, давших присягу Советскому Союзу. Нет силы, которая смогла бы остановить их, если они выступили против!

- Что тут можно сказать? Реальность иногда преподносит сюрпризы, которые невероятны и невозможны, ровно до того момента, как они случились. Видимо, среди генералов оказалось немало тех, кто решили стать министрами обороны, пусть небольших, но отдельных стран. Соответственно, многие полковники решили сразу стать генералами в незалежных карликовых армиях. Что касается основной массы офицеров, то была попытка армейского мятежа, очень робкая и невнятная, бездарно организованная в феврале 1992 года. Тогда в Москве состоялся Съезд офицеров СССР. Три тысячи решительных подготовленных человек, очень серьезная сила, прибыли на это мероприятие со всех гарнизонов страны, со всех республик, уже отделившихся к тому времени. По слухам, оружие уже было завезено на подмосковные военные базы. Но случилось невероятное! Ельцин лично приехал на этот съезд, вышел на трибуну, и пообещал офицерам все мыслимые и немыслимые блага. Квартиры всем за два года, увеличение жалования в разы, кучу льгот и так далее и тому подобное. Зал поверил этим сказочным бредням, Ельцину даже аплодировали. Вот так, товарищ генерал. Наивными и легковерными, аки выпускницы Смольного института, оказались наши военные. Отдали страну даже не за коврижки, а за обещание оных.

Далее снова последовала экспрессивная фраза, достойная занесения в книгу крылатых выражений морского флота. К сожалению, такую книгу никогда не издадут.

Естествено, Леонтьев спросил о предателях в КГБ. Но ничего ценного я сообщить не смог. Все же не историк спецслужб, кроме известного всем генерала Калугина в этот период времени и вспомнить некого. Но о нем я уже сообщил раньще.

- Николай Сергеевич, о предателях мне сказать нечего. Просто не помню, зато мне пришла в голову мысль, что "удачно переметнувшиеся" после распада Союза - это тоже потенциальные предатели. Хотя тут надо быть аккуратным и осторожно отделять зерна от плевел. После 1991 года многие сотрудники госбезопасности ушли из огранов, но одновременно продолжали работать на контору. Специфика службы подразумевает, что внедрение агента под видом перебежчика - милое дело. Не мне вам говорить об этом.

- Детективов перечитался? - ехидно поинтересовался товарищ генерал у младшего сержанта запаса.

- Обижаете! Только сериалы. Если же серьезно, то с высоты прожитых лет довольно просто отделить одних от других. Те, кто реально переметнулись стали изгоями для своих. В конторе с этим строго. Один раз отступил - навсегда в черном списке. Никаких должностей в госкомпаниях и никто с тобой серьезных дел иметь не будет.

- На безрыбье и рак - рыба. Выкладывай, какие у тебя подозрения.

- Бывший генерал КГБ после увольнения десять лет возглавляет службу безопасности олигарха, создает и возглавляет аналитическое управление в банковском холдинге. Причем олигарх имеет израильское гражданство - это нормально?

При слове "олигарх" Леонтьев заскрипел зубами. Не привык еще, наверное.

- Фамилия?

- Генерал Донков.

- Не знаю такого, - после паузы ответил мой куратор. - Ты ничего не путаешь?

- За давностью лет можно и не упомнить. Вроде бы Донков. С ним еще забавная история: он тридцать или сорок лет возглавлял 5-е управление КГБ по защите от идеологических диверсий и борьбе с диссидентами. И сам же первым переметнулся к банкирам в услужение.

Леонтьев неожиданно побледнел.

- Добков. Генерал армии. Именно он возглавлял пятое управление почти тридцать лет.

- Ого! Целый генерал армии. Жирная птичка.

- Добков в данный момент - первый заместитель Председателя КГБ. Прямо сейчас.

- Очуметь! - только и смог я вымолвить восхищенно. - Второе по должности лицо в КГБ. Удивляюсь, что Союз дотянул до девяносто первого с таким-то руководством.