К началу Первой мировой войны артиллерия становилась «богом войны». Массирование артиллерийского огня, маневрирование батарей и дивизионов на поле боя являлись важным залогом победы. Русские артиллеристы традиционно, по единодушному утверждению отечественных и зарубежных специалистов, являлись лучшими в Европе. Ими использовались тактические новинки (например, стрельба с закрытых позиций, не практиковавшаяся в начале войны в германской армии), меткость стрельбы была непревзойденной. Материальная часть была, в целом, равнозначна, а русские трехдюймовка и 122-мм полевая гаубица считались одними из лучших в своем классе. Но существенным фактором было огромное преобладание германцев в тяжелой артиллерии.

На начало войны в русской армии было 7030 орудий, из них только 240 тяжелых пушек и гаубиц. В германской — 6528 орудий, но из них 1688 тяжелых орудий (от 150-мм до 420-мм калибра включительно). Структурно это (без артиллерии ландвера и запасных войск): 100 полков (600 батарей или 3600 орудий) полевой пешей артиллерии, 11 дивизионов (33 батареи 4-орудийного состава) конной артиллерии, 24 тяжелых артиллерийских полка (в основном в полку — 8 батарей 6-орудийного состава).

Германия также являлась новатором в использовании тяжелых минометов (в 1914 г. имелось 44 тяжелых и 116 легких минометов).

Всего после мобилизации в перволинейных войсках насчитывалось: полевая артиллерия — 920 батарей (5520 орудий), конная артиллерия — 44 батареи (176 орудий), тяжелая полевая артиллерия — 43 батальона (1032 орудия), осадная, крепостная и береговая артиллерия — 69 батальонов; в ландвере: полевая артиллерия — 168 батарей (1008 орудий), в запасных войсках 103 дивизиона полевых и 24 батальона тяжелых и крепостных орудий, в ландштурме — 40 батарей полевых и 24 батальона крепостных орудий.

Несмотря на переход к 4-орудийным батареям, к 1 января 1917 г. насчитывалось 9222 орудия в 2297 батареях легкой артиллерии, 3260 орудий в 815 батареях тяжелой артиллерии, 7550 орудий в 1930 батареях ландверной, ландштурменной и запасной артиллерии.

В австро-венгерской имперской (общей) армии в начале войны имелось: 42 пушечных и 14 гаубичных полков полевой пешей артиллерии (210 пушечных и 56 гаубичных батарей по 6 орудий) — до 1600 полевых орудий; 14 дивизионов полевой тяжелой артиллерии (каждый включал в свой состав по три 4-орудийных батареи) — 42 батареи или 168 орудий; 10 полков и 1 дивизион горной артиллерии (всего 52 пушечных и 20 гаубичных батарей по 4 орудия) — 288 орудий; 9 дивизионов конной артиллерии (27 батарей по 4 орудия) — всего 108 орудий. Соответственно (без крепостной артиллерии), к началу мобилизации — 2164 орудия. После мобилизации и с учетом 40 батарей австрийского ландвера и 56 батарей венгерского гонведа — 326 батарей полевой артиллерии (3156 орудий), 72 батареи горной артиллерии (288 орудий), 33 батареи конной артиллерии (132 орудия), 42 батареи тяжелой артиллерии (168 орудий) и 24 батальона крепостной артиллерии (900 орудий), 52 полевых и горных батареи резервных войск (250 орудий), 46 резервных артиллерийских крепостных рот (250 орудий), 126 батарей запасных войск (600 орудий).

В 1917 г. артиллерия австро-венгерской армии включала в свой состав: 42 полка полевой артиллерии общей армии (по 5 батарей по 6 орудий); 12 полков полевой артиллерии австрийского ландвера (по 5 батарей по 5 орудий); 11 полков полевой артиллерии венгерского гонведа (по 5 батарей по 6 орудий); 42 полевых гаубичных полка общей армии (по 6 батарей по 6 орудий); 12 полевых гаубичных полков австрийского ландвера (по 6 батарей по 6 орудий); 11 полевых гаубичных полков венгерского гонведа (по 6 батарей по 6 орудий); 10 кавалерийских артиллерийских полков австрийского ландвера (по 3 батареи по 4 орудия и 1 батарея из 4 гаубиц); 2 кавалерийских артиллерийских полка венгерского гонведа (по 3 батареи по 4 орудия и 1 батарея из 4 гаубиц); 37 тяжелых гаубичных артиллерийских дивизионов общей армии (по 2 батареи по 4 орудия и по 2 батареи по 4 гаубицы); 12 тяжелых гаубичных артиллерийских дивизионов австрийского ландвера (по 2 батареи по 4 орудия и по 2 батареи по 4 гаубицы); 9 тяжелых гаубичных артиллерийских дивизионов венгерского гонведа (по 2 батареи по 4 орудия и по 2 батареи по 4 гаубицы).

В 1917 г. австро-венгерская пехотная дивизия (4 полка 3-батальонного состава) имела на вооружении 8 пехотных орудий, 60 минометов, 30 полевых пушек, 30 полевых гаубиц, 20 тяжелых и 12 горных орудий.

Турецкая армия на начало войны имела 246 артиллерийских батарей (от 4 до 6 орудий) полевой артиллерии, 31 батальон горной артиллерии (по 3 батареи), 12 конных батарей. Тяжелая полевая артиллерия включала в свой состав 7 батальонов по 3–6-орудийных батареи, а крепостная 153 роты различной численности.

В артиллерийском отношении соединения германского блока обладали значительным превосходством над соединениями русской армии даже в начале войны (в 1914 г. соотношение стволов в русской и германской пехотных дивизиях и армейских корпусах — 48 к 72 и 108 к 160 орудий соответственно). В течение войны ситуация только усугубилась.

Материальная часть артиллерии противников русской армии была представлена самыми современными для своего времени системами.

Базовым орудием германской армии была крупповская 77-мм пушка образца 1896 г. с длиной ствола 27,3 калибра. Вес орудия 945 кг при скорострельности 20 выстрелов в минуту. Для стрельбы применялись выстрелы патронного и раздельного заряжания с несколькими типами снарядов: шрапнель-граната, граната, шрапнель, дымовой снаряд, газовый (химический) снаряд.

Пушка была детищем тактической доктрины начала XX века. Предусматривались маневренные боевые действия, тесное взаимодействие пехоты с артиллерией. Ставка делалась на огонь прямой наводкой на дальности 2–4 км, преимущественно шрапнелью. Легкая артиллерийская система лучше отвечала требованиям маневренной войны. Учитывая господствовавшие взгляды применительно к использованию артиллерии на поле боя (предполагался огонь на дистанцию до 5 км), баллистические качества орудия были сознательно принесены в жертву скорости передвижения. Пушка отлично показала себя в маневренных операциях 1914 г., но с переходом к позиционным боевым действиям выявился ранее незаметный недостаток — малая дальность огня (как вследствие небольшого угла возвышения ствола, так и его небольшой длины). Пушки противников Германии в этом отношении обладали превосходством — французская 75-мм пушка образца 1897 г. и русская трехдюймовка образца 1902 г. обладали большей дальностью огня.

Рассчитывая на скоротечную войну, германцы практиковали стрельбу с открытых позиций, уповая лишь на огневую мощь частей и соединений. Но количеством не всегда удается возместить качество, и когда в 1914 г. плохо обученные стрельбе с закрытых позиций кайзеровские батареи галопом выскакивали на открытые, они успевали сделать только несколько выстрелов, уничтожаясь русскими артиллеристами. Командир 13-го лейб-гренадерского Эриванского полка полковник Е.Е. Вышинский писал из мест. Ухане 6-го июля 1915 г.: «Недавно я в течение двух ночей испытал глубокое удовлетворение: мне доставили большую радость немцы, которых мы забрали двумя партиями. Я их допрашивал и пришел прямо-таки в восторг… настроение отчаянное… Все говорят, что наша артиллерия стреляет великолепно: “Наши все страшно боятся вашей артиллерии”. — “Наша артиллерия имеет много снарядов, но стреляет плохо”».

Германцы модернизировали свою полевую пушку. 77-мм пушка образца 1916 г. получила более длинный ствол (длина была увеличена на 61 см), что позволило улучшить баллистику. Был увеличен угол вертикальной наводки — это было достигнуто благодаря применению лафета, единого с гаубицей образца 1898/09 гг. Соответственно, возросла дальность стрельбы — по сравнению с предыдущим образцом на 3 км. Но после модернизации вес полевой пушки возрос до 1350 кг — тяжелее была только австро-венгерская пушка образца 1917 г.

Австро-Венгрия оснастила свою армию 76,5-мм пушками образца 1905 г. Ствол длиной 30 калибров позволил добиться весьма высокой начальной скорости снарядов — 500 м/с. Пушка оказалась довольно удачной — при весе в 950 кг она обладала скорострельностью 21 выстрел в минуту. Боеприпас — шрапнель и граната. Русский артиллерист Е.К. Смысловский писал: «В техническом отношении австрийская артиллерия стояла во много раз выше артиллерии германской. В то время как германцы никак не могли одолеть простого применения угломера, австрийцы, — единственные кроме русской артиллерии, — разработали и приняли командирский угломер-трансформатор Баумана, аналогичный нашему угломеру Турова — Михаловского…»

Большое преимущество австро-германским войскам давало значительное количество легких полевых гаубиц, эффективно применявшихся на тактическом уровне. Наличие в германской пехотной дивизии значительного количества гаубиц (до 30% от всей артиллерии соединения) позволяло эффективно бороться не только с открытыми целями, но и с залегшей пехотой и легкими полевыми укреплениями. Это значительно повышало наступательную и ударную мощь дивизии и давало ей преимущество в огневой мощи перед противником.

Германская 105-мм гаубица образца 1898 г. (модернизирована в 1909 г.), имея ствол длиной 12 калибров и вес 1090 кг, развивала скорострельность 12 выстрелов в минуту. Это орудие отлично зарекомендовало себя в ходе войны, было легким и маневренным. Вместе с тем гаубица имела серьезный недостаток, который проистекал из ее достоинств — она имела легкий и более слабый снаряд по сравнению с русским снарядом 122-мм легкой полевой гаубицы. В какой-то мере этот недостаток был компенсирован высокой подвижностью и численным превосходством германской гаубичной артиллерии.

Полевая артиллерия австро-венгерской армии была оснащена 104-мм бронзовыми гаубицами образца 1899 года со стволами длиной в 13 калибров. Но применялась так называемая сталебронза — достаточно эффективный и оригинальный сплав. Щитового прикрытия для прислуги австро-венгерские гаубицы не имели. Орудие вело огонь унитарным патроном (гранатой и шрапнелью). Начальная скорость снаряда — 305 м/с, вес — 997 кг, а скорострельность — до 5 выстрелов в минуту. Это было хорошее орудие, удобное к использованию во всех видах боя. Главным достоинством орудия, повышавшим его маневренные качества, был вес, сопоставимый с весом полевых пушек.

Самым главным преимуществом артиллерии армий Германии и Австро-Венгрии была высокая насыщенность полевых войск орудиями полевой тяжелой артиллерии. Именно это обстоятельство сделало дивизии и корпуса этих государств высокоэффективным инструментом в руках командования.

Кайзеровская тяжелая полевая артиллерия располагала скорострельной 105-мм пушкой образца 1904 г. Она оснащалась вертикальным клиновым затвором, при открывании которого автоматически взводится ударник. Благодаря этому пушки делали в минуту до 8–10 выстрелов.

Кроме того, на вооружении подразделений тяжелой полевой артиллерии имелись 150-мм гаубицы образца 1902 г. со стволом длиной в 12 калибров и 210-мм осадные мортиры образца 1904 г. Использование тяжелых гаубиц в частях полевой артиллерии свидетельствовало о том, какое внимание уделяли германские военачальники огневой подготовке своих наступательных операций. Позднее, с учетом боевого опыта, германские инженеры пополнили арсенал своей армии 105-мм пушкой образца 1917 г. и 150-мм гаубицей образца 1916 г., обладавшими лучшими тактико-техническими характеристиками, чем предшествующие артиллерийские системы.

Австро-венгерская армия перед Первой мировой войной обладала уже устаревшими тяжелыми полевыми 120-мм и 150-мм пушками, принятыми на вооружение в 1880 г., и 150-мм гаубицей образца 1899 г. Эти орудия обладали невысокой скорострельностью, а в дальности стрельбы они практически не отличались от легких полевых орудий. Но главным было наличие тяжелых орудий в боевых порядках полевых войск. А в 1913 г. австро-венгерская армия обзавелась 105-мм крупповской пушкой.

Горная артиллерия австро-венгерской армии была оснащена 70-мм пушками и 104-мм гаубицами образца 1908/09 гг. 70-мм горная пушка М-99 была штатным орудием горных батарей австрийской армии. Компактность орудия и небольшой его вес (всего 315 кг!) позволяли перемещать его по горным тропам, легко маскировать, оборудовать огневые точки в самых неожиданных местах (например, в пещерах). Исключительная простота конструкции придавала этой системе повышенную надежность.

Горное орудие образца 1915 г. с легкостью можно было использовать как легкую гаубицу — его угол вертикальной наводки составлял 56 градусов (не все гаубицы данного периода обладали такими характеристиками). Эта особенность делала орудие универсальным и тактически гибким, обеспечивала поражение целей за вертикальными укрытиями, на обратных скатах высот — т.е. там, где полевая пушка оказывалась абсолютно неэффективной.

Обладала австро-венгерская армия и 37-мм пехотной пушкой образца 1916 г. Пушка представляла собой орудие непосредственной поддержки пехоты — достаточно эффективная, учитывая малый калибр артиллерийской системы. Легкая и небольшая, пушка могла действовать из траншей, воронок, передвигаясь вместе с пехотой и решая возникающие в бою задачи по поражению огневых точек противника. В арсенале пушки — фугасная и трассирующая гранаты.

Наконец, германская и австро-венгерская армии обладали осадными 120-мм пушками, 210-мм, 240-мм, 305-мм и 420-мм гаубицами. Австро-венгерская 305-мм гаубица фирмы Шкода являлась лучшей в своем классе в арсенале армий держав германского блока.

Турецкая артиллерия состояла из орудий различных систем — преимущественно германских и французских образцов. Часто использовались и откровенно устаревшие системы. Корреспондент писал о турецких орудиях, увиденных им на выставке трофеев в 1915 г.: «Турецкие орудия полны разнообразия. Здесь, кажется, вся история артиллерии — от новейшей скорострельной пушки германского изготовления до гладкостенной бронзовой пушки, заряжающейся с дула и принадлежащей ко временам Очакова и покоренья Крыма».

Мощь артиллерии — важнейший аргумент в условиях огневого боя Первой мировой войны. Воспоминания русских фронтовиков полны впечатлений о разрушительном действии тяжелых снарядов австро-германцев в полевом бою. Офицеры лейб-гвардии Финляндского полка так, например, передавали свое впечатление от огня противника в бою у дер. Кулик 20 июля 1915 г.: «Через несколько минут это было море сплошного огня… Артиллерия противника, не прекращая вести интенсивный огонь по дер. Кулик, уже гвоздила тяжелой… да так — что целые деревья дыбом взлетали там выше леса… Противник не только не умолкал, но теперь его артиллерия била буквально барабанным огнем — так, что от этого звука и сотрясения разрывов становилась тяжелой голова и где-то долбило в затылке… Постепенно усиливаясь, канонада вскоре превратилась в сплошной грохот, в котором трудно было различить отдельные выстрелы. С моего наблюдательного пункта видно было, как тяжелые немецкие чемоданы вздымали огромные фонтаны земли и валили деревья в лесу… Из батальонов стали поступать донесения о потерях и сильных разрушениях; на перевязочный пункт прибывали в большом числе раненые».

Зачастую артиллерийские батареи противника превращали окопы русских пехотинцев в братские могилы. Так, Журнал военных действий 18-го сибирского стрелкового полка свидетельствует о бое 16 июля 1915 г.: «…артиллерия противника своим губительным огнем вывела [из строя] более половины защитников передовой линии, смешав землю с окровавленными трупами, хода сообщений были завалены ранеными и убитыми, которых не успевали нести». В исследовании шведского генерального штаба «Сражение при Горлице-Тарнов 2–6 мая 1915 г. Очерк о совместных действиях пехоты с артиллерией» так описаны впечатления от германской артиллерийской подготовки: «Тысячи, десятки тысяч снарядов всех калибров летели по направлению к неприятелю… Вдали были видны большие столбы крутящейся пыли; разрытая желто-коричневая земля выбрасывалась на высоту нескольких метров. Там и здесь виднелись взлетающие на воздух части заградительных неприятельских укреплений и рогаток, выставленных перед русскими позициями; простреленные балки помостов поднимались на воздух; неприятельские окопы… постепенно сравнивались с землей».

Именно поэтому подвиг взятия орудий противника во время Первой мировой войны имел особенное моральное и материальное значение как в глазах командования, так и в глазах солдат и офицеров русской Действующей армии.

Особое место в современном огневом бою принадлежало такому могучему и новейшему огневому средству как пулемет. Строевой устав пулеметных команд пехоты русской армии совершенно справедливо отмечал: «Благодаря своей подвижности и силе огня, пулеметы являются весьма ценным средством для изменения хода огневого боя как на фронте, так и в особенности на флангах, достигающим при умелом пользовании решительных результатов. Моральное впечатление от действия пулеметного огня, вследствие наносимых им в короткое время массовых потерь, весьма сильно и еще более возрастает в случаях внезапного открытия огня».

В начале войны русский пехотный полк имел всего 8 пулеметов, и несмотря на то, что это соответствовало общеевропейской тенденции, было явно недостаточно (хотя в 1914 г. русская пехотная дивизия располагала 64 пулеметами, а германская — 48). Полковая пулеметная команда возглавлялась опытным офицером и являлась важным мобильным огневым резервом в руках командира полка. Аналогичная ситуация была и в армиях противников России.

В германской армии 1 пулеметная рота (6 пулеметов Максима) входила в штат пехотного полка и большинства стрелковых и учебных батальонов. Всего к началу войны имелось 234 пулеметных роты, 15 крепостных и 11 кавалерийских (по одному на кавалерийскую дивизию) пулеметных отделений (также по 6 пулеметов). После мобилизации 521 германская пулеметная рота насчитывала 3126 пулеметов.

К 1917 г. в составе германской армии появились пулеметные части различного типа. На пехотную дивизию приходилось 72 пулемета. К 1.01.1917 г. число пулеметов в самостоятельных частях германской армии приблизилось к цифре 7 тыс. единиц, а общее количество пулеметов достигло цифры 18 тыс. единиц.

В русской и германской армиях применялись в основном тяжелые (станковые) пулеметы систем Максима. В 1901 г. 7,9-мм пулемет Максима приняли на вооружение кайзеровской армии. Пулеметы снабжались салазочными станками. В бою расчет либо переносил пулемет на станке, либо передвигал волоком. В 1908 г. приняли модификацию MG. 08 под 7,92-мм остроконечный винтовочный патрон «маузер». Замена ряда деталей бронзы и литой стали легированными сталями позволила уменьшить массу пулемета на 30%. Всего за годы войны в Германии выпустили около 260 тыс. пулеметов моделей MG 08, 08/15 и 08/18 (из них станковых — 72 тыс.). Модели MG 08/15 и 08/18 — т. н. легкие пулеметы. При их создании были учтены недостатки первого Максима — излишняя масса, тяжелый кожух, без которого, как показала практика, можно было обойтись. Поскольку огонь велся исходя из количества боеприпасов, которые мог переносить расчет, то экономия патронов вызывала необходимость снизить темп огня, а это, в свою очередь, обусловило меньший по сравнению со станковым перегрев ствола пулемета. Основным недостатком оружия было ленточное питание — лента, свисающая из приемника, мешала при перебежках, что осложняло перемену позиции. Кроме того, из-за перекосов свисающей ленты в работе пулемета возникали задержки. Но германские специалисты быстро нашли выход из этой ситуации — появилась коробка для ленты, примыкаемая к пулемету. Вскоре после начала войны в качестве «легких» станковых закупили пулеметы Дрейзе модели 15 (08/15). К достоинствам пулемета системы Дрейзе относились сравнительная легкость, простота сборки — разборки, надежность, отсутствие тонких регулировок при уходе и пристрелке.

В австро-венгерской армии в начале войны на каждый пехотный полк приходилось 3–4 пулеметных взвода, а на каждый отдельный и стрелковый батальон — 1 пулеметный взвод. Численность пешего пулеметного взвода в военное время — 1 офицер и 25 нижних чинов при 2 вьючных 8-мм пулеметах системы Шварцлозе на треногах. Скорострельность пулемета до 250 выстрелов в минуту, вес со щитом — 80 кг (пулеметы кавалерийских отделений щитов не имеют).

В 1906 г. Австро-Венгрия приобрела право на производство пулеметов Шварцлозе на «Остерайхише Вафенфабрик, Штейр». Пулемет был создан под единый патрон с винтовкой Манлихер. В 1907 г. на вооружение приняли модернизированный пулемет — М/07 Шварцлозе.

К достоинствам системы Шварцлозе, кроме сравнительной простоты пулемета, относились небольшое (166) количество деталей и прочность оружия. Это была первая успешно работавшая в боевых условиях система пулемета с полусвободным затвором. Явными недостатками можно считать низкую баллистику и необходимость «осадки» патронов.

В начале мировой войны на вооружении австро-венгерской армии продолжал оставаться принятый на вооружение еще в 1893 г. пулемет Шкода. Пулемет использовался прежде всего в качестве морского и крепостного, модель 1902 г. (М/02) имела полевой треножный станок со щитом, некоторые пулеметы имели колесные кавалерийские лафеты. После принятия на вооружение пулемета Шварцлозе фирма Шкода попыталась сохранить позиции, выпустив модификации М/09 и М/13 — с ленточным питанием, устройством «осадки» патронов для более надежной экстракции гильз и с низким треножным станком. Во время войны австрийская армия ограниченно применяла пулеметы Шкода М/09 и М/13 и вскоре от них отказалась.

В имперской армии, ландвере и гонведе после мобилизации насчитывалось 556 пулеметных взводов (1112 пулеметов) и 22 отдельных конно-пулеметных части (88 пулеметов).

В 1917 г. в составе австрийской пехотной дивизии насчитывалось 192 легких и 96 станковых пулеметов.

В перволинейном турецком пехотном полку также присутствовала пулеметная рота — 4 пулемета (систем Гочкиса или Максима). В начале войны имелось около 100 пулеметных рот.

Даже единственный пулемет мог решить участь боя любого уровня. Так, русский офицер вспоминал о бое под Любачевым в мае 1915 г.: «Я подал знак и вышел вперед перед ротой. Быстрым шагом шла рота. С места начались потери. Еще не прошли мы и пятидесяти шагов, как были ранены мой младший офицер и фельдфебель. Мы двигались в каком-то аду, прямо в лицо бил немецкий пулемет. Уже после боя мне рассказывали, что когда рота отошла шагов на 50, ее уже не было видно за разрывами падающих снарядов и только временами в дыму и в облаках пыли мелькали одиночные фигуры. Наконец идти стало невыносимо. Около меня свалились два гренадера, получившие один 8, а другой 6 пуль из пулемета. Остановиться на том месте, где мы были, было невозможно, пришлось отойти шагов 40 назад и окопаться во ржи».

А командир 6-го армейского корпуса генерал-лейтенант В.И. Ромейко-Гурко так отозвался о тактическом значении германских пулеметов в кровавом сражении у Воли Шидловской в январе 1915 г.: «…германцам удалось скрытно установить на территории усадьбы большое количество новых пулеметов. Поместье, благодаря окружавшим его канавам, и без того напоминало естественный форт. Свои пулеметы они сконцентрировали в одном пункте… Две наши контратаки успеха не принесли. При этом в некоторых местах пехотным цепям, использовавшим для прикрытия придорожные канавы, удалось приблизиться к ключевой в тактическом отношении позиции Воли Шидловской на расстояние до ста шагов, но захватить ее они так и не сумели. На скованной морозом земле было почти невозможно хоть как-то укрыться от огня германских пулеметов».

Понятным поэтому становится, что пулемет противника, так же как и орудие, являлся лакомым боевым трофеем и показателем результативности части или соединения.

Пулемет, тактическое огневое средство подразделений и частей, являлся одним из наиболее распространенных материальных трофеев в годы Первой мировой войны. Захватывались пулеметы постоянно, и, учитывая тот факт, что некоторые оседали в частях на передовой, установить их общее количество — довольно затруднительно. Зачастую захватывались лишь части пулеметов.

В боевой обстановке орудия, которые не могли быть эвакуированы в тыл, выводились из строя — «портились», либо с них снимались замки. Учитывая специфику горной войны, количество захваченных в ее ходе орудий непропорционально мало — применялись, как правило, разборные системы, которые всегда было можно эвакуировать по частям, спрятать или сбросить в пропасть.

Мы сделали упор на наиболее важных материальных трофеях — орудиях и пулеметах. Аэропланы, винтовки и пр. упоминаются, но лишь эпизодически.

 

Кампания 1914 г.

Восточно-Прусская операция.

Уже 23 июля у Вержболово в бою с частями русской 3-й кавалерийской дивизии германцы потеряли 2 пулемета. Пытаясь перейти наступление из Эйдкунен на Кибарты силами около батальона пехоты и нескольких эскадронов кавалерии, германские части были отбиты ружейно-пулеметным огнем 2 русских рот. Полковник 3-го уланского Смоленского полка З.С. Кобиев был награжден (В.П. 10. 11. 1914) Георгиевским оружием за то, что «в боях с 22 июля по 3 августа 1914 года под Эйдкуненом, командуя отрядом, оборонял и удержал не только Вержболово, но и Эйдкунен, нанося неприятелю, бывшему в численно превосходных силах, большие потери, захватил даже два пулемета».

1 августа западнее г. Симно германцы потеряли на Русском фронте свой первый аэроплан.

Утрата первых орудий была связана с боем при Сталлупенене.

4 августа войсками германского 1-го армейского корпуса (1-я пехотная дивизия) были потеряны 7 орудий и 2 пулемета. Части русской 29-й пехотной дивизии 20-го армейского корпуса в ходе боя у Бильдервечейна нанесли серьезное поражение германскому соединению, захватив пленных, орудия и 12 зарядных ящиков, и обеспечив правый фланг соседнего 3-го армейского корпуса.

В частности, у Бильдервечейна был разгромлен 3-й батальон 41-го пехотного полка 1-й пехотной дивизии — потеряв свои пулеметы, он должен был оставить деревню. Выехавшие на позиции 2 германские батареи были окружены русскими, захватившими орудия. При этом одна батарея потеряла все свои орудия.

Позиция противника у Бильдервечейна была хорошо приспособлена к местности, имела проволочные заграждения. Огонь вели две легких батареи и значительное число пулеметов, наносившие русским частям большие потери. Но обходной маневр русской пехоты и эффективная работа русской артиллерии решили дело.

Именно действия русской артиллерии стали ключевым фактором в захвате германских орудий. Так, капитан-артиллерист Н. Гашкевич был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени за то, что «в бою 4 августа под Бильдервейченом… командуя батареей, нанес непрятелю сильнейший урон, благодаря чему, по свидетельству самой пехоты, ей возможно было захватить 7 орудий, 12 задних ходов зарядных ящиков, а затем оказать большую помощь дальнейшему наступлению пехоты, выбивая неприятеля из занятых им окопов, чем значительно способствовать общему успеху».

Большинство орудий были захвачены 115-м пехотным Вяземским полком 29-й пехотной дивизии. Начальник 29-й пехотной дивизии генерал-лейтенант А.Н. Розеншильд фон Паулин позднее вспоминал: «На позиции неприятелем брошены подбитые нами 6 орудий и перевязочный пункт, переполненный ранеными. Убитые на поле сражения не были подобраны, и по всем признакам отступление носило довольно беспорядочный характер».

Сводка о трофеях зафиксировала: «захвачено 7 орудий, 12 задних ходов зарядных ящиков, 2 пулемета. Взято много пленных, — большинство раненых».

Интересно, что командир 1-го армейского корпуса генерал-лейтенант Г. фон Франсуа объяснял факт утраты орудий тем обстоятельством, что батальон 41-го пехотного полка, занимавший деревню Бильдервейчен, получив приказание оставить названную деревню, отступил слишком рано, не дав возможности сначала отойти бывшим там двум батареям, вследствие чего одна из них попала в руки русских.

При Каушене 2-я ландверная бригада лишилась 2 орудий. В этом бою принимали участие лейб-гвардии Конный, Кавалергардский, Кирасирский Его Величества, Кирасирский Ее Величества полки, а также все полки 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. На русскую кавалерию в этом бою возлагалась задача прикрывать правый фланг армии, действовать мобильно и маневренно, в пехотный бой не ввязываться и использовать в основном артиллерийский огонь. Эскадронам тем не менее пришлось вступить в бой с ландверной пехотой 6-й и 2-й бригад, поддержанных артиллерией.

Русской кавалерии пришлось спешиться — и она повела энергичное наступление. Несмотря на то что 6 русских конных батарей обрушились на 2 германские батареи, лобовое наступление спешенной конницы развивалось сложно. Ее силы не превышали численности 4 германских батальонов, в то время как противник у Каушена имел 6 батальонов, занимавших оборонительную позицию. Командир Конно-Гренадерского полка генерал-майор Д.А. Лопухин личным примером поднял боевой дух гвардейцев, увлекая вперед своих подчиненных.

Но участь боя решила конная атака 3-го эскадрона лейб-гвардии Конного полка под командованием ротмистра барона П.Н. Врангеля.

Несмотря на сильный артиллерийско-ружейный огонь противника и выбытие из строя офицеров, германский артиллерийский взвод на ключевой позиции был захвачен. Эскадрон галопом атаковал стреляющие орудия и, кроме них, захватил 4 зарядных ящика. Ротмистр был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени за то, что: «…стремительно произвел конную атаку и, несмотря на значительные потери, захватил 2 орудия, причем последним выстрелом одного из орудий под ним была убита лошадь».

В этом бою, дорого стоившем русской гвардейской кавалерии, убитыми Кавалергардский полк потерял 4 офицеров (князь Кильдишев, Карцев, Воеводский, Пиляр фон Пильхау), лейб-гвардии Конный — 6 офицеров (штабс-ротмистр Суровцев, братья поручик и корнет Курчаниновы, корнеты Зиновьев, Князев, Катков) и 2 вольноопределяющихся (Катков — брат корнета, и Бобриков), Кирасирский Его Величества — 1 офицера (штабс-ротмистр Коровин), Конно-Гренадерский — 2 офицеров (корнет Лопухин — сын командира полка, и Колокольцев), Уланский Его Величества — 2 офицеров (корнеты Гурский и Каульбарс), лейб-гвардии Конная артиллерия — 1 офицера (поручик Гершельман). Кроме того, 20 офицеров было ранено.

Уникальная ситуация — в ознаменование подвига конногвардейцев оба захваченных ими под Каушеном германских 77-мм орудия были пожалованы полку в собственность.

Гумбинненский бой стоил германской 8-й армии 12 орудий и 15 пулеметов. В ходе него особенно пострадали германские 1-й и 17-й армейские корпуса, потерявшие до 30% своего боевого состава. В этом бою германцы имели некоторое преимущество в пехоте (1,3: 1), полуторное превосходство по пулеметам и еще большее в артиллерии (1,7: 1). Поражение 17-му армейскому корпусу нанес русский 3-й армейский корпус. Чтобы упредить противника и захватить оптимальный рубеж для боя, командир 3-го армейского корпуса около 3 часов 7 августа приказал начальнику 27-й пехотной дивизии выдвинуться вперед на 5 км. Цель марша — упредить противника в захвате и удержании авангардом рубежа для развертывания.

Благодаря разведке уже в 5 часов 30 минут 7 августа начальник русской 27-й пехотной дивизии имел первые сведения о начавшемся наступлении германской 36-й пехотной дивизии. Он решил, упредив противника в развертывании, сначала занять оборону и своими огневыми средствами нанести максимальные потери германской пехоте, а затем перейти в наступление и разгромить врага. Начальник германской 36-й пехотной дивизии не получил необходимых разведывательных сведений о русской 27-й пехотной дивизии, а отход русских рот он принял за отступление. Продвижение германцев осуществлялось в расчете на отсутствие серьезного сопротивления. Видя беспечность германского командования в организации наступления, командир русского 108-го пехотного полка, наблюдавший за движением противника, решил, подпустив германские части, подвергнуть их внезапному огневому поражению. Подпустив противника на 1,5 тыс. шагов, он в 7 часов приказал трем батареям, поддерживавшим полк, открыть огонь. В итоге, германская пехота была вынуждена разворачиваться в боевой порядок под губительным огнем русской артиллерии. Германская артиллерия вела огонь по площадям и наносила меньший урон русским войскам, чем русская артиллерия германским. Германская пехота наступала густыми цепями, почти в сомкнутом шереножном строю, быстрым шагом, с соблюдением равнения по фронту, без применения к местности и без самоокапывания. Меткий огонь русских батарей заставил наступавших остановиться и залечь. Германцы попытались продвинуться вперед перебежками повзводно, но когда они приблизились к русским частям на расстояние 1 тыс. шагов, открыли огонь русские пулеметы и стрелки. Германские пехотинцы залегли в 700–800 шагах от передовых русских цепей и дальше продвинуться не смогли. Понеся большие потери, пехота противника бросилась назад.

Противник решил нанести удар севернее — силами полков 35-й пехотной дивизии. Атакуя аналогичным образом, германская пехота вновь была отброшена, понеся большие потери. Несмотря на то что наличие хороших подступов к русской позиции (овраг) помогло противнику накопить пехоту для атаки, она была отбита русским 105-м пехотным полком, который, подпустив германцев к своим окопам, ударил в штыки. Германская пехота не выдержала русской контратаки и обратилась в бегство.

В 14 часов 50 минут начальник 36-й пехотной дивизии в третий и последний раз попытался сбить русских с занимаемой ими позиции, атаковав 108-й пехотный полк. Атака германцев была поддержана дивизионом артиллерии, который занял открытую позицию в 1,2 тыс. шагах от цепей 108-го пехотного полка. Но германский дивизион успел произвести только один пристрелочный выстрел — метким огнем русских батарей он был полностью уничтожен. Это настолько удручающе подействовало на пехоту противника, что она под губительным огнем русской артиллерии и пехоты бросилась назад, стремясь как можно скорее выйти из-под обстрела русских войск.

Успешно отразив три германские атаки и нанеся противнику крупные потери, 27-я пехотная дивизия перешла в наступление.

27-я пехотная дивизия захватила 12 орудий, 25 зарядных ящиков, 3 исправных и 10 разбитых пулеметов, 18 повозок, свыше 3 тыс. винтовок и большого количества предметов снаряжения. Т. о., русская пехотная дивизия, не имевшая тяжелой артиллерии, уступавшая в численном отношении германской пехотной дивизии, разбила ее во встречном бою.

Обстоятельства взятия германских орудий были следующие.

Около 14 часов 30 мин с позиции 108-го пехотного Саратовского полка была замечен артиллерийский дивизион противника, двигавшийся по дороге из Грюнвейчена на Варшлеген.

Германский дивизион 36-й артиллерийской бригады занял открытую позицию юго-западнее дер. Рибинен — в 1,2 тыс. шагов от стрелковых цепей 108-го полка. Предполагалось, что этот дивизион будет поддерживать решительную атаку германской пехоты 36-й дивизии. Но германцам пришлось заплатить за пренебрежение опытом Русско-японской войны, указывавшим на рискованность расположения артиллерии на открытых позициях при наличии стойкого противника.

Бесстрашный германский дивизион успел дать только один залп, после чего погиб под ураганом шрапнельных снарядов 1-го дивизиона 27-й артиллерийской бригады. Русские артиллеристы метким огнем сразу накрыли противника, уничтожив его полностью — через несколько минут позиции германских батарей превратились в кладбище людей и лошадей. Личный состав дивизиона, во главе со своим командиром, был уничтожен и позже похоронен русскими солдатами.

Разгром этих батарей сразу же прекратил германское наступление против центра 27-й пехотной дивизии. Начальник дивизии так описывал обстоятельства взятия германских орудий: «На высоту, находившуюся юго-восточнее Риббинена, вынеслись 12 германских орудий и быстро снялись с передков. Дерзость эта дорого обошлась отчаянно храброму немецкому дивизиону. На него обрушился огонь всех батарей 1-го дивизиона со стороны Варшлегена, части батарей 2-го дивизиона из-за Маттишкемена и пулеметов Саратовского полка, расположенных в одном из домов первого из названых селений.

Под ураганным огнем всех этих частей немецкий дивизион погиб, успев выпустить лишь несколько выстрелов. Через несколько минут там, где он только что вынесся на позицию, осиротело стояли орудия и зарядные ящики, вокруг которых недвижно лежали трупы людей и запряжек.

Гибель дивизиона, высланного на открытую позицию с очевидною целью вдохнуть новую энергию в фронтальную атаку, произвела столь сильное впечатление на готовившиеся броситься вперед части, что они остановились».

Другой очевидец вспоминал: «Полки корпуса генерала фон Макензена, составленные из пруссаков, шли, как на параде, совершенно не обращая внимания на чрезвычайно действительный огонь артиллерии 27-й русской артиллерийской бригады. Чтобы поддержать зарвавшуюся пехоту, германская артиллерия решилась на отчаянный шаг — один дивизион, желая выручить пехоту из критического положения, стал на открытой позиции в 1000 шагах от русских. Но этот артдивизион был расстрелян в процессе выезда на позицию и его 12 орудий сделались трофеями 27-й русской дивизии».

После перехода в контратаку дивизион 36-й артиллерийской бригады в полном составе — двенадцать 77-мм полевых пушек и 24 зарядных ящиков, наполненных снарядами, — был взят 108-м пехотным Саратовским полком и составил наиболее ценный трофей 27-й пехотной дивизии в бою 7 августа (но на захват 7 из них претендует 99-й пехотный Ивангородский полк).

В ходе Гумбинненского боя 99-м пехотным Ивангородским полком 25-й пехотной дивизии были захвачены 2 германских пулемета. Командир роты полка капитан Ю.Х. Гибшман получил орден Св. Георгия 4-й степени (В.П. от 10. 11. 1914) за то, что «в бою 7 августа 1914 года, командуя ротой, перешел в энергичное наступление, увлек за собою соседние части, выбил противника с позиций и взял с боя пулемет». Второй пулемет был взят капитаном Вороновым, погибшим в этом бою и также награжденным таким же орденом.

А начальник пулеметной команды полка штабс-капитан Н.И. Рудницкий «…своими блестящими действиями оказал незаменимое содействие успеху, подготовив взятие с боя двух неприятельских пулеметов». Штабс-капитан стал кавалером Георгиевского оружия (В.П. от 13. 10. 1914).

Продолжал нести потери на фронте русской 1-й армии противник и на более позднем этапе Восточно-Прусской операции.

8 августа западнее Мерунскен был подбит неприятельский аэроплан «Альбатрос». Как свидетельствовал документ: «Аппарат взят нашими летчиками, неприятельские скрылись».

14 августа 1-й и 5-й эскадроны 1-го уланского Петроградского полка в бою у фольв. и кладбища в районе Подленен и Шенфлис (у ст. Коршен) захватили 1 пулемет.

Трофеи Первой армии благополучно эвакуировались в тыл. Так, информационное сообщение Ставки сообщало, что 14 августа через г. Вильно проследовали 14 трофейных германских орудий. А еще раньше, 30 июля, через Вильно провезли 5 трофейных германских пулеметов. Последнее обстоятельство позволяет сделать вывод о том, что количество захваченных пулеметов к августу реально было выше.

Значительные трофеи захватила и русская 2-я армия. Но, учитывая обстоятельства гибели значительной части армии в окружении, они во многом были утрачены.

В бою частей русского 15-го армейского корпуса с 20-м германским при Франкенау были захвачены 2 орудия и 2 пулемета, а также много зарядных ящиков.

Об этом бое в сводке штаба фронта за 11 августа отмечено: «Вчера, 10 августа, при наступлении с фронта Ортельсбург — Вилленберг — Нейденбург XV корпус, наступавший на Куркен, встретил сопротивление… германцев на укрепленной позиции Орлау — Франкенау, усиленной волчьими ямами и проволочными заграждениями. Начавшийся около 3 часов дня бой, в котором противник применял ручные гранаты и принял штыковой удар, продолжался с переменным успехом до 12 часов дня 11 августа, когда с появлением на фланге немцев нашего XIII корпуса противник начал отступать на Остероде. Трофеи наши два орудия, два пулемета, захваченные симбирцами (бойцами 24-го пехотного Симбирского генерала Неверовского полка. — А.О.), много зарядных ящиков и пленных».

Другой документ следующим образом подводил итоги первого большого боя частей 2-й армии: «Из Франкенау немцы выбиты, симбирцы взяли два орудия, два пулемета. К 10 часам утра бой стих, но в 12 часов наступление на Михалкен продолжается. Наша артиллерия уничтожила немецкий аэроплан».

«Именинником» сражения стал 24-й пехотный Симбирский полк из состава 2-й бригады 6-й пехотной дивизии. При атаке на Франкенау он ворвался на германские позиции, занимаемые германскими 150-м пехотным полком, взводом 5-й батареи 73-го артиллерийского полка и взводом пулеметов из состава 75-й бригады 37-й пехотной дивизии, и захватил 2 орудия и 2 пулемета.

Ситуация сложилась таким образом, что, когда около 16 часов 10 августа русская артиллерия открыла огонь, командир 75-й бригады А. фон Бекман принял решение отступать, но его приказ не дошел до некоторых частей бригады, продолжавших удерживать отдельные участки укрепленной позиции. Среди других в таком изолированном положении оказались указанные выше германские подразделения, которые и стали добычей частей 6-й пехотной дивизии, ворвавшихся на укрепленную позицию между 5 и 8 часами 11 августа.

Документы подчеркивали напор русских войск в этих боях: «С нашей стороны в этом первом бою были проявлены громадное влечение и порыв… Особенной доблестью отличился 24-й пехотный Симбирский полк, выбивший германцев из окопа и захвативший два орудия и два пулемета.

Русский офицер-фронтовик приводил следующие интересные подробности боя: «В Симбирском полку, сколько я помню, выбыло больше половины ротных командиров. Командир полка был ранен, но остался в строю. В Низовском (23-й пехотный полк 6-й пехотной дивизии. — А.О.) полку потери были несколько меньше, но был убит командир полка. Я поехал к германским окопам. По полю ходили санитары и убирали убитых, еще не убранных. У самых окопов довольно часто попадались тела. В одном месте рота, охватывавшая правый фланг вражеского расположения, по-видимому, попала под меткий пулеметный огонь. На земле лежала цепь человек в 25 — так и рисовалась картина, как цепь встала, а часть ее сейчас же была скошена. Самые окопы тоже буквально были полны трупов. В окопах стенки в рост человека были забрызганы мозгами. Я взглянул назад. Обстрел из окопов был прекрасный. Трудно было себе представить, как можно было приблизиться к ним. Впоследствии я слышал от пехотных офицеров, что большую помощь оказала артиллерия — германцы, по-видимому, не могли высунуть голов из окопов. Вообще отзывы пехоты об артиллерии были также восторженны… Зарождалось взаимное уважение и доверие, так необходимое в бою. За окопами, там и здесь, лежали многочисленные тела убитых немцев. В одном месте, непосредственно за гребнем с пехотными окопами, стояли еще 2 гаубицы, а около них трупы 2 офицеров и, сколько можно было судить, почти всех номеров — все были перебиты шрапнельными пулями.

Для нас, артиллеристов, интересно было отметить постановку гаубиц непосредственно за пехотными позициями. Вероятно, это было сделано с целью иметь возможность открывать огонь по удаленным целям (дальность шрапнельного огня германской гаубицы (105 мм) была совершенно недостаточна — 3,5 версты). Трудно было судить, чьи потери больше. Вероятнее всего, что они были приблизительно одинаковы».

Отмечая итоги боя у Орлау — Франкенау, главнокомандующий армиями Северо-западного фронта 12 августа прислал А.В. Самсонову телеграмму следующего содержания: «Получив более подробные донесения о боевых действиях вверенной вам армии, отмечаю стойкость Симбирского полка, захватившего орудия… и быстрое движение на выручку соседнего корпуса справа. Поздравляю вас и войска вверенной вам армии с первым боевым успехом, заставившим поспешно отступить корпус противника. Пусть захваченные вами трофеи первой победы вселят в сердца вашей армии горячее дружное стремление вперед с целью нанести решительное поражение находящимся против вас частям противника, чтобы не дать им уйти от справедливого возмездия русского солдата».

Здесь необходимо отметить, что общее число трофеев 2-й армии к моменту окончания боев у Орлау — Франкенау было явно больше. Очевидец вспоминал: «У здания, занимаемого штабом корпуса (15-го армейского. — А.О.), стояли уже привезенные трофеи — 2 гаубицы и штук 6 пулеметов. Как раз когда я был в городе, их осматривали французский и сербский генералы и английский майор».

Потери германской 41-й пехотной дивизии 15 августа у Ваплица — Мюлена — 13 орудий (полевых пушек и гаубиц). Сами немцы писали: «Во время прорыва было потеряно 13 орудий». 7 орудий из этого числа потерял 79-й артиллерийский полк.

Подполковник Ю.Ф. Бучинский писал о взятии бойцами его полка батареи: одно орудие было сброшено в Мюленское озеро, а три взяты. Офицер вспоминал: «Рано утром 16 августа, при полевой записке, я сдал три орудийных замка от трех захваченных орудий начальнику дивизии, с указанием номеров этих замков.

Отличилась 1-я бригада 2-й пехотной дивизии — именно ее бойцы захватили большую часть орудий. Утром 15 августа полки этой бригады атаковали германскую 41-ю пехотную дивизию, сосредоточенную между Альбрехтау и Витмансдорфа, во фланг и тыл и захватили при этом более 1 тыс. пленных и 10 гаубиц, продвинувшись до Витмансдорфа. Под удар попал последний резерв 41-й пехотной дивизии — 2-й батальон 152-го пехотного полка, прикрывавший артиллерийские позиции. На артиллерийских позициях находились: 2-й дивизион 79-го артиллерийского полка (гаубицы) и батарея 17-го резервного тяжелого артиллерийского полка (тяжелые полевые гаубицы). Очевидно, что это были слишком слабые силы, чтобы на них можно было рассчитывать при серьезной атаке русских. Частями 1-й бригады 2-й пехотной дивизии в этом бою командовал командир 6-го пехотного Либавского полка Генерального штаба полковник Н.И. Глобачев. 1-й батальон 6-го и 3-й батальон 5-го пехотного полков выдвигались на север в сторону Витмансдорфа, имея уступ налево к Альбрехтау. Еще три батальона 5-го пехотного полка выдвигались правее, охватывая противника с востока со стороны высоты Эйхенберг. Наступление поддерживала артиллерия 2-й артиллерийской бригады. Решительной атакой сопротивление германцев было вскоре сломлено, и они в беспорядке отступили в направлении Зейтена. Меткий огонь русской артиллерии не позволил им вывезти орудия, которые были оставлены на позиции.

Материалы германского Рейхсархива описывали эти события следующим образом: «Около 7 часов 00 минут туман рассеялся. Упорство врага постоянно усиливалось. Потери увеличивались. Атакующий начал терпеть от неприятельского флангового огня; с юга — неожиданный удар в тыл артиллерийским огнем со стороны Буякен, Франкенау. Юго-западнее Витмансдорфа должны были наступать части 74-й пехотной бригады и артиллерия. Их положение было тяжелое, противник появился южнее и восточнее Витмансдорфских высот, что затрудняло сохранение занятого положения… Тогда генерал Зонтаг отдал приказ начать отступление в исходное положение к Вроново. Войскам пришлось прорываться обратно через прорыв в 21/2 км шириной, неся большие потери. Во время прорыва было потеряно 2400 человек и 13 орудий. В этих боях 41-я дивизия потеряла 1/3 своего состава; после этого последнего несчастного наступления остатки имели небольшое боевое значение».

Но, как ни парадоксально, самую значительную артиллерийскую группу части 2-й армии захватили, уже прорываясь из окружения. Так, в боях у Валендорфа 18 августа с частями 13-го армейского корпуса германцы потеряли 22 орудия. Н. Евсеев писал: «Русские сопротивлялись здесь до рассвета 31 августа (нового стиля. — А.О.). Относительно потери артиллерии немцы таят молчание, а между тем именно в этих боях они потеряли 22 орудия, о чем писал генерал Клюев и что подтверждают другие русские офицеры». Командир 13-го армейского корпуса генерал-лейтенант Н.А. Клюев позднее вспоминал: «Приходилось отбиваться на все стороны; батареи проявили при этом большую инициативу, спокойствие и самоотверженность. Левая колонна имела жаркий бой в лесу у Валендорфа и успела уже захватить 22 орудия, но затем, встретив резервы противника, пробиться не могла и рассыпалась на мелкие партии». Командовал войсковой группой, взявшей орудия, командир 1-го пехотного Невского полка полковник М.Г. Первушин.

В ходе Первого сражения у Мазурских озер 26 августа части 3-го Уральского казачьего полка (15-я кавалерийская дивизия) захватили 1 пулемет противника. Взял пулемет подъесаул М.Ф. Мартынов, который «…во время боя под дер. Дзерьгово, руководя огнем спешенной сотни, обстреливаемой немецкой пехотой с пулеметом, обратил последнюю в бегство и, преследуя ее, отбил стрелявший пулемет, который представил по команде». Офицер был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени (В.П. от 04. 11. 1914.).

Если подвести итог по материальным трофеям, взятым войсками Северо-западного фронта в конце июля — августе 1914 г. в ходе Восточно-Прусской операции, то получается следующая картина:

Боевое событие … Трофеи

Вержболово, 23 июля … 2 пулемета

К 1 августа … 3 пулемета

Сталлупенен, 4 августа … 7 орудий, 2 пулемета

Каушен, 6 августа … 2 орудия

Гумбиннен, 7 августа … 12 орудий, 15 пулеметов

Орлау — Франкенау, 10–11 августа … 2 орудия,6 пулеметов

Коршен, 14 августа … 1 пулемет

Ваплиц — Мюлен, 15 августа … 13 орудий

Бой у Валендорфа, 18 августа … 22 орудия

Дер. Дзерьгово, 26 августа … 1 пулемет

Т. о., русские войска захватили 58 орудий и 30 пулеметов. Показательно, что германцы признали потерю 16 орудий только в боях у Танненберга, т.е. с 16 по 18 августа. К сожалению, почти все трофеи 2-й армии вернулись к своим владельцам — все, что могли делать русские войска, оказавшиеся в котле, так это портить орудия и снимать с них замки. И русские офицеры выносили эти замки, даже прорываясь из окружения, как, например, штабс-капитан 141-го пехотного Можайского полка Семячкин, вынесший 2 таких орудийных замка.

Вместе с тем следует отметить, что все трофеи русских армий в Восточной Пруссии в августе 1914 г. — это результат тактических побед. В то время как почти все доставшиеся немцам после поражения 2-й армии орудия (272 единицы) — это плод общего проигрыша операции, но никак не результат успехов германских частей и соединений. Тактически немцы потеряли больше трофеев, чем взяли. А взяли в бою они лишь 18 орудий, брошенных 15 августа у Гогенштейна бригадой 13-го армейского корпуса.

В период Галицийской битвы потери противника, по австрийским данным, составили до 400 орудий. Но с учетом артиллерии Силезского ландверного корпуса и австрийских орудий, брошенных противником, существует другая цифра, более приближенная к реальности — 637 орудий, причем взятых к 1 сентября. Соответственно, это 25% от артиллерийской группировки противника в составе 2,5 тыс. стволов, задействованной в битве.

На северном фланге Галицийской битвы 39-я гонведная пехотная дивизия 6-го армейского корпуса в бою у Тарнаватки 13 августа потеряла 5 пулеметов и 2 орудия. В ходе напряженного боя в 16 часов 10 мин три полка русской 17-й пехотной дивизии, усиленные резервным 65-м пехотным Московским полком, влившимся в боевые цепи на участке понесшего большие потери 68-го лейб-пехотного Бородинского полка, перешли в общее наступление и после ожесточенного боя, доходившего до штыковых схваток, вынудили австрийцев к поспешному отступлению по всему фронту от Тарнаватка до Гута. Отступая, австрийцы бросали винтовки, патроны, оставили 2 станковых пулемета и 2 орудия.

Большое влияние на результат боя оказали 67-й Тарутинский и 66-й Бутырский пехотные полки с двумя батареями, начавшие после 13 часов наступление на фронте от Коралювки через Дзеронжня на высоты и лес южнее Дзеронжня и Селец, занятые 11-м гонведным пехотным полком. Развернувшись восточнее 149-го пехотного полка 38-й пехотной дивизии и имея на уступе сзади 66-й полк, 67-й полк при огневой поддержке двух батарей 17-й артиллерийской бригады, занявших позицию к 14 часам у госп. дв. Селец, после 15 часов 30 мин выбил противника из опушки леса, захватив в лесном бою знамя 11-го гонведного пехотного полка (см. ниже) и 3 пулемета.

В бою под Криницей 14 августа 68-й пехотный полк отбил у противника 2 пулемета. В этот же день в бою у Чертовчика частями 17-й пехотной дивизии у австрийской 27-й пехотной дивизии к вечеру было отбито 1 орудие.

Значительные трофеи русским войскам принес день 15 августа. Австрийская 15-я пехотная дивизия 6-го армейского корпуса в бою при Лащове лишилась своих огневых средств — 22 орудий и 27 пулеметов.

39-й пехотный Томский полк начал наступление, имея в первой линии 2-й и 3-й батальоны и 4-й батальон в резерве за своим левым флангом. Первым, выйдя на западную опушку рощи у дома лесника, завязал бой 2-й батальон. Попав под сильный огонь противника и будучи охвачен с левого фланга, он был приведен в расстройство, но, с выдвижением вперед остальных батальонов полка, энергично двинулся в атаку.

Активное участие в этой атаке приняли части 40-го пехотного Колыванского полка. На этом боевом участке бой имел характер ожесточенной и скоротечной схватки, после которой около 9 часов значительная часть (около 1,5 тысячи человек) 29-й пехотной бригады противника была взята в плен и захвачено 8 орудий и много пулеметов. Это явилось переломным моментом в ходе лащовского боя.

Когда орудия эвакуировали в тыл, произошел казус. Очевидец вспоминал: «Пока австрийцы обедали, по дороге между сидящими везли длинной вереницей взятые в плен орудия. Часть их была заряжена с установкой на картечь. Какой-то наш солдат из любопытствующих дернул за шнур гаубицы. Раздался выстрел, — и затем по полю понесся крик на нескольких языках “не убивайте!”… Этим выстрелом был порван пополам наш фельдфебель-томец и свыше 20 австрийцев было убито и ранено».

15 августа, отражая наступление 46-й ландвер ной пехотной дивизии, части 14-го армейского корпуса русской 4-й армии захватили 3 австрийских орудия.

16 августа в ходе боя у дер. Яновка 152-й пехотный полк 38-й пехотной дивизии захватил 7 пулеметов и 9 орудий. В боях у Комарова принимала участие и стоявшая в резерве конница (10-й Донской казачий полк), доскакавшая до артиллерии противника и взявшая 1 действующее и 2 брошенных орудия и зарядные ящики.

18 августа, прикрывая отход центральной группы 5-й армии, 1-я и 5-я Донские казачьи дивизии атаковали в районе Дуба тылы австрийского 2-го армейского корпуса. 10 орудий (4 гаубицы и 6 легких орудий) стали трофеями 1-й Донской казачьей дивизии, а орудие, зарядные ящики и 2 пулемета — 5-й Донской казачьей дивизии.

Трофеи лишь 19-го армейского корпуса в ходе сражения у Томашова в период 13–18 августа составили: 48 орудий и 41 пулемет.

17 августа вступили в бой соединения 18-го армейского корпуса свежей русской 9-й армии. 23-я пехотная дивизия, сосредоточившаяся в районе Карчмиска — Незабитов, перешла в наступление на переправы у Поморже и Казимержа — с целью отбросить австрийцев за р. Ходель. 13-я кавалерийская дивизия поддерживала наступление 23-й дивизии, продвигаясь в тыл 95-й ландштурменной бригады австрийцев. Наступление 23-й пехотной дивизии развивалось успешно, и к 12 часам были заняты все укрепленные деревни северо-западнее Ополе. В бою у Ополе 95-я ландштурменная бригада потеряла 10 пулеметов и 3 орудия.

На втором этапе Галицийской битвы на северном фасе сражения противник также понес значительные потери, в т. ч. в материальной части.

Интересно, что на западном берегу р. Вислы у Зволеня 19 августа был сбит самолет противника с сообщением из штаба австрийской 1-й армии (находящегося в Краснике) Р. фон Войршу, командиру германского Силезского ландверного корпуса.

20 августа под Суходолами русскими трофеями стали 8 пулеметов, в т. ч. отделение из 6 пулеметов с вьюками и вьючными животными. После взятия Суходол уцелевшие части австрийского 10-го армейского корпуса поспешно отошли к югу. Преследующие их русские войска к вечеру продвинулись на 3–5 км до линии Владиславов — Седлиска В. — Суходолы. В бою под Владиславовым частями лейб-гвардии Преображенского полка был захвачен 21 австрийский пулемет частей 2-й пехотной и 37-й гонведной пехотной дивизий противника.

22 августа у Лопенников трофеями русских стали 150 повозок, 28 зарядных ящиков, 1 гаубица и 1 пулемет.

26 августа Гвардейская стрелковая бригада захватила батареи противника в районе Войцехова. Одну батарею пленили бойцы лейб-гвардии 1-го стрелкового Его Величества полка. В наградном приказе на штабс-капитана А.А. Рагозина, удостоенного за этот бой ордена Св. Георгия 4-й степени (В.П. от 03. 01. 1915.), отмечено, что он «в бою 26 августа 1914 года выбил противника из окопов, стремительным натиском атаковал 4-орудийную неприятельскую батарею, стоявшую вблизи за окопами, захватил ее, переколов стрелявших до последнего момента номеров». Поручик лейб-гвардии 2-го стрелкового Царскосельского полка Б.Я. Добровольский и его солдаты также захватили 6-орудийную гаубичную батарею, привели орудия в негодность и удерживали позицию 2 часа — до подхода главных сил. Подпоручик того же полка С.П. Мацеевский также был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени (В.П. от 03. 01. 1915) «за то, что в бою 26 августа 1914 года взял с боя четыре неприятельских орудия, которые против нас вели сильный огонь».

Обстоятельства боя и причины порчи орудий Э.А. Верцинский излагал следующим образом: «Благодаря быстрому переносу пулеметного огня на эти батареи, особенно на 6-орудийную гаубичную и 4-орудийную легкую… батареи во время стрельбы с открытых позиций несли огромные потери, причем почти все орудийные лошади были перебиты… Рота Его Высочества, самокатная команда, 6-я и 8-я роты особенно сильно поражались картечным огнем с 800–600 шагов. Тогда часть стрелков роты Его Высочества, под командой подпоручика Мацеевского, бросилась вперед и с боем овладела 4-орудийной батареей. На поддержку роты Его Высочества двинулся 2-й взвод 8-й роты. Оставалась еще 2-орудийная батарея, которая фланговым огнем продолжала обстреливать наши роты. Вступивший в командование 2-й ротой подпоручик Николаев, после взятия позиции противника, обнаружил против себя в 300 шагах два орудия, повел на них наступление с оставшимся при нем взводом и, несмотря на открытый по взводу, в упор, картечный огонь, захватил эти оба орудия, причем одно из этих орудий было без замка, а другое было заряжено и готово к выстрелу. Орудийная прислуга была уничтожена штыками. В это время подпоручик Де-Липпе-Липский атаковал пулеметный взвод противника… и с боем взял два неприятельских пулемета. 4-я рота при движении в лес встретила на своем пути в 600 шагах 6-орудийную гаубичную батарею, огонь которой был направлен на роты, преследовавшие убегавших австрийцев. Продвинувшись еще шагов 200, взвод 4-й роты… с подпоручиком Добровольским 1-м во главе энергично бросился вперед и, пробежав 400 шагов, ворвался на батарею, где было заколото штыками несколько австрийцев. Видя перебегающие цепи противника с южной опушки дер. Войцехов и леса, прилегающего к ней, и боясь за участь взятых орудий, командир 4-й роты приказал немедленно же их заклепать и привести в негодность».

В итоге, Гвардейская стрелковая бригада захватила в один день: лейб-гвардии 1-й стрелковый Его Величества полк — 4 орудия, лейбгвардии 2-й стрелковый Царскосельский полк — 16 орудий (12 захвачено в бою: 4-орудийная легкая батарея ротой Его Величества, 2-орудийная легкая батарея 2-й ротой, 6-орудийная гаубичная батарея 4-й ротой; 4 подобраны во время отступления) и 2 пулемета (трофеи 2-й роты).

Выход бригады во фланг неприятеля сразу отразился на результативности наступления 18-го армейского корпуса. Так, 23-я пехотная дивизия также смогла захватить пулеметы и орудия, заняв дд. Войцехов, Леонов, Пушно Годовске и Годов, а также Кавенчинский лес. 2 пулемета в этот день взяли бойцы 90-го пехотного Онежского полка, под командованием капитана Н.А. Сытинского выбившие противника из сильно укрепленной позиции и в бою захватившие трофей. Н.А. Сытинский был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени(В.П. от 03. 01. 1915).

На левом фланге 14-го армейского корпуса 45-я пехотная дивизия овладела высотой 110 (юго-западнее Быстржицы), захватив 2 горных орудия и пулеметы.

Но перелом на фронте русских 4-й и 9-й армий и крупные трофеи принес бой у Тарнавки 26–27 августа. Гренадерский, Гвардейский и 3-й Кавказский армейский корпуса с 82-й дивизией, сосредоточенные на направлении главного удара, повели наступление, которое развивалось медленно под губительным огнем противника, обстреливавшего открытые скаты высот. Наступление к югу на боевом участке 3-го Кавказского армейского корпуса развивалось более успешно. Два полка 2-й гвардейской пехотной дивизии и три полка 21-й и 52-й пехотных дивизий, обходя с севера лейб-гвардии Московским полком, а с юга бригадой 82-й дивизии, к 21 часу 26 августа овладели дд. Высоке и Дараганы, продвинувшись к Тарнавке, где залегли под огнем германцев.

С наступлением темноты лейб-гвардии Московский полк вновь атаковал высоты у Тарнавки, опрокинул части германцев и австрийцев и, поддержанный гвардейскими гренадерами и кавказцами, захватил артиллерию германской 4-й ландверной дивизии. Брались орудия и в районе Тарнавки. Офицер лейб-гвардии Московского полка вспоминал: «Получив сведения… что в направлении на д. Тарнавка есть еще неприятельская батарея, капитан Климович… двинулся в указанном направлении, атаковал встретившуюся там группу орудий и взял их штыковой атакой. В этом бою капитан Климович был убит, также как и его младший офицер…»

После некоторого замешательства части 4-й ландверной дивизии пытались контратаковать лейб-гвардии Московский полк, уже занявший Тарнавскую высоту (гребень и восточную ее часть). Но подошедшим резервом сводной бригады контратака немцев была отбита, и русские части приступили к созданию системы обороны вокруг каждой из трех групп захваченных орудий. Понимая, что противник будет продолжать попытки отнять потерянную артиллерию и позиции, генерал-майор Н.М. Киселевский принял срочные меры по эвакуации захваченных орудий в тыл и затребовал помощь от 3-го Кавказского армейского корпуса. Но вывезти артиллерию ночью полностью не удалось. В течение ночи и утром противник несколько раз пытался овладеть окопами, занятыми бригадой. Несмотря на ряд контратак германцев, которые ввели в бой части 21-й эрзац-бригады, вернуть потерянную артиллерию им не удалось — каждый раз контратаками русских противник успешно отбивался.

Трофеями русских войск под Тарнавкой стали 42 австро-германских орудия (уйти смогла лишь германская 1-я батарея 11-го артиллерийского полка из 6 орудий) — причем 24 были эвакуированы ночью, а остальные на следующий день. Н.М. Киселевский писал о том, что 16 легких орудий были эвакуированы около 3 часов 27 августа и поставлены у дер. Слупечно; 12 орудий (в т.ч. 6–150-мм гаубиц) около 6 часов 28 августа установлены у восточной стороны рощи у фольв. Домбровка под охраной офицерского караула лейб-гвардии Московского полка; около 18 часов 27 августа было эвакуировано еще до 16 орудий. Было захвачено и несколько пулеметов — например, лишь 82-й пехотный Дагестанский полк 3-го Кавказского армейского корпуса, решавший в бою под Тарнавкой второстепенные задачи, захватил 4 пулемета.

Германцы признают потерю лишь 26 орудий, отмечая тот факт, что спасти удалось лишь 4. Очевидно, что часть захваченных русскими орудий были австрийскими (об этом говорит, например, тот факт, что 2 захваченных орудия были горными), принадлежавшими частям 5-го армейского корпуса, — а в боях у Тарнавки помимо 2-й гвардейской пехотной дивизии Гвардейского корпуса принимали участие части Гренадерского и 3-го Кавказского армейского корпусов.

Героями боя под Тарнавкой стали новоиспеченные георгиевские кавалеры: подпоручики лейб-гвардии Московского полка А.П. Адамович (В.П. от 30. 01. 1915, посмертно), захвативший 5 орудий, С.С. Некрасов (В.П. от 30.01.1915), захвативший 4 орудия, М.Н. Протопопов (В.П. от 31. 01. 1915), захвативший 4 орудия, Е. Орехов (В.П. от 31.01.1915), захвативший 6 орудий, поручик В.И. Попов (В.П. от 31.01.1915), захвативший 4 орудия.

Трофеями русских войск становились орудия противника и позднее. Штабс-ротмистр 5-го драгунского Каргопольского полка А.Д. Гутиев был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени (В.П. от 03. 01. 1915.) «зато, что в бою 1 сентября 1914 года, находясь в спешенном строю со взводом, ворвался первым в неприятельские окопы, а затем, поддержанный соседними взводами, снова первым, с оставшимися чинами взвода атаковал артиллерийские окопы и захватил орудия. Своим примером увлек и соседние взводы и при их поддержке удержал за собою 6-орудийную батарею, перебив прислугу и прикрытие».

Активно развивались события на фронте русской 5-й армии.

23 августа 25-й армейский корпус захватил 2 орудия и 10 зарядных ящиков.

25 августа части 5-й армии у Посадова захватили 18 орудий группы эрцгерцога Иосифа Фердинанда.

27 августа 5-й армейский корпус в районе Томашева захватил 3 орудия, много брошенных передков и оружия, а 17-й армейский корпус у М. Гурно — 13 орудий.

1-я австрийская армия и Силезский ландверный корпус на втором этапе Галицийской битвы потеряли 84 орудия (только до 28 августа — 71 орудие).

Сражения на южном фланге Галицийской битвы также были богаты материальными трофеями русских частей и соединений. В руки русских попали несколько самолетов противника. Так, 2 августа около ст. Балин Подольской ж. д. был захвачен австрийский аэроплан с офицером и нижним чином.

О панике в австрийских кавалерийских частях после боя у Городка с частями 2-й Сводной казачьей дивизии 4 августа свидетельствовал тот факт, что противник при отступлении бросил 3 орудия — взяты 1-м Волгским полком Терского казачьего войска.

В бою у Ярославице 8 августа частями русской 10-й кавалерийской дивизии были взяты 8 орудий (вся артиллерия австрийской 4-й кавалерийской дивизии) с зарядными ящиками, а также пулеметы и ящик с походной канцелярией австрийской дивизии. Начальник дивизии граф генерал-лейтенант Ф.А. Келлер был пожалован орденом Св. Георгия 4-й степени (В.П. 27. 09. 1914.) именно за то, что «им была разбита 4-я австрийская кавалерийская дивизия и взята вся конная артиллерия противника».

10 августа 2-я Сводная казачья и 2-я Кубанская казачья дивизии у с. Джурин близ г. Бучача в бою с австрийской 1-й кавалерийской дивизией захватывают конную батарею — 4 орудия и зарядные ящики, уничтожив расчеты. Участник боя так передавал его самый напряженный момент: «Три сотни Линейного полка, развернувшись за складками местности, приближаются укрыто шагов на 1500 к батарее и широким наметом идут в атаку. Наша артиллерия открывает интенсивный огонь. Австрийские артиллеристы, заметив атаку, бросаются к своим орудиям, открывают беглый огонь по атакующим. Одновременно у опушки леса южнее д. Пышковце замечена австрийская конница, видимо, готовящаяся к контратаке на выручку своей артиллерии. Генерал Павлов (генерал-майор А.А. Павлов — командующий 2-й Сводной казачьей дивизией. За этот бой стал кавалером ордена Св. Георгия 4-й степени. — А.О.) отдает приказание ген. Гуславскому (генерал-майор П.Л. Гуславский — командир 1-й, или Донской, бригады 2-й Сводной казачьей дивизии. — А.О.) атаковать неприятельскую конницу… На широком аллюре, подымая густые облака пыли, развертывается Донская бригада и идет в атаку. Стук копыт и бряцание оружия заглушают звуки стрельбы. Нервы приподняты. Впереди на фоне леса, подымаясь на гребень складки местности и снова скрываясь, появляются неприятельские эскадроны… Мне кажется, как будто бы Донская бригада выигрывает их фланг… Направо все мое внимание приковывает атака кубанцев… Впереди и кругом рвется шрапнель. Казаки уже близко. Кажется, вот-вот они не выдержат огня и повернут обратно или артиллеристы бросят орудия. Но батарея не умолкает; беглым огнем посылает она снаряд за снарядом навстречу кубанцам. Расстояние все уменьшается. Уже батарея не видна, закрытая от взоров атакующими. Последние выстрелы в упор, и кубанцы на батарее… батарея взята… Австрийские гусары опоздали; опрокинутые донцами, они бросились к д. Пышковце, преследуемые Донской бригадой; и те и другие скрываются из вида за складками местности…» Кавалером ордена Св. Георгия 4-й степени за бой у дер. Джурин стал подъесаул 1-го Линейного генерала Вильяминова полка Кубанского казачьего войска Е. Тихоцкий, который «первый ворвался на неприятельскую батарею и, перебив всю прислугу, захватил 4 орудия с зарядными ящиками». Георгиевское оружие получил и командир полка — полковник К.К. Черный (В.П. 11.10.1914).

Такую же высокую награду получил и хорунжий К. Непокупной, который, «увидя, что полк пошел в атаку на неприятельскую батарею, кинулся с двумя казаками вперед на батарею, ворвался на нее и убил прислугу как у орудий, так и у зарядных ящиков, числом до 9 человек, причем много способствовал своей беззаветной отвагой захвату батареи».

12 августа частями 4-й стрелковой бригады были захвачены 3 австрийских пулемета. Соединение, также как и кавалерия, прикрывало развертывание главных сил 8-й армии. В завязавшемся бою командир батальона 16-го стрелкового полка подполковник А.А. Бибер под сильным ружейно-пулеметным огнем выбил противника с позиции и захватил трофей, заслужив орден Св. Георгия 4-й степени(В.П. от 13. 01. 1915).

3-я русская и 3-я австрийская армии 13–15 августа провели сражение на реке Золотая Липа. Сражение шло с переменным успехом и протекало достаточно напряженно. Так, у Скваржавы две батареи авангарда и пулеметы русской 32-й пехотной дивизии 11-го армейского корпуса, втянувшиеся на плотину перед д. Скваржавой, попали под сильный заранее пристрелянный огонь артиллерии противника и были почти уничтожены. Авангардный полк понес огромные потери, но при содействии других частей корпуса задача была выполнена. Русскими трофеями стали 2 пулемета.

13–14 августа на Золотой Липе была разгромлена 93-я ландштурменная бригада, потеряв всю свою артиллерию — 32 орудия. Уничтожили бригаду 11, 32 и 78-я пехотные дивизии 11-го армейского корпуса. Участник боя русской 11-й пехотной дивизии 14 августа у мест. Красне вспоминал о результатах одного из эпизодов этого боя: «Подсчитали трофеи; оказались взятыми 7 орудий (насколько помню, 30-го полевого артиллерийского полка 11-го австро-венгерского корпуса)… пехота наша, кроме того, захватила… 10 пулеметов». 25 орудий, 45 зарядных ящиков в ходе боев 13–14 августа стали трофеями 78-й пехотной дивизии.

В бою у Княже 13 августа русская 42-я пехотная дивизия 9-го армейского корпуса, в упорном и ожесточенном бою нанеся поражение частям австрийской 25-й пехотной дивизии, захватила 6 орудий и 2 пулемета. 15 августа наступление частей 9-го армейского корпуса продолжилось: 5-я и 58-я пехотные дивизии продвигались в условиях гористой местности по размокшими от дождя долинами. Тем не менее они захватили 4 орудия, 100 зарядных ящиков и много повозок, брошенных австрийцами при спешном отходе по тяжелым дорогам. 42-й дивизией с боя в этот день были взяты 2 орудия и много зарядных ящиков. 169-й пехотный Ново-Трокский полк после штыковой атаки захватил 2 гаубицы и 4 пушки.

В ходе этих боев 10-й армейский корпус также захватил несколько орудий. Одно из них, горное орудие, брошенное противником 14 августа на высоте 392, было захвачено 34-м пехотным Севским полком, наступавшим на Поручин и Буше.

В последний день сражения на Золотой Липе, 15 августа, была потрепана 22-я ландверная пехотная дивизия противника, потерявшая 30 зарядных ящиков и много повозок обоза с овсом и хлебом.

Австрийцы на Золотой Липе потеряли 60 орудий.

В первый же день сражения на Гнилой Липе, 16 августа, у Перемышлян трофеями русских войск 5-й и 31-й пехотных дивизий стали 20 полевых орудий, 2 гаубицы и большое число зарядных ящиков и повозок австрийского 12-го армейского корпуса. За взятие 20 орудий, зарядных ящиков и нескольких сотен пленных начальник 31-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Н.И. Протопопов был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени (В.П. 25.09.1914).

60-я пехотная дивизия в течение 16 августа также захватила 6 орудий и 4 пулемета противника.

Вновь довелось отличиться победительнице у Ярославице — 10-й кавалерийской дивизии. 16 августа 10-й гусарский Ингерманландский полк атаковал австрийцев у крепости Перемышль, захватив 7 гаубиц и обоз 12-го армейского корпуса.

На следующий день, нагнав в районе дер. Недзелиска австрийскую колонну, дивизия обстреляла ее артиллерийским огнем и заставила поспешно отойти на Свирж. После этого на дороге от Бржуховице на Свирж была обнаружена вторая колонна противника, которая в этот раз была атакована в конном строю авангардным 10-м гусарским полком. Ингерманландские гусары опрокинули 5 линий наступавшей австрийской пехоты и захватили 1 пулемет. Подошедшие главные силы 10-й кавалерийской дивизии также перешли в конную атаку, вторично опрокинули австрийцев, захватив 4 гаубицы.

В ходе операции на Гнилой Липе главным действующим лицом была русская 8-я армия. У Подгайцев были захвачены пулеметы, в бою у Монастержиско — 4 орудия.

17 августа в ходе боев у Рогатина части русского 8-го армейского корпуса многократно подвергались атакам со стороны противника, но в связи с подходом 48-й пехотной дивизии 24-го армейского корпуса он обратился в бегство, бросив 31 орудие. Русские части перешли в наступление, захватив оставленные австрийцами пушки. 17 орудий и 80 зарядных ящиков из этого числа, принадлежавших частям 20-й гонведной пехотной дивизии и 12-й маршевой бригады, к югу от ст. Псары подобрали части русской 14-й пехотной дивизии. Очевидец писал о некоторых из рогатинских артиллерийских трофеев: «…Выйдя… на поляну из леса, я увидел, что по линии ската гребня стоят оставленные австрийцами 10 орудий…»

Во время рогатинских боев в огневое противоборство вступили бойцы 76-го пехотного Кубанского полка и венгерские пулеметчики. Обе стороны вели плотный огонь. Все атаки гонведной пехоты были отбиты. Напротив 15-й роты 76-го полка на расстоянии 1,2–1,5 тыс. шагов, маскируясь в кукурузе, появились 2 пулемета противника. Они были замечены и расстреляны метким огнем русских пехотинцев — причем фактически с предельной дистанции. Когда на следующее утро, 18 августа, русские пехотинцы пошли вперед, они увидели эти пулеметы — они стояли с вложенными в затворы лентами, а все номера расчетов лежали рядом — перебитые винтовочным огнем. Уникальный случай противоборства пулеметчиков с пехотинцами в пользу последних!

В боях у Янчина войска русского 7-го армейского корпуса 17 августа также добились перелома. Противник писал: «В 10 часов утра началось отступление всей 35-й пехотной дивизии (австрийского 12-го армейского корпуса. — А.О.); пехота отхлынула за свою артиллерию, оставив в руках врага 11 пушек и 5 гаубиц».

Трофеи 7-го армейского корпуса в боях у Янчина: знамя 50-го австрийского пехотного полка (взято 34-й пехотной дивизией), 35 орудий (из них 4 гаубицы), 4 пулемета и 10 зарядных ящиков. 20 орудий из этого числа захватила 34-я пехотная дивизия.

Всего же в ходе сражения на Гнилой Липе 16–18 августа трофеями русской 8-й армии стали 109 орудий и много военного имущества.

22 августа части русской 49-й пехотной дивизии, заняв Галич, захватили еще до 50 орудий, 4 прожектора, много инженерного и артиллерийского имущества.

В г. Миколаев 24 августа частями 8-го и 24-го армейских корпусов также были захвачены большие трофеи — склады и более 40 орудий. 25 августа трофеями русских войск у Замостья стал австрийский аэроплан.

На этапе Городокского сражения первые крупные трофеи захватил 21-й армейский корпус русской 3-й армии. В ходе боя под Радоставом 25 августа части 44-й пехотной дивизии захватили 24 орудия и 3 пулемета.

В ходе боев 26 августа войска русской 3-й армии наступали, хотя и с большим трудом, но не без успеха: так, в бою у Заборже с австрийской 3-й пехотной дивизией (левый фланг австрийской 4-й армии) русская 11-я пехотная дивизия 11-го армейского корпуса захватила 11 орудий.

Трофеями русской 3-й армии у Равы Русской стали 30 орудий и несколько пулеметов противника, много оружия и обозов. А всего в период 14–20 августа трофеями этого оперативного объединения стали 44 орудия противника. Д.Г. Щербачев вспоминал о завершающем этапе этих боев: «…австрийцы неожиданно в 10 ч. вечера (28 авг. — А.О.) сами атаковали 58-ю пехотную дивизию, причем атака велась необычайно энергично. Выехав вечером на ближайшую высоту, чтобы следить за ночным боем, я видел как днем всю картину боя; безостановочная стрельба артиллерии освещала весь фронт наступления, над которым рвались сотни снарядов, а австрийцы еще пускали и ракеты. 58-я дивизия не только отбила австрийцев, но перешла сама в наступление, и местами бой дошел до штыкового удара. В роще около Магерова не осталось ни одного дерева, и она была завалена грудами тел убитых австрийцев. Полным успехом увенчались и наши обе ночные атаки, и к утру (29 авг. — А.О.) обнаружилось полное отступление австрийцев. Пленных было больше состава корпуса, масса снаряжения, повозок, зарядных ящиков и даже орудий было брошено при отходе». О том, сколько в этот период противник оставлял русским войскам трофеев, свидетельствует тот факт, что 30 августа у дер. Липа были захвачены сразу более 20 пулеметов.

С конца августа развернулись бои с австрийскими авангардами и преследование отступающего противника. Австрийцы часто переходили в контратаки.

Так, 29 августа 12-й гусарский Ахтырский полк у высоты 280 (в районе Линфельд) атаковал пехоту противника, наступавшую тремя линиями цепей. 1-я и 2-я цепи были опрокинуты, а 3-я прижата к р. Щерску и сдалась. Этим было спасено положение левого фланга 24-го армейского корпуса. В бою погибли командир полка полковник Н.В. Трингам, возглавивший атаку, и 3 офицера. Противник поспешно отошел, оставив много убитых, пленных и пулеметы.

31 августа — 1 сентября, ведя бои с арьергардами австрийского 2-го армейского корпуса, части русского 5-го армейского корпуса в районе Липовец захватили 8 гаубиц и 400 повозок. Были разгромлены арьергарды австрийского 17-го армейского корпуса у Вержбляны и конного корпуса Витмана в районе Немирова — войска русского 17-го армейского корпуса захватили госпитали, большие обозы и много оружия.

31 августа в районе Яворова и восточнее отличилась русская 10-я кавалерийская дивизия — она атаковала обозы австрийских 6-го и 14-го армейских корпусов, изрубив прикрытие и захватив 4 гаубицы, 2 легких орудия, более 500 зарядных ящиков с артиллерийскими снарядами и огромное число повозок с продовольствием и предметами снабжения.

2 сентября у Сандомира русскими войсками были захвачены 10 орудий.

О том, что трофейные орудия противника использовались по прямому назначению, свидетельствует история уральской казачьей артиллерии. Так, казаки 1-го уральского казачьего полка (3-я армия) 3 сентября у дер. Липовец обнаружили 4 брошенных австрийских орудия. Из 2 исправных орудий к 22. 9. 1914 г. при полку был сформирован артиллерийский взвод, к 03.02.1915 г. — Уральская казачья батарея, а к концу войны — артиллерийский дивизион.

Лишь за 4 дня преследования (с 31 августа по 3 сентября) армиями Юго-западного фронта было захвачено 57 орудий и гаубиц, 515 зарядных ящиков, 9 больших обозов (1633 повозки с продовольствием), 120 км конно-железной дороги и громадные склады провианта и фуража. На р. Сан русскими частями были захвачены сразу 48 гаубиц — тяжелая артиллерия 2 австрийских корпусов. 9 сентября в Ярославе — 20 орудий и т.д. Брались трофеи в крупных городах (например, во Львове в руки русских солдат попали 20 орудий), а также на 2-м этапе преследования. Так, по данным Ставки Верховного главнокомандующего, после отхода противника из-под Львова лишь в течение 4 дней (20–23 августа) трофеями русских войск стали 200 орудий и 30 ж.-д. составов.

Наиболее знаковые учтенные трофеи Галицийской битвы, взятые в бою, выглядят следующим образом:

Операция … Трофеи

Люблин-Холмская … 51 орудие

Наступление 4-й, 5-й и 9-й армий … 84 орудия

Итого:

Северный фланг битвы … 135 орудий

Галич-Львовская (вкл. гг. Галич, Миколаев) … 169 орудий

Городокская … 54 орудия

Итого:

Южный фланг битвы … 223 орудия

Очевидно, что трофеи, взятые на южном фланге Галицийской битвы, — богаче. Но армиям Юго-западного фронта на северном фланге на первом, наиболее ответственном, этапе сражения противостояли главные силы армии Австро-Венгерской империи, и без победы на данном боевом участке не было бы и общего успеха.

Отражая вылазки блокированного гарнизона Перемышля в сентябре — октябре, русские части захватили значительное количество пулеметов — только 10 октября — 9 единиц. Сражения в Галиции не затихали всю осень. Так, 11 октября под Самбором (у Старого места) трофеями русских войск стали 20 орудий, 25 октября в результате вылазки перемышльского гарнизона австрийцы потеряли несколько орудий и т.д.

Русские войска в Польше в августе 1914 г. вели бои местного значения. Так, в этот период принял боевое крещение 1-й Астраханский казачий полк — в бою 14 августа у г. Нешава. Тактически бой у Нешавы — конная атака с последующим охватом города. 1-я сотня полка севернее Нешавы атаковала германскую пехоту, загнав ее остатки в населенный пункт и там их уничтожив.

В этом бою сотник Догадин с частью казаков 1-й сотни и охотниками (т.е. добровольцами) других сотен полка атаковал пулеметы, которые и достались астраханцам. Противник уклонился в лес, но здесь был атакован полусотнями под командованием есаула Коваленкова и подъесаула Свешникова.

В итоге, из состава пехотной части противника удалось уйти лишь 3–4 бойцам — 66 немецких пехотинцев были уничтожены.

Бой был знаменателен проявлением воинского героизма со стороны казаков. Так, есаул Коваленков рубился в пешем строю (выделено нами. — А.О.) вместе с рядовыми казаками, казак Василий Тайсаков спас вахмистра 1-й сотни Кропотова — он убил готовившегося выстрелить германца ударом шашки.

Трофеями полка стали 2 пулемета (№ 2143 и 2141), 20 винтовок, много снаряжения и вооружения (в т. ч. 2482 патрона).

24 августа в ходе стычки разъездов у ф. Фаминево трофеем астраханцев стали 13 лошадей с притороченным орудием 12-го драгунского полка.

Первая Августовская операция привела к захвату русскими войсками (прежде всего 10-й армии) 22 орудий, пулеметов, нескольких десятков зарядных ящиков, автомобилей, мотоциклов, повозок обоза и другого имущества.

Подполковник Б.Н. Сергеевский вспоминал об увиденном им на улице г. Копциово 16 сентября германском грузовом автомобиле с установленным на нем противоаэропланным орудием. Это «самоходное» орудие было захвачено бойцами 3-го финляндского стрелкового полка во время прорыва через Капциово на север.

Генерал В.Е. Флуг вспоминал: «…немцы на всем фронте дрались чрезвычайно упорно, стягивая к полю боя все, что только возможно, и местами переходя в энергичные контратаки, особенно против II Кавказского корпуса, который нес значительные потери. Однако в общем успех склонялся на нашу сторону, особенно на участке XXII корпуса, который под начальством своего решительного командира генерала фон дер Бринкена, проявляя высокое воодушевление, несмотря на сильное утомление войск, уже неделю не выходивших из боя. Здесь, между прочим, финляндскими стрелками взята неприятельская батарея».

Так, несколько орудий было взято в ходе лесных боев в Августовских лесах. В ночь на 20 сентября 3-я финляндская стрелковая бригада повернула на помощь 4-й бригаде с целью ударить неприятелю в тыл. Противник оставил дер. Гаврихруду и занял полотно железной дороги. После тщательной разведки 3-я и 4-я финляндские бригады атаковали немцев, быстро проскочив через просеку. В течение ночи противник очистил лес, и 3-я бригада после тщательной разведки, связавшись с артиллерией и добившись поддержки своих гаубиц, вышла на опушку леса, опрокинула немцев, захватив 3 орудия, и закрепила лес за собой.

Кроме того, в русские руки попали «4 гаубицы австрийской конструкции, увязшие в болотах, образовавшихся благодаря непрекращающимся ливням».

В течение дня 20 сентября трофеями русских частей под Сувалками стали 2 орудия и 7 автомобилей противника.

Б.Н. Сергеевский так охарактеризовал трофейную германскую батарею, увиденную им на заключительном этапе сражения, и связанный с ней эпизод: «Влево от здания стояла захваченная батарея. До флангового орудия было не более 50 шагов. Орудия стояли на краю ската в нашу сторону. Я взял человек 6 стрелков и с ними выбежал на батарею. Картина на ней была ужасна: орудия стояли заряженными и готовыми к открытию огня. Впрочем, затворы двух из них не были еще закрыты. Вся положенная прислуга (по 5 человек на орудие) лежала мертвая на своих уставных местах, вернее на лафетах и около них. Сзади, в 30 шагах лежали также мертвыми восемь шестерочных запряжек лошадей и ездовые. Только одна раненая лошадь уныло стояла среди своих погибших собратий — единственный признак жизни на мертвой батарее! Все деревянные части орудий были буквально изрешечены шрапнельными пулями. Потом я насчитал в спицах колес по 30–40 пуль в каждой спице. Было очевидно, что батарея умерла мгновенно: на нее за 10–12 секунд обрушился поток в 10 000 пуль!

Мы подбежали к ближайшему орудию, скинули с его лафета убитых и стали поворачивать, а затем быстро скатили с гребня в нашу сторону. На все это потребовалось не больше минуты. Но немецкие артиллеристы нас уже заметили. Над нами разорвалась очередь шрапнели, пули завизжали со всех сторон и звонко защелкали по металлическим частям орудия. Я не понимаю, как могло случиться, что никто из нас не был ранен. Странная смесь ощущений: ужас при виде мертвецов, гордость от сознания, что собственными руками ворочаешь колесо захваченного неприятельского орудия (артиллеристы меня поймут), чувство животного страха от визга и щелканья пуль, радость, что орудие подается вниз…

Одно орудие было вытащено. Здесь же, за скатом, в сторонке стояла походная кухня. Я приказал скинуть ее с передка, надеть орудие на шкворень, и в таком виде на паре финских лошаденок, с нестроевым стрелком-повозчиком, я отконвоировал лично орудие в тыл.

Подходить к остальным орудиям в эту минуту было бы бессмысленным самоубийством. Рысью дотащили лошаденки наш трофей до леса у деревни Рабалин… Подъезжая к лесу, я подвергся атаке наших артиллеристов. Карьером наскакал на меня командующий батареей капитан Колонтаевский.

«Стойте! Это мое орудие! Моя батарея захватила этот трофей! Это мой Георгиевский крест!..» Едва я его смог успокоить, уверяя, что мне не нужно его трофеев и что о его подвиге я, именно я, уже донес еще вчера в штаб корпуса; что я не отбираю, а спасаю заслуженный им орден.

Орудие, конечно, ему отдал, и уже с тремя передками его батареи, при его фельдфебеле я опять вернулся к Малиновке, где в это время уже гремел возобновившийся пехотный бой. Тот же взвод стрелков, но уже под руководством артиллеристов, выбежал к трем остальным орудиям и их скатил за гребень. На этот раз немцы проглядели… Как вывезли свои трофеи артиллеристы, я не знаю. Знаю только, что вывезли и что за них получил орден Св. Георгия и сам командир корпуса».

Русский трофейщик писал о материальных итогах Первой Августовской операции, очевидцем которых он являлся: «Взято совершенно целых 21 тяжелое орудие, причем 15 перевез я сам, 16 пулеметов (многие орудия и пулеметы были заряжены), тысячи снарядов, много пулеметных лент, прожектор, я нашел прибор для пускания ракет в виде большого револьвера, заряжающегося патроном, как наш дробовой, трубы цейса, много телефонов с микрофонами, перевязочный пункт в окопах с материалами и пр., всего не перечтешь».

Отражая натиск русских войск в период Второго похода в Восточную Пруссию, германская 8-я армия продолжала терять трофеи и в октябре — ноябре. Так, 21 октября русские войска захватили 2 орудия и прожектор, 31 октября у Сольдау — 5 гаубиц, а 4 ноября к востоку от г. Ангербург (между оз. Бувельно и мест. Тиркло) — 19 орудий, 6 пулеметов и прожектор. В ночь на 19 ноября части 98-го пехотного Юрьевского полка во главе с поручиком Фединым при атаке у д. Штрепкен близ г. Даркеменд захватили германский пулемет.

В ходе Варшавско-Ивангородской операции австро-германские войска потеряли 63 орудия и до 55 пулеметов.

К 7 октября трофеями русских войск стали 3 самолета противника.

Рекордсменом по числу захваченных пулеметов стал лейб-гвардии Финляндский Наследника Цесаревича полк 2-й гвардейской пехотной дивизии. 10 октября финляндцы взяли 2 пулемета, а 14-го — еще 11 штук. За всю операцию полк приобрел 17 пулеметов.

11 октября захватил орудия противника, принадлежавшие австрийскому 5-му армейскому корпусу, 25-й армейский корпус. Документ зафиксировал: «Перед 25 корпусом австрийцы отступают, оказывая, однако, сопротивление. Наша артиллерия подбила передки австрийской батареи, орудия брошены».

К 12 октября у Ново-Александрии частями корпуса было взято 2 пулемета. В этот же день усилиями 179-го пехотного Усть-Двинского полка 45-й пехотной дивизии 14-го армейского корпуса и 11-го гренадерского Фанагорийского полка 3-й гренадерской дивизии 25-го армейского корпуса взято 3 орудия.

Части 14-го армейского корпуса взяли значительный объем материальных трофеев и без взаимодействия с другими соединениями.

16 октября в Островце 179-й пехотный Усть-Двинский полк захватил 3 пулемета.

19 октября в бою на фронте Опатов — Сандомир — Лигшик 18-я пехотная дивизия захватила 3 пулемета с патронами.

Утром 20 октября 18-я пехотная дивизия в ходе успешной штыковой атаки у Влостова-Липник захватила 3 орудия и 1 пулемет.

При атаке Влостови 21 октября частями той же дивизии были захвачены 11 орудий (гаубица и 10 полевых пушек). 45-я пехотная дивизия отбила 5 пулеметов.

Отличился и 18-й армейский корпус.

13 октября на фронте корпуса в деле у дер. Петровина частями 83-й пехотной дивизии были захвачены 2 австрийских пулемета.

16 октября 37-я пехотная дивизия в бою у Земборжин — Доротка — Сулеев захватила 1 пулемет, а в тот же день у Тарлова на р. Каменка — 2 пулемета и 5 повозок со снарядами тяжелой артиллерии.

В ночь на 19 октября в бою за укрепленную позицию Посане-Корнате (севернее Развадув) частями 18-го армейского корпуса были взяты 2 орудия и 1 пулемет.

Всего 9-я армия лишь с 10 по 21 октября захватила 24 орудия и 38 пулеметов. Командующий армией генерал от инфантерии П.А. Лечицкий стал кавалером ордена Св. Георгия 3-й степени (В.П. 22.10.1914) в т. ч. за то, что возглавляемое им оперативное объединение взяло наиболее внушительные трофеи Варшавско-Ивангородской операции — 200 офицеров, 15 тыс. нижних чинов, 24 орудия и 56 пулеметов.

Значительны были и трофеи 4-й армии, особенно доблестного 3-го Кавказского армейского корпуса. Так, 30 сентября его частями было взято 2 пулемета, а у Сташева-Бржезницы алшеронцы взяли еще 1 действующий пулемет.

12 октября трофеями кавказцев стали 5 австрийских пулеметов и орудия. Как свидетельствует документ: «Батарея крепостных гаубиц у Голомб привела к молчанию австрийскую батарею у Пахна Воля, которая вместе с прислугой взята в плен».

13 октября в ходе ночной атаки частей 3-го Кавказского армейского корпуса у Полично было захвачено еще 6 орудий. Орудия взяла взаимодействовавшая с Гвардейской стрелковой бригадой левофланговая дивизия корпуса — 75-я пехотная.

Части 17-го армейского корпуса 10 октября взяли пленных и 1 пулемет. Атаку возглавил командир бригады 61-й пехотной дивизии генерал-майор А.В. Орлов (погиб в этом бою). Трофей взял 243-й пехотный Холмский полк при поддержке частей с 1-й бригады 3-й пехотной дивизии.

Уже 5 октября трофеями 4-й армии были 6 пулеметов, 2 орудия, 108 зарядных ящиков, 13 повозок и 2 автомобиля. 15 октября трофеями стали еще 2 автомобиля, а отступающий противник «бросает пулеметы». Это и неудивительно — в этот день у Радома были окончательно разгромлены сразу 2 германских корпуса — Гвардейский резервный и 20-й армейский, и они стремительно отходили, оставив несколько тысяч пленных, десятки пулеметов, орудия, аэропланы, автомобили, обозы.

Приобрели трофеи и войска 2-й армии.

Так, документ отмечает: «Енисейским полком (94-й пехотный полк 24-й пехотной дивизии. — А.О.) 1-го армейского корпуса вчера, 11 октября, во время штыковой атаки в районе Казимержа захвачено 8 орудий (2 германских батареи. — А.О.) и 4 пулемета. Штыковая схватка отличалась большим упорством, о чем свидетельствует выбытие из строя двух командиров полков, тяжело раненного генерала Копытывского (правильно — Копытинский. Генерал-майор Ю.Ю. Копытинский — командир 93-го пехотного Иркутского полка. — А.О.) и раненого полковника Заварзина (командир 94-го пехотного Енисейского полка. — Л.О.)». 6 орудий и 2 пулемета захватил 93-й пехотный Иркутский полк (полковник Ризположенский).

1 пулемет 13 октября захватил 169-й пехотный Ново-Трокский полк.

Определенное количество трофеев было захвачено в период преследования австро-германцев.

15 октября 17-й Оренбургский казачий полк захватил 57 повозок, 3 автомобиля и 4 русских орудия, а хоперцы — 40 повозок и 5 автомобилей. А 16 октября у Радома конница захватила 3 орудия (в т. ч. 1 тяжелое).

Все это свидетельствовало об успехе русского оружия.

В период Лодзинской битвы 29 октября — 6 декабря трофеями русских войск стали 23 орудия и 42 зарядных ящика противника — это неудивительно, учитывая особенное упорство боев (некоторые захваченные орудия вывезти не удалось).

Германский фронтовик так описывал момент взятия русскими батареи: «Майор фон Циммерман во главе своего уже поредевшего батальона бросился вперед; но в тот же миг поднялись превосходные русские силы и отбросили батальон с большим уроном на Старова Гора. Все офицеры были ранены или убиты; командир батальона сам был ранен тремя пулями и получил четыре штыковых раны… Стоящие тут в резерве две роты в 9 часов вечера были двинуты по дороге на Руду, с тем, чтобы окопаться юго-восточнее Гаски Старе для прикрытия находящихся там батарей. Не успели они и часа проработать над устройством окопов, как за ними раздалось дикое “ура”, затем последовало два страшных взрыва, и осколки далеко разлетелись по мерзлой земле. Русские, незамеченные работающими ротами, подкрались, взяли 9-ю батарею 49-го резервного долевого артиллерийского полка и взорвали оба зарядных ящика. Роты оказались отрезанными. На помощь подошел полковник фон Кампц и с ним лейтенант фон Маре с вновь собранными им людьми… Оба командира полка, полковник ф.-Кронсельм и подполковник Вагнер, держа в руках винтовки с примкнутыми штыками, явились к бригадному командиру генерал-лейтенанту фон Тизенгаузен и стали во главе остатков своих полков».

6 ноября части 1-й Сибирской стрелковой дивизии, с боем продвинувшись к Константинов-Лютомерску, взяли несколько пулеметов, а 2-й Сибирской стрелковой дивизии — 3 тяжелых орудия и 7 пулеметов. 3 пулемета из этого числа захватил 8-й сибирский стрелковый полк у Станиславова. В общей сложности в этот день русские войска под Лодзью захватили 10 пулеметов.

8 ноября бригада 10-й пехотной дивизии у Тыхов — Чарноцин — Кальска Воля захватила 4 пулемета. 3 из них (причем действующих пулемета) в бою у Юлеевского леса захватил 149-й пехотный Черноморский полк 38-й пехотной дивизии — причем защищавшиеся до конца расчеты частично погибли под ударами штыков.

Поручик 19-го сибирского стрелкового полка Н.С. Шмерлинг был удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени за то, что «во время ночной атаки дер. Рожки под г. Лодзью с 7 на 8 ноября 1914 г. под сильным ружейным, пулеметным и шрапнельным огнем противника, во главе командуемой им роты, бросился на укрепленную позицию противника, выбил его из окопов, прошел дер. Рожки и захватил неприятельский пулемет».

9 ноября 4-й сибирский стрелковый полк у Рзгова взял 8 орудий, но утром следующего дня отошел, оставив Рзгов. В этот день лодзинского сражения русские войска захватили 18 германских пулеметов.

10 ноября разведчики 17-го сибирского стрелкового полка захватили 4 пулемета и обоз. В этот же день бойцы 6-й сибирской стрелковой дивизии взяли 3 гаубицы и 4 легких орудия. Орудия захватил 3-й батальон 21-го сибирского стрелкового Ее Величества полка.

10 ноября состоялась атака 17-го драгунского Нижегородского полка Кавказской кавалерийской дивизии у дер. Колюшки. Атака в конном строю оказалась удачной — «часть герм[анской] пехоты была изрублена и смята, захвачена тяжелая батарея у северной окраины Борово, и германцы, ошеломленные неожиданностью, на значительное время ослабили свой натиск». Бой знаменателен не только тем, что кавалеристы овладели 4 тяжелыми орудиями, а доблестный полк лишился 5 офицеров. Драгуны выручили свою пехоту — увидев прорывающуюся из окружения ударную группу противника (части 49-й резервной дивизии), они атаковали противника в конном строю, несмотря на рубленый лес — т.е. в неблагоприятных для действий кавалерии тактических условиях.

15 ноября частями 67-й пехотной дивизии в Белявах у подразделений германской 1-й пехотной дивизии были захвачены 2 пулемета, оружие и снаряжение.

В этот же день в бою у дер. Бартолин 2-й сибирский стрелковый полк захватил 2 легких орудия и 3 пулемета. Трофеями частей 1-го Конного корпуса у дер. Богиня стал 1 немецкий пулемет.

24 ноября 1-й Хоперский полк Кубанского казачьего войска Кавказской кавалерийской дивизии 2-й армии у дер. Кулевы, атакуя по глубокому снегу, захватил 4 орудия.

В самом начале операции, 30 октября в районе Липно русской конницей 1-й армии был захвачен германский аэроплан, летевший из Познани. 2 роты ландштурма, пытавшиеся его выручить, были отбиты, а самолет с боем взят.

25 ноября огнем сибирских стрелков был сбит и спланировал в районе Лозновской Воли еще один самолет противника.

Первое Праснышское сражение ознаменовалось захватом 4 орудий, взятых частями 1-го Туркестанского армейского корпуса.

28 сентября — декабре развернулось Первое Карпатское сражение.

Уже к середине сентября русские войска завязали бои в предгорьях Карпат. Командующий 2-й Сводной казачьей дивизией генерал-майор А.А. Павлов был произведен в генерал-лейтенанты, утвержден начальником этого соединения (24.09.1914 г.) и награжден Георгиевским оружием (В.П. от 28. 09. 1914, с 24.09.1914) за первый такой успешный бой — 11.09.1914 г. у перевала Ужок, где, как отмечает документ, он «…атаковал у перевала Ужок отряд из трех родов оружия, разбил этот отряд и отбросил к югу, захватив 5 орудий, затем, будучи подкреплен пехотою, удержался на перевале против превосходных сил противника». Очевидец вспоминал: «К 6 часам вечера противник, поражаемый беглым ружейным и шрапнельным огнем с фронта, огнем из пулеметов с одного фланга и обойденный нашими частями с другого, не выдержал этого адского огня и нашей лихой атаки, бежал, оставив нам как трофеи 5 полевых орудий, 6 зарядных ящиков и массу раненых». Отличился в этом бою и командир 1-го Оренбургского казачьего артиллерийского дивизиона полковник А.Н. Ончоков, который «выдвинул свой дивизион на решительную дистанцию, храбро и спокойно руководил огнем, что, несмотря на выбытие из строя одного командира батареи раненым и двух офицеров убитыми, способствовало успеху атаки и захвату пяти неприятельских орудий». Офицер-артиллерист был удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени (В.П. 13.01.1915).

28 сентября части австрийских 2-й и 3-й армий атаковали позиции 12, 8 и 24-го армейских корпусов русской 8-й армии на фронте Хыров — Стрый. Три дня подряд атаки противника неизменно отбивались, русские переходили в контратаки. Активность и напор австрийцев в течение 11 дней непрерывных боев также были достойны уважения. 11 октября положение русских стало критическим из-за обходного маневра противника. Но оно было парировано встречным обходом 24-го армейского корпуса у Стрыя, и к 22 октября австрийцы начали отход.

В Хыровском сражении части 8-й армии взяли 22 орудия и 40 пулеметов.

6 ноября части русского 12-го армейского корпуса взяли Дуклу. Австро-венгерская армия генерала пехоты С. Бороевича фон Бойна была вытеснена с Бескидских позиций, и 10 ноября русские взяли стратегически важный Лупковский перевал.

Войска 8-й армии начали спуск в Венгерскую равнину, заняли Мезо Лаборч и Гуменное, но дальнейшее наступление было остановлено директивой Ставки.

После начала Лимановского сражения в ноябре 1914 г. на помощь 3-й армии ушли 8-й и 24-й корпуса 8-й армии, оставив на Бескидах лишь 12-й армейский корпус. Воспользовавшись этим, части австрийской 3-й и армейской группы генерала кавалерии К. Пфланцер-Балтина сбили 12-й армейский корпус с Бескид и в сражении у Кросно и Риманова чуть не прорвали фронт армии и не вышли ей в тыл. Усиленная рядом корпусов 8-я армия контратаковала, а 8 декабря разбитые австрийские 3-я и 4-я начали отступление.

Успехи русских войск в Карпатах отражались на ситуации с материальными трофеями.

19 ноября в ходе боя у Бартефельда русские войска захватили 6 пулеметов, 25 ноября на перевалах Вышков — Бескиды — 4 орудия, 4 декабря у Санок — Лиско — несколько орудий и пулеметы. 12 декабря в районе Тарнова (Тухов-Ольпины) противник потерял 10, а на следующий день там же — еще 8 пулеметов, а 16 декабря у Балигрода (южнее Лиски) — 15 пулеметов. Много орудий и пулеметов противник оставил и на других боевых участках — например, 18 декабря в районе Горлице у мест. Мшанка — 4 орудия и 6 пулеметов.

Эффективно действовали кавалерийские части и соединения. Так,

19 ноября 2-я Сводная казачья дивизия у мест. Ужина конной атакой овладела 5-ю австрийскими орудиями. В этот же день полки Терской казачьей дивизии у мест. Мармарош-Сигет также конной атакой захватили 3 неприятельских орудия и много пленных.

Главная ударная сила 8-й армии в Карпатах — 24-й армейский корпус — с 13 ноября по 1 декабря взял 12 орудий, 15 пулеметов, 60 зарядных ящиков, 14 паровозов, 330 вагонов (3 поезда). Части Стрыйского отряда с 8 октября по 31 декабря захватили 8 орудий и 2 пулемета

В ходе Ченстохово-Краковской операции русские войска также взяли значительные материальные трофеи:

Событие … Трофеи

8. 11.14 бой у Едльни … 17 пулеметов

9.11.14 бой у Цекаржева … 9 пулеметов

13.11.14 бой на Шреняве- Бохнии … 30 орудий, 10 пулеметов, знамя 31-го гонведного пехотного полка

И в Первой Карпатской, и в Ченстохово-Краковской операции пострадали в основном австрийские войска. О степени утраты ими материальной части свидетельствует, например, тот факт, что лишь с 5 по 13 декабря на юге от верхней Вислы (Опатовец-Виеч) противником было утрачено 40 пулеметов. О том, что очень часто пулеметы использовались против бывших владельцев, свидетельствует бой 9 декабря под Перемышлем. Отразив вылазку австрийцев и захватив в плен несколько рот противника, русские солдаты немедленно развернули пулеметы и ввели их в бой.

Бои на галицийском фронте продолжились — а они влекли новые материальные трофеи. Например, в ходе боя 27 ноября к югу от Кракова трофеями русских частей стали 4 орудия и 7 пулеметов. 8 декабря в ходе упорного боя у дд. Клишов — Рембов части 3-й гренадерской дивизии 25-го армейского корпуса захватили 24 пулемета и 4 орудия.

Относительно малое количество трофеев в ходе декабрьских боев на Бзуре и Ниде — признак ожесточенности первого на Русском фронте позиционного противостояния. В позиционной борьбе брались в основном пулеметы. Так, 8 декабря у Закржева было захвачено 9 пулеметов, в ночь на 10 декабря у господского двора Жуков (5 верст ниже Сохачева) — 5 пулеметов, 16 декабря у Иновлодзи и Корчина (на Нижней Ниде) — по 3, и 24 декабря у Суха — 5 пулеметов.

В других боевых районах (у Рыглице, Заклича и Кельце) в декабре 1914 г. захватили несколько орудий и до 20 пулеметов.

Среди крупных материальных трофеев русской армии, взятых поздней осенью 1914 г., необходимо назвать 3 поезда, 5 барж и 5 пароходов, захваченных 15 ноября на Буковине и у Плоцка соответственно.

Уже 9 ноября части турецкой 3-й армии потеряли орудия в районе Ханесурского перевала.

В ходе сражения под Сарыкамышем турецкая 3-я армия потеряла свыше 60 орудий.

Так, 19 декабря были захвачены 6 горных орудий и 14 пулеметных вьюков, а 20 декабря — 4 пулемета и 4 горных орудия.

21 декабря 1-й Уманский полк Кубанского казачьего войска под дер. Караурган, атакуя в глубоком снегу, взял 8 орудий. Сибирская казачья бригада, проведя знаменитую атаку под г. Ардаганом, захватила 2 орудия.

28 декабря под Караурганом были захвачены 2, а на следующий день — «много» орудий. 2 января русские части обнаружили части от орудий, разобранных турками, а 4 января — 2 пулемета на вьюках.

К концу кампании 1914 г., с учетом утраченных трофеев, русской армией захвачено до 900 орудий и до 600 пулеметов. Свышы двух третей орудий и более трети пулеметов захвачены в период Галицийской битвы.

 

Кампания 1915 г.

Январско-февральское сражение на Бзуре привело к утрате германскими войсками нескольких пулеметов и минометов. Так, пулеметы были потеряны у Боржимова 15–18 января (только 16–17–3 единицы), 23 января (6 единиц), 11 февраля у фольв. Могелы (кроме пулеметов 4 миномета), 16 февраля у Сельцы (4 единицы).

В период Второй Августовской операции 3 германских орудия были захвачены 3 февраля в бою у Липска. Взяли орудия и пленных, принадлежащих 17-му пехотному полку германской 42-й пехотной дивизии, подразделения 254-го Николаевского и 256-го Елисаветградского полков 64-й пехотной дивизии 3-го армейского корпуса.

В тот же день в ходе боя у дер. Махарце частями русского 20-го армейского корпуса были захвачены 3 германских батареи, приданные 42-й пехотной дивизии.

13 орудий стали трофеями 108-го пехотного Саратовского полка 27-й пехотной дивизии. Вначале были захвачено 10 орудий, оставленных немцами между дд. Серский Ляс и Махарце. Выбитый из этих деревень и охваченный с обоих флангов, противник у дер. Махарце около 15 часов начал отступать в лес к шоссе на г. Сейны. Наступавшие с фронта русские цепи заняли высоты между оз. Сервы и лесом.

В дер. Махарце саратовцами были захвачены в плен солдаты 138-го пехотного полка и еще 3 орудия.

Трофеями 116-го пехотного Малоярославского полка 29-й пехотной дивизии, ворвавшихся в окопы противника, стали 5 орудий.

Трофеями русских войск под Махарце также стали 9 пулеметов (2 из них захвачены саратовцами).

Таким образом, в тактически неудачной операции русскими войсками было взято 21 орудие. Но захваченное под Махарце эвакуировать не удалось — хотя солдаты 20-го корпуса до последнего тащили с собой эти орудия, надеясь вывезти их из окружения.

Во Втором Праснышском сражении трофеями русских войск стали 58 орудий и до 100 пулеметов.

Сводка Ставки Верховного Главнокомандующего сообщала: «… в течение 11 и 12 февраля нами взято… 7 орудий, 11 пулеметов и большое количество обоза».

В ночь с 12 на 13 февраля 1-й Сибирский армейский корпус, в ходе ночной атаки захватив мест. Добржанково, взял 20 орудий. Материалы Рехсархива специально оговаривают одно 105-мм орудие, оставленное германскими войсками в самом городе.

12 февраля отряд, состоящий из команд конных разведчиков 2-й Сибирской стрелковой дивизии, у дер. Эмова (в районе Прасныша) захватил пленных и 4-орудийную батарею.

12 февраля 15-й гусарский Украинский полк в ходе знаменитой конной атаки на германскую пехоту у Прасныша захватил 3 легких и 1 тяжелое орудия, а также 6 зарядных ящиков.

14 февраля в 10 часов 4-я Сибирская стрелковая дивизия 2-го Сибирского корпуса, атаковав г. Прасныш с 3 сторон, захватила 6 пулеметов. 14-й сибирский стрелковый полк 2-й сибирской стрелковой дивизии с 10 по 15 февраля захватил 3 пулемета. Отличились офицеры полка: подполковник Борейша, штабс-капитан Семенов, поручик Козин, подпоручик Кучеров, прапорщик Вахтрамэ.

15 февраля в ходе боев в Гродненском районе трофеями русских войск стали 15 пулеметов и несколько орудий.

17–18 февраля в боях у г. Кержек (левый берег р. Омулев) трофеями русских войск стали 2 пулемета. В ходе ночного боя на 20 февраля западнее шоссе Стависки-Ломжа (у дер. Карвово) были захвачены 7 пулеметов, а 21 февраля у Сопоцкина-Липска (млавское направление) — 3 пулемета.. Еще 2 пулемета русская конница отбила в бою к северу от Симно 27 февраля.

В сражении при Единорожце 1–2 марта 62-я пехотная дивизия захватила 17 орудий и 12 пулеметов (в т. ч. тяжелые) — в т. ч. 3 тяжелых, 3 легких орудия и 6 пулеметов стали трофеями 247-го пехотного Мариупольского полка. А 3–5 марта к северу от Прасныша трофеями русских частей стали еще 5 орудий, 42 пулемета.

10 марта русские войска в рукопашных схватках у Ваха, Караски и Единорожца захватили 8 пулеметов и 2 минометов. 14 марта трофеями русских частей в р-не Вах — Тартак — Оржиц стали 11 пулеметов противника.

В период Второго Карпатского сражения трофеями русских войск стало огромное количество вооружения и военного имущества австрийских и германских войск. Так, к 20 февраля русская 8-я армия захватила 17 орудий и 119 пулеметов (в т. ч. 10 орудий у Балигрода — Липски), а с 20 февраля по 19 марта 1915 г. — 21 орудие, около 200 пулеметов противника. В период 6–30 марта русскими захвачены свыше 30 орудий и 200 пулеметов (в т. ч. с 7 по 16 марта — 62 пулемета и 10 орудий).

О наиболее значимых трофеях свидетельствует следующая таблица: 

13.1.15. Дукшшский-Вышковский перевалы … 2 пулемета

13–15.1.15. Дукшшский-Вышковский перевалы — Бескиды … 3 орудия, 10 пулеметов

15–16.1.15. — Дукла-юго-зап. Ялиска-Балигрод-юго-вост. Лютовиска … 2 пулемета, 1 орудие

18–19.1.15. Дукла-верх. Сан.-Яслиска-Мезо-Лаборч … 6-орудийная батарея, пулеметы

21.1.15. Свидник-лаборч-ужокское направление … 10 пулеметов

23.1.15. Мезо-Лаборч … 2 орудия, 5 пулеметов

23.1.15. Лутовиско … 3 пулемета

Супя 24–25.1.15. Мезо-Лаборч-Лутовиска … 11 пулеметов

25–26.1.15.Лутасов … 18 пулеметов

27.1.15. Духлинское, лупковское, ужокское направлении … Несколько пулеметов и картечница

28.1.15. Лупгав-Раббе (вост. Лупкова) … 1 орудие

29.1.15. Лутовиска-Завадка … 3 пулемета

31.1.15. Горлица-Свидник и Смольник (вост. Лупкова) … 3 пулемета

1.2.15. Свидник — левый берег верхнего Сана … 5 пулеметов, орудие

3.2.15. Лубне-Сгуденне … 3 пулемета

4–5.2.15. Витков … 6 пулеметов

8.2.15. юго-зал. Станиславова (Красне-Небылов-Перехинско) … Несколько пулеметов

13.2.15. Рознатов, вост. Галиция … 5 пулеметов

сутки 16–17.2.15. Вост. Галиция Ломница-Красна … 4 орудия, 7 пулеметов, обозы

Сутки 17–18.2. Карпаты-вост. Галиция … 16 пулеметов

26.2.15. Лупков-Смольник … 2 тяжелых гаубицы, 2 полевых орудия, 7 пулеметов

28.2.15 Лупковский перевал … 6 пулеметов

1.3.15. Тарновицы Польны (вост. Галиция) … 7 пулеметов

2.3.15.Смольник … 17 пулеметов

6.3.15. вылазка из Перемышля … 16 пулеметов

7.3.15. Свидник-Смольник … 2 орудия и 5 пулеметов

Сутки 8.3.15. … 4 пулемета

9. 3.15. Карпаты … 16 пулеметов, 3 орудия

10.3.15 (сутки) Карпаты … Орудие, несколько десятков пулеметов

11.3.15. (сутки) в Карпаты … Несколько десятков пулеметов

12.3.15. Баргефельд-Ужок … 2 орудия

13.3.15. Балигрод-Дадюв, Козювка … 7 пулеметов

14.3.15 балигродское напр.-е и Радзеюв-Полянка-Завой-Яворжец … 4 пулемета

Сутки (к утру 16.3.15.) … 5 орудий, 21 пулемет, 1 миномет

17.3.15. Краснополь … 2 пулемета

16.3.15. Карпатский фронт … 5 пулеметов

17.3.15. Карпатский фронт … 4 орудия, 14 пулеметов

18.3.15. Карпатский фронт … 5 пулеметов

19.3.15. Карпатский фронт … Несколько десятков пулеметов

20.3.15. Карпатский фронт … 3 пулемета

21.3.15. Бартефельд Мезолаборчское и ужокское напр.-я … 2 пулемета 3 орудия

23.3.15. Карпатский фронт … 3 орудия, несколько пулеметов

27.3.15. — ночь на 28.3.15. … Пулеметы 4 пулемета

28.3.15. ужокское напр.-е … 3 орудия

29–30.3.15. … Орудие, до 20 пулеметов

31.3.15. — южнее Волосате-Буковицы … 2 пулемета

2.4.15. Телепочь-Зуелла … 3 пулемета

3.4.15. при взятии Палена … 6 пулеметов

5.4.15. восточная Оожанка … 4 пулемета, 1 миномет

9.4.15. лутовисское напр.-е, высота 1001 … 2 пулемета

16–17.4.15. арийское напр., южнее Головецко и Козювка … Несколько пулеметов

18.4.15. Макувка … 1 пулемет

20.4.15. Головецко, Макувка … 13 пулеметов

21.04.15. Макувка … 8 пулеметов, 8 огнеметов

Документ следующим образом зафиксировал трофеи русских войск с начала войны до февраля 1915 г.: 

К февралю 1915 г. войсками … Захвачено

Северо-западного фронта … 309 орудий, 127 пулеметов

Юго-западного фронта … 727 орудий, 632 пулемета

Указанный документ также зафиксировал, что только в Киевском артиллерийском складе было сосредоточено 127 австрийских и 17 германских трофейных орудий. Указывалось, что орудий всего — 955, а пулеметов — 731.

Падение Перемышля 9 марта дало русской армии около 1 тыс. орудий.

Даже на завершающем этапе Карпатской битвы русские войска продолжали брать значительное количество трофеев. Так, 321-й пехотный Окский полк 20 марта захватил 6 австрийских пулеметов — на высотах 598 и 640 у Мезо-Лаборч. 5 апреля 7-й финляндский стрелковый полк и 310-й пехотный полк захватили 3 пулемета и бомбомет, 16 апреля 309-м пехотным полком взято 2 пулемета, в ночь на 20 апреля 1-й и 10-й финляндские стрелковые полки захватили 5 пулеметов. А 148-й пехотный Каспийский полк 21 апреля захватил не только 8 пулеметов, но и 8 огнеметов. Трофеями 22-го армейского корпуса лишь за период 14–21 апреля стал 21 пулемет противника. Так, документ свидетельствовал, что 19 апреля «части 1-го Финляндского полка вели упорнейший бой за высоту 927, которая три раза переходила из рук в руки и к утру 20 апреля окончательно осталась за лихими стрелками, захватившими 3 пулемета».

А ночью на 20 апреля противник «контратакой завладел частью окопов на высоте 958, Макувка юго-восточнее Головецко. Для обратного овладения вершиною были направлены самарцы (бойцы 147-го пехотного Самарского полка. — А.О.), которые совместно со стрелками штурмом в ночь на 21 апреля после упорного боя взяли высоту, захватив 8 пулеметов».

В ходе Горлицкой операции, несмотря на тактические неудачи, русские войска продолжали захватывать трофеи.

Так, 24 апреля отряд генерал-майора Н.Г. Володченко в бою у Бржостека захватил 4 австрийских пулемета.

10–11 мая у сс. Гуссакув — Кручиница — Бурчице Старое под Перемышлем части русской 8-й армии захватили несколько пулеметов и прожекторов противника.

В ходе боев под Сенявой 13–15 мая, переправившись через Любачувку, части 3-го Кавказского армейского корпуса захватили значительные трофеи. К утру 14 мая соединение захватило 2 тяжелых пушки, 4 гаубицы, обозы и даже порционный скот. Сводка Штаба Верховного главнокомандующего сообщала: «В ночь на 14 мая наши войска перешли в энергичное наступление на позиции неприятеля к северу и востоку от Сенявы… наш славный 3-й кавказский корпус захватил… 6 тяжелых и 3 легких орудия (данные к концу первых суток Сенявинской операции. — A.O.)» {567} .

Трофеями кавказцев к концу операции стали 15 орудий.

18 мая при обороне Перемышля в ходе боев за форт № 7 бойцами 45-го пехотного Азовского полка были захвачены 8 пулеметов противника. В тот же день в бою у дер. Кальникув (правобережье нижнего Сана) были захвачены еще 8 пулеметов.

В ходе боев у Любачева соединения 14-го армейского корпуса 19–21 мая захватили следующие трофеи: 18-я пехотная дивизия — 6 пулеметов, 70-я пехотная дивизия — 4 пулемета и 1 прожектор. Несколько орудий и пулеметов были взяты частями корпуса в более ранний период.

Трофеями наступательной операции у Любачева для всей 3-й армии стали 6 орудий и 30 пулеметов противника.

2 июня, когда в ходе обороны г. Любачева русская конница у мест. Олешице разгромила германский 91-й пехотный полк, трофеями черниговских гусар, кинбурнских драгун и казаков 11-го донского полка стали 5 германских пулеметов.

Незадолго перед завершением Горлицкой операции, в ночь на 8 июня севернее дер. Цешанув (у Равы Русской) русскими войсками были захвачены 3 пулемета противника.

Отступая или ведя позиционную борьбу, русские войска продолжали захватывать материальные трофеи.

Так, на наревском фронте в бою у Оржица 12 июня трофеями русских войск стали 5 пулеметов противника. На следующий день, но уже в районе Жолкиева-Львова были захвачены 13 пулеметов, у Бобрка — 2 пулемета, а 17–21 июня у Крылова — Сокаля — Галича — еще несколько. 27 июня после боя к югу от Быхавы русские части захватили 3 пулемета. А 2 июля у сел. Монржец казаки отбили 2 пулемета.

Отличились и соединения русской 4-й армии. Войска 25-го армейского корпуса в мае под Опатовым захватили 6 пулеметов противника, а в ходе Таневского сражения — под Красником — свыше 10 пулеметов, много оружия и боеприпасов.

Так, 22 июня части 11-го гренадерского Фанагорийского полка захватили 5 пулеметов. 23 июня русскими трофеями стали еще несколько пулеметов. 24 июня бойцы 184-го пехотного Варшавского полка захватили 2 пулемета. В этот же день 182-й пехотный Гроховский полк, наступая совместно с 11-м гренадерским Фанагорийским полком на дер. Уржендов, захватил много оружия и 2 пулемета.

Борясь с Летними Стратегическими Каннами противника, русские войска продолжали захватывать трофеи, хотя, разумеется, и не в таких количествах, как во время успешных наступательных операций.

В ходе Грубешовского сражения части 51-й пехотной дивизии 2-го Кавказского армейского корпуса удачной контратакой сумели захватить 6 германских орудий, но не смогли их вывезти. Части 2-го Кавказского армейского корпуса захватили 2 пулемета противника.

В Красноставском сражении в бою 10 июля у д. Крупец трофеями лейб-гренадер стали 10 германских пулеметов. Овладев высотой, гренадеры продвинулись в лес и, прорвав проволочные заграждения, овладели окопами противника. Командир 4-го батальона полковник Б.К. Судравский посмертно был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и произведен в генерал-майоры.

Высота 209 многократно переходила из рук в руки. А 10 июля части полка осуществили последнюю (для личного состава полка — в прямом и в переносном смысле) атаку, захватив две линии германских окопов, пулеметы и пленных. Штыковые атаки гвардейских гренадер помогли им решить все боевые задачи — но какой ценой!

В Наревской операции на плацдарме у Пултуска отличились часта 30-й и 40-й пехотных дивизий. Закрепившись к юго-востоку от города, русские войска остановили противника. Сводка Штаба Верховного главнокомандующего отмечала, что районе дер. Цепелин русскими трофеями стали несколько пулеметов.

В самом начале Люблин-Холмского сражения 9 июля 1915 г. в бою у Майдан-Хута 202-й пехотный Горийский полк 51-й пехотной дивизии добился выдающегося боевого успеха, в ходе штыковой атаки уничтожив сразу 2 батареи противника.

Вначале был захвачен германский пулемет. Фронтовик вспоминал: «…артиллерийский огонь противника значительно усилился: к легкой батарее присоединился огонь тяжелой. Заняв бугор, 1-й батальон приостановился, неся большие потери от огня пулемета, выдвинутого немцами к восточной опушке большого леса. Пулемет этот был немедленно взят взводом, высланным из батальонного резерва».

В дальнейшем под штыковой удар русской пехоты попали 2 германские батареи (легкая и гаубичная — всего 6 орудий), стоявшие по обе стороны дороги на Войславице. Командиры батарей и большая часть расчетов были уничтожены, запряжки захвачены. Трофеями пехотинцев также стали 2 пулемета и санитарный автомобиль.

Общие трофеи горицев — 6 орудий и 3 пулемета. Бой замечателен тем, что в ходе штыковой атаки пехотинцы пленили 2 батареи противника.

10 июля у мест. Пясок бойцами 14-й сибирской стрелковой дивизии 2-го Сибирского армейского корпуса было захвачено 3 пулемета, около 20 пленных и 9-орудийная гаубичная батарея. Приведя орудия в негодность (сняты замки), она была оставлена. В бою у Пясок отличились офицеры полка: подполковник Борейша, капитан Кочисов, поручик Тхостов.

16 июля в боях у Сокаля были захвачены 4 пулемета противника.

Всего в ходе этого тяжелого оборонительного сражения русские войска захватили 36 орудий.

Значительными были материальные трофеи южных армий русского Юго-западного фронта в боях на Днестре и Пруте.

В ходе Первой Хотинской операции трофеями 10-й кавалерийской и 1-й Донской казачьей дивизий 17 марта стали 40 походных кухонь и 8 телефонов. 18 марта 12-я кавалерийская дивизия захватила 8 пулеметов.

В Заднестровском сражении 9-я армия захватила 20 орудий и 33 пулемета противника.

Так, трофеями 33-го армейского корпуса 27 апреля стали 2 пулемета.

28 апреля 1-й и 2-й Заамурские пограничные конные полки к югу от с. Домбки и западнее шоссе Домбки — Городенки атаковали два ряда окопов, с проволочными заграждениями в несколько рядов, занятые двумя батальонами австрийцев, батальоном немцев и полутора эскадронами германского 4-го гусарского немецкого полка. Позиция была взята. 1-й полк захватил 3 пулемета, а 2-й Заамурский пограничный конный полк — 5 пулеметов противника.

Трофеями 3-го Конного корпуса 9-й армии за день боя 27 апреля стали 10 орудий, 36 зарядных ящиков и 17 пулеметов противника.

Так, 4 орудия были взяты 15-м Донским казачьим полком. 15-й Донской казачий полк взял дер. Ржавенцы. В этом бою помимо орудий полк захватил 4 пулемета, большое количество патронов, оружия и снаряжения, несколько повозок с продовольствием, 60 лошадей, 1 прожектор, 2 телефонных аппарата, несколько повозок, 1 автомобиль.

Войсковой старшина Д.Т. Ляхов «…взял 3 действующих пулемета, 2 орудия… перешел в энергичное преследование и при дальнейшем движении совместно с 10-м полком атаковал бившую картечью австрийскую 4-орудийную батарею, результатом чего 2 действующих орудия были взяты дивизионом (3, 5 и 6-я сотни) и 2 орудия с прикрывавшими батарею 2 ротами — 10 полком. Боевой состав дивизиона — 149 казаков; потери — 6 казаков убитыми и 17 ранеными». За храбрость и мужество в бою доблестный офицер стал кавалером ордена Св. Георгия 4-й степени.

Подъесаул Э.Ф. Семилетов «…лично с 7 казаками атаковал действующий во фланг наступающим сотням пулемет и взял его с помощью ручных гранат, быстро вышел во фланг 2-м ротам прикрытия батареи,…дружным натиском сбил его, чем способствовал сдаче его атаковавшему с фронта 10-му полку».

Трофеями 10-го Донского казачьего полка стали 4 пулемета (один взят подъесаулом Плешаковым, один хорунжим Шляхтиным, один прапорщиком Седовым и один казаками 1-й сотни), 4 орудия и 6 зарядных ящиков. Три орудия были взяты есаулом Захаровым, подъесаулом Плешаковым, хорунжим Харченковым с казаками 3, 5 и 6-й сотен, а четвертое орудие — хорунжим Тропиным.

В этом бою был убит есаул Г.Н. Захаров и тяжело ранен хорунжий Разорителев.

Г.Н. Захаров посмертно был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени «за храбрость и мужество, проявленные им в бою с австрийцами 27 апреля 1915 г. у д. Ржавенцы, где во главе своей сотни в пешем строю выбил противника из окопов и, преследуя бегущего противника, с 7 казаками своей сотни атаковал неприятельскую действовавшую батарею (3 орудия и 6 зарядных ящиков), порубил прислугу и взял в плен 13 человек, причем сам был убит».

10-й гусарский Ингерманландский полк также захватил несколько пулеметов.

С 28 апреля части 3-го Конного корпуса захватывали трофеи, преследуя противника. Так, 9-й Донской казачий генерал-фельдмаршала графа Орлова-Денисова полк «28 и 29 апреля отбил ряд ожесточенных вражеских контратак… За эти три дня… взял 1 пулемет, 4 зарядных ящика, прожекторную станцию…»

13-й Донской казачий генерал-фельдмаршала Кутузова-Смоленского полк 29 апреля «штурмом взял укрепленную дер. Онут, захватив при этом… один действующий пулемет. При этом один пулемет был сброшен противником с обрыва в р. Днестр».

В этот день совершил свой подвиг есаул Г.А. Ситников, захватив пулемет противника.

30 апреля две сотни 2-го Горско-Моздокского полка во главе с подъесаулом Г.Ф. Кадигробом и сотником К.С. Молодченко захватили 3 пулемета.

На фронте 2-го Конного корпуса части Кавказской туземной конной в ходе боя 30 апреля захватили 1 бомбомет, 60 бомб и 120 гранат.

В ходе Прутской операции трофеями русских войск стали 17 орудий и 78 пулеметов. В первый же день операции, 15 мая, у Перехинско были захвачены несколько орудий и пулеметов.

Вследствие обходного маневра 80-й пехотной дивизии и удачных действий артиллерии 20 мая, противник бросил у Луги 3 горных орудия, 10 пулеметов и зарядные ящики (взяты 283-м пехотным Павлоградским полком 71-й пехотной дивизии), много оружия и патронов. Эти орудия вследствие условий труднодоступной местности эвакуировать с горной кручи не удалось — они были сброшены в Прут. Участник боя писал: «Несомненно, что трофеи эти были бы гораздо больше, если бы преследование не затруднялось крайне тяжелой местностью… Пленные австрийские артиллеристы-офицеры рассказывали, что их батареи были так разгромлены, что вначале были даже брошены, и прислуга и прикрытие разбежались, и только наступившая темнота и крайне тяжелая, пересеченная местность, сильно замедлившая движение нашей истомленной пехоты, позволили им впоследствии увезти брошенные было орудия».

319-й пехотный Бугульминский полк при атаке д. Сновидув захватил 3 пулемета.

В ходе Журавненского сражения было захвачено 26 мая два батальона 16-го Финляндского стрелкового полка, в бою за дер. Турады захватили 1 пулемет и много оружия и снаряжения, а в дер. Кукловцы 2 зарядных ящика.

Всего части 6-го армейского корпуса за 26 мая захватили 6 пулеметов, а за 25–26 мая — 12 пулеметов и много оружия.

28 мая частями 11-й армии было взято 17 орудий и 49 пулеметов, а всего с 26 по 28 мая включительно трофеи составили 17 орудий и 78 пулеметов.

31 мая в боях у Тисменицы и Сгрыя было захвачено 7 пулеметов.

1 июня 16-й Финляндский стрелковый полк 4-й Финляндской стрелковой дивизии в бою за дер. Бильче 1 июня захватил 2 орудия и 4 пулемета.

Великолепной иллюстрацией мужества русских войск и успехов в деле взятия материальных трофеев даже в страшное лето 1915г. является бой 64-го пехотного Казанского полка на Днестре у дер. Рогузно 1 июня. Начав атаку германских позиций в 8 часов под сильнейшим огнем противника из всех видов оружия, уже к 9 часам казанцы выбили противника штыками из окопов, захватив 3 пулемета. В дер. Рогузно вновь закипел штыковой бой — и прусские гвардейцы не выдержали и побежали. На плечах противника русские бойцы взяли стрелявшую до последнего момента германскую батарею и смяли резервы врага. В итоге, кроме захваченных в плен 14 офицеров и 508 нижних чинов, трофеями полка стали 4 орудия и 6 пулеметов. В ходе этого боя офицер 2-го батальона капитан М. Федотьев, убив германского наводчика, лично захватил пулемет и 10 человек, находившихся рядом.

В боях у Журавно 1–2 июня русскими войсками были захвачены 6 орудий и 21 пулемет.

На долю 6-го армейского корпуса в период Журавненского сражения пришлось 6 артиллерийских орудий и свыше 40 пулеметов.

Общие же трофеи русских войск 11-й армии в операции с 24 мая по 2 июня включительно — 29 орудий и 110 пулеметов.

Вторая Хотинская операция принесла русским войскам следующие материальные трофеи: 12 пулеметов, 2 тыс. винтовок, 1 бомбомет, несколько парных повозок с патронами, много снаряженных пулеметных лент и 20 лошадей.

Кроме того, на Днестре у с. Космержине 6–8 июня русскими войсками было захвачено много пулеметов (только 6 июня — 7 единиц).

Продолжал противник нести на данном ТВД потери и позднее — так, с 4 по 6 июля на Днестре он потерял 12 пулеметов.

Уже в преддверии германского вторжения в Прибалтику русские войска захватывали на данном ТВД материальные трофеи. Так, 4 марта на правом берегу Немана у Таурогена (на пути к Мемелю), помимо пленных, русские войска захватили 2 орудия, 4 пулемета и 2 грузовых автомобиля. 27 марта трофеями боя у Кальварии-Людвинова стали 8 германских пулеметов (1 — трофей 1-го пехотного Невского полка).

С апреля приток трофеев значительно возрос — боевые действия в Курляндии носили высокоманевренный и мобильный характер, интенсивно использовалась кавалерия. 28 апреля в бою под Шавлями были захвачены первые орудия противника. Сводка Ставки Верховного главнокомандующего сообщала: «Митавский район совершенно очищен от неприятеля. В районе Шавли мы… захватили …5 орудий». А за сутки 29 апреля — 9 пулеметов.

29 апреля 5-й гусарский Александрийский Ее Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны полк (5-я кавалерийская дивизия) в конном строю взял под Шавлями немецкую батарею и пленных. Журнал военных действий полка так фиксирует подробности этой атаки: полк пошел в неудачную атаку под ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем окопавшегося противника. Но после того как пулеметным огнем были уничтожены расчеты германской батареи, 4 орудия стали трофеями кавалеристов.

В ходе боев на р. Дубисса 2–3 мая трофеями русских войск стали еще 8 орудий противника, а 12–13 мая у Бурбье — автомобили. У последнего населенного пункта 149-й пехотный Черноморский полк захватил действующий германский пулемет.

Германцы запомнили атаку русской конницы 14 мая: «К 10 часам утра русские продвинулись по линии Савдыники — Свирни и пытались завершить свой прорыв конной атакой нескольких эскадронов на позицию 2-го полка тяжелых рейтаров у Свирни. Эта атака, выполненная с большой лихостью, была отбита огнем, а также прикладами и штыками врукопашную… Попытка командира 1-го полка тяжелых рейтаров восстановить положение и вернуть утерянную инициативу путем контратаки, произведенной в 15 часам подошедшими от Кельмы подкреплениями (2 роты гвардии, 2 роты велосипедистов, 2 пулеметные роты и 2 эскадрона 6 шволежерского полка), не удалась, так как противник отбросил тем временем у Савдыники отряд ландштурма Ленски и 15-й гусарский полк, причем были потеряны все четыре 10-см орудия (имеется в виду 105-мм калибр. — А.О.). Вследствие этого группе Лауенштейна и 2-му полку тяжелых рейтаров пришлось вновь отойти, невзирая на первоначальные успехи в районе Лидовяны».

Потеря тяжелых орудий — показатель значительного неуспеха противника на данном боевом участке.

Трофеями русских войск у мест. Савдыники 15 мая стали 9 орудий и 7 пулеметов противника.

Брались трофеи и в конце месяца. Так, сводка Ставки Верховного главнокомандующего отмечала: «На левом берегу Дубиссы от Шавлян до Бетиголы… к утру 28 мая достигли значительного успеха, взяв за ночь… орудие, пулеметы и другую добычу».

В ходе Митаво-Шавельского сражения 4 июля 1-я кавказская стрелковая бригада под Окмянами захватила 7 пулеметов противника.

В боях у Поневежа 18 июля русские войска захватили еще 6 пулеметов.

Всего же в Шавельском сражении с апреля по июль 1915 г. трофеями русских войск стали не менее чем 31 орудие и свыше 30 пулеметов.

В период Виленской операции русские трофеи составили до 40 орудий и 45 пулеметов.

19 августа у с. Дукшты конница захватила гаубицу, а 21-го ворвавшиеся в Гродно пехотинцы — 8 пулеметов.

7 сентября у дер. Бельвица (в районе Сморгони) 4 германских пулемета стали трофеями 99-го пехотного Ивангородского полка (3-го батальона подполковника Малевского; офицер стал кавалером Георгиевского оружия). У дер. Вушевичи (близ ст. Молодечно) 304-й пехотный Новгород-Северский полк захватил 1 пулемет, а 10 сентября совместно с другими частями — еще 4.

8 сентября в ходе боев у с. Лебедев (западнее Молодечно) — Сморгони русские бойцы захватили 1 орудие, 19 пулеметов и 40 велосипедов. 9 сентября в бою у дер. Ульяны близ г. Сморгонь трофеями 39-го сибирского стрелкового полка стали 1 орудие и 1 пулемет.

В ходе боя на Вилейке лишь 14-й армейский корпус 10 сентября захватил 20 орудий противника. Участник войны Д.В. Баланин дал следующую характеристику одному из эпизодов боя за Вилейку, положившего начало ликвидации Свенцянского прорыва: «В бою за Вилейку была захвачена 4-орудийная гаубичная батарея, 4 передка, 3 зарядных ящика, 3 пулемета, около 200 пленных и значительные запасы. Сравнительно небольшое число пленных объясняется тем, что бой на улицах Вилейки был весьма ожесточенный, и масса германцев была переколота штыками».

В этом бою совершил свой подвиг простой крестьянский парень, подпоручик 71-го пехотного Белевского полка Сергей Васильевич Егоров, уже бывалый офицер, имевший ряд боевых наград. В бою под Вилейкой, овладев брошенной германцами батареей, он развернул орудия в сторону противника и отбил натиск не только пехоты, но и броневика противника. Фактически этот бой можно считать днем рождения отечественной противотанковой артиллерии.

Командуя батальоном 71-го пехотного полка, будучи послан на помощь соседнему 70-му пехотному Ряжскому полку, атаковавшему противника, и узнав, что враг бросил свою батарею, которую нельзя было эвакуировать ни ему, ни русским (она очутилась между цепями русской и немецкой пехоты), подпоручик Егоров по собственной инициативе (но с ведома и разрешения командира того полка, к которому пришел с батальоном на помощь) оставил свой батальон на заместителя, взял у первого попавшегося ординарца лошадь и карьером, под огнем противника, доскакал до орудий. Решив вывести орудия из строя, офицер заметил на батарее массу брошенных противником снарядов — и тогда Егоров в одиночку развернул орудие и открыл по немцам огонь. Вскоре подоспели на помощь несколько охотников. Подпоручик наскоро обучил их — как следует заряжать, наводить орудие и вести огонь. С помощью бойцов было задействовано и второе германское орудие.

На батарею стали надвигаться густые массы германской пехоты. Подпоручик позднее вспоминал: «Сначала все опешили, но потом по моей команде быстро повернули орудия и беглым огнем картечью я начал расстреливать противника, чем привел неприятеля в бегство и панику, осыпая вдогонку огнем — нами было выпущено более 100 снарядов. При атаке шедший на помощь германской пехоте их бронированный автомобиль с пулеметами попал под наш огонь, не выдержал и, повернув назад, уехал, не сделав ни одного выстрела. Немцы, видя, что они ничего не могут сделать, открыли по нам огонь из тяжелой артиллерии, но вскоре подоспели наши артиллерийские запряжки, благодаря чему удалось выхватить германские орудия из-под огня противника и быстро увезти их назад, в свою часть, не оставив таким образом их немцам. У нас во все время этого дела никаких потерь не оказалось, у врага же были громадные потери».

За этот подвиг подпоручик 71-го пехотного Белевского полка С.В. Егоров был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени (В.П. от 13.10.1916).

В ночь на 18 сентября 26-й пехотный Могилевский полк 7-й пехотной дивизии 5-го армейского корпуса, форсировав р. Нарочь, атакой с тыла захватил 16 германских орудий.

В тот же день отличились подразделения лейб-гвардии Кирасирского Ее Величества полка — захватив фольв. Кураполы, они овладели 2 германскими орудиями.

Решившая важнейшую задачу на заключительном этапе операции, армейская группа генерала от инфантерии В.Е. Флуга (2-й и 5-й армейские, Гвардейский, 3-й Сибирский армейский корпуса) в период 16–19 сентября захватила несколько пулеметов противника. Сам генерал писал: «…задача, возложенная на группу, была достигнута, а именно: немцам, прикованным к фронту группы энергичными и доблестными действиями ее частей, не удалось направить вслед за своей прорвавшейся конницей крупных пехотных частей, что дало возможность 2-й армии своевременно примкнуть к правому флангу 10-й армии… результат этот, сведший на нет всю задуманную немцами операцию окружения 10-й армии и сопровождавшийся взятием трофеев — 5 пулеметов и… был достигнут благодаря талантливой, неутомимой, самоотверженной работе моего штаба…»

Продолжались захватываться трофеи и в период боев местного значения, уже после стабилизации фронта.

31-й армейский корпус в бою под Логишиным 8–10 сентября взял следующие трофеи: 27-я пехотная дивизия (прежде всего 108-й пехотный Саратовский полк) — 1 пулемет, пулеметный станок и 5 стволов; 77-я пехотная дивизия — 3 пулемета, 87 винтовок; 75-я пехотная дивизия — орудие, пулемет, 246 винтовок. Общие трофеи корпуса — тяжелая гаубица, 4 исправных и 12 разбитых пулеметов. У Миничей и Нагорни в ночь на 8 октября 10-м армейским и 3-м Кавказским армейским корпусами были захвачены 1 орудие и 10 пулеметов.

В ходе битвы на Серете-Стрыпе трофеями русской 11-й армии лишь в период 17–30 августа стали 70 орудий (в т. ч. 14 тяжелых) и 165 пулеметов.

В бою 25 августа несколько пулеметов захватил 148-й пехотный Каспийский полк 37-й пехотной дивизии 18-го армейского корпуса.

В это же время 147-й пехотный Самарский полк 37-й пехотной дивизии 18-го армейского корпуса, перейдя Стрыпу под ураганным огнем неприятеля, захватил 4-орудийную батарею.

28 августа севернее г. Тарнополь 92-й пехотный Печорский полк прорвал оборону противника у д. Глубочек-Вельки. Эффективно применяясь к местности, подполковник Ф.Н. Лебедев во главе 2-го батальона полка выдвинулся к позиции противника и после разведки стремительно повел батальон в атаку на проволочные заграждения. Прорвав их, печорцы под кинжальным огнем ворвались на оборонительную позицию врага и, выбив германцев штыками из окопов, захватили 4 пулемета и пленных. Отбив контратаку противника, пехотинцы закрепились на высоте.

29 августа батальон захватил следующую высоту — у дер. Анастасовка (трофеями стали еще 2 пулемета).

За 2 дня боев трофеями 2-го батальона 92-го пехотного Печорского полка стали 8 пулеметов. Офицеры-герои подполковник Ф.Н. Лебедев и штабс-капитан Е.А. Васильев получили ордена Св. Георгия 4-й степени, а капитан Г.А. Андрианов и подпоручик М.Д. Маккавейский — Георгиевское оружие.

Среди войск 11-й армии (6, 18 и 22-й армейские корпуса) особенно отличились 1-я и 3-я Финляндские стрелковые дивизии 22-го армейского корпуса — корпус был на острие наступления. Так, 3-й Финляндский стрелковый полк, захватив 30 орудий противника, 18 из них сумел эвакуировать.

В ходе Тарнопольского сражения 25–26 августа трофеями русских войск стали 30 орудий и 30 пулеметов. 29 августа в районе Тарнополя русские войска овладели еще 9 пулеметами.

В бою у Трембовля к 26 августа русские части захватили 3 орудия и 36 пулеметов (2 орудия и 21 пулемет — трофеи 11-й пехотной дивизии).

11-я армия, нанеся серьезное поражение Южной германской армии, в ходе 5-дневных боев взяла 34 орудия и 126 пулеметов.

С 29 августа перешла в наступление русская 9-я армия.

30 августа у Дзвинячей частями заамурских пограничных пехотных дивизий 33-го армейского корпуса были взяты 4 пулемета противника.

В боях вновь блестяще себя проявила русская конница.

31 августа дивизион 5-го Заамурского пограничного конного полка у дер. Мшанцы и высоты № 351 атаковал окопы, занятые ротой и эскадроном австрийцев и, преследуя их, захватил шесть орудий.

А 3 сентября Крымский конный полк (корпусная конница 33-го армейского корпуса), под командованием полковника Ревишина, у д. Липник-Дальняя атаковал германскую артиллерию — трофеями крымцев стали 4 орудия противника.

Можно хронологически подытожить данные по некоторым из трофеев, взятых в этой операции и чуть позднее:

Место захвата наиболее крупных трофеев … Трофеи

21.-25.8.1915. р. Серет … 19 легких орудий, 66 пулеметов

25.8.1915. — Трембовль, Вонятынцо … свыше 10 пулеметов

25.-26.1915. — Серет, Тарнополь, Чертков … 3 орудия, 36 пулеметов

28.8.1915. — р-н Тарнополя … 16 пулеметов

29.8.1915. — р-н Тарнополя … 9 пулеметов

30.8.1915. — Юзефовка-Дзвиняч … 4 пулемета

31.8.1915. — дд. Гонтова — Дитковице … 7 орудий (в т. ч. 1 тяжелое), 26 пулеметов

1.9.1915. — д. Гладки-Воробьевка (сев.-зап. Тарнополя) … 2 пулемета

1.9.1915. — дд. Кораблищи и Погорельцы (сев.-вост. Дубно) … 1 орудие и 7 пулеметов

1.9.1915. — дд. Гулевичи и Рудка Ситовичская (р. Стоход) … 4 пулемета

2.9.1915. — р-н Деражно … 8 пулеметов

3.9.1915, — дер. Деражно … 4 пулемета

3.9.1915. — дер. Гонтова … 3 пулемета

Трофеями войск 8-й армии в ходе Луцкой операции стали 43 орудия и большое количество пулеметов. Так, при Вишневце-Дубно 31 августа — 1 сентября трофеями русских войск стали 8 орудий и 33 пулемета. В ходе боев под г. Луцком было взято 3 орудия и 30 пулеметов, еще 3 пулемета у Подгайцев, 9 пулеметов у Хорупани.

9 сентября у с. Войницы (северо-западнее Дубно) трофеями русских войск стали 8 пулеметов.

Продолжали трофеи браться и позднее — например, 24 сентября между Дубно и Луцком были захвачены 5 пулеметов и прожектор.

Бои 5–6 октября под Чартырийском привел к захвату 30 орудий (в т.ч. германской гаубичной батареи) и большого количества пулеметов.

27 сентября 12-й уланский Белгородский полк в ходе ночной конной атаки у д. Гайворонки взял 4 орудия, а 30 сентября у с. Джурина части 1-го Уральского казачьего полка захватили 2 пулемета. Можно продолжать.

В ходе зимней операции на Стрыпе 14–19 декабря у Раранчи части 9-й армии захватили 3 пулемета противника. Отсутствие трофейных орудий — показатель того, что полоса тактической обороны австро-венгерских войск преодолена не была.

В ходе боя у Бобулинце 25 декабря части 3-й Туркестанской стрелковой бригады некоторые роты головных полков дошли до артиллерийских батарей и захватили 12 орудий. Все это свидетельствовало об удавшемся тактическом прорыве. Австрийский источник сообщал: «…на левом фланге 12-й пехотной дивизии противник вклинился в наше расположение… потеряно 7 пулеметов».

Русский архивный документ также свидетельствовал, что около 10.30 туркестанцы прорвались и, опрокинув после упорного боя австрийцев, овладели высотой 384 юго-восточнее Куйданова, захватив несколько пулеметов.

Не успевшие под сильным огнем окопаться, расстреливаемые почти со всех направлений, контратакуемые пехотой противника, после 10 час 30 мин стрелки начали отступать с занятой ими высоты, потеряв до 1 тыс. человек пленными и оставив захваченные 12 орудий. Были сохранены 2 пулемета.

В.Е. Флуг писал: «…Потеря туркестанцами, при первоначальном преследовании противника и захвате многочисленных пленных и трофеев, порядка, недостаточно быстрое выдвижение, вследствие чрезмерного истощения людей, резервов, назначенных из состава 43-й дивизии, — все это привело к тому, что захваченное, за исключением двух пулеметов и 1000 пленных, было утрачено».

На Кавказском фронте отступающие после Сарыкамыша турки продолжали нести потери. 8 января у Ардоса они потеряли 1 орудие, 15 января у Софиана (Алашкертская долина) — еще одно, а 16 января у Тавриза — 4 горных орудия.

14 января у сел. Горнее русские части захватили 3 горных орудия, 1 пулемет и 200 винтовок.

3 февраля 1-й Кизляро-Гребенской полк Терского казачьего войска в районе дер. Деве-Бойне атаковал турецкую пехоту, захватив пленных и 6 орудий.

13 февраля трофеями русских войск к югу от Алашкерта стали 2 турецких орудия.

28 февраля дивизион 1-го Екатеринодарского полка Кубанского казачьего войска, также атаковав у дер. Килисса турецкую пехоту, взял 2 орудия.

В ходе Ванской операции 13 мая при преследовании турецких войск были захвачены 3 орудия, а в г. Ване — еще 26.

В ходе Алашкертской операции трофеями частей Кавказской армии стали 12 орудий. Так, 30 июня у селения Сорп было захвачено 4 орудия, а 3 июля у Копа — 4.

26 июля на Палантекенских позициях русскими войсками были захвачены 2 орудия с зарядными ящиками, телефонная станция, много оружия и верблюжий транспорт. А 27 июля — 1 орудие, 3 пулемета (на Мергемирском перевале), более 200 повозок, оружие, патроны и палатки.

Ожесточенные бои продолжались и в августе: к 9 августа трофеями частей Кавказской армии стали 12 орудий и 6 пулеметов.

В кампании 1915 г. русские войска продолжали захватывать и иные материальные трофеи — например, самолеты. Так, 13 апреля были пленены сразу 2 аэроплана — германский (у Насельска) и австрийский (у Риманува). 25 июня в долине р. Писсы был захвачен еще один аэроплан. 12 января у Виргена (под Либавой) был сбит дирижабль, экипаж которого (7 человек) попал в плен.

Всего в кампании 1915 г. русские войска захватили до 550 орудий (без учета орудий Перемышля). Наиболее значительные орудийные трофеи брались в ходе Второго Праснышского сражения, Карпатской битвы и осенних операциях в Галиции (у Луцка и на Серете). По приблизительному подсчету трофеями русских войск стали более 1,3 тыс. пулеметов — наиболее масштабные трофеи брались в Карпатской битве, Втором Праснышском, Журавненском сражениях, битве на Серете-Стрыпе.

 

Кампания 1916 г.

В мартовском сражении у оз. Нарочь противник потерял 150-мм гаубицу, 18 пулеметов, 36 бомбометов, 2 миномета, 4 прожектора, а у Барановичей — 15 орудий (11 захвачены частями 25-го армейского корпуса 20 июня и 4 — частями 5-й и 67-й пехотных дивизий 21 июня).

8 июля в бою у колонии Зеленая отличился 2-й Астраханский казачий полк. Один из казачьих разъездов взял 2 тяжелых немецких орудия. Это мог быть самый ценный трофей астраханцев в Первой мировой войне. К сожалению, возможности вывезти эти орудия отсутствовали — грязь и недостаток в людях помешали процессу эвакуации. Когда же подошло достаточное количество людей — немцы огнем не дали вывезти орудия.

В декабрьской Митавской операции трофеями русских войск стали: 33 (в т. ч. более половины — тяжелые) орудия, 19 пулеметов, 2 прожектора, 11 зарядных ящиков, много снарядов и снаряжения.

Наступление Юго-западного фронта к 1 ноября дало в руки русской армии огромные материальные трофеи: 581 орудие, 1795 пулеметов, 448 бомбометов и минометов.

Уже к полудню 24 мая трофеями русских войск стали 77 орудий, 134 пулемета и 49 бомбометов. К 27 мая были захвачены 94 орудия, 167 пулеметов, 53 бомбомета и миномета и громадное количество другого военного имущества. К 10 июня войска фронта отбили у противника 216 орудий, 645 пулеметов, 195 бомбометов и минометов, 150 тыс. винтовок, а к 30 июля — 496 орудий, 1440 пулеметов, 367 бомбометов.

О вкладе армий Юго-западного фронта в дело захвата материальных трофеев на первом этапе наступления Юго-западного фронта говорит следующая таблица:

22 мая — 10 июня

7-я армия … 47 орудий, 106 пулеметов, 9 бомбометов и минометов, 57 зарядных ящиков

8-я армия … 87 орудий, 276 пулеметов, 90 бомбометов и минометов, 30 прожекторов

9-я армия … 66 орудий, 172 пулемета, 32 бомбомета и миномета

11-я армия … 16 орудий, 91 пулемет, 64 бомбомета и миномета, 52 зарядных ящика

К 29 мая лишь австрийская 7-я армия потеряла 52 орудия, 120 пулеметов, 49 орудий, 21 бомбомет, 11 минометов.

Так, уже 22 мая 40-й армейский корпус захватил 11 орудий и 47 пулеметов, а 11-й армейский корпус — 14 орудий и 18 пулеметов. 8-й армейский корпус к 25 мая отбил у противника 11 орудий, 48 пулеметов, 18 бомбометов.

Наступление 1916 г. — свидетель массовой результативности частей и соединений армий Юго-западного фронта при захвате боевых трофеев.

Так, в 9-й армии 3-я Заамурская дивизия в первый же день боев эвакуировала в тыл 14 орудий. Были захвачены и 18 пулеметов противника.

25 мая отличился офицер 21-го Туркестанского стрелкового полка подпоручик Шмаргун, который «…за выбытием командира 4-го батальона… приняв в бою командование над 4-м батальоном 21-го Туркестанского стрелкового полка, повел его на Яловец; взяв его в штыковом бою и преследуя противника далее, зашел ему у дер. Бровары во фланг, где противник оказывал сильное сопротивление. Видя это, подпоручик Шмаргун бросил 4-й батальон на фланг противника, сбил его штыковым ударом и обратил его затем в беспорядочное бегство. Здесь же подпоручик Шмаргун захватил 2 пулемета, бомбометы и пленных».

26 мая разъезд 17-го гусарского Черниговского полка у с. Рафаловка захватил 6 орудий, а разъезд 11-го гусарского Изюмского полка и оренбургские казаки — пулемет.

27 мая у дер. Орковцы пулеметы захватили подразделения Текинского конного полка, а части 9-й кавалерийской дивизии у дер. Зубржец — 2 гаубицы (взвод поручика Болбошевского) и 2 полевых орудия у дер. Порхово (5-й эскадрон поручика Протопопова).

28 мая произошел уникальный случай — русские конно-артиллеристы захватили батарею противника. Увидев у мест. Заставна спешно отходящие на запад группы неприятельской пехоты, а также находящуюся на шоссе 3-ю батарею 5-го артиллерийского полка противника, командир 1-го Конно-горного артиллерийского дивизиона полковник Л.Л. Ширинкин решил атаковать противника. Зная об отсутствии поблизости нашей конницы и не желая упустить добычу, он решил использовать для этого орудийный расчет своей батареи. 60 конно-артиллеристов во главе с Ширинкиным ворвались в Заставну. 40 всадников бросились за австрийской пехотой, а 20 во главе с капитаном Насоновым — за батареей. Первая группа рассеяла отступающих пехотинцев и взяла в плен 150 человек. Вторая — нагнала австрийскую батарею. Ее личный состав отстреливался из карабинов и револьверов, но после гибели командира и ездовых головного орудия — сдался. Австрийские пехотинцы, видя гибель своей батареи, открыли по русским огонь, но несмотря на это, последние увезли захваченную батарею прямо в штаб дивизии. Были захвачены 2 офицера, 79 солдат, 4 исправных орудия с 30 лошадьми. Л.Л. Ширинкин стал кавалером Георгиевского оружия.

28 мая 3-й эскадрон Текинского конного полка в районе Юрковцы, изрубив роту пехоты и уничтожив расчеты, захватил 2 пулемета.

Бойцы 10-го Заамурского пограничного полка захватили тяжелые орудия. Командир батальона заметил неприятельскую батарею, ведущую огонь по частям наступавшего полка. Он вызвал своего сына-прапорщика и приказал ему, взяв роту солдат, отрезать батарее путь отхода. Приказ был блестяще выполнен, но артиллеристы противника и пехотное прикрытие, обнаружив маневр русской роты, попытались уйти. Тогда заамурцы ударили в штыки. Противник сдался. Было захвачено четыре 150-миллиметровых орудия вместе с расчетами и 150 пехотинцами прикрытия.

Восточнее Луцка, у Суска, сотня казаков в конном строю атаковала находящегося на позиции противника и захватила 2 орудия и 200 ящиков со снарядами.

Группа разведчиков 201-го пехотного Потийского полка, подкравшись ночью к немецкой заставе, внезапно ее атаковала. Германцы отчаянно защищались, но большая часть их была переколота, а 50 человек во главе с офицером были взяты в плен, в то время как другая группа выбила немцев из деревни и захватила пленных и несколько пулемётов. На следующий день, продолжая разведку, она захватила еще 77 немцев и 2 пулемёта.

У с. Бурятина, юго-восточнее Луцка, русские разведчики захватили у противника два 100-мм орудия и взяли в плен 4 офицера и 160 солдат.

Только за 28 мая 11-й армейский корпус взял 4 орудия, 39 пулеметов, 2 бомбомета и 7 минометов (в т. ч. 11-я пехотная дивизия — 20 пулеметов и 5 минометов). С 24 по 29 мая частями 2-го и 16-го армейских корпусов 7-й армии было захвачено 29 орудий, 66 зарядных ящиков, 7 бомбометов.

Генерал-квартирмейстер сообщал в сводке от 29 мая о некоторых трофеях: «…на одном из участков в числе прочей добычи захвачено 20 баллонов с удушливыми газами, молодые части наших армий соперничают в доблести с наиболее славными старыми полками. Так, молодые полки одной дивизии, сформированной из ополченских частей, стремительным ударом смяли противника на р. Стыри и на его плечах ворвались в предмостное укрепление у м. Рожице, взяв в плен около 2500 германцев и австрийцев, пулеметы, богатую добычу… В 7-й армии… У Осовце частями 187-го полка захвачена 2-я батарея 12-го гаубичного дивизиона в полном составе, четыре десятисантиметровых гаубицы».

1 июня отличилась сотня 53-го Донского казачьего полка, захватившая пулемет в бою у замка Воронув.

2 июня дивизион 9-го гусарского Киевского полка у дер. Бурханово взял в бою 2 действующих пулемета. В тот же день 1-й Уральский казачий полк в бою у дер. Гниловолы отбил 3 орудия и 2 пулемета.

2 июня Заамурская конная дивизия в ходе боя в районе Берестечко захватила 8 орудий. 8 июня 11-я кавалерийская и Оренбургская казачьи дивизии в ходе конной атаки у Блинова захватили 11 легких и 1 тяжелое орудие.

10 июня отличились кавалеристы 3-го Конного корпуса, в течение дня захватившие у мест. Кымплунг 11 пулеметов. 15 июня Ингушский и Кабардинский конные полки в районе Тлумач (у дер. Езерлны) захватили пулеметы и 7 германских орудий.

15 июня проявили себя бойцы 61-го пехотного Владимирского полка — подпрапорщик Никонов и старший унтер-офицер Файницкий, «захватившие действующий пулемет, убив 2 пулеметчика противника».

Трофеи 2-го армейского корпуса за 21 и 22 июня составили: «пулеметов 29, бомбометов 6, минометов 3, орудие одно 1,5-дюймовое, более 5000 винтовок и баллоны с горючей жидкостью».

21 июня части 7-го Туркестанского стрелкового полка взяли тяжелую батарею противника: «…по дороге на д. Градье прапорщик Носков с группой стрелков настиг неприятельскую батарею из 3 тяжелых орудий, которую защищали несколько австрийцев с пулеметами. Стрелки окружили австрийцев и открыли огонь; австрийский офицер, защищавший батарею, произвел два выстрела в упор в прапорщика Носкова, захватившего орудие, ранив его дважды, но тут же сам был убит на месте. Орудия остались в наших руках».

Блестящее дело ждало русскую конницу под мест. Волчецк. 23 июня германские батареи, успев сделать лишь несколько выстрелов, были атакованы русской кавалерией. Очевидец вспоминал: «Нам пришлось видеть поле атаки Новомиргородских улан (17-й уланский полк. — А.О.) на деревню… спустя несколько часов после атаки. Трупы улан и лошадей лежали главным образом вдоль двух канав, не широких, но с крутыми отвесными берегами, прокопанных вдоль домов. Очевидно, здесь лошади заминались… вот эти-то приостановившиеся в своем стремлении всадники и их лошади и были убиты из окон домов германскими пехотинцами. Там, где поле было чистое, атака пронеслась почти без потерь».

16-й и 17-й уланские, 17-й и 18-й гусарские полки взяли следующие трофеи: 16-й уланский Новоархангельский полк — 4 гаубицы, 17-й уланский Новомиргородский полк — 7 легких орудий и 17-й гусарский Черниговский полк — 3 тяжелых орудия.

Документ сообщал: «Уланской бригадой (16-й кавалерийской дивизии. — А.О.) во время конной атаки у Волчецк взято не 5 орудий, как указывалось ранее, а 6-орудийная крупповская батарея; кроме того, при преследовании взяты четырехорудийная батарея и 3 тяжелых орудия.

23 июня у Галусии и Оптово Верхнеудинский казачий полк Забайкальской казачьей дивизии, атакуя в конном строю, захватил не только 400 пленных, но и 5 орудий. А на следующий день забайкальцы и донцы 17-го полка в конной атаке взяли 6 пулеметов.

24 июня сотня 1-го Читинского полка Забайкальского казачьего войска в районе станции Миновичи захватила 6 пулеметов, 11 запасных стволов, 24 ящика с патронами, 2 дальномера, 4 револьвера, 7 винтовок и 20 лошадей с полными вьюками.

1-й бригадой 77-й пехотной дивизии за 21–23 июня были захвачены 7 орудий, 10 пулеметов и 4 бомбомета. 11-й армейский корпус взял 13 пулеметов и 1 горное орудие.

Брались материальные трофеи и в июльских боях — например,

2 июля в ходе конной атаки частями 3-го Конного корпуса под сел. Альтжучком было взято 7 австрийских орудий.

В ходе наступления 11-й армии на р. Липа в боях 2–4 июля части 10-й пехотной дивизии захватили 8 пулеметов, 7 бомбометов, более 3 тыс. винтовок, а в боях 7–8 июля — 2 пулемета, 2 бомбомета, 4 орудия.

Так, 7 июля был захвачен 1 пулемет и 1 бомбомет 46-й ландверной пехотной дивизии. Во втором часу ночи 8 июля был захвачен 1 пулемет 31-го ландверного полка. Отличились части 38-го пехотного Тобольского полка.

Подразделения 40-го пехотного Колыванского полка захватили в с. Смолява 4 брошенных австрийцами орудия.

Во 2 часу 8 июля через р. Липу у с. Липа переправился 27-й пехотный Витебский полк, а у с. Новостав — 28-й пехотный Полоцкий и 26-й пехотный Могилевский полки, захватившие 3 пулемета.

7 июля части 101-й пд в 13 час 45 мин начали переправу, а затем бросились через проходы в проволочных заграждениях на штурм австрийских позиций. Несмотря на сильный огонь и большие потери, 403-й и 404-й пехотные полки, захватив окопы противника, вошли в лес. 401-й пехотный полк, переправившись через реку и прорвав позицию противника, начал двигаться на запад к д. Перемель, зачистив австрийские окопы и захватив пленных.

В этот период были захвачены австрийские орудия: когда 404-й пехотный полк вошел в рощу, стоявшая за ней австрийская батарея снялась с позиции и рысью понеслась в северном направлении. Русская артиллерия обстреляла ее беглым огнем. Ездовые бросили пушки и вместе с расчетами сбежали. Орудия были захвачены.

Форсирование р. Стырь и прорыв обороны противника частями 101-й пехотной дивизии вынудили австрийцев оставить свои позиции не только на левом берегу Стыри, но и на правом берегу р. Липы и на Новоставских высотах. Данное обстоятельство значительно облегчило положение соседних соединений, которые форсировали р. Липу и заняли Новоставские высоты (7-я, 10-я пехотные дивизии) и р. Пляшевку (105-я пехотная дивизия).

Трофеями 101-й пехотной дивизии стали 6 орудий, много винтовок и пулеметов, несколько траншейных орудий и большое количество военного имущества.

6-я Сибирская стрелковая дивизия, разгромив германскую 108-ю пехотную дивизию, захватила 23 орудия и 7 пулеметов (13 орудий, 3 пулемета — трофеи 21-го Сибирского стрелкового полка).

8 июля 6-я Сибирская стрелковая дивизия захватила 2 орудия и 2 пулемета.

13 июля 11-я армия продолжала наступление своим правым флангом и отбросила австрийцев к западу, захватив за один день боя 16 легких и 14 тяжелых орудий.

Л.В. Ветошников отмечал: «В результате этих боев 11-й армии удалось не только сорвать австрийский план контрудара группы Марвица, но и отбросить противника на запад, выпрямив свой фронт и захватив много пленных. Войска 11-й армии подошли вплотную к Бродам, захват которых являлся вопросом лишь некоторого времени».

Значительные трофеи захватили русские гвардейцы у с. Трыстень. Участник боя вспоминал: «Тяжело раненный взятым им в плен командиром австрийской роты взводный 8-й роты Федор Попов, рядовые Шевелев и Головизнин сопровождают в тыл к полковнику Курлову первые трофеи, захваченные 8-ю ротой: пулемет, офицера и 134 австрийца… Подпоручик Збиковский — бесстрашный рыцарь, поляк, страстно любивший Россию и полк, бросается во главе своей роты на бьющий в упор пулемет, убивает пулеметчика и падает сам, застреленный германским офицером. 2-й батальон с тремя офицерами, под командой полковника Ядыгина, преодолевал такое же отчаянное сопротивление, как и 13-я и 14-я роты, и шел на батареи.

Справа, из-за домов Владимировки, еще стреляло одно полевое орудие “Е”. Полурота 7-й роты, во главе с прапорщиком Меньшовым, бросилась к орудию и захватила его и прислугу.

Левее у самого конца Владимировки батарея “И” внезапно открыла огонь на картечь и начала косить наши цепи. Подпоручик Шелин со своею 5-й ротой бросился в атаку, в штыки. Разъяренные стрельбой в упор, люди перекололи всех артиллеристов и бросились на офицера, — он застрелился у всех на глазах… Полковник Ядыгин ведет лично на батарею “Ж” 7-ю роту и остатки 8-й под командой уже раненного в руку ефрейтора Пейко… Стремительным ударом он берет батарею, идет дальше на тяжелую батарею “З” и падает, сраженный насмерть осколком гранаты с какой-то батареи, выручавшей своих. Роты, без офицеров, проходят батарею с 4 тяжелыми орудиями, на бетонных площадках, нарываются на ружейный и пулеметный огонь».

После такого ожесточенного боя вполне понятно философское отношение гвардейца-кексгольмца к количеству захваченных трофеев: «…вывозили орудия. Сколько их было взято? Хаос, смешение частей и заботы не о подсчете трофеев были так велики, что в этом счете все сбились и определяли его разно — от 15 до 40. Но не только подпоручик Адамович вывозил свои орудия, — еще и Волынцы (бойцы лейб-гвардии Волынского полка. — А.О.), после смены, вывезли в тыл и сдали кексгольмцам их 18 пушек. Были орудия “спорные”, захваченные не то кексгольмцами, не то литовцами (лейб-гвардии Литовский полк. — А.О.) или стрелками (Гвардейская стрелковая дивизия. — А.О.). Возможно, по ходу боя, что одни и те же батареи сначала брали кексгольмцы, а затем, под огнем же выручавшей их артиллерии и пехоты неприятеля, когда вступали в линию стрелки или литовцы, они их снова брали и не могли не думать, что это их трофеи. Но в этом ли дело? Этим ли считаться после боевого братства наследникам тех, кто “души своя положили за други своя”!

И кто может отрицать, что все трофеи (выделено автором цитаты. — А.О.) Трыстеньского поля были добыты духом и кровью атаки кексгольмцев и были достойной наградой их подвига “в день пятнадцатый июля”, как летописно и торжественно отметился в их памяти день Трыстеньского боя».

В районе ее. Селец и Трыстень русские войска захватили 40 орудий.

В бою под Свинюхами 14 июля были захвачены 46 орудий.

15 июля в Кошевском сражении 40-й армейский корпус взял 10 орудий (у Затурцы). 14-я пехотная дивизия — 19 орудий, а части 5-го кавалерийского корпуса — 13. 15 июля 10-й и 11-й Оренбургские казачьи полки атаковали в районе Кошево у дер. Ванево неприятельскую пехоту. Были захвачены 16 бивших в упор орудий.

Всего трофеями 8-й армии 15 июля стали 44 орудия противника.

2-й Гвардейский корпус захватил 25 тяжелых орудий и гаубиц и 20 легких орудий, а 30-й армейский корпус — 25 пулеметов, 5 бомбометов и 1 орудие.

Русская 9-я армия в боях 15–18 июля на станиславовском направлении нанесла поражение армейской группе генерал-лейтенанта Р. фон Кревеля, захватив 33 орудия и 71 пулемет.

В ночь на 21 июля части 1-го Туркестанского армейского корпуса захватили 12 пулеметов противника.

Необходимо отметить следующий интересный факт — 25 июля в ходе боев 9-й армии отличились 2 батареи, укомплектованные тяжелыми германскими гаубицами. Т. о., применяя захваченные материальные трофеи, русская армия не только использовала их по прямому назначению, но и укомплектовывала целые войсковые части. В этот день войсками 9-й армии были захвачены 63 пулемета, 5 орудий и 2 бомбомета противника.

В ходе боев у Бурканувского леса 25–30 июля также брались трофеи. На рассвете 26 июля части 22-го армейского корпуса (10-й Финляндский стрелковый полк) перешли в наступление и овладели Ксенжа Гура и вые. 396 (2 км юго-западнее мест. Вилеснюв). Трофеями финляндцев стали орудие и пулемет противника.

28 июля 3-я Финляндская стрелковая дивизия атаковала высоту 369. 9-й и 10-й финляндские стрелковые полки, несмотря на отчаянное сопротивление пехоты и сосредоточенный огонь артиллерии противника, стремительным ударом овладели дер. Лазарувка, захватив пулеметы.

Противник постоянно контратаковал. Документ свидетельствует: «На фронте 3-й дивизии после овладения 10-м полком дер. Лазарувка в преследование противника были брошены 3 сотни 16-го Оренбургского полка, которые атаковали противника в конном строю и захватили 3 пулемета».

31 июля ударом в ходе сражения 7-й армии под Збаражем русскими трофеями армии стали 4 орудия, 19 пулеметов, 11 бомбометов.

5 августа в боях у Рудка Червище 27-я пехотная дивизия захватила 13 пулеметов и 2 миномета.

6 августа части 16-го и 17-го Донских казачьих полков у Рудка захватили пулемет противника.

На закате наступления Юго-западного фронта русские части продолжали захватывать материальные трофеи. Так, 10 сентября 2-й эскадрон Крымского конного полка атаковал германскую тяжелую батарею у дер. Нераговки. Расчеты были изрублены, и захвачено 3 тяжелых орудия, но подоспевшая немецкая пехота не дала возможности их эвакуировать. А 21 сентября 3-й уланский Смоленский полк атаковал у д. Таталджан позицию, занятую болгарской пехотой, захватив пленных, оружие и пулеметы.

1 декабря, в ходе Бухарестского сражения, особенно важное значение имел контрудар войск выдвинувшейся русской Дунайской армии — частей 4-го армейского корпуса и 8-й кавалерийской дивизии. 40-я пехотная дивизия при поддержке конницы нанесла двум болгарским дивизиям тяжелое поражении при Комане. В ожесточенном встречном бою 1 декабря у лесного массива и дер. Комана важнейшее значение имело то обстоятельство, кто быстрее сумеет развернуть силы и средства, особенно огневые. Сотни 8-го Донского казачьего генерала Иловайского 12-го полка надежно прикрыли подход своей пехоты. В этом бою казаки захватили 2 пулемета противника.

В ходе Эрзерумской операции трофеями русских стали более 450 турецких орудий.

Так, 4 января 1-й Сибирский казачий полк в ходе конной атаки у Гасан-Кала взял одно турецкое орудие, а 2 февраля у с. Илиджи — сразу 20.

16 января трофеями русских частей стали 3 пулемета.

На важнейшей позиции у Эрзерума — хребте Деве-Бойну — турки потеряли 70 орудий, а при преследовании остатков турецкой 34-й пехотной дивизии трофеями русских войск стали 13 орудий.

На линии фортов крепости русские войска захватили 197 орудий.

В итоге, лишь один из русских корпусов в ходе Эрзерумской операции захватил 240 орудий противника.

3 февраля 1-й Сибирский казачий полк в ходе конной атаки под Эрзерумом захватил 9 полевых и 2 горных орудия. В ночь на 20 февраля в Битлисе были захвачены 20 орудий производства фирмы Круппа, а в бою под Битлисом — еще 6.

Но основная масса орудий была взята в самой крепости Эрзерум.

О составе артиллерийского парка крепости (в скобках — в главной ограде; без учета взорванных орудий) позволяет судить следующая таблица: 

Орудия, калибр … Количество [19]

150-мм стальных … 25(11)

150-мм бронзовых … 6(14)

150-мм чугунных … 1(3)

120-мм стальных … 18(2)

120-мм бронзовых … (15)

120-мм чугунных … (1)

100-мм бронзовых … 1

95-мм стальных … 1(14)

95-мм бронзовых … (2)

90-мм стальных … 5(3)

87-мм стальных … 57(4)

80-мм стальных … 12(13)

5-пудовых бронзовых мортир … 2(2)

2-пудовых бронзовых мортир … 4(6)

1-пудовых бронзовых мортир … (1)

Полупудовых бронзовых мортир … 5

Горная 3-дюймовая скорострельная … (3)

Итого … 137 + (93)

Соединения Кавказского фронта продолжали боевые операции, приводящие к новым трофеям. 20 февраля у Атины турки потеряли 2 орудия. 29 февраля 3-й Екатеринодарский полк Кубанского казачьего войска под сел. Имеджи конной атакой овладел 2 турецкими орудиями. В тот же день сотня 1-го Кавказского полка Кубанского казачьего войска у Туала конной атакой также взяла 2 турецких орудия.

У Мамахатуна русскими трофеями стали 5 орудий.

4 марта в ходе боя у с. Бордак казаки также захватили 2 орудия.

В ходе летних операций на Кавказском фронте русские войска также взяли значительное количество материальных трофеев.

Так, 20 июня на байбуртском направлении были взяты 2 горных орудия, 11 зарядных ящиков, 2 пулемета и 3 бомбомета, а 22 июня — еще 1 пулемет и много оружия.

24 июня 1-й Таманский полк Кубанского казачьего войска к северо-западу от с. Бордак захватил 2 орудия, пулемет и баллоны с газом. В ночь с 24 на 25 июня в районе г. Платаны были захвачены 1 орудие и 7 пулеметов.

3 июля у Байбурта были захвачены орудие и 5 пулеметов, 20 июля у Огнота — 1 орудие и 3 пулемета, а 23-го у Килькитчай и западнее Эрзинджана — 6 пулеметов.

Вновь отличились казачьи части. 10 июля 1-й Кавказский Пограничный полк конной атакой у с. Релъты отбил 2 турецких орудия. А 25 июля 1-й Таманский полк Кубанского казачьего войска в районе Мама-Хатун отбил у противника 1 пулемет.

8 августа западнее р. Восточный Евфрат русскими частями были захвачены 4 пулемета и 3 орудия, а 12 августа — 3 орудия и 3 пулемета. В ходе боя в Огнотском районе 28 августа взяты пулемет и гаубица.

10 августа 1-й Полтавский полк Кубанского казачьего войска и 1-й Сунженско-Владикавказский полк Терского казачьего войска у с. Ранка захватили 4 орудия.

Всего в ходе кампании 1916 г. русской армией было захвачено не менее 1,1 тыс. орудий и 2 тыс. пулеметов — в основном за счет наступления Юго-западного фронта и Эрзерумского сражения.

 

Кампания 1917 г.

В ходе Июньского наступления Юго-западного фронта русские войска захватили 121 орудие, 99 минометов, 403 пулемета.

Так, когда 25 июня 12-й армейский корпус севернее г. Станиславов прорвал оборону противника и разгромил австрийский 26-й армейский корпус, он захватил 48 орудий.

Брали трофеи русские части, содействовавшие наступлению Юго-западного фронта — на Западном и Северном фронтах. Так, в бою 10 июля 279-й пехотный Лохвицкий полк захватил 4 пулемета противника.

В ходе летнего наступления на Румынском фронте 11–12 июля было захвачено 40 орудий, принадлежавших германской 218-й пехотной дивизии — трофей русской 15-й пехотной дивизии 8-го армейского корпуса.

Брались трофеи, правда, в незначительном количестве, и в период неудачной для русских войск Рижской операции. Например, батальон «смерти» 38-й пехотной дивизии 27 августа в ходе боя у мызы Юдаш захватил 5 пулеметов из состава частей 59-го и 79-го германских резервных полков.

В кампании 1917 г. трофеями русских войск стали до 200 орудий и до 500 пулеметов.

Всего в годы Первой мировой войны русская армия захватила 3850 орудий (550 — у германцев, 2650 — у австрийцев и 650 — у турок). За то же время французы захватили 900 орудий, англичане 450 орудий и итальянцы 150 орудий. Соответственно, трофеями русской армии за рассматриваемый период стали почти 72% захваченных орудий германского блока.

По кампаниям рассмотренные нами материальные трофеи распределялись следующим образом

Если к 2750 орудиям, указанным в таблице, добавить почти 1 тыс. орудий Перемышля, то и получается общая цифра. Соответственно, в кампании 1914 г. русская армия захватила более 23%, в кампании 1915 г. (с учетом Перемышля) — более 40%, в кампании 1916 г. — более 28,5%, и в кампании 1917 г. — более 5% от всей массы артиллерийских трофеев. Для 4,4 тыс. захваченных пулеметов — это соответственно более 13,6%, 29,5%, до 45,5% и свыше 11%.

Из общего числа захваченных орудий более 14% — германские, до 17% — турецкие и почти 69% — австрийские.