Стены исчезали одна за другой, она нажимала на спусковой крючок, и – шуух – все сгорало, камень, стекло, металл, пробирки и реторты, автоклавы и перегонные кубы, позади нее оставался лишь горячий воздух. Она вошла в зал с эмбрионами и безжалостно испарила все, до последней колбы. В горле першило. Стена исчезла, Дженни шагнула в коридор. Направо – лаборатория 13-бис, которую тоже стоило уничтожить, но налево – тот самый тоннель, куда ушли все. Там «Гамма». Надо помочь им.
Красный дым полз по коридорам как живое существо, как жирная пухлая гусеница, хватал за ноги. Он тек из тоннеля. Даже ясный взор был бессилен, дым сверкал, слепил ее, Дженни шла на ощупь и едва не выстрелила, когда навстречу ей вывалилось нечто. Хрипя, существо упало ей на руки, оно было липким, каким-то скользким, но его голос показался ей знакомым. Почти вслепую она оттащила его назад, прислонила к стене. Протерла глаза и отскочила. Лидер пятерки «Бета» Хенниг Бранд сипло дышал, руки его были в глубоких черных порезах, но из ран не сочилась кровь – только алый порошок сыпался вниз. Рыжие волосы торчали клочьями на багровой коже, один глаз блестел хрусталем. Левая рука висела как плеть, к пальцам правой будто прикипел тигель, пламя магистериума беспрепятственно истекало в пространство, Дженни осторожно дотянулась и вручную опустила клинком заслонку.
– Хенниг! Что там, Хенниг? Что с вами?! – Она потрясла его, хрустальный глаз дернулся, обратился к ней. Он попытался что-то сказать и сполз по стене.
Дженни подняла трансмутатор, прицелилась в клубящийся багровый туман. Она тут все к чертям испепелит!
Удар отбросил ее к стене, распорол шею. Усовершенствованный тигель профессора Беренгара отлетел в сторону. Аурин Штигель осторожно поднял его.
– А я ведь знал, – сообщил он с удовлетворением. – Запах тот же, облик другой. Хорошо провернула, но старика Штигеля с толку не собьешь. Я с самого начала знал. Учиться тебе надо. Во всем нужна практика. Интересная штуковина.
Он прицелился в Бранда.
– Стой! – Дженни поднялась на локтях, помотала головой. Привалилась к стене, схватилась за шею. Кровь, сколько крови, еще немного – и он бы распорол артерию. Какая она дура, как она его подпустила! Тихо ходит интендант, тише кошки.
– Он умер, деточка. Смотри, в пыль рассыпается.
Дженни прижала ладонь к ране, сосредоточилась:
– У него в руке тигель с магистериумом. Что будет, если попадешь?
Интендант прикинул и без предупреждения выстрелил в стену рядом с ней. Девушка зажмурилась.
– Хоть что-то полезное у колдунов есть, – сказал Штигель с одобрением. – И где настоящая Сара?
– Жива-здорова, – огрызнулась Дженни. Еще немного, кровь уже свернулась, осталось затянуть рану. – Ей страшно повезло, что она в этот лагерь не попала.
– Зато тебе не повезло, – Аурин покачал трансмутатором. – Вставай. Нам есть о чем поговорить. Твой лесной дружок нам много хлопот доставил.
– Он мне не дружок.
Багровый дым плыл по коридорам, лампы мерцали, дышать становилось все труднее. Ей кажется или там что-то движется?
– Я вам дам один шанс, – сказала Дженни. – Вы же наемник, не лезьте в эту войну. Костей не соберете.
Аурин почуял опасность, развернулся, выбрасывая руку с трансмутатором, но неожиданно потерял равновесие. Из мрака выскочил зверь с янтарными глазами, вцепился ему в запястье, Аурин нажал спуск. Излучение магистериума ударило в потолок, свод испарился, и над его головой разверзся пылающий колодец – первый этаж, второй, крыша, ненасытное пламя философского камня тлело по краям провала. Лас отскочил прочь, и Аурина Штигеля накрыл обвал. Алая игла трансмутатора погасла, аппарат отлетел к стене.
– Где тебя носило! – Дженни схватила Ласа – нет ли раны, не зацепил ли его Аурин.
– Наверху провозился, – Лас заворчал, когда Дженни отстегнула медальон. Раскрыла, надела перстень на большой палец.
– Здравствуй, Хранительница, – будто шелком по губам провели, неуловимое и дразнящее чувство, она снова была рядом, ее печать. Дженни Далфин снова была собой. И наконец она могла не сдерживаться.
Лас навострил уши.
– Хозяйка…
Дженни прислушалась. Шаги. Неровные, шаткие шаги, и еще звуки – щлеп-шлеп-шлеп. Ты слышишь, Дженни Далфин, это открылись ворота нигредо, они возвращаются. Слабые, нежные, как новорожденные, они опираются о стены руками, блуждают во мгле, но в сердце каждого горит багровая звезда. Ты видишь их, эти огни, они проступают из душной тьмы? И они видят тебя – светловолосую девушку, на руке которой синим огнем горит сапфир.
Дженни схватила тигель Беренгара и бросилась прочь. Лас в приказах не нуждался, полетел вприпрыжку рядом.
– А почему бежим, ты же хотела…
– Забудь! Просто беги! – Дженни кусала губы, ей хотелось плакать, но плакать нельзя, некогда. Надо спасаться, уносить ноги и тигель Беренгара. Она спасет хотя бы Калеба, раз их не смогла. Их уже не вернуть, то, что поднималось из тоннелей, больше не было студентами Фреймуса. Название этим существам только предстояло придумать.
Она была уже у двери, когда услышала его голос:
– Мисс Далфин!
Дженни остановилась. Отдышалась – одну, две, три секунды. Приоткрыла дверь, выпуская Ласа.
«Если бы не он, Эжен, Ви, Мэй, Андрей бы не стали… Они не превратились бы в это!»
Альберт Фреймус стоял на втором этаже, его поддерживали профессора Катарина и Беренгар. Главу ковена качало, глаза ввалились, щеки впали, он со свистом, часто дышал. Все его силы, казалось, уходили на то, чтобы не упасть.
– До каких… пор… вы будете мне мешать? – тяжело, с паузами, спросил колдун.
Дженни подняла трансмутатор и нажала спуск. Профессор Беренгар издал писк ужаса и присел, одна седовласая голова с гримасой ужаса торчала над перилами. Фреймус брезгливо покосился на него.
Ничего не случилось. Дженни потрясла устройство, с грустью поглядела на вмятины на конусе-концентраторе, сунула тигель в сумку.
«Это была хорошая возможность…»
Она взялась за ручку двери.
– Конец близко, – прошептал колдун. – У Магуса… нет шансов.
Он отпихнул услужливые руки, схватился за перила.
– Идем со мной! – взгляд из-под воспаленных век прожигал ее. – Отдай Синюю печать! Я… возвышу… тебя.
Дженни выбросила руку, и черный атам Сары Дуглас вонзился в перила прямо перед колдуном.
– Я была выше, чем ты себе можешь даже представить! Я поднималась под купол цирка! – Ее трясло от ярости. – Я была в ладонях ледяного дракона! Ты ничего не можешь мне дать! Ты только отнимаешь, ты превращаешь всех в чудовищ! Сначала Калеб, теперь они! Они жить хотели, а ты из них сделал…
– Хозяйка, перевертыши близко!
«Я смогу! Одна просьба – и этот замок обрушится на голову Фреймуса! – Она слышала, как скрипят перекрытия, видела узлы напряжений в балках, стоило лишь чуть-чуть подтолкнуть. – Нет, тогда погибнут и они, они идут, поднимаются, моя бедная пятерка «Гамма»…»
Колдун подался вперед:
– Идем со мной. Я смогу дать тебе все. Я могу вернуть твоих родителей.
– Не смей говорить о них!
Беренгар увидел, как сапфир в ее перстне вспыхнул, а после не различил ничего – потолочная балка над ними взорвалась, рухнула вниз и разлетелась облаком пыли.
Альберт повел ладонью, и пыль послушно осела.
– Ты ничего не можешь. Сила, которую дал мне Господин Охоты, меняет саму материю этого мира. Если я захочу, воздух вокруг тебя обернется свинцом.
Он не шутил – Дженни видела, как струится из него излучение философского камня, он сам был словно живой тигель, материя вокруг него дрожала, готовая измениться. Что под силу теперь колдуну, что он задумал?
Она что есть силы дернула ручку – оставаться было слишком опасно, – но дверь не шелохнулась. Дженни обернулась – дверь врастала в стену, дерево растворялось в камне. Девушка мгновенно вызвала малое Кольцо Магуса – спасет ли оно ее от свинца в легких?
«Надо было послушаться Ласа и уходить сразу!»
Фреймус едва заметно вздрогнул, чуть различимая рябь смутила его пламя жизни – она бы и не заметила, если бы к нему не было приковано все ее внимание. Ей показалось, будто где-то невероятно далеко неразличимо забормотал хор голосов, слитно, как морской прибой, нахлынул и отступил. Что-то изменилось.
Колдун побледнел, уронил руки, дверь подалась, и Дженни исчезла в зимних сумерках. Сквозь пролом в крыше из черного неба опускался снег и летел вниз до самого подземелья. Облизанные пламенем магистериума, камни понемногу остывали.
– Что-то не так, – прошептал глава ковена, вынимая атам из перил. – Что-то неправильно…
– О чем вы? Она меня едва не убила! – возмутился Беренгар. – Необходимо ее наказать!
Альберт Фреймус схватился за перила.
– Беренгар, не время для мелочной мести, – укорила его Катарина, подхватив Фреймуса. – Вы что, не видите, в каком состоянии Альберт? Процесс инициации отнимает все его силы.
– Я бы посмотрел на вас, милочка, если бы вам к горлу приставили кинжал. Преострый кинжал, я замечу, – профессор оскорбленно затряс седыми кудрями.
– Она… сложная цель, – сказал Альберт Фреймус. – Слишком много сил потребуется… Не шумите, не тревожьте моих миньонов. Они так слабы… так нежны. Мы захватим ее позже.
– Альберт, эта девушка и есть Сара Дуглас? – заинтересовалась Катарина фон Клеттенберг. – У тебя очень любопытные враги.
– Это… не Сара Дуглас… Это Дженнифер Далфин из… Магуса Англии, – Альберт облизнул сухие губы. Он бы смог. Он бы связал Видящую, растопил камни под ее ногами, но что-то неправильное происходило прямо сейчас, что-то с Господином Охоты, а он не мог понять что именно – ведь все силы его, все внимание устремлены вниз, в недра замка Шерворнов. Воронка нигредо затягивала его, и колдуну стоило колоссальных усилий удержаться на ее краю, направляя процесс трансформации.
* * *
Зарево стояло над лесом, рыжие искры летели в черное небо, черными свечами пылали ели, дым, снег, ночь, и кровь на снегу кажется черной. Синие тени с желтыми глазами мечутся в дыму, за ними идут куклы, она слышит их тяжелую поступь, их сердца с шумом гонят кровь по жилам, а за ними ступают по пеплу тени, окутанные злой музыкой.
Дикая Гильдия совсем близко. Гильдия гонит Хампельмана к лагерю. Совсем скоро он будет тут, что ты делаешь, Дженни, надо бежать. Куда ты идешь, кому помогаешь? Здесь уже никого не спасти, беги!
– Здесь никого нет! – просигналил Лас. – Они все в лесу Хампи гоняют.
Дженни распахнула дверь, пробежала манеж. Казармы были пусты, Лас сторожил вход, но задерживаться нельзя. Счет на секунды, время утекает меж пальцев золотым песком. Из леса накатывается волна разъяренных перевертышей, впереди них летит Хампельман, Дженни чудилось, что она видит, как он мчится огромными прыжками, придерживая шляпу, с клинком в руке.
А тем временем из подвала замка Шерворнов поднимаются они.
Замок взвизгнул, дверь открылась. Страж поднял голову:
– В настоящем облике ты красивей.
– Ты сразу понял?
– Ты в ясном взоре так и светилась, – сказал Шандор Гайду. – Не так, как все эти…
– Ты идешь или остаешься? – напрямую спросила Дженни. – У меня нет времени.
– Мне некуда идти, – Шандор опустил руки. – Мой Магус…
– Я знаю, что случилось с твоим Магусом. Я там была.
Покатые плечи Шандора дрогнули.
– О чем ты, девочка? Мой Магус погиб давным-давно…
Дженни вцепилась в прутья, тряхнула так, что клетка пошатнулась.
– Вы встали под горой, на лугу за городом, – зашептала она. – Надеялись переждать, войска должны были пройти мимо. Но они напали рано утром, выжгли весь город, проломили Кольцо Магуса. И сожгли шатер. Я там была, я видела ваш Магус на Дороге Снов, этот шатер горит там до сих пор! У меня мало времени, Шандор, я ухожу!
Она развернулась.
– Откуда ты знаешь Дьюлу? – устало спросил он.
– Он мой друг, я выросла рядом с ним. Он в Магусе Англии. Время, Шандор, время!
Страж встал:
– Нам нужна машина.
– О, я так надеялась, что кто-нибудь сядет за руль, – обрадовалась Дженни.
* * *
Джип надсадно ревел, прыгал на ухабах горной дороги. Позади оставался замок, откатывался по правую руку горящий лес. Шандор припал к баранке, бодро вертел ее, будто голову быку откручивал.
«Все? Это все? – Дженни нащупала медную сферу в сумке. – Мы ушли, и я достала алкагест?!»
Она никак не могла поверить, что эти три недели вот-вот закончатся. Она вернется к своим, разыщет Арвета – и куда он вляпался! – найдет Марко и все-все ему расскажет, а потом они отыщут Калеба и с помощью этой красной дряни освободят его, а потом они все вернутся на Авалон и закатят такую пирушку у Сирены, что все чайки неделю спать не будут!
– Хозяйка! – Лас боднул головой в бок.
– Вижу… – Дженни полезла на заднее сиденье.
– Ты куда?! – завертел головой Страж.
– За нами перевертыши. Ты машину веди, я с ними разберусь.
– Что значит – разберешься?! – изумился Шандор.
Вместо ответа он услышал звон стекла – эта девочка выбила монтировкой заднее стекло, деловито расчистила его от осколков. В зеркале заднего вида он увидел, как на дорогу выскочили звериные тени, рванулись следом, взрывая снег. Джип заносило на поворотах, узкая горная дорога, заваленная снегом, петляла по склону, Шандор никак не мог набрать скорость. По прямой он бы оторвался, но здесь – пока машина проходила поворот, перевертыши проскакивали два. Вот один из зверей скакнул в лес, попер по склону напрямик, срезая петлю дороги. Ели затрещали, сугроб разметало серебряным взрывом, перевертыш вывалился из лесной тьмы, распахнул пасть и с визгом покатился вниз – монтировка влетела точно в желтый глаз.
Пара других тварей поравнялась с машиной, хрипя, они пытались уцепиться за заднюю дверь. На них обрушился град всего, что только Дженни отыскала в джипе – тряпье, гаечные ключи, отвертки, свечи зажигания, канистры, пластиковые упаковки из-под машинного масла. Когда снаряды для метания кончились, Дженни схватилась за складную лопатку и съездила по носу наглому перевертышу слева – тот, что справа, только что получил по носу гаечным ключом, и пока что приходил в себя.
– Не оторвемся! – крикнул Шандор.
Дженни бросила мгновенный взгляд вперед – за очередным поворотом дорога брала круто вверх, жалась к скале – боясь заглянуть в пропасть справа, где на самом дне, обступая узкую ленту спящей реки, теснились черные еловые пики.
– Давите на газ, мистер Гайду, остальное не ваша забота, – весело крикнула она.
– Совсем спятила, – буркнул Страж, вдавил педаль газа и нашарил под сиденьем еще одну монтировку. Джип тяжело заревел, загребая колесами снег, полез вверх, замедлился. Перевертыши обрадованно переглянулись, Дженни даже уловила перемену их настроения – повесели бойцы Дикой Гильдии, рисовалась им теплая конура и вкусная косточка, да еще и денежная премия, не иначе.
Девушка взмахнула рукой, ветер ее просьбы пронесся над дорогой, срезая изрытый снег, и перед изумленными перевертышами заблистало идеально отполированное зеркало льда.
Страшно зверям, потому что разум человеческий все понимает – лапы разъезжаются, шагу не ступишь, слева скала – не поднимешься, справа провал пропасти – упадешь, и, будь ты хоть трижды перевертышем, костей тебе не срастить, а машина уходит, жжет нос ее бензиновый выхлоп, но куда больше жжет их запах, запах людей Магуса, которые безнаказанно уходят все дальше.