Когда я покидал замок, мне вслед смотрели так, что стало не по себе. У некоторых альф, с кем я успел, если не подружиться, то наладить отличные отношения, в глазах стояла бездна презрения. Они кривились так, будто от меня чем-то воняло. Кто-то разглядывал меня с жалостью, кто-то с сочувствием. Я не мог понять, с чем это связано, но и спрашивать не стал, это бы ударило по моей гордости. Потому, просто склонив голову, запрыгнул на коня, бросив последний взгляд на шейха, который холодно и цинично смотрел мне вслед. Единственное, что он сказал мне напоследок, было:

— Я-то думал, что ты особенный, а ты такой же, как и все. Обычный омега, который при течке раздвигает ноги, даже не глядя перед кем. Игра окончена, победитель не получил достойный приз.

Я сначала хотел спросить, что он имеет в виду, но лед в глазах тут же смел это желание на «нет». Я только кивнул и больше ничего спрашивать не стал, отправляясь восвояси. Сейчас мне предстоял путь домой. Интересно, как отнесутся и советник, и мои парни к моему возвращению? Несмотря на ситуацию, когда меня вроде как грязью полили, улыбка все равно тронула мои губы.

Не успел отъехать от замка, как вдруг почувствовал резкую боль в животе. Застонав, скривился, приложив руки к больному месту. И тут в голове вспышка… Что-то поменялось, внутри какая-то тяжесть, будто я съел чего-то несвежего, а оно не может перевариться. Еще и тошнить начало. Прикрыв глаза, сосчитал до десяти. Головокружение улеглось немного, так же как и тошнота прошла. Дальнейший путь я проделал за три дня, почти нигде не останавливаясь. Если только на пару-тройку часов, чтобы перекусить и дать коню отдохнуть, а потом продолжал путь даже ночью.

Вот только стоило оказаться дома, как тоска нахлынула с такой силой, что я согнулся. Я не мог понять, что со мной происходит, что за перепады настроения. Потому, бросив свои вещи, только приняв душ, направился к лекарю за своей, ставшей привычной, настойкой. Как только лекарь меня увидел, он сначала расплылся в улыбке, а потом на его лице отразилась такая тревога, что я и сам испугался.

— Что-то не так? — решил уточнить я, не понимая причины, почему сейчас еще и страх появился.

— Все не так, — прошипел мужчина-бета. — Где твоя защита? Что с твоим запахом? Даже я, который никогда не различал запах омег или альф, сейчас готов просто наброситься на тебя и… разорвать на куски.

— Э? Что сделать? — не понял я. Такого я точно не ожидал. И мне стало страшно, на что бы я нарвался, поскачи сразу в казарму к парням, а не к лекарю. — То есть, такое же желание может быть и у альф? — шепотом уточнил я.

— Да, только у них не хватило бы сил сдерживаться, и они бы сначала все вместе тебя… кхм… ты понял, а потом бы просто разорвали на куски, — подтвердил лекарь.

— Но за что? Ничего не понимаю, — рухнул на стул, как подкошенный, я. — Ничего же не изменилось. Или…

— В тебе слишком большие изменения, я пока не могу сказать какие, но вот то, что твоя защита непонятно каким образом испарилась, меня волнует больше всего. Садись сюда, — скомандовал тот, показывая мне на кресло, куда я быстро пересел.

Лекарь приложил мне ко лбу какую-то повязку, в центре которой была пластина, которая мигала несколькими цветами. У меня сразу же раздался звон в ушах и набат в голове. Мне даже показалось, что я отключился. А когда пришел в себя, бета сидел, схватившись за голову, и раскачивался на стуле туда-сюда.

— Моя маятниковость заразна? — усмехаясь, спросил я. — Маятник в голове, маятник тут перед глазами…

— Все оказалось намного хуже, чем я думал, — скорее сам себе, чем мне, произнес лекарь, не приняв мою шутку. — Но защиту я смог вернуть на место. Сейчас тебе необходимо отлежаться у меня пару дней, чтобы она снова прижилась, плюс к этому тебе в данный момент просто необходимо под завязку напиться настойки. Чтобы никто не почувствовал изменений. А через полгода придешь ко мне, я все подготовлю.

— Для чего подготовишь? — такое чувство, что разговаривает слепой с глухим. — Может быть, ты мне все толком объяснишь?

— Нет, скоро и сам все узнаешь, — категорично ответил бета, поднося мне чашку с отваром.

Два дня я валялся у него. Пил травы и читал. Быть может, и еще бы задержался, но к нему примчался Танг, таща на плече раненого воина. Меня он сначала не заметил.

— Что с ним? — быстро обрабатывая рану, спросил лекарь.

— На нас напали внезапно, мы даже не успели толком собраться. Эх! Был бы тут Нарг… — с сожалением протянул юноша, а я уже стоял на ногах, готовый к битве. Во мне, наконец, проснулся азарт, вся хандра, как волной была сметена.

— Я тут, — отозвался, представ перед парнем. — Идем быстрее, только заскочу домой, оружие заберу.

Уже на подходе к замку мы услышали лязг металла. Бой, судя по всему, шел жаркий. Мы с Тангом сходу вломились в гущу битвы, кромсая направо и налево неприятеля, закованного в латы и в металлических шлемах. Нам ничего не оставалось, кроме как рубить головы врагов, только там было уязвимое место. Броня оказалась непробиваемой.

Мои парни взвыли от радости, заметив меня. Казалось, только мое присутствие вдохнуло в них сил. И только так мы смогли отразить нашествие нападавших, которые, поняв, что перевес не на их стороне, предпочли быстро ретироваться.

Потом, несмотря на многочисленные раны, мы стали обниматься с ребятами, они действительно были рады моему возвращению, а ведь по слухам уже и не ожидали меня. Выяснилось, что по тем же слухам, я должен был стать супругом шейха, его рабом, ведь меня продали. И мои товарищи оказались рады, что это только слухи.

А вот встреча с советником прошла натянуто. Более того, вызвав меня к себе, даже не позволив залечить раны, он тут же произнес: жестко, цинично и непререкаемо:

— Ты нарушил договоренность с шейхом восточного государства. За это полагается смертная казнь.

— Что? — сказать, что я был в шоке, ничего не сказать. — Он сам отправил меня обратно, сказав, что я там загостился.

— Отправил? — маска надменности на миг слетела с лица советника, но быстро вернулась обратно. — Этого не может быть. Я пошлю магический вестник, а ты пока будешь находиться под стражей, — после этих слов он похабно ухмыльнулся и добавил: — В моих покоях.

Этого я вынести не смог. Грохнув по столу кулаком, посмотрел на него исподлобья и процедил:

— Условие ты знаешь, даже шейх его пытался выполнить, а ты ему и в подметки не годишься. Если ты, альфа до мозга костей, позволяешь себе трахать тебя королю, то это еще не значит, что я тебе покорюсь, — я хлестал словами, словно нанося пощечины, но мне уже было плевать. Я всеми фибрами души презирал этого альфу, который был хуже омеги.

— Покоришься, — ехидно усмехнулся этот гад. — Ты ничего не сможешь сделать без защиты, к тому же у тебя скоро течка, я не дам тебе настойку и… ты сам будешь ползать передо мной на коленях и умолять, чтоб я тебя трахнул, а я еще и поглумлюсь. Сначала отымею сам, а потом отдам твоим же альфам, вот и посмотрим, в кого ты превратишься после этого, — советник мерзко загоготал.

— Так это ты снял защиту? Зачем? — спросить-то я спросил, прекрасно зная ответ.

— Конечно, — цинично и самодовольно усмехнулся тот. — Хотел всем показать, что ты такая же шлюха, как и все омеги без своих трав и защиты. Вот только мне интересно, за что ж тебя выгнали-то? Небось, не оправдал надежд шейха в постели, и он поспешил от тебя избавиться?

— Хорошо, что ты оправдываешь все надежды короля, и вопрос в том, кто из нас шлюха, — презрительно выплюнул я, выходя вон из кабинета советника под конвоем стражников.

По пути мне встретились мои воины, которые, открыв рот, наблюдали за моим арестом. Ниер попытался отбить меня, но я отрицательно мотнул головой. Мне не хотелось, чтобы из-за меня пострадали другие.

В покоях советника было две комнаты. К себе я эту сволочь не подпускал. Сейчас только благодарил всех богов, что лекарь накачал меня под завязку настоем, хватить должно на неделю. А вот потом придется думать, как быть и что решать. Одно только стало интересно, неужели этот самодовольный альфа не почувствовал, что моя защита вернулась на место? Все это время я надеялся на то, что шейху хватит недели, чтобы дать ответ.

Но прошла неделя… Пролетела вторая… А советник и не думал выпускать меня из-под стражи. Более того, спустя две недели меня затащили в подвал и приковали цепями, не давая ни еды, ни питья. На что тот гад рассчитывал? И где, черт побери, мои воины?

Была еще одна странность — я абсолютно не чувствовал приближения течки. Ни ломки, ни каких бы то ни было позывов. Сначала мысль все больше посещала голову, а потом ко мне прилетел магический вестник от лекаря. Говорящий голубь поведал, что все это время лично добавлял настой в чай и кофе, но так, чтобы альфа, пленивший меня, об этом не узнал. Благо, что все слуги, да и стражники были на моей стороне, а советника ненавидели, поэтому и не сказали тому ни о чем.

На исходе третьей недели дверь в темницу открылась, и вошел этот гад. Ухмыляясь, он разглядывал мое истощенное тело, принюхивался, но тут же ухмылка сползла с лица.

— Дайте ему меч и освободите, — приказал тот. — Вот сейчас мы с тобой и сразимся, — от его смеха меня передернуло.

— Хм… Ну конечно, как еще можно добиться победы, как не изморив неделю голодом, вымотав без воды, те крохи, что мне приносили, всего лишь не дали подохнуть, а сейчас ты надеешься на легкую победу? — выйдя на улицу и зажмурившись после яркого света, прошипел я, но так, чтобы это слышали все, кто сейчас там находился. А народу эта тварь собрала немерено.

— На войне и для удовлетворения своего эго все средства хороши, — ни мало не смущаясь, ответил тот, давая отмашку начинать.

— Может, ты мне дашь кубок воды? — пошатнувшись, спросил я, причем ни грамма почтения или просьбы в моих словах не было.

— А ты попроси меня хорошенько, — надумал поиздеваться советник, но тут уже вмешался подошедший король. Его Величество грозно посмотрел на советника, сдвинул брови и махнул рукой, в свою очередь приказав:

— Принесите Наргу воды!

Все было тут же исполнено. Пока пил, разглядывал собравшуюся толпу. С радостью увидел своих парней, у которых в глазах застыла тревога, чуть вдалеке стоял мой лекарь, который предвкушающе улыбался. И тут на меня снизошло умиротворение. Я понял, что и сейчас он мне помог. К тому же не знаю, что бета добавил в воду, когда и как успел, но я ощутил свои силы, увеличенные троекратно, которые возвращались, сгоняя усталость и слабость.

Выпив кубок до дна, вытер рот тыльной стороной ладони, выпрямился, подкинул меч в руке, проверяя балансировку, и встал в стойку, пристально глядя на противника, который слегка порастерял уверенность.

— Начнем, пожалуй! — предложил я, усмехаясь.

И мы начали. Да, быстрота реакции, сноровка немного притупились. Неделя сидения в подземелье сказывалась, но самое главное было в том, что все-таки я одержал верх, приставив меч к горлу советника. И когда была, наконец, засчитана моя победа, я впервые в жизни потерял сознание не на поле боя от ран, а от изматывающей усталости. Раны, конечно, были, но они ощутимого вреда не нанесли. А вот мое состояние меня знатно встревожило. Свалился в обморок, как малахольный омега, к которым я себя никогда не относил.

Когда пришел в себя, за окном была ночь. Но света луны хватало, чтобы понять, где я нахожусь. Это был дом лекаря. Значит, под стражу меня снова не взяли, уже радует. Но почему же до сих пор нет ответа от шейха? То, что его не было, я просто чувствовал, иначе меня бы выпустили, несмотря на прихоть советника.

— Очнулся? — устало спросил бета, вставая с кресла рядом с моей кроватью. А я его даже не заметил. — Как ты себя чувствуешь? — приложив ладонь к моему лбу, осведомился мужчина. — Болит что-нибудь? Головокружение? Тошнота? Слабость?

— Да все со мной нормально, — улыбнувшись, заверил я. — Сейчас такое ощущение, что проспал дня три, настолько отдохнувшим себя чувствую, — поделился я своим состояние.

— Одиннадцать дней, — тихо произнес лекарь.

— Что, прости? — не сразу дошло до меня, о чем он говорит.

— Ты проспал одиннадцать дней, — все больше хмурясь, ответил мужчина. — На тебя было какое-то магическое воздействие? — вдруг задал он вопрос, начиная водить около моего тела руками. — Мне не нравится твое состояние.

Я рассказал обо всем, что было у шейха, про омегу-фаворита, который проводил какой-то ритуал, который пытался повесить на меня свою боль, а так же поделился с бетой своими сомнениями по поводу моего фактического изгнания из государства шейха.

— Что-то тут нечисто, — задумчиво протянул лекарь. — А когда Р'Адт отправлял тебя восвояси, ты ничего странного не заметил? Не может альфа сначала так заинтересоваться, а потом просто отмахнуться. Даже если бы у вас была связь, все равно это не…

— Какая связь? — перебивая, возмутился я. — Ты рехнулся? Я еще не выжил из ума — сдаваться без боя. Я закрылся в башне, никого не пуская, на все три дня, пока сходил с ума от течки.

— И никто тебя не посещал? — обеспокоенно спросил бета. Только я собрался категорически отмести все, как он вдруг добавил: — И видений никаких не было? Может галлюцинации?

Вот тут-то я и задумался, что-то вспоминая. Но память словно заблокировали. Я помнил, что было нечто странное в это время, но что именно, никак не удавалось припомнить.

— Что-то такое и правда было, — честно признался я. — Но не могу вспомнить, что именно. Какое-то видение… Я чувствовал себя слишком удовлетворенным… Но дверь была закрыта, как я ее и закрывал, никто не мог войти, это точно, — тут же уверил я, но скорее самого себя, чем собеседника.

— Что ж, время покажет, что там произошло, — щелкнул пальцами лекарь. — Главное, чтобы не было никаких последствий. А остальное можно пережить. Отдыхай, завтра, как я слышал, вам надлежит отправляться в поход. Снова война, один из королей расторг договор о перемирии.

Спать мне совсем не хотелось, потому я просто лег на кровать, заложил руки за голову и уставился в потолок. Мыслей было много, но только одну я пытался поймать за хвост: что же произошло в той башне, из-за чего Р'Адт так себя повел? Ведь я видел неподдельный интерес в его глазах, ощущал притяжение, а потом все в один момент исчезло. Еще и это его презрение ко мне, будто я грязная шлюха. Как же мне все это узнать?

Не заметил, как снова заснул, чтобы рано утром подскочить полностью готовым к войне. Поблагодарив лекаря, набрав настоек, попрощался. Заскочив домой, забрал все необходимое и отправился в казарму, где меня дожидались мои воины. Ждали только меня. Четыре лучших отряда короля были брошены на подавление нападения. Никто из нас не знал и не гадал, что домой мы сможем вернуться только через семь месяцев, настолько затянется эта война, в которую позже оказались вовлечены еще четыре государства. Мы порой и сами не могли понять, против кого мы вообще воюем, настолько все запуталось.

От пыли, копоти и палящего солнца кожа стала почти черной. На моем теле добавилось шрамов. Спали всего по три-четыре часа в сутки, так как атаки могли начаться в любой момент. В мыслях были только тактики и стратегии боев, как обойти противника, как заставить его сдаться. Думать о себе было некогда. Хотелось душ и чистую постель, но эти мечты каждый из нас старался затолкать поглубже. Неизвестно, когда нам это предстоит. Я потерял много своих воинов, обозлился и ожесточился еще больше. Несколько раз на меня было совершено нападение со спины, благо чувство опасности обострилось до предела, и я смог заколоть нападавших. Только их лица мне были незнакомы, и узнать, что они меня хотели убить, не представлялось возможным.

Когда прискакал гонец, сообщивший, что консенсус найден, всем прекратить военные действие, все стороны испытали облегчение. Особенно я. Так как мое состояние оставляло желать лучшего.

Я заметно поправился, меня часто мутило, кружилась голова в самые неподходящие моменты. Никогда до этого не испытывая слабость в таких количествах, я уже было подумал, что чем-то серьезно болен. Да и мои воины тоже начали беспокоиться, их пугала моя бледность, впавшие глаза, мешки под ними. Я стал не в меру раздражительным. Перепады настроения пугали не только парней, но и меня самого.

— Ты как мой беременный супруг, — однажды, после очередного разбора полетов выдал Лиис, насупившись. А у меня щелкнуло в голове. В своей палатке я попытался проанализировать, что было не так. И до меня дошло. Течка. Ее… не было все эти месяцы.

Напряженно вспоминая, когда она была в последний раз, с ужасом осознал, что как раз тогда, в башне, а потом… все.

— Что же там произошло? — схватившись за голову, застонал я, раскачиваясь на кровати и не понимая, что творится у меня внутри. Кишки, что ли, взбесились, войну устроили?

Как только мы приехали домой, я сразу отправился к бете. Лекарю уже сообщили, что я стал сам не свой. Но как только я вошел, меня так скрутило от боли, что не было сил даже что-то рассказать. Но мужчина, кажется, и сам догадался, что со мной происходит. Быстро вызвав крытую повозку, он уложил меня на нее и повез в свое загородное поместье, где и сообщил:

— Ты рожаешь!

Эта новость как громом поразила, и мое сознание в очередной раз отправилось в полет…