Выйдя из редакции, направляюсь в парк.

Я всегда возвращаюсь из редакции через парк. Руки мерзнут без перчаток. Засовываю их в карманы куртки. Пальцы левой руки нащупывают толстую стальную цепочку. В «Ковчеге» она бы мне здорово пригодилась…

У моего пса, черного водолаза по кличке Лобо, была неизлечимая собачья болезнь, и предки умертвили его по-тихому. Отвезли к ветеринару. Тот взял деньги, набрал шприц и усыпил Лобо. Навсегда. Мы похоронили его в рощице за заводом по производству шоколадок. В этой рощице осенью дофига мухоморов.

Отмучился пес.

Я не плакал. Мне скоро двадцать, я же взрослый, умудренный жизненным опытом мужчина, который разучился плакать.

Мы с Лобо гуляли вон по той аллее. Он приносил палки, ветки и полосатые резиновые мячики. Было, что сгрыз кости неизвестного мне существа в кустах и даже, нечаянно, сожрал чьи-то какашки.

Парк, как лысая зубная щетка. Дети носятся, играют. Взрослые бегут на службу, их обеденный перерыв завершен. У некоторых женщин очень глупые шляпы, а у мужчин — длинные шарфы, глистами болтающиеся на кадыкастых шеях. Лица у взрослых несчастные. Это моя target group?

Ни собаки у меня, ни подружки.

На игровой площадке качели и горки. В шесть лет я спрыгнул с этих качелей и сломал правую руку. Когда сняли гипс, лихо прокатился с горки — и опять поломался; травма совпала один в один. Доктор был козел, ему потом впаяли срок за незаконную торговлю лекарствами. Все мои приятели стали первоклассниками, а я не стал. Вынужденное сидение дома привело к тому, что стал много читать. Вначале от безысходности таскал книги из шкафа. Позже, сознательно, записался в библиотеку. Поперло.

По аллее идет девушка в моем вкусе. Сажусь на скамейку.

Лет ей приблизительно восемнадцать-двадцать. Среднего роста. Очки в тонкой оправе. Короткое серое пальто в «рубчик», короткая юбка, сапоги-чулки. Волосы ярко-рыжие, такую прическу я видел у киберпанка Энтони Берджесса на обложке «Заводного апельсина». Она все ближе. В левом ухе серьга с непонятным иероглифом, в правом — обыкновенное серебряное колечко…

— Окрашена.

— Чего?

— Скамейка окрашена. Видел предупреждение?

— Конечно, — вру я.

— Зачем тогда сидишь?

— Это у меня что-то типа хобби. Я неравнодушен к свежеокрашенным скамейкам в парке. Как увижу — обязательно подойду и сяду. Разве ты никогда так не поступаешь?

— Нет.

— У тебя что, нет хобби?

— Я хомячков дрессирую.

— А что они умеют?

— Есть, спать и крутить колесо.

— Покажешь?!

— Покажу.

… Понятно, что я все придумал. Она даже не обратила на меня внимания. А я потерял дар речи. И скамейки в марте не красят… жаль!

Я встаю и шагаю дальше.

А вдруг знакомство с ней изменило бы всю мою жизнь?

Я останавливаюсь у афиши. Оказывается, в пятницу вечером в Stereo-баре выступает группа «Кристофер Робин». Ну, и другие группы там будут…

В общем, теперь я знаю куда сходить и о чем написать…