Майк не помнил, как вышел из ресторана.

Он пришёл в себя, сидя на берегу реки Детройт, глядя на пару спаривающихся уток внизу. Самец с зеленой шейкой яростно ухватил самку сзади за шею, быстро взобрался на неё, вошёл и тут же скатился с неё в воду, как мужчина с женщины. Это заняло каких-то пять секунд.

Пять. Опять. Блядь.

Майк направил пистолет себе в сердце и нажал на курок.

Клик.

Он посмотрел на него. Он поднёс его к голове, точно над ухом, и нажал на курок.

Клик.

Прижал его к основанию шеи. И нажал на курок.

Клик.

Ни один из чистых выстрелов не сработал.

Он положил дуло себе в рот и нажал на курок.

Клик.

Он проверил пистолет. Патронов не было. Патронник был пуст.

Он подсчитал выстрелы. Он шёл в последних рядах налётчиков и не очень много стрелял. Охранник на седьмом уровне компаунда. Человек по имени Джейкоб в комнате связистов. Человек, ранивший Дот на двенадцатом.

Сама Дот – она попросила его, Шон. И Донна, которая была не Донной.

Она получила последнюю пулю.

Он немного прошёлся и остановился под фонтаном Ногучи в Харт-Плаза – широким кольцом, поддерживаемым двумя расходящимися под углом алюминиевыми опорами – это напомнило ему внешний вид старых спутников. В серебряных столбах на равных расстояниях были проделаны отверстия. Сейчас фонтан был сухим – не сезон. Он все надеялся, что кто-нибудь включит его, и он сможет освежиться под холодными струями.

Но ничего не происходило. Майк закрыл голову руками. Не имело значения, кого он убивал. Они не собирались отпускать его.

И тут он увидел парочку, идущую рука об руку через площадь – безразличные к тому, что он на них смотрит, глаза смотрят в глаза, облачка дыхания смешиваются над головами. Ему хотелось загнать их в угол и заставить слушать. Ему хотелось рассказать им о любви. Не из-за чего заморачиваться. Она не стоит того. Никто не знает никого. Каждый человек – это долбаный незнакомец. Ты можешь думать, что любишь его, и ты можешь думать, что любишь её, но это не имеет значения. Под конец вы оба найдёте способ сделать другого несчастным.

О чем он, черт побери, думает? Он ничего не знает о любви.

Он увидел чернокожего полицейского в форменной кожаной куртке, верхом на гнедом коне. Майк приблизился к нему, улыбаясь. Тот улыбнулся в ответ. Конь фыркнул, выдувая облака пара, и подался вбок, когда Майк подошёл вплотную. Холодная работёнка, подумал он.

– Потерялись? – спросил полицейский.

– Да, – сказал Майк. – Как его зовут?

– Гэбриел, – он улыбнулся и погладил конскую гриву. – Работаем вместе вот уже десять лет.

– Возраст?

– Прошу прощения?

– Он выглядит старым.

– Ему двадцать. Но он бегает как молодой. Так, что ли, Гэйб? – полисмен потрепал коня по шее, что, казалось, успокоило животное. – Любовь лошади не имеет себе равных. Ты даёшь им чуточку, а они возвращают втройне.

– Что вы делаете, когда поймаете… преступника? – спросил Майк.

Теперь полисмен по-настоящему обратил на него внимание.

– Почему вы спрашиваете? – спросил он добродушно. – Знаете кого-нибудь из них?

– Вы отводите их в тюрьму, должно быть? «Производите задержание»?

Полицейский кивнул.

– Так положено. Только в последнее время у нас не так уж часто возникает в этом нужда, слава богу.

– Какой же тогда прок в полицейском?

Тот посмотрел на него как на сумасшедшего. Майк действительно был похож на безумца.

– Это лучшая работа в мире. Наблюдать, чтобы все было спокойно. Заботиться о людях. Поддерживать мир. Я всю жизнь этим занимался.

– Но здесь нет преступлений.

– И что?

– И что же вы делаете?

– Я же сказал вам. Наблюдаю. Забочусь. Поддерживаю мир.

Майк заметил ряд медалей над его кокардой. Ленты, звезды и широко распахнутые чёрные крылья.

– Что, если кто-нибудь подойдёт к вам и скажет: «Я убийца. Я только что убил свою любовницу выстрелом в голову. Она ничего не почувствовала. Это был чистый выстрел. Её мозги были разбрызганы по всему окну как спагетти».

Конь фыркнул. Всадник снова успокоил его и посмотрел вдаль на другой берег реки.

– Вы будете удивлены. Это случается то и дело, – полисмен улыбнулся Майку. – Это ведь только предположение, верно?

Майк кивнул.

– Ну что ж. Я скажу ему: иди ляг. Поспи немного. Тебе приснился дурной сон. Это со многими случается, – он посмотрел на Майка сверху, подёргивая усами, в которых пробивалась седина. – Или я скажу: иди в библиотеку.

– В библиотеку?

– Да, сэр. Именно туда иду я сам, когда мне нужен ответ. И до сих пор ни разу не жалел.

Майк посмеялся про себя, думая: библиотека. Как же я сам не подумал об этом? Это то место, куда всегда шёл Денни. Он заметил, что кобура полисмена была пуста.

– Где ваш пистолет, офицер?

Тот немного помедлил, отвечая.

– Он не требуется мне уже многие годы, – полицейский наклонился и посмотрел Майку прямо в глаза, спокойно и доверительно, привычный к воинственности пьяных и нарушителей спокойствия. – И мне никогда ещё не встречалась ситуация, с которой я бы не мог справиться без него.

Майк почувствовал к нему уважение.

– В библиотеку? – спросил он.

Полицейский расслабился, опять выпрямился в седле и показал через плечо.

– В той стороне. Вы не пройдёте мимо, там львы, – он протянул руку. – Я возьму ваш пистолет, если вы не против.

Майк воззрился на него.

– Он в вашем левом кармане.

Майк вытащил его и протянул рукояткой вперёд. Было облегчением избавиться от него. Потерять возможность выбирать.

– Спасибо, сэр, – полицейский посмотрел на дуло и понюхал его. – Не припомню уж, когда я видел их в последний раз. Но этот запах невозможно забыть, – он осмотрел оружие, потом сунул его в пустую кобуру на своём бедре и застегнул её. – Он ведь вам уже не потребуется, верно?

– Нет, – сказал Майк. – Я уже закончил.

– Ну и хорошо. С пистолетами куча хлопот, – полицейский взглянул на него. – Вы ведь увидите Сэма? Скажите ему, Гэбриел передаёт привет, – он мягко улыбнулся.

– Сэма? – спросил Майк.

– В библиотеке, – сказал полисмен. Он прищёлкнул языком, и его животное лениво поплелось вперёд.