Мой первый Новый год во Франции был вот таким: предшествующий месяц, декабрь, я провела, празднуя с друзьями и семьей по всему Парижу и окрестностям. Вечеринки, ужины, ланчи, коктейли. Как и все, я в гигантских количествах ела фуа-гра, а также что-то мясное, что казалось мне великолепным на вкус, пока я не узнала, что это andoillette, то есть кровяная колбаса. Мы выпивали несметное количество бутылок шампанского и бордо и ложились спать так поздно, что в тот месяц для нас стало нормой заканчивать пир с криками петухов далеко в полях.
Когда наступило 1 января, я вздохнула с облегчением. Время покаяться. Время принять важные решения. Время проявить сдержанность. Но только до 6 января, то есть до la Fête de Rois (Праздника короля), который отмечают в Крещение и в который французы (а значит, и я) обязаны купить в местной булочной огромный миндальный торт, нарезанный щедрыми кусками, и надеяться отыскать в глубине его сладкой кремовой начинки крошечную фигурку короля. La Fête de Rois изначально был очень религиозным праздником. Его начали отмечать с XIV века, в честь дня, когда трое волхвов прибыли в Вифлеем. Сейчас это повод собраться вместе всей семьей и поесть этот потрясающий торт. Когда я спрашивала, почему la Fête de Rois отмечают так пышно, особенно учитывая то, что весь прошлый месяц был сплошным праздником, большинство французов пожимали плечами. «Это же повод повеселиться и поесть торт» – так ответила одна из моих французских подруг.
И в самом деле, кроме la Fête de Rois, во Франции еще столько же классических французских праздников, сколько и француженок. От окутанных дымом коктейльных вечеринок в каком-нибудь индустриальном лофте или частном доме, со звоном бокалов и смехом гостей, до официальных ужинов церковной общины или неформального рождественского буфета с богато украшенными столами и блаженным ароматом каштанов. И объединяет все эти впечатляющие сборища общая цель – поесть и выпить, поэтому естественно, что самым лучшим образцом французского праздника по праву считается званый ужин.
Званый ужин
Атмосфера классического французского званого ужина может быть такой же теплой, как в рекламе Chardonnay, но она редко бывает похожа на неформальное, «чем больше народу, тем лучше» гостеприимство типичной американской вечеринки во внутреннем дворике дома. В первую очередь потому, что характер пространства оказывает влияние на характер общения: чем меньше места, тем теснее компания. Мир француженки гораздо меньшего, более приближенного к человеку масштаба, и именно поэтому она предпочитает такое тесное общение. И постоянно это практикует. Поэтому, подобно крошечной камее, выточенной до мельчайших деталей на кусочке эмали, француженка может устроить самый изысканный ужин в самой тесной из квартир, и атмосфера этого ужина будет камерной и по замыслу, и по обстоятельствам.
Один из секретов успеха французского званого ужина в том, что хозяйка одновременно очень хорошо подготовлена и не забывает о собственном удовольствии. Званый ужин – это не цель, это процесс. Она всю себя вкладывает в его планирование и подготовку, и поэтому, когда ужин начинается, она не только уверенно стоит у руля, но и наслаждается круизом. Француженка может провести за подготовкой целый день: выбирать продукты на местном рынке, бродить по коридорам сырых подвалов с марочным вином, тащить из местного сырного магазина громадные головы сыра St.Nectaire или Tomme de Savoie, которые идеально созреют к вечеру (не этого, а следующего дня). Само приготовление ужина – часть чувственного тактильного процесса: она рубит, режет, крошит, мельчит, сворачивает и фарширует – с бокалом вина на столе и под любимую музыку. Для подготовки должно быть достаточно времени, и она должна быть в удовольствие, а иначе вообще не стоит этим заниматься.
Она оставила время на то, чтобы принять ванну. И за несколько минут до прибытия гостей уже готова встретить их с благородной, спокойной уверенностью.
Что она надевает на званый ужин
Черное платье – свое идеальное маленькое черное платье – или, возможно, широкие брюки-палаццо с шелковой блузкой или майкой. Не слишком броские, но безупречные украшения. Если вечер более неформальный, она может надеть джинсы с туфлями на высоком каблуке и простой черный пуловер. Строгие черные брюки с лоферами из крокодиловой кожи и крахмальную белую блузку. Для богемных или эксцентричных это может быть винтажное китайское кимоно поверх узкой черной юбки.
Француженки, которых мы любим
МАДАМ КЛИКО
За то, что стала матерью шампанского. Овдовев в 1805 году в возрасте 27 лет, Николь-Барб Понсарден Клико унаследовала завод по производству шампанского, принадлежавший ее мужу. Она превратила его в престижный дом Veuve Cliquot («veuve» в переводе с французского означает «вдова»), шампанское, которое и в наши дни – непременная составляющая для особых случаев. Лучшее из лучших ее усилий представлено шампанским Veuve Cliquot Grand Dame, престижным сортом, который вдова назвала в честь самой себя. Его производят только в лучшие годы и в ограниченном количестве. Когда-то оно предназначалось только для самой мадам Клико, ее семьи и самых близких друзей. Если когда-нибудь вам предложат это шампанское, обязательно попробуйте.
Пока неспешно собираются гости, вступая в сердечную атмосферу ее дома, оставляя на вешалках пальто и сумочки, француженка представляет их друг другу со своим фирменным благоразумием: только краткое представление, никаких биографических подробностей. (Вы никогда не услышите от нее: «Познакомьтесь, это Пьер. Он адвокат, живет в Семнадцатом округе. Он недавно получил повышение, и еще знаете что? Он не женат!) Француженка тщательно подобрала состав своих гостей, и, возможно, позже она переведет разговор на Пьера и его приятные новости, но это будет в подходящий момент. Вот так мы и познакомимся с Пьером.
Список гостей француженки состоит из нескольких близких друзей или родственников плюс, возможно, семейной пары, с которой она близко общается, может быть, одного-двух коллег по работе и, конечно же, Пьера – это новое лицо и потенциальный кавалер для одной из ее подруг.
Птифуры
Француженка подает эти восхитительные пирожные на один укус как закуску или к чаю. Когда их подают к чаю, то всегда украшают цветным драже, миндальными лепестками, сладкой цедрой лимона, засахаренными цветами и листьями, шоколадными трубочками или свежими ягодами. Если птифуры подают на закуску, скорее всего, они будут солеными – с кусочками сыра, оливками, копченым лососем и травами. «Petit four» означает «маленькая печь», и название это происходит от небольших печей, в которых выпекали угощение в XVIII веке. Заказав птифуры в кондитерской, вы получите огромный набор сладкого печенья: бисквитные рулеты, шоколадное печенье «кошачьи язычки» или круглое печенье с джемом в центре, потому что французы используют термин petits fours и для пирожных, и для маленького печенья разнообразных форм. Если вас угостили домашними птифурами, можете считать себя почетным гостем.
На традиционном французском ужине вы не увидите детей, и вас всегда немного шокирует, когда ребенок заходит в комнату, потирая глаза, и зовет маму. Званые ужины обычно начинаются, когда дети уже в постели, и предполагается, что они должны там оставаться. Иногда на время ужина вызывают присмотреть за детьми приходящую няню.
Вначале француженка предлагает своим гостям шампанское (а что же еще?). Уже много лет это один из любимых напитков французов. А также закуски: птифуры, на приготовление которых она потратила несколько часов либо купила их в лучшей кондитерской. (И в том, и в другом случае они будут божественны.) Это могут быть оливки или тапенад. Икра или фуа-гра и тосты. Соленый, немного горьковатый сырный пирог с нежной масленой корочкой. Француженка никогда не ставит свои закуски в угол или на журнальный столик, рассчитывая, что гости будут обслуживать себя сами. Она подходит к каждому из гостей – «Угощайтесь!» – по крайней мере один раз, если не два, и никто не отказывается.
Аперитив – важная преамбула ужина, это продолжительный момент потепления отношений в компании, медленно разгорающееся общение между гостями, которые начинают понимать, кто есть кто; возникают симпатии, основанные на политических или культурных предпочтениях, или слабый проблеск личного интереса, который вызовет достаточно любопытства, когда все перейдут к столу. Это момент подготовки к главному событию, и в это время нет ничего неуместней расспросов излишне рьяных завсегдатаев вечеринок, навязчиво влезающих со своим: «Итак, кем вы работаете?» Этот вопрос, в Америке призванный растопить лед между собеседниками, во Франции считается неуместным.
Потому что во Франции часто гораздо важнее, кто вы сами, чем то, как вы зарабатываете на жизнь. Вполне в порядке вещей провести целый вечер в компании других гостей и так и не узнать, где они работают. С другой стороны, вы узнаете об их политических пристрастиях, о последней книге, которую они прочли, и еще много чего интересного.
Фильм
«ШОКОЛАД»
Это английский фильм, снятый во Франции шведским режиссером, в котором играют замечательные английские и американские актеры, а также француженки Жюльет Бинош и Лесли Кэрон. Бинош, исполняющая роль шоколадницы Вианны, и Кэрон, которая играет ее соседку-вдову, – главные причины посмотреть этот сладкий фильм-сказку. Каждая из них – яркое воплощение французской женственности.
Еще одна причина увидеть этот фильм – сцена идеального праздника в честь дня рождения, который Вианна устраивает для своего домовладельца. Мерцающий огонь свечей. Длинные грубые деревянные столы с белыми скатертями. Жареная курица, политая соусом моле, и прочие шоколадные удовольствия. И восторженные лица гостей. Посмотрев этот фильм, вы немедленно захотите устроить праздничный ужин во французском стиле. А также потанцевать, почитать стихи, порисовать, влюбиться и, конечно, откусить кусочек шоколадного трюфеля.
Аперитив может длиться целый час, так как французы любят опаздывать, и бутылки с шампанским постепенно пустеют, возбуждая коллективный аппетит не только к еде, но и к разговорам. Между тем у француженки, похоже, имеется внутри встроенный таймер, и хорошо тренированный инстинкт говорит ей, когда наступает идеальный момент перейти собственно к ужину. В этот момент она произносит: «Пройдемте к столу». И гости идут к столу.
Стиль сервировки
На праздничном ужине у француженки вы почти никогда не увидите сервировки «шведский стол». Как правило, он предназначен для больших коктейльных вечеринок или же для приема на открытом воздухе с многочисленными гостями.
Внешний вид – превыше всего, хотя обычно в сервировке не ощущается никакой претенциозности. Француженка сама выносит каждое блюдо, прекрасно оформленное, с использованием небольших привлекательных акцентов, например свежей зелени или лимона, на подносе или огромном блюде. Каждый гость оценивает красоту блюда, отовсюду слышатся охи и ахи.
Француженка обходит вокруг стола и подает блюдо каждому гостю, затем ставит его на стол или уносит в кухню. Суп или салат она может подавать, поставив блюдо на буфет.
Каждое блюдо выносится и съедается отдельно (когда-то гости между сменами блюд полоскали рот водой из небольших графинов), и никто никуда не спешит. Стол может быть сервирован старым лиможским фарфором и фамильным серебром или же коллекцией керамических тарелок, которые она купила в Италии или Испании. Тарелки меняют после каждого блюда (за исключением ужина со старыми друзьями, когда иногда считается допустимым не менять тарелки для последнего круга сыров). Между блюдами есть время, чтобы собрать со стола остатки, и, что важнее, перевести дыхание перед следующей подачей. Такое размеренное течение ужина полезно для пищеварения и удобно для хозяйки, которая может изящно переходить от одного блюда к другому, при этом проводя достаточно времени за столом и наслаждаясь пищей и разговором.
Она может позволить кому-то из членов семьи или очень близкой подруге помочь ей подавать еду или убирать тарелки между блюдами, но ни в коем случае не гостю, которого знает еще недостаточно хорошо. Также она отказывается от предложения помочь убраться после ужина – никакого коллективного мытья посуды. Кухня – это только ее личное пространство. И так же, как не стоит заглядывать за театральные кулисы, никому не следует мешать француженке на кухне во время праздничного ужина.
Француженка, скорее, позаботится о том, чтобы гости сидели за столом не в соответствии с их социальным статусом, а по интересам, и, благодаря возникшей между ними химии, люди со схожими взглядами будут сидеть рядом буквально плечом к плечу или друг напротив друга. Также она следит за тем, чтобы за столом чередовались мужчины и женщины, «злонамеренное табу» – по словам Эдит Уортон, но для француженки это очень важно.
Каким-то чудесным образом, встречая гостей и подавая аперитив, француженке еще удается выскользнуть на кухню и проверить ужин. Она так организовала свои приготовления, что большая часть уже готова еще до прихода гостей, и все, что ей остается сделать, – вынуть блюдо из духовки или нарезать мясо и выложить его на блюдо или быстро обжарить зеленую фасоль.
Ужин начинается с первого блюда, например супа-пюре из лука-порея или пирога с овощами. За ним следует основное блюдо, какое именно – зависит от времени года. Зимой это может быть жареная телятина с грибами и тушеными овощами, тушеная баранина с припущенным луком-пореем и луком-шалотом. Летом – отварная треска с лимонным соусом и сушеными помидорами или фаршированные артишоки и жареная семга. И всегда на ее столе несколько бутылок отличного вина (открытых заранее, чтобы оно немного подышало), корзинка с теплым хлебом и графин с водой.
[Правда однажды я попала на ужин, где единственным угощением были тонко, как лезвие, нарезанные ореховые трюфели на поджаренном, слегка смазанном маслом хлебе Poilâne и бутылка отличнейшего бордо. Этот ужин, несмотря на всю его простоту, был просто грандиозным.]
За основным блюдом может последовать салат из молодых овощей со свежими травами. А затем, конечно же, сыр, который выносят со всеми почестями и едят в конце ужина после салата (но до десерта), и часто он оказывается настоящим произведением искусства: огромные пыльные серые треугольнички козьего сыра, длинные жирные ломтики Brie de Meaux, треугольнички рокфора с синими прожилками. Сырную тарелку передают по кругу, и каждый ножом отрезает себе небольшую порцию сыра, кладет на свою тарелку, а затем передает следующему гостю. Резать сыр, не придерживая его рукой и не позволяя ему упасть с тарелки, – не самая легкая задача, и со мной произошло несколько «сырных происшествий», прежде чем я освоила это высокое искусство.
Меню для праздничного ужина
ЗАКУСКИ
Оливки и тапенад
Птифуры
Мини-тосты с козьим сыром, помидорами и травами
ШАМПАНСКОЕ
Veuve Cliquot
ОСНОВНОЕ БЛЮДО
Сибас на гриле с соусом бешамель и кервелем
Слоеный пирог с тушеным луком-пореем и фенхелем
Молодые артишоки на пару с пастой из сезонных овощей
ВИНО
Sauternes blanc и/или Pouilly Fuissé
САЛАТ
Молодой салат-латук, листья дуба, цикорий и руккола с бальзамическим уксусом.
СЫР
Канталь, бри и козий
ДЕСЕРТ
Пирожное с темным и белым шоколадом и тонкое миндальное печенье.
ДИЖЕСТИВ
Черный кофе
Десерт чаще всего – лакомство для гурманов (крем-брюле или ягодный пирог), сделанный дома или купленный, и от него никто не отказывается. Считать калории на французском званом ужине – все равно что пытаться дышать под водой (не выйдет!), а оправдываться со словами «Я на диете» – это почти личное оскорбление. Десерт едят маленькими порциями и смакуют абсолютно все. За ним следует tisane (чай с лимонным вкусом из вербены или лимонника, часто заваренный из настоящих трав) или кофе, а также коньяк или бренди.
Остроумный разговор
«Нет разговора более скучного, чем тот, в котором все друг с другом согласны», – сказал однажды Мишель Монтень. Живой, умный и часто провокационный разговор – как кровь в венах французского званого ужина. Гости ожидают (и сами приходят подготовленными) словесных схваток на самые различные темы, впрочем, если только они не касаются политики и культуры, разговоры о работе во время праздничного ужина не приветствуются. Француженка надеется, что гости будут высказывать за столом свои мнения, демонстрировать остроумие и интеллект, а о работе на время забудут.
Даниэль жила на Левом берегу, недалеко от Трокадеро. Ее дом, пышный особняк XVIII века, видавший всех Людовиков под этим солнцем и полный старинных вещей, купленных у бесчисленных торговцев антиквариатом, также мог похвастаться грандиозным видом на Эйфелеву башню. Никто не спрашивает, как такие, как Даниэль, умудряются поселиться в подобном раю (предполагается, что она получила его в наследство, старые деньги, удача и все такое), просто, бывая в нем, все получают неимоверное наслаждение.
Фильм
«НАСМЕШКА»
В этом уморительно смешном фильме, действие которого происходит в конце XVIII века, показано, какое огромное значение придают французы остроумию и искусству вести беседу. Действие разворачивается при дворе Людовика XVI, где придворные, честолюбцы и другие прихлебатели постоянно устраивают веселые праздники, играют в азартные игры и надеются на возможность блеснуть остроумием. Это остроумие – не просто жонглирование словами, это опасная игра, в которой персонажи участвуют на свой страх и риск. И в самом деле, остроумие одного нацелено против другого, судьбы и состояния зависят от того, чем закончится шутка.
Сцены праздников изобилуют характерными деталями того времени – скучающие богачи в напудренных париках, уловки, с помощью которых герои надеются попасть в свиту короля. Фанни Ардан прекрасна в роли бессовестной интриганки мадам де Блайяк. (К тому же в этом фильме она – удивительный пример того, как глубокая, зрелая красота женщины средних лет может соперничать с нежной, но еще не оформившейся красотой невинной девушки.) В недвусмысленных выражениях мы узнаем от нее, что говорить следует только умные вещи или вообще молчать, что, возможно, объясняет, почему француженка так тщательно подбирает слова.
Мы собрались по поводу скорого праздника наступления нового тысячелетия, разогревшись в течение пары часов на фестивале шампанского (Le Mums Cordon Rouge). Компания состояла из немного замкнутой на себе группы закадычных друзей: там был Антуан, любовник Бертрана, который когда-то был любовником Катрин, чей муж в настоящий момент был с Агатой. Там были художник и эксперт по золочению. Плодовитый, но не публикующийся писатель таинственного славянского происхождения. Кинорежиссер, только что вернувшийся из Африки, со свитой восхищенных ассистенток. Были мастер, изготавливающий виолончели, и банкир, а также иностранный корреспондент, вернувшийся с войны в какой-то далекой стране (его рассказ о том, как он преследовал леди Ди, на время захватил всеобщее внимание, прежде чем разбежаться в сотне других направлений), а также учитель философии. Среди прочих.
В полумраке гостиной компания разбилась на группки, расположившиеся в отдельных углах, заставленных мебелью с роскошной обивкой, и вечеринка перестала быть чем-то целым, но разбилась на несколько мелких частей; небольшие группы, обсуждавшие личные дела, внезапные взрывы смеха, заговорщическое покачивание головой и клубы дыма. Хозяйка вечера Даниэль переходила от одной группы к другой; садилась в бархатное кресло вдвое больше ее самой, перекрещивала ноги так, что казалась заплетенной в косичку, наклонялась вперед с бокалом в руке и кивала с пылким согласием, прежде чем перейти к следующей группе. В это время ее помощница-португалка с изяществом разносила блюда с икрой, птифурами и мастерски вырезанными crudités (сырым редисом, тщательно нарезанным в форме бутонов тюльпанов) и морковью, порезанной тонкими, как лезвие бритвы, спиралями. Под большим столом располагалось наследие аристократического прошлого из XIX века: проволока и кнопка, на которую нужно было нажать ногой, чтобы вызвать слуг.
«Французы убеждены, что наслаждение красотой и практика критических размышлений – две лучшие вещи на свете, ради которых стоит жить».ЭДИТ УОРТОН
Эйфелева башня также магически присутствовала за столом, заполняя одну сторону комнаты своим внушительным, сводчатым, сияющим видом в девятифутовом окне с двойными рамами. (Если вы не были полностью уверены в том, где находитесь, достаточно было просто посмотреть в окно.) В начале ужина я насчитала за столом шесть лучших французских вин, и сбилась со счета к моменту подачи главного блюда – утиного филе со свежим инжиром, анисовыми звездочками и нежной белой спаржей. Разговор, который отдельные группы оживленно продолжили за столом, касался нового фильма Жерара Депардье, президента Республики, американского присутствия в Европе, недавно вышедшего скандального бестселлера, налоговой реформы, нравов балетных танцоров, положения африканских кинематографистов, социального обеспечения и Голливуда. Обсуждение было безжалостным, агрессивным, циничным и непредсказуемым. Это был спорт; быки преграждали путь, лошади с натянутыми поводьями ждали на старте. На вечерах у Даниэль главным был не сам ужин, а люди, сидящие за столом, и их коллективная энергетика – утонченная, но хаотичная, живая и с такой модной склонностью к спорам. В предисловии к книге «Дома во Франции» Мари-Элен де Ротшильд говорит о французских приемах: «…каким бы скромным или пышным он ни был, некоторые его ингредиенты обязательны: щепотка безумия, две пригоршни утонченности, три зернышка успеха – и несколько ударов сердца».
«Она умела возвышаться над всеми, даже сидя на скамеечке для ног».ДИАНА ВРИЛАНД О ПОЛИНЕ ДЕ РОТШИЛЬД
Ко времени подачи третьего блюда небо стало прозрачно-белым и словно закружилось. Слишком много вина? Нет… это снег! Разговор стих, и мы стали смотреть, как снег бесшумно падает, плавно, как перышки, и элегантно кружит на фоне башни. Он был таким изысканно французским: одновременно ошеломительным и знакомым, красота – совершенно бесполезная, но та, без которой невозможно жить. Когда мы подняли бокалы за приближение нового тысячелетия, в комнате не чувствовалось того пыла и рвения, к которому вы привыкли в Штатах. «Вот и еще один миллениум, – вздохнул кто-то из гостей. – Один мы уже миновали». Все согласно кивнули и сделали краткую передышку перед праздником, который, как и снег, продолжался еще целую ночь.
Француженки, которых мы любим
ЕКАТЕРИНА МЕДИЧИ
За то, что проявила истинные качества девушки Возрождения; за то, что ценила искусство и архитектуру, и за подобающее государственному деятелю влияние в годы религиозных войн. Неважно, что она родилась в Италии; Катерина, как писал Бальзак, «проявила редчайшие благородные качества» и «спасла французский трон». Пытаясь примирить католиков и гугенотов, она устраивала щедрые пиры в королевском дворце Фонтенбло, привезла к французскому двору итальянских художников, поэтов и даже первый балет. По слухам, она заказала своему сапожнику изготовить первые в мире туфли на высоком каблуке. Катерина любила зрелища, как и любая другая девушка в шестнадцатом веке; но когда она режиссировала праздник, это была серьезная работа. Прочтите биографию «Катерина де Медичи», написанную Оноре де Бальзаком.
Француженка на вечеринке
Когда француженка устраивает праздник, она достает все самое лучшее. Будучи гостем, она тщательно одевается. Разговор – это место, где сходятся в одной точке знания и шарм. Француженка всегда заботится о том, как она будет выглядеть на ужине – она вкладывается в собственное удовольствие и впечатление, которое производит на окружающих. Вечерника – это возможность пококетничать, вдохнуть глоток свежего воздуха в виде новых знакомств (особенно мужчин) и повидаться с семьей и друзьями.
Из записной книжки француженки: развлечения
Думай о вечере, который ты планируешь, как о картине. Ты выбираешь место, ты выбираешь персонажей, ты выбираешь краски. Найди время, чтобы разработать все детали, которые доставят чувственное удовольствие твоим гостям и тебе самой. Не откусывай больше, чем можешь прожевать. Делай только то, что можешь, но очень хорошо и достаточно легко, чтобы и самой радоваться празднику. Выдели время, чтобы расслабиться и привести себя в порядок перед приходом гостей. Надень то, в чем тебе удобно и приятно. Создавай «химию» между своими гостями. Флиртуй. А посуду вымоешь завтра.
Если француженка – хозяйка вечера, все присущие ей качества будут на нем задействованы: ее благоразумие повлияет на выбор всего – от планирования званого ужина (кого пригласить, что подать на стол, как организовать рассадку, чтобы обеспечить лучшую «химию» между гостями) до еды и разговоров. Это ее представление; она здесь – композитор. Она не жалеет времени, чтобы досконально продумать все нюансы праздника, и никогда не забывает о качестве. Это отражается в ее внимании к малейшим деталям, от цветов на столе до охлажденного до нужной температуры шампанского.
Никто не суетится, особенно сама француженка. Чувственная атмосфера ужина – гости, тесно сидящие за столом, ломящимся от ароматных, горячих блюд; пар и дым, все сладостное течение ужина – и оживление, наступающее с шумным интеллектуальным разговором, делает званый ужин француженки в высшей степени замечательным.
Признак того, что французский ужин удался? Никто не хочет уходить. Уже далеко за полночь. Сигареты докурены. Вино выпито. И вы уже почти слышите вдали громыхание мусоровозов, когда сытые и усталые гости начинают расходиться по домам.
Коктейль
Коктейльная вечеринка, как правило, не такая обременительная и более расслабленная, чем званый ужин. Во время нее стоят и общаются, а не сидят за столом и ждут, когда им принесут следующее блюдо. Ничего страшного не случится, если границы коктейльной вечеринки немного расширятся, если гости приведут с собой одного-двух своих знакомых. Еда здесь не главное, несмотря на то, что прекрасную сытную еду на коктейльных вечеринках подают всегда. Обычно вечеринка укладывается в несколько часов, но может и плавно перетечь в следующий день. Тут музыка, тут атмосфера, тут разговоры, тут «химия» – француженка обожает коктейльные вечеринки.
Книга
«ФРАНЦУЗСКИЙ ДОМ: ЕДА И РАЗВЛЕЧЕНИЯ ФРАНЦУЗОВ»
Кристофер Петканас
Эта книга – вкуснейший портрет званого ужина à la française. Автор, проживший во Франции более двадцати лет, приглашает нас посетить восемнадцать домов самых разных регионов Франции и проникнуться тонким искусством французского приема гостей. Убаюкивая нас в «атмосфере заботы, уважения и внимания, еще более очаровательной благодаря своей непроизвольности», Петканас помогает нам понять, что лучшая хозяйка и вправду спокойная и расслабленная. Это его ключ к искусству приема гостей: умение развлекать.
Le mariage – Свадьба
Свадьба француженки – это праздник другого цвета, обычно элегантного оттенка белого. Она не очень похожа на расточительные, экстравагантные торжества в арендованном зале для приемов. Это более интимное мероприятие для узкого круга. На свадьбе у француженки обычно меньше гостей, меньше обслуживающего персонала (если он вообще есть) и больше внимания к качеству, традиции и подлинности.
Утром перед свадьбой жених приходит в дом француженки, и они вместе идут в ближайшую мэрию, чтобы подписать документы о гражданском браке. Оттуда обрученная пара отправляется в местную церковь или ратушу (желательно пешком, в сопровождении длинной вереницы добродушных зевак и одетых кто во что горазд девочек с цветами). Или же церемония проходит в саду ее фамильного загородного дома. Или в чудесном chateau XVII века, в каком-нибудь уединенном уголке в самом сердце Франции.
Француженки, которых мы любим
ЭДИТ ПИАФ
За то, что обессмертила народный Париж своим исполинским и хрупким голосом. Легендарная французская певица Эдит Пиаф в юности пела на улицах, но затем стала одной из самых известных певиц своего времени. Ее поклонники, не знавшие ни слова по-французски, восхищались ее артистизмом и великой силой музыки, не скрывавшей трагические обертона ее жизни. И по сей день «Воробышек» олицетворяет собой трогательную правду о Франции – и о самой жизни.
Посетите маленький частный музей Эдит Пиаф, спрятавшийся в парижском рабочем квартале. Там вы увидите множество ее личных вещей, в том числе мебель, коллекцию фарфора и несколько крошечных черных платьев. А на следующем праздничном ужине пусть вам вскружит голову «La vie en rose», одна из самых знаменитых ее песен, на диске «Голос «Воробышка»: Лучшие песни Эдит Пиаф». Настоящий гимн любви!
После длинной религиозной церемонии (или, наоборот, краткого светского обмена брачными клятвами) звонят церковные или деревенские колокола, и француженка вместе со своим новоиспеченным мужем направляется, также желательно пешком, к фамильному дому или старому, давно знакомому ресторану, где и начинается настоящий праздник.
Кир
Однажды я была на вечеринке, на которой подавали исключительно кир. Нас было около десятка человек, стихийно решивших собраться ранним вечером. Еда была простой – Агата по дороге с работы домой купила немного мягкого сыра, соленых пирожных и свежего хлеба. И вместо того чтобы в спешке забивать бар десятком разных напитков, она решила подать только кир. Нравится вам это или нет. Мне понравилось.
Один из моих самых любимых напитков – шампанское. Но оно для особых случаев, а вот кир – одна из восхитительных маленьких слабостей, которую вы можете позволить себе в любой день. Вы знакомитесь с этим напитком в определенном возрасте: вы еще молоды, но, как правило, вам уже за двадцать. Самый лучший кир обладает каким-то радостным сиропным блеском, у него легкий фруктовый, но не слишком густой вкус. Когда вы отпиваете кир, бокал всегда остается наполовину полным.
Кир – это простой коктейль, состоящий из crème de cassis (ликера из черной смородины), сухого белого вина и кусочка лимона. Crème de cassis (и сам кир) родом из Дижона, из самого сердца Бургундии, где на той же почве и в том же климате производят изысканные бургундские вина и выращивают черную смородину с густым, интенсивным ароматом.
В сочетании с сухим белым вином, например с белым бургундским алиготе, ликер из черной смородины становится киром, легким, идеально освежающим, всеми любимым коктейлем.
Как смешать идеальный кир:
Налейте в бокал полторы столовые ложки ликера из черной смородины, залейте сухим белым вином и украсьте лимоном. Для королевского кира замените белое вино шампанским. Лучше всего подавать этот напиток очень холодным.
Стол восхитителен и обилен. На роскошном шведском столе – копченый лосось, икра, птифуры, устрицы, только что испеченный хлеб и неимоверное количество шампанского. Обед из четырех изысканных блюд подается на изящно сервированном столе. За ним следует гигантская пирамида из профитролей, скрепленных карамельным соусом, называемая croquet-en-bouche («хрустит во рту»). Вино течет рекой из бутылок без этикеток, привезенных с ближайшего виноградника, или же из бутылок с марочным вином самого высшего качества.
Повсюду цветы, смех, непрекращающиеся тосты и звон бокалов. И музыка – местная группа, играющая популярные песни, или диджей с миксом из любимых дисков жениха и невесты. И все танцуют, очень много танцуют, особенно сама француженка.
Празднование может длиться бесконечно долго. Разве возможно как-то ограничить истинную французскую joie de vivre во время французской свадьбы? Возможно, это самый веселый праздник, во время которого царят невероятное добродушие и раскованность, гости общаются и флиртуют, и, возбужденные парами изысканного вина, подумывают о будущих романах.
Что она надевает в день своей свадьбы(Перевод Н. Любимова)
Даже самая эксцентричная (некоторые французские свадьбы бросают вызов традициям) француженка почти наверняка ни за что не наденет купленное в салоне или универмаге подвенечное платье. Она наденет что-то изысканное, но довольно скромное. Ее платье прекрасно, но не стоит целого состояния – оно в полном соответствии с ее средствами и персональным стилем. Оно белое или цвета слоновой кости и без лишних финтифлюшек – возможно, оно досталось ей по наследству от бабушки, а сама она передаст его своей дочери. Оно может быть коротким и даже сексуальным. Потом она может надеть его на коктейльную вечеринку.
Как и в повседневном стиле, она с большим вниманием относится к акцентам: едва заметные фамильное ожерелье или серьги, простая, изысканная вуаль – если она вообще есть. Ее букет невесты – это ничем не перевязанные сезонные цветы – возможно даже, что она сама только что их собрала. Волосы убраны в классическом стиле, возможно в шиньон, а макияж едва заметен. И она причесывается и красится сама!
Кстати, ее жених одет в отличный темный костюм или элегантный черный смокинг. Подружки невесты и друзья жениха не одеваются одинаково – считается, что каждый из них обладает достаточно хорошим вкусом, чтобы самостоятельно нарядиться к этому дню!
Свадьба Эммы Бовари
Верная своей внутренней француженке, Эмма Бовари мечтала о простой свадьбе посреди ночи, в свете факелов. Но ей пришлось согласиться на более традиционное торжество. Сорок три гостя в течение шестнадцати часов не вставали из-за стола. Сам Флобер сказал, что праздник был «таким грандиозным, что его пришлось устроить в каретнике – единственном месте, достаточно просторном, чтобы поместились вся еда и напитки».
«Стол накрыли в каретнике, под навесом. Подали четыре филе, шесть фрикасе из кур, тушеную телятину и три жарких, а на середине стола поставили превосходного жареного молочного поросенка, обложенного колбасками, с гарниром из щавеля. По углам стола возвышались графины с водкой. На бутылках со сладким сидром вокруг пробок выступила густая пена, стаканы были заранее налиты вином доверху. Желтый крем на огромных блюдах трясся при малейшем толчке; на его гладкой поверхности красовались инициалы новобрачных, выведенные мелкими завитушками. Нугу и торты готовил кондитер, выписанный из Ивето. В этих краях он подвизался впервые и решил в грязь лицом не ударить – на десерт он собственными руками подал целое сооружение, вызвавшее бурный восторг собравшихся. Нижнюю его часть составлял сделанный из синего картона квадратный храм с портиками и колоннадой, вокруг храма в нишах, усеянных звездами из золотой бумаги, стояли гипсовые статуэтки; второй этаж составлял савойский пирог в виде башни, окруженной невысокими укреплениями из цуката, миндаля, изюма и апельсинных долек, а на самом верху громоздились скалы, виднелись озера из варенья, на озерах – кораблики из ореховых скорлупок, среди зеленого луга качался крошечный амурчик на шоколадных качелях, столбы которых вместо шаров увенчивались бутонами живых роз.
Обед тянулся до вечера. Устав сидеть, гости шли погулять во двор или на гумно – поиграть в «пробку», а потом опять возвращались на свои места. К концу обеда многие уже храпели. Но за кофе все снова оживились, запели песни, потом мужчины начали пробовать силу – упражнялись с гирями, показывали свою ловкость, пытались взвалить себе на плечи телегу, за столом говорили сальности, обнимали дам. Вечером стали собираться домой, но лошадей перекормили овсом, и они не хотели влезать в оглобли, брыкались, вскакивали на дыбы, рвали упряжь, а хозяева – кто бранился, кто хохотал. И всю ночь по дорогам бешеным галопом неслись при лунном свете крытые повозки, опрокидывались в канавы, перемахивали через кучи щебня, скатывались с косогоров вниз, а женщины, высунувшись в дверцу, подхватывали вожжи.
Те, что остались в Берто, пропьянствовали ночь в кухне. Дети уснули под лавками».
Все лучшее в свадьбах придумано французами
Немного покопавшись в истории Франции, можно обнаружить, что эта страна – источник большинства наших свадебных традиций.
Авторство сказочного стиля свадебных платьев приписывают императрице Евгении, невесте Наполеона III и главной законодательнице моды того времени. Белые свадебные платья стали традицией после того, как Анна Британская надела белое платье на свадьбу с Генрихом XII в 1499 году.
Невеста бросает свою подвязку по примеру невесты из XIV столетия, решившей бросить подвязку гостям на удачу, чтобы они не отрывали кусочки от ее платья, как тогда было принято. Потом еще одна французская невеста кинула вместо подвязки свой букет, и так родилась традиция бросания букета.
Trousseau, то есть приданое, также родилось во Франции. Узелок с одеждой и постельным бельем, который невеста брала с собой в дом мужа, начинали собирать с самого рождения француженки и хранили в платяном шкафу. Когда она подрастала, для нее изготавливали свадебный сундук и преподносили его паре во время свадьбы в качестве подарка от родителей невесты.
И, наконец, торжественный свадебный прием родился из старой французской традиции, известной под названием charivari, когда друзья и семьи невесты и жениха вставали у дома новобрачных, пели песни и стучали кружками до тех пор, пока их не приглашали в дом выпить. Да, правильно: то, что сейчас мы знаем как свадебный прием, когда-то было шуткой.
Сезонные праздники
Вполне понятно, что одна из самых «настоящих» составляющих французского Рождества – это еда. В стране, где способны из крови и мозгов приготовить больше блюд, чем большинство американцев – из цельного зерна и помидоров, французы устраивают настоящий фермерский праздник: с талантом таксидермиста мясники выставляют в витринах цельные тушки диких птиц, поросят, необычно украшенных травами и лентами, вытянувшихся, словно в прыжке, расставив раздвоенные копытца, и с пятачками размером с бейсбольный мяч. Французские флаги и самодеятельные оркестры волынщиков возвещают о наступлении чуть менее сытного праздника Beaujolais nouveau. Бойскауты продают собственноручно испеченные tart tatin. А каштаны действительно жарятся на открытом огне.
Те, у кого есть родственники за городом, уезжают из Парижа в маленькие деревушки и заснеженные села, туда, где едят кровяную колбасу и фаршированных фазанов и пьют бургундское в неимоверном количестве. Я провела свое первое французское Рождество в одной из таких деревень. Это место находится в такой дальней французской глубинке, что местные жители кажутся похожими на рекламу туров в Дордонь. На фоне горных склонов и саней не остается места для американской религии «а-ля фуршет», из-за которой американцы кажутся французам странными созданиями. Франция – по большей части католическая, с энтузиазмом празднующая Рождество страна, и такая далекая от моего родного города, что в какой-то момент, между телячьей печенью и курицей, фаршированной травами, один из моих добродушных родственников по имени Пьеро склонился ко мне и с искренним любопытством поинтересовался, отмечают ли американцы Рождество.
Фильм
«КУЗЕН, КУЗИНА»
Две свадьбы и другие праздники в этом фильме 1975 года – лишь слегка преувеличенная версия настоящих французских праздников. Танцы, выпивка, клубок влечений и отказов. Когда посмотрите этот фильм, сравните его с американским ремейком, который называется просто «Кузен», чтобы своими глазами увидеть разницу между понятиями «праздник» и «fête».
Для француженки Рождество – это часто яркий и радостный праздник семьи (и местного сообщества). Праздничный сезон, как правило, начинается 6 декабря, в день Святого Николая. Одни дети получают сладости и игрушки от Пер Ноэля в этот день, другие находят подарки в своей обуви в рождественское утро. На праздники француженка приезжает в дом своих родителей или бабушки и дедушки, идет на ночную службу накануне Рождества, за которой следует reveillon, то есть рождественский ужин. Во время reveillon кафе и рестораны открыты всю ночь – гости наслаждаются устрицами, колбасами, ветчиной, жареной птицей, фруктами, сдобой и вином. Le reveillon дома со своей семьей или в окружении друзей и соседей в местном бистро – вот что делают большинство француженок в два часа ночи, после наступления Рождества.
Большинство французских рождественских украшений похожи на наши – хотя они более изысканные и натуральные. Ветка омелы над дверью для удачи. Ель, украшенная фруктами и конфетами, свечами и звездами, появляется всего за несколько дней – а не за несколько недель – до Рождества. Вертеп, который можно увидеть почти в каждой церкви и во многих загородных домах, сделан из стекла, терракоты или каких-нибудь других домашних подручных материалов.
Фильм
«ЛЮБИМОЕ ВРЕМЯ ГОДА»
Это фильм о семье, общении и о том, как трансформируются взаимоотношения с течением времени. Катрин Денев просто идеальна в роли Эмили, адвоката и матери с эмоциональными проблемами. Даниэль Отей также прекрасен в роли Антуана, ее отстраненного брата с трудным характером. Эмили приглашает давно отдалившегося от нее Антуана на Рождество, и, кажется, все идет хорошо, пока между ее мужем Бруно и Антуаном не завязывается драка. Приятно знать, что праздники могут стать настоящим адом для семьи в любой стране, правда?
Для француженки существуют подлинные, значимые символы и традиции этого сезона праздников, сосредоточенного вокруг семьи и продолжающегося с 6 декабря до 6 января (а не начинающегося через пять минут после Хэллоуина и длящегося до конца январских распродаж). Разумеется, здесь присутствует и традиционный консьюмеризм, и знакомая нам рождественская реклама; парижские универмаги поражают искусной подсветкой и потрясающе оформленными витринами с заводными фигурками; кондитерские магазины возводят настоящие санные склоны из шоколада и выставляют фигурки шоколадных Санта-Клаусов. Но во французском празднике больше подлинности, акцент делается на его смысл, а не на соблазны, на вкусную еду и хорошее вино, а не на многочисленные подарки (и последующее отрезвление), на семью, а не на праздничную лихорадку.
«Рождественское полено»
Если ваша внутренняя француженка мечтает о вкусе традиционного французского Рождества, а о французских каникулах не может быть и речи, существует замечательное решение. Приготовьте на рождественский ужин свой собственный шедевральный десерт. Bûche de Noel – традиционный рулет, покрытый темной шоколадной глазурью, напоминающей кору дерева, и украшенный ягодами, падубом и грибами из безе или марципана. Bûche de Noel в переводе с французского означает «рождественское полено». Оно родилось из давней традиции приносить из леса огромные бревна и жечь их в течение двенадцати дней, начиная с рождественского сочельника. Возможно, если на это Рождество вы съедите bûche de Noel, Франция принесет вам удачу. В декабре ищите этот праздничный пирог в большинстве лучших булочных или попробуйте испечь его сами по одному из многочисленных рецептов кулинарной книги Джулии Чайлд «Радость готовить».
Les fêtes des enfants – Детские праздники
«Что такое baby shower? – спросила меня Надин. – Вы действительно ставите ребенка под душ или используете ванночку?» Так начался мой разговор с французской подругой Надин о празднике для беременных. Как объяснить ей логику этого американского праздника, возникшего во времена послевоенного беби-бума? Мы радовались приходу в нашу жизнь новых, обеспечивающих комфорт технологий, таких как пластмасса, и мы производили на свет множество детей – а значит, нам нужно было больше детских товаров. В это время Франция вставала из руин и все еще жила реальностями XIX века, в том числе и деторождением.
«Зачем праздновать появление ребенка, который еще не родился? – настаивала Надин. – Разве это не плохая примета?» Призраки истории и привычка не обсуждать эту тему сделали совершенно невозможным появление праздника для беременных на радаре француженки.
Культура американцев стала такой детоцентричной, что им трудно представить себе день рождения маленькой француженки. Никаких красных динозавров, никаких надувных батутов высотой в пятнадцать футов. Никаких тортов размером с гараж. Просто маленькая вечеринка для нескольких детей, один-два милых, но не слишком дорогих подарка и настоящий домашний пирог. Именинница чувствует, что она в центре внимания, но ее не осыпают неумеренными дарами, и жизнь идет как всегда, по здравой, ровной колее.
Семья может поднять бокалы, когда юная француженка сдает экзамен на бакалавра. Baccalaureat, или просто bac, – это общенациональный экзамен, который в случае успешной сдачи эквивалентен нашему аттестату об окончании средней школы. Все дороги, все занятия ведут к этому экзамену. Если француженка сдает его (что очень непросто), она получает документ, дающий ей право на работу или поступление в университет. Родители полны гордости, а француженка вступает во взрослую жизнь!
Между буржуазным (Левый берег) и рабочим Парижем (Правый берег) – на другой стороне мира, на противоположном берегу Сены, в плотной многоэтажной застройке северных окраин совсем другой праздник отмечают в совсем другом Париже. Здесь росла Эдит Пиаф, здесь когда-то царили оборванцы и хулиганы; здесь Трюффо и другие режиссеры снимали блестящие черно-белые фильмы о жизни рабочих окраин. Когда-то здесь над городом нависали каменоломни и ветряные мельницы, и народ собирался выпить дешевого вина и потанцевать. Сегодня это ворота для прибывающих во Францию иммигрантов. Это многоязычный, мультикультурный, постколониальный Париж. Художники превратили старые булочные в просторные, наполненные свежим воздухом лофты и раз в год открывают свои двери во время знаменитого парада городского искусства. Они делят крышу с китайскими, североафриканскими и центральноевропейскими семьями. Это Париж акробатов и аккордеонистов, философов и актеров, предпринимателей из рабочего класса и богемных аристократов. Это Народный Париж.
Возможно, в попытке объединить этот стремительно меняющийся ландшафт, возможно, просто так, без причины, мэрия города решила ежегодно проводить уличный праздник, или День единства – в американской терминологии. И неважно, что во Франции нет такого понятия, как день единства. Или что французы не смешиваются с иностранцами, разве что на концерте или политической демонстрации. Или что они, возможно, обожают свой район и не стремятся встречаться с соседями и устраивать совместные ужины. «Я бы пошел на День единства только для того, чтобы подцепить хорошенькую женщину», – снисходительно фыркнул один из моих друзей. И все же, как многие другие, он пошел. И добился чего хотел.
Забудьте об упаковках баночного пива. Забудьте о бумажных тарелках и пластиковых вилках. Забудьте о больших пакетах чипсов. Французский День единства, может, и странная штука, но от этого он не менее французский. Люди идут во двор здания напротив главной церкви со своей посудой и фарфором, завернутым в тонкие полотенца и уложенным в корзины, а также горой идеально приготовленной еды. На самом деле именно еда и выпивка растопили лед: ягодные пироги, посыпанные сахарной пудрой. Трубочки с горячим шпинатом и домашний киш с козьим сыром и хрустящей корочкой. Кускус и жареный ягненок с мятными листьями и рисом с шафраном. Китайские пельмени и пирожные с медом и миндалем. Жареные помидоры и грибы размером с кулак. И огромное количество вина (Saint Emilion, Pomerol, Côtes du Rhône, Pauillac). Эта немного беспокойная и настороженная группа мультикультурных иностранцев в конце концов достигла определенного единства. В размеренной формальности Парижа, где районы разделяют город словно на множество кусочков идеально нарезанного сыра бри, здесь появилась непривычная возможность для консервативного мясника из рабочего класса посидеть за одним столом со своим соседом-африканцем; для слегка нудного школьного администратора опрокинуть стаканчик бренди с вьетнамским продавцом; для занятого менеджера, который ежедневно едет на работу в La Defence и обратно, – ослабить галстук и пообщаться с марокканским барабанщиком или тунисским механиком. Это был Париж нового тысячелетия, новый французский кипящий котел. Долговязый парень достал аккордеон и сыграл мюзет. Кто-то выволок через открытое окно пианино и заиграл Шопена. Еще один сосед, завсегдатай аптеки, запел оперную арию (ко всеобщему изумлению), пока пара бродячих котов дегустировала фуа-гра.
Вначале разговор касался городских дел и продолжался несколько часов. («Когда наконец у нас в районе решат проблему с собаками?», «Вы видели выставку в новом музее музыки возле Ла-Виллетт?», «Что там с нашим недотепой-мэром?», «Вы слышали, что улица де Мо скоро станет пешеходной?») Но в конце концов формируются парочки, на оборотной стороне билетов на метро пишутся телефонные номера, публичные персонажи дают волю личным чувствам.
К вечеру семьи расходятся по домам, а толпа молодежи продолжает буйную вечеринку за полночь. Разумеется, никто не вызывает полицию. В Париже никто этого не делает, неважно, насколько шумная ночная вечеринка. В Париже все уважительно относятся к веселью, даже если это означает, что вам придется признать право других лишить вас сна.
Однако в этом случае люди будут точно знать, кто именно веселится, и поэтому шум будет еще более приемлемым. Если изначально это не было целью городского совета, то теперь уж точно это так.
Пер Ноэль против Санта-Клауса
Из всех многочисленных различий между французским и американским Рождеством самое занимательное, возможно, различие – между старым, настоящим Пер Ноэлем (рождественским дедом) и нашим, спонсируемым крупной корпорацией мистером Клаусом. Вот их самые характерные черты:
ФРАНЦУЗСКИЙ ПЕР НОЭЛЬ
Пер Ноэль уже так давно раздает подарки в Европе, что его невозможно разжалобить. Маленькая Клодетта может получить на Рождество набор деревянных кубиков и маленькую куклу. И не больше!
Молоко с печеньем у камина совершенно неприемлемы. Пер Ноэль ожидает остатков ужина из восьми блюд и маленькую рюмку коньяка. Как все французские святые, он заботится о своей печени, но, черт побери, мы живем только один раз.
Пер Ноэль работает с партнером, и это не какая-нибудь девчонка. Это Пер Фуэттар, лишенный чувства юмора малый, чья работа заключается в том, чтобы напоминать Пер Ноэлю, как каждый ребенок вел себя в течение года. Маленькая француженка боится Пера Фуэттара, несомненно, потому что он, согласно поверьям, носит с собой плетку. («Fouet» по-французски означает «плетка».)
Пер Ноэль ненавидит публичность и не показывается раньше начала декабря. Маленькая француженка с нетерпением ждет его прибытия.
АМЕРИКАНСКИЙ САНТА-КЛАУС
У Санты есть новая банковская карта с низкой годовой процентной ставкой и неограниченной суммой кредита, а еще так много подарков на доставку, что они не помещаются в его санях. Поэтому он завел себе новые, четырехколесные, усиленные сталью спортивные практичные сани, делающие три мили в минуту.
Санта собрал эльфов, которые во время поездки сидят на заднем сиденье и смотрят оцифрованную версию «Снеговика Фрости». (Его олени были «освобождены» защитниками прав животных уже много лет назад.)
Санта следит за своим уровнем холестерина и за тем, сколько лишних фунтов набрал за последнее столетие. Он пьет только обезжиренное молоко и ест низкокалорийное печенье.
У Санты появился новый PR-директор, чья миссия – показать американским детям Санту еще до Хэллоуина. Маленькая американка притворяется, что верит в Санта-Клауса, чтобы родители подарили ей эту радиоуправляемую лодочку «Барби на Ривьере».
Из записной книжки француженки: традиции и праздники
Трать на праздничные традиции время, а не деньги. Как и во всем остальном, здесь для француженки меньше – это лучше. Готовь, ешь, пей и собирайся вместе с близкими, чтобы творить воспоминания и чувство общности. Создавай ритуалы праздника. Передавай их по наследству.
Французский Хэллоуин
Во время каждого Хэллоуина французы спрашивают меня, как случилось, что языческий праздник кельтского происхождения стал американским феноменом, – приносящим ежегодный доход в 14 миллиардов долларов. Поэтому, возможно, просто с испугу (а может, потому что хозяева магазинов надеялись подзаработать, продавая мадленки в форме тыквы) французы начали отмечать и этот праздник, правда, с некоторыми галльскими особенностями. Когда группа моих соседей-французов решила распространить ритуалы Хэллоуина в нашем районе, результаты оказались не совсем такими, каких ожидали.
Колядование по парижским квартирам имеет довольно ограниченные возможности – из-за кодовых замков и домофонов. Французы, не привыкшие открывать дверь кому попало, были озадачены самой мыслью о том, что банда ребятишек придет к их порогу требовать конфет. У лифтов и на первых этажах домов развесили объявления о том, что 31 числа ожидается приход группы упырей и гоблинов и им понадобится немного конфет. Но все же большинство французов ничего не поняли. («Mardi gras – это же бразильский праздник, разве нет?» – спросил один пожилой господин.)
На праздник пришли несколько малышей в костюмах клубничек и пчелок, непременный Бэтмен в вытянутых колготках и теплой куртке (в тот Хэллоуин было очень-очень холодно), но в целом французы были одеты каждый в своем индивидуальном стиле: то ли пират, то ли циклоп, цыганка-танцовщица, шпион в черном трико и красном берете, малыш в маске поросенка из папье-маше. Даже просто сказать «сладость или гадость» (во Франции нет точного эквивалента этой фразы, кроме «farce or friandise» («фарш или сласти») считалось неприемлемым (слишком коротко, грубо и невежливо по отношению к сладкому), поэтому один из соседей выступил сам, со сложной оперной арией, включающей отрывок, который дети пели в течение трех долгих минут. Все страстно желали получить сладкое, но были слишком хорошо воспитаны и поэтому ждали и не ныли, пока благонамеренный сосед экономно, одну за другой, распределял конфеты: «…эта конфета для Жака, а эта конфета – для Мари-Надин, а эта конфета для Пьера…» Далее детям сообщили, что эти конфеты они будут есть весь следующий год – и, похоже, они приняли это без особых огорчений.
На уши Бэтмена и береты начал накрапывать дождик, но труппа направилась к следующему дому, где их ожидала такая диковинная вещь, как тыквенный пирог. Тыква – не слишком популярный у французов продукт. Но наша соседка купила свежую тыкву, почистила ее и испекла настоящий тыквенный пирог, добавив сметану, свежемолотый мускатный орех, толченую гвоздику и ром. Нужно было проявить немного терпения, чтобы уговорить мальчишек попробовать пирог. «Я не ем пироги из овощей», – заявил Бэтмен, но, как только они решились, все остались довольны.
Книга
«ПРАЗДНОСТЬ: ГИД ПО ПАРИЖСКИМ ПАРАДОКСАМ»
Эдмунд Уайт
Прочтите эту блестяще написанную книгу ради легкого, соблазнительного портрета Парижа с присущей ему атмосферой праздника и чуда. Уайт – американский офицер французского Ордена Искусств и литературы.
Fin
Большинство французов просто обожают вечеринки. Им не требуется веских причин для праздника – поднять бокалы в тесном кругу или устроить званый ужин. Когда мой муж снимает фильм, вся французская команда регулярно, в конце каждой рабочей недели, устраивает коктейльные вечеринки – неважно, как поздно (а часто – очень даже поздно), неважно, насколько устала команда (а они всегда устают), неважно, где они находятся (в Африке, Исландии – какая разница?). Возможно, тот факт, что в жизни бывает и хорошее, и плохое, и взлеты и падения, означает, что каждый взлет следует отпраздновать. Возможно, просто так, без причины – это естественное человеческое желание, как однажды сказала Надин, которое делает нас чуть более цивилизованными, чем, скажем, орангутанг. Какова бы ни была причина, праздник, la fête, – одна из самых глубоких «фундаментальных вещей», на которую нас призывает обратить внимание Эдит Уортон, анализируя французский стиль жизни. Живи весело, заклинает нас француженка, или жизнь пройдет мимо тебя.