Молочно-белое «ничто» клубилось вокруг. Ни звука, ни движения. Глухая ватная тишина давит на меня тысячетонным прессом. Не могу пошевелиться или вздохнуть, даже моргнуть или отвести взгляд не могу. Время застыло. Сколько я так уже таращусь в это… «ничто»? Хотя нет. Вот, по-моему, только что что-то неуловимо изменилось. Нет? Показалось, наверное. Вот опять. Где-то совсем с краю, на самой границе моего угла зрения. Нет, повернуть голову, посмотреть не могу, даже перевести взгляд не могу.

Опять время застыло, но в этот раз там на самой границе зрения меня что-то беспокоит. Как будто тонкая, серая волосинка раскачивается перед глазами. Упорно пытаюсь ухватиться за нее взглядом, рассмотреть.

Сколько же часов я уже бьюсь в безрезультатных попытках ухватиться взглядом за эту серую ниточку?

«Черт, черт, черт! Я сейчас с ума сойду. Ну, хватайся же, н-у-у-у!!!!!!!»

И тут я каким-то чудом смогла зацепить ее. Нет не рукой, руками я двигать не могу, такое впечатление, что у меня вообще нет рук, нет тела вообще. Я ее зацепила… — не знаю, как это передать…, взглядом, мыслью, краешком сознания, зацепила и потянула на себя.

Неожиданно все пространство заполнилось серыми нитями. Они тянулись отовсюду, скрещивались, перепутывались и уходили в пространство вокруг. А потом — молочно-белое «ничто» исчезло, распустилось как вязаный шарфик, который я потянула за ниточку.

Теперь я парила над нашим поселком. С высоты нескольких десятков метров над землей я видела, как снуют туда-сюда дроу по своим делам, как раскачиваются под ветром деревья, видела шныряющих по кустам мелких зверушек и пичуг. Все это происходило в полнейшей тишине. Ни единого звука, шороха или шепота. И все вокруг опутано и пронизано серыми нитями: дроу, деревья, животные и птицы, строения и разбросанные то тут, то там предметы, и даже камни.

Повисев так некоторое время, я вдруг неожиданно начала двигаться.

«Я лечу?» — удивилась я.

Остановиться или хотя бы оглянуться, не было никакой возможности. Я по-прежнему была просто наблюдателем, не способным даже моргнуть.

Чернолесье проносилось подо мной со все нарастающей скоростью в полнейшей тишине. Никакого встречного ветра в лицо и его шума в ушах, просто ощущение полета и все.

Иногда подо мной мелькали другие поселения. Потом в стороне, очень быстро и очень далеко, так что не разглядеть, промелькнули черные с золотом башни большого города. Опять лес, лес, лес, ничего кроме леса.

Вот картинка внизу начала меняться. Деревья с каждой минутой стали попадаться все ниже и ниже, их ветви скрючивались все сильнее и сильнее. Листва с каждой минутой сначала желтела, потом чернела, потом вообще исчезла, между деревьями появились клочки желтоватого тумана.

Тумана становилось все больше, и больше, и вот он покрывал уже всю землю, оставляя лишь редкие клочки то открытой болотистой земли, то черной воды. Туман тянулся во все стороны, насколько хватало глаз.

— Великое болото, — мелькнула у мня в голове догадка. — Наверное, так оно должно выглядеть.

Туман начал подниматься… Или же это я в него опускалась? Через пару минут я нырнула в желтоватую, клубящуюся массу как в грязную вату. Ощущение движения пропало, наоборот пришло чувство полной дезориентации, а с ним в душу пробрался страх.

«Боги, только бы не застрять в этом ужасном тумане навсегда»!!!

С каждой проведенной в тумане минутой паника нарастала. Если бы я могла кричать, я бы уже орала во все горло от ужаса. И когда уже начало казаться, что сейчас я сойду с ума, от этого давящего чувства, туман резко закончился. Как будто он упирался в какую-то невидимую стену, за которую не мог проникнуть. Подо мной промелькнул клочок джунглей, выступавший из тумана шагов на сто и упиравшийся в двухметровый каменный забор, уходящий вдаль влево и вправо, и я не видела, где он кончается. Забор состоял из секций метров по десять длиной. Каждая секция была украшена какими то то ли вырезанными, то ли лепными барельефами, изображение на которых я не успела разглядеть.

Секции разделялись метрового диаметра круглыми столбами, так же украшенными какими-то рунами. На верхушке каждого столба сиял небольшой шар. Шары не походили на лампы или другого рода источники света, они светились, но не освещали, они небыли заключены в стекло и не крепились к столбам, над которыми висели. Это просто были сгустки энергии. Цвет у шаров был разный: серые, голубые, зеленые, красные, и фиолетовые.

За забором, на некотором удалении стояли, похожие на Тайские храмы, каменные башни, покрытые барельефами и рунами. Верхушки каждой башни венчал цветной шар, подобный тем, что висели над забором, но гораздо большего диаметра.

Я продолжала двигаться над огромной, утыканной башнями территорией постепенно замедляясь. Небо было затянуто серым, а впереди все терялось в серой мгле. Вот, в этой мгле, начали проявляться более темные очертания чего-то огромного, уходящего ввысь на сотни метров. Судя по очертаниям — я приближалась к огромной башне.

«Видимо — это центр комплекса» — подумала я.

На вершине гигантской башни сиял огромный золотой шар и я удивилась, что не видела шаров такого цвета ни на стенах забора, ни на других башнях, мимо которых я пролетала. Другим отличием этого шара от других было то, что он пульсировал. Он сжимался и разжимался в странно понятном ритме.

«Как будто сердце бьется» — Почему то подумалось мне.

С каждым ударом этого огромного сердца, сотканного из золотого пламени, в пространство вокруг выбрасывались и тут же гасли миллионы золотых протуберанцев.

Пока я любовалась этим зрелищем, скорость моего полета упала практически до скорости пешехода, и я стала приближаться к подножию башни, постепенно опускаясь все ниже. Стены башни также были украшены барельефами и рунами и наконец то я смогла разглядеть, что на них изображено. Дроу или эльфы там были изображены непонятно, так как камень был серый, а изображения естественно не цветные, о том, что это однозначно не люди говорили острые кончики ушей у всех изображенных персонажей. Здесь были сцены из повседневной жизни, какие-то обряды, охота, рыбная ловля, и прочее… прочее… Даже какие-то изображения похожие на позы из Кама- сутры.

Я приблизилась на столько, что могла видеть то, что находится у подножия башни и сразу заметила их. Это были мужчина и женщина дроу. Женщина стояла спиной ко мне, а мужчина сидел лицом к женщине, на одной из ступеней у подножия башни таким образом, что его лицо было практически на одном уровне с ее лицом. Они о чем-то спокойно беседовали, но ни единого звука я по-прежнему не слышала. Я зависла за спиной женщины чуть выше линии взгляда мужчины. Он меня не замечал. Я впилась взглядом в эту парочку. Мужчина был божественно красив лицом. Про тело ничего сказать не могу поскольку он был одет в длинную робу фиолетового цвета, но ткань, облегающая его торс, плечи и руки не оставляла сомнений, что телом он тоже прекрасен.

Женщину я видела со спины и немного сверху. Она тоже была одета в робу, но это был явно женский вариант одеяния, она облегала ее совершенную точеную фигурку как вторая кожа, разрезы по бокам юбки заканчивались на уровне талии, открывая на всеобщее обозрение ее стройные ножки и совершенные округлости бедер.

Но поразили меня в облике этих эльфов две вещи — Цвет их волос и цвет глаз мужчины. Их волосы были белыми как снег, а глаза мужчины были фиалковыми как у меня, но, в отличие от моих, эти глаза светились. Не светились в каком-то иносказательном смысле, а именно СВЕТИЛИСЬ. Будь здесь сейчас кромешная тьма, я бы увидела два этих фиолетовых огонька.

Как только я вгляделась в эти глаза, мужчина, будто что-то почувствовав, замолчал и быстро вскинул голову вверх.

Его холодный, прищуренный взгляд встретился с моим и… Его глаза расширились, черты лица смягчились, холод в его взгляде сменился теплым выражением, и я вдруг услышала его голос:

— Она пришла, Фрейя.

Женщина мгновенно обернулась, и на меня обратилось такое до боли знакомое лицо. Я видела это лицо по нескольку раз в день в зеркале. Хотя нет. Небольшие отличия все же были. Чуть-чуть другая линия губ, разрез глаз, чуть более редкие ресницы, немного другая форма бровей. И огромные фиалковые глаза светятся как у мужчины. Я присмотрелась и увидела, как в глубине этих глаз то и дело вспыхивают золотые искорки. У мужчины в глазах я такого не видела.

— Хорошо. — Пропела женщина своим звонким голоском и тепло улыбнулась мне — Теперь недолго ждать осталось.

Я попыталась что-то сказать, но по-прежнему могла только наблюдать.

— Не бойся, — прошептала женщина — ничего не бойся и прислушивайся к своему сердцу, оно всегда бьется в ритме источника.

«О чем это она?» — подумала я — «Что за источник? И что означает ее фраза: — „Что мое сердце бьется в каком-то там ритме“?»

Тем временем женщина подняла руку ладонью вверх и изобразила, как будто она что-то сдувает с нее в мою сторону. В туже секунду я стала подниматься к вершине башни. Я поднималась и поднималась туда, где бушевал золотой огонь, и, поравнявшись с ним, я вдруг ринулась прямо в центр бушующего пламени.

Мое сознание кричало и билось в агонии, так как сама я ни крикнуть, ни двинуться не могла. Золотое пламя казалось сжигало и плавило мою душу своим адским жаром. Сколько длилась эта пытка, я не знаю, год, век, вечность? Но душа моя до сих пор еще не сгорела, я все еще мыслила, а стало быть, существовала. И тут, как будто в последней попытке сжечь, расплавить, уничтожить мою сопротивляющуюся сущность накал пламени резко вырос, боль стала такой невыносимой, что я заорала вслух, хотя до этого не могла произнести ни звука.

Рывком вскочив в кровати, я продолжала орать. Сильные руки обхватили меня и пытались успокоить. Я билась в этих крепких объятиях как эпилептичка.

— Тихо, тихо девочка, — успокаивал меня знакомый голос, — это был просто кошмар, успокойся.

Крик сменился рыданиями, тень той боли, что я только что пережила, еще блуждала в моем сознании, заставляя то и дело содрогаться мое тело. Мне продолжали нежно говорить что-то успокаивающее и гладили по голове, а я все никак не могла остановить слезы.

Наконец я затихла, и меня уложили на подушку. Надо мной склонилось лицо — это был Амарисэй. Видимо все, что со мной только что случилось, мне просто привиделось?

— Ты как? — спросил он.

— Нормально. — Голос мой дрожал. — Долго я была без сознания?

— Три дня.

— Три дня?!!! — не поверила я.

Он кивнул головой.

— Да. Лежала как мертвая два дня, а потом начала метаться и кричать. Я боялся, что потеряю тебя.

Он прикрыл глаза и сглотнул.

— Магистр Элекор — ваш преподаватель магии, осматривал тебя, но только развел руками. Иногда бывает, что дети теряют сознание после того, как просыпается дар, но так надолго никогда. И никто из них не выглядит как мертвец, или не бьется в агонии, как билась ты.

— Принеси мне попить. — Попросила я и прикрыла глаза.

Как только я это сделала, я увидела тысячи нитей, висящих в воздухе вокруг меня. И не только серых — таких же, как я видела в своем кошмаре, но и голубых, зеленых, красных, фиолетовых.

Испугано я открыла глаза, но нити никуда не пропадали, просто стали бледнее. А потом вдруг как будто щелкнули выключателем, и перед глазами возникла золотая нить, Толстая, в несколько раз толще, чем все остальные. И еще до того, как я успела сфокусироваться на ней — нить исчезла.

Вернулся Амарисэй со стаканом воды в руке. Я попыталась сконцентрироваться на стакане, но мой взгляд все время цеплялся за цветные нити вокруг. А золотая нить вообще начала меня напрягать. Она хаотически появлялась то прямо у меня перед глазами, то где-то в уголке, но так быстро исчезала, что я не успевала ухватиться за нее взглядом.

Амарисэй, увидев мой растерянный, расфокусированный мечущийся по комнате взгляд, заволновался.

— Ти, что с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь?

— Н-н-н-н-незнаю, — промямлила я, все еще пытаясь поймать взглядом надоедливую золотую нить.

Амарисэй наклонился ниже и заглянул мне в глаза. Кажется его зрачки расширились, а брови удивленно поднялись.

— Странно, — удивленно протянул он — по-моему раньше такого я не замечал.

— Что там? — Забеспокоилась я и бросила бесплодные попытки ухватить надоедливую нить цвета расплавленного золота.

— У тебя в глазах золотые искорки проскакивают, — доложил он мне.

— Что-о-о? — испугалась я и, вскочив, бросилась к зеркалу на стене.

Меня даже не остановило то, что я была совершенно голая. Застыв перед зеркалом, я вглядывалась в глубину своих фиалковых глаз, в которой, как и у женщины из моего сна, то и дело вспыхивали крошечные золотые искорки. Правда, глаза у меня не светились.

— Боги, — тихо простонала я — значит, это был не сон?

Я продолжала смотреть на себя в зеркало и заметила одну интересную деталь. В тот момент, когда у меня в глазах начинали плясать искорки, я начинала видеть золотую нить. Как только искорки пропадали, нить тоже исчезала.

Я поморгала глазами, пытаясь избавиться от нитей в поле моего зрения.

— Что там такое дочка? — обеспокоенно спросил Амарисэй.

— Н-н-не знаю? — промямлила я. — Наверное, я схожу с ума.

Я прикрыла глаза и сказала:

— Я вижу какие-то нити, которые опутывают пространство вокруг.

— Ах нити, — облегченно засмеялся Амарисэй. — Все, в ком проснулся дар, видят нити. — Объяснил он. — Стоит только закрыть глаза. Это нити силы. Именно при их помощи маги создают плетения своих заклинаний. Это и есть магия нашего мира.

— Но я их вижу даже с открытыми глазами, — огорошила я его.

Он сразу стал серьезным.

— Думаю, тебе нужно поговорить с учителем. — Категорически заявил он. — Твой дар очень сильный. Ведь ты разметала свой домик в мелкую труху. Слава богам никто серьёзно не пострадал. Обычно это проявляется не так разрушительно. Сломанная мебель или разбитая посуда, ну, в крайнем случае, пожар, если вовремя не загасить загоревшиеся предметы. То, что сделала ты… О таком я никогда не слышал.

Я слушала его с открытым от удивления ртом.

Одевшись в обычную одежду, вся моя модная одежда погибла вместе с моим бедным домиком, я собиралась сходить поговорить с учителем магии.

Я все никак не решалась выйти на улицу.

«Наверняка там все только и судачат о том, как я устроила кровавый стриптиз перед всем поселком, и будут тыкать в меня пальцами и смеяться». — Думала я.

Наконец, наплевав на все, я вышла на улицу и, гордо подняв голову, расправив плечи и не оглядываясь по сторонам, пошла в сторону школы.

К моему удивлению пальцами тыкать в меня никто не собирался. Во встреченных мною взглядах читались различные эмоции — интерес, удивление, уважение, испуг, а у встреченных парней в основном обожание, но ни разу мне не встретился насмешливый или издевающийся взгляд.

На несколько минут я задержалась у того места, где еще три дня назад стоял мой домик. Место выглядело так, как будто в радиусе десяти метров все сдули огромным пылесосом. И только там, где в момент трагедии находилась я, на земле лежал кусок деревянного пола. Темные доски представляли собой идеальный круг метра полтора в диаметре, со светлым чистым срезом. Срез был идеальным, ни заусениц, ни неровных краев и сучков. Создавалось впечатление, что остальную часть пола не срезали, а просто отделили от этого круга.

Удивленно почесав затылок и присвистнув, я отправилась дальше.

Магистр Элекор сидел за столом и что-то сосредоточенно чертил, он был так увлечен, что не заметил меня.

— Кхм-кхм — тихонько покашляла я, привлекая его внимание, — лерр Элекор, лерр Элекор.

Он по-прежнему не замечал меня.

— Магистр, — гаркнула я.

С перепугу он подпрыгнул, и перо в его дрогнувшей руке прочертило кривую жирную линию поперек всего листа.

— Демоны вас забери, — заорал он, поднимая глаза — но увидев меня, вскочил, подбежал и начал суетливо бегать вокруг, оглядывая действительно ли это я?

Он выглядел так смешно, что я невольно начала хихикать, глядя как он суетливо нарезает круги вокруг меня.

— Магистр, — смеялась я — у меня сейчас голова закружится от вашей беготни. И я опять упаду в обморок.

— О, простите меня, лерра Тинувиэль, — замер маг на месте, — вы себя хорошо чувствуете?

— Жива, как видите, — развела я руками.

— О-о-о, я рад, оч-ч-чень рад, — затараторил Элекор — мы с вашим отцом переживали да… очень переживали.

Он задумчиво закивал головой.

— Да, никогда… Слышите? Никогда я не сталкивался в своей практике с подобным вашему случаем. Очень, очень сильный дар.

— Как раз по этому поводу я и пришла к вам поговорить, — вклинилась я в его размышления вслух, — насчет моего дара. Я стала видеть нити, и отец порекомендовал поговорить с вами насчет этого.

— Да-да, — Лерр Элекор закивал головой как китайский болванчик, — нити силы, или если хотите линии силы. Ну, это нормально, все кто обладает даром, видят эти серые нити, закрыв глаза.

— Да, но отец удивился, когда я сказала, что вижу их и с открытыми глазами. — Уточнила я.

— Вот как. — Удивленно уставился на меня магистр. — Невероятно.

Тут мне пришло на ум, что одна фраза из рассказа Магистра о нитях силы резанула мне слух.

— Э-э-э простите, магистр, — я замялась, думая как лучше сформулировать свой вопрос, — вы сказали нити силы серые?

— Ну да, серые, — подтвердил он.

— А как насчет остальных цветов? — поинтересовалась я.

— Вы видите другие цвета? — брови магистра поползли на лоб.

Я молча кивнула.

— Боги — это же уровень дара высшего мага, — заволновался Элекор. — Какие еще цвета вы видите?

— Н-у-у — я вгляделась в линии, — еще голубой, зеленый, красный…

— Вы видите красный!!!! — вскричал магистр, перебивая меня — Боги, боги, боги!!!

Он начал метаться по кабинету, не зная за что хвататься.

— Потенциальный архимаг в нашем поселении. Боги! Вы представляете, что — это значит!!!? - Вскричал он, глядя на меня.

Я рассеяно помотала головой.

— Во всем мире никто не знает ни одного архимага!!! — вскричал он.

— В мире нет архимагов? — удивилась я, — но откуда-то же существует этот термин?

— Я не сказал что их нет. — Воскликнул магистр. — Ходят легенды, что они есть. Два или три архимага, точно никто не знает и никто никогда их не видел, поговаривают, что их силы подобны силам богов. Для них нет практически ничего не возможного, весь мир для них как большая игра.

— Игра?! — воскликнула я и про себя подумала, — Неужели Гедеон один из этих таинственных архимагов, которых никто не видел.

Магистр Элекор проигнорировал мое восклицание и продолжал хаотично метаться по комнате.

— Лерра Тинувиэль, — начал он, — боюсь моих скромных сил недостаточно, чтобы дать вам достойное вашего дара образование. Вам нужно ехать в столицу, в академию магии. Только там вы сможете получить необходимые вам знания и опыт. Конечно же я преподам вам основы, которые потребуются вам для поступления в академию, но не более того.

Я стояла как пришибленная и растеряно хлопала глазами, следя за бегающим по комнате учителем.

Из-за своего трехдневного обморока я пропустила ежемесячную встречу с Филадилом. Это слегка испортило мое и без того нерадостное настроение. А чему собственно радоваться? Домик и все свои вещи я сама своими же руками уничтожила, из-за начавшихся занятий магией времени на восстановление гардероба практически не было, с Филом я не встретилась, и все-таки мой кровавый стриптиз не прошел незамеченным, по крайне мере у мужской части населения.

Да еще забыла сказать, что население нашего поселка увеличилось почти в два раза. Это мои компаньоны по бизнесу портной лерр Турэй и кожевенник, а теперь еще по совместительству обувных дел мастер, лерр Тиер, расширяются. В поселении даже появилось два гнома и пятеро людей выписаны из столицы. Если в дело мастера Турэя я вложила только идеи, а он поделился со мной половиной получаемой прибыли, то уже благодаря этой прибыли в дело мастера Тиера кроме идей я еще вложила немаленькие деньги, и имела уже шестьдесят процентов от его прибыли.

Так вот, о мужской части населения. То, что я уже не девочка, благодаря моему не вовремя проснувшемуся магическому дару, видели многие. А у эльфов данный факт, совершенно официально, давал зеленый свет любому желающему представителю сильного пола попытаться поорудовать своим инструментом между моих прекрасных ножек. Естественно, ни о каком насилии речи быть не могло, все должно было быть по обоюдному согласию и желательно иметь романтическую основу.

И вот я сижу в домике отца и пытаюсь зубрить толстенный талмуд «Основы применения телекинетических заклятий. Теория и практика». А за окнами очередной ухажер горланит любовную балладу, неумело тренькая струнами на своей рассохшейся лютне.

Я пытаюсь заткнуть уши руками, положив локти на стол, но это не помогает. Наверное, мне нужно находиться от певца не менее чем в ста метрах в бетонном бункере под метровым слоем земли, чтобы перестать слышать его вопли своим тонким эльфийским слухом.

На двери и окна наложено мощнейшее из моих заклятий защиты. А то были уже прецеденты. Некоторые особо рьяные ухажеры врывались в мой домик с букетами и драгоценностями. Заклятия настолько мощные, что даже учитель не может взломать их. Между прочим, его щиты я научилась щелкать на раз. Не скажу, что я прям такая мега-крутая, что проламываю его щиты грубой силой, (хотя и так смогу) просто я обнаружила небольшой изъян, ошибку в самой основе защитных барьеров, записанных в учебниках.

Давайте я отвлекусь и попробую объяснить:

Дело в том, что маги этого мира пользуется готовыми наборами заклинаний из различных письменных источников. Ну возможны некоторые варианты, но в целом основа у всех заклинаний одна и та же, и меняется только в зависимости от школы, к которым заклинание относится.

У меня создалось впечатление, что кто-то предоставил магам готовые шаблоны, и они ими пользуются. Иногда попадаются любопытные, которые немного меняют шаблоны, как бы надстраивая на них новые конструкции. Но в целом это одни и те же заклинания.

Так вот в основных плетениях школы защитных заклинаний я обнаружила несколько изъянов, которые приводили, во-первых, к увеличенному расходу маны на сотворение или на удержание, а во вторых, и что самое главное, имели слабое место, легкий магический удар в которое позволял обрушить всю конструкцию. При этом количество энергии, затрачиваемое на создание конструкции, в разы превышало количество энергии, требующееся на то, чтобы эту конструкцию разрушить. Главное знать куда бить.

И самое странное, что похоже об этих дырах никто не знал, а защитные заклинания пробивались исключительно грубой силой. Как по мне это выглядело, как если долбить огромной кувалдой по бронестеклу и случайно попасть в точку критического напряжения, в которую достаточно ткнуть гвоздиком и легонько стукнуть маленьким молоточком. Эффект будет тот же, а разница в затраченных усилиях огромной.

Так вот вернемся к нашим баранам, то есть влюбленным идиотам.

Я начинала медленно закипать. Я уже строила ужасные планы кончины неугомонного певца, в которых сдирание шкуры живьем были самыми безобидными, когда у противоположного окна заблеял второй муд… музыкант.

Мой взгляд заволокла кровавая пелена, и я уже бросилась к окну, чтобы применить самые ужасные заклинания, почерпнутые только что из талмуда «Основы применения телекинетических заклятий. Теория и практика», но вовремя успела взять себя в руки. Я метнулась к книжной полке и, схватив том «Защитных и оградительных чар», открыла содержание и, быстро ведя пальчиком сверху вниз по строчкам, стала искать.

— Вот!!! — победно воскликнула я. Быстро найдя нужную страницу, я погрузилась в чтение.

— Так это фигня, это тоже бред. Ага, вот то, что нужно. Ух-х, сейчас я вам устрою.

И развернувшись к первому окну, я не глядя, схватила нить и набросила на горе-певца сферу безмолвия. И сразу, не выпуская нити, развернулась и накинула такую же на второго.

— Ф-у-у-ух, — Улыбнулась я, наслаждаясь наступившей на конец-то тишиной, и довольная собой села за уроки.

Не знаю, сколько прошло времени, час или два, но меня от чтения отвлекла странная возня и беспокойные крики на улице. Выглянув в окно и ничего не заметив, я продолжила чтение. В этот момент кто-то забарабанил по стенам дома, видимо со всей дури и видимо ногами.

Сначала я удивилась: почему бы не постучать в дверь, как это делают все нормальные, разумные существа, но потом вспомнила, что на дверях у меня стоит щит, и постучать в них не удастся при всем желании.

— Тинувиэ-э-эль!!! — заорали из окна правого окна.

Я обернулась к окну — там торчало лицо магистра Элекора.

Увидев, что я обратила на него внимание, он перестал кричать и вежливо сказал мне странным ласковым голоском:

— Тинувиэль, звезда моя, яви нам свой лик вне стен этого дома.

Честно говоря, после этой фразы глаза мои полезли на лоб. Ни разу я не слышала, чтобы учитель вещал подобным художественным слогом.

Махнув рукой в сторону двери, я развеяла щит, вышла на улицу и офигела еще больше. Перед домом плотной толпой стояло человек пятьдесят народу и пялилось на двух перепуганных клоунов, очень натуральной пантомимой изображающих из себя громко орущих дроу. Ни одного звука от них не доносилось.

— Лера, — насел на меня магистр, — это ваших рук дело? — тыкнул он пальцем в двух этих мимов.

— Ой, — всплеснула я руками, — я совсем забыла.

— Что вы с ними сделали? — продолжал наседать на меня учитель.

— Они меня замурчали серенадами, и я накинула на них сферы безмолвия.

— Сферы безмолвия? — удивился магистр и закрыл глаза — но я не вижу плетений. На них ничего нет.

— Ну как же, — показала я пальчиком на обоих придурков по очереди, — вот и вот.

Я уже научилась заставлять линии становиться прозрачными, чтобы они не мешали мне смотреть обычным зрением. Но стоило мне только захотеть, и я начинала их видеть опять. Обе сферы были на месте, я их видела. А потом я пригляделась внимательнее и…

— Ой.

— Что «Ой»? — Насторожился Магистр. — Что значит это ваше «Ой»?

— Ну я так злилась на них, что они мешают мне заниматься, что не обратила внимания, какой нитью я сплела заклинание.

— И какой же нитью позвольте полюбопытствовать воспользовались? — спросил магистр.

— Зеленой, — потупив глазки, призналась я.

Дело в том, что магистр Элекор мог видеть только серые нити, а в плетении едва, едва на грани видимости он мог уловить голубые. Но зеленое плетение уловить он не мог. Да и если бы смог, то вряд ли бы сумел разорвать. Скорее всего еще бы и получил отдачей. Каждый последующий цвет был более энергетически насыщен, чем предыдущий. Голубые нити были мощнее серых, зеленые мощнее голубых, красные мощнее зеленых, фиолетовые мощнее красных. Золотая нить была самой мощной из всех, но она всегда ускользала от меня и я так ни разу не смогла ее ухватить.

Короче горе-певцов пришлось расколдовать, пока они не начали биться в беззвучной истерике. Но положительный момент все-таки был достигнут — с серенадами под моими окнами было покончено раз и навсегда.

До следующей встречи с Филадилом оставалась еще целая неделя, и я уже откровенно начинала скучать в ожидании. И вот сегодня ранним вечером я буквально только что проснулась и умылась, как меня привлек странный шум на улице. Шум явно шел с южной окраины селения. Туда я и направилась посмотреть, что собственно за шум и есть ли там драка. А посмотреть действительно было на что. На территорию нашего поселения въезжали три огромных крытых фургона на огромных, выше эльфийского роста колесах, запряженных двойками крупных животных, похожих на быков со здоровенными бараньими рогами. На эпохальность этого события в жизни Чернолесья вообще и всего этого мира в частности указывало то, что правили повозками светлые эльфы. Если сказать, что народ, собравшийся поглазеть на это, был в шоке — это ничего не сказать. Подобного не случалось в этом подлунном мире, наверное, от самого его сотворения. Светлые, раззявив рты, пялились по сторонам, а окружающие с такими же дебильными выражениями на лицах пялились на них. Обоз охранялся усиленным патрулем дроу, больше чтобы защитить несчастных обозников от темных, чем наоборот.

Я удивленно рассматривала обоз и на облучке последней телеги заметила вдруг знакомую рожу.

— Филади-и-и-ил! — Радостно заверещала я и, расталкивая любопытных руками и ногами, бросилась к брату.

Он спрыгнул и попытался рвануться ко мне навстречу, но его поймал один из нашей охраны.

— Оставь его, — оттолкнула я охранника и громко смеясь, повисла на шее у Фила, а он начал меня кружить. Все удивленно уставились на нас. Нет, ну в поселке в общем-то все знали, что я в детстве жила у светлых, но видеть, чтобы темные и светлые обнимались и целовались… — это было такое же частое здесь явление, как и обоз светлых в нашей деревне.

Мы шли рядом с телегой, а Филька вводил меня в курс происходящего.

— Подруга, это все благодаря тебе, — лыбился он, тыкая пальцем мне в грудь. — Наши бабы продавили своих мужиков, и был заключен торговый договор.

— Что, серьезно? — не поверила я.

— А ты что, не в курсе? — удивился он — Ну вы тут даете. Главная виновница исторических перемен в тысячелетних отношениях двух эльфийских веток не в курсе событий. — Он укоризненно покачал головой.

— Ну, у нас тут граница, — начала оправдываться я, — новости из столицы долго доходят.

— Да ладно, — махнул рукой Фил — ты чего в прошлый раз на встречу не пришла?

— Без сознания три дня валялась, вот и пропустила.

— Что с тобой случилось? — заволновался Фил.

Пришлось рассказать во всех подробностях о своих приключениях во сне и наяву.

Фил немного повалялся в траве, хватаясь за живот, чтобы он случайно не порвался от смеха, когда я рассказывала как испарился мой домик, а я голая, с кровавыми тряпками в руках и кровью между ножек стояла посреди улицы.

Потом с серьезным лицом выслушал мой рассказ привидевшегося мне кошмара. И даже заглянул в глаза — посмотреть на мелькающие в глубине золотые искорки.

— Да-а-а. — протянул он. — Весело тебе было. У меня дар проявился тем, что я на пару миллиметров сдвинул пустой стакан. А с магией у меня совсем слабо. Простейшие бытовые плетения и то с трудом даются. Зато на мечах я сейчас лучший во всех ближайших поселках. — Похвалился он.

Наконец то обоз выехал на центральную поляну, где нас ждал старейшина. Я извинилась перед Филом и присоединилась к Амарисэю, как и полагалось его дочери при приеме делегаций.

К нам от обоза двинулись двое. Одним из них, как ни странно был Филька, а второй была прекрасная светлая Эльфийка.

Подойдя ближе, Фил хитро подмигнул мне и тихонько кивнул в сторону эльфийки.

— Приветствую тебя, Амарисэй — владетель черного грота. — Торжественно начала эльфийка и в поклоне, обоими руками протянула ему свиток верительной грамоты.

— Приветствую и я тебя, прекрасная Оравиэль — владетельница Хрустального ручья, — Ответил Амарисэй, двумя руками принимая грамоту.

«Нифига себе», - подумала я, — «так это же бабуля Филадила».

Он развернул свиток и быстро прочитал его. Потом повернул голову в мою сторону, улыбнулся и сказал:

— Оравиэль, позволь представить тебе мою приемную дочь Тинувиэль.

Оравиэль удивленно приподняла брови и посмотрела на хитро улыбающегося Фила, а потом на меня.

— Кажется, мы знакомы. Заочно. — Виновато проговорила эльфийка. — А это мой внук Филадил — это уже обращаясь к Амарисэю.

— Мы тоже кажется знакомы заочно, — улыбнулся Филу Амарисэй.

— Да мы тут похоже почти родственники, — не выдержав, фыркнула я.

И мы все вчетвером засмеялись.

Этот смех был воспринят всеми остальными как показатель, что ситуация под контролем и большинство народу заспешило по своим делам. А мы с отцом, Филом и его бабулей повели обоз к складам с продукцией.

Оказывается, о сегодняшнем приезде все мои партнеры уже давно знали и готовились и Фил с бабулей были выбраны не случайно — это было требование нашей стороны. И только одна я, наивная, пребывала в полнейшем неведении.

— Какие же вы… — дулась я на Амарисэя и присоединившихся к нам лерров Турэя и Тиера. — вы все знали и молчали. Да знаете вы кто? Вы…, вы…, вы нехорошие дроу — вот вы кто.

А они все, включая Фила и его чертову бабушку, смотрели на меня и подленько хихикали.

— Ну, лерра Тинувиэль, — успокаивающим тоном вещал мастер Турэй, — мы просто хотели сделать вам сюрприз.

Все утвердительно закивали головами.

Наконец я перестала дуть свои прекрасные губки и улыбнулась.

— Да уж, сюрприз удался, — и уже со смехом добавила, — но имейте в виду — я вам когда нибудь это припомню.

— Ну, не будьте такой злопамятной, лерра, — в шутку испугался мастер Тиер.

— А я не злопамятная, — ухмыльнулась я, радуясь представившейся возможностью кинуть популярную на земле фразу. — Я просто злая. И память у меня хорошая.

Первым естественно заржал Филадил, мгновенно оценивший не только шутку, но и как я умудрилась воспользоваться возможностью ее использовать. Потом шутка юмора дошла и до остальных.

— Ох, лерра, — рыдал лерр Турэй, — с вами не соскучишься.

— А вы не расслабляйтесь. — Ухмыльнулась я. — Я скучать не дам.

Пока рабочие перетаскивали тюки с нижним бельем, одеждой и обувью с забитых складов в фургоны светлых эльфов (да уж, мои партнеры умудрились тайно все подготовить у меня за спиной), мы решили пообщаться с Оравиэль.

— Я бы хотела извиниться перед тобой за все… — начала она, потупив взгляд — ну ты понимаешь, о чем я.

Странно мне было воспринимать ее. Вообще мне еще не привычно воспринимать старших эльфов. Они выглядят так же молодо, как и я, и только по взгляду, да при надлежащем опыте по ауре, можно вычислить их возраст. Но иногда случаются моменты, когда даже старшие эльфы могут стушеваться. Например как сейчас. Я точно знаю, что этой девчонке, что стоит передо мною, более пятисот лет. И сравнительно недавно она потеряла трехсотлетнего сына — моего бывшего приемного отца.

— Я все понимаю, — улыбнулась я и непроизвольно погладила ее по голове. Потом вспомнила, кто тут старший и смущенно отдернула руку. — Это все заложено в вас тысячелетним противостоянием и очень сложно принять это так сразу. Поэтому я не обижаюсь.

Она подняла на меня взгляд своих небесно-голубых глаз и тихо сказала:

— Спасибо.

Но одно во всей этой ситуации я все-таки никак понять не могла — я имею в виду ситуацию с договором о торговле. Как, ну как любовь к красивым шмоткам смогла преодолеть вековую вражду? — Либо эльфийки изначально относились к ситуации с вечной войной двух народов негативно, но вынуждены были подчиняться воле мужчин, либо я все еще не до конца понимаю женщин, хотя уже несколько лет являюсь одной из них.

В общем постепенно наша беседа с Оравиэль перешла к извечным женским темам. Мы слегка поревели, вспоминая отца и мать, потом немного посплетничали. Я поделилась с ней моими планами на следующую коллекцию и даже подарила кое-чего из своих готовых образцов. Кроме того, в рекламных целях были подарены образцы мужского белья для Фильки.

Оравиэль поделилась своими планами, на вырученные от продаж деньги отправить Филадила в лучшую в королевстве школу мечников — «Потому-что у ребенка несомненный талант».

Расставались мы рано утром, когда все фургоны были забиты под самую крышу, а склады опустели.

Мы обнялись с Филом, потом как старые подружки чмокнулись в обе щечки с Оравиэль. Меня с партнерами и отцом пригласили непременно посетить Вечный лес с ответным визитом и первый торговый обоз Великого леса двинулся в обратный путь. Короче: «мир, дружба, жвачка».