Иногда говорить с совершенно чужим человеком намного легче, чем с самым близким. Можно вывернуть всю душу, не боясь, что тобой воспользуются или предадут. Именно Саша становится тем, кому на голову я вываливаю все свои проблемы. А он слушает. Внимательно и сосредоточенно, не пропуская ни единого слова.

Я рассказываю ему, как после очередного выступления проснулась рядом с мертвым парнем. И не просто парнем, а тем, без кого не представляла свою жизнь. Как меня накачивали черт знает чем, чтобы я продолжала выступать и не закатывала истерик. Делюсь тем, какие чувства пробивались сквозь туман в сознание — ужас и страх. Потом был папа, который забрал меня, и адская боль — душевная и физическая, потому что у всего есть свой откат, и я ловила его по полной. Тело болело и крутило от препаратов, которыми меня пичкали, а душа — от невосполнимой потери. В клинике мне помогли, но исправить все невозможно. Я оказалась сломанной раз и навсегда. Страх отношений и чувств, страх снова потерять, остаться одной навсегда… Потом был Женя, который принес боль, но терпимую, ее я смогла пережить. А затем Ник…Он ураганом ворвался в мою идеальную свободу, снося все на своем пути и наводя свой порядок.

О своем блондинчике и наших запутанных отношениях я говорю сбивчиво, постоянно отводя взгляд за окно. Кажется, я и так слишком много рассказала о себе этому парню. Он оказался слишком хорошим слушателем. Ведь не каждый сможет выслушать подобную исповедь. Но я договариваю свою историю до самого конца.

За окном уже совершенно темно, а в комнате очень тихо… Слышно лишь стук огромных часов, что украшают стену. Может, Метеорит уснул под мою болтовню? Смотрю на Сашу, но он все также внимательно разглядывает меня.

— Как-то так, — говорю я, чтобы хоть немного скрасить неловкость.

— А я-то думал, что у меня все хреново, — задумчиво выдает парень, но я лишь поджимаю губы. — Ты уверена, что твой парень вообще употребляет что-то?

— Не знаю, — мне больно даже думать об этом. Я боюсь зря обнадежить себя, потому что разбиваться вновь и вновь об одну и ту же стену будет невыносимо.

— Ну, я бы сначала убедился в своих догадках, — хмыкает парень, — а потом уже порол горячку. По твоему рассказу скорее уж ты что-то принимаешь, с твоими нервами.

— Эй! — возмущаюсь я, потому что уж в этом могу быть точно уверена. Я чиста, как стеклышко.

— Что? А вообще, забей. Мне только на руку, что вы поругались.

— В смысле?

— Во-первых, мы встретились! — радостно заявляет Саша. — А во-вторых, можешь на какое-то время остаться со мной и претвориться моей девушкой? У меня кое-какие проблемы с журналистами, нужно отвлечь внимание от одной девочки, которую заметили рядом со мной.

— А я тут при чем? — все еще не догоняю я.

— У нас с тобой общее прошлое, ты красивая и с обалденным голосом, почему бы нет?

— Ты прикалываешься?

— Нет, — легко отвечает парень. — И вообще, я могу тебя не выпускать отсюда, пока не согласишься…

— Ты точно прикалываешься, Саш.

— Мне привычнее Метеорит, Марин, — подходит ко мне он. — Я серьезно прошу — помоги. Заодно испытаем нервы твоего парня, или найдем подтверждение тому, что ты ошиблась. Я помогу.

— Это как-то… странно.

— Соглашайся, малая.

Последнее слово задевает меня. Хочется доказать, что я уже не та маленькая девочка, которую он помнит. Наверное, это и вынуждает меня согласиться.

— Идет, — протягиваю парню руку, которую он пожимает, а потом подхватывает меня подмышки и кружит по комнате. Я вновь забываю, что только что злилась на него и грустила.

С Сашей удивительно легко. И почему вначале он вызывал такие странные и пугающие чувства? Непонятно… Вот только как бы он не просил звать себя Метеоритом, у меня язык заплетается на этом слове. Придется ему смириться с этим.

Свой севший телефон я нахожу в сумочке только на следующее утро. Даже немного боязно включать. Меня могли потерять очень много людей, но страшнее всего увидеть сообщения и пропущенные звонки от Никиты.

Я не ошибаюсь. Стоит мне включить мобильник, как тот заходится в истерическом жужжании, пугая количеством сообщений и звонков. Первой мыслью было — вибрация заглючила.

Мне звонили: папа, Оливка, Вик, Женя, Стася и даже Катя. Трындец! Да я не была столь популярной с тех пор, как сбегала с клиники… Про пятьдесят пропущенных от Ника даже говорить не хочу. Что же там в сообщениях? Любопытство воюет со страхом, но с комом в горле я все же открываю смс.

«Ты все не так поняла!»

«Ответь!»

«Кто этот парень?!»

«Ты идиотка! Немедленно возьми трубку!»

«Это не мое было! Марина!»

«Позвони, я все объясню.»

«Я волнуюсь, где ты?»

«МАРИНА!»

И дальше в том же духе… Кто-то очень зол, но разве это должно меня волновать? В растерянности листаю сообщения. Внутри полный раздрай. Сердце хочет верить Никите, просит дать ему шанс и болит, болит, болит… Душа тоже рвется к нему, а мозг говорит: хочешь снова проснуться рядом с трупом? И, черт возьми, я не знаю, кого слушать!

— Ты чего такая серьезная, Марин? — выдергивает меня из раздумий голос Саши.

— Да так, — блокирую телефон и кладу его на стол.

— Бывший? — уточняет мой новый друг, но я не хочу отвечать.

— Кофе будешь? — перевожу разговор в другое русло.

— Понятно, — хмыкает он. — Буду, в верхнем ящике стола, если что.

Ник

Мы не редко ссоримся с Мари — все же оба чересчур импульсивные, но быстро и страстно миримся. Поэтому когда она так жестко реагирует на мое предложение жить вместе, я сначала вспыхиваю и несу полнейшую чушь, лишь потом соображаю, скриплю зубами и еду на студию. Моя девушка последние дни была на взводе, видимо, зря решил сейчас поговорить об этом. Ступил — сам знаю, но не удержался. Если честно, думал этим отвлечь и порадовать. В итоге разозлил и обидел — как всегда…

Рано утром мы уезжаем на очередной фестиваль. У Марины как раз будет время обо всем хорошенько подумать и успокоиться. Когда вернусь — поговорю с ней, она тоже должна понимать мою резкость. Но все катится к чертям, когда на фестивале Кирилл ведет себя странно.

Друг конкретно косячит с выступлением, да и вообще психует и тупит. Когда после очередного психа он скрывается в трейлере — иду следом. Курю, прежде чем зайти, чтобы привести нервы в порядок. Все же меня напрягает, что моя девушка даже не написала за это время. Ладно… дам ей время.

В трейлере меня ожидает подстава — Кир сидит на диване в уже слегка приподнятом настроение, вокруг витает неприятные запах, а еще я успеваю заметить, как парень проглатывает какие-то таблетки.

— Тебе плохо? — уточняю я.

— Голова болит, — отмахивается друг.

— Что ты выпил? И почему здесь так воняет? — Я курю, но этот запах — терпко-сладковатый, приторный, мерзкий…

— Обезболивающее. Ник, ты че придолбался? Дай полчаса отдохнуть и вернусь к вам.

Но мне не нравится тон парня, и вообще создается какое-то странное ощущение. Подхожу ближе, хватаю его рюкзак и вытряхиваю все на пол. Звездец! Оттуда вываливается пакет с чем-то похожим на сушеную зелень, но я отлично понимаю, что там точно не укроп. Это еще не все — несколько маленьких пакетиков с какими-то цветными таблетками и кристалликами.

— Какого ***?!

Я подхватываю все это с пола. Не могу поверить, что мой друг употребляет подобное дерьмо. Всегда презирал наркоманов — жалкие люди, не способные взять себя в руки и преодолеть трудности. И что? Мой лучший друг, практически — брат, оказывается одним из них.

— Кир, какого хрена?! Я тебя сейчас сам убью за это. Что за дерьмо?! — я жду ответа, когда дверь открывается.

Дальше моя жизнь превращается в какую-то нелепую комедию.

Моя девушка видит у меня в руках всю эту дрянь. Ее взгляд меняется, она бормочет что-то и убегает.

— Дернешься от сюда — найду и закопаю! — бросаю я всю эту гадость в друга и кидаюсь за Мариной.

Но судьба против меня — девушке удается сбежать. И не просто сбежать. Эта дура вместо того чтобы выслушать меня, садится в машину к какому-то мужику и укатывает с ним. Ф*к!

Держу в руках ее куртку, пытаясь взять себя в руки. Что делать дальше я просто не знаю. В трейлере сидит малолетний наркоман, которого теперь никак нельзя оставлять одного. Кирилл мне как младший брат. Моя вина, что не доглядел. Весь ушел в отношения с Мариной и оставил парня одного. Еще и Мари! Ну почему нельзя поверить в меня?! Почему нужно сразу психовать и сбегать?! Что за дебильная привычка?!

В трейлер я возвращаюсь взвинченный и злой. Закуриваю сигарету, затягиваясь посильнее, так, чтобы никотин сразу ударил в голову.

— Ник, все в порядке? — ловит меня у входа Женя, Май стоит рядом. Видимо, внутрь они еще не заходили.

— Да зашибись просто! Наш дорогой Кир — наркоман, а моя девушка — дура. Жизнь прекрасна, как никогда!

Парни ошарашенно смотрят на меня, явно не понимая, о чем я, ну или не принимая всерьез. Вот только я серьезнее некуда. Еще бы знать, что делать со всем этим дерьмом, свалившимся на меня из ниоткуда.

— Пойдем внутрь, поговорим, — первым очухивается Май.

Да, этот парень настроен на серьезную музыкальную карьеру, ему ни к чему скандалы и слухи. Он серьезно следит за тем, чтобы мы никак и нигде не косячили. Для него группа — это жизнь. Так что на данный момент Май самый адекватный из нас. Женя просто пребывает в шоке, ну хоть не психует, как я.

— А теперь по порядку, — усаживает нас в трейлере вокалист.

Я пересказываю им произошедшее, хотя и слова не нужны. Кирилл все также сидит на диване со своими пакетиками и тупо улыбается. Хочется хорошенько врезать ему, но здравый смысл говорит, что это вряд ли поможет. Парень в конкретном неадыквате. Ему помощь нужна, а не взбучка.

— Жек, спусти всю эту дрянь в туалет, бегом, и чтоб меньше кто видел, — отбирает пакетики у Кира Май. Тот порывается возмутиться, но парень тупо толкает его обратно на диванчик.

С виду Май такой мальчик-лапочка, худой и высокий, с этой своей длинной прической из волнистых волос, но на деле он серьезный и достаточно сильный. После того случая с Мариной он подкачался. Ведет он себя также как придурок, но все чаще замечаю за ним ответственность и рассудительность. Май всегда продумывает шаги на будущее, когда речь идет о группе. Ну что поделать, если он меркантильная сволочь, ищущий выгоду во всем. И Марина ему нужна, значит, после Кира наступит моя очередь получать втык и советы. Надеюсь, все образумится… Я не представляю свою жизнь без этой девушки.

— Ник, не знаю, что у тебя с Мари, но придется немного подождать. Не знаю, сколько он уже сидит на этом, но ломать его сто пудов будет, нельзя никуда уходить. Остаемся тут на пару дней. Как раз выступим на завершающем концерте. Если что, ты возьмешь гитару, без барабана проживем.

Я все еще пытаюсь прийти в себя, но соглашаюсь с планом Мая. Только где сейчас моя девушка? Какого хрена она вообще села к незнакомому мужику в тачку? Полная дура. А может, они знакомы? Последняя мысль немного обнадеживает. Все же парень смотрел на нее с легким узнаванием. Блин! Я с ума сойду за эти дни. А она сто пудов и не подумает отвечать на мобильный…

* * *

Мы не вылезем из трейлера следующие два дня. Кира рвет и колбасит. У него то жар, то его колотит от холода. И хуже всего, что никто из нас не знает, что делать. Как-то не приходилось иметь дело с подобным. Иногда приходится выходить, делать вид, что у нас все круто — покупать пиво, воду, сигареты и мило улыбаться фанатам и коллегам.

Последнее — самое тяжкое, потому что Мари так и не отвечает. Сначала ее телефон оказывается выключенным, и я извожусь от переживаний, а потом она меня игнорирует. Женька тоже попадает под раздачу. Не удается дозвониться до девушки даже Стасе. Только через друзей друзей удается узнать, что с ней все в порядке — ни больше, ни меньше. Но это уже радует.

Киру все хуже и хуже. Приходится сказать, что у него жуткий грипп, и у нас непредвиденная замена в группе. Мы отрепетировали без барабанщика — немного не то, но терпимо. Сделали завершающую программу акустической.

И вот мы стоим перед сценой, выступать буквально через одну группу, какую-то «Fallen Angel» — не слышал о них раньше, но судя по бушующей толпе, достаточно известные ребята. Они проходят мимо нас — пятеро парней, все в черном, с вызывающей внешностью и даже каким-то макияжем. Накрашенные мужики, мать их, но девкам нравятся.

Я равнодушно разглядываю их. С охраной — неужели настолько крутые ребята? Разглядываю вокалиста и узнаю! Я узнаю его! Это он увез мою девушку. Но не успеваю сделать шаг, как замираю — моя Марина идет рядом с ним, мило улыбаясь окружающим. На ней короткий открытый топ, в котором виднеется грудь и который совершенно не закрывает живот. Опять эта черная короткая юбка, легко разлетающаяся на ветру. Ноги в грубых мощных ботинках. На шее чокер, подчеркивающий черные губы. И легкая кофточка — тоже черного цвета. Она полностью соответствует стилю группы. Какого черта?!

Еще раз обвожу свою девочку взглядом, задерживая его на ладони. Мужской ладони, расположившейся у нее на талии. Мне ведь это только кажется? Это не может быть правдой! Она — моя! Почему какой-то упырь обнимает ее как свою собственность?!

— Мари! — зову я девушку и шагаю в сторону этих падших ангелов. Но она лишь опускает голову, а затем смотрит на этого крашеного — вокалиста. Парень задвигает ее за спину, и идет ко мне.

— Она не хочет тебя видеть, — грубо говорит этот недомужик.

— Тебя забыл спросить, — я злюсь, готовый прямо сейчас заехать ему по роже, но сдерживаюсь и пытаюсь его обогнуть. — Марина, нам нужно поговорить.

— Слушай, парень, — вновь преграждает мне путь он. — Давай по-хорошему. Занимайся своими делами и не трогай девочку.

— Она — моя девушка, так что свали с дороги, — толкаю его плечом.

К нам сразу же подходят два бугая — охраны.

— Мне нет до этого дела. Сегодня она со мной. И если девочка не хочет говорить, она не будет говорить. Мне некогда разбираться с тобой. Поговорим позже, — он кивает охранникам, и меня оттесняют, несмотря на мои попытки пройти.

Драться сейчас — не лучшая затея, но я бы кинулся, если бы не подоспели Май и Жека, которые увели меня в сторону.

Мне осталось лишь смотреть, как моя девушка, моя Марина жмется к этому утырку и выходит с ним на сцену. Что, мать его?! Марина будет с ним выступать?! Так и стою с открытым ртом, когда моя девушка выходит с ребятами к микрофону. Они поют какую-то хрень, даже не откладывающуюся в моем сознании. Я слишком ушел в себя. Моя любимая стоит на сцене с другим и нервно сжимает пальцами микрофон. Ее голос дрожит, я слышу это и закуриваю сигарету, чтобы хоть чем-то занять руки. Она слишком волнуется, хоть и попадает во все переходы музыки. В конце песни Марина покачивается, и я готов плюнуть на все и кинуться к ней, но охрана тут как тут.

Этот крашений парень обнимает мою девушку, прижимает к себе, благодарит толпу за теплый прием и уходит со сцены. Пока музыканты играют интро, ищу глазами Марину за кулисами, но не нахожу. Судьба, за что ты так со мной?! Найти Мари мне так и не удается. Дальше Падшие выступают сами, вокалист возвращается и, как ни в чем ни бывало, продолжает петь. А я кажется успеваю выкупить пачку сигарет, пока наступает наша очередь выходить на сцену. Просто шик — когда мы спускаемся, группа «Fallen Angel» уже покинула фестиваль. Они и моя Марина…

Я психую, потому что девушка продолжает меня игнорировать. Кирилл большую часть времени спит и ни с кем из нас не разговаривает, поэтому мы решаем дать ему отдохнуть до вечера, а уже потом отправляться домой. Там будет думать по обстоятельствам. Обращаться в специализированные учреждения не хочется, потом не отмоешься от бирки «наркоман». А у парня еще вся жизнь впереди.

Стою, курю за трейлером, когда ко мне подходит тот самый хрен из «Падших ангелов». Парень протягивает руку, прося сигарету, и я делюсь с ним. Он пришел сам и хочет поговорить. Что ж, давай поговорим. Вреза я ему всегда успею.

— Марина рассказала, что произошло, — говорит этот парень.

Хотя, если внимательно присмотреться, то можно понять, что он старше меня. Без этого дебильного грима он выглядит вполне нормальным мужиком. Сценический образ у него специфический, что сказать… меня вот взбесил. Но может все дело в том, что этот тип находился рядом с моей крошкой?

— И что же произошло?

— Она поймала тебя с травой и таблетками, — открыто заявляет он.

— А потом сбежала с каким-то непонятным типом, даже не потрудившись выяснить, что именно она увидела.

— Хочешь сказать не твое? — хмыкает парень.

Явно не верит мне, но плевать, не собираюсь перед ним распинаться и оправдываться. Я хочу поговорить с Мари, и выяснить, что творится в ее миленькой головке. А желательно вдолбить ей туда одну простую истину — нужно доверять любимым людям. Хотя какие вдолбить? Мне нужно просто обнять ее и поцеловать… Жизненно необходимо уже сделать это… Но мы сейчас о другом.

— Я не собираюсь тебе что-то объяснять. Мне надо увидеться с ней и поговорить.

— Она не хочет, — пожимает плечами он, но спустя минуты тишины, когда я уже почти докуриваю и планирую уйти, продолжает. — Малая слишком нервная сейчас. Вы все равно ни до чего нормально не договоритесь.

— Малая? — удивляюсь я.

Это он так Марину называет? И она позволяет? Меня за крошку была готова убить, а какому-то хмырю разрешает чуть ли не малышкой себя звать?

— Долгая история. Ты лучше мне ответь, ты употребляешь что-то или нет?

— Нет. И с какого хрена я должен оправдываться перед тобой?!

— С того, что я могу помочь тебе с девушкой.

— И как же? — не понимаю его.

— Давай так. Меня зовут Метеорит. Марина сейчас у меня дома, и если ты мне не врешь, то поехали со мной. Узнаю, что врешь, посажу к чертям.

Вот еще угроз мне не хватало от не пойми кого.

— Ник, — проглатываю злость я и колкости, вертящиеся на языке, потому что очень хочу увидеть свою девушку. — Только погоди, я парням скажу, что уеду.

— Отчетность? — усмехается парень.

— У меня с другом проблемы, — отмахиваюсь от колкости.

Мы едем куда-то за город, в сторону лесов. Я неплохо знаю эту местность. Здесь на трассе устраивают гонки — незаконно, разумеется. Но доводилось участвовать, хоть и не выиграл ни гроша. Неподалеку расположился поселок с элитными коттеджами. Дом этого типа впечатляет. Такие хоромы не по карману даже известному музыканту. Интересно, кто же он такой?

— Будь с ней мягче, — придерживает меня за плечо Метеорит. — Она очень эмоционально на все реагирует, а с этой дерьмовой темой у нее еще и прошлое весьма хреновое связано.

— С чего такая забота? — нервно реагирую на такую просьбу я.

— Я ее еще малой знал, и парня ее первого. Марина тогда пела и горела, а сейчас она нервная и потерянная. А после сцены вообще в обморок упала. Мне не нравится это. А со мной она была просто по старой дружбе, Ромео, кончай ревновать. Я никаких видов на девочку не имею, хочу, чтобы она была счастлива, вот и все.

Не похоже на то, что он врет. Этот мужик странный, но внушает доверие. Серьезный такой. Я киваю ему и иду в дом. Но не успеваю подняться по ступеням, когда входные двери открываются, и на пороге появляется удивленная Марина. Она, кажется, совершенно не рада меня видеть.

— Саш, какого черта ты творишь?! Что он здесь делает?! — зло бросает девушка.

Она обращается к Метеориту, но смотрит в глаза мне. Я молюсь, чтобы Мари не сбежала от меня снова. Кошусь на парня, но он молча отворачивает и идет к машине. Выдержка у него — мама не горюй. Завидую. Мне бы сейчас она тоже не помешала, потому что желание задушить ее в объятиях и просто задушить борются друг с другом на равных…