Утро. Это прекрасное время, когда вылезать из кровати совершенно не хочется, а глаза слипаются даже при случайном соприкосновении головы с подушкой. А если вечер прошел более чем весело, то вставать наутро вообще нет желания. Вот только я прекрасно помню, что вчера перебрала с алкоголем, и кто помогал мне с последствиями.

Открываю глаза и обвожу комнату взглядом, но не вижу непрошеного гостя. Но обмануть себя тем, что мне все померещилось, не позволяет запах крепкого кофе. Стягиваю с кровати простынь, закутываюсь в нее и плетусь на кухню.

— Ник? — зачем-то уточняю я у парня, который выглядит очень даже бодро. Он стоит у плиты и варит мой любимый напиток.

— Нет, домовой, — оборачивается Никита и внимательно разглядывает меня, закутанную в простыню. — Неплохо выглядишь для той, кто вчера обнимался с унитазом.

— Я не просила тебя нянчиться со мной, — бурчу в ответ. Все же мне стыдно за прошлый вечер, да и парень реально помог мне. Хотя и причина моего желания напиться крылась в нем. В общем, все сводится к нему, но я все же решаюсь неуверенно сказать. — Спасибо.

— Может быть мне понравилось с тобой нянчиться? — улыбается парень, разливая кофе по чашкам.

И все же его улыбка шикарна! Непроизвольно растягиваю губы в ответ, когда в мои руки попадает желанная кружка. К моему счастью, похмельем я не страдаю — алкоголь вообще влияет на меня странным образом — поэтому делаю в голове пометку, узнать у Димы, что за дрянью он меня вчера напоил. Не думаю, что бармен промышляет чем-то запрещенным, все же он достаточно серьезный мужчина, как бы ни пытался казаться другим. Но с чего меня так унесло?

— Спасибо, — повторяю парню вновь, уже наслаждаясь сладким и горячим кофе.

— Слишком много благодарностей, крошка, ты начинаешь меня пугать. Или ты всегда такая добрая по утрам? — подмигивает Никита, за что получает толчок кулаком в плечо. — Ну-ну, не буянь. Я же шучу.

Что странно, но злости на него совершенно не испытываю, как и обиды. Мне уютно с ним на одной кухне, и это пугает. Все же еще недавно я считала его маньяком, а теперь распиваю с ним кофе и шучу. Хотя первым шагом было переспать с «маньяком». Что ж, мои достижения становятся все более и более безумными.

— И все же помогать мне было не обязательным, — пожимаю плечами.

— Ну как я мог бросить тебя в клубе в таком состоянии? — искренне удивляется парень, а потом вдруг становится серьезным. — Прости, что обидел в прошлую нашу встречу. Я разозлился, а когда я зол, творю черте что. Я — дурак. Ты мне очень нравишься, Мари, и мне бы хотелось начать все заново. Мир?

Я обещала себе, что тот раз был последним. Я обещала себе не заводить серьезных отношений. Я обещала себе быть сильной и независимой. Моя свобода идеальна, мне больше не нужно бояться боли… Мое прошлое не найдет меня в моей огромной пустыне. Но самое ужасно, я знаю, что Никита тоже музыкант. Он такой же безумно привлекательный блондин, как и мой Алекс. Они невообразимо похожи, но в то же время такие разные! Так почему же? Почему мне хочется забыть обо всех данных себе словах и обещаниях?

— Мир, — шепчу я, делая шаг к парню. Я ломаю стену брони вокруг себя, снова оказываюсь открыта для боли и предательства. Быть может, это какой-то особый вид мазохизма, но мне он нужен. Ник вновь улыбается своей обворожительной улыбкой и целует меня в макушку.

— Замечательно!

Это утро можно назвать по-настоящему счастливым. Пробуждение в приятной компании, легкий разговор и никаких переживаний. Ну ладно, может быть только небольшие угрызения совести за прошлый вечер. Я готовлю нам завтрак — простые панкейки и замысловатые горячие бутерброды… А потом Ник предлагает прогуляться. Почему бы и нет? Выходной обещает быть интересным!

Наша прогулка начинается с поездки в клуб. Нет, нет, мы не собираемся тусить в душном закрытом пространстве под грохот басов. Просто оказывается, что парень водит байк, и он бросил его ночью на стоянке, потому что я была не в состояние ехать на нем. Странный все-таки этот Никита. Разве стоит малознакомая девушка таких поступков? Да и расстались прошлый раз мы не наилучшим образом…

— Почему ты так мной заинтересовался?

— Тогда, в клубе, ты пела, и это было самое невероятное, что я когда-либо видел и слышал. Ты была такой… красивой. А твой голос просто незабываемый, — парень смотрит на меня, а затем продолжает: — Ты понравилась мне не только в смысле внешности. Мордашку тебе природа дала что надо. Но когда ты была на сцене, мне казалось, что я вижу тебя изнутри. Если честно, мечтаю еще раз увидеть тебя в деле.

Его слова вынуждают меня остановиться, потому что я понимаю, что все обречено на провал. Ему, как и многим, другим просто приглянулся мой проклятый голос! Ненавижу его… Опускаю взгляд, рассматривая однотипные камушки под ногами. Они правда такие интересные! Особенно, когда не хочется смотреть в глаза человеку рядом с тобой.

— Ник, зря мы все это затеяли, — стараюсь придать голосу уверенности. — Знаешь, ты иди за байком, а я, пожалуй, домой.

На этих словах разворачиваюсь и пытаюсь уйти. Да, это побег. Даже понимая, как хреново мне будет вновь, я готова бежать, потому что иначе будет еще хуже. Иногда сбежать — это лучший выход.

— Стоять! — ловит меня парень, прижимая к себе спиной. — А теперь мы поговорим как взрослые и адекватные люди. Я не собираюсь снова отпускать тебя из-за каких-то твоих идиотских заморочек…

— Я не пою, — поднимаю глаза на Ника, но встречаю в ответ недоумение. — Тот случай был редким исключением ради беременной подруги и тупого спора.

— И? Ты поэтому решила сбежать? — не понимает меня парен.

— Тебе понравилось, как я пою, — подталкиваю его к правильной мысли. Вот только Никита непрошибаем. Намеки — это явно не его сильная сторона. — Ты больше никогда не услышишь, как я пою!

— Это мы еще посмотрим, но не соль. Хорошо, не услышу, так какого черта ты сбегаешь?

— Ты нормальный, вообще? — злюсь я.

— Я — да! А вот в тебе не уверен! — психует он, сильнее сжимая пальцы на моих плечах.

— Больно, — шевелю ими.

— Прости.

Так мы и стоит друг напротив друга, чуть ли не дыша паром от негодования. Меня бесит, что он не может понять элементарной истины — его привлекло мое пение, которое я ненавижу больше всего на свете. И начинать новые отношения, от которых я вообще-то отгородилась совсем, с голоса — чистой воды безумие.

Первым нашу молчаливую перепалку нарушает Ник, не выдерживает, шумно выдыхая, он щурится и выдает:

— У тебя безумно красивые глаза, крошка.

Это оказывается несколько неожиданно. Я планирую огромную речь и бурный спор. А он делает мне комплимент! Это выбивает из колеи, вынуждая улыбнуться. Ну вот! Мы же серьезно разговаривали. Блин, нет, мы тупо ругались, и парню удалось переключиться, а затем и меня увести из опасного русла… Еще никому это не удавалось так легко и просто.

— Спасибо, — вздыхаю в ответ. Все же зря я паникую. Может быть все и получится? — Пошли уже за твоим двухколесным другом.

Байк парня мы находим на внутренней стоянке. Он меня впечатляет! Он реально огромный, черный и свирепый. Будто зверь, закованный в железную броню. Завороженно обхожу его со всех стороны и даже тыкаю пальцем.

— Я на него не сяду, — говорю уверенно.

— Сядешь, крошка, — смеется парень.

— Ник, может хватит называть меня этим дебильным прозвищем? Я тебе не очередная девка из клуба, пусть ты меня оттуда и забрал, — обижаюсь, но в ответ он хмурится, оставляет своего монстра в покое и подходит ко мне.

— Марин, хочу, чтоб ты понимала, — говорит серьезно. — Я называю тебя крошкой, потому что ты реально мелкая! — да он просто издевается! — Посмотри на меня и на себя, — ну ладно, тут он прав — рядом с ним я чувствую себя совсем миниатюрной. — Так вот. Суть в том, что, первое — тебе подходит «крошка». Второе — я не вкладываю в это слово тот смысл, о котором ты думаешь. И третье, — пауза. — Знаешь, как приятно видеть, что ты бесишься, когда я зову тебя крошкой?

Ах ты ж гад! Прыгаю на парня, пытаясь то ли стукнуть его, то ли укусить — не важно. Главное, отомстить за себя! Значит бесить ему меня нравится, гаденыш мелкий. Ну и пусть, что не мелкий, смысл в другом. Никита уворачивается от моих выпадов и ржет, кажется, еще немного — и я сражу его наповал просто тем, что парень умрет от смеха. Невольно сама начинаю улыбаться, а затем и смеяться до слез. Так и стоим держась за животы и плача от смеха.

— И все же ты — маньячина! — заявляю я, успокоившись.

— Окей, — соглашается он. — Садись на байк, крошка, и надевай шлем — поедем кататься. Ты же никогда раньше не ездила?

— Неа, — подтверждаю догадку парня, пытаясь разобраться в этом орудие пыток, которое люди зовут шлемом.

— Давай сюда, горе луковое, — не выносит парень, отбирая у меня шлем и водружая его на голову, а затем фиксируя застежку.

— А ты? — с сомнением тяну я. — Никуда не поеду, если ты без шлема.

Парень обводит местность вокруг взглядом, а потом просит подождать пару минут и скрывается в клубе. Странный. Это чужой байк, и он просто решил меня подставить? Сейчас сюда выскочит владелец и начнет орать, а может, и полицию вызовет? Пока я перебираю в голове все самые наихудшие варианты, Никита возвращается, держа в руках еще один шлем.

— Откуда? — удивляюсь я.

— Твой знакомый — бармен Дима — байкер, — кивает в угол парковки парень, где стоит еще один железный монстр. — Я попросил его одолжить шлем.

— И он так легко согласился? — не понимаю я.

— Да. А не должен был? — наталкиваюсь на взаимное удивление, но потом, видимо, до Ника доходит. — Во-первых, байкеры косвенно, но знают друг друга, особенно тусующиеся в одних местах. Во-вторых, я часто выступаю с группой в этом клубе. Ну и в-третьих, он видел, что я уводил тебя домой, а сейчас выглянул в окно. Так что у него было целых три причины одолжить мне защиту.

Езда на байке оказывается чем-то на грани фантастики. Меня захлестывают ощущения скорости, полета и воздуха, бьющего в грудь. Мне хочется кричать во все горло от эмоций, берущих верх надо мной, и я все же не выдерживаю, кричу. Прижимаясь к парню всем телом. Ору, что есть мочи, выпуская из себя все напряжение, копившееся долгое время. Надеюсь, что не задушу Ника от восторга и не оглушу своими воплями.

— Ааа! — продолжаю восхищенно кричать, когда слезаю с этого зверя.

Кружусь вокруг себя, не боясь упасть, потому что эта поездка стоила того, чтобы рухнуть вниз. Да, наши с Ником отношения такие же — езда на запредельной скорости, которая может в раз превратиться в падение в обрыв.

Парень ловит меня, когда голова уже кружится, а ноги заплетаются. Если бы не Ник, то я бы точно рухнула не землю. Но он прижимает меня к себе и заглядывает в глаза. В них я вижу целую вселенную, пусть и в серых тонах… А еще себя, которая так гармонично вместилась в этот маленький, но в то же время невероятно огромный мир, спрятанный в глазах парня.

— Какая же ты красивая, — повторяет в который раз за день Никита и целует меня.

Мои губы уже горят от поцелуев, но мне это даже нравится. Они искусаны и истерзаны. А воздух в легких периодически заканчивается. Я будто нырнула с вышки в море и оказалась глубоко под водой, где мир прекрасен и ярок. Наслаждение, удовольствие, эмоции, сама жизнь — все это становится чем-то единым целым рядом с этим невозможным блондином.

Мы приехали к реке у Вечного моста. Здесь всегда очень тихо, а пространство вокруг освещается лишь полной луной и звездами в небе. Только тени совершенно не кажутся страшными и уродливыми, сегодня я попала в какую-то сказку, у которой есть шанс на счастливый конец. И мне это нравится.

Пусть с этим местом связаны не самые лучшие воспоминания и переживания за подругу, которая дважды стояла на перилах моста, рискую сорваться вниз, но все обошлось, и сейчас не то время, и не то место, чтобы грустить.

— Расскажи что-нибудь о себе, маньяк, — улыбаюсь, облокачиваясь на байк.

— Ну почему сразу маньяк? — обижается парень.

— Ты меня преследуешь и донимаешь, от тебя не отделаться, и ты меня пугаешь, — но, подумав, исправляюсь. — Пугал. Да и не одному же тебе обзываться всякими «крошками», — показываю пальцами кавычки.

— Вот заноза, — бурчит Ник.

— Я все слышу! — говорю чуть громче.

— Что ты хочешь знать обо мне?

— Все!

— Ну, мне двадцать два года, родился в этом самом городе и всегда был здесь, вся моя жизнь — музыка. Я играю на всем чем только можно, но больше всего люблю барабаны. Мой джембе — самая ценная вещь для меня. Преподаю в музыкальной школе, — разводит руками Ник. — Даже не знаю, что еще сказать. Много курю и не употребляю алкоголь.

— Ты — учитель? — искренне изумляюсь я. Ну никак не вяжется образ этого наглого и отвязного парня со стандартной картинкой преподавателя, пусть даже и в музыкалке. Да и вообще, разве могут быть у учителя татуировки на всем теле и пирсинг на лице?

— Не похож? — поднимает подбородок кверху и крутится передо мной Никита, а я смеюсь.

— Неа.

— Ну вот, — наигранно расстраивается парень, а потом подмигивает. — Зато ученики от меня тащатся.

— И не только они, — закусываю губу, а затем отталкиваюсь от байка и прыгаю на парня, повиснув на нем, обхватив шею руками, а талию ногами. — Ты вообще чертовски обаятельный гад!

— Почему сразу гад? Что за привычка обзываться! — подхватывает меня под попу парень, склоняя голову набок и внимательно вглядываясь в глаза.

— Потому что сто пудов пользуешься этим — соблазняешь невинных девчонок и разбиваешь им сердца, — объясняю я.

— Ты что! Никогда раньше не покушался на сердца невинных дам, — охает парень, но в глазах пляшут чертята. — Вот только тебя увидел, и решил, что хочу не только тельце, но и душу в свою коллекцию получить!

— Говорю же — гад, — смеюсь я, а затем целую парня.

Мне нравится касаться его. Его запах, голос и вкус просто сводят с ума. Меня тянет к нему. За какие-то пару встреч я стала зависимой от него. Хреново вроде бы, но почему-то мне совершенно не хочется это прекращать, напротив — тянет больше окунуться в это безумие.

— А ты не хочешь ничего о себе рассказать, крошка? — отстраняется от моих губ парень, вызывая у меня недовольных вздох.

— А что обо мне рассказывать? Мне кажется, ты уже все знаешь, маньячина.

— Ничего не знаю, кроме имени и того, что шикарно поешь, но не поешь, — пожимает плечами парень.

— С последним все сложно, — немного грустно отвечаю, но все же решаю поделиться. — Вообще, я будущий режиссер. Занимаюсь созданием видео. Кстати, у меня есть клип на выступление вашей группы, — подмигиваю парню. — Но я его еще не публиковала.

— Ого! Я бы посмотрел.

Мы еще долго болтаем обо всем и ни о чем одновременно, пока на улице не становится совсем холодно. Прячу руки под куртку парня, но все равно продолжаю мерзнуть.

— Пора домой, — комментирует Ник, на что я лишь грустно киваю.

По дороге домой байк вызывает уже меньше восторга, хоть сердце и заходится в бешеном ритме. Даже становится немного теплее, хотя ветер и пробирает до костей. Но близость такого желанного и неожиданно близкого тела согревает изнутри, будто ледяные стены внутри меня не тают, а закипают, превращаясь в облачка пара. Не хочу расставаться. Хотя бы сегодня мне хочется остаться рядом с Ником. Мне это жизненно необходимо.

— Останешься? — спрашиваю неуверенно, когда байк тормозит у подъезда. Закусываю губу, потому что парень внимательно вглядывается в мое лицо, но затем улыбается и кивает.

— Но придется еще немного покататься, ты не против? — уточняет он.

— Не против, — соглашаюсь. Да я сейчас готова пешком идти на другой конец города, лишь бы Ник не уходил и не оставлял меня одну. — А куда мы?

— Мне нужно другу ключи от квартиры оставить, а то он и так вчера ночевал в студии.

— В студии?

— Да, у нас своя студия звукозаписи. Вернее, мы ее арендуем. Если хочешь, можем зайти, посмотришь.

— Хочу, — почему? Сама не знаю, просто мне интересно все, что связано с этим невыносимым блондинчиком.

Мне проводят мини-экскурсию по помещению. Студия оказывается небольшой, но довольно уютно, что для таких мест не особо характерно. Видно, что здесь не просто изредка бывают, а практически живут. Да и оборудование выглядит основательным — на таком звук будет афигительным.

Другом оказывается тот самый миленький парнишка, что одалживал мне гитару в клубе. Он выглядит немного сонным, но при этом улыбчивым.

— Кирилл, — представляется он. — Для друзей просто Кир.

— Марина, для друзей Мари, — мне он нравится. Такой спокойный и легкий человек, совсем не похож на Никиту.

— Не знал, что вы с Ником знакомы.

— Кир, потом, — отмахивает от него мой парень. — Мы поедем отдыхать. Тебе бы тоже не помешало.

Квартира встречает нас прохладой, тишиной и темнотой. Но когда рядом со мной этот блондинистый типчик, это совершенно не кажется таким грустным. Он будто лучик света, освещает пространство вокруг, хоть немного и режет глаза в моей кромешной темноте.

— У тебя тут так пусто, — выдает парень, немного оглядевшись.

— Свободно, — поправляю его я. — Да и ты здесь уже третий раз, только заметил обстановку?

— Первые пару раз было не до этого, — ну да, забыть те разы будет достаточно сложно. И интерьер последнее, о чем мы думали.

Мы располагаемся в единственной, но достаточно просторной комнате. Я завариваю Нику чай, а себе делаю кофе, и быстро соображаю омлет с овощами и зеленью. Все же мы болтались по городу весь день, уделив время еде всего раз, и мой желудок уже начинает петь дифирамбы.

— Это великолепно! — восхищается парень, уплетая за обе щеки еду. — Я не знал, что можно так вкусно сделать омлет.

— Еще одно хобби, — пожимаю плечами.

— Шикарное хобби!

Да, кто-то определенно соскучился по вкусной еде. Ну, если я правильно поняла, то живут они вдвоем с Кириллом, а значит и готовкой занимаются сами. Парни и готовка — не совсем совместимые занятия, хоть лучшие повара и оказываются мужчинами, обычно ребятам не до этого. Насколько знаю, мои одногруппники могут неделями питаться только бичпакетами.

— Чем займемся? — уточняю, когда еда уже в желудках, а посуда вымыта.

— Ты говорила, что сделала видео на наше выступление, — напоминает Ник.

— Ага, — несу ноут к кровати. — Располагайся.

Мы еще долго валяемся в пастели. Парню безумно нравится получившийся ролик. Он просит показать еще мои видео. В итоге я хвастаюсь ему всеми своими самыми успешными работами, которыми искренне горжусь, и даже делюсь несколькими набросками. Ник в свою очередь рассказывает мне о новых песнях, которые планирует записать вместе с группой. У него есть несколько треков в два голоса, но ребята не могут найти подходящий женский вокал.

— Не проси, — сразу прерываю его я. — Это очень долгая и личная история.

— Я еще не вошел в круг людей, которым можно это знать? — серьезно спрашивает парень.

— Ник, это лучше вообще никому не знать. Скажем так, в прошлом музыка принесла мне слишком много боли и разочарования. Я не хочу вновь впускать ее в свою жизнь.

— Хорошо, — легко принимает мою позицию парень, позволяя спокойно выдохнуть. — А ты даже дома не играешь? — вдруг уточняет он.

Слежу за его взглядом и понимаю, что он смотрит на мою гитару. Дорогую, коллекционную и важную сердцу. Наверное, это единственная вещь из моего прошлого, избавиться от которой не поднялась рука. Корпус из красного дерева с резной головкой и розеткой, украшенной причудливыми узорами. Ручная работа, выполненная специально под меня на заказ у известного мастера.

— Играю, но редко, — грустно улыбаюсь.

— Может быть… — он не заканчивает свою фразу, сомневаясь. А я неожиданно для себя признаю, что была бы не против спеть для него. Совсем немного… Чуть-чуть не считается же? Не ответив на незаконченный вопрос, встаю и иду за гитарой. Ласково веду пальцами по грифу. «Ну здравствую, милая, давно мы с тобой не проводили время вместе», — мысленно говорю инструменту. Ведь каждый из них имеет свою душу и не у всех в руках будет звучать красиво и правильно.

— Но это только между нами, — поясняю я.

Тишину ночи нарушает гитарный перебор и тихие голоса, не способные разбудить спящий город и многоэтажный дом. Мы смотрим друг другу в глаза, сливаясь в единые ноты, царапающие мое сердце острыми когтями и дурманящие разум иллюзорной надеждой. Я хочу, чтобы у нас все получилось. Хочу, чтобы в этот раз все было по-настоящему и искренне. Хочу, чтобы то маленькое чувство, неуверенно поднимающее голову внутри меня, смогло расправить плечи и вздохнуть полной грудью.

Вот так вот скрываешься от чувств годами, не веришь в любовь и боишься ее до скрежета зубов… А потом спотыкаешься о нее в темном переулке, и от этих ощущений уже никак не избавиться. Пусть в этот раз все будет хорошо. Пожалуйста. Ведь не может же мой голос быть навеки моим проклятием?