О, кто вас не помнит в былые порядки, Не ценит, не любит, сибирские святки, С раскатистым смехом, с морозною пылью, С веселым напевом, с сердечною былью, С радушной хозяйкой, с красавицей дочкой, С трескучим морозом и лунною ночкой! Бывало, нагрянешь веселой ватагой, Со скрипкой, с гитарой, а пуще с отвагой, В забавных костюмах, в причудливых масках, К знакомым, где нету отказа вам в ласках, Где знаешь, что шалость оценят со смыслом, И мигом подымешь там дым коромыслом. А тут уж, увлекшись, хозяева сами Заложат лошадок и едут все с вами Куда-нибудь дальше, к своим уж знакомым — И катится снежным компания комом, Пока не наскучит искать новоселья. А смеху-то сколько! а сколько веселья! Бывало, сберется как в горенке тесной Цветник сибирячек, живой и чудесный — Всё смуглые лица, всё алые губы, Всё карие очи, всё перлами зубы, — Да песни польются, да игры затеют, Так, кажется, стены — и те веселеют! Уж что и за песни! — прямая услада, А игры какие! — блаженства не надо: Всё жарче и громче, живей и чудесней За каждой игрою, за каждою песней Звучат поцелуи, и нет им запрета… Вот так бы и отдал всю душу за это! Не то расшалятся и целой гурьбою Айда все на стужу одна за другою; >, Кидаются снегом, ушки потирают, Толкают друг дружку, резвятся, гадают, — И зябко, и любо, и хохот нервозный Разносится звонко по ночи морозной. А к утру, как только средь песни подблюдной Раздастся к заутрени благовест гудный, Всё смолкнет в минуту, притихнет всё сразу, Лишь слышишь хозяев радушную фразу: «Гуляйте почаще!» — и станут прощаться, И дремлется сладко, и жалко расстаться. О, где вы, те годы надежд и желаний? Унес вас, как вихорь, поток испытаний. О, где вы, те песни, те игры живые? Вы те, да не те же, что были впервые! Живешь и к могиле спешишь без оглядки, И мне уж не знать вас, сибирские святки!