Четверо шли по дороге. Пыль размеренно поднималась и опадала у них под ногами.

– Уже близко, за этим поворотом, – пояснила Вэй Лин своим спутникам.

Джексон помнил, где находится городок, а вот двое других мужчин демонстрировали неподдельный интерес.

Алексей Игнатов на Земле служил в полиции. В космосе он выполнял примерно ту же работу, будучи заместителем начальника по внутренней безопасности. На таком большом корабле, как "Колонист", требовались хотя бы рудиментарные органы правопорядка.

Брюс Игнатов был потомственным военным, в армии занимался ликвидацией радиоактивных захоронений. Окончательно разочаровавшись в своей профессии, он сумел переквалифицироваться в физика. Если Алексей выглядел как интеллигент, то Брюс больше походил на бандита или члена мафии, благодаря бритой голове, шрамам и неприветливому выражению лица.

Дорога поднималась на пригорок, за которым должна была повернуть в сторону Упура. Внезапно раздался тяжелый и глухой удар, и землю впереди рассекла глубокая трещина, быстро превратившись в траншею. Мгновением позже такие же траншеи появились вдоль обочин и позади. Четверка разведчиков оказалась на пятачке, окруженной широким рвом.

– Сесть на землю! Не дергаться!

Космонавты оторвались от созерцания рва, подняли глаза и слегка опешили. На пригорке стояла на редкость колоритная компания. Молодая рыжая девица самого хулиганского вида (это она орала), одетая в какой-то экстравагантный наряд, похожий на подпоясанную курточку до колен, почему-то сделанную из перьев. Худой старик в простом сером балахоне, смотрящий очень недобро. Толстушка в белом одеянии с длинным посохом, чем-то напоминающая монахиню. Высокий блондин франтоватого вида. И огромных размеров детина с разукрашенным лицом, смахивающий на людоеда из сказки.

– Кому-то что-то неясно!? По-хорошему не хотите? – заорала рыжая.

Внезапно раздался громкий хлопок, и перед глазами космонавтов что-то вспыхнуло. Ослепленные и оглушенные они попадали наземь.

Когда Вэй Лин пришла в себя, она обнаружила, что сидит в лесу, накрепко привязанная к дереву. Неизвестно, чем были скручены руки за спиной, а ноги перетягивали какие-то корни, уходившие прямо в землю. Лес?! Вэй Лин поежилась, вспомнив о ядовитой твари, которая ее покусала в прошлый раз. Но туземцы, стоявшые перед ней, кажется, не беспокоились на сей счет. Вэй Лин почувствовала влагу на лице и шее: кажется, ее окатили водой, чтобы привести в сознание.

Старик и рыжая сидели прямо перед Вэй Лин, скрестив ноги, а "людоед" мрачной неподвижной статуей маячил сзади.

– Кто такая? – спросила рыжая.

– А ты кто такая? Разбойница с большой дороги?

Рыжая достала что-то из кармана и повесила на шею Вэй Лин. Разведчица узнала медальон-переводчик.

– Повтори! – приказала рыжая.

Вэй Лин повторила. ожидая агрессивной реакции.

Как ни странно, рыжая рассмеялась и ответила строго, но без злобы:

– Это не секрет. Меня зовут Алия. Ты должна отвечать на мои вопросы быстро, прямо и без вранья. Если не захочешь, есть надежные способы тебя заставить. Для тебя это будет означать унижение. Я повторяю: Кто ты такая? В смысле, твое имя, откуда ты, твое занятие?

"Почему она пригрозила унижением?" – подумала Вэй Лин. – "Бандиты, по идее, должны угрожать смертью и пытками".

– Меня зовут Вэй Лин. Мой народ называется "китайцы". Мы мирные торговцы… вернее, мы были торговцами, пока вы нас не ограбили. Что вы собираетесь с нами делать?

– Зависит от вас. "Китайцы?" Я не знаю такого народа. Где находится твоя родина?

"И ни слова о драгоценной меди. Нет, это не разбойники. Больше похоже на инквизицию или полицию".

– Наша родина очень далеко. Мы пришли с востока. Вы из полиции?

– Не притворяйся! Ты прекрасно видишь, кто мы такие. Ты не ответила на мой вопрос. Где находится твоя родина?

– Я же сказала: очень далеко.

– Точнее!

– Я не знаю, – Вэй Лин была по образованию биологом и в самом деле не помнила, сколько километров до Земли, – и я действительно не знаю, кто вы такие. Мы мирные торговцы, но мы не местные. Возможно, вы какие-то известные люди в своей стране, и вас каждый знает в лицо, но я вас прежде никогда не видела.

Рыжая обменялась взглядами со стариком.

– Что такое "стране"?

"Так… начинаются языковые проблемы", – поняла Вэй Лин. – "Надо воспользоваться этим, чтобы потянуть время. Возможно, нас уже ищут".

– Как это?

– Что означает слово "стране"?

– Как, вы не знаете, что такое "страна"?

Рыжая нахмурилась:

– Я еще раз напоминаю, что у нас есть способы заставить тебя говорить. Не пытайся лгать. Не пытайся притворяться. Даже я вижу, что сейчас ты притворяешься.

"Даже она?! Что она хочет этим сказать? У них где-нибудь тут припрятан детектор лжи?"

– Хорошо. Страна – это местность, окруженная границей, в пределах которой правит… ну… кто-нибудь. Я не знаю, кто у вас правит.

Вдруг старик встал, подошел, и коснулся ее лба. Девушка почувствовала, что ей очень хочется спать…

Вэй Лин пришла в себя в каком-то доме. За окном было уже темно, виднелся лес. В комнате горел необычный светильник: яркий огонек внутри металлической решетки. Вэй Лин больше не была связана, однако обнаружила на себе чужую одежду. Похоже, пока она была без сознания, ее обыскали и переодели. Сколько она спала? Наручного компьютера на руке не оказалось, время неизвестно. Кроме нее в комнате был только старик. Тот самый.

– Позволь тебе кое-что объяснить, девочка, – сказал старик. – Меня зовут Икен. Так… судя по твоему лицу, ты не знаешь, кто такой Эйо Икен. Не знаешь. Плохо. Это упростило бы многие вещи. В былые времена пленный, услышав мое имя, становился на редкость говорлив, даже если до того были немым с рождения.

– А! Так значит я пленная! А вы… из контрразведки что ли? Или палач?

– Разведка. Если ты будешь называть меня палачом… я могу не уловить твоей иронии и в самом деле стану палачом. Понятно?

– Понятно. Очевидно, у вас тут охрана за дверью, иначе вы бы не угрожали.

– Охрана? А ты такая опасная? – старик ухмыльнулся настолько хищно, что даже неробкая разведчица поежилась. – Не совсем. Скажем так: мои коллеги тут недалеко. Так вот. Я потерял много времени. И я не хочу терять больше. Ты можешь начать сотрудничать со мной немедленно и в полной мере. Никаких уверток. Никакого притворства. Никаких умолчаний. Само собой, никакой лжи. В этом случае у тебя и твоих спутников более благоприятные перспективы. Или ты можешь продолжить свою игру, но если так… я думаю, ты никогда не простишь мне то, что я с тобой сделаю.

"Ага! Кажется, пошли угрозы".

– Если у вас так мало времени, попробуйте сэкономить его, ответив сначала на пару моих вопросов. Если бы вы сами оказались в плену у неизвестно кого, разве стали бы вы сотрудничать с вашим тюремщиком? И второй вопрос: с чего мне верить вам насчет "благоприятных перспектив"? Я хочу видеть моих спутников и убедиться, что с ними все в порядке.

– Хорошо. Но это будут последние два вопроса, на которые я тебе отвечу. После этого тебе придется решать.

Ответ на первый вопрос. Я – не "неизвестно кто". Я – Эйо Икен, магистр воздуха, света и снов, бывший генерал армии Столицы, специализировался на диверсионных и десантных акциях в тылу противника, включая разведку, захват пленных и уничтожение высокопоставленных лиц у врага. Сейчас я занимаюсь тем же. Сотрудничать со мной тебе стоит хотя бы потому, что я все равно узнаю все, что хочу узнать. Но в этом случае мы оба что-то теряем: я – немного времени, а ты – свою личность и рассудок.

У Вэй Лин засосало под ложечкой.

– Ответ на второй вопрос. Твои спутники будут поставлены перед той же самой дилеммой. Так что совершенно неважно, увидишь ли ты их сейчас в добром здравии. Ведь уже скоро все это может измениться в худшую сторону. Увидишь ли ты их потом, зависит от твоего решения, и от решения каждого из них.

Радиомаяки были вшиты в одежду и пропали вместе с ней. Значит, подмоги можно не ждать. Угрозы Икена насчет методов допроса были похожи на правду: у землян давно в ходу были разные психотропные препараты, действующие как "сыворотка правды". Побочные эффекты от их применения могли быть какими угодно, в том числе и потеря рассудка. Если туземцы смогли сделать медальоны-переводчики, у них вполне может быть какая-нибудь мощная химия или аппаратура для допросов, и вовсе не безвредная. Все секреты она разболтает в любом случае. Если она останется в здравом рассудке, то сможет хоть что-то предпринять. Если же она героически сойдет с ума, никакого толку от нее не будет вообще.

– Я согласна, только есть две просьбы.

– Два вопроса… теперь две просьбы… – это мне начинает надоедать. Что за просьбы?

– Во-первых, вы сказали, что моим спутникам дилемма еще только БУДЕТ предложена. Я не хочу, чтобы они пострадали зря. Я вам расскажу все, что знаю, и быстро, а вы за это их не тронете. Поверьте, они знают примерно столько же, сколько и я.

– А вторая просьба?

– Во-вторых, многое из того, что я вам расскажу, вам может показаться неправдоподобным. Я прошу не делать поспешных выводов.

– Вторую просьбу я исполню легко. Какая бы ни была твоя "неправдоподобная" правда, ложь я почую, не будь я магистр снов.

"Ну точно у старого хрыча где-то припрятан детектор лжи!"

– Что касается первой просьбы… я ее исполню, но частично. Обещаю, что не трону твоих друзей до того, как закончу с тобой. А после… ты пойдешь со мной, сможешь переговорить с ними и постараешься убедить не оказывать… бессмысленного сопротивления. Итак, продолжу с того вопроса, на который ты не захотела отвечать. Где живет твой народ?

– На других планетах.

Вэй Лин ожидала проблем с переводом. Но, судя по тому, как вскинулся старик, ответ он понял.

– Мы знаем только одну планету: нашу. Другие планеты упоминаются иногда в сказках, иногда – в верованиях некоторых народов. Ты сказала правду, и ты не дитя. Значит, это твое искреннее религиозное убеждение?

Чего-то в этом роде стоило ожидать. Туземцы, которые никогда не видели даже своего солнца, вряд ли смогут так легко поверить в инопланетян. Хорошо хоть, что такое понятие есть хотя бы в их сказках. Ничего не остается, как попытаться убедить своего тюремщика.

– Я же говорила, что вам трудно будет поверить. Нет, это не религиозное убеждение. Я родилась и жила на другой планете, и это было не в ином воплощении, не в легенде, не в каком-нибудь трансе, а в самой обычной жизни, всего несколько лет назад.

– Интересная религия…

– Это не религия!

– Тогда как ты можешь это доказать?

– Ну вы же говорили, что чувствуете ложь.

– Я чувствую, когда человек говорит то, во что сам не верит. Но ты веришь в то, что говоришь. Вопрос только: на чем основана твоя вера: на каких фактах – экспериментальных или религиозных? Поэтому я спросил о доказательствах. Какого рода эти доказательства? Что-нибудь такое, что я смогу проверить сам, или же это чужие свидетельства, какие-нибудь священные откровения?

– Можете и сами проверить… вы нашли такой… чемоданчик?

– Да.

– Это передатчик. Через него я слышала своих друзей, которые не на Зеленой Жемчужине. Так мы назвали вашу планету.

– Правильное название: Виз, – поправил старик.

– Вы можете воспользоваться им и тоже услышать.

– Хочешь сказать, это какой-то амулет? Но в нем нет энергии. Видимо, разряжен. Допустим, я им воспользуюсь. Но где доказательства, что тот, кто говорит через него, не на планете? Я могу выйти в другую комнату оставить вам подобный амулет и заявить, что говорю из Шиманасары.

– Из Шиманасары?

– Это такое место из одной детской сказки.

– А запеленговать источник сигнала вы можете?

– Какого рода сигнал?

– Радиоволна.

– Хмм… магия света для дальней связи? Экзотично…

Икен некоторое время молчал. У девушки появилась надежда: если удастся послать весточку своим… После некоторых раздумий старик все-таки отказался:

– Я не хочу, чтобы ты таким образом вызвала подмогу или предупредила сообщников. Но предположим, что я позволил тебе это сделать. И что я бы тогда обнаружил? Откуда исходил бы ответный сигнал?

Вэй Лин указала рукой в потолок.

– Из-за облаков.

На этот раз Икен молчал еще дольше, переваривая услышанное.

– Ты хочешь сказать, что это не обман? Что где-то там за облаками находится другая планета, и оттуда с тобой говорят?

– Да нет же. За облаками находится корабль, на котором мы прилетели с другой планеты. Планета очень далеко, с ней так просто не поговоришь.

– Ага! Значит все-таки религия! – удовлетворенно заключил магистр. – Ваш народ изобрел какую-то магию для летания над облаками. И вы, наверное, вообразили, что ваши предки прилетели откуда-то с другой планеты. Но та планета достаточно "далеко", чтобы оправдать тот факт, что этой планеты не существует.

– Ну хорошо, пусть будет религия, – обреченно согласилась Вэй Лин.

– А сейчас ты мне врешь, – заметил Икен. – Хоть я и думаю, что это религия, но ты веришь, что не религия. Религиозное убеждение в нерелигиозности? Это было бы странно. Не надо пытаться мне угодить ложью. Я ничего тебе не сделаю за то, что ты со мной споришь. А вот за отказ могу и наказать. Продолжай спорить и убеждать, посмотрим, что из этого выйдет.

"Что же сказать старому зануде, чтобы он отвязался?" – спросила себя Вэй Лин. – "Как жаль, что я не астроном!"

– Я плохо разбираюсь в таких вещах, это не моя профессия. Я могу рассказать вам все, что знаю, хотя, скорее всего, что-нибудь перепутаю. Но вы уж сами смотрите, что из этой информации вас убедит.

Вэй Лин начала сбивчиво пересказывать ту часть школьной астрономии, которая осталась в ее памяти. Магистр сначала недоверчиво фыркал, но не перебивал, а потом и фыркать перестал, словно лишившись дара речи.

– И тогда астроном корабля сказал нам: ни в коем случае не говорите им, что вы с другой планеты. У них атмосфера непрозрачная, и они никогда не видели ни звезд, ни планет. Они могут решить, что вы лжецы и шпионы. Вот все, что я знаю на тему путешествий между планетами, – закончила свой рассказ Вэй Лин.

Ни слова не говоря, магистр встал, и шустро выскочил из комнаты, захлопнув дверь. Прошла минута… две… Вэй Лин встала, подошла к двери. Заперто. Окно… слишком маленькое. Стены толстые.

Пришлось ждать. Даже в такой обстановке в ней не угас дух исследователя. Вэй Лин заинтересовалась туземной лампой. Между железными прутьями колыхался огонек. Это не насекомое, как она думала раньше. Просто огонь. Если поднести руку – жжет. Может быть, откуда-нибудь поступает газ? Купить бы такую штучку, физики на корабле разберутся. Вот только добраться бы теперь живой до тех физиков!

Вэй Лин думала, что этот старик ведет себя необычно. Назвался генералом, а рассуждает как ученый. Очень похоже на Брюса Игнатова: военное прошлое, но научное настоящее. Да и грозный вид умеет на себя напускать не хуже Брюса. Вот бы на ее место Кея, корабельного психолога…

Дверь открылась, и вошли все пятеро визанцев. Молча расселись. Вблизи гигант уже не казался таким тупым, и толстушка больше походила на строгую врачиху, чем на монахиню.

– Я, наверное, слишком стар для того, чтобы поверить во все то, что ты мне рассказала, – начал Икен. – Но на твое счастье со мной есть коллеги, из которых песок еще не сыпется. Они меня убедили проверить кое-какие из… твоих утверждений. И получается так, что, возможно, я не прав. Подчеркиваю: возможно! Сейчас я собираюсь задать тебе ряд вопросов. Постарайся отвечать на них коротко и быстро. Мне надо было давно додуматься до такого простого способа, но, кажется, старческий консерватизм дает о себе знать. Итак, начнем?

– Я готова.

– Небо на твоей планете прозрачное как стекло?

– Даже прозрачнее.

– И сквозь него видно другие… как ты сказала… звезды, планеты?

– Да.

– Ты видела это собственными глазами?

– Да.

– Как часто?

– Всегда, когда смотрела на небо. Хотя нет. Иногда небо сплошь закрывают тучи, но в наших краях это бывает не так уж часто.

– Сколько лет тебе было тогда, когда ты их видела?

– Да всю жизнь. С "Колониста" звезды тоже видно. Так что до сих пор. Сейчас мне тридцать семь.

– Считает ли тебя кто-нибудь сумасшедшей?

– Мама. Она считает, что это сумасшествие лететь так далеко. Слишком опасно.

– Считал ли тебя кто-нибудь сумасшедшей за то, что ты видела звезды?

– Нет.

– И рядом с нами есть… звезда?

– Да.

– И небо светиться из-за нее?

– Да.

– Твои спутники ответят на мои вопросы так же?

– Да, но… кроме вопроса про сумасшествие. Не представляю, как их родные относятся к профессии космонавта.

– Люди с твоей планеты виновны в том, что случилось с Упуром?

– Что!!?? Нет!

– Люди с твоей планеты как-нибудь связаны с тем, что случилось с Упуром?

– Нет!

– Зачем вы четверо шли в Упур?

– Собрать информацию. И генетический материал. Возможно, торговать. Медь в обмен на медальоны-переводчики.

– Генетический материал?

– Капелька крови или волосы. Вы не подумайте, не для чего-то плохого. Просто вы очень похожи на нас внешне, а по крови можно узнать, насколько похожи внутренне.

– Зачем вам медальоны-переводчики?

– Узнать, как они устроены.

– Тоже мне тайна за семью печатями! А какую информацию вы хотели собрать?

– Какую получится… Но главное: почему у вас началась война.

– А у нас разве началась война?!

– Но ведь ваш город кто-то подверг бомбардировке!

– Что такое бомбардировка?

– Это когда бросают бомбы. Хорошо хоть не ядерные.

– Что такое бомбы? Ядерные?

– Я не знаю, как объяснить. Это что-то вроде таких круглых штуковин, в которых заключена очень разрушительная сила.

– Магия?

– Возможно.

– Что за сомнения?

– Дело в том, что мы пока не поняли толком, что вы называете магией.

– Вот те раз! Но вы знаете, как действуют бомбы?

– Лично я не знаю, но на корабле кто-нибудь может знать.

– У вас на корабле есть ядерные бомбы?

– Нет!

– А откуда вы о них услышали?

– Из истории. Это оружие… давным-давно запрещено и уничтожено. Без него гораздо спокойнее.

– Вот как? Без оружия спокойнее? Но с чего вы взяли, что именно бомбы виноваты в том, что случилось с городом?

– Я же говорю, я в этом мало что понимаю. Так говорят специалисты. Воронки похожи на следы неядерных бомб.

– Зачем вообще люди с вашей планеты пожаловали к нам?

Она задумалась. Зачем она сама прилетела сюда? Если рассказать про дух исследователей, про мечты, про неведомые дали, поймет ли старый вояка? Придется попробовать.

– Это мечта. Мы же, в отличие от вас, давно знаем про другие планеты. И мы мечтали найти на них кого-нибудь вроде нас. Мечта сбылась, но…

– Но?

– Но у вас война!

– А… это что-то меняет?

– У нас давно не было войн. И мы… опасаемся… заразиться. Да. Пожалуй, именно так. Мы считаем войны опасным сумасшествием, психической болезнью, которая, возможно, заразна. Мы от нее излечились, но сами толком не знаем, как. И мы опасаемся заболеть снова, заразившись от вас.

– Икен! – вдруг пробасил Камо. – Может, это не враги?

Вэй Лин разозлилась:

– Так давно бы спросили меня, черт бы вас побрал, враги мы вам или нет!

– Вы нам враги?

– Нет!!

Они помолчали.

– А жаль… – вздохнул Икен.

– Почему?! Неужели вы не способны признать, что были неправы?!

– Неправота – это мелочь… но мы подозревали, что ваши люди замешаны в нападении на Упур. Единственные люди в окрестностях пепелища. Со странными аурами. Было ясно, кого искать, кого ловить, кого допрашивать. Теперь же… надо вести поиски дальше.

– Значит, вы нас отпустите?

– О, разумеется. Для надежности я задам некоторые из этих вопросов каждому из трех ваших коллег. Потом вам вернут вещи, и отпустят. Хотя… наверное, есть смысл обсудить вопрос о компенсации…

Вэй Лин заподозрила неладное.

– Если вы думаете, что мы вам еще что-то должны…

Икен засмеялся:

– Вообще-то я имел в виду нечто прямо противоположное.

У девушки слегка отвисла челюсть, она смогла лишь выдавить из себя нечленораздельный звук.

– Как я понимаю, ваши люди представляют весьма необычный народ. Какая-нибудь информация может оказаться очень ценной для нас. А вам, как я понял, хочется получить информацию о нас. Очевидно, есть все условия не для вражды, а для союза при взаимной выгоде. Я рад, что мне не пришлось никому из вас нанести вред… это все бы усложнило. А так – вы живы, здоровы, разве что испытали некоторые неудобства. В качестве жеста доброй воли можете оставить у себя медальоны, которые на вас висят. И… пожалуй, еще вот это…

Икен засунул руку куда-то в складки халата, достал оттуда маленькую скляночку и… нож весьма монстроидального вида. Магистр откупорил склянку и выпил (с видимым удовольствием) ее содержимое. Затем аккуратно надрезал себе ладонь, даже не поморщившись, и выцедил полный пузырек собственной крови. Столь же неспешно и аккуратно укоротил наполовину собственную бороду.

– Вроде бы вы это называли "генетическим материалом"? Забавный термин. Передайте это своему правителю или командиру, и скажите, что магистр Эйо Икен хотел бы встретиться для переговоров…

Остальных разведчиков долго уговаривать не пришлось. Они, конечно, предпочли бы сохранить инкогнито, но что сделано, то сделано. К тому же задание капитана было выполнено по всем пунктам. Когда они вышли наружу, то оказалось, что все это время сидели взаперти в одиноко стоявшей избушке недалеко от Упура.