Ричард, пошатываясь, направился к одному из людей Дюваля.

– Какая ужасная ночь. Вы не могли бы пожертвовать несколько су несчастному, которому негде преклонить голову?

– Убирайся! – огрызнулся полицейский.

Ричард подошел к нему ближе и заискивающе взял под руку:

– Имейте жалость, добрый господин.

Полицейский стряхнул его руку:

– Если ты сейчас же не уберешься с моих глаз, я дам тебе ботинком.

– Ботинком? А… Вы это имели в виду? – Ричард подпрыгнул высоко вверх и ударил мужчину ногой прямо по лицу, да так, что тот отлетел на перила и, перевалившись через них, упал в воду.

Все это случилось буквально за тридцать секунд, ровно столько, сколько понадобилось второму полицейскому, чтобы вытащить пистолет и направить его на Ричарда. Но в мгновение ока тот выхватил из-за пояса свой пистолет и, не целясь, разрядил его прямо в голову своего противника. Полицейский выронил пистолет и упал замертво.

Дюваль потянулся за своим оружием, но Ричард с проворством пантеры набросился на него. Одним стремительным движением Ричард схватил Дюваля за ногу и за руку и бросил в Сену. Дюваль кричал и отчаянно махал руками, летя вниз. Мэйсон бросилась навстречу своему спасителю.

– Я думала, ты умер.

– Совсем нет. А ты в порядке?

Мэйсон шагнула в объятия Ричарда:

– Сейчас – да.

Он подержал ее в объятиях несколько долгих секунд, после чего сказал:

– Нам надо идти.

И тут Ричард заметил трех всадников вдалеке: эскорт Дюваля. Эскорт остановился в некотором отдалении от моста. Из-за густой пелены дождя полицейские не могли видеть того, что произошло, во всех подробностях. По их представлениям, именно инспектор Дюваль выстрелил в ту, которую надлежало убить. Однако всадники все же что-то заподозрили.

Ричард быстро выпряг коня из кареты, вскочил на него верхом и усадил Мэйсон у себя за спиной. Однако всадники перекрыли беглецам путь к спасению. Ричард и Мэйсон могли перебраться по мосту на левый берег, но тогда они стали бы легкой мишенью для полицейских. Ударив коня каблуками, Ричард бросился наперерез всадникам. Двое дрогнули и отступили. Третьего Ричард сбросил с коня, проносясь мимо.

Ричард мчал коня по мощенной булыжником улице. Мэйсон плотно обхватила его руками за талию.

Звук выстрела раздался в ушах гулким эхом. Мэйсон почувствовала, как что-то обожгло ей спину, должно быть, ее ударил кусочек камня, отколовшийся от булыжника. Было больно, но лишь одно мгновение, затем боль ушла. Мэйсон держалась за Ричарда изо всех сил, а дождь нещадно хлестал по их спинам и плечам.

– Они явились и арестовали меня! – крикнул, обернувшись, Ричард. – Но я сумел скрыться от них, воспользовавшись тем, что в холле гостиницы было много народу.

– Это я виновата. Я пошла к Дювалю. Я и подумать не могла, что он так поступит. Я не знала, как мне быть. Я просто хотела, чтобы все это прекратилось, чтобы можно было начать жизнь заново.

– В том нет твоей вины. Ни в чем нет твоей вины.

Мэйсон чувствовала себя странно. Голова ее кружилась. Теперь ей даже не было холодно.

– Я назвала Эмме свое настоящее имя, и она попыталась меня убить. Поэтому я пошла к Дювалю и сказала ему, кто я на самом деле, и он попытался меня убить. Неужели это все мне не снится? – Собственный голос казался Мэйсон далеким эхом.

– Не думай об этом, просто держись крепче.

Мэйсон чувствовала, как слабеют руки. Она с трудом ворочала языком:

– Мы должны помочь Лизетте.

– Они держат ее в тюрьме Сантэ. Надо придумать способ, ее оттуда вытащить.

– Как ты меня… нашел? – Мэйсон все труднее было связывать слова. Казалось, силы оставили ее. Единственное, на что ее еще хватало, так это на то, чтобы не потерять сознание.

– У меня было предчувствие, что они выкинут что-то в этом роде. Я выставил своего человека возле Префектуры. Когда твоя карета покинула Сите, я прыгнул на запятки. К счастью, эскорт двигался перед каретой, поэтому они меня не заметили.

Мэйсон почувствовала, что пальцы ее разжимаются. Она начала соскальзывать с коня.

– В чем дело? – оглянувшись, крикнул Ричард. Мэйсон не могла ответить. Ричард остановил коня и перехватил Мэйсон свободной рукой, не давая упасть.

– Господи, они тебя ранили! – крикнул он, заметив на ладони кровь.

Ричард соскочил с коня и взял Мэйсон на руки. Затем разорвал платье и осмотрел рану на спине. Прижимая Мэйсон к себе свободной рукой, Ричард вытащил рубашку из брюк, оторвал лоскут и перевязал рану Мэйсон.

– Я должен доставить тебя к врачу. Но теперь нам придется идти пешком. Постарайся не засыпать. Поняла?

Мэйсон попыталась ответить Ричарду, но говорить она уже не могла. Он нес ее по пустым улицам под проливным дождем. Его слова проникали в ее сознание с трудом, словно во сне.

– Что я натворил! Это все моя вина. Чем я могу отплатить тебе за все эти несчастья? Держись крепче, Мэйсон. Ты должна держаться за меня, чтобы я видел, куда идти. Ты понимаешь меня, Мэйсон?

Нежность, с которой он произнес ее имя, была для нее как спасательный круг. Мэйсон прижалась щекой к груди Ричарда и чувствовала, что его сила перетекает в нее. Вскоре они остановились. Она слышала, как Ричард стучит в дверь кулаком. Потом его слова:

– Мне нужен врач. Немедленно.

– Доктор спит, – ответил женский голос. – Вы хоть знаете, который час?

Ричард, стараясь держать Мэйсон как можно осторожнее, прошел в дверь мимо испуганной горничной.

– Разбудите его.

После этого Мэйсон лишь слышала гул голосов. Сердитых голосов. Они спорили о чем-то. Потом яркий свет ударил в глаза.

– Она должна выжить, доктор! – хриплым от непереносимой муки голосом сказал Ричард. – Вы понимаете? Она должна выжить!

Потом был запах алкоголя, сильная боль в спине, словно ее обожгли, потом звук от падения металлического предмета в жестяную кастрюлю. Боль растворилась в темноте.

Голос Ричарда пробился сквозь мглу:

– Мне надо доставить тебя в безопасное место. Дюваля, верно, уже вытащили из реки, и он разослал телеграммы во все концы Парижа о нашем побеге. Наверное, уже выставлены наряды на дорогах. Они заглянут ко всем нашим знакомым. Врач сказал, что тебя опасно перевозить, но мне надо вызволить тебя отсюда. Ты сможешь еще немного продержаться?

Мэйсон собрала последние силы и кивнула. Она почувствовала, как Ричард снова поднял ее и вскоре переложил на что-то мягкое, а потом завернул в несколько одеял.

– Я взял у врача карету, – сказал Ричард. – Постараюсь везти как можно медленнее.

Заботливость его тона убаюкивала, давая Мэйсон ощущение безопасности и благополучия. В одеялах ей было тепло, уютно и сухо. Но куда он ее вез? Ричард ехал довольно медленно, и приятные ощущения продолжались. Словно издалека Мэйсон слышала голос Ричарда, его глубокий баритон. Она не могла расслышать, что он говорит, но это было не важно.

Прошло время. Сколько времени – Мэйсон не знала. Kaретa плавно остановилась.

– Добрый вечер, господа, – сказал Ричард.

– Вылезай, – ответил мужской голос. – Мы должны обыскать карету.

– Заставляют работать в такую погоду? – сухо заметил Ричард. – Какое свинство.

– Отойди в сторону и помолчи.

Через мгновение Мэйсон услышала стук как от глухого удара, затем шум драки и тревожные крики. Затем ружейные залпы.

«Господи, сохрани его!»

Кто-то снова прыгнул на козлы, щелкнула плеть, и лошади пустились в галоп. Теперь Мэйсон уже бросало из стороны в сторону, и было очень больно. Спустя какое-то время она почувствовала липкое тепло и поняла, что из раны вновь пошла кровь.

После нескольких минут бешеной гонки по ночным улицам карета резко остановилась. Мэйсон почувствовала, что чьи-то сильные руки подняли ее, это был Ричард.

– Ты снова в крови. Я должен пережать рану рукой, поэтому остаток пути мне придется тебя нести. Теперь уже недалеко. Не засыпай, держись за меня.

Ричард прижал Мэйсон к себе и побежал. Вскоре дыхание его стало сбивчивым. Мэйсон почувствовала, что вновь проваливается в темноту.

И, словно догадавшись, что она теряет сознание, Ричард снова заговорил с ней:

– Я не знаю, почему так с тобой обращался. Я никогда себя не понимал, как не понимал, почему делаю то, что делаю. Но одно я знаю. Я люблю тебя, Мэйсон. Я никогда никого не любил. Я не могу тебя потерять. Не могу! Держись, любовь моя. Держись…

Наконец Ричард остановился, опустился на колени, продолжая держать Мэйсон на руках. Он дышал так тяжело, словно легкие его вот-вот разорвутся.

– Мы сделали это, – выдохнул он.

– Где мы?..

– В Бельвиле.

Ричард дождался, пока его дыхание вернется в норму, затем снова поднялся, держа Мэйсон на руках. Стук в дверь. Голоса. Мягкая кровать. Привкус коньяка на губах. Осторожно, бережно снимают одежду. Моют губкой. Меняют бинты. И снова мрак.

Мэйсон чувствовала, что кто-то сидит рядом с ней на кровати. Прикосновение губ к щеке. Ричард. Затем он лег рядом и нежно обнял ее.

И вновь Мэйсон накрыла чернота. Но каждый раз, просыпаясь ночью, она чувствовала присутствие Ричарда, теплоту его объятий.