Назначение подконтрольного президенту, а точнее мне (по велению президента), человека на должность министра экологии вошло в пакет общих договоренностей по «раскулачиванию» Яценюка. Сама по себе история этого назначения во многом показательна. И не только по тому, как президент влиял на исполнительную власть при формировании «коалиционного» Кабинета министров. Этот пример ярко иллюстрирует, какие вопросы были приоритетом для президента страны, в которой все еще не прекращалась война.

Итак, в конце ноября Раде предстояло переизбрать новый состав Кабинета министров вместе с премьер-министром. Уже известно было, что им повторно станет Арсений Петрович, однако состав Кабмина перетасуют.

Чтобы взыскать расположение иностранных кредиторов, а также для того, чтобы обозначить реформаторский курс, Борис Ложкин, глава Администрации президента, привлек в состав Кабмина экспатов, реформаторов с иностранным опытом, молодых и перспективных, способных на интеллектуальный подвиг в постреволюционное время.

Новые лица были интересны прессе, англоязычные министры быстро находили контакт с иностранными кредиторами. Во всяком случае так всем казалось на тот момент, а главное — декларировалось властью. Тогда в здание правительства зашли такие варяги, как литовец-инвестбанкир Айварас Абромавичус (министр экономразвития), министр финансов из Америки Наталья Яресько, министр здравоохранения из Грузии Александр Квиташвили. Спустя некоторое время этот состав посыплется, как листва по осени.

Сначала уйдут представители «грузинской делегации» во главе с Саакашвили, потом разбегутся западные министры. Однако, тем не менее, осенью 2014-го взоры украинцев сосредоточены на новых людях. И в их числе появляется еще одно не примелькавшееся лицо. На должность министра экологии и природных ресурсов неожиданно назначают юриста Игоря Шевченко.

Эта креатура вызвала массу вопросов. С одной стороны, Шевченко — грамотный юрист, эрудированный и образованный человек с большими амбициями и хорошим западным образованием, опытом работы в Штатах. Шевченко стал первым украинцем, получившим стипендию Всемирной программы лидерства (Yale World Fellows) для учебы в Йельском университете (Yale University). В 2007 году был отобран Всемирным экономическим форумом в Давосе из числа членов Форума молодых лидеров мира для участия в программе «Глобальное лидерство и государственное управление в XXI веке» в Гарвардском университете в Школе государственного управления им. Джона Кеннеди (Harvard Kennedy School).

Короче, министр с хорошим бэкграундом.

С другой — министр отраслевого ведомства, не имеющий никакого отношения к сфере природных ресурсов. Признаюсь, я сам до конца не верил, что его «пропустят», однако Банковая в лице президента утвердила Шевченко на должность министра.

Да, назначение вызвало массу вопросов, а история — как это произошло и почему — принадлежит нам с Петром Алексеевичем.

Устраивайтесь поудобнее.

Итак, в конце осени 2014-го Порошенко позвал меня к себе и попросил подыскать на должность министра экологии и природных ресурсов надежного юриста. Любопытно, что глава государства, анализируя вслух потенциальных кандидатов, искал не профессионала в энергетике, не знатока природных ресурсов, не «нафтовика» и даже не газовщика. Его интересовал человек, смыслящий в тонкостях судебных процессов, поэтому наличие юридического опыта стало главным требованием президента к будущему министру. Почему юрист, а не нефтяник? Прицел был не на схемы в «Укрнафтогазвыдобуванни», нет, на другое. Главная задача, которую президент ставил перед будущим назначенцем, — вернуть президенту компанию «Нефтегаздобыча» — это крупнейший частный оператор на рынке углеводородного промысла с ежегодными доходами до одного миллиарда долларов. Золотое месторождение, которое у Порошенко отобрали много лет тому назад и которое он решил «рейдернуть» обратно у новых собственников уже после того, как обрел большую власть.

Но обо всем по порядку.

С «Нефтегаздобычей», принадлежавшей бизнесменам Николаю Рудьковскому и Нестору Шуфричу, я начал сотрудничать в 2009 году в период, когда этот бизнес только-только начал набирать обороты. Несколько раньше Порошенко был там третьим партнером, однако его «вытеснили», и акционеры начали бурить скважины самостоятельно. Бизнес партнеров завертелся, расширился, были найдены феноменальные залежи. Компания стала прибыльной и обратила на себя внимание крупных игроков рынка. В 2012 году Нестор Шуфрич и Николай Рудьковский очень удачно продали «Нефтегаздобычу» Ринату Ахметову, сохранив за собой небольшую часть акционерных прав. Бизнес рос, по-своему складывалась политическая карьера у Порошенко, но глаз с предприятия он не спускал, даже после того, как его главным бенефициаром стал Ринат Ахметов.

Но вернемся к периоду расцвета компании. Нестор Шуфрич знал о моем опыте работы в отрасли и пригласил поработать вместе. Я особо не раздумывал, прежде чем согласиться, поскольку мне предложили хороший процент с продаж. На старте переговоров я уже смекнул, что рано или поздно вокруг предприятия развернется многоуровневая и многолетняя борьба, которая достойна отдельного внимания в этой книге.

Газодобыча — прибыльный, но сложный и рискованный бизнес.

Сиюминутную выгоду из него не получишь, и для того чтобы преуспеть в этом деле, нужны большие инвестиции. Но при больших деньгах, вложенных в развитие, риски очень велики, так как дорогостоящая геологоразведка не всегда может верно оценить объемы залежей газа под землей. В таком случае бурение одной скважины — это риск ценой в 5-10 миллионов долларов.

Газодобыча — охотничье ремесло. Можно пробурить скважину — и купить кота в мешке. Иными словами, вложиться и не найти ничего. Именно по этой причине долгое время в Украине никто, кроме государства, не занимался этим бизнесом.

Стоит отметить, что в прежние времена при низких ценах на газ это было просто невыгодно, и поэтому олигархи в основном, как принято говорить, «сидели на трубе», то есть жили за счет импорта и перепродажи относительно дешевого российского газа.

Со временем рентабельность добычи нефти и газа начала расти, и в отрасль зашли серьезные игроки — созвездие имен: Ринат Ахметов, Вадим Новинский, Арсен Аваков, Виктор Пинчук, те же Шуфрич и Рудьковский. Все они обладали небольшим промыслом в этой сфере, однако у всех был хороший аппетит. Они мечтали стать миллиардерами за счет добычи углеводородов, а без политики тут не обойтись. Классическая схема: коль скоро богатство — это власть, всякая власть тем или иным способом прибирает к рукам богатство. Политика всегда заходит туда, где появляются большие деньги. Интерес политики к бизнесу со всеми вытекающими последствиями и особенностями украинского бизнеса: откаты, уклонения от уплаты налогов, рейдерство, примитивный лоббизм.

К счастью, в борьбе за прибыль «Нефтегаздобычи» я принял участие лишь косвенно. Доли в компании у меня не было — я участвовал в реализации газа. С Нестором Шуфричем мы сотрудничали по следующей схеме: я финансировал бурение, а прибыль от продажи добытого топлива мы делили между собой. Я был своего рода инвестором, поскольку делил с акционерами, Шуфричем и Рудьковским, не только прибыль, но и риски.

Честно говоря, перспективная компания с мощным потенциалом досталась плохим хозяевам. Владельцы «Нефтегаздобычи» постоянно интриговали и скандалили, что сказывалось на стабильности работы предприятия. За время работы с акционерами мне приходилось заниматься не столько развитием бизнеса, сколько дипломатией — «разруливать» междоусобицы Шуфрича и Рудьковского, стараясь наладить между ними цивилизованный диалог, чтобы они развивали, а не ломали бизнес. Ведь все мы были прежде всего заинтересованы в том, чтобы зарабатывать деньги. Однако в итоге оба владельца потеряли компанию, а Рудьковский вдобавок лишился репутации и вообще выехал из страны.

Если бы украинский кинематограф был жив, то мог бы создать об истории «Нефтегаздобычи» остросюжетный триллер, да и целый сериал, вроде «Охоты на изюбра». А все началось с Порошенко.

Мало кто помнит, что первым бизнесменом, положившим глаз на эту компанию, был именно Петр Алексеевич. В 1997 году активы будущей «Нефтегаздобычи» принадлежали государственному предприятию «Полтаванафтогазтехология» — структурному подразделению НАК «Нафтогаз Украина». Однако летом 1997-го Порошенко взял их под свой контроль по классической для того времени схеме частно-государственного партнерства.

Такая себе цивилизованная форма рейдерства для ушлых бизнесменов, когда создается некое закрытое акционерное общество, часть акций которого достается частному лицу, а другая часть остается в собственности государства.

При этом фактический контроль над предприятием попадает в руки бизнесмену, а роль государства становится декоративной. Через подставных лиц Порошенко создал частно-государственное ЗАО «Укрнафтогазтехнология», которому и перешла значительная часть активов государственного предприятия «Полтаванафтогазтехология»: 65 % акций этого ЗАО отошли фирмам «Укргазсинтез», «Укрэнерготехнологии» и «Голубая магистраль», связанным с Порошенко, 35 % остались в собственности у государства, предприятие утратило контроль над своим имуществом.

Разумеется, провернуть дело такой важности по схеме без участия представителей высшей власти было невозможно. А помогал тогда Порошенко экс-премьер-министр Валерий Пустовойтенко, и, разумеется, не за «спасибо».

Деталями сделки владеет президент, и пусть он сам расскажет, насколько умеет быть благодарным за посреднические услуги, тем более, что та сделка фактически «запустила» его в новый и сложный бизнес и обозначила его будущий статус олигарха.

Так Порошенко, в числе многих других украинских крупнокалиберных бизнесменов, фактически за гроши получил дорогостоящее оборудование и спецразрешения на разработку месторождений полезных ископаемых. Хочу отметить, что сегодня многие в Украине считают, что капитал свой бизнесмен-Порошенко создал на конфетах и шоколаде. Однако это не так, и империя Roshen — лишь яркая этикетка репутации для доверчивых. Свою массу украинского олигарха Порошенко накопил на сомнительных схемах, на госсобственности, удачно приобретенной в постсоветское время. Петр Порошенко стал успешным (по его меркам) бизнесменом не потому, что достиг вершин бизнеса за счет изумительных менеджерских качеств, а потому, что не гнушался присаживаться на схемы, как и многие из тех, кого сегодня он обозначил своими врагами. А ведь, обратите внимание, в публичной риторике, когда президент осуждает своих врагов-олигархов, он никогда не рассказывает о присвоении ими госсобственности нечестным путем в период перестройки. А почему? Да потому, что сам такой же.

Опережая заочную полемику c читателем и возможные претензии к автору откровений, подчеркну: сам я ничего у государства подобным мошенническим образом не «прихватизировал». Все мои компании были созданы с нуля, либо же я приобретал их у частников, о чем подробно рассказываю в начале книги. Когда же я решил заниматься бурением, то просто покупал готовые компании на вторичном рынке — без активов, но с лицензиями на разработку полезных ископаемых в Полтавской и Харьковской областях. А Порошенко контору украл. И это — правда.

Правда и то, что долго сохранять контроль над полученными активами Порошенко тогда не смог. Как пришло, так и ушло, но послевкусие у него осталось.

В начале 2000-х бизнес Порошенко стал добычей для более влиятельных на тот момент политических фигур. Отобрать его решили Николай Рудьковский и Нестор Шуфрич, патронируемый в тот период близким к президенту Леониду Кучме и влиятельным на тот момент главой президентской администрации Виктором Медведчуком. Кроме того, часть акций компании должны были достаться зятю Кучмы Виктору Пинчуку. Конечно, выстоять против такой компании у Порошенко шансов не было.

Активы «Укрнафтогазтехнологии» отобрали у Порошенко довольно грубо.

Рудьковский, подражая манере рейдеров 90-х, просто сфальсифицировал документы и переписал активы компании на других, подставных, собственников. Так и появилось ЗАО «Нефтегаздобыча», на которое Рудьковский с Шуфричем переписали отобранный у Порошенко бизнес.

Любопытно, что хамская выходка бизнесменов стала одной из мотивирующих причин, подтолкнувших обидчивого и мстительного Порошенко в сторону «оранжевого» лагеря и к дружбе с оппозиционными лидерами Виктором Ющенко и Юлией Тимошенко. Эмоции у Петра Алексеевича всегда правили его действиями. Его обида на Жванию сблизила меня с Порошенко, а обида на Шуфрича и Рудьковского «подружила» его, бывшего основателя Партии регионов, с Виктором Ющенко.

Руководителем новой компании назначили друга Рудьковского Олега Семинского. Изначально новые владельцы бизнеса Порошенко решили поделить контроль над предприятием по следующей схеме: Рудьковский, Шуфрич и Пинчук получают по 30 % акций «Нефтегаздобычи», а Олег Семинский — 10 %. Однако Пинчук в последний момент отказался от аферы. В то время он уже начал выстраивать себе имидж честного бизнесмена и мецената и за умеренную плату уступил свою долю Нестору Шуфричу.

Акционеры оформили «Нефтегаздобычу» на кипрские офшорные структуры.

Три из них контролировались Шуфричем, три — Рудьковским. По документам Шуфрич с Рудьковским владели долями по 50 %. На практике они делили прибыль иначе: 70 % шла Шуфричу, 20 % — Рудьковскому. Семинский владел 10 %, которые якобы полагались Рудьковскому и которые были оформлены на словах. За счет этой доли, вручаемой как ежемесячная премия Семинскому, Шуфрич управлял директором и ставил перед ним задачи, что очень нервировало Рудьковского. Оба подлавливали друг друга на мелком жульничестве и обмане. Однажды Шуфрич в сердцах обвинил Рудьковского в том, что тот брал из общей кассы деньги на поддержку Социалистической партии Александра Мороза, когда та была еще котируемой политсилой. Но когда Шуфрич в лоб задал об этом вопрос Морозу, то оказалось, что это — неправда.

Вся эта неразбериха вокруг прав собственности стала источником напряжения между акционерами. Росли бизнес-амбиции, в гору шла политическая карьера каждого, а с этим росло и количество проблем, что неразрывно связано между собой.

В июле 2007 года Рудьковский в должности министра транспорта потратил более 60 тысяч долларов государственных средств на чартерный перелет в Париж вместе с «Мисс Вселенной» Александрой Николаенко. Разразился огромный скандал. Рудьковский с Шуфричем сильно поссорились после этого. Не из-за женщины. Шуфрич не понимал, как можно было подставиться на такой мелочи и лишиться карьеры на ровном месте. К тому времени Рудьковский был уже мультимиллионером и 60 тысяч долларов были для него копеечной суммой.

Постепенно отношения между партнерами из конфликтных переросли в ненавистнические. Рудьковский считал, что Шуфрич обманывает его и хочет отобрать у него его долю в компании. Шуфрич, в свою очередь, обвинял Рудьковского в махинациях и считал, что тот умышленно уничтожает совместный бизнес.

Апогеем конфликта стало похищение в феврале 2012 года экс-главы «Нафтогаздобычи» Олега Семинского. Когда директор, неформальный соакционер, исчез, всем стало ясно — война зашла слишком далеко, похищение Семинского заказал один из владельцев компании, и все факты вели к тому, что за похищением стоит именно Рудьковский. В этой ссоре акционеров поначалу я занял позицию Рудьковского. Со стороны казалось, что партнеры попросту хотят его провести. Когда же и Рудьковский начал пускать в ход бандитские методы, то я ушел в нейтралитет, поскольку перестал воспринимать его как адекватного бизнесмена. Как позже писали в СМИ, для нейтрализации Семинского Рудьковский решил подключить криминального авторитета по прозвищу Молдаван (Юрий Ериняк), который, собственно, и организовал похищение экс-руководителя компании, однако утверждать, что все случилось именно так, в этом случае не могу. На Шуфрича, партнера, Рудьковский попытался натравить чеченцев, правда, ничем плохим, слава Богу, это не закончилось. Шуфрич был слишком крупной фигурой, и когда запахло жареным, он обратился за поддержкой к Медведчуку. Тот довольно быстро разрулил конфликт.

Следствие считает, что Семинского похитили и удерживали, чтобы он не помешал перераспределению и продаже долей собственников в этой компании. К слову, Рудьковский исчез из страны одновременно с арестом криминального авторитета Юрия Ериняка и до сих пор он невъездной.

Однако до этого состоялась «сделка века».

В конце 2012 года Ахметов предложил Шуфричу и Рудьковскому за «Нефтегаздобычу» большие деньги. Стоит отметить, что Ахметов давно положил глаз на эту компанию. В сложившейся ситуации акционерного тупика продажа компании была единственным логичным шагом.

Владельцы сходу запросили один миллиард долларов, но покупатель назвал цену неадекватной. Ахметов уменьшил сумму вдвое, и в сложившейся ситуации 500 миллионов показались нормальной ценой. Шуфрич и Рудьковский согласились.

Дело в том, что цена конфликта акционеров оказалась сверхвысокой. А ведь был период, когда перспективную «Нефтегаздобычу» хотела купить ТНК-BP за 1,5 миллиарда долларов — баснословная сумма даже по тем, докризисным, временам. Но междоусобицы акционеров нанесли непоправимый репутационный ущерб компании. Успех был девальвирован, а после исчезновения Семинского работа компании оказалась фактически парализованной. Иностранцы отказались покупать фирму газодобытчика, и перспективный актив перешел в собственность Ахметова.

Кроме рыночной конъюнктуры на ход переговоров, как это у нас принято, повлияла политика. Когда Семинского похитили, действие лицензий компании было приостановлено, а Шуфрич на одном из заседаний Кабмина обвинил экс-министра экологии Эдуарда Ставицкого в попытке рейдерского захвата. В рамках дела о похищении счета «Нефтегаздобычи» заблокировали, из-за чего компания не смогла поднять уже добытый газ из хранилищ и была вынуждена приостановить производственную деятельность. За кадром осталось главное: по просьбе Ахметова ныне беглый президент Янукович дал команду Ставицкому лишить компанию лицензии. Это сделало акционеров более уступчивыми в переговорах по цене, и как только пакет акций продали Ахметову — деятельность «Нефтегаздобычи» восстановилась.

Видимо, вдохновленный успехом Януковича, Порошенко решил пойти по тому же пути, и как только он получил власть, мигом обозначил приоритетную цель политика-реваншиста: вернуть себе «золотую жилу» и наказать обидчиков…

Задачу во что бы то ни стало вернуть объект как базовую Петр Алексеевич обозначил Игорю Шевченко на первом собеседовании в качестве кандидата на должность министра экологии. Никакие реформы отрасли, альтернативная энергетика, добыча ресурсов его не заботили.

Президент коротко поинтересовался у меня, ручаюсь ли я за человека и провел ли я с Шевченко «правильную воспитательную работу». Я остановился на кандидатуре Шевченко, потому что он имел репутацию юриста- международника и хорошо вписывался в современный запрос общества на реформаторов: западное образование, опыт работы за границей. Вопреки устоявшемуся мнению, Шевченко и остался таким на посту министра. В отличие от других своих коллег, Игорь ничего не заработал во время своей деятельности в Кабмине — не выдавал сам себе лицензий и не обслуживал интересы каких-либо финансово-промышленных групп. При нем я не получил ни одной лицензии, что легко проверить, подняв документы.

Однако в тот момент главная задача, которая перед ним ставилась, — создать компании Ахметова лицензионные проблемы, надавить и «расположить олигарха к переговорам в правильном духе». Есть такая манера у текущей власти. Особый фокус современной украинской дипломатии. Если человек несговорчив в отношении бизнеса или политики, ему создают проблемы. Это удобно до начала переговоров. Таким образом как бы обозначается позиция сильного, и человек, которого склоняют к «дискуссии», по их логике, должен быть более уступчив: цена — ниже, голос — тише. Чтобы сговаривался с уважением и благодарил на выходе. Именно так решили поступить с Ахметовым, к слову, еще одним крупнокалиберным фигурантом списка Форбса.