Йоко на какое-то мгновенье задумалась о своей судьбе и о своём месте в мире. Повернувшись к Ракуджину, она спросила:

– А вы тоже тайка, профессор?

Он отрицательно покачал головой и улыбнулся.

– Я обычный кайкъяку. Вырос в Шизуоке и учился в Токийском университете. Я попал сюда, когда мне было двадцать два года. Пытался выбраться из зала Ясуда, проползая под одной из парт, загораживающих вход, и вдруг очутился здесь, в этом мире.

– Ясуда…?

– Ты об этом слышала? Это было громкое событие в своё время. Сейчас, наверное, пылится где-нибудь на полках истории.

– Ну, то, что я об этом ничего не слышала…     

– Я тоже. Это случилось в ночь на 17-го Января 1969 года. Что произошло потом, я не знаю.

– Всё это случилось ещё до моего рождения.

– Как пронеслись годы. Много же времени я тут пробыл. – Он слегка усмехнулся.

– Значит вы здесь с тех самых пор?

– Да. Я попал в Кей, а шесть лет назад перебрался из Кей в Эн. А что касается моего рода занятий, то я, можно сказать, преподаватель естественных наук. – Он улыбнулся и покачал головой. – Ладно, не важно. Так о чём ты хотела меня спросить?

– Мы ведь можем вернуться домой, верно? – сразу же напрямик спросила Йоко.

После некоторого замешательства Ракуджин ответил, слегка понизив голос.

– Ни один смертный не может пересечь Къйокай. Это путешествие только в один конец. Если попадёшь сюда, обратной дороги нет.

– Правда? – перевела дыхание Йоко, не ощутив такого удара, как ожидала.

– Прости, что не могу больше ничем тебе помочь.

– Нет-нет, всё в порядке. У меня, правда, есть ещё один вопрос. Но он несколько странный.

– Спрашивай.

– Я понимаю, о чём тут говорят.

Ракуджин озадаченно склонил голову на бок.

– Сперва я вообще не заметила никакой разницы. Я думала, здесь все говорят по-японски. Я не могла понять лишь какие-то отдельные странные слова и термины, а потом я повстречала в Ко одного старого кайкъяку и впервые поняла, что никто здесь не разговаривает на японском. Но у меня самой не было никаких проблем с общением, хоть я и говорю только по-японски. Что бы это могло значить?

Ракуджин вопросительно взглянул на Ракушуна, а когда тот подтвердил сказанное Йоко, на минутку задумался.

– Очевидно, ты не человек.

Я так и знала, подумала Йоко.

– Попав сюда, мне было очень тяжело поначалу, поскольку я ничего не понимал. Я решил было, что местный язык похож на Китайский, но те несколько слов, которые я знал из него, мне мало помогли. Многие годы я мог общаться лишь при помощи письма, используя в основном, классический Китайский. Но и этот способ был не слишком надёжен, что сделало мой первый год здесь особенно трудным. Это верно по отношению ко всем, кто попадает сюда, и Тайка вовсе не исключение. Я провёл собственное исследование среди кайкъяку и у каждого их них были большие трудности с языком. Ты не обычная кайкъяку.

Йоко неосознанно стиснула руки. Ракуджин продолжил.

– Как я слышал, только чародеи и волшебные существа вроде йома не испытывают проблем с языком. Если ты не заметила никакой разницы в языках сразу же по прибытии, ты не можешь быть человеческой природы. Должно быть, ты одна из этих чародеев или йома.

– Значит… бывают и тайка йома?

Ракуджин кивнул, с прежней улыбкой на лице.

– Никогда об этом не слышал, но это возможно. Может быть, в твоей ситуации действительно есть выход, и ты сможешь вернуться обратно.

– Вы действительно так считаете? – подняла голову Йоко.

– Возможно. Йома и чародеи могут пересечь Къйокай, но мне это не под силу. Поэтому я не могу вернуться домой, но ты совсем другая. Ты, несомненно, должна требовать аудиенцию с Эн-о.

– Если я встречусь с царём, он сможет помочь мне?

– Вполне вероятно. Это будет нелегко, и, может быть, твои усилия не оправдаются, но попытаться стоит.

– Да уж, – Йоко в задумчивости склонила голову, разглядывая пол. – Теперь всё ясно. Я не человек.

Она усмехнулась, и Ракушун резко повысил голос.

– Йоко.

Она закатала рукав, обнажив правую руку.

– Для меня интереснее всего вот это. На этой ладони должен был быть шрам от раны, которую я получила, сражаясь с йома. Это была очень глубокая, сквозная рана, а теперь – её практически не видно.

Ракушун осторожно приподнял её руку и осмотрел всю кисть, пошевелив усиками. Он собственноручно лечил эту рану и мог подтвердить, что она была крайне серьёзной.

– На мне должно было быть по идее ещё куда больше шрамов, но с виду этого не скажешь. Да и сами раны были слишком лёгкими для причинённых йома. Даже не осталось следа клыков на месте укусов. По какой-то причине моё тело стало словно неподдающимся ранениям.

Йоко, не выдержав, улыбнулась. Внезапное осознание своего нечеловеческого естества её весьма позабавило.

– Всё потому, что я йома, теперь понятно? Поэтому они так охотятся за мной и стараются убить.

– Йома охотятся на тебя? – нахмурился Ракуджин.

– По крайней мере, так это выглядит, – ответил за неё Ракушун.

– Это абсурд.

– Я тоже так сначала думал, но потом выяснилось, что куда бы Йоко не направилась, там всегда появляются йома. Я сам был с ней, когда на нас напали кочо.

Ракуджин прижал руки к вискам.

– С недавних пор ходят слухи о том, что в Ко всё чаще появляются йома. Хочешь сказать, это из-за неё?

Ракушун в замешательстве посмотрел на Йоко. Та, кивнув, продолжила рассказ.

– Я тоже так думаю. Даже сюда я попала только потому, что на меня напал кочо и я была вынуждена спасаться бегством.

– Ты бежала в этом мир после того, как на тебя напал кочо? Из того мира в этот?

– Да. Человек по имени Кейки – думаю, он тоже йома – сказал, что это необходимо для моей безопасности. Он-то и принёс меня сюда.

– А где он сейчас?

– Не знаю. Когда мы прибыли сюда, на нас тут же напали йома и мы разделились. С тех пор я его не видела. Может быть, он мёртв.

Ракуджин долго думал, обхватив голову руками.

– Невероятно. Представить себе не могу.

– Ракушун сказал мне то же самое.

– Йома подобны диким животным. Все знают, что они способны преследовать людей стаями, но они никогда не выделяют одного человека как свою цель. Не говоря уже о том, чтобы ради этого пересечь сам Къйокай. Это противоречит самой их природе, которая напоминает того же тигра, например.

– Но разве человек не может натаскать тигра делать нечто в этом роде?

– Йома нельзя приручить. То, о чём вы рассказываете, мисс Йоко, весьма серьёзное дело.

– Это так серьёзно?

– Если мы предположим, что что-то заставило йома изменить своё поведение и начать охотиться на тебя, или же, что кто-то нашёл способ ими командовать и управлять, то в любом случае, сидеть при этом, сложа руки, может навлечь опасность на всё царство.

Ракуджин взглянул на Йоко.

– Теперь, если мы предположим, что ты йома, это значительно упростит всё дело. Мне доводилось слышать об йома, отбившихся от стаи. Если им угрожает голод, эти звери не остановятся даже перед нападением на себе подобных.

– Йоко совсем не походит на йома. – сказал Ракушун и Ракуджин согласно кивнул.

– Существуют йома, которые могут принимать человеческий облик, но не в совершенстве. К тому же, не осознавать того, что они сами йома…

– Это вовсе не означает, что такого не может произойти, – слегка улыбнулась Йоко.

– Нет, ты совсем другая. Ты не йома, это невозможно, – отрицательно покачал головой Ракуджин и встал на ноги.

– Ты должна немедленно повидаться с царём. Я знаком с некоторыми чиновниками в правительстве, но для вас будет намного быстрее добраться в Канкъйу самим. Ты должна безотлагательно посетить дворец Ген'эй и рассказать им всё в точности как рассказала мне. Ты являешься ключом к разгадке всей этой истории. Я уверен, что царь захочет повидать тебя.

Йоко тоже поднялась и низко поклонилась.

– Благодарю вас.

– Если вы выйдете сей же момент, то сможете добраться до следующего города до заката солнца. У вас остались в трактире какие-то вещи?

– Нет, у нас всё с собой.

– В таком случае, я провожу вас до городских ворот.

Ракуджин вместе с ними отправился к выходу из города.

– Может, это ничего и не даст, но я также попробую подать официальную петицию по этому поводу. Тебе придётся задержаться здесь, пока всё не выяснится, но как только это произойдёт, думаю, что царь сможет помочь тебе попасть обратно домой.

– А вы? – посмотрела Йоко на Ракуджина.

– А что я?

– Вы не хотите подать прошение царю, чтобы вернуться в Японию?

Ракуджин усмехнулся в ответ.

– Моё положение не позволяет мне видеться с царём. Он ведь не какой-то там благодетель, готовый броситься на помощь любому, подвернувшемуся под руку, кайкъяку.

– Но…

– Нет. Если бы я попросил об аудиенции, наверное, он бы согласился принять меня, но мне совсем не хочется это делать.

– Что, совсем?

– Я устал от тех времён и был даже рад попасть в этот новый мир. У меня нет никакой тоски по своей бывшей стране. К тому времени, когда я понял, что если подать просьбу царю, он, вероятно, смог бы помочь мне найти дорогу назад, я уже привык к здешней жизни и потерял всякое желание вернуться домой.

– А я всё ещё хочу обратно, – произнесла Йоко, ощутив сильный приступ тоски по родному дому.

– Будь здорова. Я буду молиться за счастливый исход твой встречи с царём.

– По крайней мере, мы можем поговорить о Японии по дороге к воротам.

– В этом нет никакой необходимости, – рассмеялся Ракуджин. – Видишь ли, это та самая страна, из которой я сбежал после того, как провалился в своей попытке совершить в ней революцию.