Он снова увидел Грейс только на следующий день во время ужина.

Все ее существо дышало здоровьем и жизнерадостностью, она подошла к нему и сказала:

— Будет ли очень невоспитанно с моей стороны, мистер Гаррард, если я попрошу разрешения сесть за ваш столик? Хотя бы только сегодня. За моим нет ни одной дамы, а мужчины мне… м-м… не очень нравятся.

— Я сам должен был подумать об этом. Место за моим столиком ваше вплоть до конца путешествия.

— Надеюсь, я вас не компрометирую? — спросила она, усаживаясь.

— Здесь никому нет до нас дела. Кроме того, разве мы не связаны официальными отношениями?

— Конечно. Но, с другой стороны, мне вовсе не хотелось бы ужинать с вами… официально.

Оба посмотрели сквозь иллюминатор на спокойное, ослепительно синее море.

— Как дивно! Мне хочется, чтобы наше плавание длилось вечно.

— Осторожнее, мисс Свэйл, — рассмеялся Харви, — ничто не делает человека таким ленивым, как жизнь на пароходе.

Она улыбнулась в ответ и неожиданно спросила:

— Все говорят, что вы сказочно богаты. Так почему вы не продали фирму? К чему вам заниматься коммерцией?

— Безделье никого не красит.

— Верно, — внезапно посерьезнев, заметила она. — Кто знает, как долго нужны вам будут услуги секретарши. Вы все стараетесь делать сами…

— Вероятно, до тех пор, пока вам не надоест быть ею.

— Почему «вероятно»?

— Дело в том… Понимаете, у меня никогда еще не было секретарши. Наши отношения могут принять… как бы это сказать… немного своеобразный характер.

— Но почему? Каким образом? Он медлил с ответом. Но почему, черт возьми, и не высказаться начистоту?

— Вы очень привлекательны.

— Вы льстите мне. Но даже если и так, что из того? Говорят, женщины вас не интересуют. Кроме того, у вас красавица жена.

— Вы правы, моя жена слывет очень красивой женщиной. Однако наш брак не был счастлив. Ее многое не устраивает.

— Ваши измены, например?

— Да Господь с вами! Какие там измены!

— Так в чем же дело?

— Она честолюбива до крайности, до самозабвения. И я не в состоянии потакать всем ее прихотям и капризам.

— Но вы ведь так богаты! Неужели вы не можете дать ей всего, что она хочет??

— Она мечтает о титуле. Ей хотелось бы, чтобы я стал членом парламента или купил себе за сто тысяч фунтов баронство или пэрство.

— Так вот, значит, какая женщина ваша жена, — тихо проговорила Грейс.

— Туалеты, драгоценности, высокое общественное положение — в этом вся ее жизнь… Однако не торопитесь судить ее строго. До недавнего времени я и сам был таким же, жил лишь ради спорта и развлечений. Для человека неглупого и наблюдательного, между нами не было никакой разницы.

— Кто знает, кто знает… Но расскажите мне о ней побольше. Она любит вас?

— На это я могу ответить честно и совершенно определенно — нет.

— Так кто же любит вас?

— Н…не знаю. Это последствие моего собственного эгоизма.

— Простите мне еще один вопрос, мистер Гаррард… Я наполовину француженка и выросла среди богемы. Да и любопытна от природы, к тому же. У вас есть… подруга?

Харви даже растерялся от неожиданности, но вовсе не рассердился.

— Нет. Правда, не из соображений нравственности. Я не ангел. Просто на свете много вещей, куда интереснее женщин. По крайней мере, для меня.

Ее взгляд остановился на пролетавшей чайке. Подали следующее блюдо. Она снова казалась совершенно равнодушной.

— Что вы ждете от будущего? — немного напряженно спросил он.

— Хочу любить и быть любимой, — ни секунды не раздумывая ответила Грейс.

Он снова растерялся. Откровенность девушки смущала и тревожила его. Заиграл оркестр.

— Не хотите ли потанцевать? — спросил Харви, чтобы немного разрядить обстановку, и тут же понял, что сам хочет именно этого.

— Просто замечательно, — лукаво шептала она через несколько минут, — иметь такого любезного и разносторонне развитого шефа!!

После танца они вышли на палубу и смотрели на звезды, зажигавшиеся одна за другой в черном ночном небе.

Стюард принес коктейли и передал Харви несколько телеграмм.

— Сходите за шифром, мисс Свэйл, — упавшим голосом сказал он, — я сам хочу их прочесть.

Очарование вечера было безвозвратно испорчено.