Вернувшись, мы застали Ольгу неподвижно лежащей на дне овражка. Она лежала на боку, поджав ноги, видимо, за тот час с небольшим, пока мы добывали машину, ей стало заметно хуже

— Оль, это мы! — громко сказал я и спустился к ней. — Ты как?

Ольга посмотрела на меня, но ничего не ответила, только немного поморщилась. Она была очень бледной, холодный пот проступил у неё на лбу. Я взял её за руку, рука была прохладной.

Этого ещё только нам не хватало. Нет, меня пугало не то, что с раненой Ольгой мы становились связаны по рукам и ногам, мне было просто страшно за её жизнь. Конечно, я давно её простил. Разумеется, при удобном случае, я всё рвано расспрошу её, зачем и почему она так поступила. Но сейчас это всё было не важно. Она лежала передо мной, держалась за живот в районе левого подреберья и тихо, почти неслышно, стонала.

«Убить Буковского! Убить Буковского! Найти и убить Буковского!» — эта мысль пронзала меня насквозь, она стучала в моих висках в унисон с биением моего сердца.

— Тошнит? — поинтересовалась Катя.

— Нет, — еле слышно ответила Ольга.

— Есть ощущение, что теряешь сознание?

— Нет.

— Пить хочешь?

— Да.

— А это плохо.

Меня покоробили Катины слова, она говорила как-то сухо, практически без сочувствия. Интересно, этому в диверсионной школе учат, или она по натуре своей такая бессердечная? А может это то самое чувство неприязни, которое по умолчанию присутствует у страшненьких девушек в отношении красавиц? Так или иначе я вспылил:

— Да что плохого в том, что человек пить хочет? Не нагнетай! Всё будет хорошо! Оль, ты слышишь меня? Всё будет хорошо! Наверное, ребро сломано, вот и больно! Где болит? Где рёбра, да?

— Нет. Живот. Вверху и слева. И как будто туда назад отдаёт, к спине, к плечу.

— Скорее всего, разрыв селезёнки и внутреннее кровотечение. Все признаки налицо. Разве что сознание не теряет. Но это пока и не обязательно, — всё так же спокойно сказала Катя. — Обычная заброневая травма. Ничего удивительного.

— Держи свои домыслы при себе! — крикнул я и резко обернулся к Кате.

Я с ненавистью посмотрел ей прямо в глаза. Она не отвела взгляд. Мне стали неприятны эти гляделки. Дура. Просто дура. Или бесчувственная сука. Даже и не знаю, что хуже. Я повернулся назад к Ольге

— Всё будет в порядке, моя хорошая! — я гладил Ольгу по щеке и рукам. — Не слушай её, она дура! Ты будешь жить долго и счастливо! Мы будем!

— Будете, — всё тем же равнодушно-спокойным голосом добавила Катя. — Если ей в ближайшие часы селезёнку зашьют или удалят. Я бы на вашем месте, чем охать-ахать, поехала в ближайшую больницу.

— Я не поеду в больницу! — неожиданно громко сказала Ольга. — Я давала присягу, меня трибунал ждёт и точка Ч.

— Не факт, — заметила Катя. — Но вот если не поедешь, то тебя гарантированно ждёт крематорий!

После чего Катя посмотрела на меня.

— Вези её в ближайшую больницу и оставляй там. Есть шанс, что спасут. Не теряй время!

— Я не поеду в больницу! Лучше оставьте меня здесь! — уже почти кричала Ольга.

— В овраге умирать? Красиво, конечно. Романтично. Короче, вы тут решайте, а я в машине подожду, — жестокость Кати казалась уже просто невероятной, либо она понимала, что в тот момент с нами только так и можно было разговаривать.

Она пошла к машине, и я услышал, как открылась, а затем, закрываясь, хлопнула дверца. Я приготовился услышать звук заводящегося двигателя. Сомнений в том, что Катя сейчас уедет, оставив нас одних, у меня не было.

Но звука двигателя я не услышал. Ни сразу, ни через минуту. Неужели, действительно ждёт нас? Надо было принимать решение. Я посмотрел на Ольгу, погладил её влажное от холодного пота лицо и сказал максимально решительным голосом:

— Оля! Хорошая моя, слушай меня внимательно! Мы сделаем так! Не ехать в больницу мы не можем, твоя жизнь сейчас — это самое важное для нас, и мы должны за неё бороться! Но и бросать тебя там я не намерен! Ты поняла меня?

Ольга едва заметно кивнула.

— Помнишь Лёху Савченко?

На некоторое время Ольга задумалась, после чего опять едва заметно кивнула, видимо вспомнила-таки нашего одноклассника Лёху.

— Он же медицинский окончил, сейчас работает в НИИ Скорой Помощи. В приёмном покое дежурным хирургом. Позавчера мы на игру ходили, он жаловался, что пришлось из-за этого меняться дежурствами и теперь у него два ночных. Значит, он сейчас на работе. Едем к нему, он поможет!

— Не будет нам никто помогать, — печально прошептала Ольга. — Ты плохо знаешь Контору.

— А ты плохо знаешь Лёху Савченко! Давай попробуем осторожно встать, и пошли к машине. Пока это прибабахнутая не передумала нас ждать и не уехала.

Оля улыбнулась, несмотря на испытываемую боль, ей понравилось, что я назвал Катю прибабахнутой. Ох уж эти женщины. Чую, трудно мне с ними будет.

Я помог Ольге добраться до машины и сесть на заднее сиденье, сам сел рядом. Катя повернулась и вопросительно посмотрела на меня

— В Купчино поехали, — сказал я ей. — НИИ Скорой Помощи знаешь где?

— Знаю.

Катя и завела машину и рванула с места. Я взял Ольгину ладонь в свою руку и крепко сжал, в ответ на это Ольга придвинулась ко мне и прижалась к моей груди. Я погладил её по волосам и поцеловал в макушку.

— Всё будет хорошо. Всё будет хорошо!

Время было уже к полночи, машин на дороге встречалось не много. Примерно через полчаса езды мы подъехали к городу. Ехали молча, Катя видимо решила, что я хочу отвезти Ольгу в больницу и оставить там. Я заранее не стал лишать её этой надежды. Проехав пару кварталов по городу, Катя остановилась у первого попавшегося супермаркета и повернулась к нам.

— У тебя деньги есть? — спросила она у Ольги.

— Только карточка, — ответила та.

— Не пойдёт, — покачала головой Катя. — А есть что-то ценное? Телефон, часы, золото?

— Телефон есть. Но он разобран, аккумулятор отдельно.

— А смысл, прятать телефон, когда у тебя чип в башке? — усмехнулась Катя. Давай его сюда!

Ольга осторожно, через боль достала из кармана куртки новенький смартфон и аккумулятор к нему. Катя схватила гаджет, прикинула его стоимость, удовлетворённо хмыкнула и тут же выскочила из машины.

Отсутствовала она не долго, не более десяти минут и вернулась с небольшим пакетом. Сев в машину Катя достала из пакета полуторалитровую бутылку воды и протянула Ольге.

— Спасибо, — прошептала Ольга, а я взял бутылку, открыл и помог ей напиться.

Затем немного отхлебнул сам и вернул бутылку Кате, которая к этому времени вытащила из пакета большой пакет со льдом, который тоже протянула Ольге.

— Приложи к животу! Туда где болит. Что бы у тебя там ни было, это не помешает.

Ольга приложила лёд к верхней части живота, а Катя достала из пакета рулон фольги и две бейсболки: синюю и розовую.

— Обмотайте головы фольгой, да хорошо обмотайте, а потом бейсболками прикроете!

Я не выдержал и рассмеялся. Да, смех был не к месту, но другой реакции мой организм выдать не мог.

— Шапочки из фольги? — с трудом сквозь смех произнёс я. — Ты издеваешься? Ты реально хочешь, чтобы мы сделали себе шапочки из фольги?

— Я сказала обмотать головы и надеть бейсболки! — рыкнула Катя.

— Да ты гонишь! — не унимался я.

Я сразу вспомнил этот заезженный интернет-мем «шапочки из фольги», различные картинки на эту тему и истории про ненормальных, которые носят такие шапочки, чтобы в их мозг извне не могли послать никакую информацию, и их мысли тоже не могли считать.

И тут я перестал смеяться. Катя это заметила и спросила:

— Дошло?

— Вроде да, — ответил я. — Но, блин, это же просто жесть! Столько приколов на эту тему. А оказывается…

Я не мог найти слов, но Катя выручила.

— А оказывается, все эти люди с шапочками на головах всё это время были правы. Пока Система копается в твоей башке, человек в шапочке из фольги для неё недоступен.

Я просто не мог поверить. Час от часу всё интереснее и интереснее жить. Сколько ещё открытий мне предстоит сделать? Когда мне скажут, что «Люди В Чёрном» существуют и что путешествия в овремени реальность?

— А себе? — спросил я. — Или ты сразу с фольгой была?

— Нет, — ответила Катя. — Шакалы первым делом оборвали мне алюминиевую подложку с бейсболки. Я уже намотала. Катя приподняла край бейсболки, и я увидел под ним фольгу.

А может она издевается? Шутит так. Да нет, глупо это, шутить в такой ситуации. Смотрю на Ольгу.

— Ты слышала про это?

Та кивает. Значит, надо наматывать. Катя уже тронулась, я осторожно намотал пару слоёв фольги наголову Ольге и прикрыл это дело бейсболкой, осторожно подогнул края, чтобы не торчали. Затем проделал все эти манипуляции с собой. И всё-таки мне не верится, что я это делаю. Это уже полный сюрреализм. С другой стороны, дёшево и сердито, но должно быть, действует.

— И это реально помогает?

— Процентов на восемьдесят-девяносто блокирует поступление сигналов на чип, и почти на сто процентов с чипа. Не такой уж мощный передатчик у него. Не пробивает через фольгу. А вот если попасть в хорошую зону вай-фай то до чипа сигнал пробьёт.

— То есть, — уточняю. — Я от Системы информацию ещё могу получить, но она меня точно не видит?

— Да. А это намного важнее.

— Отлично. Тогда мы можем ехать в больницу?

— Да, — ответила Катя. — Но только при условии, что ты собираешься высадить её на крыльце.

— На каком ещё крыльце? Мы едем к моему другу, он нам поможет.

— То есть ты планируешь шариться по больнице?

Катя резко остановила машину.

— Ты чего встала?

— Думаю.

— Не время думать! Езжай быстрее!

— Наверное, ты лучше сам езжай, появляться там дольше, чем на тридцать секунд без глушилки — самоубийство! Я точно на это не пойду.

— Без какой-ещё глушилки? Как же вы все меня достали уже с вашими прибамбасами и системами! — я уж был на грани, чтобы окончательно не взорваться от злости.

Катя усмехнулась.

— Ты помнишь, как Система работает? Я ж тебе говорила. У тебя в башке чип. Он подключен к твоему мозгу. Почти всегда! Так как ты почти всегда в зоне приёма сигнала. Всё что ты видишь, всё что ты слышишь, в режиме реального времени видит и слышит Система. При желании она даже может делать запись. Каждые несколько секунд Система дёргает картинку, которую ты видишь, сканирует её на предмет нахождения в поле твоего зрения запрещённых предметов или людей. Понимаешь, о чём я?

— Не совсем, — честно признался я.

— Даже если ты с фольгой на башке и не видим для системы, то ты будешь отображаться в глазах у каждого, кто на тебя посмотрит. Конечно, ты можешь проскользнуть, опустив голову по коридору, но как ты будешь со своим другом разговаривать? В первые десять секунд вашего общения, его чип отправит сигнал Системе, что он общается с человеком в розыске.

— По-моему, вы все слишком пуганые. В конце концов, почему тогда ваша Система меня полдня не могла вычислить, пока меня Ольга не сдала… — сказал я и осёкся, во-первых стало неудобно перед Ольгой, а во-вторых, не стоило Кате этого знать.

— Она тебя сдала? — мне показалось, что глаза у Кати стали шире, а каменное выражение лица куда-то пропало.