Достопочтенная о Господе мати Р.!

Лишь отправили к тебе конверт с письмами к некоторым вашим сестрам, получаем с почты ваши письма, которые нас однако ж не порадовали; все скорби да крамолы, и мы, по соучастию в вашем положении, скорбим и болим сердцем: видно, грехов ради наших, все не ладится да не клеится; желаем к лучшему, а оно напоследок, коварством вражьим, в противную сторону обращается. Кто ж сему виновен? Неужели врага винить? Надобно винить более себя: располагаемся на добрую жизнь, желаем спастись, а делаем все противное сему. Многие порицают, да и правильно, что ученицы Леонида не имеют смирения. Леонид тут виноват? Не учит ли он послушанию, терпению, самоукорению, откровению и смирению? Не достигают сего от своего нерадения и невнимания; делают, говорят и мыслят все противное наставлению и собственному их намерению. Мы не знаем, открыла ли все то тебе Л. П-на, что нам написала; а когда не открыла, то советуем открыть все и очистить свою совесть. Как видно, она хочет положить начало, и пусть поступает по предлагаемым тобою ей правилам в жительстве своем. Но жалкая, по своему устроению, З. З-на, ежели не сознает себя виновной во всем том, в чем она имела участие в заблуждениях Л. Н-ой, и не положит начала благожитию, то мы уже и не знаем, что с нею делать? Для нас не малый урок впредь брать такое участие. Мы полагали, что она воспользуется в С-е, быв под окормлением матери, чего желала и искала, и мы по человеколюбию, с отягощением других, доставили ей сие средство, но она совсем другим путем проходит. Испещренные смиреннословием письма ее мало доставляют ей пользы, а нам утешения. Мы теперь ни к ней, ни к Л. П-ой на письма их не отвечаем, довольно и сего, что к тебе написали; ты можешь им прочитать или сказать, что до которой касается: а писать право некогда; много людей и писем, да и писать-то что, право, духу не соберешь: уж много писали, и кротко и строго, а все не пользует. Мы писали к тебе 20 мая, просили чтобы не упускать случая, ежели будут продавать келлию, для Т. Т-ой купить; то может быть, она с нею, как с родною, и умиротворится: и теперь то ж пишем. Сестра ее мать К. обещает ей помогать на келлию от своего рукоделия тайно от матери и от нее.

Теперь поговорим и о твоих скорбях: мы видим точно несправедливость со стороны…, как ты описываешь. Могли бы написать к ним, попросить или посоветовать в твою пользу мнимую. Но что из этого будет? Пользы никакой, а вреда много; на тебя более восстанут, но и ты, во-первых, лишишься венца терпения, а во-вторых, может быть, еще более возропщешь; а не мудрено, и с обеих сторон вкоренится злоба; то лучше потерпеть и убыток перенести, предавая сие промыслу Божию; видно, нет на сие Его воли, то вам и возбранил. Неужели вы не веруете, что люди, оскорбляющие вас, суть орудия Его промысла, действующие в деле нашего спасения? И сколько бы не были злы, но могут только то сделать, что угодно будет попустить благой воле Божией. Больно терпеть скорби, да еще неправильные; но чем же мы спасемся? Немногими ли скорбями подобает нам внити в Царствие Божие (Деян.14:22)? А на пострижении, когда вопрошали нас: "Претерпиши ли всякую скорбь Царствия ради Небесного?", отвещали: "Ей, Богу содействующу, честный отче", — да еще неоднократно; а за сим, в конце огласительного слова к нам от постригателя, что предречено? "Ибо алкати имаши, и жаждати, досадитися же и всяку скорбь, и беду, и укоризну подъяти; поношение же и гонение, инеми многими отяготитися скорбми, ими же сущий по Бозе живот начертавается. Егда же сия вся постраждеши, радуйся, рече Господь, яко мзда твоя многа на небесех". Сия вся и мы, во уповании на силу Божию, исповедали и в сих обетах пребывать обещались, даже до смерти: — памятуй сие, то и скорби твои будут тебе сноснее. Мы вчера и сегодня зады сии повторяли торжественно: постригли П. О-го, нарекли П-м, и отца И. К-ва, назвали И-м. Иеросх. Л. и И. М. 28 мая 1839 года.