Джеффри внимательно наблюдал за выражением лица Иветт, когда лорд Шелли ушел. Неужто он увидел промелькнувшее в ее глазах облегчение? Она плюхнулась в кресло напротив него и счастливо улыбнулась. В простом темно-синем платье, с мягко обрамлявшими лицо золотистыми волосами Иветт выглядела привлекательной как никогда. От естественности ее красоты, грациозной небрежности, с которой она закинула руки за голову, у него даже сердце дрогнуло.
– Он заехал повидать меня! – с ребячливым восторгом констатировала Иветт.
Видя ее ликование и энтузиазм, Джеффри не мог удержаться от ответной улыбки.
– Почему бы ему этого не сделать, моя дорогая? – Мужчина должен быть сотворен из камня, чтобы его не привлекали такие, как Иветт Гамильтон, хотя временами Джеффри желал, чтобы этот старый болван Шелли был сделан именно из камня. Как какой-нибудь истукан.
– Да, но он пришел после ужасного поведения мамы.
– Это не твоя вина, Иветт. Он не мог сердиться из-за этого на тебя.
– Ох, но ты не знаешь, какой ужас вчера был. Я боялась, что Уильям больше не захочет меня видеть. – Выражение ее лица сделалось серьезным. – Ты не представляешь, что было с мамой до твоего прихода, Джеффри. Она его оскорбила! Я думала, что умру от унижения.
Он расслабился и скрестил ноги на скамеечке, любопытствуя, что же вчера произошло.
– Что твоя мама могла сказать такого ужасного? Теряюсь в догадках.
– Среди прочих образных высказываний она назвала его напыщенным ослом. По-французски, конечно, но мы оба поняли, что она имела в виду, хотя Уильям слишком вежлив, чтобы воспринять ее слова. Он притворился, что ничего не услышал.
Широко улыбнувшись, Джеффри снова устроился в удобном кресле. Миссис Гамильтон ему всегда нравилась, несмотря на ее склонность к драматизму. Он жалел, что его здесь не было, и он не мог видеть выражение лица «напыщенного осла», когда мать Иветт допустила такое шокирующее высказывание. Джеффри старался сдержать смех.
– Ну, старина Шелли, похоже, все забыл и простил. Твоя мама была нездорова, и теперь он это понимает.
– Надеюсь, что так, – с легким вздохом кивнула Иветт.
– Вы теперь с ним называете друг друга по имени? – Это не ускользнуло от внимания Джеффри. Как и то, что Шелли держал Иветт за руки. Ему пришлось побороть желание задать этому типу хорошую трепку за то, что он прикасался к ней.
– Да. – Иветт казалась взволнованной. – Это началось с моего визита к его матери. Это очень важно, ты не согласен? Надеюсь, он сделает мне предложение, как только Люсьен и Колетт вернутся.
– Ну что ж, будем надеяться.
Наступила умиротворяющая тишина. После тревожной ночи и трудного дня Иветт и Джеффри слишком устали, чтобы двигаться. Поэтому они просто сидели друг против друга, пока день клонился к сумеркам. Огонь в камине был слишком слабым, чтобы прогнать холод.
– Однако я заметил, что прошлой ночью ты ни разу не произнесла имя «Уильям», – снова заговорил Джеффри.
Изящные брови Иветт от смущения сошлись на переносице.
– Разве?
– Да. Ни разу. Пока мы разговаривали о браке и детях, ты не упомянула о лорде Шелли.
– Ох. – Иветт бросила на него странный взгляд. – Наверное, меня отвлекло то, что случилось с мамой.
– Понятно. – Джеффри не верил, что причина в этом. Ни в малейшей степени. Зачем она выдумывает?
Повисла долгая пауза. Никто из них не шелохнулся, чтобы покинуть комнату. Джеффри был уверен, что знает ответ, но не мог удержаться, чтобы не задать главный вопрос:
– Ты уже полюбила его?
После краткого колебания Иветт тихим голосом призналась:
– Нет, но я думала об этом и решила, что это придет со временем, появится в браке.
Невольно обрадовавшись ее ответу, Джеффри улыбнулся вопреки собственной воле. Он знал, что она не любит этого человека. Нет, Иветт определенно не влюблена в лорда Шелли. Уже хорошо!
С надеждой во взгляде Иветт добавила:
– Но судя по тому, как он меня поцеловал, я полагаю, что он мог влюбиться в меня. Разве это трудно?
У Джеффри сердце замерло. Он едва сумел заставить губы шевелиться, чтобы спросить:
– Он целовал тебя? – Джеффри не думал, что старик Шелли сумеет так быстро продвинуться в этом направлении. Не теряет времени даром.
– Это произошло, когда я была в Лэнсдаун-Мэноре, – вспомнила Иветт с легкостью, словно о каком-то заурядном событии. – Не понимаю, почему тебя это так удивляет, Джеффри. Мне почти двадцать один год.
– Я и не удивлен. – На самом деле он удивился. И ему совсем не нравилась идея, что его Иветт целовал будущий герцог. – Я уверен, ты прекрасно сознаешь, что любого мужчину так и тянет тебя поцеловать, Иветт.
Она улыбнулась, искренне тронутая его словами.
– Правда?
– Да. – И особенно в такой момент, когда у нее такой восторг на лице. Джеффри жалел, что сам не может ее поцеловать.
– Полагаю, это очень хорошая информация для женщины.
Он рассмеялся над ее логикой.
– Полагаю, что так.
– Это очень помогает – знать, что джентльмены находят меня желанной. Меня немногие целовали, и ни один – так, как Уильям, но я не уверена, делаю ли это правильно. Умею ли целоваться сама.
Если бы Джеффри сейчас ел или пил, то, несомненно, подавился бы.
– И сколько мужчин тебя целовали, Иветт?
Ее щеки залились краской.
– Не думаю, что мне следует говорить о таких вещах с тобой, Джеффри.
– Почему? Обо всем другом мы же говорили.
Ее брови вопросительно поднялись.
– Ладно, в таком случае скольких женщин ты целовал?
Он бы расхохотался, если бы так отчаянно не хотел, чтобы она ответила на его вопрос. Но кто целовал Иветт и когда? Это самый странный разговор, чтобы его вести в гостиной Девон-Хауса, когда наверху лежит больная мать Иветт, а ее потенциальный жених только что ушел, оставив их наедине. Казалось, с прошлой ночи отношения между ним и Иветт внезапно переменились. Но Иветт заслуживает его ответа. И если он ждет ответа от нее, то справедливо ответить тем же. Честно.
– За годы я стольких женщин поцеловал, что и не сосчитать.
Ее голубые глаза округлились от изумления.
– Вот это да.
Он искренне жалел, что не может дать ей другой ответ. Который ее не столь шокировал бы.
– А как насчет тебя? – торопил он.
– Мне до тебя далеко. Я целовалась всего с троими, если считать лорда Шелли.
Джеффри полагал, что это были мимолетные поцелуи юных болванов, с ума сходивших от желания. Но зрелый мужчина вроде лорда Шелли… тот достаточно пожил на свете и знает, как поцеловать такую женщину как Иветт. По крайней мере опыта у этого сукина сына не меньше, чем у него самого. От этой мысли у Джеффри внутренности свело.
– Тебе понравился поцелуй лорда Шелли?
– Да. – Она медленно кивнула, словно обдумывая ответ. – Это было приятно.
– Понятно. – Джеффри изо всех сил старался сдержать улыбку. Приятно! Лорд Шелли целуется всего лишь приятно! Вздохнув с облегчением, Джеффри теперь со стопроцентной уверенностью знал, что Иветт не влюблена в лорда Шелли и что она так и не узнала, каков настоящий поцелуй. Джеффри самодовольно подумал, что если бы он поцеловал Иветт, она наверняка не назвала бы его поцелуй «приятным». О нет. Он целовал бы ее так, что она была бы не в состоянии…
– А ты когда-нибудь целовал моих сестер?
Оторвавшись от мыслей о поцелуе с Иветт, он резко выпрямился в кресле и поставил ноги на пол.
– Что ты сказала?
– Пока мы говорили о тысячах женщин, которых ты поцеловал, я задумалась, были ли среди них мои сестры.
– Я никогда не говорил, что целовал тысячи.
– Ну тогда сотни.
– Это уже ближе к истине, – кивнул он. – Не думаю, что перевалил за пятьсот, – подмигнул ей Джеффри.
– Ну? – Иветт закатила глаза.
– Что ну?
– Ты так и не ответил на мой вопрос, а я на твой ответила.
Джеффри уклонялся от ее вопроса. Он нехотя вздохнул, радуясь, что в комнате сумрак, поскольку солнце уже село, снова удобно откинулся на спинку кресла и положил ноги на скамеечку.
– Да. Много лет назад целовался с Колетт.
– С Колетт?! – Иветт была не в силах сдержать изумление от его признания. – Ты целовал Колетт? На нее я никогда бы не подумала.
Джеффри кивнул, не желая вдаваться в подробности. Он единственный раз поцеловал Колетт – перед тем, как она вышла замуж за его лучшего друга, и это было ошибкой.
– Так вот почему Люсьен тебя ударил? – вдруг сообразила Иветт.
– Отчасти да, – снова кивнул Джеффри.
– Я этого не знала. – Она глубоко ушла в свои мысли, лицо у нее сделалось задумчивым и почти забавным. – Мы всегда подозревали, что у тебя роман с Джульетт.
– Боже милостивый! Нет, – рассмеялся Джеффри. – Я очень люблю твою сестру, но мы с Джульетт всегда оставались только друзьями.
– И ты не целовал ни Лизетт, ни Полетт?
– Нет. – Он невесело рассмеялся. – Не хочу разочаровывать тебя, Иветт, но я не кидаюсь целовать всякую женщину, которую знаю. Вы, сестры Гамильтон, исключительно красивы, но, увы, твои сестры влюблялись в других, а не в меня.
– А ты когда-нибудь влюблялся, Джеффри?
– Нет.
Иветт замолчала, задумавшись.
– Значит, в любви у тебя не больше опыта, чем у меня.
– Полагаю, это правда. – Как ни удивительно, он был готов признаться в этом ей.
Джеффри никогда не испытывал любви. Вожделение, страсть – да. Пару раз ему даже показалось, что он, возможно, влюбился. Но что до настоящей любви, желания жениться и провести всю жизнь с одной женщиной… нет, такого опыта у него пока не было. Годами наблюдал он, как его друзья, один за другим, объявляют себя влюбленными и вступают в брак. Сначала Люсьен, потом Харрисон и Куинтон. Все они, похоже, счастливы. Черт, они просто неприлично счастливы со своими женами и детьми.
Время от времени он жалел, что до сих пор не влюблен. Что нет никого, кто принадлежал бы только ему и любил его в ответ. До сих пор этого не случалось. Определенно не с Дженни Уэбб. Или с Оливией Трахерн. Или с любой другой красавицей, с которыми он переспал за минувшие годы. И теперь он смотрел на сидевшую напротив него Иветт Гамильтон и вспоминал, как она спала у него на руках прошлой ночью. От этих воспоминаний у него нутро в узел завязалось. Это было так замечательно – держать ее у своего сердца.
Оба молчали, тени в комнате становились длиннее. Джеффри казалось так уютно сидеть здесь с Иветт и тихо разговаривать в сумраке.
– А ты хотел бы влюбиться, Джеффри?
– Кто этого не хочет? – ответил он, испытывая странный трепет в сердце.
– Думаю, да.
– А ты не думаешь, что должна была влюбиться в лорда Шелли, прежде чем он сделает предложение?
– Полагаю, я влюблюсь в него в определенный момент. Не сразу.
– Не верю, что это можно планировать, Иветт.
– Почему нет? – спросила она. – Люди сплошь и рядом вступают в сговоренные браки, а потом влюбляются друг в друга.
– Бывает и так, – согласился он. – Но это исключение, а не правило. Подобные браки скорее холодный расчет, деловой контракт, и они не всегда заканчиваются счастливо. Куда чаще они оборачиваются катастрофой, мой отец может засвидетельствовать это. Ты такая романтическая девушка, Иветт. Мне странно слышать от тебя такие вещи.
Иветт молчала.
– Я бы предпочел влюбиться до безумия, прежде чем попросить девушку выйти за меня, – добавил Джеффри.
– Я знаю, что мои сестры это пережили, – с ноткой печальной задумчивости в голосе ответила она.
– Ты не желаешь испытать того же к мужчине, за которого выйдешь замуж? Ты не веришь, что заслуживаешь любви, Иветт?
– Это было бы чудесно.
Они замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. И снова Джеффри захотелось спросить, почему она выйдет за лорда Шелли, если не влюблена в него, но он уже знал ответ. Иветт больше хочет быть герцогиней, чем любить своего мужа.
– Джеффри, – прервала она его мысли и полностью поменяла тему разговора. – Могу я задать тебе вопрос?
– Конечно.
– Чем ты занимаешься?
– Что ты имеешь в виду, Иветт? – нахмурил он брови.
– Я хотела узнать, чем ты занимался, когда отсутствовал. Путешествовал? Когда ты уезжал во Францию, то сказал, что едешь отчасти по делу. – Она выпрямилась и с любопытством смотрела на него. – Что это за дело?
Он совсем не ожидал от нее такого вопроса и не знал, насколько правдиво стоит ей ответить.
– Гм, разнообразные деловые предприятия требовали моего внимания. Корабельный бизнес, например.
– Да, но я однажды подслушала, как вы с Люсьеном говорили о правительстве, и задалась вопросом, не действуешь ли ты в сфере политики.
– Ты спрашиваешь, работаю ли я на правительство?
– Да, – кивнула Иветт. – Работаешь?
– Время от времени, – неохотно признался Джеффри. – Когда они во мне нуждаются.
Ее лицо вспыхнуло от волнения.
– Это тайные дела?
Иветт казалась такой взволнованной, что ему снова захотелось поцеловать ее.
– Да. Очень. И не следует, чтобы кто-нибудь еще об этом знал.
– Твой секрет в безопасности. – Она помолчала. – Это опасно?
– Временами.
– Ты осторожен?
– Очень, – подмигнул ей Джеффри.
– Извините, мисс Иветт. – В комнату, в которой сделалось темно с тех пор как солнце закатилось на осеннем небе, вошел Грейнджер. Он зажег газовую лампу на стене, и комната осветилась желтоватым светом.
– Да, Грейнджер? – откликнулась она.
– Вы и лорд Эддингтон будете сегодня ужинать в столовой? – заботливо спросил он. – Или мне принести что-нибудь в маленькую гостиную?
– Джеффри, ты останешься на ужин? – тихо спросила Иветт из глубины своего кресла. – Пожалуйста, не считай себя обязанным оставаться из-за меня. Ты находился здесь прошлую ночь и сегодня весь день. У тебя наверняка есть другие дела, чем сидеть тут со мной.
– Я ни о чем другом думать не могу, так что я лучше поужинаю с тобой, Иветт. – Конечно, у него были дела и обязательства, требующие его внимания, но ее искренняя восторженная улыбка стала ему наградой за пренебрежение ими.
– Мы поужинаем в маленькой гостиной наверху, Грейнджер, – сказала она. – Чтобы быть рядом с мамой.
Джеффри не мог быть счастливее. Он собирается провести вечер наедине с Иветт Гамильтон. Снова.