…Когда-то в одной из японских провинций жил молодой мастер фехтования на мечах — «кэндо», что в переводе означает «путь меча» и является таким же боевым искусством, как и ушу. Он победил многих известных фехтовальщиков, и в один прекрасный день его учитель, поняв, что больше ничего не может дать своему воспитаннику, посоветовал юноше пойти в ученики к знаменитейшему мастеру Миамото Мусаси.

Ученик с радостью отправился в путь. С нетерпением ожидал он встречи с легендарным Миамото, надеясь на комплименты и похвалы в свой адрес. Но прием оказался неожиданно холодным. Новый учитель молча протянул ему меч и отправил во двор рубить дрова.

Так прошел год. Терпение молодого фехтовальщика подошло к концу, и, не выдержав, он набрался храбрости и подошел к Мусаси: «Мастер, когда же вы будете учить меня кэндо?»

Мусаси с деланным удивлением посмотрел на него: «А, это ты… Ну, пойдем…» И, приведя его в зал, заставил ходить по узкой кромке татами.

Так прошел еще год, и вконец отчаявшийся молодой человек снова обратил на себя внимание учителя. И снова Мусаси сделал вид, что позабыл о нем. Но на этот раз сказал: «Собирайся. Завтра пойдем в горы, и я научу тебя кэндо…»

Они долго карабкались вверх по камням и наконец присели передохнуть на краю расселины. «Принеси воды», — попросил Мусаси, указывая на текущий на другой стороне расселины ручей. Ученик подошел к краю, ступил на перекинутое через пропасть бревно, но, когда взглянул вниз, у него закружилась голова, и он через силу вымолвил: «Я боюсь…»

«Боишься? — переспросил Мусаси. — Ну что ж, тогда послушай меня. Главный принцип всех боевых искусств кроется в одной формуле: «син-вадза-тай» (разум — техника — тело). Когда встречаются развитое тело и развитая техника, побеждает развитая техника, а когда встречаются развитая техника и развитой разум, то побеждает разум. Так вот, когда ты пришел ко мне, ты уже был большим мастером, но у тебя был недостаточно мощный удар, тебе не хватало силы — это я определил с первого взгляда, и поэтому целый год ты рубил тонким мечом толстые дрова. Потом я увидел, что у тебя есть ошибки в технике передвижения, и ты год ходил по узкой кромке. А сейчас не можешь пройти по бревну…»

Ученик молнией метнулся на ту сторону и обратно. И — постиг кэндо…

Эта легенда — одна из многих, которыми так богаты боевые искусства, и она полностью раскрывает их суть: главное в них — не физическая сила, не умение наносить удары и защищаться, а дух, разум. Все это в полной мере относится к самому распространенному в мире воинскому искусству каратэ-до, которое переводится как «путь пустой руки».

Воинские искусства в Японии имеют, пожалуй, не менее древнюю историю, чем в Китае. Известны такие виды, как кумиучи, когусоку, тегики, тендори, косино мавари, явара, торите, хакуда, вадзютсу, субаку, яридзюцу (фехтование на копьях), йобадзюцу (скачки на лошадях, искусство ведения поединка на лошади), тантодзюцу (метание ножей), тахи ойоги (плавание в полной воинской экипировке), ниндзюцу. Более двух тысяч лет назад появилась борьба сумо, которая культивируется сегодня так же, как и бодзюцу (фехтование на палках), кьюдо (стрельба из лука), кэндо и другие. Но по популярности, по количеству занимающихся первое место занимает каратэ-до — искусство, которое, как это ни парадоксально, родилось не в Японии.

Родиной каратэ-до стал архипелаг Рюкю, а точнее — его главный остров Окинава, который установил экономические связи с Китаем раньше, чем с Японией. Остров был самостоятельным и независимым, но постоянно подвергался нападениям китайских и японских пиратов, а иногда и регулярных войск и, в конце концов, вынужден был выплачивать дань обоим грозным соседям.

Но влияние Китая было сильнее, тем более что на острове была целая колония переселенцев из Поднебесной, которые, по-видимому, и познакомили жителей острова со своими боевыми искусствами. Некоторые окинавцы даже стали ездить в китайские монастыри, в том числе и в Шаолинь, «на стажировку» и, вернувшись, положили начало развитию на острове Шаолинь-су цюань-фа, а позднее и ряду других стилей и направлений. Такая тяга к боевым искусствам у окинввцев объяснялась тем, что на острове постоянно шли вооруженные столкновения между правителями разобщенных районов, а простому люду иметь оружие было запрещено. Первый такой запрет был провозглашен еще в XV веке князем Сё Хайси, подчинившим себе весь остров, а позднее и архипелаг.

С приходом к власти Сё Хайси на Рюкю стала процветать религия миролюбия — буддизм, что привело к упадку обороноспособности, и в самом начале XVII века, в 1609 году, архипелаг был без особого труда захвачен войсками японского князя Сималзу из клана Сатсума.

Окинавская армия была распущена, а все оружие конфисковано в результате «катана кари» — «охоты за мечами», объявленной японцами. Ни один житель под страхом мучительной казни не мог иметь оружия, было запрещено изготовление даже церемониальных мечей, в деревнях единственные топор и нож приковывали на цепь и выставляли для охраны нескольких вооруженных солдат.

По отношению к местному населению оккупанты вели себя не очень корректно, и число недовольных ими равнялось числу жителей Рюкю. Назревало восстание, и мастера рукопашного боя начали в срочном порядке обучать горожан и крестьян (преимущественно последних) своему умению. К тому времени искусство борьбы на Окинаве было уже достаточно развито, и в XVI веке сложились три основных направления — сюри-тэ, в основе которого лежала шаолиньская школа, наха-тэ, созданная на базе южнокитайских стилей, и томари-тэ, представлявшая собой комбинацию двух первых направлений (слово «тэ» в переводе с японского означает «рука»).

Мастеров высокого уровня на Окинаве было не так уж много, а задача стояла серьезнейшая и труднейшая — за минимальный срок подготовить максимальное количество умелых бойцов. Именно это и определило своеобразие «окинава-тэ» — искусства «окинавской руки», которое иногда называли «школой в зарослях». Впрочем, называть его искусством было бы не совсем верно — больше всего в окинава-тэ ценилась хорошая техника, а о философии, самосовершенствовании, самопознании речь не шла — не до того было. Естественно, для выполнения такой задачи из китайской техники были отобраны наиболее эффективные приемы боя, которые стали базовой техникой окинава-тэ. Тренировки проводились в основном по ночам, в горах и лесах, но крестьяне могли самостоятельно тренироваться и днем — например, «набивать» ударные части рук и ног. И доводили их до такого состояния, что ударом кулака или ноги убивали облаченного в доспехи самурая, разваливали его шлем или панцирь, а уж об ударах в незащищенные части тела и говорить было нечего. Естественно, они учились действовать не только против невооруженного соперника (застать самурая врасплох, без оружия, было нелегко, хотя и в этом случае он был опасным противником — техника джиу-джитсу давала ему преимущества, и немалые, в рукопашном бою с обычным бойцом, но не с мастером «школы в зарослях» — борцовские приемы джиу-джитсу оказывались бессильны против ударной техники окинава-тэ, но и против вооруженного — они легко уходили от ударов меча, а их ответные удары были не менее смертоносными. В современном каратэ-до сохранились формальные упражнения (ката), в которых выполняющий их демонстрирует бой против одного или нескольких человек с мечами.

Кстати, в бою восставшие применяли не только кулаки и ноги. Грозным оружием в их руках стали сельскохозяйственные орудия — кама (серпы), нунчаку, использовавшиеся для обмолота риса, сан, которыми взрыхляли почву, другие подручные средства — бо (шесты), джо (посохи). Упражнения с этим традиционным оружием окинава-тэ и сегодня изучаются в каратэ-до.

С разгромом восстаний — а на это у самураев ушло порядка ста лет — окинава-тэ не исчезло, оно продолжало развиваться, обогащаться новыми приемами — как собственного изобретения, так и китайскими и японскими, заимствованными из джиу-джитсу. Некоторые мастера продолжали ездить за знаниями в Китай, приезжали на Окинаву и китайские мастера — так, в середине XVIII века здесь побывал китаец Кушанку, который познакомил желающих со своим стилем. В честь ею названо одно из ката.

Постепенно занимающихся окинава-тэ становилось все меньше, особенно когда оно полностью утратило прикладное значение, но, даже лишившись широкой популярности, школа все равно продолжала совершенствоваться.

В конце XIX века Окинава официально была признана японской провинцией, и ее жители призывались в армию так же, как и японцы. На призывных пунктах стали замечать, что окинавцы, занимавшиеся рукопашным боем (хотя было их не так уж много), выгодно отличаются от остальных призывников атлетическим сложением и пропорционально развитой мускулатурой. И в 1902 году министерство образования Японии приняло решение о включении окинава-тэ в школьную программу как универсального средства физического воспитания. Так началось знакомство японцев с окинава-тэ — ведь до этого лишь единицы были знакомы с ним, например несколько морских офицеров, которые, находясь на Окинаве, могли понаблюдать за тренировками.

В то время одним из известнейших мастеров был школьный учитель Гитин Фунакоси, родившийся в 1869 году в городе Сюри. Фунакоси был человеком незаурядным, очень образованным, не чуждым литературного труда, но основное внимание уделял рукопашному бою.

Именно по его инициативе группа мастеров на протяжении нескольких лет ездила по Окинаве с показательными выступлениями, в результате чего было создано множество школ. В 1917 году Фунакоси был приглашен для показательных выступлений в Бутоку — Всеяпонский центр боевых искусств, находившийся в Киото. А четыре года спустя, когда Окинаву посетил наследник престола Хирохито, в родном городе Фунакоси Сюри ему был устроен прием, в ходе которого состоялись показательные выступлении. Наследник отнесся к ним весьма одобрительно.

Но пока это были отдельные выступления. Но вот по инициативе министерства образования в 1921 году в Токио был организован фестиваль боевых искусств, на который был приглашен и Фунакоси, выступивший там в присутствии императорской семьи, военных и спортивных деятелей, в том числе профессоре Дзигоро Кано, создателя дзюдо. Он предложил Фунакоси устроить выступления в своем центре дзюдо Кодокан.

После этого японское общество начало всерьез интересоваться окинава-тэ. Фунакоси получил предложение написать несколько работ по истории и методике своего искусства, что он и сделал, и его первая книга была прочитана самим императором. По многочисленным просьбам он основвл группы и секции в университетах, компаниях, торговых центрах, в чем ему помогали многие окинавские мастера, переселившиеся в Японию. Так началось победное шествие окинава-тэ по японской империи. А вскоре, примерно в 1930 году, термин окинава-тэ был заменен на каратэ-дзюцу, или «искусство китайской руки» (иероглиф «кара» использовался для обозначения Китая и всего китайского).

В 1936 году, когда на Окинаве встретились представители нескольких стилей каратэ-дзюцу, они приняли решение заменить иероглиф «кара», обозначающий «китайский», на такой же иероглиф, только обозначающий «пустой» (в некоторых источниках указывается, что это была вынужденная мера, так как в то время отношения между Японией и Китаем были довольно напряженными, и в стране господствовала нелюбовь ко всему китайскому).

Тогда же слово «дзюцу» было заменено на слово «до» («путь») — тем самым Фунакоси, по чьей инициативе это было сделано, подчеркнул, что это не просто техника, а именно искусство, направленное, как и другие дзэнские искусства, на всестороннее совершенствование человека.

Слово «пустой» имело как минимум пять значений: невооруженный; бесконечный, так как любое искусство не имеет границ и не имеет конца; свободный от предвзятых мыслей; чистый, незапятнанный, обладающий высокой моралью и нравственностью; совершенный (по буддизму пустота — сущность вселенной, «пустота — это форма, а форма — это пустота», «только пустая долина отражает звук» и т. д.).

В том же 1936 году Фунакоси открыл свою школу, свой центр, получивший название Сётокан (Сёето — литературный псевдоним Фунакоси), где стал преподавать стиль, названный по имени школы (или наоборот—школа была названа по имени стиля).

К тому времени окинавские мастера создали уже несколько стилей каратэ-до, основными из которых стали Сётокан, Сито-рю, Годзю-рю и Вадо-рю. Отличия их состояли в следующем.

Стиль Сётокан был пригоден в основном для ближнего боя. В нем преобладают движения руками и глубокие, низкие стойки, которые лишают занимающегося возможности маневрировать. В бою ставка делалась на одно движение — мастер выжидал, пока соперник ошибется или раскроется, и, дождавшись, проводил удар, после которого бой кончался, так как удар наносился в жизненно важный орган, а будучи нанесенным из низкой стойки, он обладал особой силой. Впоследствии сын Фунакоси Йоситака еще при жизни отца внес в стиль большое количество ударов ногами и блоков, но это лишь обогатило его технический арсенал, не повлияв на тактику.

Сегодня Сётокан — самый классический из всех существующих стилей и в чистом виде в поединке вряд ли может быть успешно использован, так как в нем слишком много красивых, правильных, но не эффективных в бою движений. Но во времена Фунакоси он был, конечно же, эффективен. Кстати, Фунакоси учил своих учеников быть в любой момент готовыми к отражению атаки — сидя, лежа, во время еды и т. д.

Стиль Сито-рю был создан в середине 30-х годов другом Фунакоси Кенва Мабуни (1893–1957), который назвал свой стиль по начальным иероглифам имен своих учителей — Итосу и Хигаонна. Стиль этот представлял собой нечто среднее между окинавскими стилями и Сётоканом, отличался жесткостью, большой мощью, резкостью и предельной концентрацией движений.

Стиль Годзю-рю (в переводе—«сила и мягкость») был основан мастером Тёдзюном Мияги (1888–1953), учеником Хигаонна. Будучи человеком физически очень сильным, Мияги в своем стиле сделал основной упор на силу, жесткость, даже жестокость. Его характерные черты — высокие стойки, медленные, «тяжелые» движения, мощные проломные удары. Стиль этот не так красив, как Сётокан, но куда более эффективен.

Стиль Вадо-рю, или «путь мира» (создатель — Хиронори Оцука, 1892–1982, один из первых учеников Фунакоси), в отличие от предыдущих является стилем чисто японским, влияние китайской и окинавской техники в нем практически незаметно, тем более что ряд приемов заимствован из джиу-джитсу. Он менее жесткий, чем Годзю-рю и Сито-рю, и ставка в нем делается не на силу, а на ловкость. Вместо тяжелых ударов и прямолинейных действий он предлагает обманные движения, финты и уходы.

Свои основные черты эти стили сохранили до сегодняшнего дня, хотя и не могли за это время не измениться. Ведь каждый выдающийся мастер вносит в стиль что-то свое, трактует и преподает его по-своему (естественно, придерживаясь основного направления и классической базы), плюс свои изменения вносят национальные особенности каждой страны, где он развивается.

Четыре перечисленных стиля считаются в каратэ-до основными, хотя уже в 30-х годах в рамках этих стилей было более сорока разновидностей, а сейчас их гораздо больше. Но подняться до уровня этих четырех стилей и даже выше удалось лишь одному стилю — стилю Кёкусинкай, считающемуся наиболее популярным и в Японии, и в мире.

Стиль Кёкусинкай был создан мастером Масутатсу Оямой, родившимся в 1923 году в Корее. В конце 30-х годов его семья переехала в Японию и поселилась в Токио, и Масутатсу, изучавший на родине китайские стили, стал учеником Фунакоси и вскоре получил в его школе второй дан (дан — мастерская степень, которая присваивается одновременно с получением черного пояса. В большинстве боевых искусств различается десять мастерских степеней. Количество же ученических степеней, или кю, цвет поясов варьируются от искусства к искусству и от школы к школе. Только в ушу нет ни кю, ни данов, ни поясов). Во время службы в армии он продолжал упорно тренироваться, изучив за это время стиль Годзю-рю, а в 1947 году стал победителем первого в Японии турнира по каратэ-до.

В 1948 году Ояма ушел в затерянный в горах буддийский монастырь — причиной этого стало его разочарование в человеческой природе, а также драматические события в его родной Корее. О том периоде его жизни сложено немало легенд — он тренировался там в одиночку, сражался с дикими зверями голыми руками, крушил скалы и рубил деревья. Жил он аскетично, деля время между тренировками и углубленным изучением дзэн-буддизма.

Именно в монастыре у него родилась идея создать Кёкусинкай — жесткий контактный стиль с методикой подготовки, в которой большое внимание уделяется разбиванию предметов,

В 1951 году Ояма вернулся в большой мир и занялся пропагандой своего стиля, устраивая показательные выступления в Японии и за рубежом. Пропаганда была более чем впечатляющей — невысокий, мощный, буквально квадратный Ояма на глазах изумленной публики сокрушал доски, кирпичи, черепицы и даже такие предметы, которые по природе своей биться не должны. Он устроил бой с быком, отрубив ему рог ударом ребра ладони и убив 600-килограммовое животное кулаком (всего было 52 таких боя).

Слава его росла с поразительной быстротой, и не было страны — а он, кажется, умудрился объехать весь мир, — в которой бы его не встречали с уважением и восторгом. В конце 50-х — начале 60-х годов Ояма написал несколько книг, до сих пользующихся огромной популярностью, в том числе «Что такое каратэ?» и «Это каратэ».

…В 1957 году Фунакоси скончался. В Сюри ему был поставлен памятник, на котором высекли его слова: «Каратэ-до несовместимо с агрессией».

Фунакоси вошел в историю как человек, который открыл миру секреты каратэ-до. Но это не так — на самом деле он не хотел раскрывать их неяпонцам и взял из каратэ-до лишь наиболее распространенные элементы и дал их в том варианте, которым занимаются в Европе и США и по сей день. Что же представляет собой настоящее, подлинное каратэ-до, знают только немногие посвященные, но они, понятно, держат свои секреты при себе.

И чем занимаются японцы, знают только сами японцы.

И так обстоит дело со всеми боевыми искусствами…

Еще при жизни Фунакоси, в 1948 году, была создана Японская ассоциация каратэ-до. Но продолжала существовать масса различных организаций, беспрестанно соперничающих между собой, и объединились они лишь перед Играми-64 в Токио, чтобы провести показательные выступления в центре боевых искусств Бутокане в рамках Олимпиады. Так была образована Всеяпопская федерация организаций каратэ-до (ФАДжКО).

За рубеж каратэ-до попало еще в начале века — в 1920 году один окинавский мастер устраивал показательные выступления в Лос-Анджелесе. А широкомасштабное, массированное наступление этого искусства на Запад началось в 50-х годах, и уже в 1955 году во Франции была создана Федерация борьбы и вольного бокса, чуть позже возникли федерации в Англии и ФРГ, а затем и в других странах. В 1965 году во Франции был создан Европейский союз каратэ-до (ЕКУ), который объединил 15 стран. Президентом ЕКУ стал француз Жак Делькур, который и остается на этом посту до сих пор. А год спустя состоялось первое европейское первенство.

В 1965 году прошел первый Всеяпонский чемпионат по каратэ-до под эгидой ФАДжКО. А в 1970 году в Токио представители 33 национальных организаций каратэ-до провели совместный конгресс, на котором был создан Всемирный союз организаций каратэ-до (ВУКО), и по окончании его прошел первый чемпионат мира. Интересно, что ВУКО с самого начала признавал только четыре основных стиля и бесконтактные соревновательные поединки, где удары только обозначаются, а за контактное движение дают штрафные очки либо снимают с соревнований. Поэтому по стилю Кёкусинкай проводятся отдельные чемпионаты Европы и мира.

Здесь надо сказать, что бесконтактный поединок имеет большие минусы — травм в нем немного, но участники его вряд ли способны должным образом реагировать в реальной боевой ситуации, к тому же удары в этих поединках зачастую наносятся без силы и концентрации, то же можно сказать и о защитных действиях, так как главное здесь — просто обозначить движение.

Спарринг же контактный не только притупляет у спортсмена чувство боли, но и приближает соревновательные поединки к боевой ситуации, так как удары здесь наносятся хоть и не в полную силу, но все же всерьез, жестко и с концентрацией. Хотя в любом случае каратэ-до спортивное и прикладное — вещи абсолютно разные. Вообще, любое искусство включает в себя оздоровительный, спортивный и прикладной разделы, и знание лишь одного из них еще не дает знания искусства в целом.

Для стилей, не признаваемых ВУКО, проводятся соревнования по олл-стайл каратэ, где можно выполнять любые ката и работать в контакт.

Основные принципы в каратэ-до те же, что и в других боевых искусствах. Первый — принцип недеяния — уже рассматривался в первой главе. Вторым принципом является «принцип бессознательного», когда боец должен полностью абстрагироваться от своего «я», отказаться от мыслей, желаний, избавиться от страха и неуверенности, и в результате сознание его становится чистым и незамутненным как зеркало, которое все отражает, но ничего не хранит. Только в этом случае он начинает воспринимать ситуацию непредвзято, отрешенно, целостно, не отделяя себя от противника, а рассматривая его и себя как единое целое. Действует он соответственно постоянно меняющейся ситуации, видит промахи и ошибки противника и молниеносно использует их. Причем все это происходит на уровне как бы подсознательном — боец не раздумывает, не размышляет, иначе он обязательно потерпит поражение. Если ему удастся обрести такое состояние пустоты, то ему все равно, сколько перед ним соперников — он становится практически неуязвимым и непобедимым. И фактически бой с противником есть не что иное, как бой с самим собой, и победа рассматривается как победа над собственным «я».

Последним принципом является принцип упреждения. Он объединяет два первых принципа и сводится к тому, что между изменением ситуации и реакцией на это изменение нет временного промежутка — движение начинается одновременно с движением соперника или чуть раньше него и заканчивается, естественно, тоже раньше.

Одновременно с обучением технике в каратэ-до идет процесс нравственного воспитания. Заключается он в том, что в ходе занятий учитель-сэнсей рассказывает ученикам различные легенды с глубоким смыслом, наталкивает их на размышления и в конечном счете вырабатывает способность к неординарному мышлению, что делает человека не частичкой толпы, а личностью. Но это характерно только для серьезных школ, в которых изучается искусство, а не просто техника боя. В них процесс обучения не имеет конечной фазы и не завершается по овладении определенным объемом техники, а идет постоянно — искусство не имеет пределов и не имеет границ, и не случайно в обозначении его есть слово «путь».

…Чем дольше человек занимается каратэ-до, тем больше темнеет его пояс, из белого постепенно превращаясь в черный. А затем протирается до дыры, приобретая первоначальный цвет. А затем вновь темнеет. И так — без конца…

Однажды Гитин Фунакоси пришел на занятия в кимоно с белым поясом. Ученики бросились опрометью в раздевалку и через несколько минут появились на татами с такими же поясами, ожидая похвал учителя. Но не дождались — Фунакоси, раздосадованный слепым подражанием, выгнал их из зала, потому что они не поняли его. Не поняли, что он, которого по праву считали величайшим мастером и Учителем с большой буквы, надел белый пояс ученика не из прихоти, не из самоуничижения, не из скромности, а потому, что вышел на новый виток не имеющей конца спирали, на новую ступень скрывающейся за облаками лестницы. Ибо путь познания себя и окружающего, «путь пустой руки» бесконечен. И пределов совершенству не существует…