… Яся проснулся. Мальчику показалось, что рядом медленно прошла подкованная лошадь. Она цокала копытами. Ему привиделось, что на ней верхом сидел рыцарь в белом плаще. Яся понял, что это все от голода. Бред. Кормит этот мерзавец их очень плохо. У него голодные обмороки. Яся обратил внимание, что факелы кто меняет. Значит, когда они впадают в сон, это существо и меняет их на новые. Пламя слегка закачалось, значит, где-то было движение свежего воздуха! Яся стал думать, как бы ему отсюда выбраться! Вернее, он только представил, как бы он мог навсегда покинуть это страшное место! Пока у него ничего не получалось. Вот если бы напасть на этого типа! На это страшное существо! Но мальчик был пока слаб, что об этом и речи быть не могло. И оружия у него тоже не было. Он мог только спрятаться где-то здесь. Однако это на свободу его не выведет… Ясе нужно как-то попытаться снять с себя эти проклятые цепи….

…Опять послышалось его отвратительное кряхтенье.

— Я иду к вам, мои золотые! Сейчас я вас покормлю хорошенько вволю и поменяю вам свежую солому, а то от вас уже попахивает… мои сладкие, золотые дукаты! Гы-гы-гы!..

Яся услышал, что этот мерзавец-то тянет за собой. Судя по звуку, это был его небольшой воз. Подло скрипели маленькие деревянные колеса. Существо остановилась у одной жертвы. Он долго там возился, видимо кормил своего узника. Потом облил его водой. Это была процедура купания. Горбун подбросил ему новой соломы…

— Интересно, кто ему помогает? — размышлял Яся. — Неужели он сам в этой клоаке орудует?… У него должны быть какие-то помощники или сообщники! Ну, хотя бы где-то не здесь, а например… наверху…

Яся напряг мозг и стал вспоминать, как прошел его последний день… Его могли только оглушить чем-то или… усыпить! Яся был не по годам умный и сообразительный мальчик.

— Да где же я? Где же мой папа?!

— Да, мой золотой дукатик червленого бренного металла! Я уже еду и к тебе! — Яся закрыл глаза. Факел у этого мерзавца светил еще ярче. Огонь слепил глаза.

— Это чтобы я его вдруг не увидел и не испугался? — подумал мальчик.

Горбун покормил Ясю какой отвратительной кашей, дал ему воды, затем быстро заткнул назад кляп в рот.

— А теперь послушай меня, сынок! Я ослаблю тебе цепь и ты пойдешь по малой и большой нужде… гы-гы… Если есть чем… гы-гы.

Пока Яся делал свои дела, этот мерзавец набросал ему соломы. Он дернул цепь и притянул Ясю. Существо облило мальчика водой и затянула на ногах и руках ржавую цепь.

— Вот и тебя помыли! Гы! Чтобы ты не вонял!! А то на корабль тебя такого не примут… Скоро-скоро! Мои милые, червленые дукатики, вас отвезут далеко за горизонт! Гы-гы-гы… Смотреть на улыбку серебряного полумесяца…

… И существо стало удаляться. За ним скрипел его страшный воз, на котором он привозил пленным воду, то что называлось пищей и солому…

— Боже, правый! Да, это же… целый лабиринт под землей! — догадался Яся. — Здесь где-то вода течет. Здесь сыро и неприятно пахнет сточной водой, гнилью. Но где все это находится? Он когда-то слышал про Лаврские пещеры. Отец рассказывал. Неужели это там? И он, в самом деле, глубоко под Лаврой? Вот странно… Как эта гадюка, столько лабиринтов нарыла? А если это не он? А что если он просто их использует…

Яся размышлял. А потом мальчика снова стало клонить ко сну…

… Ему приснился отец. Он был несчастен. Тимко Малый тосковал по сыну… А потом снова появился Белый Всадник. Он показал ему куда рукой. И на руке у этого всадника был синий рисунок, какая вязь, на неизвестном Ясе языке. Мальчик пытался запомнить этот рисунок. Но так и не смог. Белый Рыцарь исчез, а Яся окончательно провалился в глубокий сон…

… Наконец Чуб и его два сообщника собрались уходить. Сапожник Стефаний Крук перевел дух, когда атаман сказал:

— Эту икону я, на всякий случай, оставлю у себя! И не перечь мне, Крук! Ясно?

— Ясно. Хорошо. — ответил сапожник и протянул главарю пустую ладонь.

— Что это такое?! А! На, жлоб! — Игнаций Чуб положил ему пробиту ржавым гвоздем половину серебряного талера. — Запомни, сапожник! Уже только через сутки! Понял?

Стефаний Крук покорно кивнул, осенил себя крестным знамением и тяжело вздохнул. Атаман Чуб и двое его подельников на конец-то ушли. Пан сапожник остался один на едине с собой. Стефаний Крук, несмотря на то, что этот «смердящий пес» Бабак с ним так плохо поступил и едва не убил его, теперь чувствовал себя намного лучше. Ведь он уже засунул этот серебряный полуталер в свой тайник! В обувную колодку номер 20. Она была символом его заветной цели в 2000 серебряных талеров! Ему уже грезилась грамота на продажу замечательного монашеского напитка…

… Через полчаса пламя свечи один раз наклонилось и нервно заплясало. Неужели он забыл закрыть двери после ухода этих головорезов? Нет-нет! Крук уже не такой опрометчивый. Тем более, что случай с этим мерзким Бабаком его чему-то научил. В дверь снова настойчиво постучали.

— Кто там? Кого там черт принес ко мне в такую лютую пору? — спросил тревожным голосом Стефаний Крук.

— Мир вашей обители божьей! Пан сапожник! Процветания и достатка вашему дому! — произнес чей-то ласковый голос. Это был тот самый монах в капюшоне на голове. Брат Яниус поздоровался по-латыни и затем перешел на местный язык.

— Э… Меня прислал к вам наш приор пан Зиновиус Заремба. Вам нужно будет явиться к нему в покои к нашему Собору…

— Хорошо, я буду, достопочтенный брат, — ответил сапожник Крук. Он сразу подумал о грамоте-разрешении. — Когда нужно быть у приора?

— Сегодня ближе к полуночи приходите!..

— Хорошо. Передайте, приору Зарембе, что я буду вовремя!

— Передам. Запомните пароль на вход — постучите два раз длинным, потом два коротких стука и один раз долгий.

— Ясно. Запомнил. Передайте пану приору, что я буду без опозданий!

Брат Яниус поправил капюшон своего балахона, поклонился и вышел…

Стефаний Крук прибыл вовремя. Он постучал в дверь тем самым условным сигналом. Его провели в покои пана приора Зарембы.

… Зиновиус Заремба сразу перешел к делу.

— Меня, достопочтеннейший пан сапожник, беспокоит только один вопрос, — сказал он и сделал паузу, словно опасался, что стен его монастырской обители действительно есть очень длинные уши.

— Какой вопрос, ваша милость? — спросил Стефаний Крук.

— Это наша с тобой репутация и безопасность! А она может пострадать из-за этих смутных, никому не нужных слухов, в этом пакостном Киеве…

— Какие еще слухи?! — Стефаний Крук снова подумал о деньгах, о сумме, которой ему не хватало для покупки разрешения на торговлю тем самым монастырским чудо напитком.

«ДВЕ ТЫСЯЧИ ТАЛЕРОВ!!!».

— До меня дошло, что может разгореться грандиозный скандал, если узнают как и почему, Крук, у нас на Подоле творятся дела с детьми?! И почему они исчезают!.. Что скажешь?!

— Не узнают, ваша милость, не узнают! — авторитетно заявил пан сапожник, — во-первых это никак не выгодно, во-вторых, я думаю…

— Что? — не понял приор Зиновиус Заремба.

— Что нам с этим делом надо закругляться! Новый воевода Кисель явно не одобрит такого подхода! И при нем очень скользкий и опасный человек… Вы его видели? Какой басурман, похожий то ли на татарина, то ли на османа, везде, мерзавец, сует свой нос… Черт! Ой! простите, ваша милость…

Пан приор Заремба только улыбнулся.

— А можно, как бы это сказать, от него избавиться на время или… лучше навсегда, пан Крук? Я собственно за этим вас и вызвал сюда!.. — задумчиво проговорил приор Заремба и посмотрел на свои изысканно отполированные ногти.

— Да, я само внимание! — сказал жадный сапожник.

— Я, кажется, знаю, о ком идет речь. Он мне еще по дороге сюда надоел… Мерзость такая! Так, а что можно с ним, с этим татарином сделать, пан Крук?

— Я думаю над этим вопросом, ваше святейшество! Есть у меня на примете парочка очень порядочных людей! Мастера мокрого дела! Но они могут попросить денег за такую грязную работу!.. — сказал Стефаний Крук.

Приор Зиновиус Заремба на мгновение задумался. Затем щелкнул пальцами и выставил в воздух открытую ладонь. Через секунду, из темноты, на ней материализовался кожаный мешочек. Тяжелый. Приор открыл его и достал оттуда 10 новеньких золотых дукатов. Он протянул их сапожнику. Монеты приятно звякнули. Приор вернул кожаный мешочек в черную пустоту и тот исчез. Стефаний Крук взял деньги, поклонился и хотел было уходить. Но приор остановил его. Он показал два пальца и сказал что. Теперь почти шепотом:

— Мне нужно еще двоих, Крук! Двоих! Только двоих! Для комплекта! Скоро прибудет Южный Посол. Пан Девлет-оглу. Он и привезет нам нужный товар. Подумай, Крук! Времени у нас фактически нет! НЕТУ!

— Хорошо, ваша милость! Я завтра дам вам ответ по этим двум субъектам. Э… надо еще кое-что у них уточнить. И вот еще что-то….

— Что еще? — нервно спросил пан приор Заремба.

— После всего этого завершения дела, я смогу сменить профессию? Я хочу перейти в другой цех. Я хочу купить у монастыря грамоту на продажу вашего замечательного напитка?

— Я подумаю над этим, Крук, подумаю, — приор Заремба махнул рукой и сапожник вышел. На душе у него значительно потеплело, а в глубоких карманах лежали золотые дукаты. Часть из них осядет в его сапожном тайнике номер 20.

«ДВЕ ТЫСЯЧИ ТАЛЕРОВ!!!».