За ночь потеплело так, что сугробы почти растаяли, а увеличившийся втрое мельничный ручей превратился в бурлящую реку. Мы с Ароном долго выбирались на более-менее твёрдую почву, в поисках места, с которого можно было бы взлететь. У меня очень быстро промокли ноги, а один раз я поскользнулась и упала в грязь. Конечно, Арон тут же вытащил меня, но сухости ногам и хорошего настроения это не прибавило.

Метла тоже, как назло, отказывалась слушаться и то и дело, кружила, вырисовывая замысловатые петли, набирая или напротив теряя высоту. Мы летели не больше часа, а я вымоталась уже так, что все предыдущие дни можно было считать просто отдыхом. Поэтому, когда впереди показалась просёлочная дорога, на перекрестье которой стоял деревянный, потемневший от времени трактир с гостиницей, я не размышляла ни мгновенья и тут же повернула к ближайшему леску, чтобы приземлиться и выйти на дорогу, уже как обычные путешественники.

Арон, с которым я не посоветовалась насчёт остановки, требовал немедленного взлёта и придерживаться первоначального плана – обходить стороной дороги и людные места. Но мне была нужна сухая чистая одежда, сухая же, тёплая постель и горячий лекарственный отвар, чтобы не заболеть. Поэтому я проигнорировала его возмущение и похлюпала к дороге.

Оборотень с мрачным видом следовал за мной, я знала, что он меня не бросит, поэтому шла, не оглядываясь.

- Давай хотя бы спрячем метлу. Незачем сразу же выдавать твою ведьминскую природу. – Привёл он последний аргумент, показывавший, что Арон смирился с необходимостью раскрыться и выйти в люди. Поэтому я прислушалась к его доводам, и метла осталась в лесу, спрятанная среди корней старой сосны и тщательно замаскированная прелыми листьями.

По дороге идти было ничуть не легче, чем по прогалинам. Глубокие лужи, заполненные жидкой грязью, наполняли её чуть ли не по всей ширине. Я выбралась на обочину, где иногда попадались чахлые кустики прошлогодней высохшей травы, но всё равно то и дело соскальзывала в лужи.

В общем, к тому времени, как мы добрались до трактира, я была похожа на свежевылепленного грязевика. И если бы не Арон, просто сиявший чистотой, скорее всего, в трактир меня бы и не пустили. Оборотень сел за стол в углу, дожидаясь хозяина, и, когда тот появился из кухни, бросил на столешницу три монеты.

- Нам комнату на ночь, ванну, обед и ужин.

- Обедать будете здесь или угодно подняться наверх? – Трактирщик подхватил монеты ещё до того, как они остановили своё движение.

Арон вопросительно взглянул на меня.

- Сначала еда, потом ванна, - решила я, подумав, что ещё полчаса мои мокрые ноги смогут потерпеть.

- Как угодно, госпожа, - хозяин поклонился. – Я прикажу немедля нагреть вам воды. Из еды у нас сегодня…

- Давайте, что есть, - перебила я его, понимая, что перечисление и восхваление кулинарных способностей его стряпухи, скорее всего, жены, может растянуться надолго. – И горячего отвара от простуды.

Трактирщик понятливо кивнул и исчез.

- Я похожа на госпожу? – Кокетливо улыбнулась Арону, когда мы остались одни.

- Честно? – Спросил он и, дождавшись моего кивка, сокрушённо покачал головой. – Не очень.

- Эй! – Возмутилась я и хотела чем-нибудь в него запустить, но на столе ещё ничего не было, а бросаться своим мешком, который мог мне ещё пригодиться не слишком хотелось. Поэтому сделала вид, что обиделась. – Ладно, я это запомню…

Арон только многозначительно улыбнулся, уж он-то знает, как заставить меня забыть обиды.

Наконец трактирщик принёс нам две большие глиняные кружи с отваром, и я, подув на исходящий паром напиток, сделала глоток. Хорошо! А после горячей ванны будет ещё лучше.

Широкий поднос, уставленный ароматными яствами, мой желудок, изголодавшийся по горячей пище без угольков и мусора, встретил восторженными руладами. Схватив деревянную ложку, я тут же зачерпнула густой суп из поставленной передо мной тарелки, в которой плавали кусочки овощей, крупа и даже волокна мяса.

Арон с улыбкой наблюдал, как пустеет моя тарелка. Так же браво я расправилась с жарким и большим куском пирога, запивая всё горячим отваром. Когда я закончила со своей порцией, Арон едва ли осилил половину. Он пододвинул мне кружку со своим отваром, и я с благодарностью принялась за него. Закончив с едой, мы поднялись в выделенную нам комнату.

Посреди довольно просторного помещения стояла высокая деревянная бадья, заполненная испускавшей пар водой. Девушка как раз вылила в неё последнее ведро и хотела уже было юркнуть за дверь, но я её остановила.

- Подожди. – Я начала снимать с себя одежду.

Юная служанка в недоумении посмотрела на меня, а затем, очевидно, сделав свои выводы, густо покраснела. Дурочка! Я бросила ей одежду и обувь.

- Постирать и высушить, как можно скорее.

Девушка с облегчением улыбнулась и радостно кивнула. Чем таким бедняжку заставляют заниматься, если дополнительная задача по стирке одежды кажется ей такой привлекательной? Я посмотрела на Арона и мотнула головой на служанку. Оборотень понятливо вручил ей мелкую монетку. Девушка скрылась за дверью, а я залезла в бадью. Когда моё тело погрузилось в горячую воду, я не смогла сдержать стон удовольствия. Тут же заметила движение рядом с собой. Арон склонился к моему лицу и, глядя на меня тёмными глазами, хрипло спросил.

- Потереть тебе спинку?

Я предвкушающе улыбнулась и кивнула, откидываясь назад, чтобы предоставить ему возможность хорошенько отмыть меня, прежде чем как следует насладиться моим телом. Отдаваясь его смелым и надёжным рукам, я подумала, что у нас становится традицией мыть друг друга, доставляя при этом ни с чем не сравнимое удовольствие.

Мы так увлеклись, что расплескали воду по всему полу. Арон забрался ко мне в ванну и уселся на дно, устроив меня сверху. Это было не слишком удобно, вода отвлекала, забиваясь в глаза и ноздри. Поэтому я поднялась, выбралась из бадьи и поманила его в сторону кровати. Настоящей кровати, с настоящими свежими простынями. Подумав, я решила сначала вытереться пушистым полотенцем, позволяя Арону разглядеть процесс вытирания во всех подробностях. Он смотрел и не двигался. Тогда я легла на постель и пошире раздвинула ноги. Под его пристальным взглядом облизала палец, затем полностью погрузила его в рот, вытащила снова облизала. Мне нравился его взгляд, пристальный, немигающий, обжигающий страстью, но мужчина позволял мне вести свою игру и лишь наблюдал, ни во что не вмешиваясь. Я вытащила палец изо рта и поднесла его к своим лепесткам страсти, набухшим и трепетавшим в ожидании прикосновений. Немного погладив, скользнула ко влажному входу, с моих губ сорвался тихий стон. Услышав который Арон сорвался с места и, зарычав, в два прыжка достиг кровати. Убрав мою руку, он тут же заменил её своим естеством, вонзившись в меня до предела. Распалённая своими ласками и его взглядом, я тут же сорвалась в сокрушительный оргазм, крича и содрогаясь под его мощным телом. Дав мне несколько мгновений, чтобы вернуться из мира грёз в его объятия, он снова задвигался, ещё раз подводя меня к пику наслаждения, и на этот раз срываясь вместе со мной…

Служанка, которая позже принесла нам ужин и мою вычищенную и высушенную одежду, в недоумении разглядывала залитую водой комнату, разбросанные вещи и нас, умиротворённо лежавших в объятиях друг друга.

- Прибери здесь немного, пожалуйста, - попросил Арон, бросив девушке ещё одну монетку. Она понятливо кивнула и тут же скрылась за дверью. Через несколько мгновений в дверь постучали два здоровых молодца, которые подхватили бадью и вынесли её из комнаты. Служанка быстро вытерла воду, расставила обронённые Ароном стулья и повесила на них нашу одежду. После чего так же молча скрылась за дверью.

Мы, не одеваясь, сели за стол и принялись за ужин. Но я не могла спокойно смотреть на обнажённого мужчину и присела к нему на колени. Достаточно было лишь немного пошевелить попкой и потереться ягодицами об его полуопавшее достоинство, чтобы оно вздыбилось и вновь проникло в мою влажную пещерку. Насадив меня на свой детородный орган, Арон перестал двигаться и как ни в чём не бывало предложил мне кусочек запечённой баранины, я послушно взяла её в рот и облизала его пальцы, слегка прикусывая. Его член дёрнулся во мне. Я застонала и прижалась к груди мужчины. Его руки умело ласкали моё тело, сжимали грудь, спускаясь по животу к средоточию моего желания, его ласки ещё больше распаляли и без того разгорячённую плоть.

- Арон… - Я просила его, потому что была не в силах больше терпеть эту сладкую муку. Не дождавшись ответа, я сама начала двигаться на нём, ощущая восхитительное скольжение внутри себя.

Несколько движений, и Арон приподнимает меня, толкая на стол. Я кладу локти на столешницу, по обе стороны от блюда с пряной бараниной. Мужчина крепко держит мои бёдра, яростно вбиваясь в них своим органом. Я подаюсь ему навстречу, стремясь сделать соприкосновение ещё сильнее, мощнее, глубже. Он убыстряется, и я несусь за ним, в следующий же миг оседая на него и теряя связь с реальностью…

Ужинали мы много позже, холодным мясом, измождённые, усталые и довольные. Едва коснувшись подушки с ароматом лесных трав, я мгновенно погрузилась в сон. Тёплая ладонь Арона лежала на моём бедре, позволяя чувствовать себя в безопасности.

Проснулась я от слабого шороха. То ли колыхнулась занавеска, то ли одежда коснулась деревянной стены, но я отчётливо почувствовала чужое присутствие в комнате.

Хотела было повернуться к Арону, но он легонько сдавил моё бедро, подавая знак, что не спит. От дальней стены к центру комнаты скользнула человеческая тень, и проходя мимо незанавешенного окна, фигура нашего незваного гостя на несколько мгновений осветилась светом полной луны. Я почувствовала его запах – страха, возбуждения и ещё чего-то, может, предвкушения нашей смерти? Потому что в руке у мужчины был длинный нож...