Все вышесказанное позволяет сделать ряд общих выводов о феномене советского зарубежного (выездного) туризма в 1955–1991 гг.
Масштабы выездного туризма
Начало полноценного выездного туризма в СССР можно отнести лишь к 1955 г., когда благодаря политической воле руководства страны были впервые созданы реально действовавшие институциональные механизмы для осуществления неединичных, регулярных, разнонаправленных туристских путешествий советских граждан за рубеж. В середине 1950-х – 1991 гг. выездной туризм развивался как самостоятельное направление деятельности туристских организаций Советского Союза, хотя его масштабы значительно уступали иностранному (въездному) туризму и были несопоставимы с масштабом внутреннего туризма. Динамика количества участников зарубежных путешествий (без учетов других категорий выезжающих, которых в советской статистике нередко стремились «приплюсовать» к собственно туристам) демонстрирует реальный рост более чем в 1 тыс. раз (!), с 2104 туристов в 1955 г. до 2150 тыс. туристов в 1990 г.
Институциональная организация советского выездного туризма
В период с середины 1950-х годов до либерализации системы выезда в 1988 г. распределение туристских путевок за рубеж осуществлялось преимущественно через специальные органы в структуре профсоюзных и комсомольских организаций. Профсоюзы и комсомол стали теми «сетевыми» структурами, которые имели максимальный охват внутри страны и обеспечивали достаточно быстрый первичный отбор достойных (или казавшихся достойными) претендентов, контроль процесса оформления большинства необходимых документов, а также информационно-пропагандистскую подготовку кандидатов. С одной стороны, такая форма распределения путевок сужала число возможных претендентов на совершение зарубежной поездки и способствовала его бюрократизации, а с другой – позволяла задействовать определенные механизмы социального туризма, выражавшиеся в частичной или даже полной оплате предприятием стоимости путевки своим работникам. Для достижения более эффективного контроля участников путешествий на этапе подготовки, во время и после зарубежной поездки привлекались и другие советские организации: партийные структуры (в том числе специально созданные выездные комиссии при обкомах партии), КГБ, правоохранительные, таможенные органы и т. д.
Однако обслуживание за границей практически полностью находилось в сфере ответственности «Интуриста», который имел для этого необходимые полномочия (в том числе в решении весьма деликатных для СССР валютных вопросов), широкую сеть представительств по всему миру и налаженные контакты с зарубежными партнерами. Стремление ЦСТЭ ВЦСПС и БММТ «Спутник» самостоятельно выйти на международный туристский рынок реализовывалось преимущественно в форме так называемого безвалютного туристского обмена, масштабы которого в абсолютных цифрах все же значительно уступали туристским программам «Интуриста», хотя в случае молодежного туризма удельный вес безвалютного обмена в отдельные годы доходил до 80 %.
Направления и динамика советского выездного туризма
Основу международных туристских связей СССР составлял обмен с социалистическими странами. На них приходилось до 80 % зарубежных путешествий советских граждан. Несмотря на то что в целом маршруты для советских туристов предполагали посещение свыше 100 государств мира, реальная практика туристских обменов обнаружила явных лидеров. Наиболее посещаемой туристами из СССР страной социалистического лагеря была Болгария, также очень активно посещалась ГДР. В отличие от них туристские связи с Венгрией, Польшей и Чехословакией испытывали периоды глубокого спада, обусловленного общественно-политическими факторами. Циклы политической конъюнктуры также очень сильно влияли на туристские отношения СССР с «иногда дружественными» Албанией, КНР, Югославией, не говоря уже об отношениях с лидерами капиталистического мира – США, Великобританией, ФРГ, Японией. Впрочем, Советский Союз даже при самой неблагоприятной политической конъюнктуре, вызванной конфронтацией во времена холодной войны, никогда полностью не отказывался от отправки своих туристских групп в капстраны. По всей видимости, это было связано с тремя причинами: желанием избежать обвинений в «закрытости», стремлением использовать советские группы как пропагандистский актив и фактор разрядки напряженности, а также нежеланием потерять намного более масштабные встречные туристские потоки из этих стран, приносившие значительную прибыль в свободно конвертируемой валюте. В то время характерное для западного туризма влияние на статистику выездов циклических экономических кризисов в советском выездном туризме практически не наблюдалось. В итоге благодаря сочетанию большого количества различных факторов среди капиталистических стран лидирующие позиции по приему советских туристов занимала Финляндия, а среди развивающихся стран – Индия.
Однако в 1980-е годы (особенно после прихода к власти М.С. Горбачева) значительно расширились связи с капиталистическими государствами, причем не только в количественном, но и в качественном измерении. К примеру, в 1984 г. туристский обмен Советского Союза с капиталистическими и развивающимися странами составил примерно половину общего объема туризма Советского Союза с зарубежными государствами. Дело в том, что развитие туристского обмена с капиталистическими государствами в это время рассматривалось партийно-государственным руководством страны как важный фактор разрядки международной напряженности.
Особенности спроса и предложения в выездном туризме
Советский рынок зарубежных путешествий, монополизированный и контролируемый государством, а также аффилированными с ним общественными организациями, развивался под влиянием как экономических, так и неэкономических (политических, социальных, психологических, технологических) факторов. Несмотря на потенциальную привлекательность поездки за рубеж для советского человека высокая цена путевки в случае оплаты ее полной стоимости могла выступать фактором, сдерживавшим спрос на отдельные направления путешествий. Ценообразование на туристские путевки за рубеж, по всей видимости, зависело исключительно от экономических факторов, в том числе в очень значительной степени – от стоимости транспортных услуг (особенно для таких дальних направлений, как Северная и Латинская Америка, Африка, Южная и Юго-Восточная Азия, Тихоокеанский регион). Но параллельно в сознании потенциальных туристов формировалась альтернативная «шкала привлекательности» зарубежных поездок – под влиянием моды, демонстративного потребления, бытовавших в общественном сознании стереотипов. Примирить экономические и неэкономические факторы рынка было едва ли возможно. Круиз к берегам Западной Африки мог стоить дороже, чем круиз по Северному и Балтийскому морям, к тому же участие в нем считалось намного менее престижным. Однако в условиях советской «экономики дефицита» и ограниченности масштабов выезда практически любой предложенный зарубежный тур, в конце концов, находил спрос.
Одновременно у туристских организаций СССР существовала своя шкала привлекательности стран-партнеров в сфере выездного туризма, где сотрудничество, например, с Восточной Германией было более «правильным» с идеологической точки зрения, более комфортным и, в конечном счете, более экономически рентабельным, чем с Западной Германией. Хотя последняя значительно превосходила ГДР и по площади, и по наличию туристских ресурсов, и по уровню развития индустрии гостеприимства.
Видовая специализация и содержание программ советского выездного туризма
Основной формой организации путешествий за рубеж был групповой туризм. В Советском Союзе второй половины 1950-х – 1991 гг. в той или иной степени был представлен экскурсионно-познавательный туризм (соцстраны, Австрия, Италия, Финляндия, Франция); молодежный и студенческий туризм (соцстраны, Великобритания); туры на отдых и лечение (соцстраны, включая СФРЮ); массовые выезды в дни главных советских праздников (соцстраны, Италия, Франция); круизные путешествия (страны Балтийского, Черного и Средиземного морей, страны Африки и Тихоокеанского региона); научный туризм (ФРГ, Великобритания, США); деловые поездки (Польша, ГДР, Австрия, ФРГ, США); экологический туризм (Финляндия); экзотические туры (Вьетнам, Куба, Индия, Египет, Марокко, Алжир).
Для туристских организаций наиболее приоритетной была подготовка путешествий специализированных групп с однородным профессиональным составом, а также групп так называемого идеологического авангарда – поездки по линии обществ дружбы и движения городов-побратимов, ветеранских организаций, «поезда дружбы», «круизы дружбы», «авиарейсы дружбы». Программы путешествий зависели от маршрута, состава участников, вида поездки, но непременно включали идеологически обусловленные дестинации (промышленные предприятия, социальные объекты, «места памяти» революционного движения и Второй мировой войны), а также связанные с ними аттракции (встречи на производстве, вечера дружбы, участие в массовых политических акциях, братскую помощь зарубежным трудящимся, возложение венков и цветов и т. д.).
Состав участников туристских поездок за рубеж
Приоритетными категориями туристов с точки зрения системы были успешные, идеологически активные, высокоморальные граждане (желательно комсомольцы или члены КПСС), выезжавшие за рубеж без семьи, впервые или после долгого перерыва. Также туристские организации СССР постоянно стремились увеличить удельный вес рабочих и крестьян среди участников зарубежных путешествий, а также добиться сбалансированности их гендерного состава. В реальности наибольший удельный вес среди туристов имели служащие и представители интеллигенции, а гендерная составляющая сильно зависела от уровня престижности поездки. Чем менее престижным было направление, тем больше среди туристов было женщин, как, например, в случае с «почти не заграницей» Болгарией, где число женщин в составе групп нередко доходило до 90 %.
На всем протяжении зарубежной поездки туристы должны были своим внешним видом, словами и поступками пропагандировать социалистические ценности, советский образ жизни, миролюбивый внешнеполитический курс СССР. Во время поездки в туристах превыше всего ценились такие качества, как принципиальность идеологической позиции, организованность, сдержанность, наблюдательность (но только с «правильной» фокусировкой взгляда на зарубежную действительность), подчинение личных интересов коллективным. Однако, несмотря на существование сложно организованной, многоуровневой системы отбора претендентов на участие в зарубежных путешествиях (а может быть, как раз благодаря ее сложности, бюрократизму и формализму), за границей нередко оказывались советские туристы, далекие от описанного выше идеала «облико морале».
Коммуникативные и социально-психологические особенности туристских поездок за рубеж
Во время пребывания туристской группы за рубежом коммуникации ее участников с иностранными гражданами сознательно ограничивались. Каждый из советских туристов должен был постоянно находиться в поле зрения своих попутчиков, в особенности руководителя группы и ее идеологического актива. По сути дела, советская группа за рубежом представляла некую квазисемью, где патриархальную роль главы семьи выполнял руководитель группы. Он и приближенный к нему идеологический актив группы реализовывали функцию первичного социального контроля, используя по отношению к провинившимся туристам как воспитательные, так и административные меры воздействия. Мобилизующую роль играло требование к туристам проявлять постоянную бдительность, которая в случае посещения капиталистических стран могла приобретать характер откровенной шпионофобии. Фактором, существенно влиявшим на поведение туристов за рубежом, была также фобия, связанная с реальным или воображаемым присутствием в группе «личности в штатском» (работника советских органов госбезопасности).
Теневые аспекты советского выездного туризма
На основе анализа широкого комплекса разнообразных источников можно однозначно утверждать, что значительная часть советских туристов во время совершения зарубежных путешествий демонстрировала различные проявления «недозволенного поведения». Это могли быть поступки, прямо противоречившие нормам советского права: в единичных случаях – сотрудничество с иностранными спецслужбами и «невозвращение», но гораздо чаще – хулиганство, мелкие кражи, нарушение таможенных правил. Еще большее распространение имели морально осуждавшиеся, но не попадавшие под прямой юридический запрет действия (интимные и излишне доверительные отношения с иностранцами, восхищение несоветской действительностью, повышенный интерес к покупкам зарубежных товаров, болтливость и несдержанность, грубость и невоспитанность). Причины, побуждавшие советских туристов к «недозволенному» поведению, были многообразными, но чаще всего лежали в потребительской плоскости (стремление привезти из поездки как можно больше потребительских товаров импортного производства) или являлись следствием ценностной дезориентации личностей туристов под влиянием кросс-культурного шока.
Впечатления и мировоззренческие открытия советских туристов за рубежом
Наиболее сильное потрясение у туристов вызывали соприкосновение с потребительской экономикой рыночного типа, с ценностями индивидуалистического общества, нескрываемая религиозность местного населения в сочетании с открытыми проявлениями сексуальности, знакомство с альтернативными концепциями исторической памяти. Несмотря на непродолжительное время поездки, весь этот комплекс впечатлений часто заставлял советских граждан переосмысливать свои убеждения и стереотипы, связанные с предыдущим жизненным опытом и отчасти навязанные советской пропагандой. Впрочем, склонные к рефлексии советские туристы могли увидеть не только положительные, но и отрицательные стороны зарубежной действительности, даже когда речь шла о развитых капиталистических странах, не говоря уже о странах третьего мира.
* * *
Завершая повествование о феномене советского выездного туризма, можно вспомнить сентенцию известного советского литературного героя Остапа Бендера: «Заграница – это миф о загробной жизни. Кто туда попадет, тот не возвращается». В определенном смысле это высказывание касалось эмигрантов из Советской России и СССР, а также достаточно редких случаев с невозвращенцами. Но для миллионов граждан Страны Советов, выезжавших за рубеж по каналам туризма в 1955–1991 гг., возвращение на родину было быстрым и неотвратимым. Однако посещение заграницы, будь то братская страна «соцлагеря» или мир «загнивающего капитализма», не проходило для них бесследно. Результаты поездки проявлялись на материально-бытовом (пользование привезенными вещами импортного производства), социально-коммуникативном (рассказ о впечатлениях в формальной и неформальной обстановке), а также мировоззренческом уровне (эмоциональные оценки и выводы о жизни «у них» и «у нас», причем не обязательно в пользу заграницы). Для кого-то последствия поездки выражались в радости новых открытий и знакомств, а для кого-то – в горе разочарования социалистическим строем и разрушении советских стереотипов. Однако такая поляризация впечатлений зависела от многих факторов – организатора поездки, маршрута и программы, состава группы, личностных особенностей туристов и даже от случайного стечения обстоятельств. В целом можно лишь порадоваться, что благодаря либерализации середины 1950-х годов у миллионов советских граждан, вошедших в историю под собирательным названием «руссо туристо», появилась реальная возможность «один раз увидеть», а не «сто раз услышать» о том, что же на самом деле происходило за пределами их родной страны.