— Алло! «Морская газета»?
— Да. «Морская газета» слушает.
— Здравствуйте… Меня зовут Вадим. Я хочу узнать, как стать юнкором?
— Гм… Напиши что-нибудь интересное о моряках или о кораблях. Хорошо напишешь — напечатаем. Вот ты и юнкор.
— А скажите, пожалуйста, на машинке нужно отпечатать?
— Не обязательно. Можно и от руки, лишь бы разборчиво…
Принес Вадим в редакцию небольшой очерк. О капитане тральщика. Капитана он сам нашел, и тот рассказал Вадиму одну историю: как в войну тральщик спас от мины пассажирский пароход.
Очерк мы напечатали.
Потом Вадим разыскал моряка-радиста, которого в 1943 году в тыл к фашистам забрасывали. Тоже очень интересно.
Так он и стал нашим юнкором.
Мальчишка был очень серьезный, с виду — хмурый, не очень-то разговорчивый.
Как-то я спросил его:
— А кем ты, Вадим, хочешь стать?
— Военным, — говорит, — моряком… Может, на ракетных катерах буду служить, может, — на подводных лодках…
Однажды Вадим приходит в редакцию и говорит:
— Я разыскал старого моряка, который, когда еще был мальчишкой, видел Ленина. Для «Морской газеты» это интересно?
— Интересно, — говорю. — Запиши все точно, что расскажет тебе этот моряк.
Вот что Вадим записал.
«Было это в конце 1918 года, в Москве. Мне шел четырнадцатый год. Жил я тогда с отцом в Сокольниках.
В лесную школу, которая была совсем неподалеку от нашего дома, часто приезжал Владимир Ильич Ленин.
Дело в том, что Надежда Константиновна Крупская была в то время нездорова и отдыхала в этой самой лесной школе.
Это ведь сейчас на месте старых Сокольников современные кварталы. А в те годы Сокольники были окраиной, и шумели возле нас старые сосны, и большой парк-лес был там, где нынче станция метро. И даже улица, на которой стояла лесная школа, называлась — Лучевой просек.
Сюда, к невысокому красивому дому № 21, в большом черном легковом автомобиле и приезжал Владимир Ильич.
Решили мы, мальчишки, пригласить Ленина на елку.
В тот вечер Владимир Ильич приехал очень усталый, да еще долго разговаривал с каким-то крестьянином о деревенских, наверное, делах, так что встревать в разговор было неудобно. Потом Владимир Ильич обратил внимание на нас и спросил, не его ли мы ждем. Он каждому из нас, как взрослому, пожал руку и полюбопытствовал: чего мы хотим?
Когда Ленин узнал, что мы приглашаем его на елку, он подумал и сказал, что попытается выполнить нашу просьбу.
Но Владимир Ильич не смог прийти на нашу елку…»
Прочитал я все это и задумался. Конечно, все, что касается Владимира Ильича Ленина, очень интересно и важно, и даже самая малость из его жизни, из его биографии. Но в этом рассказе чего-то не хватало. Чего же? Я еще раз его перечитал.
— Ну конечно же! — говорю Вадиму. — Вот в чем дело: здесь не хватает самого главного! Если бы узнать, почему Владимир Ильич не смог прийти на елку. Понимаешь? Ребята его пригласили. Он обещал. Ленин был человек обязательный и всегда выполнял обещания. А тут — не пришел. Значит, не мог. Почему? Это и нужно узнать. Все тогда встанет на свои места. А без этого — нет смысла печатать. Давай пока рассказ отложим.
Вадим ушел, а позднее мне позвонил, что с адмиралом он снова встретился и что больше ничего нового адмирал к тому, что рассказал раньше, не добавил.
Что делать, нет так нет. Вадим уже новые материалы приносит. То про водолаза, то про старинный якорь, что в Неве нашли, то про дрессированных дельфинов…
Как вы должны помнить, Вадим хотел стать военным моряком. Так и получилось. После школы он поступил в военно-морское училище. В редакцию теперь от Вадима приходили только поздравительные открытки к праздникам.
Но как-то осенью и сам он зашел — навестить. Он вырос, возмужал, на рукаве его форменки блестели три золотые лычки-галочки, а это означало, что учится Володя на третьем курсе. Был он все так же очень серьезен и не очень разговорчив. В руках его были бумаги, свернутые трубочкой.
— Это что? — спрашиваю у него. — Очерк?
— Как вам сказать… — отвечает Вадим. — Только помните ли вы тот рассказ, про Ленина? Как его ребята на елку приглашали?
— Конечно, — говорю, — помню: Ленин не смог приехать…
— Ага. И вы еще сказали: «Самое интересное — узнать, почему не смог?» Так вот. В свой летний отпуск я решил поработать. Весь отпуск потратил, но кое-что узнал.
И дает мне бумаги. Я начал читать.
«День 31 декабря 1918 года у Владимира Ильича начался рано, потому что дел было много. Для всей страны это было трудное и суровое время. Республика Советов сражалась в кольце фронтов. Не было хлеба — голодали люди, не было угля — стояли паровозы. С юга шел Деникин, с севера — англичане-интервенты, с востока — Колчак, на Украине — немцы…
Может быть, это был самый трудный год в истории молодого Советского государства. А Ленин должен был думать обо всем…
В то утро на столе его ждали письма и телеграммы.
Их было много, и нужно было решать: что сделать в первую очередь?
Письма и телеграммы были разные. Железнодорожники города Воронежа жаловались, что у них зарплата почему-то меньше, чем у железнодорожников Москвы. Просили разобраться.
В Суздальском уезде у кого-то незаконно реквизировали хлеб.
Реввоенсовет Республики телеграфировал о нехватке медикаментов на Южном фронте.
А спичечной фабрике «Сфинкс» требовались деньги «на содержание и действие…».
На всех бумагах Владимир Ильич писал: «Отвечено 31.XII», или: «В архив», или: «На повестку дня в Совет Народных Комиссаров».
А что касается спичечной фабрики «Сфинкс», то Ленин подписал постановление: ассигновать два миллиона восемьсот восемьдесят шесть тысяч рублей… И не подумайте, что это не было важным — обыкновенные спички! И в спичках была тоже нужда! Порой одну спичку на четыре части расщепляли и зажигали четыре раза. Спичка стоила дорого. Солдаты в окопах, те даже без спичек обходились — огнивом пользовались, как в старину, а в деревнях вспомнили о лучине. Вот какое время было.
Потом Ленину принесли из библиотеки книжку, которую он давно хотел прочесть. И хоть книжка была не толстая и Ленин умел читать быстро — сразу по нескольку слов и даже строчек, — ему понадобилось время. Да еще на страницах книги он делал отметки.
Закончив читать, он написал секретарю записку с просьбой перепечатать помеченные им места, а книгу вернуть.
Потом Ленин принимал людей с разными просьбами и неотложными делами. И все это ему нужно было решить быстро, сегодня же, тотчас.
Потом Ленин попросил секретаря, чтобы его не беспокоили, и сел писать статью для газеты «Правда».
Совсем близко к полуночи Ленин почувствовал, как сильно он устал за этот день. А ведь он еще не совсем оправился от раны: несколько месяцев назад на заводе Михельсона в него стреляли враги…
Часы в кабинете пробили одиннадцать ударов. Еще немного — и наступит Новый год.
Ленин встал из-за стола и подошел к окну. Это был его короткий отдых.
За окном мигала огоньками предновогодняя Москва. Какой она будет через пять лет? Через десять? Через двадцать?
Ленин умел отдыхать быстро, и уже через несколько минут он снова сидел за письменным столом и работал.
В этот день 1918 года было очень уж много неотложных дел. Вот почему он так и не смог вы-брать время и приехать на елку».
— Отлично! — сказал я Вадиму. — Вот теперь-то мы все и напечатаем.
Вадим стал морским офицером. А мне он недавно написал: «Мечтал я служить на флоте — и служу. Но теперь мои горизонты, если так можно сказать, расширились, и хотелось бы мне со временем сделаться морским историком. Помните мои первые поиски и архивные изыскания? С тех пор мне и полюбилось это дело — рыться в старинных документах, в книгах, беседовать со знающими людьми. Хочу со временем сам писать книги о флоте. И чем больше узнаю о нашей славной морской истории, тем больше думаю: и тысячи книг о ней написать — все будет мало… Разве нет?»