Итак. Первый наш товарищ, Михалыч. Звали его так близкие друзья. Отчество у него на самом деле было другое, а «Михалыч» сложилось от имени.

Михалыч. Мягкий, спокойный. Характер сдельный. В трудную минуту придёт на помощь. Несколько оптимистичен. Высокого роста. Черты лица правильные. Зрение великолепное. Слух — не очень. Двукратный чемпион округа по баскетболу. Любит звон ключей от автомобиля в руках и созерцать, как извивается огонь в костре. Уважает музыку, в основном зарубежную, но сам поёт плохо. Просто ужасно плохо. Академию же закончил на «хорошо» и «отлично». Специальность: семейный врач. Не курит. По утрам делает зарядку. Женат. Если Вы когда-нибудь его увидите и скажете, что он, внешне, моя копия, то я на Вас не обижусь, а даже, возможно, скорее всего, отвечу, что Вы правы.

Вот он попал служить на берег, а морем мог любоваться лишь из окна или с пирса. Часть товарища, сокращённо, обзывалась СРВ. История умалчивает правильную трактовку данной аббревиатуры. Мы полагаем, судя по его службе, что это что-то вроде «Слушай, Работать Будешь?».

Была эта часть береговая, но почти все, кто жил в ней, мнили себя подводниками. И даже носили значки за дальние морские походы. Маленькие такие значочки, что крепятся на правом лацкане, носили жители этой части (кто не носил, того поспешно проклинали). И уходили они в походы. И оставляли камни свои, так как в поход с камнем за пазухой лучше не ходить. И приходили с походов они. И последним шёл командир. И звали его Тамерзлан. И увидел он, что остались камни. И значки за дальний поход тоже остались. И брал он камни (прокуратура до сих пор подозревает, что не только камни взял он). И говорил с ними. И повезло ему, что психиатра рядом не было. И плакал Тамерзлан. Такая вот всемирная история морской части СРБ.

Ну, а как же наш товарищ? Вылизанный и начищенный до блеска, прибыл он к командиру славной походной части, открыл дверь (вернее она уже была открыта, как будто его ждали), вошёл и тут же утонул в клубах дыма, выпускаемого Тамерзланом.

Тамерзлан . Спокойный. Так кажется поначалу. Успешно умеет пускать пыль в глаза, чем и пользуется весьма результативно. Характер отсутствует. Завистлив. Старших уважает, только если это полезно для карьеры. Целеустремлён. Склонен к обману и шантажу. Вежлив исключительно со старшими по званию и с незнакомцами. Любит слышать топот строя и смотреть, как льётся горилка в стакан. Дед мой данный типаж описывал кратко: «Неотёсанный». Фактически — бич (Бывший Интеллигентный Человек, если кто не знает).

Statuslocalis. Высокого роста. Пропорции тела не соблюдены: крайне худой. Глаза тёмные. Внешне, возможно, симпатичен: пользуется спросом у женщин, особенно старше пятидесяти. Сердце отсутствует как таковое. Почки имеются. Много, очень много курит. Процессу утренней зарядки постоянно мешает похмельный синдром. Обувь не начищена, как подобает морскому командиру. Как истинный патриот ездит на немецкой машине. Женат. Есть дочь.

Зашёл Михалыч в кабинет и встал как истукан. Мол, любуйтесь на меня товарищ командир, потому как доктор на флоте, всё равно, что лягуха на болоте. Весь день пропадает, а деньги, сво…, получает.

Через сплошную дымовую завесу товарищ различил скромное содержание кабинета. Посередине стоял длинный стол, с примыкавшим к нему светло-коричневым диваном. На стене красовались вымпела содружественных СРБ воинских частей. В противоположном направлении, если глядеть на вымпела, расстелилась политическая карта мира. Ближе к окну отчётливо вырисовывались очертания самого командирского тела. Над головой последнего висела чуть выцветшая фотокарточка, на которой командир по-братски обнимался с Верховным Славнокомандуюгцим. Имевшие место следы «Фотошопа», или лёгкого монтажа, тем, кто входил в кабинет, были практически не заметны. Особенно на расстоянии.

Стоит значит вновь прибывший перед Тамерзланом, молчит геройски. Прошла минута. За ней вторая. Лишь чернокрылая муха, летавшая вокруг лампочки накаливания, нарушала тишину командирского кабинета. Наконец сидящий за столом, старший офицер воскликнул:

— А может представиться надо, товарищ старший лейтенант?

Михалыч, заматеревший после корабельной практики на втором курсе, не растерялся и, практически без паузы, пошутил по-военному:

— Да-да, пожалуйста, я Вас слушаю.

Пропустив данную фразу мимо ушей новый командир его, типичный представитель своего класса, Тамерзлан томно посмотрел на предписание (это листочек такой) и вопрошает(из-за цензуры речь его изменена, но общий смысл остался):

— Извините, пожалуйста, но не будете ли Вы столь любезны, дорогой товарищ, если Вас не затруднит, не доложите ли мне причину Вашего опоздания прибытия в часть? — хотя сам в своё время тоже на службу опоздал.

Дорогой товарищ отвечает (где ещё так пошутить удастся):

— Гражданин начальник. Находясь в таком преклонном возрасте, Вы по-прежнему риторическими вопросиками балуетесь?…

Дальнейший ход беседы я записать не успел, так как с командирского рта посыпалась непереводимая игра слов с использованием местного диалекта. Стал Михалыч вроде диетологом или кинологом, или нет — радиологом, хотя и представления, чем же отличается «Рад» от «Зиверта», сроду не имел. Специальность у него была «семейный врач», если помните.

Рабочее же здание юного радиолога находилось на самом отшибе базы, чтоб ей так. И на карте это здание совсем не значилось, потому как аварийное и уже давно разрушенное. Только для военных здание существует, пока есть крыша, стены и пол. Нет, достаточно крыши и пола. Стены можно и сымитировать какой-нибудь защитной маскировочной сеткой. Обратного же положения вещей ты армейским никак не докажешь, как ни старайся.

В общем, Михалыч сразу стал перенимать опыт работы у начальника Кузи, которому посвящена отдельная глава за особо тяжкие преступления перед человечеством. Осмотрел мой товарищ указанное рабочее место — диван, на котором честно работал его начальник, и, прикрепив на входную дверь табличку с известным лозунгом:

СВОИМ ВИЗИТОМ ТЫ МЕШАЕШЬ РАБОЧЕМУ КЛАССУ

на протяжении трёх месяцев, абсолютно также, тоже абсолютно честно, исполнял обязанности его, поскольку последний укатил в отпуск, на максимально положенные 60 суток. Не считая дороги.

Более или менее, скорее даже более, чем менее, повезло Санчесу.

Санчес. Лучший наш капитан и победитель всяких игр. Аналогично с Михалычем — двукратный чемпион. Приветлив, обаятелен. Характер свойский. Немного эмоционален. Любит слушать шелест деревьев и смотреть на падающую со скал воду. Рост выше среднего. Физически крепок. Левша. Медицинскую школу окончил с красным дипломом. Специализация: хирургия. Мечтает быть травматологом. Не курит. По утрам делает зарядку. Женат.

Санчес угодил на целую (ну, ладно, приврал, немного покореженную) подводную лодку, которая 365 дней в году, но не весь год, находилась в надводном положении, то есть в базе. То, что она подводная, было ясно из двух положений: технического паспорта этой самой лодки и по её внешнему виду. А должность у него оказалась совсем комфортная. Она так и называлась — НМС (дословно, Не Могу Служить, но начальство, почему-то, думало «Начальник Медицинской Службы»).

Вот, Санчес, в отличие от Михалыча, мог любоваться морем и всякими коралловыми и прочими рифами воочию, лишь оставалось форточку найти и любуйся, не хочу. Заходил я к нему на лодку. Дух захватывает! Столько там всяких фигнюшек и их так много, что меня просто до сих пор эмоции переполняют и захлёстывают. Надо же такую «лошадь» железную создать. Я уж подумал, а не стоит ли пересмотреть учебник по психиатрии: сколько человек всё-таки придумал способов самоуничтожения.

Санчес, ввиду своего пролетарского происхождения, тоже не стал открывать дверь ногой в каюту командира, а вежливо постучал. При светской беседе, какая только может быть, когда модератором выступает врач, командир его (приятно для себя) обнаружил, что к нему на службу поступил безумно ответственный доктор. Его предположения не основывались на чисто внешнем впечатлении. Вовсе нет. Санчес объяснил ему, что перед отправкой его на Орденоносный Краснознамённый (в прошлом) Северный Флот, ему не провели медицинское освидетельствование на предмет годности к службе, как того требуют руководящие документы известного нам с Вами Царя. Посему он как ответственный офицер (мне даже так красиво и не сказать) готов сразу лечь в госпиталь, чтобы снять данный вопрос раз и навсегда, и тут же отдаться Отчизне. Доверчивый командир естественно повёлся на эту, без сомнения, правду и написал просимое направление на военно-врачебную комиссию, а сам нырнул в моря. Ушёл в автономный поход. В общем, служба задалась.

Правда, командир сам виноват, не там подписал, где надо, и Санчес лёг в госпиталь лишь спустя месяц. Чем он занимался этот промежуток времени, пока его экипаж бороздил прибрежную зону в надводном положении, повесть умалчивает. Но чудесным образом у него в Северном краю очутилась его машина, собака, телевизор, компьютер и прочий хлам столь нужный и скрашивающий досуг в тяжёлую полярную ночь.

Разумеется, старослужащие мичмана и офицеры пытались озадачить моего товарища различного рода розыгрышами: например, чем-то вроде поисков гроба для командира или резиновых женщин для похода. Не все же читали известного химика и знают эти доисторические приколы. А что-нибудь новое придумать — тут уж нет, военный ум накладывает на это жёсткие ограничения. Как говорил его старпом: «Затупки!».

Тем не менее, Санчес, любивший хорошие армейские шутки, договаривался с похоронным бюро, и гробы находил, и не только для командира, а и для всех сослуживцев в целом, кроме себя естественно. В итоге, как-то в субботу, он даже экипажные похороны организовал, и всем раздал пригласительные билеты на это мероприятие, с указанием мест на городском кладбище, но никто почему-то не пришёл. И никто потом больше и за гробами не посылал, и женщин не требовал.

Ну, а следующему нашему товарищу, Лёлику, везение улыбалось ещё шире, чем первому и второму вместе взятым. Он попал на НФ — новое формирование. Если бы на распределении в академии мы знали, что за пансионат представляет собой Новое Формирование, то все просились бы туда, и цены в этом направлении были бы выше, чем на Питер или Москву.

Лёлик. Из интеллигентной семьи: 3 класса образования. Но после ещё 8 закончил. Смышленый малый, увлечённо занимается психиатрией, и весьма неплохо. Во время учёбы искусству врачевания читал лекции по психопатологии в одном из университетов Санкт-Петербурга. Имеет множество научных работ. Как и все талантливые психиатры немного странен. Определённо весёлый и отзывчивый парень. Любит скртп старого стула и наблюдать, как в ночном небе мерцают звёзды. Невысокого роста. Черная шевелюра и острый нос — главные его достопримечательности. Военная служба ему противопоказана! Стоит его напрячь — и, как говорится, сам на себя беду накликал. Не курит. По утрам делает зарядку. Не женат.

Он, аналогично Санчесу, не стал открывать дверь к командиру ногой. Да и вряд ли он мог это сделать, поскольку это же НФ, а, следовательно, и лодки у них нет. А если нет лодки, то и каюты командира этой несуществующей лодки тоже нет. А если нет каюты, то, соответственно, и двери, которую можно было бы пнуть, или хотя бы толкнуть, тоже нет. И совсем мне непонятно, где же тогда служить? Ну, а как в поход или на боевое дежурство идти— остаётся только догадываться.

Разговор Лёлика с командиром даже приводить страшно. Это напоминало беседу немого с глухим, англичанина с русским, подводника с психиатром:

— Здрасьте, товарищ подполковник. Можно, э, представиться (широкая улыбочка)? — обозначил своё появление Лёлик.

— Не подполковник, а капитан второго ранга. Зовут Игорь Игоревич, — подал голос командир.

— Э, Игорь Иванович, я типа прибыл для службы, прохождения дальнейшего, — губы расползлись по щекам.

Командир тяжело вздохнул всей грудной клеткой:

— Итак, почему же вы опоздали на девять суток? — спросил он (Вы заметили, где-то мы это уже слышали).

— Вы знаете, везде понемножку, вот и пролетело. В предписании у меня написано «Заосёрск», а в ВПД (Волшебный Проездной Дергунок, но если по грубому «Воинские Перевозочные Документы») на автобус — совершенно другой город — Западная Рожа (военная хитрость, чтобы шпионы заблудились, но потерялся Лёлик). И мне пришлось специально заезжать в академию, с целью уточнить, куда мне ехать. А потом не было билетов. Вот и ушло пять суток, — пытался разъяснить мой товарищ.

— Ну, это же не девять, растудыть её тудыть! Где остальные? — допытывался командир.

— Иван Игоревич, а потом я в Мурманске заблудился, — невероятный бред, ой, конечно, правда, сопровождаемая голливудской обескураживающей улыбкой.

— И что, четыре дня блуждал? — не унимался молодцовый командир.

Ответом явилась такая композиция рта, что у прибывшего стали видны передние резцы, а носогубная складка сложилась вчетверо. Лёлик был стопроцентно уверен в риторичности данного вопроса. В итоге, он с первых дней поставил себя так, что велено ему было появляться только на утренних построениях. А дальше — по собственному плану, утверждённому собой же.

Представляете, какая служба началась у следующего по счёту нашего товарища, дяди Славы, если учитывать, что он очутился во втором экипаже НФ, то бишь, по большому счёту, стал заместителем Лёлика? Правильно, он пошёл в госпиталь и стал заниматься плановой и неотложной хирургией, дабы не растерять искусство врачевания, да и помощь человечеству — это наше призвание. В базе он нарисовался лишь в конце службы.

А что же стало с нашим третьим товарищем, истинным балтийцем, горцем и просто славным хлопцем — Большим Эдом?

Эд. Очень, очень оптимистичный товарищ, производитель тех фраз, которые потом становятся нарицательными. Организатор справедливого массового обращения в прокуратуру против медицинской школы. Характер отличный. В меру отважен. Крайне деятелен. Обладает хорошими руководительскими данными. Любит звук работающего двигателя и свёрнутые в копны поля. Среднего роста. Пропорции конечностей соблюдены. Имеет правильные черты лица. Специализация: врач общей практики. Не курит. Не пьет. Много. По утрам делает зарядку. Холост.

Пользуясь предоставленным случаем, постараемся привести выдержку из его вдохновляющего письма к одному из главных героев:

 «Здравствуй, Михалыч, дорогой. Ты даже не представляешь, как я рад твоему письму. Теперь о себе по порядку.

Приехал я в Балтсрийск (!) (тысяч 35 людей, но какой-то такой недоделанный и убогий, аж неприятно), даже с желанием послужить.

Попал начальником ПМП (двухэтажное здание у болота). В первый день я вышел с ощущением того, что я в этой жизни что- то не понимаю, после второго дня я понял, что служить не буду. В понедельник об этом всем сказал начальству. Все обалдели — как это так, такое шикарное место. Место конечно шикарное, на отшибе этого чертова Балтсрийска, где одни урки живут. Когда прихожу в бригаду, ощущение, что попал на край света. Короче, как водяной — мои подружки пиявки да лягушки. Одна радость, что это не корабли. Был у наших на кораблях — не дай Бог. Звонки, беготня, какие-то построения, короче полный anus .

Здесь на разных посудинах служат наши товарищи (из старых лишь Авраам — яркий пример того, что становится с человеком через год на флоте, дорог каждый день, он теперь полный аут). Я все время забываю, как эти корабли называются, что-то типа: «Неустойчивый», «Неукротимая рвота», «Беспонтовый», «Нерадивый», «Бесплатный» и т. п. Ещё трое на берегу: врач приемного центра, спецантрополог, разведка посёлок Январный…

Я живу в ПМП, в кладовке — это более или менее приличное помещение во всем здании (иногда на первом этаже по полу плавают в кильватерном строю рыбки похожие на фекалии), везде течет крыша, плесень на стенах.

На самих кораблях был пару раз, сказали, что могут сделать мне большой подарок и взять в настоящее море на стрельбы — я вежливо отказался (мне кажутся подозрительными эти корыта, особенно после того, как в Питере чуть не утонул флагманский эсминец на параде, от взрыва УЧЕБНОЙ мины), все разваливается.

Должен много чего и всем, и все за свой счет. Крутые дядьки пообещали помочь с увольнением, так что стараюсь вести себя более или менее адекватно, но последние события подталкивают к тому, чтобы вести себя по-академически — пускай сначала найдут. У меня уволили начальника аптеки и всю аптеку хотят повесить на меня, а там до хрена всяких шкафов, стерилизаторов и прочего. Я пока отбрыкивался, но безуспешно. Короче одна нервотрепка и все это — на халяву.

Жилья нет и реально говорят, что не дадут, тем более холостому, но это полбеды —эта дыра считается чем-то вроде курорта для умственноотсталых (кто еще поедет отдыхать в такую холодину) и поэтому половина жилья сдается посуточно, а вторая на длительный срок — от полугода. Очень надеюсь не застрять здесь на столько. Был в местной барухе «Матросский клуб» — думаю, названия достаточно чтобы прочувствовать всю безысходность. А так все бухают круглосуточно, но не хочется втягиваться.

Извини, Михалыч, но у меня здесь нет компьютера, нет Интернета, нет фоток (чтобы потом ничто не напоминало об этом времени), так что всю историю болезни придется чувствовать со слов. Удачи. Всем привет».

Так можно и ёжика родить…. Не имея с ним никаких контактов. А можно и на тот свет прямиком. Недалеко. Вот тебе и «разрешите представиться».