Ради справедливости стоит написать, что Александра Викторовича прятали в районе двух календарных месяцев, передислоцировав его тело в другой гарнизон. Постепенно аборигены стали забывать случай с исчезнувшим выкидышем, а вскоре в их головах эта информация и вообще исчезла. Повезло нашему преподавателю, что те африканцы с письменностью не дружили, иначе история с мёртвым плодом помнилась бы ими весьма длительное время.

Наш же брат медик письменностью владеет исправно, но положительного в подобном факте тоже немного. Ведь если что не так в истории запишешь, то и осудить тебя легко могут, и диплома лишить удовольствия не оставят. Правда, случаются иной раз истории, когда письменность приносит радость и чувство весёлого смеха ободряет.

Мой десятый взвод — это что-то с чем-то или где-то и как-то. Рассказывать про него можно долго и с упоением, ибо подобных историй, которые связаны с наполняющими его отпрысками, надо ещё поискать.

Герои настоящей лекции — два выдающихся однокурсника, одного из которых отчислили на пятом курсе, а другого на шестом. Первого звали Валентином, но среди своих он слыл не иначе как Батя. Второй же назывался просто Троллем, по существу одноимённой фамилии, которую и имел честь носить. Знаменитость оба приобрели тем, что Валентинов отец занимал должность директора Сочинского аэропорта, а родной дядя Егора Трошефа возглавлял половину армии нашего Царства и в звании достиг ступени генерала.

Заканчивался двухнедельный цикл по абдоминальной хирургии, и всем необходимо было сотворить историю болезни по своему пациенту. А куда тут что творить, если некоторые товарищи курсанты ещё бегают на другие кафедры — хвосты подтирают? Да и сессия вот-вот. Вот и Батя бегал на военно-морскую гигиену и на цикле абдоминалки, естественно, ни разу не появлялся. Накануне последнего дня он пришёл в Пентагон радостный — наконец-то сдал злосчастный экзамен. Сам. Кафедра никак не хотела покупаться. Прижавшись к учебнику, словно к любимой девушке, Батя всё же сдал Его. Предмет несчастный. Кроме того, в глазах светилась радость от сэкономленных на недаче взятки денег. С подобными мыслями он и пришёл в расположение курса.

Зайдя в родной кубрик № 47, он застал своего однополчанина по успеваемости, с упоением долбящего по кнопкам компьютерной клавиатуры и судорожно дёргающего оптической мышкой.

— Ты чего, Тролль, в гейму рубишься? — спросил Валя, заглядывая в монитор, как папуас на велосипед. На экране ордой мелькали непонятные термины.

— Да какая гейма! Завтра последний день цикла, а у меня истории нет! — стиснув зубы, проворчал однополчанин и громко проиграл гимн дятла на клавиатуре.

— Забей, я там вообще не появлялся в течение двух недель. Я даже не знаю, кто у нас препод! — признался вошедший. — Как зачёт сдавать?..

— Да это фигня, можно на шару! Надо только историю болезни изобразить — и всё! — признался академик Трошеф.

— Да? — обрадовался Валя. — Тогда, может, ты поможешь мне?

Поскольку Егор уже расправился со своей историей, он решил-таки не бросать своего мученика-коллегу в омуте знаний.

— Хорошо, только ты подиктуй, — согласился бедный напарник Валентина.

Здесь Тролль вручил господину Бате листик формата альбомной страницы с микроскопическим описанием жалоб больной, основная часть из которых представляла её имя и адрес с профессией. «Хорошо, что он хоть её диагноз знает», — подумал с досадой сын главного авиатора города Сочи.

После полутора часов выжимания из ничего обстоятельств по поводу заболевания и жизни пациентки Валентин начал откровенно скучать. Когда же они с племянником генерала-однофамильца добрались до эпикриза, то захотелось разом всё бросить и срочно лечь спать (тем более что на часах натикало далеко за полночь). Чтобы хоть как-то себя повеселить, первый сочинец решил сморозить какую-нибудь глупость:

— …больная предъявляла жалобы на потерю аппетита, веса, частые запоры, чередующиеся с поносами. В общем, у неё из…опы, с интервалом один литр в час, вырывалась смесь…овнища с кровищей!

— Идиот ты, Батя! — отреагировал коллега, машинально печатая всю надиктованную ерунду в компьютер.

— Сам лох! — огрызнулся Валя.

На автопилоте Тролль оформил в историю и этот содержательный диалог. Всем кубриком дружно посмеялись.

— Так, давай печатай срочно уже! Спать хочу! Только последнюю фигню удали из эпикриза.

«Сын» генерала удалил и нажал кнопку «Быстрая печать». Через минуту старенький принтер, заурчав, выплюнул по листику всю историю болезни. Не читая, запихнули её в полиэтиленовый файл и кинули в сумку, а утром в начале занятия отдали своё детище преподавателю.

В конце занятия последний поднял Валю и спросил, как его зовут, а узнав, представился сам. Далее шёл приблизительно следующий диалог:

— А друзья, наверное, зовут вас Батя? — спросил преподаватель.

— Ну. да, — неохотно отозвался Валя.

— Валентин Александрович, а вы знаете, что курсант Трошеф вас по-чёрному подставил? — вновь задал вопрос оппонент.

— Как??? — чуть не крикнул Батя, бросив изумлённый взгляд на сидевшего поблизости Тролля.

— Ну вот вы лично знакомы с техникой быстрого чтения? — то оказался, скорее всего, риторический вопрос.

— Ну, я… — промямлил Валя, который и просто-то читал с затруднениями.

— Я про историю болезни вашу говорю, — уточнил педагог. — Так читаем: бла-бла-бла, анамнез, диагноз, рак ободочной кишки. Так-так. Ага, лечение, так, операция. Ага, вот эпикриз! — обрадовался препод и заключил: — Именно здесь у больной появились настоящие жалобы!

До космонавта Бати начало доходить, к чему всё клонится, и он почувствовал приближение того, что называют концом.

— …больная предъявляла жалобы на потерю аппетита, веса, частые запоры, чередующиеся с поносами. В общем, у неё из… гм!.. извините…опы с интервалом один литр в час вырывалась… гм… смесь…овнища с кровищей! Идиот ты, Батя! — Сам лох!..

Аудиторию захватил смех. Дико хохотал и препод. Оказывается, сонный Тролль, когда нажимал кнопку «Стереть», не выделил ненужную часть текста и удалил только последнюю точку.