Глава 43
Стоя в пустой комнате, я смотрела на портал, пульсировавший в такт с ударами моего сердца, и каждый острой болью отзывался в голове. Как давно сестра занималась поиском доказательств, которые были нужны ей, чтобы меня уничтожить? Первым моим желанием было позвонить Элиоту, но теперь это было исключено. Следующей мыслью, пришедшей мне в голову, было обратиться за помощью к Монти. Но оказалось, он сидит в гостиной, а в кухне, в каких-нибудь десяти футах от него, мои родители моют посуду.
Вариантов действий оставалось все меньше – как и времени.
– Я пойду прогуляюсь, – громко сказала я.
Мама обернулась:
– Уже девять вечера. Куда ты собралась?
– К Элиоту.
Хотя это была ложь, слова слетели у меня с языка машинально.
Монти раскашлялся и в перерывах между приступами с трудом проговорил:
– Ты что же, даже не попрощаешься перед уходом?
Я торопливо обняла его. Отстранившись, я почувствовала, как дед сунул что-то мне в ладонь и согнул мои пыльцы, чтобы родители не заметили.
– На всякий случай, – шепнул он.
Это был маленький серебряный кулон в виде вилки камертона. Такие же имелись у Адди, мамы и отца. Предполагалось, что я должна была получить такой кулон лишь после получения лицензии.
– Спасибо, дед, – тихо пробормотала я.
– Используй это с умом, – так же тихо отозвался он и, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла.
– Уже в самом деле поздно, – подал голос отец. – Не задерживайся надолго.
Я оставляла бумажные звездочки оригами во всех отраженных мирах, в которых побывала, и они все еще испускали звуковые колебания на частоте Главного Мира. Теперь, вместо того чтобы при необходимости помочь мне вернуться домой, они могли навести Адди на доказательства, которые она хотела добыть. Я не могла даже собрать их, не оставив свежего звукового следа.
Впрочем, даже без каких-либо доказательств любого обвинения в мой адрес было бы достаточно, чтобы Совет принялся всерьез выяснять, чем я занималась последнее время. Для меня было очевидно, что, если это произойдет, Совет быстро выйдет на Саймона с его СРП и эффектами барокко.
На Саймона, которому я была нужна, чтобы вылечить его смертельно больную мать.
«Какой во всем этом смысл, если вы не можете спасать людей? Если вы не в состоянии сделать мир лучше?»
Мое будущее как Путешественника, похоже, разрушалось даже быстрее, чем разделенные миры. Что ж, если Совет лишит меня каких-либо перспектив, подумала я, следует использовать свои последние несколько Путешествий с максимальной пользой.
Когда я, оглядевшись, поняла, что стою рядом с домом Саймона, на противоположной стороне улицы, решение пришло ко мне само собой.
Игги почувствовал мое приближение еще до того, как я постучала в дверь. Из дома донесся его громкий басистый лай. В окне мелькнула тень Саймона. Дверь распахнулась, и он оказался прямо передо мной, одной рукой придерживая пса за ошейник, а ладонью другой касаясь косяка. Все фразы, которые я придумала, чтобы начать разговор, и много раз проговаривала по дороге, разом куда-то улетучились.
Свет падал на Саймона сзади, и лицо его оставалось в тени. Поэтому я не могла определить, рад он моему появлению или еще не успокоился после нашей ссоры.
– Я ничего не могу обещать, – сказала я, кутаясь в пальто. – И если это будет грозить тебе опасностью, я не стану этого делать. Но в принципе я готова попытаться.
Последовала долгая пауза, которую я, как мне казалось, не переживу. Потом Саймон протянул мне руку. Я сжала его пальцы, и он втянул меня в дом и обнял. Тугой колючий узел в моей груди разом распустился, и я наконец смогла дышать.
– Пойдем, я познакомлю тебя с мамой, – произнес Саймон.
Первая из комнат, в которой я оказалась, явно была обставлена таким образом, чтобы производить впечатление на гостей. Мебель была слишком миниатюрной и хрупкой, чтобы выдержать такого крупного молодого человека, как Саймон. Он провел меня через узкую кухню с выкрашенными в яркий зеленый цвет стенами и белыми навесными шкафчиками. Я успела заметить, что в кухне стояли круглый стол и три стула. Затем я оказалась в небольшой ярко освещенной уютной комнате – видимо, гостиной. На диване, подобрав под себя ноги, сидела женщина, укрытая красным пледом. Перед ней на столике рядом с недопитой чашкой чая лежала обложкой вверх раскрытая книга. Женщина с любопытством посмотрела на меня.
– Саймон, ты привел в гости девушку! – воскликнула она. – Почему же ты меня не предупредил?
С этими словами миссис Лэйн стала вставать с дивана. Саймон подскочил к ней, чтобы удержать, но она махнула на него рукой.
Она была выше меня, но ненамного. Вероятно, свой рост Саймон унаследовал от отца. Голова миссис Лэйн была повязана косынкой, из-под которой кое-где выбивались медового цвета волосы. Глаза у нее были такие же темно-синие, как и у сына.
– Мама, это Дэл Салливан.
– Рада познакомиться с вами, Дэл. А я – Амелия.
– И я тоже очень рада. Извините, я не хотела никого потревожить.
– Вы нас вовсе не потревожили. Я читала, а Саймон играл с этим ужасным псом. – Игги, подбежав, ткнулся носом в колени миссис Лэйн, и она ласково потрепала его по ушам. – Возьми у Дэл пальто, Саймон. Пожалуйста, садитесь.
Игги развалился на полу рядом с хозяйкой.
– Да-да, зверюга, я разговариваю с нашей гостьей. Дэл, хотите чаю?
– Нет, благодарю вас.
Саймон снял с меня пальто, коснувшись кончиками пальцев моей шеи. Я слегка нахмурилась – распускать руки на глазах у матери, как мне казалось, ему не следовало. Однако его лицо при этом сохранило совершенно невинное выражение. Он подвел меня к продавленному креслу с красно-белой полосатой обивкой, и я осторожно уселась на самый его краешек, готовая в любой момент вскочить.
– Саймон рассказывал, что вы вместе работаете над школьным музыкальным проектом, – сказал миссис Лэйн. – Надеюсь, вам не слишком с ним тяжело.
– Послушай, мам, – возразил Саймон, устраиваясь на полу у моих ног, – не такой уж я безнадежный.
Улыбка Амелии Лэйн очень напоминала улыбку ее сына.
– Ты именно безнадежный, и тебе прекрасно это известно.
Он опустил голову, демонстрируя шутливое смирение.
– Ничего, Дэл тоже извлечет пользу из наших занятий. Я научу ее игре в стенку.
– Не сомневаюсь, что Дэл это остро необходимо, – с иронией заметила миссис Лэйн. – Если, конечно, она собирается сделать карьеру в профессиональном баскетболе.
– Всегда об этом мечтала, – промолвила я, поневоле втягиваясь в шутливую пикировку.
По ней легко было понять, как любят друг друга мать и сын, и я невольно испытала укол зависти.
– Да ладно тебе, Дэланси. У меня все же есть кое-какие таланты. – Саймон попытался ухватить меня за икроножную мышцу. Я в ответ лягнула его, стараясь, чтобы пинок получился не слишком сильным.
– Он прекрасно делает жареные сандвичи с сыром, – сообщила Амелия, сделав вид, будто, прежде чем упомянуть об этом, ей пришлось долго рыться в памяти. – И его куриный суп в последнее время стал намного лучше, чем раньше.
Саймон мрачно кивнул и добавил:
– Ага, а еще я мастерски обращаюсь с консервным ножом.
– Дэланси, – произнесла Амелия, взяв в руку чашку с чаем. – У вас красивое имя. И довольно необычное.
Вообще-то это было весьма распространенное имя среди Путешественников, однако я решила не упоминать об этом.
– Я родилась в Нью-Йорке. Но мои родители знали, что рано или поздно мы вернемся сюда. И назвали меня в честь автобусной остановки рядом с тем местом, где мы жили. Хорошо еще, что мы не поселились в Нью-Йорке рядом со станцией метро «Флашинг».
– Родители назвали тебя в часть автобусной остановки? – удивился Саймон. – Погоди. А Аддисон? А Монтроуз?
– У членов моей семьи довольно странное чувство юмора, – сказала я едва слышно.
Саймон поднял брови.
– Сама твоя семья странная.
– Все семьи имеют свои особенности, – заметила Амелия, и в ее голосе послышались нотки напряжения и озабоченности. Она поставила чашку, и та звякнула о блюдце. – От ромашки, которую я добавляю в чай, меня клонит в сон. Пожалуй, сегодня я лягу пораньше. Не буду вам мешать.
– С тобой все в порядке? – встрепенулся Саймон.
– Да, все хорошо. Очень приятно было наконец-то познакомиться с вами, Дэл. Надеюсь, теперь вы станете заходить к нам почаще.
Миссис Лэйн встала с дивана и пошла к двери. Игги двинулся за ней. Саймон посмотрел матери вслед. В уголках его губ и в прищуренных глазах затаилось беспокойство.
Наконец-то, сказала миссис Лэйн. Судя по всему, Саймон не раз упоминал обо мне еще до того, как узнал правду.
– С ней в самом деле все в порядке?
– Да, насколько это возможно. Она быстро устает.
– Мне не надо было приходить.
– Наоборот. Я очень рад, что ты пришла, – сказал Саймон, садясь напротив меня на кушетку и слегка сжав мои бедра своими, а затем привлек меня к себе и быстро поцеловал. – И мама тоже рада. Она много о тебе слышала.
– Надеюсь, ты не стал ей рассказывать о…
– Конечно, нет. Как бы я все ей объяснил? К тому же после того как ты сказала, что то, чего я прошу, невозможно, это вообще потеряло смысл. Послушай, ты ведь говорила, что лекарство, доставленное из параллельного мира в наш, может принести больше вреда, чем пользы. Что изменилось?
– Я. Но если мы за это возьмемся, нам придется придерживаться кое-каких правил. Таково мое условие.
– Никогда бы не подумал, что ты можешь сказать такое.
– Я тоже. И тем не менее. Итак, первое. Если наше предприятие подвергнет опасности Главный Мир, мы остановимся. Второе. Если под угрозой окажется один из вас, мы тоже остановимся и не будем продолжать.
Челюсти Саймона крепко сжались, но он кивнул.
– И третье. Твоя мама должна быть уверена, что она этого хочет.
– В этом уверен я.
– Речь не о тебе, а о ней. Я не могу гарантировать, что отыщу лекарство, но если мне это удастся, ты должен будешь рассказать ей о рисках. Решение должна принять она.
Саймон наклонил голову в знак согласия.
– Хорошо. Если удастся найти нужное средство, как оно попадет сюда?
– Пока не знаю. Переносить предметы из Главного Мира в параллельные допустимо. Когда я Путешествую по отраженным реальностям, я оставляю там бумажные звездочки. Они маленькие, и их практически никто не замечает. Мы называем их «хлебным мякишем», потому что можем воспользоваться ими, чтобы вернуться домой, если заблудимся.
– А такое случается?
– Такое случилось с моей бабушкой. За несколько месяцев до моего рождения она отправилась в Путешествие и не вернулась. Именно тогда Монти, мой дедушка, стал терять рассудок. Вот почему мы уехали из Нью-Йорка – чтобы заботиться о нем.
Саймон прикоснулся губами к тыльной стороне моей руки.
– Я не думал, что это опасно.
– Мы ориентируемся по звуковым частотам. По отклонениям в них. Вот почему у нас хороший слух, как вообще, так и музыкальный. Но звучание отраженных миров вредно воздействует на организм. В небольших количествах это не так уж страшно. Но если человек проводит в параллельных мирах много времени, это начинает сказываться на работе мозга. Чем дольше он остается за пределами Главного Мира, тем сильнее ущерб. Вот почему мы обычно Путешествуем с напарником.
– Значит, Элиот – твой напарник?
Уже нет, подумала я, а вслух сказала:
– Моя бабушка ушла одна. Мы часто так делаем, особенно когда речь идет о коротких Путешествиях. Но она пропала.
– А она могла просто не захотеть возвращаться?
– Нет. Мы думаем, что она по каким-то причинам потеряла ориентацию. Совет – это наши лидеры и руководители – отправил людей на ее поиски, но они оказались безуспешными. Мой дедушка до сих пор ее ищет. Но она исчезла. Невозможно отыскать человека в Мультивселенной после того, как прошло столько времени.
Саймон ободряющим жестом положил мне руку на колено, и это прикосновение даже через джинсы обожгло меня, словно огнем.
– По крайней мере, она вас не бросила.
Я поняла, что Саймон намекает на своего отца.
– Как давно отец ушел от вас?
– Мне было три дня от роду. – Он поморщился. – Поскольку, как мне рассказали, я был чудесным малышом, он скорее всего не был создан для отцовства.
– Я уверена, что ты был очаровательным.
– Верно, так оно и было.
Где-то на периферии моего сознания зажегся предупреждающий красный огонек, и я попыталась понять, что он означает. Но Саймон снова поцеловал меня, и огонек погас.
– Да, что там с вредом, который лекарство из параллельного мира может причинить моей маме? – спросил он.
– Думаю, решение проблемы в том, чтобы не переносить его сюда физически. В этом случае мы не внедрим в Главный Мир новую частоту. Я могла бы выяснить формулу препарата, а потом мы… – Я замолчала. А что потом? Что мы сможем сделать? Создать нелегальную фармацевтическую лабораторию? Найти в университете какого-нибудь преподавателя или студента-химика, желающего поэкспериментировать? А если речь пойдет не о лекарстве, а о хирургической операции? Что, если я только что второй раз дала Саймону ложную надежду? – В общем, я что-нибудь придумаю.
– Мы что-нибудь придумаем, – поправил Саймон.
– Ты не сможешь пойти со мной, – напомнила я. – И если я столкнусь с наложением частот, мне придется отказаться от нашего плана. Я не смогу подвергать опасности ни тебя, ни Главный Мир, даже если ты после этого возненавидишь меня на всю оставшуюся жизнь.
– Ради спасения моей мамы ты будешь рисковать собственной жизнью. Как я смогу тебя возненавидеть?
Я пожала плечами. Саймон говорил это, не зная, сколько всего я уже натворила.
– Ладно, кажется, с этим все ясно.
– Предельно. Ясно, как день. – Саймон поцеловал меня, а затем обнял так, что я оказалась у него на коленях. Его губы коснулись мочки моего уха, ладонь гладила спину. – Возьми меня с собой.
– Ты ведь уже попробовал, помнишь? – Я выпрямилась, упираясь руками в широкую грудь Саймона. – Ты не сумел следом за мной проникнуть в параллельный мир.
– Ты бы могла мне помочь. Как гид. Ну же, Дэл. Используй меня как хлебный мякиш.
– Я вовсе не гид, а ты не хлебный мякиш, – возразила я.
Однако убедить Саймона было не так-то просто.
– Ну, послушай, что может случиться – в худшем случае? Я снова окажусь в помещении, где свален спортивный инвентарь?
– Я не знаю, что может произойти в худшем случае. Но я понятия не имею, как на тебя подействует чужеродная звуковая частота. Кстати, в этом плане склад спортинвентаря был тем еще местечком.
– Конечно, интерьер не шикарный, но мне там понравилось, – улыбнулся Саймон и провел ладонью по моему бедру.
Я ударила его по плечу.
– С точки зрения Путешественника. Гораздо легче работать, если переходные порталы уже существуют.
– Значит, мы найдем один из них.
– Когда мы ходили в «Депо», ты миновал дюжину таких – и ни одного даже не заметил. Нет, это не вариант, – сказала я, но в душу мою закрались сомнения в собственной правоте.
В свое время, когда я еще только училась проникать в параллельные миры, Монти просто протаскивал меня следом за собой, держа за руку. А моего отца члены его команды доставили обратно, когда он находился без сознания.
– Ладно, попытаемся, но только один раз. Если ничего не выйдет, второй раз я тебя с собой не потащу. Если же получится, но возникнут проблемы, мы немедленно вернемся назад. Попробуем нарушить кое-какие правила.
Через двадцать минут мы были уже на полупустой стоянке кафе «Депо», глядя сквозь лобовое стекло джипа Саймона на мемориальную табличку, напоминающую о крушении поезда.
– Ну и как это работает? – прошептал Саймон.
– Почему ты шепчешь?
– Не знаю. Просто мне показалось, что это логично. Мы ведь вроде как занимаемся чем-то незаконным.
– С тобой я то и дело занимаюсь чем-нибудь незаконным, – не без сарказма заметила я.
Я выбралась из машины, держа в руке карту Элиота. Края порталов, которые я опробовала, цеплялись за мое пальто сильнее обычного. Поэтому я искала такой переход, который удалось бы преодолеть без чрезмерной концентрации, справедливо рассудив, что не следует усложнять и без того непростую задачу.
– Ты должен крепко держаться за меня, – сказала я Саймону и, глядя на экран смартфона, направилась к дальнему концу парковки. – Не отпускай меня ни на секунду.
– Я понял. – Он несколько нервно улыбнулся и взял меня за руку.
– Повторяю, я могу все сделать одна. Ты вовсе не обязан идти со мной.
– Нет, обязан. Это ведь опасно, так? Даже для тебя.
– Это может быть опасно. Но я очень хороша в своем деле.
– Уверен, так оно и есть, – улыбнулся Саймон.
– Ты видишь портал?
Воздух вокруг перехода словно сгустился – сумерки вокруг его границ уплотнились настолько, что через них не проникал оранжевый свет уличных фонарей. Саймон послушно посмотрел в том направлении, куда я указывала пальцем.
– Неа, ничего не вижу. Но у меня странное ощущение, будто кругом все наэлектризовано. – Он взял меня за руку. – Давай, вперед, Дэл. Я в тебя верю.
Не могу сказать, что в меня верили многие люди. Даже я сама частенько в себе сомневалась. Но, когда в тебя верит кто-то другой, это здорово мобилизует. Благодаря вере в меня Саймона я на самом деле стала тем человеком, которым он меня считал.
Крепко держа Саймона за руку, я двинулась через портал, преодолевая сильное сопротивление сгустившегося воздуха. Сделав несколько рывков, медленно выдохнула и прислушалась к собственным ощущениям, настраиваясь на нужную частоту, отбросив на время мысли о Саймоне, о Совете – словом, обо всем, кроме мира, в который я пыталась проникнуть.
Что-то тянуло меня назад, и поняла, что дело в Саймоне. Его частота, застрявшая в Главном Мире, не давала ему двигаться дальше. Обернувшись, я увидела его напряженное лицо с крепко сжатыми челюстями. Чувствовалось, что сдаваться он не намерен.
Я снова стала пробиваться вперед, дюйм за дюймом, и в конце концов одна моя рука оказалась в параллельном мире, частота которого была неприятной, однако болезненных ощущений на доставляла.
Ступня, колено, локоть, плечо, голова – каждое движение требовало больших усилий. Наконец в пространстве перехода осталась только моя рука, сжимавшая руку Саймона. Упершись покрепче ногами, я потянула изо всех сил. Мне показалось, что сейчас у меня оторвется кисть. Мелькнула мысль, что мой замысел не сработал и я вот-вот потеряю Саймона. Может, даже уже потеряла, и он превратился в облачко субатомных структур, оказавшихся где-то между двумя мирами? Выругавшись сквозь зубы, я дернула еще раз в надежде, что страх придаст мне сил.
Саймон выскочил из портала, как пробка из бутылки, и мы оба повалились на гравий.
– Ты здесь, – пробормотала я, привстав. – Господи, ты здесь. Я уже думала…
– Значит, все сработало? – Он лихорадочно оглядел теперь уже совсем опустевшую стоянку. Мы находились у края одного из парковочных рядов, рядом с автоматом для оплаты. – Получилось! У нас получилось, Дэл!
От облегчения я едва не расплакалась. У нас действительно все получилось. Саймон мог Путешествовать, а значит, многое из того, чему меня учили, оказалось неправдой. Я снова легла на спину, не обращая внимания на болезненные ощущения, которые причиняли мне мелкие камешки, впивавшиеся в тело через одежду, и стала смотреть в небо, в котором звезды были сгруппированы в такие знакомые мне созвездия. Я думала о том, что мои представления о мире вдруг разом оказались перевернутыми с ног на голову.
Отдохнув немного, я прислушалась, стараясь обнаружить опасные диссонансы и разрывы, но отраженный мир казался совершенно безопасным. Как Совет мог так ошибаться?
Впрочем, у меня и раньше иногда возникали сомнения в его правоте. Я вспомнила, как Монти говорил о том, что при помощи умелой настройки можно стабилизировать целые миры. Значит, он вовсе не был неправ. Похоже, Совет говорил нам не все.
Саймон потянул меня за ногу.
– Дэл, ты в порядке? Ты говорила, что от неправильной частоты тебе может стать плохо.
– До того момента, когда частотное отравление может начать на нас сказываться, должно пройти несколько часов. Ты слышишь, что этот мир звучит по-другому?
Саймон покачал головой:
– Тут по-прежнему все здорово наэлектризовано. Где мы?
Ресторан «Депо» исчез. На его месте стояло похожее на обувную коробку здание из красного кирпича. Я увидела платформу со скамейками и предупредительными знаками.
– Похоже, рядом со станцией. Думаю, крушение поезда в этом мире тоже произошло, но здесь железнодорожную станцию не стали переносить в другое место. Впрочем, это только мое предположение.
Саймон с любопытством огляделся. Чувствовалось, что он с интересом впитывает каждую деталь того, что его окружало.
– Все выглядит таким реальным, – сказал он.
– Для людей, живущих в этом мире, это и есть реальность, – отозвалась я, думая о том, будет ли Саймон, как и другие Путешественники, невидим для обитателей отраженной реальности.
– А мой дом тут есть? Мы можем это проверить?
– Не самая лучшая идея. – Люди-эхо не должны были вступать в контакт со своими Оригиналами – этот принцип, скорее всего, действовал повсеместно. Нагрузка, которая при этом легла бы на нити последствий, могла оказаться слишком большой. – Нам следует…
– А моя мама там, как ты думаешь? – спросил Саймон, не дождавшись, пока я договорю, и, вскочив, зашагал куда-то с весьма уверенным видом.
– Подожди! – Я бросилась вслед за ним. – Ты не знаешь, что ты там обнаружишь. И вообще, торопиться в нашей ситуации – последнее дело.
Господи, я говорила те же самые слова, которые постоянно твердила Адди. Во всем нужны осторожность и здравый смысл. Сейчас, когда Саймон видел нечто такое, чего ему не приходилось видеть ни разу, и подвергался риску, оценить который не было никакой возможности, вся моя бесшабашность куда-то исчезла.
– Ты должен слушаться меня, понимаешь? Мы можем посмотреть, что происходит в доме. Но ты должен понимать, что женщина, которая там живет, не твоя мать. Она лишь отражение твоей матери. К тому же ее может не оказаться дома.
– Я хочу это проверить. Мы ведь должны найти мир, в котором она вылечилась и стала здоровой. Может, этот как раз такой.
– Ты думаешь, что мы попали, куда надо, с первой попытки?
Это в самом деле было крайне маловероятно, но Саймон был настолько полон радужных ожиданий, что спорить с ним стало трудно – как и поспевать за ним, когда он снова зашагал по тротуару.
– В городе многое изменилось, – промолвил он, когда мы миновали несколько кварталов.
В Главном Мире Саймон жил в северной части города, где обычно бывало оживленно даже после полуночи. Магазины и рестораны работали допоздна, по тротуарам двигались толпы пешеходов – даже в те дни, когда погода оставляла желать лучшего. Однако в том мире, где мы находились, деловые кварталы и торговая часть города, видимо, располагались на юге.
– И все же кое-что осталось прежним, – заметил Саймон, когда мы проходили мимо «Грандис», и остановился. – Значит, ты говоришь, важен только Главный Мир? – спросил он с тревогой в голосе.
– Отраженные миры тоже имеют значение, – мягко возразила я. – Но не такое большое. И не для всех Путешественников.
От нашего дыхания в воздух поднимались облачка пара.
– Поэтому ты ни к кому и ни к чему сильно не привязываешься? Потому что всегда можешь найти в другом мире то же самое? Или даже лучше?
– Лучше того, что существует в реальном мире, нет ничего, – тихо сказала я, думая о том, что моя жизнь как Путешественника, скорее всего, подходит к концу, но я могла бы построить свое новое будущее, в котором был бы Саймон. – И оно важнее всего.
– Правда? Но это место кажется таким реальным.
Казался ли реальным Саймон из Мира Пончиков? Мне – да. По крайней мере, я так думала на протяжении какого-то времени. Если бы мне довелось в его обществе посидеть в кофейне, если бы он учил меня бросать мяч в кольцо, я, наверное, узнала бы его лучше. Но мы с ним только целовались, сидя у него в машине. Между тем именно тот Саймон, который находился сейчас рядом со мной, рассказал о своей семье и расспрашивал о моей. Именно он пытался обучать меня баскетболу и учился у меня играть на пианино, хотя и без особого успеха. Именно этот Саймон был мне нужен, и не потому, что он из того же мира, что и я. А потому, что он был тем, кем был. Настоящим.
– Вон твой дом, – сказала я. – Возможно, отражение твоей мамы сейчас там, внутри. Не исключено, что она здорова. И что, ты бы выбрал ее? Или ту маму, которая осталась дома?
Саймон с опаской уставился на дверь:
– Нам нужно проверить, больна она или нет.
– Пойду попробую это выяснить, – кивнула я, решив, что лучше избежать контакта между матерью-отражением и сыном-Оригиналом. – Люди, живущие в параллельных мирах, меня не замечают, если я сама этого не хочу. На что мне следует обращать внимание?
– Проверь шкафчик с лекарствами рядом с раковиной. И еще календарь рядом с телефоном – там могут быть записаны предписания врача.
– Дай мне десять минут, – сказала я.
– А можно мне… Можно я посмотрю через окно?
Подумав о том, какие странные чувства испытывал в этот момент Саймон, наблюдая за жизнью, которая была так похожа на его жизнь, но на самом деле имела с ней мало общего, я решила, что лучше ему не отказывать. До сих пор меня интересовали только те люди, которые сами являлись Путешественниками. Так что за их отражениями мне наблюдать не приходилось. Они, можно сказать, были по-своему одиноки, хотя это была странная разновидность одиночества. Очень странная.
– Да, конечно.
Миры могут возникать и исчезать в одно мгновение.
Едва мы успели свернуть на подъездную аллею, ведущую к дому, как входная дверь открылась, и на улицу вышел отраженный Саймон. Мы увидели отблеск фонаря на его довольно длинных и непричесанных волосах. Подойдя к мусорному баку, он сунул в него бумажный мешок, который нес в руках.
Саймон, стоявший у меня за спиной, окаменел от изумления.
– Это же я, – прошептал он.
Я толкнула Саймона прямо в куст живой изгороди, отделявшей коттедж от соседнего, и нырнула вниз следом за ним. Остатки листьев на ветвях куста громко зашелестели. Я замерла неподвижно, моля Бога, чтобы отраженный Саймон решил, будто этот шум вызвал просто порыв ветра, и надеясь, что его способность замечать меня может проявиться, только если я окажусь на близком расстоянии от него.
Некоторое время стояла полная тишина, а затем я услышала хруст шагов по гравию. Звук явно удалялся – Саймон-эхо, видимо, решил вернуться в дом. Вздохнув с облегчением, я на какие-то секунды расслабилась. Затем до меня донесся резкий свист, металлическое позвякивание, а сразу после этого – радостный собачий лай, издавать который мог только Игги.
– Плохая собака, – тихо пробормотала я.
В следующую секунду Игги вломился в заросли, и я почувствовала, как в руку мне уткнулся холодный мокрый нос. Затем по ней прошелся большой и не менее мокрый язык.
– Ладно, вылезайте оттуда, – раздался голос отраженного Саймона.
Настоящий Саймон попытался ухватить меня за запястье, но я стряхнула его руку.
– Оставайся здесь. Не вылезай, что бы ни случилось, – прошептала я, а затем встала и шагнула вперед. – Уберите собаку.
– Объясните, зачем вы вторглись в чужие владения! – потребовал Саймон-эхо и, откинув со лба прядь иссиня-черных волос, вгляделся в мое лицо. – Эй, я вас знаю. Вы учитесь в нашей школе.
– Да, я учусь в той же школе, что и вы, – произнесла я, стараясь не смотреть в сторону кустов, в которых продолжал шнырять и громко лаять Игги.
– Игги, ко мне! – позвал отраженный Саймон, но пес проигнорировал команду. – Там что, есть еще кто-нибудь?
– Никого, – ответила я и постаралась выдать самую широкую из своих улыбок. – Клянусь.
Молодой человек самодовольно улыбнулся.
– Вы очень крутая, готов это признать. Но я верю собаке больше, чем вам.
Я впилась взглядом в очередного Саймона, пытаясь понять, что он за человек. Худой и тонкий, как хлыст, с поджатыми губами, в футболке с изображением какой-то рок-группы. Когда я заглянула молодому человеку в глаза, мне отчего-то показалось, что в его сознании частично присутствуют воспоминания реального Саймона.
Вдруг он схватил меня за руку. От неожиданности я вскрикнула. Игги зашелся сердитым лаем.
– Отпустите немедленно! – потребовала я и попыталась вырваться, но молодой человек держал меня крепко.
– Последний шанс, – сказал он. – На вид этот пес просто тюфяк, но если я подам ему команду, он на вас нападет.
– Сомневаюсь, – возразил реальный Саймон и, встав, шагнул на подъездную аллею и погладил Игги по голове. – Сидеть, мальчик.
Саймон-эхо выпустил мою руку. Пес растерянно завертел головой, глядя то на одного хозяина, то на другого, и громко заскулил.
– Господи, – пробормотала я, увидев, что параллельный мир вокруг нас дал трещину, которая дымной черной полосой протянулась через все видимое мною постранство.
– Что за черт! – с изумлением воскликнул отраженный Саймон, глядя на свой Оригинал, явившийся из Главного Мира. – Это что, какая-то дурацкая шутка?
– Гораздо хуже, – сказала я, беря настоящего Саймона под руку. – Все плохо, очень плохо.
Я увидела, как рядом с нами формируется не просто переход, а воронка, засасывающая в себя все подряд. Игги вдруг весь покрылся рябью, словно изображение в телевизоре во время помех, но ни один из Саймонов этого не заметил. Диссонанс, исходивший от воронки, был настолько сильным, что я едва не упала.
– Нам пора уходить, – пробормотала я сквозь сжатые зубы.
– А что насчет моей мамы? – поинтересовался настоящий Саймон.
– Мамы? – переспросил отраженный Саймон с озадаченным видом. – А ты откуда про нее знаешь?
– Пора сматываться! – повторила я, чувствуя, что диссонанс с каждой секундой усиливается. Вокруг нас все начало дрожать и тускнеть – это были признаки начинающегося процесса разделения. – Бежим отсюда, немедленно! – выкрикнула я.
– Она больна? – спросил Саймон, обращаясь к своему отражению. – Химиотерапия помогла? А что операция?
Отраженный Саймон покачал головой. Я увидела, как ржавая «Тойота» неподалеку от нас вдруг превратилась в «Фольксваген», а затем снова приняла свой прежний вид.
Два Саймона, две версии одного и того же человека, в которого я влюбилась, Оригинал и копия, посмотрели друг на друга. Их объединяло одно горе – такое огромное, что ему нашлось место в разных мирах.
– Саймон, – обратилась я к своему Саймону, и оба молодых человека обернулись. – Частота. Она очень опасная. Нам нужно возвращаться.
Я почувствовала, как настоящий Саймон обхватил меня за талию, не давая упасть.
– В «Депо»?
Я кивнула. Нам надо было выиграть расстояние. Трещина не могла сформироваться до конца, пока Саймоны находились близко друг от друга. Если бы мы сумели отойти на безопасное расстояние, не вызвав новых звуковых завихрений, ее образование замедлилось бы. Если же нам удалось бы незаметно покинуть параллельный мир и вернуться в Главный, все могло восстановиться без потерь и повреждений. Но главная моя задача заключалась в том, чтобы обеспечить безопасность Саймона.
– Возьмите мою машину, – предложил Саймон-эхо.
– Нет! – резко бросила я. «Тойота» постоянно меняла внешний вид, превращаясь то в один автомобиль, то в другой. Это означало, что если бы мы с Саймоном оказались в ней, нас могло забросить туда, откуда мы уже не смогли бы найти дорогу обратно. – Нам необходимо обратно в портал!
Настоящий Саймон пораженно покачал головой.
– Побежали, – сказал он, и мы бросились наутек. Оглянувшись на мгновение, я увидела, как мир вокруг отраженного Саймона распадается на части.
Я оказалась права насчет фактора расстояния. Чем бóльшая дистанция отделяла нас от отраженного Саймона, тем более стабильным становилось все вокруг и тем лучше я себя чувствовала. По мере того как позади нас затухали хаотичные сокращения воронки, приходил в норму и мой пульс. Мир, где мы находились, снова начал приобретать краски, наполняться светом и тенью. Но Саймон, продолжая бежать, увлекал меня все дальше, не позволяя остановиться. Когда мы наконец оказались на железнодорожной станции, силы мои окончательно иссякли, и я все же вынуждена была прекратить бег. Чувствуя боль в груди, я прислонилась спиной к фонарному столбу и прислушалась, стараясь уловить голос Главного Мира. Саймон же почти не запыхался.
– Спасибо, – с трудом выговорила я.
– За что? За то, что из-за меня началось… не знаю, как это называется… за это? – Саймон махнул рукой в ту сторону, где находился его дом. – Но я не мог продолжать прятаться, когда он… когда он тебя схватил и начал угрожать…
– Я знаю, ты бы никогда не причинил мне вреда – ни в этом мире, ни в каком-либо ином. Ты меня спас.
Мне никак не удавалось сосредоточиться. Мой мозг предпринимал отчаянные попытки осознать случившееся и отыскать нужную частоту, но у меня не получалось ни то, ни другое. Вскоре я ощутила первые признаки подступающей паники. Все говорило о том, что я не смогу вернуть нас обратно без посторонней помощи.
Порывшись в рюкзаке, я нашла кулон в виде миниатюрного серебряного камертона, который сунул мне в ладонь Монти. Откуда он знал, что сегодня вечером эта вещица мне понадобится?
Крохотный серебряный предмет, похожий на вилку, размером не превышал трех дюймов и был превосходно сбалансирован. От времени металл потемнел. Держа кулон на ладони, я посмотрела на него под углом и увидела выгравированное на нем мелкими буквами имя: «Роузмонт Армстронг».
Выходит, Монти дал мне кулон моей бабушки, своей любимой жены. Значит, когда она пропала, кулона при ней не было. Я почувствовала, что не сумею правильно оценить этот факт немедленно, но решила, что обязательно сделаю это позже, когда у меня появится возможность.
– Что это? – спросил Саймон.
– Дорога домой, – ответила я и ударила кулоном о фонарный столб.
Раздался звук, тихий, но чистый, и рядом с нами возник портал, ведущий в Главный Мир. Схватив Саймона за руку, я втащила его внутрь, и в следующую секунду мы вернулись туда, откуда начали свое Путешествие.