Дагестанцы и чеченцы, хоть и совершенно иной ментальности, как ни крути, россияне. Помимо вайнахов и горцев на просторах России оперируют этнические ОПТ из других государств. Из «иностранцев» больше всего азербайджанцев. На территории, где в начале девяностых начинал «движуху» Григорий Уральский начальником уголовного розыска местного отделения был Алик Гу матов. Усталый, не высокий азербайджанец с внешностью «позднего» Аль Пачино. Когда положение каторжанина в районе стало достаточно прочным, капитан Гу матов, человек не злой и договороспособный, встретился с ним и сообщил:

— Гриша, если мои земляки будут мной прикрываться, гони их в шею. Есть два моих брата — Тофик, у него палатка на Петрозаводской, и Рудик — у него автосервис на Лавочкина. Их, пожалуйста, не трогай.

— Лады, — ответил авторитет, который всегда предпочитал идти по пути наименьшего сопротивления.

Однако через пару недель число «братьев» увеличилось до пяти, через месяц до пятнадцати. И так далее. Таковы особенности менталитета, так сказать…

Уральский обозлился и велел «обилетить» всех родственников Гуматова. И «обилетили», как миленьких…

Принято считать, что азербайджанцы — это нация торговцев. Может так оно и есть. Они наводнили рынки и торговые павильоны по всей Златоглавой. В плане общения с братвой — у них, примерно схожее поведение. Сначала включают «джигитов» и платить категорически отказываются. Когда «пробьешь», как следует, становятся самыми исправными плательщиками, и никаких проблем с ними годами не возникает.

Воры у этой нации весьма достойные, хотя их, конечно, не такое запредельное количество, как у грузин. В девяностые Григорию довелось встречаться и беседовать с двумя из них. Оба раза поводом послужили жесткие действия его ребят.

В коллективе каторжанина трудился высокий, почти двухметровый парняга, бывший инженер какого-то оборонного предприятия, ставший сначала грабителем, а потом рэкетиром по кличке Очкарик в звене Умников. Как-то летом у его сына вышла обыкновенная бытовая ссора с торговцами арбузами. Азики парнишке накостыляли. На следующий день нарисовался папа Очкарик с приятелями-качками Верзилой и Юрой Сыном. Торговцы были нещадно биты и «подгружены» деньгами. Тогда-то арбузники и побежали за спасением к Вору Сеймуру.

Уральскому позвонил раздраженный Каленый: «Гриша, когда вы прекратите хулиганить? Кого вы там опять поколотили? Приезжай в парк и возьми того, кто азеров бил».

В назначенное время Григорий приехал в парк Сокольники с Очкариком, не ожидая ничего хорошего. Он был уверен, что Сокольнический босс будет недоволен очередным геморроем, который катаржанин принес в бригаду. Каленый и Вор поджидали Уральского с его парнями в тихом кафе с пасторальным названием «Березка». Гуляющие по аллеям парка мамаши с колясками вряд ли подозревали, какие серьезные и опасные персонажи собрались на не шуточный рамс по соседству. Сеймур, крепкий мужчина средних лет и располагающей внешности, оказался приветлив и вежлив. Гангстеру с «Речного» показалось, что Каленого это даже удивило.

— Очень приятно с тобой познакомиться, Гриша, — улыбаясь, молвил Сеймур.

— Взаимно, — с некоторым напряжением ответил арестант.

Вор заговорил просто и доходчиво: «Гриша, давайте закончим эту бузу. Если мои земляки обидели кого-то, то их за это уже побили и отобрали у них что-то. Остановимся на этом. Я вас прошу».

Сказал это Сеймур так, что было одно удовольствие пойти ему на встречу. Что Григорий и поспешил сделать. Очкарик со своей гоп-компанией остался не слишком доволен, но каторжанин всегда считал, что худой мир лучше доброй ссоры. Ну и Каленый достойно смотрелся, пребывая в образе миротворца.

А Сеймура в апреле 2003 года расстреляли в ночном клубе «Пещера», всадив в него двенадцать пуль. Уральский искренне сожалел о его смерти.

Довелось Григорию иметь разговор с азербайджанским Уркой Чингизом седым, импозантным мужчиной с внешностью римского патриция. На этот раз без посредничества Каленого. Каторжанину передали просьбу Вора подъехать на аудиенцию. Встречались в летнем кафе на «Соколе». Гриша приехал вообще один, оставив водителя Пашу Плафона в руле. Видно было, что Вора такой формат встречи удивил и обрадовал.

Он внимательно посмотрел на Уральского и спросил:

— Ты что, один приехал?

— Почему нет? — улыбнулся Гриша.

— Ты с Речного?

— Да, двигаюсь потихонечку, — поскромничал рецидивист.

— С Фрэнком общаешься? — поинтересовался законник.

— Я его знаю, но не общаюсь, — сказал, как есть Григорий.

Чингиз одобрительно кивнул. Разговор получился не долгим, но благожелательным. Молотобойцы Уральского здорово поколотили какого-то азика, причем тот, кому кара предназначалась, сбежал почти без последствий. Больше досталась его земляку — случайному спутнику. Он оказался в больнице с серьезными травмами, а сбежавший отказывался хоть чем-то помочь. ВОР попросил авторитета повлиять на непорядочного азика, думая, что люди каторжанина — его «крыша». Григорий прояснил неверную информацию:

— Чингиз, да это мои люди их и подмолодили. Он с нами не «работает» и от нас скрывается. Мы только «всечь» ему можем, как следует, если поймаем.

Вор и авторитет пожали друг другу руки и расстались вполне довольные друг другом.

Чингиза Седого расстреляли там же на Соколе на улице Алабяна в июне 2007 года. Ему было пятьдесят четыре года.

В 1996 году в «Неве» появилась группа странных завсегдатаев. Шикарно одетые восточные мужчины частенько сиживали где-нибудь в уголке, ведя неспешные разговоры за бутылочкой коньяка.

Общительный Родня быстро с ними познакомился. Элегантные франты оказались азербайджанскими карманушниками. Но какими!!! Безупречно одетые в итальянские блейзеры и галстуки, они косили под греков или испанцев и «работали» исключительно в престижных местах — галерее «Актер», Большом театре, выставочных салонах. Григория шипачи неизменно встречали радостными улыбками и вопросом:

— Как здоровье, дорогой? Выпьешь с нами?

— Вашими молитвами, бродяги, — отвечал довольный авторитет.

— В порядке? — с деланным беспокойством переспрашивали крадуны — ну это самое главное. Тогда мы спокойны.

Не то, что бы Уральский особо обольщался расположением карманушников, но ему было приятно. В конце концов, в гостях так и положено себя вести.

К сожалению, долго использовать «Неву», как штаб-квартиру им не довелось. Одного из щипачей обхамили в ларьке на улице Петрозаводской, и он, не долго думая, пальнул в палатку из ракетницы. На свою беду, вспыльчивый азербайджанец не знал в районе ничего, кроме своей съемной хаты и благословенной «Невы». А позади павильона располагалось 126-ое отделение милиции. Стрелком крадун оказался никудышным, и попал из ракетницы аккурат в окно «конторы». Его повязали. А франтоватые партнеры незадачливого «снайпера» исчезли из «Невы» так же внезапно, как появились.

В январе 1995 года 28 отделение милиции на «Речном» возглавил Рустам Заграмович Везиров. По слухам, младший брат одного из последних руководителей Компартии Азербайджана. Через опера Володю Хамко он передал пожелание встретиться с Уральским. Контакты с представителями правоохранительной системы неизбежная часть работы «организованного» преступника. Обычно каторжанин категорически отказывался встречаться в «конторе» и «забивался» где-нибудь в кафе. Черт дернул Гришу изменить своим правилам и согласиться явиться на рандеву в отделении милиции. В своем кабинете Везиров, крупный, холеный мужчина с барскими повадками, которому бы больше пошел роскошный восточный халат, а не милицейский мундир, сразу «включил» большого начальника из серии:

— Если хоть раз на моей территории…

Каторжанин не стушевался, не стал хамить в ответ, а спокойно возразил:

— Как вы думаете, если я свою бригаду распущу — они все на завод пойдут работать? Нет. Они грабить начнут. Шапки с прохожих срывать. Вам это надо?

Везиров «звук убавил», но перед подчиненным опером «заднюю» включать не стал. Короче, познакомились, но общего языка не нашли.

В мае 1995 года Григорий попал в серьезную «прожарку». В недобрый час авторитет решил пообедать в китайском ресторане «Белый павлин» на улице Флотской со своими новотроицкими земляками. Каторжанин полюбил этот маленький степной городок всей душой и всегда был рад встрече с его аборигенами. Словиться в кабаке договорились со старым рецидивистом Славой Богатовым и знаменитым тренером городской секции каратэ Юрой Ларионовым. Однако задушевной, ностальгической беседы у плутократов Урала не получилось. Неожиданно для Григория вместе со Славой подъехали человек пять люберецких. Уральскому это не понравилось, ведь хотели пообщаться в своем кругу, но согласно законам гостеприимства… не выгонишь ведь.

Уральского сопровождал водитель по кличке Гараж, здоровенный двухметровый парень под сто пятьдесят килограмм весом. Расселись в закрытом банкетном зале за круглым, крутящимся столом. Всего человек восемь-десять. Сделали заказ. Но не успели официанты принести первые блюда, как раздался чудовищный грохот. По неопытности Грише показалось, что начался какой-то ремонт, и за стеной врубили отбойный молоток. Но это был не ремонт. В ресторане стреляли. Пули прошили дверь в кабинет. Одна из них просвистела в сантиметре над головой каторжанина, который сидел прямо напротив двери. Люберецкие, то ли уже побывавшие в подобных переделках, то ли отслужившие в «горячих» точках, дружно попадали на пол. Глядя на них, Уральский, не будь дураком, тоже загасился под стол. Рядом скулил Гараж:

— Ой, мамочки, ой, господи… убьют ведь… ойееей…

Григорию было удивительно и неприятно видеть такой позорный мандраж у молодого, огромного детины, к тому же его личного водителя.

— Гараж, не ной. Не позорь меня, — прошипел авторитет.

В банкетный зал так никто и не вошел. Каратист Ларионов схватил со стола вилку, принял стойку и резко распахнул дверь. Никого. Братва шустро рванула по ступенькам наверх в фойе. У входа в ресторан их ожидало страшное зрелище. На полу лежали двое убитых, охранник и администратор. Рядом завывали официантки. Выяснилось, что сотрудников заведения насторожили увесистые пакеты в руках посетителей, и они попытались их остановить. Тем самым спасли собравшимся гангстерам жизнь. Киллеры поняли, убив двоих сотрудников ресторана, что внезапного нападения не получится и осмелились лишь дать очередь в дверь, опасаясь, что в кабинете братва приготовила «обратку».

На улице Гараж заметил, что пару пуль нападавшие всадили в джип катаржанина. Не очень понятно — зачем. Не прощаясь, все попрыгали в «тачки» и разъехались. Газета «Коммерсант» отозвалась на происшествие заметкой: «Белый павлин почернел от дыма».

Заметка из газеты «Коммерсант»: «Белый павлин почернел от дыма»

Газета «Коммерсантъ»: «Поздним вечером кровавая разборка произошла в китайском ресторане «Белый павлин» (Флотская улица, 1). В 22.20 к ресторану на двух черных иномарках подъехала группа неизвестных. Двое из них, выкурив по сигарете, зашли в холл ресторана и, достав из-за поясов пистолеты ТТ, изрешетили пулями охранника ресторана — сотрудника ЧОП «Потенциал» Олега Одьгского. Затем киллеры прошли в бар, где убили администратора «Белого павлина» Рафиса Худобердина. Бармен успел рухнуть на пол — это и спасло ему жизнь.

Преступники между тем направились дальше: миновав узкий коридор и главный зал, они подошли к банкетному залу и выстрелили несколько раз через закрытые двери. Был ранен в ногу неработающий житель Череповца Игорь Иванов. Но тут ответный огонь открыли клиенты ресторана. Убийцы не стали испытывать судьбу и поспешили ретироваться. На улице они разрядили пистолеты в стоявшие у ресторана автомашины, бросили оружие и уехали вместе с поджидавшими их друзьями. Через несколько минут стали разъезжаться и посетители ресторана. В отличие от киллеров, они не только прихватили с собой свое оружие, но даже собрали с пола стреляные гильзы. Уцелевшие работники ресторана вызвали милицию и «скорую помощь». Раненого Иванова доставили в реанимацию. Участников перестрелки задержать не удалось».

К вечеру менты уже знали, что в «Белом павлине» стреляли в Гришу Уральского. Сам авторитет был уверен, что приезжали не по его душу. Перед встречей он в гордом одиночестве минут пятнадцать тусовался в скверике у «Невы», пока Гараж ездил заправляться. Стреляй — не хочу!!! Зачем было дожидаться, чтобы десять человек собралось? Нет. Это люберецкие «пироги» — сто пудов.

Авторитет поспешил встретиться со старшим опером по организованной преступности майором Германом Картузовым.

— Гера, произошла такая канитель, но я никого не видел. Стреляли через дверь. Как бы мне сорваться с этой прожарки?

Сорваться не получилось. Двойное убийство произошло на территории Везирова. И он вцепился в рецидивиста, как клещ. В кабинет Картузова за Гришей приехали два опера. Один вменяемый, Володя Павленко, земляк Везирова из Баку. Второй, худой, белесый, дерзкий и дурной настолько, что достал даже коллегу капитана Картузова. В момент очередной грубости Герман пренебрег корпоративной этикой и пригрозил понторезу в погонах: «Будешь выеживаться — я выйду из кабинета на минуту, и Уральский сделает из тебя котлету. Заткнись». Обозленный опер угомонился. Ему никак не улыбалась перспектива остаться с Григорием один на один. Компромисс нашли такой: Везиров лично допросит рецидивиста, но не в отделении, а в неформальной обстановке.

Опера отвезли Уральского на какую-то базу в районе Шереметьево-2. Там состоялась вторая встреча авторитета с Везировым. Они опять ни о чем не договорились. Но удивительное дело… после безуспешных попыток подмять каторжанина под себя, подчинить его — полковник успокоился. Их отношения вошли, в приемлемые для обоих, рамки. Гриша стал называть величественного азербайджанца Рустамом или Заргамычем и даже привез ему с подшефной бойцовой площадки щенка алабая. Они вполне сносно просуществовали бок о бок друг с другом вплоть до повышения Везирова по службе. После его ухода капитан Павленко иногда выходил на связь, отмазывая от ребят Уральского того или иного азика. По выходе на пенсию Рустам Везиров, по слухам, возглавил службу безопасности шикарного отеля «Mardan palace» Тельмана Исмаилова.

Двойное убийство в «Белом павлине» осталось не раскрытым.