Саша сидел возле заново разведённого костра. Земля на их многострадальной поляне была похожа на военный полигон после артобстрела. Всюду валялись куски вырванного дёрна вперемешку с многолетним слоем гниющего мха, хвойных иголок, черных листьев и сырых ветвей. Принц водил головой из стороны, в сторону заново изучая и знакомясь с их ночной стоянкой.

Уже давно рассвело, но солнце не спешило показываться из-за хмурых серых туч. Пахло влагой и невероятной свежестью. Вещи на стоянке уже были давно собраны и упакованы. Люди, казалось, уже отошли от ночного кошмара. Некоторые женщины бесцельно бродили по поляне, растерянно оглядываясь, другие сидели рядом с костром. Первыми пришли в себя дети. Они тихо затеяли какую-то свою игру и, глядя на них, безмятежно играющих, складывалось впечатление, будто все находятся на прогулке в городском парке.

Принц сидел без кольчуги. Его торс был плотно, но не сильно перетянут кусками материи, в которых он узнавал части одежды всех женщин. Дышать было больно, но не смертельно. Кажется, переломов не было. Он отделался только сильными ушибами. Заглянув под повязки, увидел, что его тело превратилось в сплошной синяк. Виски немного покалывали, но только и всего. С радостью он осознал, что организм сам справляется с последствиями чудовищной перегрузки.

После боя он отключился, но ненадолго. Проснулся оттого, что болело что-то в спине. Судя по солнцу, проспал всего пару часов, а может меньше. И сейчас сидел и смотрел, молча на последствия страшного боя.

Аная сидела рядом, укрытая куском шкуры. Её всю трясло, будто на сорокаградусном морозе. Саша понимал, что это адреналин выходил из крови. Она храбро сражалась и по сути это она поставила жирную точку в ночном бою.

— Спасибо тебе. Ты спасла мне жизнь, да и всем остальным. Если бы не ты…  — он мягко обратился к дрожащей девушке.

— Молчи уже, — перебила его, сидящая рядом Нарима. Она постоянно говорила что-то женщинам и детям, и это как ни странно придавало всем уверенности.

— На, поешь, — ведунья протянула плошку со знакомой уже похлёбкой из копченого мяса, клубней и трав. Саша, приняв дымящуюся посудину с ароматным варевом и выразительно посмотрел на трясущуюся дочь ярла.

— Она сейчас не будет ничего есть. Когда отпустит, то сразу на еду набросится, а сейчас ей не до этого, — Нарима щедро подсыпала горячего супа в опустевшую Санину плошку.

— Что это было? — казалось, только Саша не знал с кем свела их этой ночью судьба.

— Вапри, — коротко ответила Нарима.

— Вапри? — недоуменно спросил Саша.

— Да, Вапри — Ледяная у-дур. Одна из пяти кошмаров острова Норты. Истинные хозяева Ледяного леса. По древним преданиям именно они дали жизнь первым Черным рощам. Да, уж, не думала я, что они из плоти и крови…

— Да, она говорила что-то о своих сёстрах, — оживился Саша.

— Ну, эта, много чего могла наговорить, — Нарима постоянно оборачивалась и вглядывалась в лесные заросли.

— В-ваянар, наш старый друид, г-говорил, что в книгах описаны т-только три из них. Остальные никогда не показывались на глаза человеку, — дрожащим голосом произнесла Аная. Я в-всегда думала, что это древние сказки и легенды, а тут в-видишь, как всё вышло.

— Вапри, с древнелоримского, толкуется, как Повелительница Снов…  — продолжала Нарима.

— Нет. Немного не так, — перебил её Саша, чем заставил всех сидящих у костра удивлённо посмотреть на него. Правильней будет примерно вот так: Власть-над-Грёзами.

Будто ожидая продолжения, женщины смотрели на него, ничего не говоря. Саша понимал, что долго отмалчиваться не сможет, рано или поздно, он должен будет рассказать что-нибудь о себе. Иначе женщины начнут опасаться его, а этого ему никак не хотелось.

— Понимаете… Я уже родился таким… С самого раннего детства я понимал другую речь, так как будто она моя родная. Пусть я не сразу всё могу сказать, но со временем услышав больше слов… Ну, вы сами могли уже убедиться… Вот такая вот странность…

— Тоже мне странность, — перебила его Дора, сидящая у костра, — вот у нас в селище жил Гриле Большелобый, так он вообще с рождения ничего сказать не мог, всё понимал, а сказать не мог… Вот… Зато рыбак был лучший. Много раз уже было так, выйдут все мужи из селища в море, до заката пробудут и ничего не выловят. А потом Гриле уходил в море — и на утро полная сеть рыбы. Вот так вот… Правда один раз ушел, потом так и не вернулся более…

Все женщины дружно глубоко вздохнули. Всем была близка боль утраты. Саша вдруг задумался, насколько в иной среде он вырос. Здесь люди запросто гибли, добывая пропитание для своих семей. Большинство же населения Земли даже не задумываются о таких вещах. Они идут в супермаркеты и покупают всё, что им нужно. Правда, у современного человека существуют другие проблемы, порой более существенные… Хотя, кто может сказать, что может быть существеннее человеческой жизни?

Тут женщины вдруг стали наперебой перечислять своих односельчан и знакомых имевших разные физические отклонения. Вспомнились и немые, и однорукие, и слепые — никого не забыли. Саше даже не пришлось продолжать свой рассказ — так они увлеклись общим обсуждением. В течении нескольких минут дискуссия улеглась сама собой.

— Вы говорили, что описаны три твари, — принц постарался вернуть разговор в прежнее русло.

— Да, — продолжила Нарима, — согласно книгам, известны также Нерки и Ас.

— Власть-Леса и Мощь-Гор…  — задумчиво произнёс Саша. Женщины снова удивлённо уставились на него.

— Повелительница Леса и Властительница Камня — так их зовут у нас, — сказала Аная. Кажется, дрожь, бьющая её после ночного кошмара, постепенно отступала.

— Говорят, что Нерки бродит по Ледяному лесу в облике огромной старой ра-ханы, — сказала Нарима, и все невольно обернулись на Сашу, на плечи которого была накинута его куртка из волчьего меха. Перехватив ошарашенные взгляды, Саша сказал:

— Нет. Я не думаю… Эта была обычным зверем. Очень большим — это правда, но обычным зверем. И ещё… Вы заметили, что тварь умерла от ран нанесённых ножами. А я убил волчицу мечом, причем одним удачным ударом. Мне повезло… Если бы я наткнулся на демона в тот раз, то уже, наверняка, не разговаривал бы здесь с вами.

— Оружие у тебя действительно дивное. Я такого никогда не видела. Видать непростые мастера его делали, — произнесла Аная.

— Ножи эти ковались мастерами энанов из голубой стали, — сказал, что сам знал Саша.

— Да, уж. Эликсир альвов, ножи энанов… Чем ещё ты удивишь нас вой? — в глазах ведуньи, казалось, искрился огонёк понимания чего-то…

Принц, оставив вопрос без ответа, спросил:

— Кто такая Ас?

— О ней мы знаем ещё меньше, чем о других. Говорят, что Ас живёт в Мокрых скалах. Её кожа и сердце из камня, а глаза изо льда. Вот и весь сказ. До сегодняшней ночи я считала, что это сказки… Да, уж… Многое изменилось за эти дни…

— Эта тварь… Я, даже не знаю, как вам объяснить… Она сначала была моей старой знакомой, которую я давно уже не видел… Она говорила со мной на понятном мне языке… Я даже не понимаю, как это может быть… Такое чувство, будто в моей голове кто-то основательно покопался… Её голос, одежда, лицо, глаза… Всё было так реально, так по-настоящему… Но в тоже самое время необычно… Больше всего меня поразило то, что она рассказывала мне о тех вещах и событиях, которые я сам себе нафантазировал…

Сашу никто не перебивал. Все сидели молча и внимательно слушали.

— Вапри приходит в обличии людей из прошлого. Она является несчастным: то погибшим давно мужем, то ушедшей за Берег матерью, то потерянным сыном… Много лиц у Повелительницы Снов. Эта тварь самая известная нашему народу, потому как она не может жить без людей…  — тихо сказала Нарима.

— Много черных дел за этой тварью. В старых легендах говорится, что Вапри могла явиться целому отряду воинов, отдыхающему после боя на ночной стоянке в образе их погибшего в схватке вождя. Она очаровывала и звала их в ночную глубь леса… Были рассказы об опустевших селищах, в которых было всё брошено: скотина, дома, одежда, запасы и скарб… Только множественные следы ведущие в сторону Ледяного леса говорили о том, куда ушли все люди… Но с сего дня древняя жуткая сказка перестала существовать, навсегда…  — Аная сжимала кулаки, её лицо светилось торжеством.

— Да уж… Пошумели мы тут, — вымученно улыбнулся Саша. Всё тело болело. Складывалось ощущение, будто его переехал локомотив. Мышцы ныли, суставы от каждого движения скручивало, но он уже знал, что это скоро пройдёт. Главное, что все живы!

— Рёв этого чудовища слышали, наверное, все в этом лесу. Сейчас сюда сбежится вся таркская орда. Нам нужно идти, чем скорее, тем лучше, — он даже попытался встать. От резкого движения закружилась голова, а по телу, будто по оголённым высоковольтным проводам ударил мощный разряд. С тихим вздохом принц опустился на своё место, аккуратно потирая ушибленную грудь.

— Не думаю. Сдаётся мне, что сюда не сунется ни один тарк. Этим мерзким обитателям мертвого леса очень хорошо известно, что бывает, когда кто-то мешает охотиться Вапри. Кто же догадается, что сегодня её постигла неудача? — улыбаясь, говорила Нарима. Ничего не произойдёт с нами, если мы останемся здесь и отдохнём ещё немного.

Саше могло показаться, но что-то во взгляде ведуньи неуловимо изменилось. До этого её грустные и печальные глаза заметно повеселели. Он часто ловил на себе её странный задумчивый взгляд. Он даже нашел подходящее сравнение тому, что происходило с этой женщиной. Она себя вела, как человек, которому загадали загадку и дали время на размышления, но она уже знала точный ответ и с нетерпением ждала, когда же истечет срок, данный на раздумья…

* * *

Аная сидела молча. Её почти перестала бить дрожь, и до этого полное отсутствие аппетита сменилось диким голодом. Кто-то из женщин подал ей тёплую ароматную похлебку, и она с удовольствием принялась за еду. Дни похода в отчий дом не казались для девушки очень трудными, до сегодняшней ночи. Они шли медленно, часто останавливаясь. Так как девушка с малых лет проводила почти всё своё время в кругу отцовых воев, такой переход для неё был более чем обычным. Ведь лорим-воин должен уметь сражаться в любом месте: то ли это палуба боевого барркана, захлёстываемая могучими морскими волнами, то ли это непроходимые лесные чащи.

Женщины идущие бок о бок с ней почти все были из лесных и прибрежных селищ. Они прекрасно были знакомы с такой жизнью. Некоторые из них часто уходили вместе мужьями-охотниками в лес на охоту, живя под открытым небом много дней и помогая мужчинам с добычей. Чем дольше они шли, тем крепче становились их отношения. Женщины старались помочь друг другу. Смерть всего дорогого, страшный плен, а затем чудесное избавление, всё это сыграло огромную роль в зарождении дружеских отношений, переживших и испытавших так много женщин.

За эти дни Аная всё больше проникалась уважением к Ксандру. Казалось, он был сделан из железа. Очень мало было таких людей в жизни дочери ярла. Рядом всегда были: её отец, подобный морскому рифу, крепкий и нерушимый; был сотник Торли, огромный и сильный, как пещерный медведь; также был десятник Альди лучший охотник и следопыт, собравший рядом с собой таких же ловких и быстрых. Все эти люди были лучшими воинами и мужами среди лоримов и они без оглядки отдали бы свои жизни за неё, как это сделали Митро и Римас. Но сделали бы они тоже самое, только ради жалкой кучки несчастных, уводимых в Ледяной лес? Может быть да, а может быть и нет… Кто может дать ясный ответ?

Славный богатырь Валдо не пришел на помощь воинам Ульма. У него была другая цель. Цель выжить и принести страшную весть ещё живым и ничего не подозревающим мирольмцам. Нет, она не осуждала его… Она просто не имела права этого делать… Только вот в сердце всё-таки остался черный осадок разочарования. Никто не знает, как бы поступил Ксандр на месте сотника, Аная даже не хотела думать об этом. Но то, что он, будучи чужим, для лоримов сам, зная, что его ждёт возможная смерть, всё-таки вступил в бой — это являлось важным. Очень важным… Лично для неё…

Эти дни были доказательством того, что думала о нём Аная. Он не бросил их ни тогда ночью в скалах, ни в походе по лесу, и он также не бросил их этой ночью, сражаясь с Ледяной у-дур.

Девушка чувствовала, как в ней зарождается какое-то чувство по отношению к этому юноше. Чувство ни с чем не сравнимое. Словно горячий подземный ключ, бьющий из-под земли и растапливающий всё вокруг себя, оно жгло сердце. Каждое слово, сказанное им, каждый взгляд его серьёзных глаз, заставляло это чувство становиться горячее и горячее. Если он долго не заговаривал или не смотрел на неё — ей было очень плохо. Она словно становилась самой несчастной в этом мире.

Аная старалась сдерживать свои чувства, но это плохо у неё получалось. Казалось, даже девочки уже видели её любовь, только вот он по-прежнему не замечал этого. Он относился к ней, как и к любой из них. Её сердце остро сжималось из-за этого… Ей было очень больно… Очень…

Будто случайно в такие моменты рядом оказывалась Нарима. Ведунья старалась заговорить с ней о чем-то или дать ей какое-нибудь занятие. Сперва, это не было заметно, но затем Аная поняла — и была благодарна.

Когда посреди ночи она проснулась от холодящего кровь воя и увидела, с кем сражается Ксандр, её сердце будто остановилось. Огромное чудовище, взмывшее в предрассветное небо и ловкий и храбрый витязь, посылающий с молниеносной быстротой свои тёмные острые стрелы — эта картина завораживала, заставляя трепетать перед сим, казалось сошедшим с древних эльфийских гобеленов, действом. Ужасный рёв и вой оглашал небеса, хотелось зажать уши и закрыть глаза, настолько ужасным был монстр. Рядом с ней дрожала Нарима, постоянно бормоча что-то себе под нос о древних у-дур Ледяного леса. «О, Творец! Это же Вапри!» — пронеслось у неё тогда в голове. Ксандр остался один на один с древним кошмаром, пришедшим из глубин небытия…

Она видела, как его клинок торчал из груди твари, казавшийся скорее игрушкой, чем грозным оружием… Видела, как последняя стрела посланная воином, отклоняется от своей цели сбитая потоком плотного воздуха, посланного громадными крыльями монстра… Видела, как жуткий демон, взвился ввысь, набирая высоту и как он вдруг упал будто гигантский валун, подобно хищной птице завидев свою добычу… Видела, как воин стоит на месте расставив ноги и сжав ладони в кулаки, как его тело начало вибрировать, словно изображение на воде, потревоженной лёгким ветерком… Она вдруг четко осознала, что он готовится умереть, как в тот день готовился Митро отдать свою жизнь за них.

Словно по волшебству, застывшая на месте Аная, завороженная дивным боем, ощутила тёплое покалывание у себя в руке… Опустив глаза на свою руку, девушка увидела зажатый в ней голубой нож, который дал ей перед этим Ксандр. Рукоять и бирюзовое лезвие хищного клинка отдавало приятным тусклым голубовато-зелёным светом. Ей показалось на мгновение, что по лезвию проплыли, а затем исчезли странные письмена…

Рот в громком крике открылся сам собой… Тело знало, что делало… Она бросила рукоятью вперед дивный нож… И Ксандр услышал её… А дальше всё произошло как во сне… Падение с высоты демона… Быстрые слабозаметные движения воина… Рёв боли и свист громадных крыльев… Постепенно противники замедлились… Чудовище хрипело и глухо рычало, впустую, полосуя воздух, не успевая за ловкими движениями воина. На Ксандра страшно было смотреть, бледное лицо, которое можно было уже разглядеть, было всё в крови. Прекрасная броня торчала прорехами в нескольких местах, порванных страшными длинными когтями твари… Вдруг монстр со страшным рёвом нанёс быстрый удар… И Ксандр не успел… Его маленькое, по сравнению с у-дур, тело отлетело на несколько шагов, отброшенное страшным ударом. Подняться он больше не смог…

Опираясь на локоть Ксандр лежал под торжествующе ревущим монстром. Аная не помнила, как вырвала из рук Наримы второй голубой клинок, как прыгнула на спину чудовищу, как вонзала тёплый нож в спину ненавистного врага — тело, словно знало, что нужно делать. Перед глазами всплыл образ Римаса упавшего под ударом белого тарка, и вот теперь Ксандр также лежал у ног чудовища — поверженный и беззащитный.

Очнулась, через мгновение, когда беспощадная тварь стала постепенно уменьшаться. Аная лежала на ней сверху, намертво зажав рукоять ножа, а рядом её обнимала и гладила по голове Нарима, постоянно бормоча что-то на ухо. Постепенно появились звуки, а потом и слова… : «Всё… Всё уже закончилось… Всё в порядке… Все живы… Он жив…»

Сейчас он сидел напротив неё и благодарил её. Это были самые счастливые минуты в её жизни…

* * *

Саша открыл глаза оттого, что солнце, пробиваясь сквозь зеленеющие ветви деревьев, своим тёплым прикосновением мазнуло по закрытым векам. Оно уже было высоко, и проснувшийся лес снова обрёл свои дневные краски, которые он растерял во время ночного сна.

Оглянувшись вокруг, принц протер глаза и ощупал все места на своем теле. Всё не так уж и плохо. Боль уже была не такой острой как вначале. Сейчас она была больше ноющей, чем резкой. Правда, удобства не добавляла, а скорее наоборот.

Попытка встать закончилась неудачей. Когда мышцы всего тела напряглись после трёх или четырёхчасового отдыха, Саша, наконец, почувствовал, как ему досталось. Если начать составлять список частей тела, которые у него болят, то было бы проще в целях экономии времени назвать те части тела, которые не болели — список был бы очень коротким. К его удивлению и удовлетворению голова абсолютно не болела. Видать откат после перенапряжения он проспал или же его тело становилось крепче и выносливей. Не ясно…

В который раз он посетовал, что рядом нет его друзей. Альдор бы точно объяснил бы ему всё. Он постоянно думал, что делает что-то не так, используя Силу в таких количествах, транжиря и не экономя её. Он сравнивал себя с человеком, сидящим за столом и пробующим на вкус всю еду, стоящую на нём, ища какое из яств не отравлено… «Ничего, — успокаивал он себя. — Я обязательно найду того, кто объяснит мне всё».

Закрыв глаза и сосредоточившись, он попытался впустить в себя Силу. Это у него легко получилось. Как и ранее Поток легко и непринуждённо разливался по его телу. Боль немного притупилась, и двигаться стало намного легче.

Медленно, испытывая неприятные ощущения, Саша кое-как поднялся на ноги. Он жестом остановил увидевших его двух женщин и попытавшихся подняться, чтобы помочь ему. Сделав несколько шагов, принц снова огляделся. Их временный лагерь жил своей жизнью. Кто-то спал, включая Анаю и Нариму, кто-то готовил еду, три женщины сидели с заточенными кольями в руках на страже. Девочки бегали по небольшой поляне и срывали уцелевшие после ночного побоища цветы. Ещё Саша заметил очень важную деталь, было видно, что женщины без дела не сидели вокруг лагеря в землю были воткнуты заточенные колья и палки. Их было очень много и если бы не листья кустарника, среди которого пряталась эта конструкция, то их лагерь можно было сравнить с телом ежа. С уверенностью можно было сказать, что незамеченным в их лагерь не могло попасть ни одно животное.

На вопрос где его оружие Дора, сидящая ближе всех к нему, с опаской показала пальцем куда-то вправо. Пожав плечами, принц похромал в указанном направлении.

Сделав несколько шагов, он понял, почему взгляд женщины был таким напуганным. Тело ночной твари так и осталось лежать на том месте, где она умерла.

На неё страшно было смотреть. От гигантского монстра не осталось и следа. Маленькое, уже полностью мумифицированное сухое тельце было похоже на ощетинившегося ежа. Почти все стрелы выпущенные Сашей этой ночью достигли своей цели. Шеттир, торчавший из сухой мелкой груди, казалось, обиженно мигнул, мол, «явился, а мы уже и не ждали».

Достав верный клинок, нож и стрелы, некоторые из них были поломаны, зато наконечники хранили свою первозданную остроту, принц стал рассматривать то, что осталось, от монстра наводившего ужас много веков на этот остров. Ничего необычного, мелкая человекоподобная фигурка, с неестественно вывернутыми коленными суставами. Видимо задние лапы были приспособлены к сильным прыжкам с места, давая тем самым фору крыльям на взлёте. Огромные когти, и клыки исчезли, оставив на том месте мелкие свои подобия.

Пусть Дорн и был родным миром Саши, всё же он воспитывался и рос в другом мире. Мире высоких технологий и цивилизации. Такое он мог увидеть только в фантастических фильмах, но чтобы вот так, наяву… К этому нужно было привыкать.

За эту ночь он узнал очень многое о его родном мире, и чем больше он узнавал, тем меньше ему хотелось думать, с чем ему придется столкнуться там на материке. Хотя «успокаивала» мысль, что он может и не пересечь Холодное море, а остаться здесь на острове. Ведь ещё не известно как все обернётся. Может он не сможет выйти живым из этого леса? Судя по его обитателям — эта теория имеет право на жизнь. А вот ещё вопрос…

Что будет, когда он всё-таки доберётся до Хирмальма? Город, наверняка, уже в осаде. Вдруг Саше суждено погибнуть, защищая стены Хирмальма? Ведь в стороне он не сможет остаться. «Эх, будь, что будет! Пока жив — буду делать то, что велит сердце…» Погрузившись в свои мысли, он не заметил, как к нему подошла Нарима.

— Если бы не рунные клинки, порвала бы тварь нас всех, — тихо сказала она, заставив вздрогнуть Сашу.

— Эти ножи мне подарил мой учитель. Их выковали из голубой стали в Огне Светила в недрах Стальных гор, — гладя один из клинков, сказал принц.

— Поистине королевский подарок, прошедший сквозь миры — лукаво произнесла ведунья.

Саша резко повернулся и испытующе посмотрел в весёлые глаза этой крепкой, несмотря на возраст женщины.

— Ты?!..

— Я, конечно, догадывалась, кем ты можешь быть, но, сегодня ночью услышав ваш разговор с Вапри, в моей голове всё стало на свои места, — всё также улыбаясь, говорила ведунья. — Посуди сам. Ты вышел из Ледяного леса, который находится в глубине острова Норта, а ведь лоримам точно известно, что на нашем острове нет больше людей. Твоё странное оружие, очень хорошее оружие, кстати. Такого оружия я ещё не видела ни у одного даже очень богатого лорима. Нам всем просто повезло, что твой учитель подарил тебе изделие подземников… Они ведь, подземники-то, вечно с у-дур воюют. Там, в горах этой гадости пруд пруди. Вот они и навострились оружие рунное ковать. Только альвы, подземники, эльфы — это для нас не более чем старая сказка…

Да и вот ещё что. Не все знают, да и не во всех летописях это сказано, у-дур только там обитают, где есть Трещина. Трещина между Мирами. Их ещё Стражами Межи называли когда-то, да только запамятовали уже люди. Кому надо — тот помнит, да не треплется. Стражи сии потому и в Ледяном лесу и сидят да не выходят. Хранят Межу — Трещину Миров, чтобы, такие как они, в наш мир не заглядывали.

— Поэтому она меня и почувствовала? А как же другие? — Саша, уже не скрываясь, говорил в тон своей собеседнице.

— Всё просто. Вапри она до человечинки дюже охоча, не то, что её проклятые сестрицы.

— За мной ещё один вошел.

— Вот его они и почувствовали. Только если он до сих пор воду мутит и тарков на городища наши ведёт, значит, дюже сильный Ворог им попался. Только не пойму, что за зверушка за тобой увязалась…

— Это Безликий… Больше некому…  — как бы говоря вслух, задумчиво сказал принц.

— Погодь, — по лицу улыбающейся ведуньи, вдруг пробежала тень. Не та ли это гадость, что двести лет назад разрушила древний Меленвиль.

Сашу будто молнией ударило. Чувствуя слабость в ногах, он стал опускаться на землю, не замечая испуганное лицо Наримы и не обращая внимания на боль.

— Двести лет? Ты ничего не перепутала?

— Как же я могу перепутать? Ещё конунг наш Великий Бьярн Железнолобый, дед нынешнего конунга Дорле Рыжебородого не вернулся из-за Хладного моря. Погиб в бою, вместе с дружиной. Один барркан только и вернулся… Вои ещё сказывали, так и в летописях написано, что Тьма теперь правит на землях тех… Наши корабли уж и не ходят в ту сторону… А теперь видишь как получается и до нас беда дошла… Не зря значит пытался наш конунг помочь тамошним королям…  — каждое слово ведуньи, словно раскалённый окатыш падающий с шипением на воду, обжигало сердце.

— Двести лет… Двести лет…  — твердил он охватив свою голову руками. Его бессмысленный взгляд блуждал по поляне, ничего не выражая. На остановившихся глазах появились непрошеные слёзы отчаяния. — Отец… Матушка… Я опоздал, я опоздал на двести лет… Простите меня… Простите… Альдор, как же так?

Растерянная Нарима стояла, опустив руки, не зная, что делать. Она то и дело озиралась ища поддержки вокруг, но не находила её…

Саша в глубине сердца надеялся, несмотря на то, что Альдор когда-то уверил его в том, что его родители не могли выжить в том страшном бою. Надеялся, что они всё-таки живы… Двести лет… Только что Саша ощутил по-настоящему, что значит одиночество. Он будто древний призрак из прошлой эпохи никому не нужный изгой-одиночка появился здесь неизвестно зачем…

Он сидел на земле, поджав колени к груди и уронив голову на руки. Что-то начинало ломаться у него внутри. Что-то, что постоянно поддерживало его. Нет, он не должен раскисать! Хотя бы ради этих людей доверившихся ему. Они постепенно стали близки ему. Он знал их поименно, знал историю каждой из них. Беда сроднила их. Он должен закончить начатое — довести их до Хирмальма. А там будь, что будет…

— Да, что же ты так убиваешься дитятко? — расстроенный голос ведуньи вывел его из оцепенения. Он поднял свои серьёзные глаза на нее, будто пытаясь, увидеть что-то и спросил напрямую:

— Ты знаешь, кто я?

Она посмотрела в его решительные глаза и ответила:

— Важно, чтобы ты сам знал это…

Он давно знал кто он такой, просто сегодня он, наконец, нашел смелость в своём сердце признаться самому себе, кем он является на самом деле.

— Я Ксандр, сын Родэрика Второго и Элеоноры Свиэльмской. Наследник престола Меленвиля. Унесенный во время штурма Жемчужного дворца двести лет назад в иной мир, придворным магом королевства, охраняемый тремя верными воинами. Я вырос там, в доме для сирот не зная своего настоящего имени, не зная своих родителей, не зная своего рода, не зная своей родины и не зная своего мира. Но я снова встретил друзей, рискнувших когда-то своей жизнью, унося меня сквозь Трещину Миров. Они дали мне умения и оружие, но так получилось, что Межа пропустила только меня. Всё получилось, но не так как они думали…

Я принц-изгой, пришедший сквозь Трещину, на обломки того, что строили и созидали мои предки много веков. Я опоздал на двести лет. Всё что мне осталось сделать — это пересечь Холодное море и вернуться на мою родину, чтобы погибнуть с честью среди её осколков.

Пораженная Нарима слушала его, затаив дыхание. За эти дни её привычный мир разрушился в пух и прах. На её глазах оживали древние легенды и пророчества. Сбывалось предначертанное древними пророками, но только виновник всего этого ещё ничего не подозревал об этом. Она будет первой, кто укажет ему правильный путь…

— Теперь послушай, ещё кое-что, что знаю я и что должен знать ты, Белый Воин…