Они подобрали вторую дрейфующую лодку, потом Кена, пытавшегося успокоить тошнотворную боль в паху, измотанного и трясущегося от холода. Арт и Грэг стали поддразнивать его, но вскоре замолкли. Унижение Кена для этого было слишком велико. И его страх. Такого рода побои, какие он получил, могут быть опасными для мужчин. Иногда так начинается рак. Вполне вероятно, что им придется отказаться от последней недели своего отпуска и вернуться домой.

Они обошли остров с юга, добрались до восточной его стороны и причалили под самой хижиной. Они медленно двинулись к ней, помогая Кену, пару раз останавливались, чтобы он мог подавить тошноту и выправиться. Потом Грэг отправился на лесопилку, за железным грузом, чтобы удержать Мартина на дне. Арт плеснул Кену обжигающий кофе, включил для него горячий душ, сам, принял немного бурбона и вернулся к лодкам.

Лесопилка была пуста. Она там, подумал Грэг, под досками пола, в крысиной дыре, спит. Может она проснется и услышит меня. А потом, думал он, если бы я спустился к ней сейчас, никто бы не услышал ее криков, Я мог был повеселиться. Она бы сопротивлялась, как тигрица, а потом вопреки себе возбудилась бы и накинулась на меня, даже зная, что после этого я все равно ее прикончу. Его орган возбудился, и он двинулся прочь. У них ведь есть правила и если кто-нибудь нарушит хоть одно, тогда все кончено. Кен поклялся, что он все отменит и не будет больше никакого веселья. Так что не стоило, даже ради Нэнси.

Он нашел пару заржавленных шатунов, там где он оставил их в прошлом году, когда не поленился и сделал свалку. Они были по семьдесят пять футов каждый. Этого, вполне достаточно, один для Мартина, один для Нэнси немного позже. Он взвалил их на себя, растревожив гнездо муравьев, устроившихся на зиму. «Ползите, твари», — подумал он. Проползите вон там между досками и кусните Нэнси в задницу. Это прекрасно. Он пару раз придавил каблуком муравейник, пока ему не показалось, что он уже передавил большинство из них, потом вышел.

Кен принял душ и завернулся в тяжелое одеяло. Он был на пороге. Он бросил Грэгу новенький двадцатипятифутовый моток нейлонового альпинистского шнура, который упал у его ног.

— Ты забыл кое-что.

— Потом.

— Слышал ее?

Грэг поднял шнур.

— Нет. — Тон Кена говорил о том, что он быстро приходит в норму. — Все еще спит.

— Может быть, — сказал Грэг, — Я бы не стал тянуть с этим.

— Мы недолго.

— Мы ведь не знаем наверняка, что она там, правда?

«Пошел ты, — подумал Грэг. — Быстро же ты пришел в себя.»

Достаточно, чтобы начальствовать, так что яйца твои в полном порядке. Временами он просто терпеть не мог Кена. Вот как сейчас. Всегда последнее слово за ним, по любому поводу. И Арта тоже, который постоянно должен ко всему придираться, словно все вокруг идиоты. Почему они не могут принимать жизнь такой, какая, она есть? Излишняя суета никогда еще ничего не меняла. А охота должна оставаться такой, какой она была всегда — просто потрахаться, пострелять и достаточно.

— Но шансы уж очень велики.

— Она может быть и на берегу, пробирается к большой земле.

— Возможно.

— Что ж, во всяком случае винтовка у нее есть.

— Да брось ты, — Грэг внутренне выругался за то, что позволил Кену взять над собой верх.

— И дюжина патронов. Дробь № 4.

— Нэнси? — Обида Грэга сменилась искренним удовольствием. Подумать только, эта маленькая вислогрудая стерва. Приползла и вооружилась.

— Черт возми, надо Арту сказать. Вдруг он словит своими трусами несколько дробинок.

— Я одеваюсь, — сказал Кен, — возьму другую лодку и проверю, не пыталась ли она переправиться.

— О'кей.

— Для одного дня вполне достаточно. Надо брать ее. — Кен вернулся в хижину.

Грэг снова взвалил два тяжелых шатуна и продолжил путь к озеру. Арт ожидал в лодке, куря и разглядывая измазанную кровью пленку, в которую были завернуты остатки головы Мартина. Он кинул ее в сторону.

— Я подвязал пленку у него под мышками, так чтобы ничего не вытекало.

— Да, видок у него что надо, — Грэг осторожно опустил один шатун в лодку, смягчив его падение о тело Мартина. «Что за извращенец», — подумал он. Для Арта веселье заключалось, вовсе не в охоте и даже не в самих убийствах. Арт развлекался, глядя на то, что оставалось после. — У нее ружье. — Он сказал как бы невзначай, с каким-то ликованием наблюдая за реакцией Арта.

— У Нэнси? — Лицо Арта побледнело и обесцветилось.

— Кен сказал. И несколько патронов № 4.

Арт подумал: — Грязная сучка. С нее станется. Она как раз такого сорта. И она, и ее хахаль. Была б его воля, он бы их никогда не выбрал. Ноющие и тощие коротышки всегда опасны. Это все Грэг виноват. У него просто встал на ее задницу, когда они в первый раз ее увидели, и он уговорил Кена. Вот где и была ошибка. Грэгу никогда нельзя предоставлять право выбора. Это должны делать они с Кеном.

Он крутнул стартер и мотор ожил.

— Ты захватил бутылку?

Грэг покачал головой и Арт про себя выругался. Он надеялся, что Грэг нарушит правило не пить.

Они направились к северной части острова, двигаясь между камышом и болотной травой, которые возле берега казались довольно невинными, но потом становились все глубже и гуще. Наконец, они оказались ярдах в пятидесяти от самого озера, посередине глубокого, обрамленного лесом болота.

Арт заглушил мотор.

— Где веревка?

— У меня.

Они перевалили голову Мартина через борт, вытрясли его тело из пленки, которую Арт тут же промыл, потом аккуратно убрал. Грэг вытащил из-за пояса моток шнура и привязал шатун к телу Мартина, обернув нейлон вокруг его рук, ног, талии и, завязав множеством сложных узлов, выработанных давным-давно так, чтобы веревка не соскользнула с тела, прежде чем с него исчезнет плоть. Таким образом, ничто никогда не всплывет на поверхность. А кости-то уж точно останутся на дне, где-либо всосутся и будут навеки похоронены в иле, или сгниют до полного исчезновения.

— О'кей, ребята, к вам новый парень, — сказал он. — Прихвати-ка его ноги, Арт.

Арт взял Мартина за щиколотки, и они опустили тело в воду, которая была уже пунцовая от крови. Оно исчезло почти мгновенно. Какое-то время шли обильные пузыри, несколько потревоженных тростиночек всплыли на поверхность и закружились в кровавой воде.

Арт снова запустил мотор. Они снова стали медленно продираться сквозь густой камыш и траву к открытому озеру.

— Дай бог не повредить винт, — сказал Арт, — надо было подождать, пока не добудем девчонку. Сэкономили бы вторую поездку.

— Не знаю, — ответил Грэг. — Избавляться от них как можно скорее, так мы всегда говорили.

Арт знал, что он прав. К чему оставлять тела, чтобы они валялись вокруг. Девчонка может оказаться умнее, чем мог предположить любой из них. Чтобы ее поймать, возможно, потребуется время. И всегда был малюсенький шанс, что появится посторонний охотник. Это был единственный риск, которого они всегда опасались.

Они высадились, и он увидел, что вторая лодка исчезла. Кен, вероятно, уже на другой стороне озера, обращенной к земле, присматривается. Он отцепил навесной мотор.

— Что ты делаешь? — требовательно спросил Грэг.

— А как ты думаешь? Может быть хочешь, чтобы она им воспользовалась? — Арт вытащил мотор на берег и в тот же момент услышал свист выпускаемого воздуха, Грэг вытащил заглушки, и лодка стала опадать. Очевидно, на этот раз Грэг не собирался возражать.

Они подождали, потом повесили лодку на дерево, длинную массу совершенно бесполезной резины.

— Что ж, пошли охотиться — сказал Грэг.

— Да. И будь поосторожнее. Я могу себе представить множество вещей более приятных, чем женщина с оружием»

Грэг расхохотался.

— Я тоже. Женщина без оружия. Арт не улыбнулся, сказал:

— Я возьму северную сторону, если хочешь. Ты возьми южную.

— Меня устраивает.

Оба они имели в виду саму лесопилку. Это был длинный прямоугольник, протянувшийся с востока на запад. Ее печь была расположена ближе к северо-западному углу. Они подойдут к ней, как обычно, держась у самого края кустарника, обрамлявшего окружающую пустошь. Не было никаких оснований думать, что Нэнси поведет себя иначе, чем предыдущие девушки. Манера поведения, та же, как и, с мужчинами, стала удручающе предсказуема. Женщины выбирали для убежища лесопилку, чтобы выспаться и набраться сил, а выбрав ее, всегда забирались под землю. Обычно они игнорировали ржавую железную дверь в основании огромной печи и предпочитали машинную комнату, которая сама по себе не производила впечатления безопасной, так что они тут же заползали в сырое, крытое пространство под гнилыми половицами лесопилки, кишевшего крысами. Немного отоспавшись и поднабравшись сил, они начинали осознавать присутствие крыс, больших уродливых визжащих существ. Это их обычно выгоняло наружу, так как в своем новом кошмаре они решали, что смогут добраться незамеченными до земли.

«Пора бы», — подумал Арт. Он взглянул на часы, самое время. Час тридцать. Неужели прошло всего лишь шесть часов с того момента, как они полуослепшие выкарабкались из постелей и плюхнулись в ледяную воду озера? А кажется, что прошло гораздо больше.

Он услышал с другой стороны лесопилки слабый птичий посвист. Это должен быть Грэг, сообщающий свою позицию и что некоторое время он останется на месте. Арт шагнул в прикрытие из нескольких сосен и прислушался. Кен вырубил навесной мотор. Было очень тихо.

Потом откуда-то из недр лесопилки он услышал слабый звук, своего рода отдаленный шорох. Что-то двигалось из-под истрепанной временем стенки, там, где она, полупрогнившая, отставала от твердого камня фундамента. А вдруг она подохла там внизу, вот будет переплет. Придется лезть туда и выуживать труп, который к тому времени, как они отдерут доски, будет наполовину обглодан крысами.

Он снова услышал шорох. Нет, это уж точно она. И к тому же выползает. Но что производит этот шум? Он представил себе ее путь в крысиной норе. Скорее всего, это дверь в комнату с механизмами. Проходя через нее в первый раз, она вероятно полуприкрыла ее, а теперь ей пришлось вновь открывать ее. Она, конечно, делает это-медленно и осторожно, затаив дыхание от страха, что ее услышат, и звук представлялся ей в два раза громче чем на самом деле. Для нее это должно звучать, словно рушится здание.

Арт улыбнулся и ответил на свист Грэга, чтобы тот мог определить его позицию. Грэг наверное тоже услышал ее. Даже если нет, он поймет по ответному свисту, что жертва зашевелилась и ему придется стоять насмерть.

Чертово ружье, что мне делать с ним? Если ей удастся подобраться на выстрел и сделать пару выстрелов, о боже! Все укрытия вокруг лесопилки располагались так близко! С патронамн № 4 невозможно промахнуться на пятьдесят футов. А на двадцать пять можно снести человеку башку. Или половину, по крайней мере.

Скрежетание прекратилось. Она открыла двери. Он выжидал. Начал прошибать пот. Вдруг среди мертвой тишины раздалось слабое звяканье металла о металл. Она задела стволом ружья за одну из перекладин лестницы. Скорее всего, поскользнулась. Это произведет на нее эффект взрыва. На время она замрет.

Он взглянул на часы, тринадцать тридцать пять. Ему бы следовало просто пробраться на лесопилку и пришлепнуть ее, когда она будет выбираться из колодца. Пока она будет еще наполовину находиться на лестнице и не сможет сделать ответный выстрел. Просто сказать ей: — «Добрейший денек, девочка, как прошел твой освежающий сон?» — и сразу начать стрелять. Попытается ли она спастись? Снова скрыться в колодце. Или просто обмякнет и начнет скулить? С этими девками никогда не угадаешь.

Но пробираться на лесопилку опасно. Он может загнать себя в ловушку. Насколько они могли уже понять, она — та же Энни Экли, Лучше уж переждать снаружи.

И он выжидал. Сейчас она, во всяком-случае, уже выбралась из колодца. И скорее всего, двигается по затемненной стороне лесопилки, где находились все механизмы, напряженно прислушиваясь. Она решит, что в безопасности и выберется наружу по длинному, чуть скошенному склону, по которому они когда-то скатывали свежевыломанные планки к пролому в стене, где ожидали дубовые сани. Строя хижину, они с Кеном и Грэгом тогда выломали большие двойные двери с этого края. Деревянные планки с них сейчас покрывали часть крыльца хижины и весь потолок в хижине.

Он снова свистнул дважды. Стараясь не выскакивать из-за кустов, он двинулся к западной стороне лесопилки, к опушке между склоном и стеной, представляющей собой открытое пространство ярдов в тридцать, или около того. Внезапно он почувствовал, что надо спешить, ведь она могла оказаться неосторожной и просто выскочить оттуда. В этой игре никогда нельзя полагаться на других. Ты должен максимально выполнить установку. Только так можно рассчитывать на удачу.

Секунды тянулись, становились минутами. Он вспотел еще сильней. Холодный пот. Наконец сквозь кусты показалась опушка, а за ней часть лесопилки с зияющим отверстием на месте, где были двойные двери.

Не видно было никаких признаков девушки.

Погоди. Ну да. Она там. Маленькая фигурка пылает из темноты. Ну конечно, на ней та самая, в красную и черную полоску рубашка Кена, его огромные ботинки и штаны, подпоясанные старым кожаным ремнем.

Она и в самом деле, вооружена. Она стояла неподвижно, держа оружие наизготовку, прислушиваясь и взвешивая свои шансы.

Он посмотрел и на другой стороне опушки увидел Грэга, скрытого от нее толстым стволом бука. Он плотно прижимал к себе ружье, опустив его вниз, чтобы сделать свою тень еще уже. Грэг улыбнулся и сделал рукой легкий знак. Он тоже ее заметил.

Ну что ж, они позволят ей выйти. Он подберется к ней сзади, а Грэг спереди, и они зажмут ее между собой. Чертово ружье, сумеет ли она им воспользоваться или нет? Ну да ладно, не может же она смотреть одновременно в обе стороны.

Сейчас она уже находилась в самом дверном проеме. Он мог попытаться подстрелить ее. Но вдруг он промахнется, тогда она снова нырнет внутрь и им придется устроить ей осаду, а это значит ночные вахты и еще бог знает что. А кроме всего, где же весь кайф, если шлепнешь их, когда они ничего не подозревают? Даже этот сосунок Мартин имел пару секунд.

Она выходила медленно, шаг за шагом, потом двинулась чуть помедленнее. До стены было ярдов тридцать и еще тридцать до леса. Это в том случае, если она двинется напрямик. Если же она отклонится в любую сторону, то дистанция еще сократится. Она избрала прямой путь. Дважды повернулась, оглядываясь на оставшуюся позади лесопилку, и, наконец, бросилась бежать.

В двадцати пяти футах, по эту сторону пролома в стене, Арт выступил из своего укрытия и сделал предупредительный выстрел. Пуля врезалась в землю прямо перед ней. Она подскочила в воздух на целый фут, дико завертелась, пытаясь увидеть сразу все окружение, потом замерла, не осмеливаясь двигаться.

Арт выбрался из кустов и боком двинулся к лесопилке, передвигаясь, как краб, что позволяло ему постоянно держать ее в поле зрения. Ему не надо было беспокоиться по поводу ее ружья. По крайней мере несколько секунд. Она была слишком ошарашена, чтобы вскинуть его. Да и Грэг прикроет его и попытается выстрелить, он уже окажется среди спасительной темноты внутренностей лесопилки, в безопасной зоне, только что покинутой ею.

И тут Грэг сказал:

— Нэнси! Привет, милашка! — И отошел на несколько футов от ствола дерева, готовый в любую минуту отпрыгнуть назад, если она попытается выстрелить. — Разве ты не собираешься прикончить меня?

Он стоял вызывающе и вдруг, словно случайно, сделал выстрел в сторону от нее.

Вид у нее был жуткий. Вся одежда изорвана и в крови, а лицо до того покрыто иссиня-черными синяками, что уже не напоминало человеческое. Вся кровь, которая еще оставалась в ней, отлила к животу от неожиданного шока, губы стали белыми, как мел.

— Ну же, Нэнси. Поборись хоть немного. Может ты даже достанешь до одного из нас.

Грэг снова нажал на курок и она очнулась. Ружье ее поднялось, а палец напрягся. Но тут же Арт снова выстрелил, и она крутнулась на выстрел, пустив пулю в темноту лесопилки вместо Грэга, потом подняла ружье и снова развернулась, чтобы прицелиться в Грэга. Слишком поздно. Выстрел грянул, но мишенями были только стволы деревьев и кустарники. Грэг успел укрыться за буком.

Арт выдвинулся из тени на пару футов, удивляясь тому, что она не бросилась сразу же к стене и на землю. Это бы хоть частично укрыло ее.

Грэг тоже вышел из-за дерева.

— Что же ты так перепугалась, Нэнси, будто сейчас обделаешься. Это хорошее ружье. Ружье Кена. Он использует его на гусей. Номер 4, с ним можно человека разорвать почти надвое.

Арт добавил:

— Как там крысы? У той девчонки пару лет назад, когда она оттуда вылезла, они просто висели по всему телу.

— Да. Что это с вами, девками, происходит? — Сказал Грэг. — Прячетесь в одном и том же грязном месте. Почему бы это?

Внезапно она заговорила. Голос ее такого же цвета, что и лицо — мелькнула мысль у Арта. Это уже интересно.

— Пожалуйста, позвольте мне уйти, — сказала она.

Грэг ответил:

— А в чем дело, Нэнси, разве мы тебя держим?

— Пожалуйста.

— Ну так иди.

— Я никому не делала ничего плохого. Ни одному из вас. Ничего. Неделю назад я даже не ведала о вашем существовании. Ну, пожалуйста. У меня две маленькие девочки. Я мать. Пожалуйста.

Арт выстрелил. Пуля прошла над ее головой, не задев ее, чего он и добивался.

Она отпрыгнула и выстрелила в ответ. В пустоту. Темнота внутри лесопилки служила плотной спасительной стеной.

Тогда она не выдержала и бросилась бежать. Отшвырнула ружье и в панике слепо бросилась к стене.

Грэг ждал этого и отреагировал молниеносно. Она почти уже достигла стены, когда он вдруг возник прямо перед ней, и она с разгона врезалась в него, прежде чем успела осознать, кто перед ней, и остановиться. Смеясь, он крепко прижал ее к себе одной рукой, а другой отводил свое ружье на вытянутую руку, чтобы она не смогла в него вцепиться, если бы у нее возникла такая идея.

Арт приблизился.

— Твоя или моя? — Он не улыбался, в голосе его звучало презрение и нетерпеливая злость.

— Мы ведь можем немного побаловаться.

— К черту, мы ведь даже не ели ланча.

Грэг сверху посмотрел на Нэнси в разорванной рубашке Кена. Он вспомнил ее влажный жар и почувствовал укол сожаления. Черт, и хороша же она была.

— Я сам, — сказал он.

Он продолжал держать ее, улыбаясь. Внезапно Арт понял почему. Грэг плотно прижимал к себе Нэнси и у него быстро происходила эрекция, ягодицы его уже начинали сжиматься в спазмах.

Арт схватил руку Нэнси и оторвал ее от Грэга.

— Тупой идиот, — заорал он. — Забудь об этом.

— Ну пожалуйста, — она грохнулась на колени, подняв кверху руки в мольбе. Арт пинком отбросил ее руки и прицелился.

Грэг перестал улыбаться.

— Послушай, я же сказал, что она моя. — Лицо его помрачнело.

— Тогда торопись ради Христа.

— Знаю. Заткни свой рот. — Грэг приставил свое ружье к ее горлу и нажал курок. Грохнул выстрел. Ноги ее задергались, рот зашевелился, а глаза о чем-то говорили. Грэг пустил ей две-пули в грудь и одну в голову. Пули врезались с такой силой, что ее отбросило назад, она сделала сальто назад и, как тряпка, свалилась на стену.

Они подошли посмотреть. Она лежала на спине, слегка разбросав ноги, раскинув руки. Мертвые глаза уставились на них.

Арт неприязненно сказал:

— Твой последний выстрел должен был быть твоим первым.

— Пойди попрыгай, — сказал Грэг.

Улыбка его вернулась.

— Ну давай двигаться, — буркнул Арт, — надо от нее избавиться.

— Точно. И что бы там Кен ни говорил, а на этот раз надо прихватить бутылку. Я чуть не умер.

Он не закончил.

Воздух внезапно вылетел из него, словно отрыжка желудка. Арт резко повернул к нему голову. Прямо в центре лба Грэга появилась круглая, размером с монету, дыра, розовевшая по краям, и пока Арт, не веря своим глазам, наблюдал за этим, как ему показалось, — вечность, а на самом деле всего миг, в его мозгу запечатлелось почти одновременно осознание того, что этот звук не имеет ничего общего ни с ним, ни с Грэгом, ни с убийством Нэнси.

Потом Грэг, с застывшей на губах полуулыбкой, с улыбающимися глазами, подломился на ногах и отвалился от стены прямо на Нэнси.