Глава 25. КАК ФУТИК СТАЛ МОРСКИМ ВОЛКОМ
Самым страшным прилунение оказалось для Футика. Когда во время лунной бури коротышки потеряли друг друга, Футик не на шутку струсил. И было отчего, ведь оказавшись один-одинёшенек в совершенно незнакомом месте, а тем более — на Луне, любой коротышка почувствовал бы себя не в своей тарелке.
К тому же Футик сразу сообразил, что приключение, в которое он попал, не из самых приятных. Вообще-то Футик до смерти любил всякие приключения, но одно дело — читать или мечтать о приключениях, сидя на траве под ореховым деревом, и совсем другое — по-настоящему подвергнуться опасностям и испытаниям.
Сначала его окружила непроницаемая тьма. В наушниках раздался такой невыносимый треск, что Футику показалось, что у него сейчас лопнут барабанные перепонки. Затем его ударило обо что-то твёрдое, и ему показалось, что он повис в пустоте без движения. Повисев так некоторое время, Футик занервничал. Самым отвратительным обстоятельством в его понимании было такое обстоятельство, когда от тебя ничего не зависит. И тем более, если, наоборот, ты всецело зависишь непонятно от чего. Подёргавшись некоторое время, Футик сообразил, что он не просто неподвижно висит в темноте. Он куда-то двигается. А если точнее — двигается вниз, то есть падает.
Где-то вдали мерцал голубоватый свет, и свет этот постепенно становился ближе. Потом вокруг всё ослепительно засияло, заискрилось, его встряхнуло, за спиной раздался хлопок, после чего над ним тотчас расцвёл белый парашют, и Футик, немного покружившись, как семечко одуванчика на ветру, плюхнулся в воду, моментально образовав вокруг себя сверкающую корону из морских брызг. Парашют рухнул рядом и стал медленно погружаться в воду.
Зажмурившись от света, Футик затих. Герметично завинченный шлем был хоть и тяжёлым, но всё же позволял Футику болтаться на поверхности воды подобно пробке или поплавку. «Странно, — думал Футик, глядя в небо сквозь прозрачное окошко гермошлема. — Рассвело, а солнышка не видно. Пасмурно вроде, а облаков не видать. Странная, однако, эта Луна!»
Поплавав так некоторое время, Футик подумал, что неплохо было бы подышать свежим воздухом. Он отвинтил гермошлем, с наслаждением втянул морской воздух в лёгкие, выдохнул через нос и открыл глаза. Однако после двух вдохов он понял, что начинает тонуть. Дело в том, что на Земле Футик так много мечтал о всяческих путешествиях, что у него как-то всё не хватало времени научиться плавать. К тому же, что за удовольствие барахтаться в какой-то несчастной Огурцовой реке? «Балбес! Мечтал-мечтал и домечтался! Лучше бы плавать учился, как все нормальные коротышки!» — испуганно подумал он и стал что было сил двигать ногами и руками, чтобы хоть как-нибудь удержаться на поверхности воды.
Побарахтавшись таким образом несколько минут, Футик обратил внимание на то, что его круглый блестящий гермошлем плавает рядом с ним, как ни в чём не бывало. А произошло это потому, что, во-первых, гермошлем был сделан из легчайшего, прозрачного, но очень прочного материала, который не тонул в воде, а во-вторых, потому что оказавшись в воде, гермошлем стал плавать отверстием вверх, как горшок для цветов, и поэтому в нём находился воздух, который не позволил бы ему утонуть даже в том случае, если бы он был потяжелее. Футик моментально вцепился в гермошлем, стараясь его не опрокинуть. «Ничего, — подумал он. — Теперь я не утону, а там, может, ещё что-нибудь придумаю!»
В ту же секунду вода рядом с ним забурлила, как будто вскипела. Из воды, рассекая воду, стремительно выпрыгнуло что-то ужасное, похожее на гигантскую лысую крысу, с острыми, как бритва, клацающими зубами и бессмысленным взглядом тусклых тёмных глаз. Это было самое настоящее чудовище! Оно обогнуло Футика плавным кругом и снова устремилось прямо к нему, разевая страшную зловонную пасть.
— Ну всё! Конец мне! Кажется, это настоящая лунная акула! Допутешествовался! Сидел бы дома в своём ореховом захолустье, так нет же! — опять запаниковал Футик.
Тем временем чудовище проплыло так близко от Футика, что тот едва успел увернуться от страшных зубов. Честно говоря, Футику сильно повезло, так как его гермошлем, служивший ему поплавком, выскользнул из его рук. Акула тут же попробовала проглотить его, но гермошлем застрял у неё в пасти. А Футик с ужасом вспомнил, что он совершенно не умеет держаться на воде самостоятельно. И тут в голове перепуганного коротышки мелькнула спасительная мысль. Вернее, это даже не мысль была, а что-то вроде мысленной вспышки, после которой Футик отчаянно вцепился руками, а потом и зубами в хвост чудовища и, закрыв глаза, положился на счастливый случай.
Чудищу, судя по всему, не понравилось, что на его хвосте болтается какое-то непонятное существо. Оно начало во все стороны размахивать хвостом и всячески пыталось избавиться от непонятного груза. Но Футик вцепился в своего врага, что называется, мёртвой хваткой. Поэтому, как чудище ни бесновалось, как ни мотало своим хвостом, как ни пыталось выплюнуть гермошлем, чтобы добраться до Футика своими острыми зубами — ничего у него не выходило.
Тем временем на горизонте показался корабль. Чудовище хлестало хвостом налево и направо, и Футик не мог даже пикнуть, чтобы хоть как-нибудь позвать на помощь. А с борта корабля, который тем временем подошёл поближе, послышались крики:
— Коротышка! Гляди! Вон там! Коротышка за бортом! В открытом море! Откуда он здесь взялся? С неба, что ли, упал? Коротышка на хвосте у акулы! А в зубах-то у неё что застряло! Глядите, какой-то шар!
— На помощь! — заорал Футик. — Это гермошлем мой у неё в зубах! А так бы она мне точно голову отгрызла, акула ваша!
И тотчас на воду плюхнулся спасательный круг ярко-оранжевого цвета, а спустя несколько секунд из-за корабля выскользнула надувная оранжевая лодочка, в которой сидели двое коротышек в полосатых тельняшках, с вёслами, чтобы было удобно передвигаться по морю, и с большими длинными палками, чтобы как следует напугать несчастную акулу и отвадить её от Футика куда подальше.
Через несколько минут Футика уже втащили на борт корабля. Щуплые малыши — один рыжий, а другой темноволосый — бросились было делать ему искусственное дыхание, но Футик быстренько вскочил на ноги и растолкал их в разные стороны.
— Эй! Чего вам от меня надо?
— Как чего? — растерялись те. — Если коротышка утонул, то его надо вытаскивать и делать ему искусственное дыхание! Нас так Капитан учил.
— Так я же ни капельки не мёртвый! Я и сам, между прочим, дышать могу! — сердито возразил Футик.
— А если живой, давай рассказывай, как ты посреди моря очутился!
— Я-то? С неба упал я, непонятно разве?
— А на небе как очутился?
— Очень просто, — шмыгнул носом Футик, вытер нос рукавом и важно заявил: — Я знаменитый космонавт. Летал-летал я по всему небу, и на Марсе был, и на… как его там… Забыл, как называется. Ну да ладно! В общем, увидел я вашу Луну и решил заглянуть к вам в гости. Дай, думаю, хоть одним глазком погляжу, как на Луне коротышки живут!
Коротышки в тельняшках открыли рты. Тогда Футик смягчился и снисходительно добавил:
— Что вы так удивляетесь? Тоже мне, большое дело! Да у нас на Земле каждый второй коротышка запросто летает, куда хочет!
— Так ты с Земли прилетел? — переглянулись коротышки и помрачнели.
— А если с Земли, то что? — задиристо огляделся Футик. — Чем это вам наша Земля не нравится?
— А ничем нам ваша Земля не нравится, — недовольно съязвил рыжий коротышка и придвинулся ближе, сжав кулаки. — Вот угостим тебя тумаками!
— Эй, — опасливо посторонился Футик. — Я, видите ли, здесь проездом, вернее, пролётом. Я ваших дел не знаю. Я, между прочим, сюда вообще по ошибке попал. Летел на Марс, к друзьям-марсианам, гляжу, а тут планета какая-то. Непонятно откуда взялась. Поглядел в звёздную карту, а это, оказывается, самая обыкновенная Луна. А поворачивать уже было поздно, честное слово! Как стала меня ваша Луна притягивать своей силой притяжения! Слыхали, что такое гравитация? Вот я с вашей лунной гравитацией справиться и не сумел. Как притянула она меня, ох! А так — ни за что на Луну не прилетел бы! Очень надо! Я и так на Марс опаздывал. На день рождения… — тут Футик наморщил лоб, но придумать больше ничего не смог, поэтому он присмирел и тихонечко добавил: — С дороги сбился, братцы. Нечаянно. Честное коротышечное слово!
— Ну, раз нечаянно… — вступился за Футика темноволосый коротышка, — тогда не надо никаких тумаков, Тумачок. Он же не виноват, что с дороги сбился.
— Ладно, — махнул рукой рыжий малыш. — Только ты не очень-то тут задавайся со своей Землёй!
Будем знакомиться? Я — Маячок! — дружелюбно улыбнулся темноволосый коротышка и приветливо протянул руку Футику.
Футик вежливо пожал Маячку руку и, покосившись на рыжего, ответил:
— Очень приятно, а меня Марсик… ой, тьфу ты! Футик меня зовут. Марсик — это у меня… как это сказать попонятнее… Псевдоним такой.
— Псевдоним? А что это такое — псевдоним? — полюбопытствовал рыжий коротышка, которого звали Тумачок.
— Ну-у-у… Вот, положим, не нравится тебе твоё имя, хоть тресни. Тогда появляется другое имя. Поприличнее.
— Так оно же не настоящее! — опешил Маячок.
— Ну почему сразу — ненастоящее? Очень даже настоящее!
— И откуда же оно появляется? — недоверчиво поинтересовался Тумачок.
— Бывает, сама знаменитость себе придумывает. А бывает — другие коротышки.
— А-а! Так это кличка? — догадался Тумачок.
— Никакая это не кличка, а псевдоним, — обиделся Футик.
Хотя, если по правде, он был великий путаник, и умудрился всё перепутать и на сей раз. Потому что псевдоним — это не настоящее имя, а придуманное. Это прозвище, которое любой, а не только знаменитый, коротышка себе выдумывает сам, чтобы поважничать перед другими коротышками. А кличка — это прозвище обидное, его какому-нибудь коротышке дают остальные, чтобы удобнее было дразнить его.
Но Футику в этот момент была не правда важна, а то, какое впечатление он произведёт на встретившихся ему коротышек. Уж очень ему хотелось, чтобы впечатление он произвёл на них самое благоприятное. А для этого столь малорослому коротышке, как Футик, просто необходимо было доказать, что он знаменитость!
Но Тумачку с Маячком почему-то очень не понравилось, что Футик хотел представить себя знаменитостью. Поэтому Маячок отвернулся и посмотрел куда-то в сторону, как будто ему стало неловко. А Тумачок почему-то опять рассердился, однако протянул Футику руку.
— Ладно. Меня зовут Тумачок. Только это не кличка какая-нибудь, а самое настоящее имя. Скажи спасибо, что я без брата с тобой встретился. Его Кулачок зовут. Он в порту работает, докером. Мы бы с ним вместе тебе бока намяли бы!
— За что? — изумился Футик.
— А так! Чтобы не хвастался тут! — ворчливо ответил Тумачок и сплюнул.
— А у нас на Земле, между прочим, коротышкам плеваться неприлично!
— Так то на Земле, — ухмыльнулся Тумачок и снова сплюнул.
— Ну, раз так, плюй сколько душе угодно, — кротко пожал плечами Футик.
— Айда в кубрик! — миролюбиво предложил Маячок. — Похлебаем супу, а заодно и с остальной командой познакомишься.
— Я не против, — улыбнулся Футик, почувствовав, что, оказывается, он сильно проголодался.
Спустившись в кубрик, Футик увидел длинный деревянный стол, за которым сидели сонные коротышки. Ведь на Луне в это время только что наступило утро, и команда корабля только-только проснулась. Они тихо переговаривались между собой, но когда увидели горе-путешественника вместе с Маячком и Тумачком, переглянулись и удивлённо воззрились на невесть откуда появившегося на корабле Футика.
— Доброе утро! — сказал Маячок. — А мы тут случайно коротышку спасли. Он нечаянно посреди моря очутился. Чуть не утонул. И акула его чуть не съела.
— Вот это везение! — засмеялись коротышки.
— Ага, точно! Но это ещё не всё! Потом его Тумачок чуть было не отдубасил, — продолжал Маячок, выталкивая Футика вперёд.
— Это ещё почему? — нахмурился строгий голубоглазый коротышка в белом кителе и в фуражке.
— Извините, Капитан, но коротышка этот прилетел с Земли, — сообщил Тумачок, с неодобрением покосившись в сторону Футика.
— Только он не нарочно, он ни в чём не виноват, — поспешно вступился за Футика Маячок. — И на Луну он вовсе не хотел попасть, так как на самом деле на Марс собирался. А вообще-то он… — тут Маячок замялся. — Вроде бы совсем даже неплохой. Мировой, одним словом, коротышка, когда не важничает. Его Футиком зовут.
— Ага, я из Орехового города. Да если хотите знать, я на всех планетах в космосе был. Разумеется, кроме Луны… — подхватил Футик, видя, что лица коротышек подобрели. — Я — Футик, знаменитый космический путешественник!
Все почему-то опять замолчали и недоброжелательно уставились на Футика. Тут Тумачок наступил ему на ногу и сделал страшные глаза.
— А что я сказал такого? — растерялся Футик.
— Молчи! — прошептал ему Маячок. — Моряки хвастунов и воображал не любят.
— Я ведь чистую правду говорю, — на всякий случай понизив голос до шёпота, ответил Футик.
Но в эту неприятную для Футика секунду откуда-то из глубины кубрика возник толстенький розовощёкий коротышка в запачканном жирными пятнами переднике и в белоснежном накрахмаленном колпаке. Он нёс в руках огромную кастрюлю и радостно улыбался. При его появлении напряжение как будто рассеялось. Все оживились и задвигали носами, будто принюхиваясь к пару, клубами вырывавшемуся из-под приоткрытой крышки кастрюли. Запах по кубрику разносился и впрямь очень аппетитный.
— Садись, завтракать будем, — сказал Маячок.
Все расселись по местам. Футика посадили между его новыми приятелями. На завтрак полагалась душистая перловая каша с настоящими морскими моллюсками. Футик никогда их не видел, а только читал о них в книгах про лунную жизнь. Там и картинки были, но разве картинки можно сравнить с тем, что видишь на самом деле?
— Ну и гадость эти моллюски, на насекомых похожи, только здоровенные, — брезгливо скривившись, засуетился Футик. — Как же я такую противную гадость кушать буду?
— Не хочешь — не кушай! — отрезал Тумачок и принялся уплетать содержимое своей тарелки с таким аппетитом, что у Фунтика потекли слюнки. Он тихонько вздохнул и, зажмурив глаза от отвращения, всё-таки отведал самого маленького моллюска. Правда, моллюск, хоть и считался маленьким, всё же занимал чуть ли не треть огромной жестяной тарелки.
Пожевав как следует, Фунтик понял, что ничего гадкого в этой не совсем привычной для него еде нет. Напротив, моллюски оказались вкусными, но такими крупными, что не помещались у Футика во рту. Помучившись несколько минут, Футик пригляделся и заметил, что коротышки на корабле едят очень аккуратно, как положено воспитанным коротышкам. Сначала они берут вилку в левую руку, потом накалывают моллюска и разрезают его ножом на кусочки. Футик попытался повторить то, что видел, но моллюски почему-то всё время уворачивались от вилки, а нож скользил по их поверхности, как будто они были сделаны из мягкой скользкой резины.
— Да-а, и ножи у вас на Луне тупые… — негромко проворчал Футик.
— А ты не дави, не дави на них ножом-то, — участливо вмешался в процесс разделывания моллюсков Маячок. — Накалываешь на вилку, придерживаешь. Гляди! А теперь аккуратненько… Ножом надо двигать, как маленькой пилой, туда-сюда!
— Ага, понял, — выдавил из себя красный от стыда Футик, а про себя подумал: «Это же надо, ну и деревня я! Вместо того, чтобы кушать правильно учиться, только и делал, что мечтал! С такими манерами — знай, сиди в своём несчастном ореховом селе!»
Наконец, с едой было покончено. Изрядно подобревшие коротышки вылизали тарелки, побросали их в таз с водой, стоявший неподалёку, а сами стали расспрашивать Футика про его житьё-бытьё. Футик с радостью стал отвечать на их вопросы, да так лихо, что уже и сам не знал, где он говорит правду, где привирает, а где попросту выдумывает всякую чушь. Коротышки жадно слушали его небылицы. Лишь Капитан молчал, не задавал никаких вопросов, а только строго глядел на Футика, и от этого нашему вруну было как-то не по себе.
Дождавшись, пока любопытные коротышки немного ослабили свой напор, Футик и сам стал задавать вопросы.
— А куда вы плывёте? — для начала поинтересовался он.
— Мы не плывём, так говорить морякам неприлично, — с достоинством поправил его Капитан. — Это пустая бутылка может в море плавать, а корабль по морю ходит.
— А зачем вы ходите по морю?
— Работа у нас такая.
— Хорошая работа, — согласился Футик. — Интересная. А зачем вам работать? Ведь можно просто так путешествовать!
— А какая польза от этого? — удивились коротышки. — Из всякого путешествия нужно извлекать пользу.
— Зачем она вам, польза эта? — легкомысленно поинтересовался Футик.
— Польза не нам нужна, а другим коротышкам, — терпеливо стал объяснять Капитан. — Иначе зачем тогда они строили корабль, снаряжали нас в дорогу? Во всём, что делаешь, должна быть польза для кого-то! Вот, например, ихтиолог наш, Плавничок, — и он показал рукой в сторону скромного лысого коротышки в очках, из-под которых свисал длинный унылый нос. Он крепко прижимал к себе огромную стеклянную банку, где плавала ярко-синяя рыба с пушистым вуалевидным хвостом и выпученными, как телескопы, глазами.
— Плавничок — учёный. Он изучает рыб. Знает, где они косяками ходят, как их лучше ловить, какие у них привычки, на какую наживку их легче заманить в сети. Это приносит очень большую пользу. Вернётся он из рейса, напишет книжку, и тогда не только мы, но и другие коротышки будут знать, как наловить рыбы побольше!
— А-а… — разочарованно протянул Футик. — Я-то думал, что он про них всё изучает потому, что они очень красивые.
— Какой же ты странный, — удивлённо ответил Капитан. — Зачем, объясни, коротышкам знать про то, какие рыбы красивые, а какие некрасивые? Коротышкам, если хочешь знать, необходимо их кушать. А до красоты рыбной им никакого дела нет!
— Ну да, — опустил голову Футик. — Действительно, чего ж по морю без толку плавать? Только, мне кажется, коротышкам для хорошей жизни не только кушать надо.
— А что им, по-твоему, ещё надо?
— Надо, чтобы им ещё и жить интересно было. Чтобы птицами любоваться, цветами всякими, или рыбами.
— Зачем любоваться? Какой от этого толк?
— А вот и толк, — осмелел Футик. — Чтобы на душе было хорошо!
— А у меня, например, на душе хорошо, когда я накушаюсь до отвала! — возразил Тумачок. — Плевать мне на красоту! Вот! — и он плюнул прямо на пол.
— А ну-ка, Тумачок, теперь возьми-ка ты тряпку, швабру и ведро воды. И вымой пол, пожалуйста, — строго сказал Капитан. — Плевать на красоту надо не на пол, а в какое-то другое место, чтобы грязь не разводить! А то, если каждый будет плевать на красоту где попало, то скоро всё вокруг превратится в самый настоящий свинарник!
Тумачок послушно поплёлся за тряпкой и шваброй, а Футик вдруг ощутил лёгкую тошноту и головокружение. Пол под ногами у Футика стал покачиваться из стороны в сторону, в ушах звенело, а в глазах вдруг стало темно. После этого Футик отключился и упал на дощатый пол.
Очнулся он от того, что коротышки, сгрудившиеся вокруг, вылили на него целое ведро воды.
— Укачало? — мягко спросил его Маячок.
— Ох, укачало, — признался Футик. — Я уж думал, отравился я вашими моллюсками!
— Это не потому, что ты моллюсков ел, — доверительно сообщил ему Тумачок, сидя на корточках и похлопывая Футика по щекам. — Это у тебя, брат, морская болезнь. Высадим тебя на берег в первом же попавшемся порту, и до свиданья! — Зачем же меня на берег? — встревожился Футик. — Я ещё не напутешествовался толком, а вы от меня уже избавиться хотите!
— Дело не в том, — сказал Капитан, — что мы от тебя избавиться хотим. Дело в том, что если коротышка такой неженка, что плохо переносит морскую качку, у него начинается морская болезнь. А это очень вредная и неприятная болезнь. Да и надоел ты мне, если честно, своим хвастовством и глупостями.
Футик обиделся, но притих и решил не ввязываться в спор. Зачем, спрашивается, что-то доказывать и сердить Капитана? Может быть, он передумает, а то и забудет о том, что хотел избавиться от нечаянного пассажира, если Футик не будет ему попадаться на глаза и вести себя тише воды, как говорится, ниже травы.
Тем временем корабль стало качать из стороны в сторону ещё сильнее, чем раньше. Теперь уже не только Футик, но и другие коротышки почувствовали себя нехорошо. Они стали зелёными и недовольными, но терпели изо всех сил.
— Ага! — подумал Футик. — Значит, морская болезнь не только у меня!
И он решил терпеть, как все остальные, чтобы никто не подумал, что он неженка. А заодно Футик пообещал себе самому почаще прикусывать язычок, чтобы не раздражать окружающих. И дело было не в том, что ему чем-то понравились эти грубоватые лунные моряки в полосатых тельняшках. Некоторые, прямо скажем, Футику вовсе не понравились. Например, Тумачок, который всё время задирался и называл его воображалой. Просто он решил во что бы то ни стало победить морскую болезнь и доказать им всем, что он коротышка сильный и вполне годится в настоящие моряки. Уж очень он был самолюбивый, этот Футик из Орехового города.
Наконец, на море начался самый настоящий шторм. Волны вздымались над кормой корабля так высоко, что стали захлёстывать палубу. Вся корабельная команда запаниковала. Коротышки стали хвататься за что попало, лишь бы хоть как-нибудь удержаться на ногах. Даже Капитан, всегда такой спокойный и невозмутимый, беспомощно озирался вокруг, пытаясь успокоить разнервничавшихся коротышек.
— А ну, возьмите себя в руки! Живо опускайте парус! — срывая голос, изо всех сил старался он перекричать рёв разбушевавшихся волн.
Дальше произошло нечто ужасное. Корабль резко тряхнуло, послышался ужасный грохот и треск. Из глубины корабля, как ужаленный, выскочил Плавничок и, трясясь от испуга, прокричал сквозь душераздирающий свист ветра:
— Катастрофа! У корабля — пробоина! Мы, наверное, напоролись на какой-нибудь подводный риф! Там вода так и плещет!
Капитан тут же закричал:
— Срочно вниз! Скорее! Задраивайте пробоину!
Но коротышки не слушались своего Капитана. Они, казалось, совсем потеряли головы от страха, жались к бортам корабля и визжали, как будто их кто-то резал живьём!
— О, мои бесценные экспонаты! Мои рыбки! Мои банки! Мои рукописи! Всё пропало! — причитал Плавничок, которого швыряло из стороны в сторону, как куклу.
По палубе беспорядочно катались какие-то предметы, кульки и мешки. На одном из мешков нечаянно развязался шнурок, и на палубу посыпались сверкающие камешки.
— Ой, что это? — закричал Футик и уставился на диковинку. Камешки переливались в струях морской воды и мерцали, как звёздочки. Футик схватил мешок и попытался затянуть шнурок потуже, чтобы эдакая красота не раскатилась, как горох, по палубе окончательно.
Волны нещадно хлестали по продрогшим и промокшим насквозь коротышкам. Наконец, нервы у команды не выдержали и коротышки стали громко вопить:
— Погибаем, братцы!
— Потонем!
— Пропали мы, совсем пропали!
— Акулы нас съедят!
— Корабль разобьётся!
Напрасно Капитан метался от одного к другому и упрашивал их не паниковать. Коротышки ничего и слушать не хотели, они только плакали и кричали, что всё пропало и все утонут. Футику стало страшно. Как и остальным коротышкам, ему ужасно не хотелось тонуть из-за какой-то несчастной бури. Неожиданно для себя Футика осенила совершенно дурацкая с точки здравого смысла идея. Но поскольку раздумывать о здравом смысле было некогда, он без размышлений набрал в лёгкие воздуха и заорал:
— Слушайте! Я знаю, почему разбушевалось море! Я знаю, что нужно делать, чтобы никто не утонул! Если вы меня послушаетесь — мы ни за что не утонем! Честное слово!
Все коротышки, вцепившиеся во что попало, немедленно повернули к нему головы. А Футик продолжал вопить, стараясь, чтобы его вопли услышало как можно больше коротышек.
— На дне моря живёт чудо-юдо! Чудище морское! Одно-одинёшенько! Оно когда-то случайно попало с Марса на Луну, а потом нечаянно упало с поверхности Луны сюда, в море! Оно питалось звёздами, срывало их с неба, как яблоки! А поскольку отсюда до неба не дотянешься, оно от голода бесится и пытается допрыгнуть до поверхности моря, чтобы потом допрыгнуть до неба! Оно же неразумное, не знает, что это невозможно сделать!
— Ну, а мы-то при чём? — крикнул кто-то.
— Мы-то тут не при чём! Просто оно прыгает, и поэтому на море образуются такие большие волны! Я тут какие-то красивые камешки нашёл! Они очень похожи на звёздочки! — продолжал вдохновенно нести несусветную чушь Футик, лишь бы отвлечь коротышек от паники. — Давайте высыплем немножко камушков в море! Чудо-юдо подумает, что это звёзды посыпались к нему с неба и успокоится! И шторм сразу прекратится! Оно хоть и огромное, но глупое, потому что безмозглое! Ну что вам, жалко для него мешочек каких-то несчастных камней?
— Дава-а-ай! Броса-а-аем! — заверещали коротышки, бросаясь к мешкам.
— Эй! Вот, глядите, братцы, мешок развязался! Берите, бросайте! — подбодрил коротышек Футик, чувствуя, что паника отступает не только от остальных коротышек, но и от него самого. Коротышки стали швырять горсти камешков за борт. Выбросив всё, что было в мешке, коротышки принялись за второй мешок. Каково же было удивление коротышек, когда из мешка на палубу покатились лунные мандарины, а вслед за ними плюхнулось что-то тёмное и, судя по хаотическим движениям, живое.
— А-а-а! — завизжали коротышки. — Привидение!
Однако привидение тут же зашикало и сказало:
— Никакое я не привидение! Я Кулачок! А кто меня привидением обзывать будет, тому ка-а-ак дам! — и для пущей убедительности привидение помахало в воздухе маленьким кулаком. — Кошмар! До чего мне эти мандарины в мешке надоели! Смотреть на них не могу!
— Кулачок! Миленький! — завопил Тумачок, вне себя от радости. — Это не привидение, а мой братишка! Я его знаю — точно, ка-а-ак даст кулаком!
Коротышки моментально переключились на братьев. Надо ли говорить, как обрадовались они, что в мешке было не что-то несусветное, чего нельзя объяснить, а обыкновенный малыш с довольно крепкими кулаками и, по всему видать, с таким же нелёгким характером, как и у его брата Тумачка.
Видя, что команда прекратила паниковать, Футик тут же воспользовался ситуацией и деловито скомандовал:
— Эй, кончайте разговоры свои разговаривать! Там, в корабле, большая дырка! С ней нужно срочно разобраться! Братцы! Заткнуть её чем-нибудь нужно! А то чудище, пожалуй, ещё засунет в дырку своё любопытную змеиную голову и доломает наш корабль окончательно! Пусть уж лучше глотает свои звёзды, а к нам не суётся!
Как это ни странно, несколько коротышек тут же подчинились Футику и юркнули вниз. А ещё несколько коротышек, оправившись от ужаса, стали спускать паруса. Вскоре, удивительное дело, ветер стал утихать, а волны — успокаиваться. Я же говорил! — радовался Футик, обессилевший от крика и мокрый от морской воды. — Налопалось камней чудо-юдо — и успокоилось.
Вскоре на корабле наступил полный порядок. Коротышки растащили мешки по углам, убрали паруса и стали дожидаться, пока шторм прекратится вовсе. Кулачок, приложив ладошку к уху Тумачка, рассказал ему обо всех неприятностях, которые с ним приключились, пока он был контрабандистом.
— Вот и здорово! — хлопнул в ладони довольный Тумачок. — Хватит тебе контрабандой промышлять. Теперь моряком будешь, как я! Да мы с тобой кому угодно бока намнём! Вот Футику, например!
— За что это? — обиделся Футик.
— А за то, что врун!
— С чего это вы взяли, что я врун? Я, между прочим, ни капельки не врун!
— А ты откуда про чудо-юдо знаешь? — спросил Тумачок у Футика.
— Подумаешь! В марсианских книжках давно уже про это написали кучу историй.
— Ой, кажется мне, что ты что-то привираешь. Там посуди, как это чудище могло дотянуться до неба, да ещё и звёзды, как яблоки, срывать? — недоверчиво поинтересовался Кулачок, который слышал всю футикову ахинею, сидя в мешке.
— Так оно же о-гром-но-е! — Футик растопырил руки как можно шире. — И шея у него такая длинная, что запросто до неба достаёт!
— Да ну! — недоверчиво покосился Тумачок на Футика. — Сколько времени в море провёл, а ни разу ничего подобного не слышал!
— Я тоже не слышал, а только читал. Слыхал, книга на Марсе есть такая — толстенная, с картинками? Называется «Советы морякам во время бури». Так там про это чудище целая глава написана.
— А тебе зачем было эту книгу читать? Ты же космический путешественник, а не моряк.
— Космическим путешественникам знаешь, сколько всего надо знать? — авторитетно объяснил Футик Тумачку. — Мало ли, как жизнь сложится! А вдруг космический корабль плюхнется в какое-нибудь море? А там — шторм?
— Да-а-а… — почесал затылок Кулачок. — Страшно подумать, что было бы, если бы ты эту книжку марсианскую не прочитал. Я бы точно от этих мандаринов помер бы.
— Ага, мне тоже страшно подумать, — согласился Футик, а про себя изумился: «Ух, что это мне взбрело в голову опять враками заниматься?»
— Ну, и что там про это чудище ещё написано? Как оно хоть называется по-настоящему? По-научному?
— Оно? — встрепенулся Футик. — Оно очень страшно называется. Лунозавр!
— Так ты ж сам сказал, что оно не с Луны взялось, а с Марса! — возмутился Кулачок. — При чём же тут лунозавр?
— Ну да! — невозмутимо согласился Футик. — Пока чудо-юдо на Марсе было, оно называлось марсозавром, а как попало на Луну — тут уж и стали его называть лунозавром. Очень редкое животное, между прочим! Вымерший почти вид! А на Марсе таких уже и не водится вовсе, вот только на Луне остался один экземпляр.
— Лунозавр, значит. Н-да-а-а… Самоцветы жалко, — вздохнул Тумачок. — Целый мешок пришлось в море высыпать.
— Ничего, — ответил Футик. — Самоцветов можно сколько хочешь достать. Они же не живые. Не то, что коротышки.
— Верно, — согласился Тумачок. — Ты на меня не сердись, что я задирался. Мы с Кулачком тебя обижать ни за что не будем!
— А я и не сержусь, — пожал плечами Футик.
Туман к этому времени почти рассеялся, море успокоилось, и ветер утих. Измученные моряки высыпали на палубу, чтобы поделиться друг с другом впечатлениями о пережитой буре. Каждому хотелось высказаться, так как с точки зрения каждого его личные переживания представлялись ему самыми сильными и интересными, и даже во всех смыслах исключительными. На палубе только и слышно было, как пострадавшие моряки хвастались друг перед другом своими болячками:
— Гляди, какой синяк!
— А у меня — ещё синее! Даже лиловый совсем, с кровоподтёками!
— А у меня — во! Какая царапина!
— Ну и царапина! Ха-ха-ха! А вот у меня — так просто целая рана! Видали? Ни у кого такой нет!
— А я, глядите, какую шишку набил! Нет, ты потрогай, потрогай — видишь? Знаешь, как болит!
Вскоре на палубе воцарился невыносимый гам: коротышки наперебой демонстрировали друг другу свои шишки, ссадины и царапины. А поскольку практически каждый из них пострадал во время поединка со стихией, обмен впечатлениями грозил затянуться до поздней ночи.
Постепенно вокруг сгустился вечерний сумрак. И вдруг на горизонте показалась узкая мерцающая полоска. Она была подёрнута нежным голубоватым туманом, в котором теплились крошечные, как булавочные уколы, разноцветные огоньки. Коротышки сразу поняли, что корабль приближается к берегу.
— Смотрите, смотрите, земля! Ура-а-а! — обрадовались коротышки тому, что наконец-то можно будет почувствовать твёрдую почву под ногами. Они мгновенно забыли о пережитой буре и о своих шишках и ссадинах. Многие начали срочно наряжаться в самую лучшую одежду, которая была припрятана у них в походных чемоданчиках и рюкзаках, расчёсываться, умываться, словом, готовиться к выходу на берег, так как прогулка по вечерней столице Страны Свободных коротышек — самому красивому городу на Луне, который носил гордое название Нью-Бич — для моряков всегда была связана со сплошными развлечениями.
И только один Футик был ничему не рад, так как помнил, что Капитан пообещал высадить его на берег в первом же попавшемся порту.
— Эй, Футик! — крикнул Маячок, вынырнув из кубрика. — Тебя зачем-то Капитан зовёт!
«Зачем-то… Знаем, зачем! — угрюмо подумал Футик. — Собирай, скажет, свои манатки — и дуй на сушу!» — однако решил не подавать виду, что расстроился. Он быстренько вскочил и направился в кубрик.
Капитан восседал за дубовым столом. Лицо его выражало мрачное настроение. Рядом с ним, понуро уткнувшись в стол длинным носом, сидел Плавничок. На столе стояло три круглых пузатых аквариума, где покачивались различные образцы морских водорослей. Среди водорослей копошились и плавали подводные существа самых причудливых форм и необычных расцветок. Плавничок внимательно наблюдал, что творится внутри аквариумов, а Капитан, видимо, поджидал Футика, чтобы сообщить ему неприятные новости.
Футик изо всех сил старался демонстрировать безразличие к тому, что его ожидает. Он вытер нос рукавом и задрал подбородок как можно выше, чтобы его маленький рост — так, по крайней мере, казалось ему самому, — не бросался в глаза.
— Ну что, герой? — раздражённо спросил Капитан. — Накормил весь корабль, небось, своими враками про чудо-юдо?
— Никакими враками я никого не кормил, — с обидой возразил Футик. — А про чудо-юдо я в книжке вычитал.
— В марсианской? — насмешливо сощурился Капитан.
— А хоть и в марсианской! — дерзко ответил Футик.
— А раз в марсианской, — рассердился Капитан, — тогда собирай свои вещи и марш на берег. Мне такие вруны на корабле ни к чему! Подумать только, целый мешок самоцветов в море высыпали, а всё из-за твоих глупых россказней!
— Вовсе и не глупые у меня россказни! — вспылил, в свою очередь, Футик. — Россказни у меня очень даже интересные. И если хотите знать, к тому же полезные!
— Это почему же полезные? — удивился Капитан.
— А вот почему! — окончательно осмелел Футик. — Команда бури испугалась? Испугалась. Вас не слушалась? Не слушалась. Что утонем — кричали? Кричали. Что всё пропало — говорили? Говорили. А как только я про своё чудо-юдо рассказал — тут все и очнулись от страха. Мешок самоцветов за борт высыпали, конечно. Зато дырку в корабле заткнули. Кулачка из мешка вытащили, а то с ним бы мандариновая лихорадка приключилась, похуже морской болезни! И сами живы остались! И корабль не утонул!
Капитан озадаченно посмотрел на Футика. Всё, что он говорил, этот бессовестный врун, было чистой правдой. И в то же время признать, что Футик по-своему прав, Капитану не хватало мужества. К тому же он слегка обиделся на коротышек за то, что они совсем не слушали его правильные и разумные команды, а только тряслись от страха. Зато байки Футика слушали с удовольствием, и даже бояться перестали.
Тогда в разговор решил вмешаться Плавничок.
— Капитан, а Капитан! — прогундосил он, не переставая разглядывать внутренности всех трёх аквариумов. — А ведь Футик правду говорит. Если бы не он — крышка нам была бы.
Капитан в ответ промолчал и тоже стал почему-то разглядывать содержимое аквариумов. При этом его всегда бледные щёки покрылись нервным румянцем. И в этом не было ничего удивительного: любому Капитану, даже самому скромному, неприятно, если он оказывается хоть в чём-нибудь не прав. Особенно, если свидетелями этого становятся всякие вруны, которые неизвестно откуда взялись на корабле.
Тогда Плавничок решил смягчить ситуацию, чтобы пощадить самолюбие Капитана.
— Эх… — сказал он. — Всё плаваем, плаваем, даже научные книги нам с тобой, Капитан, читать некогда. Я недавно на берегу книжку такую видел! Называется она «Психология». Там написано про то, почему коротышки нервничают и как их нужно успокаивать. Есть даже специальные учёные — психологами называются. А Футик — прирождённый психолог. Ему и учиться не надо! Как начнёт заливать небылицы — так все коротышки обо всех своих неприятностях тут же забывают. Как ты думаешь, может оставить нам Футика? Пусть будет вместо психолога!
— А, пусть остаётся! — с облегчением махнул рукой Капитан. — Тем более, что психолог на корабле позарез нужен. Вон у нас коротышки какие нервные!
Потом, строго взглянув на обрадованного Футика, Капитан назидательно погрозил ему пальцем и добавил:
— Только ты уж ври, да не завирайся, психолог!
— Ладно! — согласился тот и вихрем вылетел из кубрика.
Наверху, на палубе, уже собралась вся команда. Моряки нетерпеливо вытягивали шеи, пытаясь различить среди огней силуэты знакомых коротышек, гуляющих по набережной. С плеском погрузился в воду и опустился на дно тяжёлый корабельный якорь. Вода искрилась и сверкала, отражая огни самого красивого города на Луне. А в осеннем небе над переливающимся огнями берегом, с треском и хлопаньем взрывались нежные разноцветные гроздья салюта. Это горожане встречали прибывающий в порт корабль.