— Ну-ка, сонное царство, подъём! — услышал Болтун сквозь сон бодрый голос Кнопочки.
— А? Чего? — вскочил он, протирая глаза.
— Мы проспали! Ракета-то уже давно прилунилась, посмотри скорей в иллюминатор!
Болтун выглянул в круглое окошко. За ним простирался лунный пейзаж, который, казалось, был старательно раскрашен желто-коричневой, голубовато-зеленой, кирпичной красной и чёрной красками. Краски и линии были до того отчётливыми, что даже не верилось, что всё это не нарисовано, а существует взаправду.
Пока Болтун рассматривал Луну, Кнопочка принялась тормошить Пончика. Однако Пончик просыпаться категорически не хотел, только посапывал и что-то мычал в ответ.
Что только ни делала Кнопочка! она теребила его за уши, брызгала на него холодной водой, щёлкала по лбу, щипала за бока, пыталась стащить с контейнера, зажимала ему нос и шлёпала по щекам однако всё было бесполезно.
— Ну, скажи-ка на милость, что с ним делать? Не сидеть же в ракете до ночи, пока этот соня несносный соизволит проснуться! — расшумелась она. — Ведь нас трое, а у нас всего два скафандра.
— Зато такие большие, что мы с тобой в одном скафандре вдвоём запросто поместимся!
— Да? Но ведь это же неудобно! И потом… Кто будет в окошко гермошлема смотреть? Я или ты?
— Я! — выпалил Болтун.
— Но тогда я совсем ничего не увижу! Зачем же я тогда на Луну прилетела? Нет, надо срочно будить Пончика. Он хоть и ябеда, но голова у него устроена, что надо! — заявила Кнопочка и снова стала мучить Пончика. Но усилия её, увы, были тщетными.
— Ой, хватит над ним измываться! Пусть себе дрыхнет, а мы наденем скафандры и пойдём по Луне погуляем! Заодно всё хорошенько рассмотрим, чтобы потом не ссориться из-за такой ерунды! А там, глядишь, он и сам проснётся, — предложил Болтун.
Пончик заворочался, перевернулся на другой бок и захрапел ещё громче.
— Ладно, — кисло взглянув в сторону Пончика, согласилась Кнопочка, которой не терпелось всё поскорее потрогать и рассмотреть. — Так и быть. Что мы с собой возьмём? Ага, вот космонавтский зонтик, это чтобы всякие космические лучи на нас не подействовали.
— Какие лучи? Какие зонтики? — заволновался Болтун. — Лишь бы лишние тяжести с собой таскать!
— А вот и не лишние. Космические лучи для коротышек очень вредные. Я это точно знаю, потому что мне Незнайка рассказывал.
— Много он в Луне понимает, твой Незнайка!
— Да уж побольше, чем ты, — насмешливо сказала Кнопочка и решительно вручила Болтуну огромный ярко-красный лунный зонт.
Коротышки быстро облачились в скафандры, которые были им, мягко говоря, великоваты, и вошли в шлюзокамеру. Дверь за ними плавно закрылась, после чего автоматически открылась наружная дверца ракеты. Они ещё немного в нерешительности постояли на лестнице и, наконец, спустились вниз.
— Ой, как по-дурацки всё устроено на этой Луне! Ни домов тебе, ни деревьев, ни гигантских растений… Я-то думал, сейчас выйдем из ракеты и станем землянику какую-нибудь лопать, а тут… — разочарованно произнёс Болтун и с опаской ступил на лунный грунт.
Луна и впрямь встретила их не очень-то приветливо. Ракеты, на которой прилетела предыдущая экспедиция, нигде не было видно. Вокруг царило безмолвие и холод. Но едва лишь коротышки миновали границу между тенью от лунного кратера и открытым пространством, стало так жарко, что Кнопочка испугалась, что от такой температуры может загореться обувь. Однако сапоги у космонавтов были сделаны из особого материала, который не плавится даже при очень высокой температуре.
— Ну и ну, — сказал Болтун. — Во дела! И как же тут коротышки живут? Совершенно невозможная планета! Говорят, здесь даже воздуха нет. И небо какое-то неправильное. Тьфу!
— Где коротышки живут? Коротышки живу-у-т… — тут Кнопочка запнулась, но потом воскликнула:
— Коротышки-то ведь живут не здесь, а внутри Луны! А как раз внутри Луны есть и воздух, и растения, и целые лунные города, и даже огромное море! Я знаю, мне Незнайка рассказывал. Тут, прямо в Луне, есть такая дырка, как в блине, и эта дырка ведёт внутрь.
— Как дыра может кого-то куда-то вести? — скептически пожал плечами Болтун. — Завирала твой Незнайка! Сама подумай глупой своей головой! — и он неуклюже постучал космической рукавицей по своей голове, то есть, конечно, по гермошлему.
— А вот и не завирала! — обиделась Кнопочка. — Он говорил мне, что если попасть в эту дыру, то можно по ней съехать вниз, как с ледяной горки. А если ты будешь называть Незнайку вруном, то я пойду по Луне гулять одна, понял?
— Подумаешь! — заявил Болтун. — Мы и сами с ушами! Без тебя обойдёмся! Тоже мне, клубника с бантиком!
— Ах, так?! — вспыхнула Кнопочка. — Вот и гуляй по Луне сам, а я лично с грубиянами не вожусь!
И Кнопочка повернула в другую сторону. Вообще-то она втайне надеялась, что увидит ракету, на которой прилетел Незнайка, но ракета как в воду канула. «Не может быть!» — подумала она. — «Должна же эта ракета где-нибудь стоять! Может, она во-о-он за той горой?»
И Кнопочка направилась к красной конусообразной горе, видневшейся неподалёку. Однако, странное дело, сколько ни шла Кнопочка, гора не становилась ближе. «Ну вот, выходит, Незнайка ни капельки не выдумывал, когда рассказывал, какие на поверхности Луны обманы зрения бывают…» — думала Кнопочка, чувствуя, что устаёт всё больше и больше. На пути виднелась небольшая расщелина. «Перепрыгну!» — решила Кнопочка, разбежалась и прыгнула. Расщелина, которая казалась совсем узкой, на деле оказалась довольно широким ущельем. Почувствовав, что падает куда-то в яму, Кнопочка взвизгнула, но было уже поздно. Мимо неё отвесно проносились какие-то разноцветные лунные породы, внутри всё замирало и леденело, как бывает при падении вниз, а в наушниках раздавались крики Болтуна: «Кнопочка, что с тобой? Ты куда это подевалась?! Я сейчас тебе помогу-у-у-у-у…»
Наконец, шмяк! Кнопочка долетела до дна и плюхнулась на что— то мягкое. Вокруг поднялось облако жёлтой пыли. Едва пыль начала оседать, рядом — шмяк! — плюхнулся кто-то ещё, и жёлтое облако снова заклубилось так, что совершенно ничего нельзя было рассмотреть. «Фу… Пылища какая!» — услыхала она из наушников голос Болтуна. — «Ну, а дальше-то что? Во дела-делишки! Мы ж теперь отсюда не выберемся!»
— Болтун, откуда ты взялся? — радостно и испуганно воскликнула Кнопочка.
— Как откуда? Оттуда же, откуда и ты! Я ж за тобой следом шёл, а ты — бац! И провалилась, как сквозь землю. Тьфу ты, как сквозь Луну, чтоб ей пусто было! Ну, я следом за тобой. Не бросать же тебя одну!
— Да-а-а… Надо же в передрягу такую попасть! Делать нечего, надо искать, как отсюда выбраться! — решительно заявила Кнопочка и вскочила на ноги. — Ну, давай руку! Идём поищем, ведь должен же быть отсюда какой-нибудь выход!
Коротышки взялись за руки и пошли вдоль ущелья. Ущелье зигзагообразно спускалось вниз, и под горку идти было гораздо легче. Впереди возникла небольшая пещера. Коротышки вошли в пещеру, так как это было единственное, что можно было придумать. Во всех остальных направлениях путь упирался в отвесную стену.
Вокруг становилось всё темней, пока не наступила полная темнота. Но идти стало совсем легко, так как грунт был ровным и всё время как бы кренился вниз. К тому же стало немного скользко, поэтому коротышки уже не просто шли вперёд, а отталкивались и скользили. Вдруг дорога круто ушла вниз и стала абсолютно гладкой. Болтун и Кнопочка изо всех сил пытались удержаться на ногах, но вокруг было так скользко, что оба упали. Вокруг ничего не было видно, однако чувствовалось, что они не сидят на месте, а плавно съезжают дальше.
— Ой, мы кажется едем! Кнопочка, мы кажется очень быстро куда— то едем! Ну и ну! Ого! Вот это да! Вот так делишки! Держись! Ай! — вскрикнул Болтун и у обоих коротышек захватило дух, потому что они уже не скользили, а падали в пустоту.
От падения их парашюты, прикреплённые к скафандрам, автоматически раскрылись, и падение резко замедлилось. Теперь они уже не падали стремглав, а парили в кромешной темноте. Кнопочке было так страшно, что она едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Ей вдруг стало так остро жаль всех коротышек — и тех, кто остался на Земле, копаясь в лунных огородиках, и Незнайку, за судьбу которого она по-прежнему очень сильно беспокоилась, и Болтуна, который попал в эту историю, в общем-то, из-за неё, и Пончика, поскольку он остался в ракете совершенно один и без скафандра, и даже лунитов ей было невыносимо жалко, хотя, конечно, больше всех ей было жалко себя.
— Тебе страшно? — прошептала Кнопочка в радиотелефон. В наушниках тотчас раздался треск, сквозь который прорывался голос Болтуна:
— Конечно, страшно, а ты как думала?
— Давай тогда просто зажмуримся, и будь что будет… — предложила Кнопочка.
— Давай! — согласился Болтун, потому что делать было нечего. И, хоть и ничего плохого с ними по-прежнему ещё не происходило, коротышки крепко зажмурили глаза и подчинились своей участи.