Это утро было особенно тёплым. В воздухе пахло сыростью и опавшей листвой, ещё с осени притаившейся под тающим снегом. После короткой, но очень холодной зимы на Луне наступала весна.

Жулио приехал в Пильбург специально, чтобы встретить своего старого приятеля и компаньона дона Мигеля. Он стоял у корабельного причала, с удовольствием втягивал весенний воздух в свои ноздри, отчего нос его беспрестанно пребывал в движении, и с нетерпением ждал прибытия корабля, на котором должен был приехать дон Мигель, а попросту — Мига.

С тех пор, как население Луны перессорилось между собой, ловкачи Мига и Жулио стали жить на разных континентах и виделись, в основном, только в Империи мистера Гунявого. Впрочем, им это не мешало заниматься не только важными лунными делами, но и разного рода тёмными делишками, как в былые времена, прямо под носом у вездесущих здешних оболтусов и тамошней полиции.

Окончательно потеряв надежду наладить дружеские отношения с несговорчивым и нелюдимым мистером Гунявым, друзья сначала приуныли, но потом, пораскинув мозгами, нашли для себя отличный, хоть и небезопасный выход.

С помощью доверенных коротышек с той и другой стороны Луны они успешно организовали провоз контрабанды из одной страны в другую и обратно. Жулио переправлял в Страну Свободных Коротышек самые разные предметы: например, самоцветы, которые в глубоких тёмных шахтах в поте лица добывали правильные коротышки, или, например, жетончики мистера Гунявого, которые предприимчивому Жулио, благодаря всяким подозрительным знакомствам, доставались почти задаром по сравнению с теми жетончиками, которые Мига вынужден был покупать у себя в Нью-Биче за немалое количество фертингов.

Из самоцветов один знакомый ювелир Миги, живущий в Стране Свободных Коротышек, делал красивые бусы, браслетки, ожерелья и другие украшения, которые нравились всем малышкам без исключения. После этого Мига за баснословную цену перепродавал все эти побрякушки агенту мистера Гунявого, а уж затем друзья с нескрываемым удовольствием подсчитывали кругленькие суммы, которые прилипали к их рукам в результате всех этих хитроумных операций.

Помимо этого, Мига переправлял своему другу всяческие необычные говорящие и играющие часики и радиоприёмники, которые в Стране Сознательных Коротышек были страшной редкостью. Но самой выгодной для Жулио с Мигой оказалась блестящая затея с песнями Гусли, о которой нужно рассказать отдельно.

Дело было так. Как-то раз, ранней осенью, гуляя ночью со своей большой и свирепой собакой по Черепашьей улице на окраине Всезнайслава, Жулио вдруг услышал какие-то странные музыкальные звуки. Покрутившись на месте и прислушавшись, он обнаружил, что необыкновенная, даже какая-то дикая, однако весьма привлекательная и ни на что не похожая музыка доносится из домика, в котором жил незаметный коротышка, землянин по прозвищу Гусля.

Подкравшись к плотно закрытому окну, Жулио прислонился ухом к оконному стеклу и подслушал, что происходило внутри домика, а наутро пришёл на Черепашью улицу снова.

Как только двери домика открылись, Жулио тихонько скомандовал собаке на ухо — «Фас!», что на языке свирепых лунных собак означает: «А ну-ка, тяпни его, да побольнее!»

На самом деле у Жулио и мысли не было о том, чтобы Гусля оказался искусанным. Напротив, как только собака подбежала бы к Гусле, Жулио сразу же грозно крикнул бы ей «Фу!», что означает: «Стой! Не надо никого кусать!» Тогда благодарный Гусля обязательно бы пригласил своего спасителя на чашечку ароматного лунного чая, и таким образом Жулио с Гуслей обязательно бы подружились.

Но на самом деле всё произошло не совсем так, как задумал хитрюга Жулио. Собака почему-то заупрямилась и ни в какую не соглашалась кусать Гуслю. Тогда Жулио, яростно шипя на ухо собаке свою нехорошую команду, стал её больно щипать и, в конце концов, даже укусил за ухо. В ответ на непонятное поведение своего хозяина собака обиделась и набросилась совсем не на Гуслю, как рассчитывал Жулио, а на него самого. Она повалила его на траву возле палисадника с лунными астрами и, упёршись мощными лапами в грудь онемевшего от неожиданности Жулио, принялась на него рычать и лаять.

Увидев такое невыносимое безобразие, Гусля, не раздумывая, бесстрашно подбежал к собаке и крепко ухватил её за хвост.

— Прекрати сейчас же! Что это ты тут вытворяешь, животное неразумное? А ну-ка, сейчас же отстань от него! — закричал он.

Собака от неожиданности перестала рычать и лаять, а потом уселась рядом с лежащим в полном оцепенении Жулио и жалобно заскулила.

— Ну, прости! — виновато сказал Гусля и погладил её по лохматый спине. — Должен же был хоть кто-нибудь тебе объяснить, что нападать на коротышек среди бела дня нехорошо?

Собака низко опустила свою громадную голову, затем неожиданно лизнула Гуслю в руку, а потом в нос.

— Вы не ушиблись? — участливо спросил Гусля у Жулио. — Вставайте, а то штаны в траве перепачкаете!

Однако стоило Жулио пошевелиться, как собака тотчас же насторожила уши и угрожающе рыкнула. Жулио опять оцепенел, лихорадочно соображая, как ему выйти из такого нелепого положения. Гусля же, видя, что собака опять норовит напасть на лежащего коротышку, стал её отчитывать:

— Как тебе не стыдно? Фу, как нехорошо ты себя ведёшь!

Услыхав знакомое слово — «Фу», собака сразу же угомонилась и дружелюбно завиляла хвостом.

— Вставайте, вставайте! Не бойтесь, — протянул Гусля руку изрядно струсившему Жулио. — Идёмте-ка ко мне в гости, я вас чайком угощу, и вы быстренько придете в себя.

— Ой, спасибо! И с чего это моя собака на меня набросилась ни с того, ни с сего ума не приложу! — смущённо бормотал Жулио, опасливо косясь на своего питомца.

— Ах! Какая красивая и совестливая у вас собака, — с лёгкой завистью произнес Гусля.

— Вам нравится? Хотите, я вам её подарю?

— Что вы! — смутился Гусля. — Собака — это же друг, а друзей не дарят!

— А я, может, не просто так вам её подарить хочу! Может, мы с ней в ссоре. Сами же видели! Никакого житья от неё не стало!

— Ну, тогда ладно, — неуверенно согласился Гусля. — Если она не против, конечно…

— Не против, не против! Смотрите, как она к вам подлизывается! — обрадовался Жулио и моментально вручил Гуслю собачий поводок.

В тот же день, коварно воспользовавшись тем, что доверчивый, хоть и скрытный, что касалось его музыки, Гусля на минутку отлучился, чтобы заварить гостю чай, Жулио проворно запихнул диктофон под кровать Гусли. С тех пор, приходя по-приятельски к музыканту в гости, министр по иностранным делам только и делал, что нырял под кровать, чтобы незаметно поменять диктофоны. А кассеты с записями песен никому не известного музыканта Жулио стал переправлять в Страну Свободных Коротышек, где предприимчивый Мига тут же продавал их за немалые денежки на самую популярную музыкальную радиостанцию «Голосок свободы».

Так Гусля, сам того не зная, стал знаменитым певцом, а Жулио и Мига только и знали, что подсчитывали барыши, которые задаром сыпались им в руки.

Приятели, Мига и Жулио, были чрезвычайно довольны друг другом и жили безбедно, перед каждым корабельным рейсом потирая ладошки в предвкушении немалых денег и мечтая о том, какую контрабандную операцию они предпримут в следующий раз. Единственное, что заботило обоих — это то, что ни один из них не решался подобраться к министрам финансов обеих стран: уважаемому Скуперфильду, который так пресмыкался перед Всезнайкой, что и заговорить-то с ним о более крупных контрабандных операциях казалось невозможным, и к господину Важнингсу — крайне скандальному и заносчивому коротышке, который был, по его неоднократным уверениям, до глубины души предан господину Пудингу, возглавляющему правительство на обратной стороне Луны.

Однако на сей раз Миге всё же удалось уговорить господина Важнингса рискнуть, чтобы заработать много денег. Для этого Миге пришлось даже немножечко припугнуть Важнингса. Дело было в том, что, усердно пошпионив за министром финансов, Мига узнал, что Важнингс исподтишка рисует ужасно смешные, уродливые карикатуры на мистера Пудинга. Узнал Мига и о том, что Важнингс хранит рисунки в своём тайном сейфе под секретным замком.

Времени на раздумья в препирательствах с Мигой у Важнингса не оказалось, так как Мига сразу же предложил ему два варианта: либо он сейчас по телефону приглашает Пудинга и Важнингс открывает при нём свой заветный сейф, либо Важнингс соглашается на предложение Миги, немедленно подтверждает своё согласие в письменном виде и заверяет это собственноручной подписью. Немного покапризничав для приличия, господин Важнингс сдался и дал согласие на соучастие в сделке.

Теперь оставалось только одно: каким-то образом уговорить Скуперфильда принять участие в крупнейшей махинации.

Для провоза невиданной по масштабам партии контрабанды друзья задумали использовать футбольный матч, так как из обеих стран на остров Согласия отправлялись самые большие корабли, которые только были на Луне. План приятелей был чрезвычайно прост, и если бы не был насквозь жульническим, то был бы гениальным. Мига должен был наполнить трюм своего корабля фертингами, сантиками и всяким дефицитом, а Жулио должен был погрузить на свой корабль жетончики мистера Гунявого, заблаговременно приобретённые в обмен на фантастическую партию талончиков, предоставленных Скуперфильдом.

Кроме этого, Жулио должен был обеспечить для операции очень крупную партию самоцветов, которую можно было украсть из страны только с помощью Скуперфильда. Договорились так: пока ни о чём не подозревающие коротышки будут по уши заняты футболом, Мига и Жулио, воспользовавшись всеобщей суматохой, быстренько поменяют местами вывезенное на обоих кораблях добро, после чего участники суперматча мирно разъедутся по домам, везя в трюмах обоих кораблей несметное количество сокровищ, а также массу всяческих полезных и бесполезных вещей… Оставалось только заручиться согласием Скуперфильда, хоть задача эта была и не из лёгких.

Жулио посмотрел вдаль и улыбнулся: на горизонте показался корабль, на борту которого находился его закадычный друг. Наконец, корабль причалил к берегу, и на трапе, сверкая улыбкой, показался Мига.

— Привет, старик!

— Здорово, дружище!

— Ну что? Прямиком к Скуперфильду? — спросил Мига и энергично похлопал Жулио по плечу.

— Конечно! Только — чур! — ты первый начинаешь, ладно?

— Ладно, старина, — великодушно согласился Мига.

И друзья, не откладывая ничего на потом, сели в министерский автомобиль и помчались прямиком во Всезнайслав, в Министерство лунных дел, прямо в кабинет финансиста Скуперфильда.

— Здра-а-авствуйте! Сколько лет, сколько зим! Как я рад вас видеть! — громко воскликнул Мига и, раскрыв объятия, направился к Скуперфильду.

Тот сразу же спрятался за массивное кожаное кресло, с любопытством поглядывая на Мигу. Однако Мига, нимало не смутившись, залихватски перепрыгнул через длинный дубовый стол и зашёл с другой стороны, так что, как ни старался Скуперфильд обойти сторонкой мгновения радостной встречи, Мига всё равно крепко обнял старинного знакомца так, что у того захрустели кости.

Выжидательно и несколько кисло улыбаясь, Скуперфильд выскользнул из сомнительных дружеских объятий и юркнул в кресло, поджав под себя ноги. Жулио всё это время напряжённо думал, с чего бы начать рискованный разговор, однако, как назло, на ум ему ничего не приходило. Поэтому он только изо всех сил морщил лоб, шумно вздыхал и разводил руками в стороны, вопросительно поглядывая на Мигу.

Воцарилось неловкое молчание. Наконец, Мига кашлянул и сказал:

— Вот и весна пришла.

— Да, — согласился с ним Скуперфильд. — Пришла. Ручьи, видите ли… М-м-да.

— Да уж, с вашего позволения, ручьи, так сказать… — неуверенно подхватил Жулио.

В кабинете опять наступила тишина, нарушаемая разве что капелью за окном. Пока Скуперфильд, насмешливо прищурившись, поочерёдно разглядывал то Мигу, то Жулио, Мига хорошенько прокашлялся и возобновил трудный разговор.

— А что вы думаете насчёт крупной партии… то есть, конечно же, речь идёт о хоре коротышек из Пильбурга, ну и, разумеется, о футболе…

— Уважаемый дон Мигель, ни в музыке, ни в футболе я совершенно не разбираюсь, а вот насчёт крупной партии… — тут Скуперфильд тоже нарочито кашлянул и цепко взглянул Миге прямо в глаза. — То есть, что касается всего остального, то в этом я разбираюсь очень даже неплохо.

— Вот и я говорю — подумаешь, футбол! Большая важность! — вставил Жулио и грузно взгромоздился на кожаный диван.

— Ну что ж, тогда перейдём к делу, — энергично заявил Мига и уселся на стул напротив Скуперфильда. — Речь пойдёт о контрабанде, то есть, своего рода культурном обмене товарами. Нам нужна огромная партия ваших талончиков, отсутствие ваших оболтусов на кораблях во время матча и… Вы должны закрыть глаза на исчезновение крупной партии самоцветов.

— Вот как? — иронично поинтересовался Скуперфильд.

— Разумеется, это предложение должно вас заинтересовать с точки зрения… Ну, скажем так, материального поощрения, — закинул удочку Мига, покрываясь холодным потом. А вдруг министр финансов не пойдёт на такое неслыханное нарушение всяческих лунных законов и, что называется, сдаст и Мигу, и Жулио со всеми потрохами? Ну, и влетит же тогда обоим — и от Всезнайки, и от Пудинга!

— Учтите! Я почти неподкупен! — решительно предупредил Скуперфильд и выразительно взглянул на Жулио, который сразу же не менее выразительно взглянул на Мигу. После этого Скуперфильд нарочно стал смотреть куда-то в сторону.

— Хорошо, — сказал Мига. — Мы согласны отдать вам четверть от прибыли, так как с нашей стороны обязаны поделиться также с господином Важнингсом, который, как известно, заведует государственными финансами и торговыми делами в нашей стране.

Скуперфильд сделал вид, что не расслышал последних слов, хотя его красноречиво шевельнувшиеся при этих словах уши убедили и Мигу, и Жулио в том, что он всё прекрасно расслышал.

— Мы согласны платить в фертингах, — добавил Жулио, который уже стал ёрзать на диване от нетерпения закончить эти хоть и не очень приятные, но важные переговоры.

Скуперфильд краешком глаза украдкой посмотрел на Мигу, потом на Жулио, но опять промолчал.

— Хорошо! — сдался, наконец, Мига. — Мы готовы заплатить вам жетончиками мистера Гунявого!

— Вот это другое дело, — ответил Скуперфильд и самодовольно ухмыльнулся.

— Ну, тогда по рукам! — обрадовался Мига.

Однако Скуперфильд быстро спрятал руки в карманы, так как ему очень не хотелось испытать ещё и железное рукопожатие Миги.

— Посмотрим, — сдержанно сказал он, и Мига с Жулио поняли, что сделка состоялась.

— Какой ты, однако, необыкновенный молодец! — восхищённо сказал Жулио, когда друзья вышли из кабинета Скуперфильда. — Я к нему столько времени и так, и сяк подбирался, а ты — раз! И за минуту старый сквалыга соглашается на всё, что угодно!

— Ничего себе, на что угодно! Да он просто ограбил нас, хищник! — возмущённо перебил его Мига. — Этот выжига умеет торговаться, ничего не скажешь!

Однако, тем не менее, дела, по которым Мига, собственно, и приехал, были успешно завершены. Чрезвычайно довольные визитом к Скуперфильду, окружающей погодой и, разумеется, друг другом, прощелыги-приятели возвращались в Пильбург в самом бодром расположении духа.

— До встречи на футбольном матче! — помахал на прощанье рукой Мига, выйдя из министерского автомобиля.

— Ага! Со скорым свиданьицем! — ответил довольный Жулио и помахал ему в ответ.

Через минуту корабль отчалил от берега и вскоре почти растворился в голубоватой морской дымке.