Утро застало нас с Прохором в гостиной. Мы так и не расставались. Сначала целовались до умопомрачения: горячо и страстно, нежно и ласково, нашёптывая друг другу глупости… Я чувствовала как трудно ему сдерживаться. Как иногда в резком порыве, он крепко прижимает меня к себе так, что я выгибаюсь, прижимаясь к нему бёдрами. А он низко наклоняется надо мной и мы почти лежим на диване. И я уже почти сдаюсь. Неимоверно хочется касаться его всего, полностью, видеть и гладить его тело, чувствовать его запах, просто лизать и мимолётно целовать его шею, скулы, губы… Даже, не ожидала от себя такой экспрессии.

Но, наваждение проходит, Прохор отстраняется, ласково поцеловав куда придётся и мы вновь можем перешёптываться, делиться воспоминаниями и чему-то смеяться. Нет, я встречалась в своём мире с молодыми и не очень людьми. Просто ни разу не возникало желание продлить свидание подольше. Ни разу поцелуи не сводили меня с ума, как сейчас, не были такими сладкими и желанными. Ни разу не хотелось забыть о своих принципах и отдаться мужчине, чтобы погасить уже этот пожар, бушующий сейчас в моей крови.

К утру, мы таким образом договорились, что пора знакомиться с родителями. И назначили для этого начало каникул. Потом Прохор всё-таки ушёл, а я легла спать, благо день был выходной и можно было никуда не торопиться.

* * *

К обеду, как обычно, пришли Соня, Прохор, Арсений Олегович — это у нас такая традиция уже сложилась: случилось что-нибудь — обсуждаем на обеде. Но, в этот раз к нашей постоянной компании присоединились Игнатий и Пётр. Обсуждали два вопроса: что теперь делать с графством и кто заставлял Милену строить пакости.

С первым вопросом очень помог Арсений Олегович. Он взял на себя труд проследить за оформлением документов, а после этого, проследить за разметкой реальных границ на местности.

Вопрос архисложный, так как земельные споры не нужны ни мне, ни моим потомкам. Спросила, как вообще здесь происходит межевание. Собственно, почти как у нас, только ещё присутствует маг. Согласитесь, что отметить десятки, а то и сотни верст границы, очень сложно Маг это делает на раз просто проводя видимую глазом линию на земле. Держится такая линия примерно месяц, и за это время надо успеть либо сделать постоянную магическую границу, либо провести линию не магической границы. Но, если земельное владение большое, то даже сильный маг потратит на это не один день. Ведь надо пройти/проехать по всей линии границы. Либо, выложить по всей линии границы камни-артефакты и маг потом соединит их магией. Сложно, короче.

Нет, можно, конечно, ограничиться только разметкой на карте, но я хотела абсолютной точности.

А, вот, во втором вопросе мы надеялись на помощь Игнатия. Тот пока сидел молча и только внимательно следил за нашим разговором. А, когда я обратилась к нему сказал:

— Я даже завидую вам сейчас. Так легко и непринуждённо общаетесь. А ведь вы все разные. Между вами чувствуется непоказная дружба.

— Так, кто ж тебе мешает дружить также? — вылепила я, не подумав.

— Да, никто не мешает… не с кем просто, — пожал он плечами.

— Вот, что Игнатий, — заключила я, — Ты — сильный мужчина в самом расцвете сил (улыбнулась, вспомнив Карлсона), поэтому хватит рефлексировать. Давай рассказывай, что тебе ректор передал. Не верю, что ничего не знаешь.

Игнатий, который до этого сидел на диване, пересел к нам за стол. — Соображаешь, Кира… Я за этим и пришёл. Дело такое. Женское. И как справится надо подумать, чтобы никого не обидеть. Поняли?

— Пока не поняли, но разберёмся, — заметила Соня.

Игнатий покосился на неё и продолжил.

— У Александра Фомина есть любовница, с которой он давно встречается, Владана Громова. Она — близкая подруга моей Вилены. Когда его приказом перевели на первый курс и господин Златов попросил позаниматься с тобой, они и решили принять превентивные меры: создать тебе проблем, чтобы у тебя не оставалось время на соблазнение магистра. Тут Вилена постаралась. Она много о тебе слышала и от меня, и от окружающих и, честно говоря, не жалует тебя. И она знакома с Миленой, которая является младшей сестрой ещё одной её подруги. — Он обескураженно пожал плечами, — И вот, что получилось… А мне выговор сделали и потребовали разобраться.

Я расхохоталась. Детский сад, честное слово. — Им по сколько лет, Игнатий?

— По 23, академию закончили по бытовой магии. Не работают обе. Вращаются в свете.

— Слушай, мне уже вас жаль. Но, не всё сходится. Милена начала меня доставать с самого первого дня.

— Больше нет данных. Скорее всего, это была её личная инициатива. Ты — яркая, Кира. Очень заметная барышня. И здорово отличаешься от таких девиц. Вот, они взъелись на тебя. Но, с ними ладно, сама разберёшься. А вот, что с нашими делать? Учти, обижать их нельзя. Во-первых, искать новых любовниц довольно хлопотно, — он лукаво улыбнулся. — Во-вторых, их семьи имеют немалый вес. Думайте, господа и барышни.

Мы переглянулись и действительно задумались. А Пётр, в это время, подсев поближе к Соне, взял её за руку, и серьёзно сказал:- Если будешь меня ревновать также, я прощу тебе, что ты улыбаешься какому-то там боевику. Тем более, что у него подруга есть.

Мы замолчали в изумлении. Соня покраснела. А расхохотался теперь Игнатий. — Ну, у вас и компания! Что, сестрёнка? И сказать нечего?

Соня вырвала руку и воскликнула: — Да, нужен ты мне, бабник!. Ещё похуже этих будешь, — она кивнула на брата. Ревновать! Не дождёшься! — И она пересела на диван. Демьян, который при посторонних всегда осторожничал, теперь проявился и начал её успокаивать. — А, если кто нашу Сонюшку будет обижать, то мы придумаем как ответить, — и со значением посмотрел на Петра.

Тот поднял руки, — Сдаюсь. Осознал. Исправлюсь. — подскочил к Соне: — Прости, дурака, — и поцеловал ей руку, которую Соня уже не вырвала, а тихонько убрала из его руки. А он незаметно, ласково пожал её. — Как интересно, — подумала я.

— Да, что тут думать! — вступил Арсений Олегович. — У Киры — большое событие в жизни. Оно требует праздника. Поэтому, Кира устраивает званый обед и приглашает на него всех причастных со спутниками и спутницами. Познакомитесь. Они увидят вас с Прохором и успокоятся.

— Хорошее предложение, — сразу согласился Игнатий. Вот, в следующее воскресенье его и проведём, — поведал он нам, нисколько не смущаясь, что распоряжается в чужом доме. Но, я не стала заострять, понимая его нетерпение. — Думаю, предстоящей недели вполне хватит на подготовку. Могу людей выделить, если надо.

— Не надо нам никого выделять, — сказала я. — Мы с Соней справимся. Ты же мне поможешь? — обратилась я к притихшей подруге.

— Конечно, помогу. И разговора нет, — ответила та, по-прежнему сидя возле Петра, который теперь шутливо привязывал конец Сониного пояска к своей руке, и высовывал язык, изображая преданную собаку. — Шут гороховый, — дёрнула поясок Соня и пересела на другое место. А Пётр жестами изобразил отчаяние.

Точно, шут, — подумала я, — Но добрый и искренний.

На этом, Игнатий и Арсений Олегович распрощались, а мы собрались в парк на прогулку.

* * *

Академия встретила меня предупреждением, которое появилось у расписания и гласило, что всем студентам необходимо сдать все задолжности по предметам, так как перед экзаменами, долги приниматься не будут.

— Как?! Уже экзамены?! — ужаснулась про себя. — Глянула ещё раз объявление. Да, сессия через месяц. Озадаченная, вошла в аудиторию и сразу столкнулась с Миленой. Та, фыркнув, дёрнула плечом и с высокомерным видом проплыла мимо.

Да, господи! Из-за чего ж такие страсти. И я не выдержала: — Послушай, Милена! Не знаю, из-за чего ты взъелась, но, давай поговорим уже об этом. После занятий, в кафе напротив. Согласна?

— Согласна, — оглядев меня уничижительным взглядом, ответила эта малолетняя стерва. — Я приду, — и, развернувшись, вышла.

Девчонки за нашим столом с любопытством посмотрели на меня.

— Ну, должна же я понять, что не так, — ответила я на их молчаливый вопрос. Больше мы не разговаривали, так как вошёл преподаватель. Этот предмет — «История магии и магических учений» был для меня самым неприятным. Не сложным, нет. А именно, неприятным. И всё из-за преподавателя. Он почему-то считал, что я недостойна находиться в стенах этого уникального учебного заведения (как он выразился). И делал всё, чтобы доказать это наглядно. А именно: задавал мне еженедельные рефераты, придирался на устных ответах на семинарах, только мне устраивал проверки на каждом семинаре на знание дат; и всё это для того, чтобы доказать мою несостоятельность. Но, я не роптала. Наоборот, готова была сказать ему спасибо. Ведь, благодаря такой натаске, я уже неплохо узнала местную историю, вообще, и историю магии, в частности.

Но, сегодня магистр Макарий Дроздов был сама любезность. Казалось, голова этого сухонького, пожилого человека, (он — не маг) сейчас оторвётся от беспрерывных поклонов в мою сторону. И прежде чем начать тему, магистр поздравил меня с новым титулом и покровительством наследника. Аудитория замерла, наблюдая за разворачивающимся действием. Ведь, все видели, как ко мне относился магистр до этого.

— Что же вы, уважаемая студентка, не сказали, что вашим попечителем является господин Златов? Он близкий друг императорской семьи, а это — важный показатель. Да, и ваш жених — Прохор Смирнов, из очень известной и благородной семьи.

Ничего себе! — думала я про себя. Как можно, вообще, так открыто демонстрировать свои пресмыкательские замашки. Всякое уважение (даже то., минимальное, которое у меня было) к этому преподавателю у меня пропало напрочь. Я промолчала и уткнулась в тетрадь, и магистру пришлось начать лекцию.

После этой пары, я не задерживаясь в аудитории, поспешила на, так любимое мною, травоведение. Собственно, это был пока единственный предмет, который связывался у меня с целительством (ну, ещё анатомия). Остальные предметы были общемагическими или общеобразовательными. Магистр Грибова сегодня проводила занятия в оранжерее. Многие растения южных широт, цвели именно в зимнее время и надо было успеть их правильно собрать и заготовить. Заодно, мы наглядно знакомились с редкими для нас видами: внешний вид, цвет, запах, строение цветка, особенности и свойства — всё это показывалось нам, разъяснялось и давалось почувствовать на ощупь. На этих занятиях я времени совсем не замечала, с головой погружаясь в мир растений. И магистр поддерживала во мне такую увлечённость, поощряя похвалой и даже привлекая к экспериментам.

Но, сегодня был ещё и понедельник. А понедельник и пятница — дни занятий с магистром Фоминым, который согласился ознакомить меня с приёмами практической магии. Так что, после занятий я привычно направилась в зал для медитаций.

Александр Фомин появился строго по времени. И начал с извинений, но по другому поводу.

— Кира, я узнал о ваших проблемах в академии. Прошу извинить меня и мою подругу, что мы стали причинами ваших неприятностей. Я составил с Владаной серьёзный разговор и надеюсь, что такие демарши больше не повторяться.

— Надеюсь на это, — ответила я. — Со своей стороны, хочу пригласить вас на воскресный обед в моём доме. Думаю, при личном знакомстве — мы станем приятельницами.

И мы, взаимно улыбнувшись, перешли к занятиям. Сегодня магистр по моей просьбе показывал мне несколько бытовых заклинаний: сухой чистки, сухой глажки и заклинание стазиса. Выплетать такие заклинания, лучше или хуже, может любой маг. Но, сила действия и время действия зависит только от уровня силы мага. Поэтому, один может отчистить этаж дворца и не запыхается, а другой — только костюм и устанет. Пока, пассы заклинаний не вызывали у меня трудностей и при неоднократном повторе, я усваивала их прочно. Но, магистр предупредил, что заклинания стихийной магии или боевой магии, достаточно сложные и для их выплетания необходимо тренировать руки.

— Конечно, Кира, вы не стихийник и не боевик, но мало ли что и где может пригодиться. Да и ваши целительские заклинания тоже не так уж просты. Так что руки и пальцы тренировать нужно.

И он показал мне несколько упражнений, которые я должна делать постоянно и доводить их до автоматизма.

Попрощавшись с магистром я направилась в кафе, где меня должна была ждать Милена. И она была там вместе со своими подругами. Я не спрашивая, присела к ним за столик. — Слушаю тебя, Милена, — обратилась я к ней, — Что не так?

— Да, всё! — выплюнула она в ответ. — Явилась, тут, — иномирянка. Особенная такая. Всё внимание к ней. Парни, даром, что младше, все глаза об тебя протёрли. А ты вид делаешь, будто не замечаешь.

Интересно, если сказать, что на самом деле не замечала и от неё впервые это слышу, поверит или нет, — подумала я.

— Прохора подцепила. А ты знаешь, сколько семей пытались устроить брак своих дочерей с ним, или с Петром? Они же — Хранители императорских регалий! Только их семья имеет право передавать регалии следующему императору. Выскочка, ты, безродная, — закончила она свою обличительную речь. — Трогать тебя больше не будем, отец мне объяснил, но и мира не жди. — И она, не дожидаясь моего ответа, встала из-за стола и направилась к выходу. Подружки потянулись за ней.

— Поговорили… Можно было поступить, как Милена: обозвать, оскорбить, унизить. И слова обидные я нашла бы не задумываясь. Но. Но, не хочу я опускаться до её уровня. Не хочу, хотя бы и в своих глазах, выглядеть грубой халдой и хамкой. Не хо-чу! А справедливость — она всё равно восторжествует. Достоинство же не купишь. Оно или есть, или его нет.

* * *

Всю неделю мы с Соней готовились к приёму гостей. Оказывается, это — серьёзное дело. И организовывать такие семейные торжества местных барышень учат с детства. Есть даже институт ведения домашнего хозяйства, который готовит экономок в богатые дома и обучают там этому на научной основе (мама, дорогая!)

В первую очередь, мы разослали именные приглашения. (Люди же должны подготовиться).

Приглашённых получалось 15, вместе со мной — 16. Кавалеров и дам поровну. Кроме нашей постоянной компании, по совету Арсения Олеговича, мы пригласили родителей Прохора. А то получалось неудобно: Прохор и Пётр приглашены, а их родители — нет. Игнатий и Александр должны были быть со своими дамами. И я ещё пригласила Алёну и Динару с их кавалерами.

Заготовкой продуктов и составлением меню пришлось заняться Соне с кухаркой и Демьяном. Но, я оставила за собой право приготовить один салат и один десерт.

Я вместе со служанкой и при помощи Демьяна занялась подготовкой дома к приёму гостей. Тоже, то ещё развлечение. Обновить портьеры, скатерти, салфетки. Украсить обеденную залу. В общем, что только не сделаешь, ради мира между своими друзьями и их подругами.

Но, к воскресному обеду мы были готовы. Больше всего меня волновала встреча с родителями Прохора. Совсем не представляла как они меня примут. Всё-таки, как я уже заметила, большинство аристократов здесь были теми ещё снобами.

В воскресенье, к 12 часам начали съезжаться гости. В холле их встречали я и Прохор, а в гостиной до начала обеда развлекала Соня, с которой мы даже продумали темы беседы и несколько интеллектуальных игр, типа «города». А для желающих поставили столик с шахматами/шашками. Кстати, столик сделал по моей просьбе Демьян (мебельщик он или нет).

Не смотря на всю нашу подготовку, я понимала, что обед обещал быть очень сложным. Так как почти половину гостей я не знала, двое из них мне были точно неприятны. Но, отступать было некуда.

Первыми прибыли Златовы. И Арсений Олегович сразу познакомил нас со своей супругой Анастасией, очень милой и, я бы сказала, по-русски красивой женщиной. Светло-русые волосы в высокой причёске, но, не в начёсанной копне локонов, а в высоком пышно подвёрнутом хвосте, который обрамляла объёмная коса, свободного плетения. Я прям загляделась. Сама же госпожа Анастасия была среднего роста, немного (очень немного) полненькая, с огромными серыми глазами на бледноватом лице. Они очень подходили друг другу и, похоже, понимали друг друга без слов.

Анастасия сразу подошла ко мне и, внимательно посмотрев, кивнула, видимо отвечая каким-то своим мыслям. А потом, взяла меня за руку и доверительно сообщила, что её муж относиться ко мне как к своей внучке. Но, поскольку дети не наградили их ещё внуками, то она последует примеру мужа. И подмигнула мне. На душе стало немного теплее и я начала оттаивать. Пригласила Златовых проходить в гостиную, предупредив, что там их ждёт Соня, которую они прекрасно знали.

Вторыми, все вместе прибыли мои однокурсницы со своими мужчинами. Я не знала, кто это будет. Приглашение было на два лица, но выбор лиц оставался за приглашёнными. Так Алёна нас удивила. Она пришла с родственником, двоюродным братом, которым оказался Григорий Дёмин, тот самый боевик, который нравился Соне. Не скрою, я очень внимательно отнеслась к этому человеку. Алёна, немного смущаясь, познакомила нас. Я подала руку, которую молодой человек поцеловал, и пригласила их проходить. Прохор в этот момент делал мне огромные глаза и всячески пытался показать сложность ситуации. Я же, наоборот, сделала вид, что ничего не происходит. Хотя прекрасно понимала, как сложно сейчас будет Соне, если в присутствии Григория, человека, который ей нравился, Пётр продолжит активно её осаждать.

Динара пришла со своим другом — Бориславом Терновым, который учился на артефактора и был уже на последнем курсе. Где они нашли друг друга, удивилась я, пожимая ему руку. Прохор проводил их в гостиную. Как я поняла, он хотел посмотреть не нужна ли помощь Соне в такой ситуации. Но, Петра ещё не было и я пока не переживала за подругу.

Затем появился магистр Фомин со своей дамой. Ничего не скажу. Очень красивая и эффектная барышня. Но, они с магистром настолько не смотрелись вместе, что меня оторопь взяла. Неужели он сам не понимает, что это — совершенно чужой ему человек. Но, безусловно, никакого вида не показала, а, наоборот, постаралась как можно приветливее встретить эту пару. Я даже сразу подошла ближе к Прохору и облокотилась на его руку. На что, эта дама ухмыльнулась и заговорщически подмигнула ему. Не поняла?

Пара прошла в гостиную, а я повернулась к Прохору с вопросом, но тут дверь вновь отворилась и в холл вошли родители Прохора, Пётр и вслед за ними сразу Игнатий с Виленой. Получилась небольшая толкучка. Прохор сразу подвёл меня к родителям: — Кира познакомься. Это мой отец — граф Захар Смирнов, и моя матушка — графиня Милада Смирнова. А это, — обратился он к родителям — графиня Кира Флери. Я наклонила голову, приветствуя эту пару. В то же время, кивнула Петру, чтобы он проводил Игнатия с дамой в гостиную. Придётся познакомиться с ней потом. Но, у Вилены были, видимо, другие планы.

— О, как приятно видеть вас, граф Смирнов. Отец как-то говорил, что давно не встречался с вами. Графиня, моя матушка тоже сетует, что вы редко бываете в свете. А у вас, я гляжу новая невестка? А как же Светозара? Она, кстати жаловалась, что Прохор давно не появлялся.

Наверное, она могла и хотела уколоть сильнее. Но, мне и этого оказалось с избытком. День из светлого сразу стал тёмным. Ожидание праздника превратилось в ожидание беды. Растерянный Прохор вмиг превратился в далёкого чужого человека. Вот, как бывает, подумала я.

Но, ситуация такая, что нельзя терять лицо. Никак нельзя. И я улыбаюсь и приветливо приглашаю всех в гостиную. Гости собрались. Пора начинать.

Прохор берёт меня за руку и пытается заглянуть в глаза. Я отворачиваюсь и перехожу ближе к Соне. Пётр сочувственно смотрит на меня. Но, мне всё равно. Меня здесь нет. Здесь только тело Киры и оно ведёт себя так как положено. Улыбается, разговаривает с гостями, делает комплименты дамам и гостеприимным жестом приглашает всех к столу.

За столом я немного очнулась. Гости же не виноваты в моём самочувствии. Никто не должен знать как мне плохо, как мантру твержу я эти слова.

— Уважаемые гости. Русиния оказала мне честь и приняла, как свою гражданку. Титул графини, это очень высокая награда, которая делает мне честь, но и накладывает обязательства. Долг служения. И я клянусь исполнять его с честью. Я подняла бокал и гости поддержали меня. После этого я попросила простить мою неопытность в таких мероприятиях и предложила попробовать салат, (который в нашей семье давно заменил и оливье и селёдку под шубой) — салат «Виноградная гроздь» и нежный, и вкусный, и сытный.

Первое время, пока гости пробовали закуски и салаты, разговоры стихли и слышны были только реплики. Но, затем, поднялся Арсений Олегович и закатил целую речь обо мне. Я плохо слушала, может быть поэтому и не смущалась. Гости же, кто не знал, с интересом слушали о бандитах, о моих предложениях по транспорту и о комиссии во главе с наследником.

Родители Прохора доброжелательно посматривали на меня. А Вилена и Владана с некоторой задумчивостью. Прохор, который сидел рядом со мной, пытался ухаживать за мной, предлагая и передавая те или иные блюда, не дожидаясь слуг, которых мы наняли для этого на день. Но я всё никак не могла отойти от жалящих слов Вилены, и почти не реагировала на него, решив, что холодная вежливость, это то, что сейчас подходит. И почти все перемены блюд просто игнорировала. Какой уж тут аппетит.

Игнатий же, с каким-то изучающим удивлением рассматривал свою подругу, при этом даже слегка отодвинувшись от неё. В целом же, те, кто слышал это выступление Милены, делали вид, что ничего не произошло. Ну, может, так и лучше.

Я посмотрела на Соню. Ей, наверное, тоже было не комфортно. Получилось так, что она сидела между Григорием и Петром. И, хотя Григорий больше внимания уделял Алёне, как своей даме, но и на Соню он бросал вполне заинтересованные взгляды, которые здорово раздражали Петра. Но, он сегодня вёл себя удивительно корректно.

В целом, обед проходил непринуждённо. И я надеялась, никто особо не заметил смены моего настроения и самочувствия. Прохор, безусловно, и понял, и почувствовал. Но, его мнение меня теперь не заботило. По крайней мере, я всеми силами старалась ему это передать.

Нет, я понимала, что у взрослого мужчины, 27 лет не может не быть подруги, бывшей или настоящей. И обиделась я не на это. А на то, что судя по всему, те отношения были не закончены. И таким образом, получается, что милый Прохор лгал и своей прежней девушке, и мне. А это — недостойно. И неприятно.

Ну, что ж. Хороший урок и, главное, вовремя.

В гостиной, когда все разместились, я спросила Игнатия, может ли кто-нибудь из присутствующих считать мои воспоминания, как Ярый. Оказалось, что может магистр Фомин. И я предложила показать им нашу северную столицу, Большой театр и завод пластмасс, где я когда-то была на практике и осваивала свою специальность. Все с воодушевлением согласились.

Магистр подошёл ко мне и, наклонившись к уху тихо сказал: — Не волнуйтесь, Кира. Все увидят только то, что вы захотите показать. И я погрузилась в воспоминания, а в центре гостиной возникла панорама Питера, так как я её увидела с борта самолёта. Пришлось сразу комментировать. Это новое для меня действие и магистр было забеспокоился, но я ответила, что пока всё в порядке.

Я была в Питере несколько раз и очень любила этот город. Поэтому с удовольствием показала Неву и разводные мосты, так как я видела их в белые ночи. Залы Эрмитажа и Казанский собор. Военно-исторический музей, Летний сад и моё любимое место — Петродворец с его фонтанами.

Сказать, что зрители были поражены, это ничего не сказать. По-моему, они испытывали шок. Который ещё и углубился после просмотра маленькой частички «Спартака», в исполнении артистов Большого театра.

Но, когда они увидели, как я, такая маленькая и хрупкая, управляюсь с литьевыми машинами и прессами, увидели испытание пластмассовых деталей на разрыв, на электропроводность, они уже и говорить не могли.

А я всё-таки, почувствовала некоторую слабость и попросила магистра прекратить показ, что он сразу и сделал, поинтересовавшись при этом всё ли со мной в порядке.

— Всё хорошо, Александр, не волнуйтесь. — И я улыбнулась, обращаясь к зрителям: — И как вам наш мир?

— Необыкновенно, непривычно, интересно — посыпались восторженные отзывы. А Пётр отличился и здесь: — Ваши дамы, скорее раздеты, чем одеты. Как ваши мужчины это терпят?

А я обиделась. — А, что? Декольте вашего мира более целомудренны? Дело не в том, как ты одет. Дело в том, что ты себе позволяешь, находясь среди людей.

Графиня одёрнула своё чадо, напомнив, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. После этого, гости стали делиться друг с другом впечатлениями. Общий разговор распался на группки. Прохор, воспользовался моментом и подошёл ко мне.

— Кира, прости, что так получилось. Эта особа больше к тебе близко не подойдёт. Я позабочусь об этом.

— Не стоит, Прохор. Ты же понимаешь, что на людской роток не накинешь платок. Не она, так любой другой сказал бы об этом. Лучше, реши, наконец, вопрос со своими женщинами. И выбери, кто же тебе нужен.

Я повернулась, чтобы отойти от него.

— Кира, постой! — меня придержали за руку. — Нет никакой другой женщины. Мы давно не встречаемся со Светозарой.

— А она об этом знает? — усмехнулась я. — Не верю. Я не верю тебе, Прохор. Лучше бы ты сам мне сказал.

И я всё-таки отошла от него. Хотя сердце просило, наоборот, подойти, прижаться, почувствовать себя защищённой, заявить свои права и не отдавать. Как же сильно ты проник в мою душу, Прохор. И как теперь больно. Но, надо было обратить внимание на гостей, тем более, что они собирались прощаться. Все благодарили за приём и приглашали в гости. Кто искренне, а кто вынужденно.

Вот, и познакомились, подумала я. Достойные пары у наших приятелей. И усмехнулась про себя. Нет, с такими подружиться я не смогу. Пусть не обижаются. А, чтобы не раздражать их подруг, будем встречаться как можно реже.

Проводив гостей, я оставшись одна, ушла в свою комнату, наказав служанке меня не беспокоить. Со мной всегда так: чуть какая проблема, и мне надо закрыться и пережить всё одной.