Мамины глаза

Осиашвили Симон Абрамович

Все цветы

 

 

Я прервал повествование на рассказе о своих литинститутских буднях. А ведь были еще и праздники. Вернее, каникулы – для студента любого возраста это всегда праздник. На каникулы я, естественно, ездил в свой родной город Львов, где оставались мои родители и мои друзья. Поэтому мне там было хорошо. Львов первой половины восьмидесятых годов прошлого века был чем-то средним между нашей Прибалтикой и всей остальной страной. Не такой европейский, как Рига или Таллин, но и не такой советский, как все остальные наши города. Сказывалось то, что несколько столетий он входил в состав Австро-Венгрии и Польши, а советская власть там установилась фактически только после войны. Поэтому архитектура, ландшафты да и традиции были не вполне советскими. Ну и кроме того, так как Львов был столицей Западной Украины, то и влияние украинского языка было очень сильно. Практически никто из русскоязычных львовян не говорил по-русски правильно, даже не владея в полной мере украинским языком. Кстати, я-то украинский знаю в совершенстве, потому что у меня было много приятелей украинцев, и вообще я считаю, если живешь среди людей определенной национальности, нужно уметь говорить на их языке. А великодержавное отношение к этому вопросу до добра не доводит, в том числе и на бытовом уровне. Так вот, это знание украинского языка, помогая мне быть своим во Львове, сыграло со мной злую шутку в Москве. Оказалось, что в моей речи было очень много украинизмов, неправильных ударений и глагольных форм, причем это проявлялось не только в разговоре, но и в стихах. Но я не обижался, когда мне делали замечания, наоборот, просил как можно чаще указывать на мои ошибки, чтобы я их преодолел. Ну и довольно быстро я избавился от этого недостатка, помог, наверно, музыкальный слух – и теперь я уже сам остро реагирую на неправильности в русском языке, которых сегодня так много и в разговорной речи и, увы, в песнях. Потому что тексты пишут все подряд, кто и говорить-то толком не может, а худсоветов, к сожалению, не осталось и критерий только один – прибыль. А то, что калечится родной язык, современных радиокоролей не волнует. Главное – рейтинг. Впрочем, я отвлекся. А говорили мы о моих львовских каникулах, которые я проводил в основном в кофейнях, кои в почти европейском Львове были на каждом углу. И вот однажды я там разговорился с одним молодым человеком, который оказался композитором, студентом консерватории. И вот он ко мне пристал с предложением написать песню. Я отказываюсь, мол, какие песни, я занимаюсь серьезной поэзией, а это низкий жанр и все такое. Но он не отставал, а мы подружились и встречались почти ежедневно – и я понял, что мне проще согласиться, чем убедить его в своей позиции. И я написал нечто, что, как мне казалось, могло бы быть текстом песни, – а через две недели мой новый приятель позвал меня во Дворец молодежи послушать нашу песню. И вот я в зале, полном зрителей, и музыканты поют стихи, которые я сочинил. И пятьсот человек их слушают, представляете? Нет, вы не можете этого почувствовать, но поверьте, это невероятное ощущение. Потому что кто сегодня, в наше непоэтическое время интересуется стихами? Ведь эпоха стадионной поэзии канула в Лету вместе с шестидесятыми годами, а сейчас ну кому я могу показать свои стихи? Ну послушают их пять-десять ненормальных, а остальным и дела нету. И я понял: вот он, выход к аудитории. Я обязательно буду писать песни, но только такие, чтобы их тексты были самоценными, чтобы их не стыдно было дать почитать глазами, без музыкальной поддержки. Вот так случай привел меня к песне. А не зайди я тогда в ту кофейню, не разговорись я с тем парнем – и не было бы сегодня песен Симона Осиашвили. Это я к тому, что это уже второй случай, который кардинально изменил мою судьбу. Второй, но не последний. Но об этом позже, а пока что я вернулся в Москву, полный желания писать песни с самыми лучшими композиторами. Но одного желания мало – никто не ждал меня на этом поле, никто не собирался поддерживать. И только почта была за меня. Да-да, я выписал из справочника Союза композиторов адреса тех авторов, чьи песни мне нравились, и разослал им свои стихи. А потом звонил им и… И в основном они мне говорили, что мои стихи им неинтересны. Помнится, так же мне ответил и замечательный композитор Марк Минков. А потом, через несколько лет, когда в моем багаже уже были и «Дорогие мои старики», и «Не сыпь мне соль на рану», дома у меня зазвонил телефон, и голос в трубке назвался именно Марком Минковым, который предлагал мне посотрудничать – конечно, я согласился, не напоминая ему о нашем первом разговоре… Так вот, в основном композиторы вежливо меня посылали, и только Владимир Мигуля, царство ему небесное, сказал, что мои стихи ему понравились, и пригласил меня к себе. Я был поражен, когда увидел его рабочий стол, заваленный стихами, которые ему слали отовсюду – все же он был очень популярным композитором. И как он в этом потоке выудил мои опусы – непонятно. Повезло мне, что ли, не знаю. И вот Мигуля, отложив мои листки в сторону, говорит, что есть у него одна мелодия и хорошо бы, если бы я написал на нее стихи. На профессиональном жаргоне это называется «писать на рыбу». Это для меня была незнакомая работа, но я, конечно, не отказался – уж очень хотелось мне сочинить песню с известным композитором. Я и сочинил, только получилось забавно: Мигуле стихи понравились, но он написал на них другую музыку. Так родился первый в моей жизни шлягер, который назывался «Дни летят», исполнила его София Ротару – и через месяц песню запела вся страна. Но тут Мигуля обратил мое внимание, что его исходная мелодия осталась не у дел, и предложил написать на нее новые стихи. Что я и сделал, но Мигуле не понравилось то, что я сочинил, – и тогда я снова обратился за помощью к почте. Давид Тухманов, которому я отправил эти стихи, написал на них музыку. Так в моей жизни появилась песня «Старое зеркало», ее исполняли и Катя Семенова, и Ирина Аллегрова, а я получил за нее первый свой диплом на телефестивале «Песня года». Это был 1986 год. Всего этих дипломов у меня 19 штук. А в 2004 и в 2012 годах мне был дважды вручен «Памятный приз им. Р. Рождественского за вклад в развитие отечественной эстрадной песни».

Особенно мне приятно, что некоторые песни, соавтором которых я являюсь, стали визитными карточками для многих артистов, исполнивших их: для Вячеслава Добрынина это «Не сыпь мне соль на рану», для Тамары Гвердцители – «Мамины глаза», для Игоря Саруханова – «Дорогие мои старики», для Ирины Аллегровой – «Все мы, бабы, стервы», для Алексея Глызина – «Зимний сад» и «Ты не ангел», для Ирины Понаровской – «Ты мой бог», для Ярослава Евдокимова – «Колодец», этой песней он начинает и заканчивает концерт уже больше двадцати пяти лет. А под песню «Все цветы» Николай Басков обходит зрительный зал и собирает урожай букетов. Другим артистам уже не остается.

Я благодарен всем артистам, давшим жизнь моим песням, и считаю их полноправными соучастниками успеха этих произведений. Я глубоко убежден, что кроме композитора и поэта певец является полноценным «родителем» песни, потому что исполнением можно подарить песне крылья, а можно и приземлить ее, чему есть немало примеров. Так, Алла Пугачева, мало того что замечательно спела песню «Одуванчик» на мои стихи, так она еще и придумала очень глубокий видеоряд, повернувший произведение совсем другой гранью. У меня облетающий одуванчик был символом любви, не выдержавшей порывов жизненных ветров, а Алла Борисовна показала на экране призывников, которых стригут «под ноль», привнеся в песню такую пронзительную интонацию, которую я как автор и не закладывал в нее.

Я с удовольствием вспомню эти и многие другие песни, а также артистов, которые дали моим стихам жизнь, – им я их и посвящаю.

 

Все на свете музыка

                 Сколько музыки вокруг:                  Музыка дождей и вьюг,                  Музыка цветов и птиц,                  Музыка любимых лиц.                  Из далекой тишины                  Песни мамины слышны…                  Музыка со мной всегда,                  С ней и радость и беда. Потому что все на свете – музыка, музыка, музыка! Пробуждает на рассвете музыка и кружится                                                           над землей. Потому что все на свете – музыка, музыка, музыка! Потому что все мы дети музыки —                                              ты в себе ее открой!                  Нас уносят из гнезда                  Корабли и поезда —                  Но слышна в любой дали                  Музыка родной земли.                  Если в комнате темно,                  Распахни скорей окно:                  Музыка приносит свет,                  Тишины на свете – нет.

 

Дни летят

Софии Ротару

В юности кажется: жизнь бесконечной Будет всегда — Можно мгновения тратить беспечно, Дни и года. Но незаметно полжизни проходит — Не возвратить… И невозможно ушедшие годы Снова прожить.          Дни летят,          За рассветом – закат,          За годами – года,          Дни летят…          Не забудь,          Что ни дня не вернуть,          Не вернуть никогда —          Не забудь. Пусть нам достались несхожие судьбы, Нужно суметь Выбрать дорогу и тех, кого любим, Счастьем согреть. Нужно спешить, нужно жизни навстречу Сердце открыть — Жизнь так прекрасна и так быстротечна — Нужно спешить.

 

Не сыпь мне соль на рану

Вячеславу Добрынину

Ну почему меня не лечит время? Ведь столько дней прошло с той черной ночи, Когда, захлопнув дверь, ушла ты в темень, А рана заживать никак не хочет. Зачем звонишь, когда почти уснули Воспоминанья о минувшей боли? Мы календарь с тобой перевернули — Так дай мне право жить своей судьбою.          Не сыпь мне соль на рану,          Не говори навзрыд,          Не сыпь мне соль на рану —          Она еще болит… Когда-нибудь еще раз позвонишь ты, И я, чтоб мы с тобою стали квиты, Тебе отвечу: «Знаешь, третий лишний…», Быть может, полоснув по ране бритвой.

 

Зимний сад

Алексею Глызину

Которую неделю Метут метели — Не видно неба над землей… И вот в такую вьюгу Столкнулись мы друг с другом В саду, где встретились весной. Наверное, случайно, Мы друг от друга втайне Вернулись оба в этот сад — Расстались мы однажды, И нам уже не важно, Кто прав из нас, кто виноват. Зимний сад, зимний сад Белым пламенем объят — Ему теперь не до весны. Зимний сад, зимний сад — Белым сном деревья спят, Но им, как нам, цветные снятся сны. Наверно, мы напрасно В былой вернулись праздник, Когда такие холода — И, как другим прохожим, Нам холодно, но все же Зачем-то мы пришли сюда…

 

Все цветы

Николаю Баскову

Кружится Земля, И ночь сменяет день — Только для меня Часы стоят, Потому что я Счастливей всех людей — Мне бог с небес послал Тебя! Все цветы, Что только есть на свете, я сорву, Чтобы ты Открыла сердце мне свое… Все цветы Тебе одной лишь только я дарю, Все мечты И сердце верное мое. Как мне хорошо Смотреть в глаза твои И своей душой Прильнуть к твоей… Кружится Земля Сейчас для нас двоих — Нет больше никого На ней.

 

Одуванчик мой, моя любовь

Алле Пугачевой

Голодный ветер просит есть, И я кормлю его с руки — Мне одуванчиков совсем, совсем не жаль, Но сердце рвется на куски. Душа, голодная, как зверь, Опять в мою стучится жизнь — Ее одной любовью можно накормить, Но где мне взять ее, скажи?.. Одуванчик мой, моя любовь, прости — Время нелюбви сейчас стоит                                        на белом свете. Одуванчик мой, моя любовь, лети — Встретимся с тобой потом,                                 когда утихнет ветер… Глаза слезятся на ветру, Но я рукой смахну слезу — Пусть одуванчики подстрижены                                              под ноль, Им эта стрижка так к лицу. И мне к лицу моя печаль — И, значит, не узнаешь ты, Что без любви душа подстрижена                                              под ноль, Как эти бывшие цветы…

 

Любовь пять звезд

Филиппу Киркорову

Дождь цветов прольется на твою кровать — Я сквозь ливень их тебе принес, Этих роз должно быть ровно пять, Ведь любовь моя к тебе – пять звезд. Мне не нужен пятизвездочный отель, Чтобы дать тебе любовь пять звезд, — Когда шторм устроит нам постель, Ты поймешь, что это все всерьез. Я подарю тебе любовь пять звезд — И в ней утонут все твои мечты, И небо брызнет лепестками роз, Когда любовь пять звезд узнаешь ты… Ты поймешь, что я пришел к тебе из снов, Словно свет, возник из темноты — И ответишь на мою любовь Пятизвездочной любовью ты. Ты сорвешь со стенки прошлый календарь И часы с улыбкой разобьешь — Чтобы не кончался никогда, Чтобы длился лепестковый дождь.

 

Ты не ангел

Алексею Глызину

Сколько всего о тебе говорят, Только все это напрасно — Где снегопад, ну а где звездопад, Сам я смогу разобраться. Мне ведь совсем незачем знать, Что там с тобой было раньше, — Раз ты меня научила летать, Значит, не может быть фальши.          Ты не ангел,          Но для меня, но для меня          Ты стала святой.          Ты не ангел,          Но видел я, но видел я          Твой свет неземной.          Пусть не ангел ты,          Но если мне темно,          Приносишь ты счастливую весть,          Пусть не ангел ты —          Мне это все равно,          Ведь для меня          Сошла ты с небес. Смотришь ты в зеркало или в окно — Волосы вьются по ветру… Даже не знаю, за что мне дано Счастье увидеть все это. И не потом, и не сейчас Не разлучить нас с тобою — Люди когда-то, задолго до нас, Это назвали любовью.

 

Капля в море

Валентине Легкоступовой

Я рукой поглажу море — На щенка похож прибой. Жаль, что мы с тобою в ссоре — Был бы рядом ты со мной. Собралась я, видно, плакать, Но шепнула мне волна, Что слеза – всего лишь капля, Капля в море не видна. Капля в море, капля в море, А на море – корабли. Капля горя, капля горя В море солнца и любви. Если есть начало ссоры, Значит, будет и конец — И случится очень скоро Встреча наших двух сердец. Были волны, словно горы, Станут тихими потом — И тогда мы нашу ссору Каплей в море назовем.

 

Колодец

Ярославу Евдокимову

За дорогой кольцевой, Как привет из прошлого, Повстречался нам с тобой Уголок заброшенный. Опустевший старый дом, Без вины покинутый, И колодец под окном С небом опрокинутым. Колодец, колодец, Дай воды напиться! Колодец, колодец, Дай неба глоток. Быть может, быть может, Еще возвратится Счастливое время И в наш уголок. Мы не зря пришли сюда: Здесь обиды кончатся, И прощаться навсегда Нам с тобой расхочется. Мы сюда еще придем, Чтоб в ошибках каяться — Ведь в колодце даже днем Звезды отражаются.

 

За милых дам

Михаилу Шуфутинскому

Мне нравятся все женщины на свете: Блондинка ли, брюнетка – все равно… Признаюсь, не бросая слов на ветер, Что для себя решил я уж давно: «За милых дам, за милых дам!» — Мой первый тост и тут и там. Без милых дам, без милых дам, Как день прожить – не знаю сам. Для милых дам, для милых дам Всегда я свеж не по годам — И если надо, жизнь отдам За милых дам! А тем, кто без подруги пропадает, Открою я сейчас один секрет: Ведь некрасивых женщин не бывает, Бывают лишь мужчины так себе. Но, как никто, нуждаюсь я в совете, Ведь мучаюсь я каждую весну: Мне нравятся все женщины на свете, А выбрать надо все-таки одну.

 

Бабушки-старушки

Вячеславу Добрынину

         У подъезда кто сидит          Целый день обычно?          Кто на нас всегда сердит          И ворчит привычно?          Кто ругает снег за снег,          Дождь за дождь ругает          И, конечно, лучше всех          Все на свете знает? Бабушки, бабушки, бабушки-старушки, Бабушки, бабушки – ушки на макушке. Бабушки, бабушки, мы вас уважаем, Только как вас понять, мы, увы, не знаем.          Кто когда к кому пришел,          Кто чего нарушил —          Все известно хорошо          Бабушкам-старушкам.          Покачают головой          Строго и сурово —          И боится их порой          Даже участковый.

 

В любовь надо верить

Таисии Повалий

Когда на душе плохая погода И тучи в глазах стоят и день и ночь, Одна лишь любовь на помощь приходит, Одна лишь любовь может нам помочь, Но только в нее надо верить! Однажды пройдет затмение сердца И солнечный свет опять мелькнет в глазах — И сможется все, что будет хотеться, И сбудется все, что бывало в снах, Но только в любовь надо верить! Если солнце взошло за окном, Значит, и любовь вернется в дом! Если в небе взошла луна, Будет от любви нам не до сна!.. Погасла свеча – затепли другую, Чтоб новый огонь согрел тебя в ночи — И ангел опять тебя поцелует И сбросит с небес от любви ключи, Но только в нее надо верить!

 

Горячий финский парень

Лайме Вайкуле

Горячий финский парень, когда мороз достал, В Бразилию приехал на местный карнавал. Горячий финский парень на мачо не похож — Но кто такие мачо, когда есть финский нож?          Мачо, ай-ай-ай,          Только не зевай:          В мире горячей          Не найти парней! Горячий финский парень до сеньорит охоч, И ждет он не дождется, когда наступит ночь. Горячий финский парень,                             холодный финский нож — Ты скоро этим мачо, что надо, надерешь. Горячий финский парень о родине забыл — Его какой-то мачо текилой угостил… Горячий финский парень звонит теперь                                                       друзьям, Передает приветы от диких обезьян.

 

Продавец цветов

Валерию Леонтьеву

Если б я служил в цветочном магазине, Я бы все цветы бесплатно раздавал, Пусть бы мне большие неприятности грозили, Но зато б как радовались вы моим словам: «Я не продаю цветы, я их вам дарю — Астры, гладиолусы и розы, Чтобы было вам тепло вопреки календарю, Даже в зимние морозы Я их вам дарю». Если б я служил в цветочном магазине, То и дня бы за прилавком не сидел, Я бы уложил цветы в огромную корзину И по улицам ходил и непременно пел. Если б я служил в цветочном магазине, Я и ночью дверь не стал бы закрывать… Только почему-то по неясной мне причине Не хотят меня в цветочный магазин принять.

 

Пепел любви

Алексею Глызину

Приговор, приговор Вынес я сейчас Любви: Нам не быть вдвоем. Был костер, был костер, Но давно угас, А мы Угли бережем. Но не согреемся мы На пепелище любви. Я сожгу, я сожгу Письма от тебя: Пускай Жизнь рассудит нас… И врагу, и врагу Не желаю я Того, Что со мной сейчас. Только уж лучше, чем тлеть, Вспыхнуть – и сразу сгореть. Ветер, ветер, ветер-бродяга Без следа развеет этот горький дым. Пеплом, пеплом станет бумага, Пеплом твоим и моим. В тишине, в тишине Тлеет, чуть жива, Свеча — Я склонюсь над ней. Пусть в огне, пусть в огне Корчатся слова, Поверь, Мне еще больней. Но я стерплю эту боль, В дым обращая любовь.

 

Старое зеркало

Давиду Тухманову

Старое зеркало лиц повидало, Не сосчитать… Вот бы его, как альбом, нам сначала Перелистать. Мы бы увидели всех, кто когда-нибудь Здесь пробегал, И мимолетным виденьем одаривал Зыбкий овал. Мы бы увидели жизни минувшей лицо.          Зеркалам          Повидать довелось          Столько смеха и слез,          В зеркалах,          Отражаясь, дрожит          Наша хрупкая жизнь,          Наша жизнь… Старое зеркало может разбиться — Не повезло… Нужно в осколках суметь отразиться Бедам назло! Нужно взглянуть в это старое зеркало И помолчать… Только большое увидеть, а мелкого Не замечать — И улыбнуться на память грядущему дню!

 

Я пришел к тебе совсем

Александру Буйнову

Мы сидим с тобой на старой кухне, Молча тянем горькую со льдом… Раньше думал я, что небо рухнет, Если мне вернуться в этот дом. Но уходит жизнь, как лед в бокале, И теперь я стал совсем другим: Мы так долго врозь с тобой молчали, Так давай же вместе помолчим. Я пришел к тебе совсем, И не спрашивай зачем, Я пришел – и этим все сказал. Я пришел к тебе совсем, И спрошу тебя: «Ты с кем?» И ответ увижу по глазам. Я так долго маялся по свету, Все чего-то нового искал, И не понимал, что кухня эта — Для меня единственный причал. Мы от одиночества устали, Но теперь-то мы с тобой вдвоем… Ничего, что тает лед в бокале, — Вместе мы и теплую допьем.

 

Спасатель

(Ах, друзья мои, друзья)

Вячеславу Добрынину

На лодочной на станции Работаю спасателем, И ангелом-спасителем Зовут меня не зря: Хотите, не хотите ли, Спасу вас обязательно — Ведь все, кого я выручил, Теперь мои друзья. Ах, друзья мои, друзья! Как вы там живете-можете? Ах, друзья мои, друзья! Теперь вы все – моя родня. Когда-нибудь, когда-нибудь Вы тоже, тоже мне поможете: Когда-нибудь от одиночества Спасете вы меня! На лодочной на станции Ангары все задраены, Ледком вода подернулась, И можно отдыхать… Но я все дни по берегу Слоняюсь неприкаянно — Мне очень-очень хочется Кого-нибудь спасать.

 

Черный снегопад

Григорию Лепсу

Твоя любовь сожгла меня дотла, И нету сил сказать себе «Беги…», Бессонница до самого утра И под глазами черные круги. Ты выпила любовь мою до дна, И я живу в стране кривых зеркал… Я долго думал, в чем моя вина — И понял, что я зря ее искал. Единственное, в чем я виноват: Со звездопадом спутал снегопад… Черный снегопад твоей любви Поглотил весь белый свет. В черный снегопад твоей любви Не хочу я падать, нет! Твой голос обрывает провода, И не находит адреса конверт… Я ненавижу слово «никогда», Но для твоей любви другого нет.

 

Запомни меня молодой и красивой

Татьяне Овсиенко

Давай простим друг другу все, что было: Простим ожесточенье ссор случайных, Простим непониманье слов печальных — Но лишь бы мы друг друга не забыли. Давай простим друг другу все, что будет: На жизнь вперед давай простим друг друга, И если нам судьба готовит вьюгу — Давай друг друга все же не забудем. Давай любить друг друга без оглядки, Не различая годы и мгновенья, И говорить о самом сокровенном, Друг в друге растворяясь без остатка. Давай любить друг друга что есть силы, Ни на мгновенье рук не размыкая — Чтоб миновала нас судьба лихая И чтобы мы друг друга не забыли. Запомни меня молодой и красивой, Безумие губ и сияние глаз, Ведь жизнь коротка, а любовь тороплива — Запомни меня такой, как сейчас!

 

Паганини

Владимиру Мигуле

В притихшем зале меркнет свет, Скрипач на сцене безобразен — Но ничего на свете нет Его мелодии прекрасней. Потому что это Паганини, Потому что музыка – судьба… И летит, летит к небесной сини О любви скрипичная мольба. Пусть струны рвутся, как в огне, И кровь на пальцах выступает — Колдуя на одной струне, Свою судьбу он доиграет. Он в звуки жизнь свою вложил И стал бессмертен вместе с ними — И потому сегодня жив Дух вечной скрипки Паганини.

 

Киса-киса

Михаилу Шуфутинскому

У моей подружки Розовые ушки И кудрей пушистых                          золотистый шелк… Мне никто не нужен Из моих подружек — Только с нею мне теперь бывает                                           хорошо. Ямочки на щечках, Юбка на крючочках, И сердечко бьется, словно голубок. Розовые рюшки У ее подушки, И в глазах ее туманных                              светится любовь. Киса, киса, киса, Ты моя Лариса, Мягкая, пушистая девочка моя. Киса, киса, киса, Спи, моя Лариса, И с тобою рядом отдохну и я. Маятник летает, И часы считают, Может быть, мгновенья, может быть,                                                века… Не кукуй, кукушка, Не буди подружку — Пусть в моей ладони сладко спит                                              ее рука. Спит луна в окошке, Тихо дремлет кошка… Как назвать все это, не найду я слов — Только знаю точно, Что за эту ночку Все свои былые ночи я отдать готов.

 

Лучшая женщина

Игорю Браславскому

То ли гром гремит, то ли молния блещет, То ли рвется струна — Но летит душа к этой лучшей из женщин, От восторга пьяна! Как я жил без нее, как других целовал, Все это стало смешно — Только теперь, только с ней я узнал, Как может быть хорошо! Лучшая женщина, самая лучшая! Ангел небесный в гостях на Земле, И простодушная и непослушная, Только такая и нравится мне! Велика Земля, я по ней помотался, Разных женщин встречал — И любил легко, и без боли прощался, Но такого не знал: Я не знал, что любовь, как в пустыне гроза, Молнией бьет наповал, Только теперь мне открыла глаза Та, о которой мечтал…

 

То ли воля, то ли неволя

Алексею Глызину

Прости меня, прости меня, я ухожу, Я ухожу, наверно, что-то не сложилось — Пусть мне с тобой уютно было и тепло, Но голова, но голова не кружилась… Так больше жить, так больше жить я                                                  не могу, Я не могу, когда так скучно мне до боли, Если живем мы столько лет, Но только праздника нет — Кажется воля неволей… То ли воля, то ли неволя, Мне без любви даже рая не надо, Рай без любви называется адом — В нем так горько и безотрадно. И в этом нет, и в этом нет твоей вины, Лишь я один, лишь я один за все в ответе — Можно хотеть, можно хотеть, Пытаться, но не суметь — Видимо, бог есть на свете… И он давно, и он давно за нас решил, За нас решил, когда и кто с кем будет                                                счастлив, — И потому, и потому я от тебя ухожу… Самое время прощаться.

 

Рыжий

Павлу Слободкину

(анс. «Веселые ребята»)

Шапито огнями яркими в ночи горит, Только мне совсем не весело сейчас… Я стою, в руках сжимая рыжий свой                                                 парик, — На манеж мне выходить последний раз. Играют трубы, унисон — И слышу я со всех сторон:          «Рыжий, рыжий, рыжий,          А ну-ка, а ну-ка рассмеши!          Рыжий, рыжий, рыжий!» —          Хохочут, хохочут малыши.          Но парик сниму я,          Качая, качая головой —          Раньше был я рыжий,          А теперь седой… Почему, ну почему меня не слышит зал? Все кричат, чтоб снова я надел парик. Я могу, да только жизнь не повернешь                                                   назад — Вам смешно, а я уже почти старик… Но свет пока что не погас — Так дайте туш последний раз!..

 

Желтые кораблики

Светлане Лазаревой

Мы, как чужие, стоим неприкаянно На берегу у осенней реки… Камушек в воду сорвался нечаянно — И от него побежали круги. Чем же с тобою нас осень порадует — Этого нам не дано угадать… Желтые листья плывут, как кораблики, Сколько их, сколько их – не сосчитать. Желтые кораблики, желтые кораблики, Что же вы уноситесь вдаль, уноситесь вдаль? Стало лето осенью, стало лето осенью — Вот и вся печаль, вот и вся печаль. Мы друг на друга посмотрим украдкою — Осень пришла, но еще не зима… Чем напоследок с тобой нас обрадовать — Пусть это осень решает сама. Может быть, поздним теплом нас побалует — Пусть на денек или даже на час. Может быть, желтых корабликов палубы Место найдут и для нас, и для нас.

 

Одинаковые одинокие

Сергею Куприку

Ты стоишь у окна, Я стою у окна — Я сегодня один, Ты сегодня одна. Одинаково нам Было к звездам летать, Одинаково нам Без любви пропадать. Одинаковые одинокие, Мы не близкие, Не далекие… А вокруг ходит счастье да около, Но без нас оно Одинокое. Мы похожи с тобой Как реки берега — Я любовь не сберег И ты не сберегла. Было сердцу светло Рядом с сердцем твоим — Но зачем одному То, что нужно двоим.

 

Первые цветы

Андрею Державину

Ты судьбу гадала по руке — Ничего не вышло, Имена писала на песке — Стали не видны… А ведь так хотела ты узнать, От кого тебе подарка ждать: В чьих сейчас руках Первые цветы, Первые цветы твоей весны. Первые цветы – это очень важно, Первые цветы будут лишь однажды: Пусть они завянут без следа, Но таких не будет никогда! Первые цветы сердце ждет, волнуясь, Первые цветы – это как «люблю вас…». Пусть летят года — Это навсегда! Девочки смеются над тобой: «Вот еще принцесса!» И твердят тебе: «Глаза открой, Принцев больше нет…» Только ты насмешкам их не верь, Ведь, когда закрыта плотно дверь, Каждая из них, Каждая из них Вспоминает первый свой букет.

 

Опер с Петровки

Александру Кальянову

У опера с Петровки Порядок с подготовкой: Захват, подсечка, самбо, карате — И сердце замирает, Когда он вынимает Из кобуры свой табельный «ТТ». Но даже на старуху Находится проруха — И опер оказался за чертой… Его взяла не финка, Не пуля, не дубинка, А девочка с малины воровской. У опера с Петровки, У опера с Петровки Раненое сердце плачет и болит… Но оперу с Петровки, Но оперу с Петровки Таких любить присяга не велит! На опере с Петровки Красуются обновки — Его не узнает родная мать, И что случилось с сыном, Когда он брал малину, Никак старушке маме не понять… Ну а весна бушует, И соловьи колдуют, И в кобуре черемуха цветет, А опер спит и видит, Что, может, чудо выйдет — Амнистия до срока подойдет.

 

Под знаком Тельца

Светлане Лазаревой

День рожденья мой в апреле Под созвездием Тельца — Видно, так меня хотели, Что я в маму и отца. Я красивая, как мама, — Посмотрите, все при мне, И, как папа, я упряма — Не сгораю и в огне! Видно, на счастье под знаком Тельца Мне бог дал бессмертную душу — И так хорошо мне под знаком Тельца, Другой мне и даром не нужен! Кто сказал, нет в жизни счастья? Ох, не верьте вы ему! Если кто со мной встречался, Понимает почему. Мне влюбиться – так влюбиться, Чтоб до самого конца! А родиться – так родиться Под созвездием Тельца!