Проснулся я от запаха еды. Кто-то разогрел кашу из сухого пайка и теперь молча постукивал одноразовой ложкой и дул на горячую гречку. Причем делал это так самозабвенно, словно в мире больше ничего другого не существовало.

Я пошевелил рукой, обнаружив, что во сне обнял Бельчонка и моя ладонь лежит на ее груди, обхватив пальцами одну из упругих выпуклостей. Я вздохнул и сел.

Этим кем-то была Ангелина.

– Все хорошо? – спросил я, потерев руками лицо и прогоняя сонливость.

Она отложила консервы и ложку и, завалившись на спальник, вытянула вверх отросшую наконец-таки ногу, шевеля пальцами и наслаждаясь целостностью тела. Я невольно задержал взгляд на ровных красивых ногах нашей атлетки. Она заметила это и слегка улыбнулась:

– Да. Даже очень. Этот уродец отвел глаза троим заблудившимся воякам. Они решили просто срезать путь, а в итоге бродили лишние три часа, с удивлением таращась на пятую зарубку на одном и том же дереве.

Я кивнул. Бес хоть и злит всех, но польза от него есть.

– Собирай всех. Будем тактику и стратегию разрабатывать.

Прошло немногим больше пяти минут, как все сидели в палатке, готовые слушать, внимать и критиковать. Я не заставил их ждать, создав в воздухе иллюзорную модель долины в том виде, как я ее запомнил в бинокль. Даже птеродактили кружили вместо чаек над кусочком моря. А вот та сторона, которую я не видел, была запенена черным туманом, взятым по образцам из компьютерных игр, что было логичным и понятным шагом.

Я ткнул пальцем в покрытый лесом крохотный участок неподалеку от места, где ниточка дороги пересекалась с ниточкой реки:

– Мы здесь.

Палец сместился и показал на участок межу городом и озером.

– Где-то здесь возникнет переход. Наша задача пробиться к точке выхода в момент открытия.

– Там их тьма-тьмущая, – заговорила Ангелина, имея в виду созданий Великого Дома. – И все под защитными заклинаниями будет.

– Я знаю. Мы сделаем несколько отвлекающих маневров. – Я взглянул на свои карандашные пометки, которые сделал в брошюре, врученной мне Булычевым. – Но сначала нужно уничтожить мосты, иначе гвардия Великого Дома легко перебросит подкрепление из крепости. Вслед за мостами имитируем попытку прорыва сквозь их заслоны, я фокус с двойниками уже проделывал для Черной орды. Но потом фантомы должны отступить.

– Какой в этом смысл? – Ангелина посмотрела сначала на меня, а потом на хитро прищурившегося беса.

– Мы маскируемся и ждем, когда гвардия и крабы пройдут мимо, выискивая отступающих нас. – Я снова заглянул в методичку. – Это называется забазироваться. А потом мы быстрым рывком домчимся до реки.

– Хорошо, а кто будет взрывать? – уточнила молчавшая до этого Оксана, состроив ехидную физиономию.

– Ты, мое солнышко, ты, – ответил я.

– Ты рехнулся? Я что, похожа на чародейку? Я просто труп ходячий, – нахмурившись и сложив руки на груди, возмутилась навья, а все остальные с любопытством уставились на меня.

Я ткнул пальцем в объемную карту, заставив загореться на ней крохотный синий огонек, плывущий между маленьких корабликов, отражаясь от миниатюрного моря.

– Ты у нас водное существо. Тебе и карты в руки. Пройдешь по морю вдоль берега и поднимешься по руслу реки до ближайшего моста. Там всего сто метров от залива. У Ангелины осталось еще три взрывсферы. Ты прикрепишь их у опоры и уйдешь обратно. Второй мост уничтожаю я. Мои пчелы роем облепят и разом рванут. Больше я их не смогу создать, силы для другого пригодятся.

Сорокин поковырялся в своем ноутбуке, а затем развернул его экраном ко мне. Стали видны изображения каких-то скриншотов из компьютерных игр. Стажер несколько раз потыкал пальцем в рисунок того парового танка, что создали раньше. Сорокин сделал жест, словно стреляет из рогатки, а потом показал рукой придуманную им траекторию полета иллюзорного снаряда, завершившуюся на мосту. Я скептически посмотрел на стажера, в то время как сзади у него на шее повисла Света.

– Он хочет сказать, что надо сымитировать дальнюю атаку, чтобы у врага был повод для паники. И они гарантированно бросятся на морок пушки, не думая о диверсанте.

– Нас могут заметить, – произнесла Ангелина, склонившись к макету местности. – В ручье мы будем стоять или нет, при наблюдении в упор морок невидимости нас не спрячет, на нас просто-напросто наткнутся носом. Тем более с машинами мы через лес не проедем.

– Мы по дороге выскочим. У нас все равно другого варианта нет. Все их силы будут позади, останется только резерв. Мы мимо него проскочим.

Рядом с нами склонился бес, поглаживая рукой свою бородку и заставив своим присутствием скривиться мою хранительницу.

– Я могу отвести глаза ближним. А дальние пройдут мимо.

– Он не купится, – возразила Ангелина, кивнув в сторону священного города, где был главный храм Великого Дома, – он не дурак.

– Не дурак. Согласен. Но он псих, – продолжил Мефистофель. – Я таких навидался вдоволь. Он не захочет ничего видеть, он как одержимый.

– Нарк, – вставила слово Оксана.

– В точку, наше мертвое дарование. – Бес подмигнул навье левым глазом.

– Речка, – выдавила из себя Ангелина, с недовольной физиономией отодвинувшись от беса. – Мы ее не пройдем. Она слишком глубокая.

– Два метра, – уточнил я. – В том месте чуть меньше. Я на десяток секунд смогу сдержать воду силовым щитом. Сделаю брод примерно в метр глубиной, так что проскочим на полном ходу. Только вы меня потом в чувство приведите, если что. Я же могу сознание потерять от натуги.

– Нет, блин, выбросим как балласт, – буркнула Оксана. – Вопрос один есть. Я плаваю как топор, даром что утопленница.

– А ты по дну, – подсказал бес, изобразив двумя пальцами бредущего человечка.

– По дну долго, – подумав, возразил я, рассматривая макет.

Пальцы нашарили в кармане длинный цилиндрик выглаженной течением, как галька, веточки дерева. Артефакт, которым богиня реки Топь превращала рыб в различных созданий. Я достал на свет подарок богини и подкинул на ладони.

– Значит, так, Ангелина со стажером занимаются бомбами и макетом самоходки, а также минируют местность. Мины должны сработать после нашего ухода, они задержат преследование. Что у тебя есть? – спросил я, посмотрев на свою помощницу.

– Десяток МОН-90 с рубленым серебром вперемешку со стальными шариками, монеты с заклинанием алой рапиры, ящик обычных гранат.

– Каких?

– ГРН, РГО.

– Хорошо. Доставай все это. Гранаты на ветках развесить нужно, как шишки на елке, а потом на них наложить заклятие простейшего контроля. Бес готовит заклятия отвода глаз. Призрачные двойники еще с прошлого раза заготовлены, останется вписать им новый алгоритм поведения и добавить зрелищности. Света готовит машину к преодолению реки вброд. Береста на подхвате для фантомов и следит за Ольхой, чтобы та опять чего не отчебучила. Мне здесь оторванные головы, сложенные в рядочек, не нужны. А я займусь тобой, Оксана, русалочка ты наша.

– Эй, ты чего удумал? – чуть ли не криком возмутилась навья, выставив перед собой руки.

– Ничего особенного. Тебя же к жизни вернула хозяйка реки Топь. У нее для тебя подарочек есть. Заготовочка.

– Какой подарок? – сделав еще шаг назад, насторожилась Оксана. – Какая заготовочка?

– Будем из тебя самку Ихтиандра делать. Раздевайся, живо.

– Эхе-хе-хе-хе, – пропыхтел дед, – внученька, вот ведь какое дело. Ты все причитаешь, что никому не нужна, а вот оно твое предназначение – помочь нам выбраться.

– Я не хочу опытов над собой! Мне уже хватило, что на мне оружие испытывали, что меня душили, топили, травили серебром, использовали мою память против моей воли. Я не крыса какая-нибудь.

Я подошел к навье и взял ее за руку:

– Я прошу тебя. Мы, конечно, можем сделать ласты и спасательный жилет, но тебе нужно преимущество в скорости. На суше тебя запросто расстреляют, ты сама видела, а в воде у тебя очень большой шанс. Мы тебя трансформируем в водное существо. Если нужно, то обратное изменение пройдет за пятнадцать минут, механизм будет ждать, подобно сжатой пружине. Ласты этого преимущества не дадут, подводных движителей у нас тоже нет.

Оксана сморщилась и вытащила свою руку из моей ладони, но потом все же сделала несколько шагов, встав рядом с Берестой. Я кивнул.

– Что нужно делать? – глядя исподлобья, спросила она, быстро скинув с себя форму и оставшись стоять на лесной подстилке в чем мать родила.

Берегиня обняла девушку, и они обе сделали три шага и сели на поросший травой берег речушки, опустив ноги в холодную воду. Я сжал артефакт и отдал мысленную команду. Оксана тут же выгнулась дугой, как эпилептик, хватая при этом воздух ртом.

– Я ног не чувствую, – выдавила она через силу, вцепившись пальцами в руку берегини.

Девушка сползла в воду по пояс. Ее всю трясло.

Навью окружила вся команда. Сорокин снимал процесс на видеокамеру.

Тем временем журчащая вода стала темной от крови, которая проступила на теле девушки ниже пояса. Кожа ног и бедер сползала как с ошпаренного тела.

– Они что, в хвост сливаются? – трясущимися губами спросила Оксана, с силой приподнявшись на локтях и всматриваясь в реку.

Я промолчал, так как с костей начало отваливаться мясо, большими лоскутами уплывая вниз по течению. Это было страшно. Оголились суставы тазовой части, ноги стали просто анатомическим пособием, поблескивая голой костью. В какой-то момент конечности окончательно отделились, упав на каменистое дно реки, словно ветки деревьев.

– Остановите это, – прошептала Оксана, окинув взглядом сосредоточенную Бересту, ухмыляющегося беса, зажавшую ладонями рот Свету и меня.

Я прикоснулся своей силой к заклинанию, которое сейчас перекраивало тело девушки. В колдовство была вложена подробная инструкция, и она гласила, что все идет по схеме. Значит, так и задумывалось.

Тем временем оголившийся копчик стал удлиняться, вытягиваясь в длинный костлявый хвост, перетянутый сухожилиями. Плеть колыхалась в холодной прозрачной воде, послушная течению. Это логично. Ноги не могли стать хвостом. Оставалось преобразовать рудимент части тела в полноценный орган.

Хвост вытянулся на полутораметровую длину и стал плавно покрываться мускулатурой, которая наливалась объемом прямо на глазах. Поверх мышц протянулись кровеносные сосуды. Органы промежности деформировались, заняв другое положение и став похожими на таковые у морских млекопитающих.

Оксана стиснула зубы и засопела, еще сильнее вцепившись в Бересту.

Всего полчаса. Полчаса пытки. Завершившейся тем, что на мускулистом хвосте, обзаведшемся небольшой жировой прослойкой в районе таза, утолщалась и темнела пленка, становясь гладкой, как у дельфина, кожей. Конец хвоста тоже изменился, приобретя раздвоенный плавник.

Оксана судорожно дернулась, несколько раз ударив новой частью тела по воде и подняв тучу брызг, а потом расслабленно обмякла.

– Ты как? – тихонько спросил я, наклонившись над девушкой.

– Пошли вы все в задницу, – ответила утопленница, не открывая глаз.

– В порядке она, – усмехнулся дед Семен.

Откуда-то выскочила Ольха и с широкой улыбкой брякнулась прямо на живот навье.

– Уйди, – процедила та, а потом все же открыла глаза и приподнялась на локтях. При этом ее хвост выгнулся вверх, показав над водой плавники, похожие на дельфиньи.

Все едва дыша смотрели на новоявленную нереиду, а она скинула с себя лесавку и перевернулась на живот. Стало видно, что тонкая полоска темной дельфиньей кожи тянулась вдоль позвоночника от хвоста почти до шеи.

– Больше никогда не просите о таком, – произнесла девушка. – Вернуть облик потом точно можно?

– Да, – кивнул я, – иначе бы не просил. Ладно, осваивайся, мы займемся остальным.

Оксана сползла в речку и стала там медленно плавать, цепляясь за камни руками и неловко всплескивая хвостом, как огромный лосось на нересте. Я повернулся к Сорокину:

– Где твое?

Он указал рукой в сторону, где уже стояла иллюзорная самоходка. Она была как настоящая и здоровенная, как амбар. Если бы существовала в реальности, то перегородила бы реку как плотина. Там же на траве на берегу лежали три взрывсферы. Если бы их можно было запустить издалека, то все было бы куда проще, но защитный барьер, лежащий на долине незримым напоминанием о мощи Великого Дома, не даст осуществить такую задумку. Не поможет нам и требушет. Его очень долго создавать, его невозможно двигать. Во время создания мы станем слишком легкой мишенью, к тому же нужно долго прицеливать. Оставалась только диверсия.

Я выставил перед собой ладонь, и на ней возникла слегка светящаяся желтая пчела. Первый мост, без всяких сомнений, разметает при взрыве трех сфер. Сколько же понадобится моих маленьких летающих мин, чтобы уничтожить второй? Тысяча? Две? Три? Наверное, все же три. Чтобы наверняка. А еще ведь нужно поддержать наших двойников.

Пчела взвилась в воздух и зависла на расстоянии вытянутой руки, а потом на ее месте возникло мое зеркальное отражение. Только в отличие от обычного это жило собственной жизнью, хмуро наблюдая мир вокруг.

– Я готова! – крикнула из речки навья.

Сорокин подбежал к взрывсферам и стал складывать их в сетку, похожую на огромную авоську. На сферы я уже наложил заклинания вариации веса. Это разновидность облегчителей. На воздухе они легкие, а в воде компенсировали выталкивающую архимедову силу, придавая объекту нейтральную плавучесть.