— Егор Соснов —

Где можно было найти этих сущностей, я не знал. Рейд был скорее истеричной попыткой высшего руководства наладить хоть какие-то поиски. Для этих задача нужно отправлять не нас, а подразделение сил специальных операций при поддержке нескольких магов, и под прикрытием вертолётов. Искать иголку в стоге сена голыми руками было бессмысленным, а сжигать стог целиком никто нам не даст.

Впрочем шанс поймать орка все же был. За драконом мы ходили совсем рядом от гарнизона, поэтому совсем уж дурной затеей назвать это нельзя. Максимум что мы можем сделать, это пройтись по самому краю защитной сферы Яробора, удаляясь вглубь на три-четыре километра.

На небольшом совещании решено было, что Александра с Кириллом и волотами будут дежурить у метаморфа. Ангелина пойдёт со мной, равно как и волкудлаки, но не все. Пойдёт лишь Первый клык с сержантами. Молодь оставим как группу встречи, они будут в постоянной готовности, чтоб поддержать нас огнём во время отступления. В лесу дальность не играет роли, так что навыки волков в огневой подготовке будут вполне достаточными хотя бы для прикрытия нашего возвращения. К тому же я не хотел потерь. Володя со Светой тоже пойдут. Несмотря на то, что мы будем пешими, вампирша будет вполне полезна. Она прекрасно ориентировалась в темноте. Оксану возьму с собой.

Я прищурился выискивая свою подопечную взглядом. Её не было на месте, наверное опять киснет в своём омуте.

Мимо пролетела пчела, делая очередной вираж вокруг пленного метаморфа, а тот лишь сидел на траве, по-прежнему притворяясь беззащитной девочкой, и рисуя на листочках чужие пейзажи.

При виде пчелы я усмехнулся и закрыл глаза, прикасаясь к сложному клубку заклинаний, поддерживающий рой. Призрачные насекомые обладали простейшим синтетическим интеллектом, который я настраивал уже несколько лет, и для выполнения задач им нужно было правильно дать команды, а помимо охраны метаморфа я хотел довести до конца ещё свой спор с Яробором. С мёдом разберусь позже, но для строительства синтетических сот им нужен обычный полиэтилен, которого везде было в достатке, его нужно только найти и собрать. Достаточно разбить саму процедур на несложные операции и установить приоритеты и ограничения. В природе пчелы, муравьи и термиты выполняют сложнейшие задачи, кооперируя свои силы и действуя сообща по простеньким алгоритмам.

Улей я строить не стал, дикие насекомые прекрасно обходятся без него, но найти дупло такого размера сложно и это тоже входило в задачу.

Дальше, нужно определить исключения из объектов поиска, чтоб не тревожить жителей гарнизона. А то мои создания будут лезть во все щели, и пусть не убьют никого, но беспокойство навести смогут.

Я открыл глаза и достал из полевой сумки небольшой прозрачный пакетик, который специально припрятал, мысленно пометив его как материал, и бросил в траву. В тот же миг одна из пчёл резкими зигзагами подлетела к нему, зависла, а потом села. Она некоторое время шуршала лапками и перебирала пакетик, а потом в воздухе запахло палёной пластмассой, из-под пчелы полыхнул ровный красный свет и потекла тонкая струйка дыма. Пчела резала материал, чтоб оторвать небольшой кусочек. Я долго думал, прежде чем сделать из неё подобие лазного резака, в итоге просто сделал нечто вроде линзы на брюшке, и фокусированный свет яркого фонаря смог плавить пластик, работать выжигателем по дереву и убивать клещей на поляне. Пчелы обзавелись лазерными жалами.

Насекомое скомкало лапками полиэтилен и замерло. Для дальней работы ей требовались инструкции, которых я пока не дал. Пластик можно было стерилизовать высокой температурой, но вот отмыть от грязи его все равно надо.

Я ухмыльнулся, и дал координаты водоёма. Пчела загудела и полетела в сторону Оксаниного омута, а я пошёл за ней. Этим я убивал сразу двух зайцев, во-первых, прослежу за фантомом, а во-вторых, вытащу из пруда навью. Благо идти было не далеко.

Через сотню шагов я вышел на берег речушки. Ровная тёмная гладь была пуста. Глаза не находили девушку, но она точно была где-то здесь, уже если ее форма и нижнее белье были аккуратно развешаны на ветках деревьев.

Я отогнал нудно жужжащего комара и со вздохом сел у самой кромки воды. От речки тянуло прохладой и сырым воздухом. Быстро снующие стрекозы и мухи, соперничали в создании зигзагов с водомерками.

Тяжело гудящая пчела долетела почти на середину омута, зависла там, а потом стала перебирать лапками, отмывая пластиковый комок от возможно пыли и грязи. Делала она это с невероятным усердием, горя при этом ярким оранжевым маячком.

Я снова вздохнул и пошлёпал ладонью по воде.

— Эй, выдра ты наша, вылазь на сушу!

В тёмной глубине омута что-то шевельнулось. Показался бледный девичий силуэт, и Оксана поднялась к поверхности. Навья не стала выныривать, а замерла в толще воды, протянув к грани миров ладони, словно не плавала, а пряталась под стеклом. По зеркалу реки от ладоней девушки разошлась небольшая волна, а потом замерла, образовав метровый круг. Вода в этом круге покрылась мелкой рябью, подбрасывая едва заметные брызги.

Я с некой усмешкой наблюдал за таким баловством, доводилось уже видеть подобный фокус, правда, не от Оксаны. Интересно, осилит или нет?

Как оказалось, осилила.

Над речкой родился очень глухой и шипящий, как старая поцарапанная виниловая пластинка, голос.

— Смо-три, что у-ме-ю, — едва понятно по слогам произнёс голос без каких-либо намёков на интонацию.

Я ухмыльнулся.

— Здорово. Вылезай давай.

Оксана улыбнулась и сделал плавный взмах руками, заставив себя показаться над водой.

— А что это ты пчёл ко мне гоняешь? — тут же спросила она, подавшись к берегу.

— Да, так, — скривился я, не имея никакого желания вникать в подробности. — Вода у тебя самая чистая в округе.

— Что есть, то есть, — снова улыбнулась Оксана.

Я подал руку и помог мокрой навье вылезти из реки. Она мягко шлёпая по мокрой траве отошла от берега, а потом прижала ладони к груди и сделала взмах, словно хотела пойти танцевать вприсядку. Капли воды, что стекали по ее бледной коже, разлетелись в разные стороны мелкими брызгами, оставив девушку совершенно сухой. В воздухе повисла радуга, переливаясь в лучиках солнца, пробивающегося сквозь листву в подлесок.

Я улыбнулся и стал снимать с веток ее одежду. Пока сам не возьмёшь, она не растележится, будет сидеть и ждать. Девушка глядя на меня подняла с земли небольшую фляжку и вернулась к омуту. Там она набрала полную ёмкость воды, и только потом пошла за мной.

— В лес? — спросила она, осторожно ступая по шишкам и палым веткам.

— Ага, — не поворачиваясь согласился я, — будем на живца ловить.

— Опять меня приманкой выставишь? — буркнула навья, следуя сзади в чем мать родила.

— Тут мы все приманка, — ответил я.

— Думаешь, поймаем? — продолжала расспрос Оксана.

— Ну, что-то поймаем однозначно, но вот что я не берусь судить. Они тут кружат, как мойва на нересте, только рыбку пожирнее не думаю, что сразу получится.

— Тебе мало дракона? — съязвила утопленница, когда мы уже вышли к нашему кунгу.

Там уже шли полным ходом сборы. Собственно только Оксана и осталась не собранная. Я положил на столик ее одежду, где навья стала одеваться под пристальными взглядами разведчиков и Кирилла. Поскольку пойдём пешими, то навешивать на себя много чего не стали.

Володя, Света, Ангелина и троица волкудлаков стояли небольшим полукольцом, ожидая нашу утопленницу. Вампиршу снарядили обычным АКС-74У. В лесу между коротышом и обычным автоматом нет никакой принципиальной разницы, что одному, что другому деревья мешают вести огнь на дистанцию больше чем сто метров.

Я подошёл к каждому из них и стал прикасаться к алюминиевым колечкам облегчителей. Это заклинание давалось лучше всего мне. Колечки тянули вверх, натягивая карабинчики, ремешки и лямки.

Через десять минут двинулись. Внутри не было никакого беспокойства. Проверенная команда шла заниматься тем делом, что умеет лучше всего: искать и ловить опасную нечисть, да и барьер будет совсем близко, мы не собирались углублять в территории. Этот рейд был нужен не нам, а начальству, что бы отчитаться перед командованием о принятых мерах. Ещё раз мелькнула мысль, что смысла в наших действиях было совсем немного.

Напоследок я активировал рой пчёл на поиск полиэтилена, и подошёл к столу, что бы взять сумку с полозом и черным мячиком. Раньше я старался держать их отдельно, но сейчас не особо церемонился, запихивая сферу к дрыхнущему змею.

На зелёной крышке стола лежала очередная порция рисунков, выполненных с фотографическим реализмом.

На одном метаморф прижимался к боку огромного цветка эмиссара, как к большой мягкой подушке. Создание пыталось обнять огромную тушу, висящую в полуметре над чёрной травой, с улыбкой закрыв глаза и сжав упругую поверхность пальцами. От рисунка исходило ощущение любви и заботы. На втором опять были те странные создания, которых я принял за ленивцев. Они свисали с нижней ветки, сбившись в плотную кучу, и протягивали тонкие лапки вниз, а под деревом стояли два человека. Обнажённые мужчина и женщина протягивали вверх руки, широко улыбаясь, словно сошедшие с плакатов соцреализма о мире во всем мире.

Бред. Я глядел в очередной раз на эту мазню и не понимал. Кровь и сотни тысяч убитых никак не вязались с этими рисунками.

— Ты скоро? — послышался голос Ангелины.

Я тряхнул головой и пошёл прочь от нашей стоянки.

Уже привычный лес, пахнущий свежестью и первобытной дикостью, расступался перед нами, тихо поскрипывая деревьями, шелестя кронами и переливаясь песнями невидимых птах. Голоса людей оставались позади, пробиваясь через растительность и рассыпаясь на осколки далёким эхом. Под ногами негромко шуршала палая хвоя, а вдалеке долбился дятел, уподобившись толи радисту с морзянкой, толи строителю с отбойным молотком, толи автоматчику. Из-под ног иногда выскакивали вспугнутые насекомые. Трещали сороки, надрывались переливами своих песен птички-невелички. Едва заметно шевелились заросли шиповника и поляны папоротников. Кое-где кроны пропускали в свой полог лучи света, тогда они вырисовывали на земле и траве скачущие кляксы, похожие на лесных духов.

Я машинально поглядел на черно-белую трясогузку, что быстрыми движениями перескакивала с места на место. У птицы были свои заботы и на людей ей наплевать. К месту вспомнились слова деда Семёна о деревьях и живущих в них предках, и я постучал по ближайшему стволу, шершавому и тёплому.

— Пращуры, оберегите меня, — тихо пошептал я.

На костяшках пальцев остались чешуйки коры и липкая смола, которые я неспешно обтёр об камуфляж.

— Чу-чур меня, — повторил за мной Володя, тоже стукнув пару раз по дереву.

Потом послышалось сопение, заставившее меня на ходу обернуться. Первый клык остановился и несколько раз втянул в себя воздух, принюхиваясь к тому месту, куда я стучал. Казалось, он задерёт лапу и пометит ствол, но нет, Волкудлак двинулся дальше, тихо рыкнув. Следуя его команде Долгая Лапа свернул в сторону, начав идти чуть ли на четвереньках. Что говорилось, пошёл нижним чутьём, как легавый пёс. Человеческий череп, болтающийся ан шнурках, дико смотрелся на разгрузке, надетой поверх бронежилета.

— Истоптано всё, — произнёс Клык. — След сложно искать.

— Кем истоптано? — спросил я, понимая что это глупый вопрос. И так ясно, что выродками орды.

— Там дорога старая, асфальтом пахнет, — продолжил волк, — и пахнет людьми.

— Странно, за столько времени все должно было выветриться, — произнёс я, достав из-за пазухи свёрнутый во много раз лист распечатанной карты. В условиях борьбы с ордой старый дедовский способ ориентирования на местности всегда был предпочтительнее, чем электронные карты.

— Асфальт очень долго пахнет, — прорычал волк, — а люди пахнул свежие. И пахнет кровью. Много крови.

— Да, кровь есть, — догнав меня, протараторила Света. Девушка часто дышала, как голодный пёс, который вынюхивает котлету. На лице появился румянец, хотя я раньше считал, что вампиры не умеют краснеть, так как являются нежитью.

Я развернул карту и стал смотреть. Мы отошли от нашего района дислокации всего на четыре километра. Это совсем близко. Вот дорога, а вот красным маркёром обведён круг защитного барьера Яробора.

— Что-то близко совсем, — пробубнила Ангелина подойдя сзади и положив острый подбородок мне на плечо. Если бы не экипировка, то было бы даже больно.

— Сделаем крюк, — неспешно произнёс я. — Может, кого из раненых найдём.

— Вряд ли, — прорычал волк, — живыми не пахнет.

— А не все ли равно куда идти? — отмахнулся я. — Нас отправили по принципу, сейчас дуйте, а потом разберёмся зачем. Просто идти по кругу, или к дороге? Я чувствую, мы чуть ли не каждый день с поисками будем ходить.

Возражений не было, и мы направились к дороге, стараясь следить окружающим лесом. У врага должны быть наблюдатели, разведдозоры и прочее. Может они уже сейчас знают, о том что мы идём и просто выжидают. Глупая затея начальства с этим лесом. Видите ли нежить орда не трогает, вы незаметно проскочите. Только я не нежить и меня хорошо так трогают. Пришлось приглушить свою ауру и ауру Володи, замаскировав её волчьей. Нужный артефакт тихонько гудел, вися на шее. Жалко такой фокус не пройдёт с целой дивизией, орда все равно среагирует на большую массу вооружённых существ.

Через два километра показалась усыпанная хвоей и листвой дорога. В многочисленных трещина виднелись зелёные ростки. Лес ещё не до конца поглотил это творение человека, потихоньку отвоёвывая, принадлежащую ему по праву территорию.

Волкудлак шёл впереди, все так же вынюхивая след.

Большой междугородний автобус мы заметили издали. Он стоял прямо на дороге, белея покрытой пылью крышей и боками.

Я показал сжатый кулак, и вся наша группу замерла, изготовившись к бою, и спрятавшись по укрытиям. Кто за стволом дерева, кто в небольшой рытвине. Я увидел стиснувшую зубы Ангелину, которая опять угодила в муравейник.

Я тихонько отмахнулся от небольшого комара, а потом прикрыл глаза, переходя на экстрасенсорное восприятие. Небо привычно стало черным, лес белёсым маревом с зелёными призраками стволов и толстых сучьев. Мелкая живность вспыхнула яркими точками.

А автобус был пуст, пусто очень давно. Колеса были спущены, белая краска вспучилась пузырями, показав ржавое железо, стел почти все были выбиты, а салон занесён пылью и листьями и хвоей. Там перескакивали с одной спинки сиденья на другую мелкие птахи.

Я поднял руку с отогнутым указательным пальцем, а потом, пригибаясь, шагнул к автобусу. Остальные должны были меня прикрывать. Скользнув от одной сосны к другой, я приблизился к белому великану совсем близко. С расстояния в несколько десятков шагов стали видны дырки, оставленные пулями и кровь. Бурые пятна покрывали асфальт так, словно кого-то расстреляли, приставив к боку автобуса. Везде лежали стреляные гильзы, порой вдавленные ногами в щебень обочины.

Врага нигде не было видно. Я поднял руку и пошевелил растопыренными пальцами. Сзади послышалось шелестение травы, а потом хруст гравия под ботинками, когда отряд быстрыми перебежками приблизился ко мне.

— Охренень, — сразу заговорила Ангелина, — что тут за бойня была?

— Не знаю, — ответил я, — но сейчас узнаем.

Я сжал кулак, потом раскрыл его. В воздух взвилась поисковая пчела. Насекомое загудело и стало по спирали отдаляться от меня, собирая сведения об этой местности.

Десять минут ничего не происходило, а потом начали проявляться черно-белые силуэты. Силуэты были настолько размыты, что едва удалось понять, что они из себя представляют. Крайний так вообще был едва различимым мутным пятном, которое иногда собираясь в более или менее чёткое изображение. Прошло не меньше пяти дней с момента события. Тринадцать человек стояли у автобуса спиной к нему, держа в руках оружие. Все пространство вспыхнуло алыми кляксами следов крови.

— Это скорее всего мародёры, а не регулярный войска, — прищурившись произнесла Ангелина, — только какого черта они решили сунуться в чернолесье? Тоже мне сталкеры хреновы.

Записывать все на камеру не имело смысла. Я заставлю пчелу запомнить воспринятое, чтоб потом показать в лагере. Ну, уйдёт немного больше времени на восстановление заклинания к новому применению, зато ценные сведения останутся. Камерой ведь не записать все, что почует это насекомое.

Мы напряжённо разглядывали автобус и этих людей, а тем временем из пустоты стали проявляться очередные действующие лица. Трёхметровый цветок эмиссара возник совсем рядом со мной, неподвижно зависнув над землёй, словно дирижабль на якоре. Страшно было стоять с этим врагом человечества. Даже когда он был всего лишь тенью самого себя. Он виднелся очень отчётливо, тогда как остальные фигуры размывались и периодически становились почти не видимыми.

Из пустоты возникла высокая туша мясника, замершая неподвижным изваянием. Чуть поодаль у дерева ещё один мясник держал в руках обычный ПКМ, направив его на автобус. Возник десяток знакомых и привычных псов, замерших плотной группой в центре построения. А потом из зарослей неспешно вышли ещё десяток фигур. Семь принадлежали оркам, вооружённым обычными автоматами. Эти существа были обвешаны гранатами и экипированными в бронезащиту. А ещё три тем самым загадочным дроу. Они даже здесь пользовались ткаными балаклавами, закрывающими лицо. Как говорится весь цвет зла в одном месте. Не хватало только того загадочно некроманта, которого мы ловили, но он наверняка где-то неподалёку.

— Тут ещё тролля для полного комплекта нужно, — усмехнулась Оксана, на что я зло посмотрел в её сторону.

— Сплюнь.

Свето-серые призраки, слегка дрожащими голограммами начали отходить к лесу, а потом словно по команде развернулись к автобусу. Все это время эмиссара не шелохнулся, и не проявил вообще никакой активности.

Так же по неслышной команде десяток десяток псов, оскалив пасти, бросилась в атаку на поисковиков. А те в свою очередь стали проявлять воистину невероятные чудеса героизма и слаженности. Сталкеры, начали вести беглый огонь по псам, отступая к краям автобуса и стараясь поразить существ пулями. Псы быстро сократили дистанцию и, оставив лишь три барахтающихся на траве тела, всей массой навалились на затравленных солдат, сбивая их с ног. Зубы начали рвать мясо на руках и ногах, выдёргивать оружие из окровавленных пальцев, грызть горло.

Я брезгливо сморщился, наблюдая за этим зрелищем.

— Давайте их спасём, — тихо прошептала Света, стоя неподалёку от меня. Вампирша прикрывала рот рукой так, словно боролась с рвотными позывами. Я думал кровь ее притягивает, но наверное это правило относилось только к свежей крови. А вот токое зрелище разрываемых на куски людей, давило похлеще фильма ужасов.

— Мы ничем им не поможем, — так же тихо произнёс я, — это уже свершившийся факт, запись событий.

Тем временем один из псов, стоящих на поляне вышел вперёд. Существо вытянулось в стойку и замерло. Пёс дёрнулся, как поражённый электрическим током и стал меняться. Ноги стали длиннее, а туловище тоньше. Спина слегка выгнулась, а морда заострилась. Создание и без метаморфозы было большим, а теперь и вовсе стало по грудь среднему человеку.

— На борзую собаку похоже, — пробурчала Оксана.

— Это логично, — задумчиво произнесла Ангелина, — Скорость сближения и манёвренность важнее брони и хватки зубами. Человек хрупкое существо. Даже легко раненый, он теряет свои боевые качества. Псу нужно лишь ухватить, резануть и переключиться на другую цель.

Обновлённый пёс, подбежал к месту боя и стал нюхать землю, совсем как обычная легавая собака. Его контуры иногда пересеклись с поисковиками и другими псами, отчего стало понятно, что эти события произошли несколько в разное время, и, судя по разной чёткости фигур, сначала сталкеров растерзали на части псы, а потом пришёл эмиссар со своей шайкой избранных отморозков.

Внезапно на дорогу высочил огромный секач. Фантом был настолько сочный и реалистичный, словно животное было здесь всего полчаса назад. Обычный лесной кабан несколько раз дёрнулся на месте, замер, шевельнув ушами, а потом умчался в лес. Я даже знаю, кто его вспугнул, это мы его потревожили нашим приближением.

Сзади чертыхнулась Света.

Я ее понимал, возникшее создание очень сильно напоминало уменьшенную копию модификата орды.

— Парнишки решили поживиться брошенным добром, — произнесла Оксана, — и напоролись на свору.

— Какого черта они без магов попёрлись? — пробурчал Ангелина. — У нас можно нанять их из колдовских ЧОПов.

Я не ответил, осматривая пространство вокруг себя.

Когда вдруг Первый клык задрал голову и стал активно вращать головой. Он несколько раз крутанулся на месте, прежде чем заговорить.

— Что случилось, — обеспокоенно спросил у него я, перехватив автомат поудобнее.

— С дороги! — рявкнул он.

Мы не стали обсуждать это, а просто бросились к ближайшим укрытиям. Я не сразу увидел, где кто спрятался, рванул в небольшой овражек, гася на ходу поисковую пчелу. На бегу даже проскочил через морок орка, сразу растаявший от моего прикосновения выключенной голограммой.