Я думал, что мы сразу отправимся за пределы барьера искать эту упавшую тварь, однако нас всех собрали в большой палатке, размещённой на командном пункте. Причём, моих подопечных туда не пустили, оставив с Ангелиной снаружи.

Внутри палатка вмещала двадцать столов, представляя собой полевой зал для совещаний. Она так и называлась – палатка для заслушивания.

Половина столов были не заняты, за остальными разместились некоторые начальники служб и командиры подразделений. Командир бригады доводил задачи. Мне было интересно послушать, так как в войсковых операциях я обычно участвовал только как вспомогательная сила. Основную часть времени мой отряд вылавливал приграничных монстров, очищая занятые ими окраины города, стращал нечисть, служил пугалом для мелких божков.

Здоровенный подполковник в должности начальника оперативного отделения вполголоса прикрикивал на двух солдат, развешивающих карту, да так, что его одёргивал начальник штаба, мол, не нужно перебивать старшего по должности. Тот кивал, что-то объяснял командиру и опять орал на солдат.

На карте изображался участок территории, обведённый огромным красным кругом. Я так понимал, это барьер. К тому же имелась подведённая ярким жёлтым маркером подпись с указательной стрелкой. Надпись гласила: «Яробор. Радиус 10 км». Ещё одна сноска показывала направление на Новониколаевск, находящийся где-то далеко внизу за пределами карты. Внутри круга теснились красные и черные амёбоподобные кляксы районов, занимаемых подразделениями, и кишели прочие тактические значки, нанесённые разными службами. Можно было различить петли патрулей, районы размещения складов и подразделений технического обеспечения, зоны прикрытия ПВО, различные рубежи, маршруты и командно-наблюдательные пункты.

– Значит так, – хрипло басил командир, щелкая авторучкой по столешнице, – пятьсот метров южнее отметки сто девять. Вот этой, – произнёс он и поднял ручку, оказавшуюся на самом деле лазерной указкой, и навёл рубиновую точку на небольшой район примерно в одиннадцати километрах от нас. – Зафиксировано падение сбитого объекта, идентифицированного как дракон. Стоит задача найти его, эвакуировать и передать для изучения. Пока активности орды не обнаружено. Действовать будет разведывательная рота вместе с начальником службы магического обеспечения. Эвакуацию будет осуществлять БРЭМ-1 от ремонтной роты. Цепляете объект тросом и назад. Капитан Соснов, сколько минут вы можете держать абсолютный щит?

Услышав свою фамилию, я привстал. Все разом обратили на меня хмурые взгляды.

– Пятнадцать с половиной минут.

– Хорошо. Садись. По команде, которая будет подана посредством ракет пятизвёздного зелёного огня химической тревоги, произвести отступление. В случае необходимости будет произведено огневое поражение. Поражение обеспечат первая и вторая батареи. Наблюдение организовать силами подразделения беспилотных летательных аппаратов. Первая и вторая мотострелковые роты в резерве, в готовности осуществить прикрытие отступления. Выдвижение через десять минут. Есть, что добавить? По местам.

Все без суеты начали вставать с мест и расходиться. Кто-то кого-то ловил за рукав и уводил на отдельную беседу. Зато, когда основная масса должностных лиц вышла из палатки заслушивания, рация взорвалась ворохом позывных, коротких команд и таких же коротких ответов. Чаще всего мелькало слово «Принял».

Я отвёл рукой полог палатки и вынырнул из духоты в летний день, пахнущий мхом и хвоей. Иллюзорные разноцветные рыбки бросились в разные стороны, но не только рыбки там были. Несколько невесомых девиц в прозрачных, как дым, одеждах, словно балерины на кончиках пальцев со звонким смехом бросились в лес, сопровождаемые жадными мужскими взглядами. Барышни пробежали сквозь кустарник, не шелохнув ни единого листка. Я с прищуром проследил эту группу, переходя на экстрасенсорное восприятие. Нет, это были не люди и не духи. Те же непонятные мороки, что сродни рыбам и динозаврам.

В то же время я услышал знакомый голос.

– Егор Олегович, можно вас.

Сотрудник спецслужбы Денис, которого я так и не узнал по фамилии, стоял чуть в сторонке. Судя по голосу, его фраза была далеко не просьбой, а лишь попыткой замаскировать серьёзное дело вежливыми словами. Не стоит его игнорировать, но в то же время нужно спешить.

Я свернул влево и остановился.

– У нас задание.

– Я вас не задержу. Это важно, – произнёс он, поджимая небольшую кожаную папку.

Денис зашёл за палатку и прислонился к натянутой ткани боком, а потом расстегнул молнию на своей ноше. Мне ничего не оставалось, кроме как встать рядом, заслонив всем вид. На свет появилось несколько листков с рукописным текстом и фотографиями, распечатанными на экономном режиме принтера.

– Будете в лесу, поищите что-либо похожее, – произнёс мой собеседник, протянув фотографии.

Я посмотрел на изображения. Глазам предстала поляна и десяток тел, лежащих на траве ровным рядочком. Все как один обезглавлены. При виде этого глубоко внутри защемило сердце. Мне приходилось видеть подобное. Так же погибла Анна, моя вторая жена.

– Знакомо? – спросил Денис, вглядываясь в моё лицо прищуренными глазами.

Я кивнул, прикусив губу от горечи нахлынувших воспоминаний. Шестнадцать тел, валяющихся в лабораторно-административном комплексе. Залитые кровью пол и стены. Разбитые стёкла. Мясник даже не использовал никаких инструментов, хватал за шею и выдёргивал позвоночник вместе с черепом. Сцена с камер видеонаблюдения походила на фрагменты фильмов ужасов. Чудовище, не обращая внимания на крики и тщетные попытки сопротивления своих жертв, наступало ногой на спину и дёргало, обрывая жизни.

– Мясник? – тихо спросил я, вглядываясь в фотографии убитых.

– Мы не знаем наверняка, но стиль похож. Одно точно известно, что хозяева драконов как-то с этим связаны. Может быть, они поставщики человеческих ресурсов.

– Для чего им люди?

Денис промолчал, все так же разглядывая меня. Было понятно, что он тоже не знал. Никто не знал.

– Я буду осмотрителен, – произнесли мои губы сами собой. – Такого я точно не упущу.

– Хорошо. Я знаю, что вся ситуация вам очень близка.

– Давайте поговорим об этом позднее, – произнёс я севшим голосом, повернув голову и увидев подбежавшего к нам командира разведроты.

– Сколько минут у нас есть? – спросил я у присоединившегося к нам поджарого капитана.

– Артиллерия на позиции выставляется. Минут пять – десять есть, – ответил он, поправив автомат, заброшенный за спину.

Мы молча постояли это время, а потом зашипела рация, выдав нечто едва разбираемое.

– Все готово, – произнёс разведчик. – Рота стоит у кромки леса. Я так понял, нужно поближе к тебе держаться.

– Да. Не дальше сорока метров, иначе не смогу пули задержать, – ответил я.

– Тогда я взвод оставлю. Все не влезем. Толпиться только будем.

Над нами с жужжанием пролетел небольшой беспилотник, похожий на модель самолета из клуба юного авиатора. Мы проводили его взглядом.

У густого кустарника нас уже действительно ждали солдаты. Я заметил, что они вооружены калашами с глушителями. Старая, но проверенная временем штучка. Там же была и Ангелина. Остальных мы оставили в лагере, мало ли что стрясётся, пока нас не будет. Магов-то пока в лагере нет.

– Тетёркин – справа от дороги, Киселёв – слева, – произнёс командир разведроты. – Держимся плотным пешим строем. По зелёному свистку назад. Если все чисто и если можно подобраться, подаём осветительную РОП-40 для наших, потом подъедет БРЭМ и тащит эту гадину. С нами маг-щитовик, применяем тактику своры.

Солдаты без лишних слов разбежались по местам, а потом мы молча пошли вперёд. Я вглядывался в лес и периодически переходил на экстрасенсорное восприятие. Через полчаса купол выпустил нас наружу, и вот тогда пришлось внутренне напрячься.

Солдаты шли впереди, сняв оружие с предохранителей, внимательно поглядывая под ноги и осматривая деревья. Я знал, что они ищут – различные мины. Тем и отличаются разведчики от обычной пехоты – другая подготовка.

Но все было тихо. Сзади мерно рычала танковым двигателем многотонная машина, готовая развернуть кран-стрелу или полиспаст, способный вытянуть застрявший в грязи танк. В конце концов, этот механический титан проломится через лес, оставив просеку. Минусы, конечно, имелись, например, если танковый тягач загнать в грязь по уши, то вытащить оттуда его просто нереально, но мы сейчас двигались по заброшенной много-много лет назад сухой лесной дороге, петляющей не хуже следов зайца-переростка, отчего она поросла молодыми деревцами в рост человека и травой. Про палые листья и хвою говорить вообще не приходилось. Они с лихвой заменяли асфальтовое покрытие как по толщине, так и по плотности.

Один из разведчиков стоял наверху, держась руками за навесное оборудование, и смотрел оттуда по сторонам как матрос с верхушки мачты.

Нас слышно было издалека, но за пределами купола спрятаться от орды проблематично, поэтому вся надёжа на меня и на бронированный тягач. Мы просто сиганём на БРЭМ-1 и помчимся домой, а мчаться танковый тягач по такой дороге может так, что не всякий джип от него уйдёт. Кочки и мелкие деревца просто не заметит, снеся под корень, а мелкая грязь гусеничной машине вовсе не помеха.

Я шёл в центре построения в сорока шагах позади медленно двигающегося БРЭМа, а рядом со мной брела Ангелина и командир разведроты. Над головами снова прошёлся беспилотник, сканируя местность на предмет возможного противника и дракона. Разглядеть огромную тушу среди кустов и деревьев весьма сложно, это вам не голая степь, здесь танковую дивизию можно спрятать и потом полгода искать. Приходилось надеяться на удачу и разведку с воздуха.

– Эта, тащ маг, – раздался рядом голос командира разведроты, который поравнялся со мной, – ты вот с чудесами общаешься, дракона-то хоть раз видел?

Я поглядел на него, а тот сосредоточенно ждал моего ответа. Вопрос ведь не был праздным любопытством. Дракон опасен, и скорее всего, на земле не менее, чем в воздухе, а та зверюга навела террор на целый мотострелковый батальон, совсем как ИЛ-2 или «Сушка». Более двух лет идёт война, но авиации у врага до сих пор не было, и тут на тебе, дракон, да ещё вооружённый огнестрелом. Да ещё стелс для радаров.

– Видел, – ответил я, – да только не таких. Китайские – больше жители воды, и спокойные как удавы, а европейских нет. Вернее, они есть, но не больше крылатой дворняги. Их размеры кто-то когда-то сильно преувеличил, может, ради доблести, может, с перепугу. Их сейчас прячут от всех, чтоб браконьеры не перебили.

– Значит, не те. Жаль. А вы можете колдонуть что-нибудь такое, ну чтоб суперское оружие сделать?

– Колдонуть-то могу. Есть такие наработки, да только их враг на два счета фиксирует, а там артиллерия долбить начнёт. Это выявилось в ходе войсковых испытаний. Поэтому на оружие в рейде лучше ничего не накладывать, кроме простейшего, а в открытом бою и тем более не нужно. Активировать противоосколочные щиты и использовать мага. Вот и все. Даже волшебные палочки сильно фонят. Иначе бы давно всех вооружили супер-пупер боевым колдовством.

– Тоже жаль, – разведчик замолчал, а потом вдруг поднял настороженный взгляд. – Кричит кто-то.

Мы втроём разом начали озираться. Два бойца, что едва заметными силуэтами шли позади, тоже остановились и залегли за стволами и муравейниками.

Я подготовился создать щит и нанести несколько мощных фокусных импульсов, а стоящая рядом Ангелина уронила лицо в поставленную ладонь.

– Только не это, – простонала она.

Я сначала посмотрел на неё, а потом прищурился и вгляделся в изгиб лесной дороги, вспаханной гусеницами БРЭМа.

– Это, кажется, эти, – пробормотал разведчик, – ваши.

– Твою мать, – тихо выругался я, а на поляну выбежала группа поддержки школьной спортивной сборной и сама сборная.

Кирилл с тремя марионетками, Вероника, Яра, Несмеяна и Соколина. Колбу с младенцем-игошей тащил зомби-казах. Он был действительно зомби, классический – нежить, ведомая колдуном. Те, что разложились до состояния тухлого мяса, прыгают сами по себе и нападают на прохожих – это гули-упыри, а не зомби.

– Вы что здесь делаете? – сразу вырвалось у меня, хотелось ещё добавить «марш домой», но это будет слишком, враг может напасть на пути обратно.

И пусть они все нечисть, но я все равно за них переживал.

– Мы тоже хотим! – выкрикнула Соколина, – Мы тоже в штате роты!

Я глядел на эту вооружённую молодёжную банду и скрипел зубами, а Ангелина все так же бормотала проклятья, закрывая ладонью лицо, и даже казалось, что истерично хихикала.

– Вы ещё даже присягу не приняли! Даже в Великую Отечественную не принявших присягу на фронт не брали! – вскипел я.

А тем временем от толпы отделилась Яра и на полном бегу обняла мою хранительницу.

– Светлячок! – прокричала она, повиснув на высокой блондинке, заставив ту действительно то ли тихо заплакать, то ли истерично засмеяться. Не разобрать.

– Мы тоже хотим, – повторила Соколина.

Я открыл рот для ответа, но все звуки заглушил дико заревевший двигателем БРЭМ. Я резко обернулся и тут же вытаращился на невиданное зрелище. Тяжёлую машину развернуло поперёк дороги. Я увидел множество щупалец-кореньев, ухвативших тягач за гусянку и прицепленное сзади бревно, и тянувших его в сторону густых кустов. Гусянки наматывали на себя эти щупальца и рвали их, но на смену старым прибывали новые. Машину медленно, но уверенно стаскивало с дороги, поднимая комья грязи и вспарывая железом дёрн.

– К бою! – прокатилась команда.

– Что это за хрень? – выпучив глаза и не зная, куда стрелять, спросил командир разведроты, – Это хренотень орды?

– Не знаю, – ошарашенно ответил я.

Тем временем раздались выстрелы, а из кустов начала выползать, сминая их и погребая под собой, масса чего-то непонятного, облепленного тиной. Больше всего это походило на огромную кочку. Даже скорее на остров, выползший из болота. Сверху всего этого безликого росли несколько чахлых берёзок, словно в цветочном горшке. Почему-то вспомнился Тик, вот только это было жалкое подобие того бога-мира.

Пули не причиняли этой твари никакого вреда. Одно радовало – неспешность существа.

Я не стал создавать щит, а просто-напросто ударил мощным фокусным импульсом. Сверкнула яркая вспышка и от твари отлетел большой пласт мха, заменявшего ему шкуру, да и только. Оно даже не замедлилось.

Я видел, как механик-водитель тягача выбрался из люка и спрыгнул на землю, отбежав на несколько десятков метров. А командир эвакоотделения с криком: «Подавись, урод!» кинул с машины наступательную гранату и сбежал по броне вниз. Взорвалось не хуже, чем от моего импульса, и так же безрезультатно. Этот островок грязи неспешно подползал к самому тягачу.

Я смотрел и лихорадочно соображал, что делать. Даже разведчики перестали стрелять.

– Так, это, оно торфяник, – заговорил разведчик, – жечь надо.

– Так сырая же, – ответил я, не поворачивая головы.

– Торфяник, – парировал разведчик. – Чуть подсушить и жги, не остановишь.

– А что, – вмешалась Ангелина, всё так же обнимаемая Ярой. – Нормальная идея, только не саму хрень, а корни.

Я кивнул и шагнул ближе. Уже почти всю ходовку у тягача опутали щупальца. Они, в отличие от самого чудовища были куда проворнее. С расстояния в двадцать метров я стал прицеливаться и долбить по пучкам корней зарядом пирокинеза, но не успевал. На смену старым корням появлялись новые. Вскоре ко мне присоединилась Ангелина. Мы пытались прожечь эту херовину. А потом вдруг, не сговариваясь, заорали в унисон.

– Вероника! Жги!

Огневицу упрашивать дважды не нужно было. Рыжая девчушка тут же оказалась рядом и стала дотрагиваться ладонями до щупалец. Эффект получался как от плазменного резака. Щупальца быстро-быстро перегорали, и мы даже услышали утробный недовольный стон, раздавшийся со стороны болота. Земля дрогнула и пошла ходуном. Дорога вспучилась и лопнула, обнажив под палыми листьями и хвоей, серыми от времени и гнили, сырой песок вперемежку с корнями деревьев. Разошлись кусты, которых словно выворотило бульдозером. Огромный серый корень толщиной с человека, с белесыми отростками, поднялся, опрокинув тягач набок, отчего у него слетела гусеница и посыпался инструмент из навесных ящиков.

Мы все только успели отскочить от этого, таращась и не понимая, что делать.

Земля разошлась ещё больше, создавая глубокий овраг, быстро наполняющийся мутной водой с плавающим в ней мусором.

– Слышь, разведка, – проговорил я, – тут лучше уйти.

– Куда? – тут же отозвался капитан.

– В лес, нахрен! – заорал я, – Это что-то стихийное, это не враг. Бежим!

– Рота, бегом марш! – пронёсся крик, и все сорвались в заросли густого ивняка.

Отбежав сотню шагов, мы, тяжело дыша, встали. Там, позади нас, слышалось чавканье на грани инфразвука, лязг сминаемого металла и треск ломаемых деревьев.

– Вот же ж, хрень, – вырвалось у меня.

Впервые я столкнулся с тем, что совершенно не понимал. Даже орда, древние боги и нежить поддавалась осмыслению, а это нет. Наверное, так выглядел исконно природный дух, не принявший человеческое обличие.

– Эта, тащ маг, – заговорил разведчик, – беспилотника нет.

Я глянул в небо, стараясь услышать хоть что-то похожее на жужжание моторчика. Но был только треск, стон и лязг от остатков БРЭМа.

– Потеряли мы машинку, – задумчиво протянула Ангелина, поглядывая на прогалину в ивняке.

Я кивнул, а потом услышал голос Кирилла.

– Дядь Егор.

– Юнга, сколько раз говорил, что я для тебя товарищ капитан, – не поворачиваясь, ответил я.

– Товарищ капитан, – повторил Кирилл, – дракон.

Мы разом обернулись, вглядываясь в небольшую проплешину среди сосен и редких берёзок.

Огромное тело неподвижно лежало, раскинув кожистые излохмаченные крылья. Шкура чудовища поблескивала гладкой чешуёй. Средней длины шея изгибалась, оканчиваясь острозубой головой. В туловище то там, то здесь виднелись рваные раны с лохмотьями мяса наружу. Вспоминалось, что у Тунгуски тридцатимиллиметровые пушки.

Вдобавок из туловища торчал огромный обломок дерева, видимо, проткнувший монстра при падении.

Мы оглянулись на шум, издаваемый вяло доедающей тягач болотной тварью, а потом командир разведроты махнул рукой, подавая команду. Разведчики, озираясь по сторонам, начали по кругу обходить тушу дракона.

– Эта, он чё, мёртв? – тихо спросил ротный у меня.

– Не могу понять, – ответил я, проверив биополе у этой штуки. – Тут какие-то нелепости идут.

Внутри все ещё громко стучало сердце, работая счётчиком адреналина. Этого гормона отмерено было не менее десятка литров, и сердце всё никак не хотело успокаиваться.

– Какие? – спросил разведчик.

– Я человека ощущаю, но как-то странно, – глубоко вздохнув и сплюнув на землю, ответил я.

– И где человек?

Я кивком показал на дракона.

Мы сделали ещё несколько шагов по кругу, осматривая гигантский труп. Разведчики разделились. Одни присели за стволами и кустарником, заняв круговую оборону, другие прикрывали нас. Я создал энергетический щит, и он сейчас стоял на взводе, потихоньку расходуя энергию. Стоит к нам приблизиться чему-то очень быстрому или очень большому, как он тут же сработает на полную мощность, словно граната на растяжке.

Дракон был интересным экземпляром. Пёстрая змеиная чешуя покрывала обтекаемое тело, принадлежавшее чему-то, больше похожему на помесь летучей мыши, ящера и птицы. От последней ему досталось тонкая и гибкая шея, от нетопыря – крылья и способность ползать на всех четырёх конечностях по земле, от ящерицы – шкура и хвост. Вообще, удивительно, что такая махина могла при жизни подняться в воздух. Скорее всего, это магическое создание.

В стороне болотной твари что-то громко хлопнуло, сменившись новой порцией тяжкого стона, пробирающего до самых потрохов. Мы быстро поглядели туда, а потом вернулись к рассмотрению дракона.

Ещё удивительнее было увидеть седло на спине этого существа, оно крепилось множеством кожаных ремешков, стягивающихся хитрыми застёжками. В многочисленных кармашках виднелись гранаты, боеприпасы к миномётам калибра восемьдесят два миллиметра, выстрелы к ручным гранатомётам и большая сумка, притороченная у брюха. А ещё там была станина, возле которой валялся испачканный мокрой землёй и листьями многоствольный пулемёт. Это им обстреляли нашу колонну.

– ГШГ, – произнёс командир разведроты, приглядевшись к оружию, – Четырехствольный, калибра семь шестьдесят два с вращающимся блоком стволов. Его на вертолёты ставят, на двадцать четвёрки в основном. Скорострельность до шести тысяч выстрелов в минуту.

– Не вижу аккумулятора или генератора, не дракон же вырабатывает ток, – сказал я, разглядывая пулемёт.

– Это в Новом Свете их делают с электромоторчиком, раскручивающим стволы, у нас используется двигатель на поровых газах.

– Не знал.

– Мало кто знает. Эта, что с человеком? – спросил он, коротко глянув по сторонам.

– Нужно дракона ближе осмотреть, – ответил я, шагнув к дохлой крылатой твари.

Когда до монстра осталась пара шагов, со стороны кустов раздался короткий свист, похожий на птичий.

– Некогда, – быстро произнёс разведчик и, низко пригнувшись, сделав короткую пробежку до ближайшего дерева, где присел на землю, попытавшись спрятаться за ствол.

Я последовал за ним, в то же время вглядываясь в лес. Свист повторился.

– Идёт кто-то, – шёпотом произнёс капитан.

– Монстр ползёт по кругу?

– Нет, другие.

В самом деле, вскоре возникла пара десятков темных силуэтов, то появляющихся, то исчезающих меж стволов деревьев. Они шли, не скрываясь. В высоких и широкоплечих фигурах я с удивлением распознал самых настоящих орков, как их показывали в различных кинофильмах. Темные, с клыками, торчащими из-под губ, как у кабана-секача, и оранжевыми маленькими глазками. Руки сильные, заметно длиннее человеческих, а вот ноги, наоборот, казались короче. Доспехи походили на снаряжение кочевых монгольских народов времён Чингисхана. Если не считать кривых ятаганов на поясах, то вооружены они были так же, как и мы. Часть этих воинов несла в руках автоматы, часть – ручные пулемёты Калашникова, а трое – и вовсе заряженные и готовые к применению гранатомёты.

Но больше всего бросился в глаза их вожак. Он прижимал рукой к себе как котёнка мальчишку примерно десяти лет. Тот повис на локте, вцепившись в него пальцами и вытаращившись испуганными глазами. Орк во второй руке держал гранату с выдернутым кольцом.

В воздухе повисла тишина, разбавляемая тихим хрустом палых веток под ногами чужаков, да далеким урчанием голодной твари.

Подойдя на расстояние пятидесяти метров, о́рочий отряд остановился. Они нас видели, но не нападали. Мы тоже выжидали. Я лишь активировал щит и подготовил боевые заклинания, отчего между пальцами возник небольшой белесый огонёк.

Вожак, пробежавшись по нам пуговками глубоких глаз, легонько стукнул пацана гранатой по голове, намекая, что это заложник.

Я оглянулся. Кирилл с любопытством вытянул шею из кустов, поглядывая на это чудо. Я тоже орков никогда раньше не видел, так что понимал его. Соколина хмуро лежала рядом с Ангелиной, которую та придерживала рукой, спрятавшись за толстую поваленную сосну. Девчонки умудрились упасть на большой муравейник, и при этом юная воительница перебирала в пальцах метательный кинжал с такой быстротой, что лезвие казалось размазанной серой дымкой.

Вожак тем временем легонько повёл головой, и к дракону бросились четыре воина. Они, поднатужившись, безмолвно приподняли тушу летающего монстра.

– Уйдут, – прошептал разведчик, с досадой поглядывая на врагов.

– Не смогу гранату обезвредить, – ответил я, – у него тоже колдовской барьер есть. Он мой импульс заглушит на пару секунд, ему хватит взорваться.

– Жаль, – выдохнул он.

Орки приподняли труп и стали вытаскивать из-под него что-то, не видное мне. А потом один из них легко взял на руки тонкую чёрную фигурку. Образ крепко засел в памяти. Изломанное тельце немногим упитаннее пленного мальчика. Иссиня-чёрная кожа, какая не бывает даже у хорошо прожаренных африканским солнцем негров. Правильное лицо, большие глаза, прямой нос и ёршик коротко-стриженных белоснежных волос. Довершали картину длинные острые уши. Всадник был одет в камуфляжные шорты, серые кроссовки и разгрузочный жилет поверх тёмно-оливковой футболки. Совсем незатейливо. Совсем по-человечески.

– Ну, орки понятно, – прошептал разведчик, разглядывая драконьего всадника, – но то, что существуют тёмные эльфы, даже не представлял. Это же чистой воды выдумка.

– Я тоже не понимаю, – также тихо пробормотал я, пытаясь разобраться в этой каше энергетических потоков, замешенной на сильных помехах, – У него человеческое биополе. То есть, совсем человеческое. И там что-то ещё. Не понимаю.

Мы ждали, а потом дрогнула земля, точь-в-точь как у тягача под гусянками. Дёрн опять вспучился и лопнул. Два толстых корня обвили тушу дракона поперёк и начали медленно тащить, но не в разрыв, а к зарослям ивняка. Словно корни-щупальца голодной болотной твари подкрались под самой поверхностью почвы, и сейчас, ухватив жертву, стягивались к владельцу.

Один из них бросился к туше, достав нож, и быстро срезал лямки, а потом сразу поднял тяжёлый пулемёт, закинув его на плечо. Мы все попятились в разные стороны, что люди, что орки.

Тем временем корни стиснули дракона подобно огромному удаву. Что-то хлопнуло.

– Ложись! – закричал ротный, но его крик потонул в огромном взрыве.

Взорвался дракон. Взорвался, совсем как те псы-камикадзе. Видимо, коренья заставили сработать боекомплект колдовских гранат и мин. Сначала по туше промелькнула тонкая молния, а потом ослепительная вспышка разорвала эту импровизированную авиабомбу, подняв комья грязи, разбросав оглушённых разведчиков и посадив мой щит почти до нуля. Одного из орков порвало на лоскуты, а двоих исковеркало комьями грязи, поднятыми в воздух этим фугасом. Разведчикам тоже досталось. Сразу за этим застрекотали автоматы и пулемёты. Я зажал наполненные металлическим свистом уши и втянул в себя воздух, почти наугад ударив чередой фокусных импульсов. В воздухе одна за другой вспышками, похожими на короткую сварочную дугу, прокатились мои заклинания. Одно разбило ствол сосны, застав его рухнуть, и только две поразили орков. А враг начал разбегаться, отстреливаясь на ходу.

Орки сразу попрятались по кустам. А те, что несли эльфа и пулемёт, сразу перешли на быстрый бег зигзагами и растаяли в лесу.

После удачного выстрела вожак, раненный в руку, расслабил хватку, и парень упал на лесную подстилку и на четвереньках пополз к нам. Его подобрал один из бойцов, тут же спрятав за деревом.

Вокруг кипел бой. Стрелять прицельно не получалось. Все вели беспорядочный огонь. А посередине этого из земли вылез ещё один корень голодного болотного монстра, ухватив тушу. Я бросил взгляд на обнажившиеся ребра крылатого охотника, похожего сейчас на погрызенную собакой куриную тушку, а потом свистнуло, и по остаткам щита прокатился всполох. В голове острой болью вспыхнул откат от вражеского заклинания.

Я краем глаза увидел, как фиолетовая трасса от заговорённой пули, пришедшая из глубины леса, прошила тело Макса. Неживой парень замер, а потом рухнул на землю. Нить, связывающая его с некромантом, разорвалась, и подросток нашёл свою окончательную смерть.

Вторая пуля пробила навылет одного бойца, заставив того вцепиться рукой в правый бок и хватая ртом воздух, упасть в траву. Третья попала в Кирилловского самурая, отчего и он ничком повалился, упокоившись навсегда. Сосуд с тельцем младенца-нежити упал на землю и лопнул. Игоша медленно шевелился среди обломков стекла и смятого плетения корзины, водя маленьким бледными ручками. Казалось, что он вот-вот зарыдает, как новорождённый.

А посреди поляны стояла Соколина, выпрямившись во весь рост и глядя остекленевшими от шока глазами на слегка подёргивающуюся половину тела солдата, которого откинуло ей под ноги взрывом от дракона. Она была с ног до головы залита кровью и безвольно шевелила губами, бормоча что-то непонятное.

– Ложись! – заорал ей командир разведроты, – Ложись! Снайпер работает! Дура, ложись!

Он ещё раз прокричал, а потом бросился, сбивая девчонку с ног.

Ангелина, сидевшая спиной к сосне, с криком вытащила из бока небольшой, но острый обломок ветки и бросила на меня взгляд. Я тряхнул головой и показал пальцем на разбитую колбу. Ангелина кивнула и быстрой тенью бросилась к игоше-личу.

А потом лес снова посетили взрывы, только появлялись они чуть дальше, накрывая врага. Это начала работать наша артиллерия, заставив замолчать неприятеля.

До меня докатилась волна беспокойства. Я сел на землю и тихо прошептал: «Спасибо», зная, что Александра меня услышит. Бог войны по наводке экстрасенса высшего разряда – страшная сила. Жаль, что опоздали они всего на каких-то несколько десятков секунд.

– …! – услышал я полный удивления, недоумения и ненависти возглас.

Я повернул голову.

Воин, спрятавший за собой бывшего заложника, судорожно хватался за горло, а из-под пальцев хлестала кровь. Мальчик с ничего не выражающим взглядом держал небольшой нож в руке. Он наклонил голову, а потом выплюнул кольцо, беззвучно упавшее в мох, и бросил гранату. Я сделал пасс рукой, и граната улетела в сторону, как отбитый бейсбольный мяч, а потом взорвалась в стороне. В какое-то мгновение промелькнула мысль, что он так мог себе все зубы выломать, кольцом-то. Его и пальцами просто так не выдернешь.

Тем временем мальчик уронил нож под ноги, быстро наклонился и подобрал автомат умирающего от кровопотери разведчика.

Мне ничего не оставалось, кроме как ударить заклинанием. Голова парня разлетелась мелкими брызгами, а тело мешком рухнуло на землю.

– Почему? – осипшим голосом спросил капитан, – мы же его спасли.

– Потому что это был не человек. Это обманка. Мертвец. Зомби… Потому что для них нет правил в этой войне.

Я видел перекошенное лицо разведчика, а потом подошел и схватил его за грудки.

– Не вздумай идти мстить сгоряча! Я это уже делал! Ничего хорошего не получилось! Уходим. А зомби я сам прохлопал, я тоже подумал, что это живой мальчонка, забыв просканировать.

Разведчик хмуро окинул взглядом утаскиваемый корнями труп дракона, отступающих орков и разрывы миномётных боеприпасов. Осколки от ближайшего прошлись по остаткам моего щита, напомнив о необходимости бежать.

Отступали мы тяжело и хмуро. Уносили раненых и убитых. Я пожертвовал остатками энергополя ради заклинания облегчения.

Этот поход нам ничего не дал, кроме потерь.