— Папа, почитай мне сказку. А то не усну.

— Где у вас тут книжки со сказками?

— Там, на полке.

Я редко у них бываю. Нет, Максимку я, конечно, люблю, и с женой отношения нормальные. Мы даже разводиться пока не стали. Но работа, семинары, конгрессы — времени мало. Обычно встречаемся в субботу или воскресенье, Женька оставляет мне Максима, идём с ним в какое-нибудь интересное место. А тут у неё внезапно появились какие-то дела вечером. Вдруг свидание? Ну, дай Бог. Попросила уложить сына спать.

На одной полке поискал, на другой — какие-то журналы, детектив, правила дорожного движения без обложки. Ни одной сказки.

— Не нашёл я сказку, Максимка. Давай сам придумаю.

— А ты умеешь?

— Я попробую. Ложись, укройся и слушай.

 

* * *

Э-э-э… Давным-давно, в те времена, когда от Нормандии до Охотского моря рос один большой лес, жил-был на свете Великан. Не самый, конечно, крупный, но вековые сосны ему едва до подмышек доставали. Туповатый, ворчливый, добрый. Под настроение мог даже помочь людям — корчевал огромные пни, собирал с полей слишком уж тяжёлые камни. Одним погожим летним утром так и вовсе проложил через чащу дорогу из маленького городка в город побольше. Люди побаивались Великана, но любили.

А в большом городе жил рыцарь Бодуэн де Буа. Он прославился в Девятом Крестовом походе и даже получил от короля заячий хвост на свой щит как самый трусливый рыцарь, но древность рода и заслуги отца спасли его от крупных неприятностей.

До похода Бодуэн жил в маленьком замке в лесу с женой, тёщей и старым оруженосцем. Когда он вернулся с заячьим хвостом, жена его на порог не пустила, и пришлось рыцарю искать себе новое жильё. Поехал он по Большой Великаньей дороге в ближайший город, а там как раз умер старый рыцарь Бертран. Горожане подумали-подумали да и пригласили Бодуэна в замок. Нельзя ведь жить совсем без рыцаря.

 

* * *

— Максимка, спишь?

— Нет, папа, я слушаю.

 

* * *

Так вот, зажил он в том замке, выписал себе молодую жену из-за границы, из далёкой страны, где о нём никто не слышал, переименовал Великанью дорогу в Бодуэнову, ведь именно по ней рыцарь впервые прибыл в город и осчастливил его своим покровительством. Несколько лет прошло, всё было неплохо, да только горожане чуть не ежедневно напоминали Бодуэну, что пора совершить подвиг. Драконов в тех краях нет — климат не тот, чародеи давно подались на Восток или в Испанию, зато есть Великан. Горожане и знали-то его только по той дороге — он жил далеко, питался тем, что даёт лес, в город не приходил — тесно слишком. А когда рыцарь дорогу переименовал, так и вовсе стали забывать, что Великан добрый. Детей им пугали. И Бодуэна.

Жена его, северянка, женщина решительная, однажды так ему и сказала: или, мол, подвиг, или ноги твоей у меня в опочивальне больше не будет. Семь дней и семь ночей стучался к ней в спальню Бодуэн, но гордая жена дверь так и не открыла. Снял он со стены пыльный щит, наточил кое-как меч. Копьё не нашёл, пришлось кузнецу новое заказывать. Ну и поехал на битву с тем Великаном.

 

* * *

— Папа, а зачем ему копьё? У него же меч был.

— Вообще, у рыцарей были и мечи, и копья. Меч для ближнего боя, а с копьём несутся на коне в атаку. Вот Бодуэн и решил, что рыцарь на коне и с копьём — это красиво. Выехал из города, спрятал копьё в орешнике — старый оруженосец давно умер, нового де Буа нанимать не стал, а самому с копьём ехать тяжело и неудобно. Да и обращаться с ним Бодуэн умел ещё хуже, чем с мечом. Вот такой у нас рыцарь. Слушай дальше…

 

* * *

Великан, как обычно, спал после обеда. Кто ж не любит вздремнуть посреди дня часок-другой? Будильник даже завёл, подарок от знакомого Великана из окрестностей Медиоланума, чтобы полдник не проспать. А тут Бодуэн на белом коне во всеоружии. Едет, видит на поляне спящего Великана, думает, красиво, мол, лежит. Сейчас убью его, вернусь в город с победой, привезу сюда художника, пусть картину пишет. Я вот так встану и меч вот так подниму. И все будут помнить Бодуэна, победителя Великана.

Тут зазвонил вдруг великанский будильник размером с избушку. Рыцарь чуть с коня не упал с перепугу. Великан сладко зевнул, потянулся, сел, глаза протёр.

— О, рыцарь! Ну, здравствуй. С чем пожаловал? Помощь какая нужна, или просто путешествуешь?

А Бодуэн уже о картине не думает, думает, как бы выкрутиться из этой ситуации.

— Доброго дня тебе, Великан! Поговорить я пришёл, как сильный с сильным.

— Ну, говори, раз такое дело, — усмехнулся Великан.

— Я в своём городе хозяин. Все у меня по струнке ходят — боятся. Жена слова поперёк не скажет. А ты, как я погляжу, с крестьянами на дружеской ноге. Помогаешь им, пни корчуешь, детишек этих голодранцев на плечах катаешь.

— Дык это… — замялся Великан.

— Ав-то-ри-тет. Авторитет ты свой роняешь! Великан — он ведь как рыцарь. Его дело — сила, власть. И богатство. Где твоё богатство?

— Так вот оно: лес мой, речка моя, полянки, лужайки, звери, птицы.

— Твоё?! Какое же оно твоё? Крестьяне в твоём лесу хворост собирают, грибы, ягоды. На зверей твоих охотятся, деревья твои рубят. Так ты через сотню лет по миру пойдёшь.

— Ну-у, не знаю… — Великан задумался. — Наверное, ты прав, надо с ними построже.

— Поеду я, — сказал совсем уж осмелевший Бодуэн. — Дела не ждут. Мои там без меня как дети малые. А тебе, сосед, мой добрый совет — держись за своё добро, и будет тебе счастье.

— Будь здоров, рыцарь, — ответил Великан. — Спасибо за мудрые слова.

 

* * *

— А драться они не будут?

— Нет, Максимка, в этой сказке не будут.

— Ну во-о-от…

 

* * *

И не стало с тех пор житья местным крестьянам. Что ни день, обходит дозором Великан свои владения. Выдернул из земли дуб, сучья-ветки обломал, корни оборвал, сделал палицу. Ни ягодки не даёт из леса, ни хворостинки.

А Бодуэн де Буа вернулся в свой замок. Счастлив, что всё так обернулось, расхрабрился дома, говорит:

— Лежал этот Великан у моих ног, мог я его копьём проткнуть, голову отрубить. Но я поговорил с ним — серьёзно, по-мужски, по-хозяйски — и оставил пока в живых. Мы, рыцари Крестовых походов, отважны, но великодушны.

Сперва поверили ему горожане, даже супруга перестала запирать опочивальню. Но нет больше на Бодуэновой дороге путников, а в город начали просачиваться подозрительные слухи о жадном и свирепом Великане с дубиной. Бодуэн понял, что обман может скоро раскрыться. Да и крестьяне из окрестных деревень толпами приходят к замку — рыцарь, мол, защити от душегубца.

— Не могу, — отвечает. — Зовут меня старые боевые товарищи в Десятый Крестовый поход, последний, решающий.

Не соврал, удалось ему по давнему знакомству устроиться, согласились его взять, лишь бы в арьергарде шёл и под ногами не путался.

Проводили горожане рыцаря, пожелали красивых подвигов и скорейшего возвращения. Жена даже всплакнула на прощание. Уехал Бодуэн. Да заблудился по дороге или сам свернул в сторону, подальше от боёв. И утонул, говорят, в какой-то реке на границе царства Пресвитера Иоанна. А может, врут, и нашёл он себе новый замок и новую жену.

 

* * *

Великан, меж тем, рад-радёхонек. Всё — его. Леса, поля, луга, реки. Деревья растут не по дням, а по часам, уже переросли Великанью макушку и не останавливаются. Ручьи, что раньше не в брод переходил — перешагивал, теперь по колено, по пояс. Звери крупней, птицы, ягоды, грибы. Даже любимая палица так выросла, что стала совсем неподъёмной.

«Вот что значит быть хозяином на своей земле», — думает Великан.

А дорога совсем заросла, боятся по ней ходить-ездить, никто Великана не беспокоит.

Прошли годы, на месте былого редколесья поднялась такая чаща, что сам Великан боится туда заходить. Деревья так вытянулись, что он и до нижних сучьев достать не может.

— Ну да ладно, — говорит он сам себе. — Всё равно всё моё.

Но одним туманным утром появляется на старой, почти незаметной теперь дороге огромная тень. Выходит на Великанью поляну Колосс, Гигант. Наш Великан ему до коленки в прыжке не достанет, но всё равно хозяйским басом спрашивает:

— Ты кто и по какому праву по моей земле ходишь?

— Ой, малыш, прости, чуть не наступил на тебя. Я бродяга, так давно хожу из города в город, что забыл, откуда я. И как звать меня, не помню. Диковинки всякие собираю, истории рассказываю, тем и живу. А тут в городе по соседству люди про грозного Великана говорят. Я и пошёл его искать, интересно ведь.

— Я, я Великан! И это всё моё: леса, поля, реки. И дорога эта моя, я её проложил. И не позволю всякому сброду тут ошиваться. Вон отсюда!

— Ты Великан? Ростом в три вершка на цыпочках? Болел много в детстве и не вырос?

— Я огромный Великан, Хозяин и Повелитель этого леса и всех земель вокруг.

— Да брось, малыш, ты просто жалкий визгливый карлик.

И бродяга побрёл дальше по заросшей дороге, шёл и собирал с кустов спелую малину.

А Великан хотел сорвать ягоду с нижней ветки, но так и не смог до неё дотянуться.

 

* * *

Как-то я увлёкся. Максим давно спит и не дослушал, чем кончилась моя самодельная сказка. И теперь ему снится, как отважный рыцарь побеждает грозного Великана.