Айр Сакс сыграл рифф из «Иллинойского джэк-кета».

— Ты что будешь делать, Эд? В смысле, вечером?

Мертвый Эдди сунул руку в карман и почесал в паху.

— Что я буду делать? Как только ты свалишь отсюда, явятся классные телки.

— Ты меня за дурака считаешь, — Айр Сакс был недоволен.

— Да ну?

— Кто, ты сказал? Телки?

— Два комплекта близняшек.

— Не пудри мне мозги.

— Ну да.

— Два комплекта?

— Рэйвен и Мисти, Кристин и Инга. Рэйвен и Мисти по девятнадцать лет, а Кристин и Инге по двадцать шесть.

— Как это они придут? Ну, все же кругом замело. Как раз поэтому я никуда и не ухожу. Пока оденусь, пока дойду до дома, а уже надо опять собираться сюда. Как это они сумеют добраться?

— Приедут в длинном лимузине-снегоходе.

— Не принимай меня за болвана.

— Ишь ты.

Айр Сакс сыграл немного из Пакито Д’Риверы.

— А они это, того, все вместе, что ли, приедут, телки-то?

— Ты имеешь в виду, Рэйвен-Мисти и Кристин-Инга появятся в одно и то же время? — переспросил Мертвый Эдди.

— Ну да.

— Нет.

— Нет?

— Я только что сказал «нет», Сакс.

— А которая парочка придет первой?

— А тебе-то что, Сакс?

— Так просто спросил, а что?

— Мне просто интересно, какое тебе до этого дело?

Айр Сакс поиграл немного Джимми Хита.

— Эдди?

— Ну.

— Когда того, ты это делаешь с Рэйвен, Мисти за тобой сечет, в смысле наблюдает? И Инга сечет, когда занимаешься с Кристал?

— Кристин.

— Она, они это делают?

— Попробовали бы отказаться… — заявил Мертвый Эдди.

— Не могут отказаться, потому что ты… э-э-э, наверное, того, иначе не заводишься?

— Какого хрена ты мелешь, Сакс, я что, вроде как пидор?

— Эй. Нет, просто я хотел узнать, почему они не могут отказаться, вот и все.

— Потому что Инга и Кристин очень привязаны друг к дружке. Точно так же Рэйвен и Мисти, вот почему.

— Привязаны? — удивился Айр Сакс.

— Привязаны.

— Совсем, как эти, сиамские близнецы?

— Не как сиамские близнецы. Ишь, сиамок нашел.

— Не морочь голову, Эдди.

— Да ну?

— А по-моему, да.

Мертвый Эдди встал и надел пальто из верблюжьей шерсти. И снега кругом словно бы не было, и длиннющий лимузин-снегоход у них имелся, и две пары близняшек к нему спешили. И была у него еще одна телка, грязная сука Розали, ей бы в профессиональную борьбу, она все чует, блин, вынюхает, придет сюда, хоть как вчера, сграбастает его за уши, выдернет голову из плеч и подаст на блюде собственному сраному пацану, который вырастет и станет голубым парикмахером для пидоров.

— У тебя дома проблемы, Эд? — поинтересовался Айр Сакс. — Ты это хочешь сказать?

— Ты не возражаешь, если мы сменим тему и поговорим о деле, вместо дерьма собачьего? — буркнул Мертвый Эдди. — Подготовка к Дню Валентина, в этом роде?

— Не все готово, — признался Сакс. — Есть еще работа, не много, но и не мало. Из-за того, что кругом снегу полно и навалит еще больше, говорят, изменили план удаления стрелков со сцены. Машины, фургоны, такси, все, что обычно, в этот раз ни фига не сработает, нам нужны проводники для стрелков.

— Проводники?

— Ну да, проводники. Чтобы провели в подземку, в бары, где у нас сняты задние помещения и персонал. Все будет готово к концу недели, как и рассчитывали.

— Думаю, мне лучше пойти домой, поймаю тачку, а ты веди дела. Мне, может, придется идти пешком, простудиться и замерзнуть насмерть. Ты сегодня будешь спать здесь или как?

— Нет, наверное, пойду тоже домой. Поймаю тачку. Может, тоже простыну и замерзну насмерть.

— Тогда до встречи в похоронном зале, Сакс.

— Спокойной ночи, Эдди.

— Угу.

— Эй, Эдди, знаешь, за что бы я выложил кучу бабок, на что хочу посмотреть?

— На сиськи и письки у двух пар близняшек?

— Какая рожа будет у Арти Рота после Валентинова дня, — Айр Сакс засмеялся.

— Угу, — буркнул Мертвый Эдди. — Это ты доплатишь к моим бабкам сверху, поскольку, стоит мне отвернуться — поганый Арти Рот прямо-таки дышит мне в затылок. И я бы дорого заплатил, чтобы взглянуть на его лицо, когда наша затея выгорит.

— Еще кое-что, Эдди.

— Что, Сакс?

— Если все пройдет как надо, я бы раскошелился и для того, чтобы потом взглянуть в лицо Фрэнсис Мак-Алистер.

— Да, — согласился Эдди. — Я бы тоже заплатил.

Подумать только, Фрэнсис Мак-Алистер — классная телка, особенно среди федеральных шишек, со своими сиськами и писькой.

— Спокойной ночи, Эдди.

— Угу.

* * *

Айр Сакс сыграл немного из Эмиет Блуетт и подумал, какой все-таки придурок этот Мертвый Эдди, мог бы прямо сказать о домашних проблемах, а не сочинять басни о телках, как он собирается их поиметь, и не налегать на Айра Сакса. Эдди, наверное, считает его придурком, у которого и бабы-то никогда не было. Интересно, как удивился бы Мертвый Эдди, если бы узнал, что Айр Сакс получил заказ от крутой чувихи завалить одного парня ради смеха и за деньги.

Не просто ради удовольствия и заработка. Ради опыта. Чтобы занести в послужной список. Поскольку, глядя правде в глаза, он с годами не молодеет и ни черта лысого не богатеет, работая на Мертвого Эдди, дешевого сукина сына, который восемь сотен в неделю платит Саксу за то, за что другие парни его возраста и с таким опытом, со специальными навыками, получают по одиннадцать, двенадцать и даже пятнадцать сотен в неделю.

Нет чтобы телка отвалила ему такую сумму за смерть того парня. Она хорошо знала, что он новичок в таких делах, поэтому и обратилась к нему. Так прямо позвонила и сказала:

— Пожалуйста, пригласите Дональда Дабро.

А он чуть не выругался:

— Нет здесь никакого Дональда Дабро, детка, — потому что давно его никто не называл Дональдом, и он по временам забывал свое настоящее имя — Дональд Дабро.

— Дональд, я знаю, тебе хочется выдвинуться, сделать карьеру. У меня есть для тебя работа, которую необходимо выполнить и которая поможет тебе утвердиться в новых интересных сферах. Надо поговорить. Не задавай глупых вопросов, не интересуйся, каким образом и откуда я о тебе узнала, кто я такая и прочее. Просто ответь: да или нет. Ты согласен убить кое-кого за гонорар в пятьсот долларов? Если да, то перейдем к обсуждению деталей.

Разве он собирался отказываться? Нет. Пять сотен не предел мечтаний, когда он выбрал для себя карьеру вальщика людей, он, конечно же, предпочитает двадцать пять. Но пять сотен — это тоже деньги. А двадцать пять придут, когда у него будет репутация, которая останется при нем. О чем он и думал, когда сидел в пятом ряду киношки «Сиксплекс» на Восемьдесят шестой улице, наигрывая малютку Бенни Коттера и выжидая, пока свет погаснет и появится возможность тихо уложить некоего Майкла Корри, сидевшего на два ряда ближе к экрану и поглощавшего попкорн из огромного ведерка, в которое можно голову засунуть. Он собирался надеть ведерко парню на голову, когда тот умрет, поскольку для карьеры убийцы это послужит неплохим фирменным знаком.

Эй, он не хочет сказать, что каждый раз будет надевать коробки из-под кукурузы на головы заваленным парням, не собирается делать карьеру за счет убийств каких-то чуваков в грязных киношках, уродов, жрущих попкорн ведрами; он просто будет что-нибудь эдакое надевать на головы, но каждый раз другое, чтобы люди видели и понимали: это он, чтобы сразу оценивали: убийство — его работа.

И это еще не самая крутизна. Круче всего то, что о нем напишут книжку, полный нокаут, а из книжки сляпают фильм, самый отпадный эпизод будет о том, как он проскользнул в следующий ряд, когда в зале погас свет, приблизился к Майклу Корри. В это время на экране появилась надпись: «Добро пожаловать в „Сиксплекс“ на Восемьдесят шестой». Он подождал, когда зажжется другая: «Разговоры во время сеанса — сраная невоспитанность, не будьте засранцами», а потом большие красные буквы: «Т-С-С-С!». Затем навинтил глушитель на девятимиллиметровый немецкий полицейский «Вальтер П38», купленный за две сотни в одном местечке в Байоне, поднес ствол почти к самому уху Майкла, едва не касаясь, и окликнул шепотом:

— Эй, Майк!

И тот ответил:

— Да, а ты кто?

— Извини, Майк, я, похоже, ошибся, — сказал Сакс, добавил: — Т-с-с! Тихо!

И убил его.

Потом вытряхнул остатки попкорна из ведерка, надел его на голову Майкла Корри и спокойно вышел из киношки, как будто фильмец со Сталлоне, который появился на экране, совсем не тот, за какой он заплатил. Сакс собирался смотреть «Осторожных медведей» или что-то в этом роде. В этих сраных сиксплексах вечно попадаешь не на тот фильм.

* * *

Мертвый Эдди придумывал повод, ради которого стоило бы отложить возвращение домой к Розали и малому. Он вернулся в офис, словно хотел проверить, закрыл ли сейф, и увидел на пульте, что Мэри Элизабет Неделикато работает по телефону с клиентом. Эдди решил послушать.

Мэри Элизабет учуяла сигнальный щелчок. Разговоры переводились из офиса на дом к девушкам, это известно. Неужели Мертвый Эдди считает, что они не догадываются о подслушивании? Она хотела было сбить на минуту запал, послать Эдди к черту.

— Я такая мокрая, Эрл, — сказала она вместо этого, — хочешь, я сейчас разденусь?

— Подожди немного, — ответил Эрл. — Сядь на окно, — предложил он, — боком, спиной в угол, ноги положи на подоконник.

Мэри Элизабет как раз дочитывала деловой раздел «Таймс» и дошла до новостей науки. Она лежала в постели на животе, одетая в спортивные штаны и линялую рабочую рубашку. Волосы, мокрые после душа, были закручены в махровое полотенце.

— Так тебе нравится?

— Закатай юбку на бедра.

— Вот так?

— Сними трусики.

— На мне их нет, Эрл. Ты мне приказал не надевать трусики.

— Раздвинь немного ноги. Если кто-то смотрит в окно, пусть увидит, что ты без нижнего белья.

— Так?

— Кто-нибудь снизу смотрит на тебя?

— Там кто-то есть, Эрл. Да-да, есть. Кто это, Эрл?

— Один мой друг.

— О-о-о, как мне приятно. Это ты его направил за мной понаблюдать?

— Только смотреть, но не трогать.

— Ты, и только ты, будешь лапать меня, Эрл.

— Ты правда хочешь?

— Конечно, хочу.

— Потрогай себя сама. Сними бретельку лифчика и погладь свою грудь. На тебе ведь черный лифчик?

Мэри Элизабет дошла до рекламы «Фотокомпьютера» на Сорок седьмой улице.

— Все так, как ты мне велел, Эрл. О, Эрл, как мне хорошо.

— Потяни за сосок, чтобы он вырос.

Если цена на компьютер «ХТ» с жестким диском на двадцать мегабайт еще снизится, она не сможет удержаться и купит его.

— О, Эрл.

Она перешла к «Тошибе», у него хорошие размеры.

— Теперь другая грудь. Займись сразу двумя, по одной в каждую руку. Оттяни их хорошенько.

— Он на меня смотрит, Эрл?

— Да.

— Он очень симпатичный?

— Да.

Что там Долан говорил о «Максуме»? Это лучший или худший из серии?

— Но он не такой красивый, как ты, Эрл. Возможно, когда-нибудь…

— Что?

— Мы бы могли втроем…

— Что могли бы?

— Я бы взяла у тебя в рот, а он был бы во мне сзади. «А tergo», — как сказал Фрейд.

Ее подружка по офису Сьюзан Салливан недавно вернулась с обеда, заложив пальцем книгу Фрейда о разных клинических случаях, которую читала время от времени, чтобы поднять себе настроение и отодвинуть в дальнюю перспективу собственные неврозы, и поинтересовалась:

— Мэри Элизабет, ты изучала латынь, да? Что означает «а tergo»?

Мэри Элизабет удивилась:

— Прошло сто лет с тех пор. А какой контекст?

— Мальчик увидел, как его родители трахались — «совершали половой акт „а tergo“».

— Сзади, — пояснила Мэри Элизабет.

— А, — поняла Сьюзан.

Эрл снова заговорил:

— Глория.

— Да, Эрл.

— Глория.

— Да.

— Глория.

— Да, Эрл, да.

— Глория, Глория, Глория, Глория, Глория, Глория, Глори… Я… А-а-а-а-а!

— Да, Эрл, да.

— … Спасибо, Глория.

— Не за что, Эрл. Спасибо тебе.

— Тебе… тебе было приятно?

— Мне всегда приятно, Эрл.

— Я тебе скоро еще позвоню.

— Жду с нетерпением.

— До свидания, Глория. Твое имя правда Глория?

— До свидания, Эрл.

— Правда?

— Эрл, ты же знаешь правила. Я же не спрашиваю твое настоящее имя, верно?

— Оно и есть Эрл.

— До свидания, Эрл.

— Ты правда рыженькая?

— Ты просил рыженькую девушку в первый раз?

— Да. Завитую рыженькую девушку.

— Да, так и есть, рыженькая с завивкой. А сейчас до свидания, Эрл, время вышло.

— Пока, Глория. Я позвоню.

— Я буду ждать.

— Пока.

Когда Эрл дал отбой, Мэри Элизабет прислушалась к дыханию Мертвого Эдди, пытаясь разобраться, кончил он или нет, потом — к его попытке неслышно положить трубку. Она вспомнила, что еще не проверила новую рекламу для «Войс».

Поднявшись с кровати, девушка освободила от полотенца длинные, почти до пояса, черные волосы, кинула полотенце на спинку стула и отправилась на кухню, где в портфельчике лежала копия рекламы.

СЕКСТРАВАГАНТНЫЕ

ФАНТАЗИИ ПО ТЕЛЕФОНУ

Погрузись в глубины собственного эротизма

Сэксгибируйте ваши чувственные секскреты

Наслаждайтесь с нашими экспертами

по телефонным связям

Шикарные девушки скандинавского,

европейского и азиатского происхождения

А также лучшие красавицы Америки

* * *

СПЕЦИАЛЬНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ НА ЯНВАРЬ.

ГОРЯЧИЕ ДЕВОЧКИ В ХОЛОДНУЮ ПОГОДУ.

* * *

Спрашивайте специальные услуги

«Две киски»

«Господство (легкое или сильное)»

«Под телевизор, до и после этого»

О Господи. «Секскреты», «сэксгибируйте». Мертвый Эдди сочиняет текст каждый месяц и каждый раз дает прочитать, предполагая, что на нее произведут впечатление его литературные таланты, если эти творения можно назвать литературой. Он бы не догадался, как не поверил бы в ее осведомленность о его привычке подслушивать, что такая проза будит желание придушить его. Возможно, она подаст на него в суд за такой стиль.

Мэри Элизабет улыбнулась. Может быть, утром, на свежую голову, она предложит не пытаться поймать Мертвого Эдди Милано за порнографию и проституцию, вышибание долгов, или вымогательство, или уклонение от уплаты налогов, или продажу дальних телефонных кодов, или его последнее изобретение — оптовую торговлю мочой и кровью с гарантией от СПИДа и наркотиков. Она бы засудила его только за этот стиль. Даже Фрэнсис Мак-Алистер, Самая Англо-Саксонская Белая Протестантка из всех, даже она найдет это забавным.

Так ли? Или профессионалка, сидящая в ней, отмахнется от шутки и скажет:

— Как так, Мэри Лиз? Почему такая милая девушка, как вы, штатный юрист в управлении Прокурора Соединенных Штатов в Южном округе, связалась с подонком, вроде Мертвого Эдди Милано?