В шесть вечера стали рассаживаться за столом: Ракитины, Бережная, Рубцов, Виктор Викторович и Светляков. Огромный стол был уже наполовину заполнен, а если учесть, что Инна выносила и расставляла новые и новые блюда, то компания за столом начала смотреть на яства даже с некоторым ужасом.

– Неужели мы все это сможем съесть? – удивилась Вероника. – Давайте позовем Инну тоже. Она так старалась.

– Хорошая девушка, – согласился Виктор Викторович, – я рад, что в моей больнице появился такой сотрудник. Мне говорили, что она по образованию врач. Даже если у нее нет при себе документов, сделаем запрос, создадим аттестационную комиссию – не сомневаюсь, что санитаркой она недолго пробудет. Хотя…

Главный врач посмотрел на Ракитина и продолжил:

– Хотя, как я погляжу, она и вам приглянулась. Но все-таки выбирать ей самой. После испытаний, которые ей пришлось вынести, хорошее место успокоит ее и поможет снова прийти в себя.

– Тогда и Петю позовем, – сказала Вероника, пропустив мимо ушей сказанное главврачом ее мужу о том, что девушка тому приглянулась. – Обязательно позовем и Петю. Я видела, как он смотрел на Инну, как пытался быть все время рядом с ней, как он помогал. Симпатичный и очень воспитанный молодой человек.

– Чемпион мира по дзюдо среди юниоров, между прочим, – добавила Бережная. – Правда, он уже не выступает, но тренируется постоянно.

Тут появилась Инна с очередным блюдом только что закопченных сигов.

– Какой запах! – восхитился Светляков и посмотрел на Ракитина.

– Присаживайтесь к нам, – предложил девушке хозяин, – а то вы весь день сегодня как белка в колесе – то в лесу, то на кухне… Отдохните с нами.

– Спасибо, но у меня еще пирог с черникой на подходе.

– Но вот когда закончите с пирогом, тогда сразу и приходите, – кивнул Николай Николаевич.

– Спасибо, – улыбнулась девушка. – Надеюсь, что скоро закончу все свои дела.

Она ушла, и Рубцов, посмотрев ей вслед, произнес:

– Хорошая девушка!

– Кстати, об упомянутых только что белках, – ухватился за фразу главный врач. – Я сегодня побродил по вашему лесу – там столько этих зверьков, и они ведь даже не боятся человека! Конечно, здесь им раздолье. А что касается грибов, то я даже расстроился. Обычно брожу по лесу – порой полчаса, а то и больше приходится потратить на то, чтобы отыскать полянку с семейством – а там четыре или шесть грибов. Ну, пускай с десяток. Парочка червивых или больше – это как водится. А здесь, куда ни посмотришь – шляпка торчит. И ведь все как на подбор – крепкие и ладные. Поначалу вроде как эйфория нахлынула от такого изобилия. А потом начинаешь уставать от такой радости. Корзина руки оттягивает. Я ведь самую большую свою прихватил – на два с половиной ведра.

– Может, попробуем их под рюмочку? – предложил Рубцов.

– Я бы не стал пока торопиться, – отозвался Светляков. – Подождем, когда к нам девушка присоединится. Поговорим пока о наших делах. Насколько я понял, инициатором сегодняшней встречи является Вера Николаевна. Может, она что-то хочет нам сообщить?

Бережная кивнула и, взяв мобильный, набрала номер. Когда ей ответили, она спросила лишь:

– Как там?

И, услышав ответ, спокойно произнесла:

– Тогда приступайте.

Закончив короткий телефонный разговор, обвела взглядом сидящих за столом и сообщила:

– Сейчас все расскажу с подробностями, но чуть попозже; дождусь ответного звонка, и сразу поговорим обо всем, что вас интересует.

– Вы случайно не со следователем Евдокимовым общались? – поинтересовался Светляков и посмотрел на Ракитина. – С тем, который занимался вашим делом. Очень чистый человек, доложу я вам.

– И как у него продвигается расследование? – спросил Ракитин. – Он ведь переживает, вероятно, что потерял меня?

– Да не особенно, – ответила Вера, – он сейчас занимается более важным делом.

– Каким, если не секрет? – удивился Рубцов. – Разве есть что-то более важное, чем раскрытие убийства Гасилова и потом этого охранника Мешкова? Неужели появилась какая-то новая информация по смертям Плахотникова, Суркиса, Клейменова и Ширяева?

– Информация есть. Не знаю только, располагает ли ею Ваня Евдокимов.

– Может, все-таки по рюмочке? – снова предложил Рубцов. – Можно под рыбку. Кстати, сигов коптил дзюдоист Петя. Сам наблюдал, как он огромную коптильню на костер ставил, а ведь в ней весу – не менее сорока кило!

Возражений не последовало. Сам же Рубцов и наполнил рюмки. Отказались только жена Ракитина и Вера.

– Надо распорядиться, чтобы вина принесли, – догадался Рубцов. – Я видел, в бутылочнице есть «Мукузани», а для тех, кто хочет белое, «Тибаани» – это вино кахетинского типа. Я его один раз в жизни пробовал, лет двадцать тому назад, когда еще в ментовке работал. Взяли одну компанию не очень хорошую. А там каким-то образом грузинский паренек оказался, который по нашим сводкам ну никак не проходил. Я побеседовал с ним и еще до утра отпустил. Так утром ко мне его папа примчался – благодарил и коробку вина презентовал. Оно на белое и не похоже по цвету. Смотришь на просвет, а вино – как янтарь прозрачный.

– Вы так интересно рассказываете, что мне вдруг захотелось, – сказала Бережная и посмотрела на жену Ракитина.

Та кивнула, но тут же сказала, что выпивать ей сейчас не хочется вовсе, но, когда с мужа снимут все обвинения, она на радостях – хоть целую бутылку.

– Там есть пара бутылок? – поинтересовалась Вера.

Рубцов кивнул.

– Тогда принесите пока одну. А заодно проверьте, когда закончит Инна.

Начальник службы безопасности удалился. Бережная снова взяла лежащий на столе мобильный телефон, посмотрела на экранчик и положила аппарат рядом со своей тарелкой. После чего обратилась к Веронике:

– Не переживайте, скоро все закончится для вас и вашего мужа.

– Надеюсь, – ответила Ракитина и вздохнула.

Вернулся Рубцов с бутылкой вина и штопором, он посмотрел на стол, потом на Ракитина и удивился:

– Так вы еще не выпили без меня! Ну, тогда сейчас мы быстро.

Он начал откупоривать бутылку и посмотрел на Веру.

– Инна заканчивает уже, – сообщил он. – Она там все время рядом с вашим Петей. Похоже, что он ей нравится. Хотя к чему торопить события?

– Торопить события не стоит, – согласилась Бережная.

Зазвонил ее телефон. Бережная поднесла его к щеке и тут же сделала знак рукой Рубцову, показывая на свой бокал:

– Наливайте!

Опять ее вызывал Евдокимов. Он ей что-то рассказывал, Бережная внимательно слушала, вопросов не задавала, а все сидящие за столом ждали, когда телефонный разговор закончится.

Когда это произошло и телефон вернулся на столешницу, со своего места поднялся Виктор Викторович.

– Первый тост, по обычаю – за гостеприимный дом, за хозяев, за то, чтобы у них в семье были мир и счастье!

– Может, и ты полбокальчика? – спросил жену Ракитин.

– Составьте мне компанию, – поддержала его Бережная.

Вероника кивнула, и Рубцов тут же наклонил бутылку над ее бокалом.

Все мужчины, включая и Ракитина, поднялись и коснулись своими рюмками бокала хозяйки, потом чокнулись и с Верой. Выпили, опустились за стол.

– Опять Евдокимов звонил? – спросил Рубцов.

Вера кивнула.

– Есть новости?

– Более чем. В начале дня он сообщил мне, что в приемную Горохова ворвалась жена Горохова, избила секретаршу, а мужу исцарапала все лицо. Это наблюдали несколько подчиненных, которых Борис Кузьмич перед вторжением супруги распекал в своем кабинете. После обеда Ваня позвонил еще раз и сказал, что Горохов отстранен от должности и против него выдвинуты обвинения.

– Ну, это их внутренние дела, – покачал головой Рубцов, – нас они не касаются.

– Я думаю, что касаются самым прямым образом. Дело в том, что Евдокимов был отстранен Гороховым от расследования убийства Горика Гасилова. Самому Борису Кузьмичу была обещана крупная взятка за признание виновным в этом преступлении Николая Николаевича Ракитина.

– Кто это ему предложил? – удивился Рубцов. – Я не в курсе.

– А я догадываюсь, – произнес Николай Николаевич. – Мои партнеры, и попросили ненавязчиво: Суркис, Клейменов, Ширяев, Плахотников…

– Вероятно, – согласилась Вера, – имен не знаю, но, со слов Евдокимова, просьбу, а может быть, и аванс Горохову передал руководитель юридической службы компании. Во время обыска в кабинете Горохова в сейфе обнаружено сто тысяч долларов. Борис Кузьмич в начале обыска на вопрос, находятся ли в помещении вещи и предметы, которые не подлежат хранению, ответил, что в сейфе хранятся его личные сбережения, которые он откладывал долгие годы. Были проверены его личные счета и счета жены – там тоже, судя по суммам, накопления, сделанные за десятки, а может, и сотни лет. Сейчас изучают дела, которые он закрывал по изменению обстоятельств или по отсутствию состава преступления. И неожиданно вскрылось дело по расследованию убийства некоего Рогожкина. Вам хорошо знакомого, кстати. Выяснилось, что по нему осуждены люди, готовившие преступление, но не осуществившие его.

– А кто же тогда убил Рогожу?

Вера покачала головой.

– Рогожкин инсценировал свою смерть? – удивился Ракитин. – Быть того не может!

– Рогожа жив? – едва выговорил Рубцов.

– Теперь уж не знаю.

Бережная обернулась на открытую дверь и продолжила:

– Дело в том, что неподалеку отсюда расположилась компания рыбаков, поставили сети, костер не разводили. Несколько минут назад они захвачены специально прилетевшей группой спецназа. В составе которой был и Евдокимов. Правда, мне непонятно, зачем он туда полез – не его ведь дело.

– Еще один орден захотел получить, – усмехнулся Рубцов. – А потом и третий вдруг обломится. А дальше уж, по статуту ордена Мужества, при совершении следующего подвига может быть представлен к званию Героя России. Вот почему он полез туда. Только ведь за рыбаков ордена не дадут, а вот по башке получить можно.

– Я бы не стала иронизировать. Дело в том, что рыбаки и в самом деле не успели даже воспользоваться своим оружием, которого при них было немало: пистолеты, несколько светошумовых гранат, автоматы с подствольными гранотометами…

– Сказка какая-то! Кого же они собирались штурмовать? – не поверил Рубцов. – Или все-таки рыбу глушить?

– Вас и собирались штурмовать. То есть этот дом, – объяснила Вера.

Рубцов обернулся и посмотрел на хозяина, который слушал внимательно и молча.

– Не уверена, что мы бы сегодня сильно напились, – продолжила Бережная. – Но спали бы все равно крепко. И вы, и ваша охрана. А эти рыбаки, как вы их назвали, ночью бы напали. Но не переживайте так, взяли всех, – Вера еще раз посмотрела на дверь. – Всех, кроме одного. Когда уже рыбаков укладывали мордами… простите, лицами в песок, одному удалось вырваться. Он даже выхватил пистолет… Евдокимов говорит, что этот человек попытался застрелиться, даже поднес ствол к виску, но Ваня, которому, я повторяю, делать там было абсолютно нечего, успел выстрелить этому рыбаку в руку. Удивительно, но он попал. Только вот пуля срикошетила от пистолета и попала этому человеку в голову. И теперь он где-то на грани. И выживет теперь Рогожкин или нет, неизвестно.

Над столом повисло молчание.

– Повторите, – тихо попросил Ракитин, – вы сказали, что ранен был Рогожкин? Не какой-то другой Рогожкин, а наш, то есть бывший член совета директоров, считавшийся погибшим в результате покушения?

– Ну да, именно он, – подтвердила Бережная. – Евдокимов его опознал и сам же удивился, хотя я его предупреждала. Именно Рогожкин почти год назад, узнав, что на него готовится покушение, имея на руках записи телефонных переговоров жены с ее любовником, в которых она просила подыскать киллера, и придумал всю эту инсценировку. Конечной целью спектакля, как мне кажется, было дальнейшее устранение других членов правления и самого председателя правления Ракитина.

– А чего же тогда он ждал столько времени?

– Мне кажется, он был в курсе, что концерн скоро получит крупный госзаказ, многочисленные подряды на строительство инфраструктуры по всей стране, получит инвестиции и государственную поддержку. А насколько я понимаю, решение принято только сейчас. Вот он и решил действовать.

Все молчали. Наконец прозвучал голос Вероники:

– Я все равно не могу поверить во все это! Ведь Гасилова так страшно убили…

– Да, причем сделал это сам Рогожкин. Приехал на ракитинском «Бентли», чтобы машина попала под камеры. Его сообщник, охранник Мешков, предварительно погасил несколько фонарей, чтобы оставались темные зоны. Сам Гасилов к тому времени был изрядно пьян. И другие охранники тоже, потому что Гасилов один выпивать не любил. И когда прибыл Рогожкин, Гасилов едва ли твердо стоял на ногах, а потому Рогожкин разделался с ним легко. Кровь была нужна, чтобы измазать в ней одежду Ракитина. Оставить на топорище отпечатки Николая Николаевича не составило туда. И потом машину спустили с обрыва в реку, в надежде, что погибнет и сам Ракитин. А в случае, если выживет, то он и станет единственным подозреваемым.

– Но там же была еще и девушка, как мне рассказывали, – напомнила Вероника. – Она-то куда делась?