Ами не сразу осознала, что больше не одна. Фрид пришёл и держал её в своих руках. И ей стало всё безразлично, кроме ощущения его рядом. О боги! Неужели она могла умереть и больше никогда его не видеть, не чувствовать его прикосновений? Девушка безропотно позволила усадить себя на колени, желая лишь быть ещё ближе к любимому. А потом мир сошёл с ума. Как она оказалась распростёртой под ним на его столе, её перестало волновать, как только жёсткий рот сомкнулся на её губах. Мужские руки легли на бедра, сминая юбку, задирая её вверх, обнажая дрожащие ноги. И тут же между них вклинилось твёрдое напряжённое тело, раздвигая, прижимаясь и вдавливаясь в изнывающее лоно. В рот ворвался его язык, лаская в сводящем с ума ритме. Горячие руки скользнули по животу, рёбрам и подхватили упругие холмики, обжигая даже через ткань, потом рванули полы блузы, рассыпав вокруг жемчужные пуговицы.

— Ами, ненаглядная моя, — прохрипел он, отрываясь от её губ, чтобы тут же припасть к груди. Прихватил зубами сморщенный сосок, вырывая у неё грудной стон, и тут же зализал, ударяя языком по твёрдой горошине. Пальцами сжал второй, посылая обжигающие искры прямо вниз живота, туда, где всё уже горело и пульсировало.

— Фри-и-д, — срывалась прерывистая мольба с её губ, и она сама не знала, чего больше просит. Казалось, что ей не выдержать эту жажду, так остро, на грани ощущалось каждое касание, тяжесть мужского тела, почти грубые ласки. Но и прекратить это не было никаких сил. Не сейчас. Не тогда, когда его голод к ней, его безумная жажда заставила наконец почувствовать себя желанной для любимого. Пускай ненадолго. Пускай на один всего лишь раз. И она плавилась в его руках, сгорая вместе с ним, желая так же неистово, отрицая собственный страх. — Фрид, пожалуйста.

— Да моя хорошая, всё что хочешь! Только не проси остановиться, — миг и его руки перевернули её безвольное тело, укладывая животом на прохладную столешницу, подняли юбку ещё выше, затем скользнули по бедрам, снимая последнюю преграду. — Держись за край, любимая, — и он сам уложил её ладони, куда надо, сжимая тонкие пальцы. Шелест срываемой одежды и к её спине прижимается его обнажённый торс, а между ягодиц упирается каменно-твёрдый член. Руки снова находят соски, перекатывая, потягивая, играя, а рот припадает к основанию шеи, заставляя дрожать и толкаться бедрами ему навстречу. — Вот так, моя девочка. Скажи, что хочешь этого так же сильно, как и я.

— Хочу-у-у, — неужели этот хриплый стон её?

— Ты моя, Ами. Слышишь? — его ноги разводят её бедра, и головка упирается в мягкие складочки, неумолимо раздвигая их. — Скажи, Ами, чья ты?

— Твоя, только твоя! Всегда!

Мужская рука наматывает на кулак давно растрепавшиеся русые волосы и тянет назад, заставляя прогнуться, открываясь ему ещё больше.

— Источник мне свидетель, я беру то, что ты добровольно отдаёшь.

И в её невинное тело врывается его возбуждённая плоть, заставив вскрикнуть от резкой боли. Фриделис замер над ней, хрипло дыша, давая возможность привыкнуть к чувству наполненности и растянутости. Снова целует её шею, лаская языком чувствительную кожу, прикусывает мочку уха и шепчет, вызывая новою волну дрожи.

— Я беру тебя Амирэя Тэнард, твоё тело, твою душу, всю тебя, чтобы беречь, любить и заботиться, а взамен отдаю своё сердце и всего себя. Принимаешь ли ты меня, Ами? — и языком обводит ушную раковину, срывая с её губ хриплый стон.

— Да-а-а-а! — это чувство единения, принадлежности ему, беспомощности перед ним отодвигает на задний план физический дискомфорт.

Довольный мужской смех тонет в девичьих стонах, потому, что он начинает двигаться в её теле, сначала медленно, словно извиняясь за причинённую боль, а потом всё быстрее, вколачиваясь в тугое лоно, заставляя кричать от нарастающего удовольствия, пока в последних мощных толчках, не взрывает её сознание на миллион сверкающих осколков, заставив корчится от нестерпимого и болезненного наслаждения. Последний рывок, так глубоко, и сильно, и он изливается в её нутро.

— Теперь ты моя, Амирэя. Моя половинка и возлюбленная. А я — твой. Муж и господин, навеки. Силой Источника, клянусь.

Немного позже девушка с трудом приоткрыла слипающиеся веки, пытаясь понять, что не так? Кажется, Фриделис что-то такое сказал, про то, что она его, а он её. А она согласилась, готовая до неба допрыгнуть, если он попросит. По её спине пробежались ласковые пальцы. И она вяло подняла голову со скрещённых рук. Между лопаток почувствовала его обжигающие губы.

— Как ты? — никогда она ещё не слышала столько удовлетворения и нежности в его голосе.

— Хорошо, — осторожно оттолкнулась руками от стола, пытаясь встать.

— Тш-ш-ш. Не спеши, сладкая, — он начал покрывать лёгкими невесомыми поцелуями линию позвоночника, поясницу. Между всё ещё разведённых ног скользнула его рука, накрывая ладонью пухлый холмик. — Сильно болит?

— Нет, — она помотала головой, пытаясь избежать его прикосновения, до невозможности смущённая теперь.

— Врёшь ведь, — хмыкнул. — Сейчас станет легче, — и она почувствовала его магию, осязаемую и покорную ему.

— Вы обуздали Источник? — восхищённо воскликнула, пытаясь так извернуться, чтобы его увидеть.

Но Фрид снова рассмеялся и прижал ладонью её поясницу.

— Лежи. Вот неугомонная. Обуздал. Благодаря тебе.

— Что? Как это?

— Долго объяснять. Если вкратце, Источник снова взбунтовался, когда я испугался за тебя. А потом он подтолкнул меня взять то, что я больше всего хотел, но запрещал себе.

— И что это? — спросила, замирая в ожидании ответа.

— А ты не догадываешься? Тебя. Я уже давно хотел лишь тебя.

— Ваше величество… я не смогу быть вашей любовницей. — Сказанные им слова задевали самые глубокие струны её любящей души, но Ами решила расставить все точки, опасаясь, что ещё немного и передумает, не способная отказаться от него. — То, что случилось, больше не повторится.

— О, ты ошибаешься, моя нимфа голубоглазая. Это повторится прямо сейчас. А потом ты оденешь мою запасную рубашку, я отнесу тебя в свою кровать и буду повторять до самого утра. И завтра тоже. И послезавтра. Теперь ты от меня никуда не денешься. Сама дала согласие. А я… Я мечтал нагнуть тебя над этим столом слишком долго. Так что, придётся терпеть, жена моя.

Девушка, слушая его бесстыжие планы на её тело, уже открыла возмущённо рот, чтобы высказать всё, что думает по этому поводу, но последнее слово вышибло из неё всё мысли.

— Кто? Как вы меня назвали?

— Женой я тебя назвал, — она почувствовала звонкий поцелуй на ягодице.

— Но этого не может быть. Вы жестоко шутите надо мной, — её голос сорвался.

А король за её спиной поднялся на ноги и, наконец-то, позволил подняться ей. Правда, отпускать и не думал, держа обеими руками за бедра. Синие бездонные глаза уставились на неё предельно серьёзно.

— Никаких шуток, Ами. Я принёс клятвы, призвав Источник в свидетели. И ты приняла их, приняла меня. Теперь ты связана со мной, хочешь того… — и, спустя миг, мрачно добавил — или нет.

Она же потрясённо смотрела на него, не веря своим ушам. Неужели это правда? Боясь надеяться, спросила.

— Почему?

Король закрыл глаза и прислонился головой к её лбу.

— Потому, что я люблю тебя. И потому, что эгоистично лишил тебя права выбора, неспособный отпустить и остаться без тебя. Теперь надеюсь, ты не возненавидишь меня за это.

Ами зажмурилась, сдерживая нежданные слёзы. Прикусила нижнюю губу, чтобы не вырвался всхлип.

— Прости меня, девочка. Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива со мной, и готов всю жизнь добиваться твоей любви.

Она лихорадочно затрясла головой, уже не пряча слёз. Фрид с потемневшими от боли глазами отступил на шаг, сжимая побелевшие кулаки.

— Не надо. Не нужно ничего делать. Я уже люблю вас, мой король.

Мужчина шумно выдохнул, и в этом звуке было столько облегчения, что она открыла глаза, встречая его взгляд.

— Почему же ты тогда плачешь?

— От счастья? — она улыбнулась ему сквозь слёзы.

— Бессовестная девчонка, — король резко притянул её к себе сжимая до хруста костей в своих объятиях.

Потом он её снова поцеловал, и снова дал волю рукам, изучая такое желанное тело. Не отпуская от себя, подсадил на стол, раздвигая ноги и вжимаясь между них возбуждённым телом. И снова был извечный танец двоих, сплетающиеся губы, ласкающие друг друга руки, глубокие сильные толчки, её задыхающиеся всхлипы и его рычание.

Когда они после этого раунда лежали в обнимку на широком столе, Фрид покаянно улыбнулся.

— Прости за это, Ами. Ты, наверное, не о такой первой брачной ночи мечтала.

Девушка иронично хихикнула.

— Ну, благодаря вам, мой король, я не в претензии. Кроме того, ночь ещё впереди.

— Мне нравится, когда ты меня так называешь, — мурлыкнул он выцеловывая огненные дорожки на её шее. — Но мне бы хотелось услышать своё имя из твоих уст. Скажи: "Фрид, я люблю тебя"

— Фрид, я люблю тебя, — послушно повторила она, поглаживая его мускулистую спину. — Что теперь с нами будет? Ты не должен быть брать меня в жёны. Я не самая подходящая пара для короля.

— Глупости не говори. Только я решаю, кто мне пара, а кто нет. И если бы не страх причинить тебе вред, или навлечь на тебя внимание своего пока неизвестного врага, я бы уже давно дал тебе это понять, моя королева.

— Ну какая из меня королева? — криво улыбнулась Ами.

— Самая любимая, так точно. И почему мне кажется, что ты напрашивается на комплименты? — Фрид оторвал голову от её груди и поднялся, но только для того, чтобы усесться в кресло. И девушку потащил за собой. Умостил её к себе на колени, обнял и обречённо заявил. — Ладно, давай свои вопросы.

— Что, прямо любые?

— Да. Мы теперь связаны неразрывно и скрывать от тебя что-либо я не собираюсь.

— Хорошо, мой король. Я уже спрашивала, что будет с нами?

— Мы будем вместе. Я назначу торжественное бракосочетание и твою коронацию где-то через полгода. Думаю, нам хватит этого времени, чтобы прижать к ногтю подонка, затеявшего всё это и навести порядок в стране. А пока придётся держать наши отношения в секрете. И, предупреждая твои сомнения, нет я не хочу тебя прятать и скрывать, что ты моя жена, но я не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Иначе повторю судьбу своей матери. Поняла?

Ами поспешно кивнула. Ей до сих пор не верилось, что всё это взаправду.

— Почему ты так уверен, что полгода хватит? Мне казалось, что у вас нет никаких зацепок.

— О, а вот это будет неприятным сюрпризом для всех недоброжелателей нашей семьи. — оскалился Фриделис — У меня появился неожиданный, но очень сильный союзник.

— И кто это? Шэанард? — она вспомнила о присланных аданатским князем магах.

— Лучше, Ами, намного лучше. И тем хуже нашему с сестрой врагу. В игру вступил Айсар Лэардо.

— А зачем ему это? — осторожно спросила девушка, ей всё казалось, что он сейчас снова разозлится и скажет, что это не её дело.

— А вот тут самое интересное. Этот нагоняющий жуть оборотень, встретил свою единственную, свою Пару и готов, как он сам выразился, намотать кишки на глотку любому, кто посягнёт на её жизнь, или безопасность.

— Я не совсем понимаю, как это связано? Кто его Пара?

— Рисса.

Ами в шоке распахнула глаза и даже оторвалась от его груди, чтобы взглянуть в лицо и убедится, что ей не послышалось.

— Рисса и Лэардо? Но он ведь намного, намного старше. Если мне не изменяет память, его сыновьям уже где-то около двадцати пяти. И самое главное, он действительно очень страшная личность.

— Я тоже был шокирован, когда он мне это заявил. — Фрид скривился, вспомнив тот разговор. — Разница у них, конечно, колоссальная, но он ведь не человек и даже не простой оборотень. И так получилось, что она сейчас живёт в его доме, под его защитой. Айсар поклялся, что ни к чему её принуждать не будет. Несмотря ни на что, для этого мужчины честь не пустое место, так что слову его я верю. А Марджорис достаточно разумна, чтобы понять, чего хочет.

Ами сидела ещё некоторое время, ошарашенно хлопая глазами, переваривая полученную информацию.

— Ну что, у тебя уже закончились вопросы? — его рука поползла вверх по внутренней стороне её бедра.

— Ваше величество, имейте совесть. Я так скоро ходить не смогу, — она возмущённо сжала ноги.

— Я тебя вылечу, — шепнул он ей на ухо. — Представь, ты ещё полгода будешь изображать моего секретаря. Знаешь, как часто я фантазировал о тебе на этом столе, или на этом кресле верхом на мне, или перекинутую через его спинку, открытую и доступную для меня. О да, маленькая, боюсь у меня бурная фантазия и найдётся очень много поводов, чтобы заманить эту сладкую попку в мой кабинет и отлюбить тебя до беспамятства. Думаю, эти месяцы запомнятся нам надолго.

Его губы снова начали свою бессовестную игру, вырывая обречённый стон из её груди. Ами с внутренним смирением поняла, что просто не способна противостоять ему. Поэтому лишь покорно вздохнула и откинулась головой на его плечо, подставляя беззащитную шею под обжигающие поцелуи.

— Правильно, жена. Не спорь со мной, — хрипло рассмеялся её — О боги! Это правда! — муж

Внезапный стук в дверь вырвал их из сладкого дурмана. Ами разочаровано всхлипнула, а Фрид раздражённо ругнулся.

— Ваше величество, будьте так добры, явите свою персону пред очи своего верного пса, дабы я убедился, что с вами всё в порядке, — раздался злой голос Йена Макки.

— Иногда я готов его самолично казнить, — обречённо заявил король.

— Фрид, открой дверь, или я начну её ломать и стану бесполезным куском мяса, как та баба.

— Какая баба? О чём он?

— На тебя женщина напала, ты разве не видела, — он неохотно поставил её на ноги. Посмотрел на безнадёжно испорченную блузу и прижался лицом к мягкому животу.

— Нет, она со спины напала, я вырвалась и бросилась в кабинет, спеша закрыть дверь. Рассматривать не было времени.

— Ясно, — он тоже поднялся и направился к шкафу возле стены. Открыл дверцу, постоял, что-то рассматривая, и достал белую рубашку. — Держи. Не хочу убивать своего коммодора за то, что он тебя раздетой видел. Лучше убью за умение приходить не вовремя.

Девушка послушно принялась одевать то, что он дал. Вещь конечно же оказалась на неё велика, но она заправила низ под пояс юбки, рукава подкатала и решила, что большего добиться уже не сможет.

— Он всё поймёт, когда нас увидит, — констатировала спокойно, как только привела себя в порядок, наблюдая, как он застёгивает уже надетые штаны и тянется к рубашке. Неужели этот умопомрачительный мужчина теперь принадлежит ей?

— Несомненно. Тут бы и дурак понял, а Йен не дурак. Но ему я доверяю. Так что не волнуйся.

— Как скажешь, Фрид, — улыбнулась мягко, не показывая, насколько смущена данной ситуацией.

Мужчина взглянул на неё и в его глазах загорелось жаркое пламя.

— Почаще говори так. Мне определённо нравится, — подошёл и быстро чмокнул в улыбающиеся губы.

Йен снова постучал, и Фриделису ничего не оставалось, кроме, как пойти открывать. Коротким жестом деактивировал защиту и распахнул дверь, загораживая собой проём.

— Йен, если бы ты не был моим другом, я бы тебя сейчас убил. Ты один, или сейчас сюда ещё старый лис Эсджералт явится?

— Один. Фрид, имей совесть. Ты сам себя не видел. А потом закрылся тут. И Ами нету. Что с ней, кстати?

— Всё хорошо с ней. Заходи. Вякнешь что-то, пеняй на себя, — и посторонился, пропуская коммодора в кабинет.

— Ты о чём это? — вскинул брови Йен, перешагивая порог. Его взгляд тут же натолкнулся на застывшую возле стола девушку. — Здравствуйте, Ами.

— Здравствуйте коммодор, — улыбнулась она смущённо.

— У вас всё в порядке? — от его глаз не укрылись, ни растрёпанные волосы, ни распухшие губы, ни мятая юбка, что уж говорить о рубашке с мужского плеча.

— Да, спасибо. — Ами переступила с ноги на ногу, не зная куда себя деть, и робко взглянула на Фрида. Тот правильно понял её взгляд, тут же подошёл и обнял, укрывая в своих руках.

— Это ведь не то, что я думаю? — нахмурился Макки, прищурив глаза на своего друга — Ты ведь не…

— Нет, я не насиловал её в приступе бешенства, — раздражённо рыкнул Фрид, заставив девушку вздрогнуть. — Прости, любимая, — поцеловал в макушку, успокаивая.

Кх-м-м. Значит у вас всё по обоюдному было? — свёл брови Йен, не сводя с девушки серьёзных изучающих глаз. Отмечая и то, как она смущённо краснеет, и то, с каким доверием прижимается к своему мужчине.

— Не нарывайся, друг, — предупредил король, сверля того недобрым взглядом.

— Да ладно вам! — в конце концов облегчённо хмыкнул коммодор. — Я рад, что вы наконец-то решили прекратить облизываться друг на друга и тоскливо вздыхать, когда никто не видит.

— Что? — Ами в ужасе смотрела на него. Неужели её чувства были настолько заметны? И неужели Фрид тоже…

— Нет-нет, никто ничего не заметил, кроме меня, ну ещё, может быть Рикса. — веселясь успокоил её несносный блондин. — Просто, я немножко эмпат, что очень помогает мне по службе. Так что ваши чувства не были для меня секретом. И что, когда свадьба? Она ведь будет? — и снова испытывающий взгляд на Фрида.

— Будет, будет. Через полгода, когда разгребёмся с этим проклятым заговором, а пока про наши отношения никто не должен знать, — предупреждающе сузил глаза король.

— Полностью согласен, — кивнул коммодор. — Ну, предлагаю продолжить разбираться. Нас там зомбик в подвалах ждёт. И эта сломанная кукла. Целители её немного собрали, держат в отключке, тебя ждут. Пойдём, друг.

— Ты прав, Йен, — тяжело вздохнул, Фрид. — Сейчас проведу Ами в комнату, чтобы её никто не увидел, и присоединюсь к тебе. — Можешь идти. Обрадуй Рикса, что я сейчас приду.

— Хорошо. Тебя все ждут, помни об этом. Хотя я, конечно, понимаю, что вы дорвались, но пожалейте безопасников, они этих оборотней-некромантов и так боятся, — послал он им широкую усмешку.

— Иди уже, — буркнул Фрид раздражённо.

Когда за Макки, закрылась дверь, он с наслаждением зарылся лицом в её волосы.

— Пойдём к тебе. Можешь сегодня не возвращаться сюда. Отдохни, — поцеловал сзади шею. — Очень советую поспать, потому что ночью тебе пощады не будет. Я приду за тобой, и мы подумаем, как тебя переселить ко мне, чтобы никто не знал.

Он уверенно увлёк её к двери. Как замыкал двери и запечатывал приёмную, она как-то пропустила мимо себя, оглушённая всем произошедшим.

— Ты не сказал ему, всю правду. — заметила тихонько.

— Да, не сказал.

— Значит, всё-таки не доверяешь до конца?

— Доверяю, но допускаю мысль, что могу ошибаться, — грустно сжал губы. — Нас связал Источник, Ами. Убьют тебя — я уйду за тобой. Ставить твою жизнь на кон, рисковать, что тебя попытаются достать из-за связи со мной, я не стану, даже в угоду вере в нашу давнюю и проверенную дружбу с Йеном. Не тогда, когда на меня и мою семью идёт охота. Пускай лучше думает, что пока мы только помолвлены. Мне так спокойней будет. От этого ведь ничего не изменится. Ты всё-равно уже моя, — и, помедлив, добавил как-то даже со злостью. — Да и не все мои предки приносили такие клятвы. Они только для тех, кто искренне любит. Вот мой дед, король Валиор, например, точно жене не клялся в любви. А мы вот теперь разгребай это всё после него.

— Ты о чём? — заинтересованно подняла на него глаза.

— Да так. Это длинная история, а мне уже бежать надо. Расскажу позже, — они как раз остановились возле дверей её комнаты. — Беги, моя сладкая. И готовься к брачной ночи. — Фрид, притянул её к себе за бедра, игриво целуя в нос. — Я приду, как только смогу.

— Я буду ждать, — шепнула ловя ртом его губы и вкладывая в поцелуй всю свою любовь.