Шишка напился и сочится восторгом. Его слова масляными взмахами вычерчивают поздравительную шумиху предновогодних праздников и хорошие новости. Хорошие новости, лучше просто не бывает.

— Ву, я отследил этого тощего говнюка. Это будет стоить четыре пачки «Панда Бренд», Босс.

А что не стоит двух пачек «Панда Бренд»?

Пиао ничего не отвечает. Слушает голоса, смех, слова пьяных песен фоном в телефонной трубке.

И коли б небеса вино не возлюбили, С небес бы не сияла нам звезда вина.

— На следующий день после того, как мы вытащили трупы из реки, это когда доктор так и рвался поработать, его отвезли на правительственную чжао-дай-со в округе Цзядин, рядом с аэропортом Дачан. С тех пор его регулярно туда таскают…

Шишка замолкает, чтобы набрать полный рот пива. Пиао может представить, как пена стекает по всем подбородкам молодого детектива.

— …они даже выделили ему собственную машину с шофёром. Это чёрный седан Шанхай.

Внезапно накатывает бездонное ощущение разочарования, почти осязаемое. Пиао чуть не падает с ног.

— Если Ву поручили им, то сейчас он уже должен быть трупом.

Яобань смеётся. На заднем фоне пьяная песня достигает пика преждевременного конца.

И коли бы земля вино не возлюбила, Вино не било бы из-под земли ключом.

— Собственно, поэтому я и звоню, Босс. Я своими глазами видел этого засранца буквально два часа назад. Ву вполне себе живой, они просто увезли его в другую правительственную гостиницу к северу от Баошань…

Шишка прерывается, чтобы ещё раз накатить. Пиао чувствует, как пиво булькает у него в глотке, а потом грубый материал манжеты вытирает рот и щетину.

— …раз они так делают, Босс, значит, доктор для них чем-то охуительно важен. Слишком важен, чтобы убить его, или чтобы выпустить на волю.

Старший следователь уже не слышит последние слова Яобаня, потонувшие в пьяных воплях.

И лишь предавшись наслаждениям мы достигаем счастья,

Так не дадим же золотому кубку нынче мы стоять пустым!

Пиао кладёт трубку. Он бы присоединился к ним, но пиво снова кончилось.