Если в советское время о филантропической деятельности Х. С. Леденцова в прессе почти не упоминалось, то сегодня она стала предметом неоднократных положительных откликов в печати, обсуждений на семинарах и конференциях, в телевизионных передачах.

Равным образом, высоко оценивается в современных публикациях и работа основанного Х. С. Леденцовым "Общества содействия успехам опытных наук и их практических применений".

Вместе с тем, большинство таких публикаций и выступлений не вполне соответствует современным возросшим требованиям к качеству журналистской или писательской работы. Некоторые из них несут на себе явные следы воздействия фальшивых штампов советской (шире ― леволиберальной) пропаганды. Например, из статьи в статью о Леденцовском обществе повторяются положительные оценки, дававшиеся ранее леволиберальными журналистами поведению профессоров Московского университета (среди которых было и немало членов Общества), устроивших антиправительственную демонстрацию в феврале 1911 года. (А ведь подобные действия и представляли собой ступеньки к краху государства в 1917 г.). Фальшиво звучат сегодня и некритические восхваления бывших "икон" советской науки, сделанных в своё время таковыми не столько за их научные достижения, сколько за идеологическую позицию.

Неудивительно, что подобные публикации зачастую дают неточное представление о деятельности Леденцовского общества. Например, восхваляя Совет Общества за поддержку "выдающихся работ академика Павлова", за финансирование строительства лаборатории для П. Н. Лебедева и пр., такие авторы, вольно или невольно, упускают из виду, что Х. С. Леденцов предназначал выделенные им средства вовсе не на подобные проекты, а на открытия и изобретения, которые "при наименьшей затрате капитала могли бы приносить возможно большую пользу для большинства населения". С. А. Федоров подчёркивал, что Х. С. Леденцов считал наиболее важным "поднятие благосостояния крестьянства и мелких производителей", "демократизацию или популяризацию усовершенствованных технических приёмов". Вот какие задачи должны были, по мнению основателя, "стоять на первом плане в деятельности Общества". Это многие авторы современных публикаций о Леденцове и его фонде обходят стороной, с гордостью перечисляя громкие имена бывших советских научно-идеологических "икон", получавших деньги от Леденцовского общества.

Далее, в публикациях, посвящённых Леденцовскому обществу, отмечается, как важный факт его деятельности, субсидирование опытов Г. С. Петрова, приведших к прорывным результатам в области нефтехимии, притом имевшим важное практическое значение ― созданию нового типа моющих средств, первой российской пластмассы. Однако, восхваляя руководство Леденцовского общества за поддержку этих работ, авторы, как правило, не указывают, что Совет Общества выделил на опыты Петрова в 1911 г. сумму менее 200 руб. ― несопоставимо малую по сравнению с выделенными в том же году 2000 руб. Мензбиру на "фаунистические исследования". Простейший анализ причин такого распределения средств показывает, что Мензбир получил деньги как лидер "отказников" 1911 года, "демократический учёный", притом тесно связанный с ведущими членами Совета Общества.

Сходным образом, в работах многих современных исследователей истории Леденцовского общества его руководство восхваляется за финансовую поддержку Циолковского. Однако при этом не указывается, что средства, выданные Циолковскому на опыты с дирижаблем, были незначительны по сравнению с поставленной задачей, что их финансирование не было, вопреки просьбам автора, продолжено; что Совет Общества полностью проигнорировал основополагающие работы учёного по космонавтике (даже брошюру "Исследование мировых пространств реактивными приборами", ставшую классикой космонавтики, Циолковскому пришлось издавать в Калуге за свой счёт, в 1914 г.) и, наконец, отказал в ничтожной, по сравнению с другими тратами Совета, сумме в 200 руб. на эксперименты в области термодинамики.

Эти примеры неточностей во многих современных публикациях о Леденцовском обществе можно было бы умножить.